CC BY
27
4. De la Fuente L., Bravo M.J., Barrio G. [et al.]. Lessons from the history of the HIV/AIDS epidemic among Spanish drug injectors // Clinical Infectious Diseases. 2003. Vol. 37, Suppl. 5. P. S410-S415.
5. Grassly N.C., Lowndes C.M., Rhodes T. [et al.]. Modelling emerging HIV epidemics: the role of injecting drug use and sexual transmission in the Russian Federation, China and India // International Journal of Drug Policy. 2003. Vol. 14. P. 25-43.
6. Patterson T.L., Volkmann T., Gallardo M. [et al.]. Identifying the HIV transmission bridge: Which men are having unsafe sex with female sex workers and with their own wives or steady partners? // J. Acquir. Immune. Defic. Syndr. 2012. Vol. 60, No. 4. P. 414-420.
7. Schneider M., Moodie M. The destabilizing impact of HIV/AIDS. First wave hits Eastern and Southern Africa; Second wave threatens India, China, Russia, Ethiopia, Nigeria. Washington D.C.: Center for Strategic and International Studies, 2002. Р. 9-10.
8. Women out loud: How women living with HIV will help the world end AIDS // UNAIDS, JC2416E, 2012. 100 p. URL: http://www. unaids.org/sites/default/files/media_asset/20121211_Women_ Out_Loud_en_1.pdf (Accessed Febr. 28, 2019).
Поступила в редакцию: 19.04.2019.
THE ROLE OF THE DRUG ADDICTION EPIDEMIC IN THE SPREAD OF HIV AMONG
WOMEN IN TATARSTAN REPUBLIC
G.R. Khasanova1' 2, S.T. Agliullina1, L.M. Mukharyamova1,
R.F. Haeva3
1 Kazan State Medical University (49 Butlerova St. Kazan 420012
Russian Federation), 2 Tatarstan Republican Centre for the Prevention and Control of AIDS and Infectious Diseases (65 Nikolaya
Ershova St. Kazan 420061 Russian Federation), 3 Tatarstan Republic
Narcological Health Centre (6 Sechenova St. Kazan 420082 Russian Federation)
Objective: to assess drug addiction epidemic influence on the incidence of HIV-infection among women in Tatarstan Republic. Methods: We analyzed characteristics of HIV-infection epidemic and drug addiction in Tatarstan Republic from 1987 to 2018. To identify risk factors of contamination we did an anonymous survey of 208 HIV-infected women.
Results: Direct correlation of incidence rates of HIV-infection and drug addiction was established in 1987-2006 within the Republic (r = 0,73), reverse correlation for 2006-2018 (r = -0,8). From 1996 to 2018 incidence rate of HIV-infection among women increased by 7.6 times. Till 2002 blood-borne route of infection prevailed, from 2003 - through sexual contact. We presented increase in heterosexual transmission of infection from 23.7 % in 2001 to 82.8 % in 2016. According to the survey most women (76.9 %o) were infected through heterosexual contacts, nevertheless 49 %o of cases HIV-infection was direct or indirect consequence of drug addiction epidemic. Moreover, the number of women infected through sexual contacts with injection drug users exceeded the number of those who were infected using drugs. Cases of physical assault associated with partner's drug addiction contributed to contamination. Conclusions: Till 2002 the most part of women in Tatarstan Republic were infected with HIV-infection using drugs. Nowadays sexual transmission prevails; however, the source of infection are men who are injection drug users.
Keywords: Hiv-infection, drug addiction, epidemiology, women
Pacific Medical Journal, 2019, No. 3, p. 67-71.
© Елисеева В.С., Кругляк С.П., Коваленко Г.В., КороткихЛ.А., 2019 УДК 616.98:578.828.6-085:615.015.5/.6(571.63) DOI: 10.17238/PmJ1609-1175.2019.3.71-75
Характеристика мутаций лекарственной устойчивости вируса иммунодефицита человека 1-го типа на территории Приморского края
В.С. Елисеева1, С.П. Кругляк1, Г.В. Коваленко1, Л.А. Коротких2
1 Краевая клиническая больница № 2 (690011 г. Владивосток, ул. Борисенко, 50),
2 Тихоокеанский государственный медицинский университет (690002, г. Владивосток, пр-т Острякова, 2)
Цель: анализ распространенности генетических вариантов вируса иммунодефицита человека 1-го типа и мутаций резистентности к ингибиторам протеазы (ИП), нуклеозидным и ненуклеозидным ингибиторам обратной транскриптазы (НИОТ и ННИОТ) в Приморском крае. Материал и методы. Представлены результаты исследования 124 проб пациентов с ВИЧ-инфекцией, проживавших на территории Приморского края и наблюдавшихся в краевом Центре по профилактике и борьбе со СПИД и инфекционными заболеваниями в 2013-2019 гг. Материалом для молекулярно-генетических исследований послужила плазма крови, взятая в период терапии. Для выделения нуклеиновых кислот, реакции обратной транскрипции, полимеразной цепной реакции и реакции циклического секвенирования была использована тест-система ViroSeq "HIV-1 Genotyping System" v. 2.0 (Celera Diagnostics, Abbott, США). Исследованию был подвергнут ген, кодирующий протеазу возбудителя (1-99 кодоны) и две трети гена, кодирующего обратную транскриптазу (1-335 кодоны). Для определения последовательностей методом капиллярного электрофореза использован генетический анализатор АВ 3500 (Applied Biosystems, США). Результаты. Наиболее часто регистрировалась резистентность одновременно к НИОТ и ННИОТ (23,4 %). При этом лекарственная устойчивость к препаратам одной из групп ингибиторов обратной транскриптазы встречалась достаточно часто (9,7 %). У значительного количества пациентов лекарственная устойчивость была обусловлена мутациями резистентности к НИОТ и ННИОТ (54,9 %), как изолированно, так и в сочетании с мутациями к ИП. Уровень резистентности к ИП оказался невысоким (4,8 %). Лекарственная резистентность к препаратам трех групп выявлена в 10 случаях (8,1 %). Заключение. Среди обследованных с вирусологической и иммунологической неэффективностью антиретровирусной терапии, проживающих на территории Приморского края, наиболее распространен субтип В вируса иммунодефицита человека 1-го типа. Более чем в половине случаев возбудитель имел мутации лекарственной резистентности. Это создает неблагоприятную ситуацию при распространении мутаций в популяции и формировании первичной резистентности. Безусловно, методы молекулярно-генетического анализа имеют большое значение как в изучении эпидемиологического распространения вариантов вируса иммунодефицита человека 1-го типа, так и при подборе и коррекции антиретровирусной терапии в случаях ее неэффективности. Ключевые слова: ВИЧ-инфекция, резистентность, секвенирование, субтипы вируса иммунодефицита человека
Елисеева Виктория Сергеевна - канд. мед. наук, врач клинико-иммунологической лаборатории Центра по профилактике и борьбе со СПИД и инфекционными заболеваниями ККБ № 2; e-mail: vic-eliseeva@mail.ru
Рекомендации по диспансерному наблюдению и лечению больных ВИЧ-инфекцией регламентируют проведение исследований лекарственной резистентности вируса иммунодефицита человека при неудаче анти-ретровирусной терапии (АРВТ) при отсутствии иных явных причин ее неэффективности [11]. При этом факторы, приводящие к неэффективности лечения, весьма многообразны: нарушение режима приема лекарственного препарата, ухудшение его всасывания, сопутствующие или перенесенные инфекционные заболевания, недавняя вакцинация. С другой стороны, возникновение резистентных вариантов вируса - одна из основных причин отсутствия эффекта от АРВТ [4]. Формирующиеся в условиях лечения устойчивые варианты начинают преобладать в популяции возбудителя и в свою очередь вызывают прогрессирование ВИЧ-инфекции до терминальной стадии. Выявление лекарственной резистентности вируса иммунодефицита человека позволяет не только корректировать АРВТ и назначать наиболее эффективные схемы, но и отвечает задачам молекулярно-эпидемиологического мониторинга распространения вариантов возбудителя, устойчивых к терапии, что, в свою очередь, позволяет получить сведения о территориальных особенностях циркуляции подтипов вируса иммунодефицита человека 1-го типа, включая и резистентные [9].
Целью данного исследования послужил анализ распространенности генетических вариантов вируса иммунодефицита человека 1-го типа и мутаций резистентности к ингибиторам протеазы (ИП), нукле-озидным и ненуклеозидным ингибиторам обратной транскриптазы (НИОТ и ННИОТ) в Приморском крае.
Материал и методы
Исследованы пробы 124 пациентов (67 мужчин и 57 женщин, средний возраст 37,5 года) с ВИЧ-инфекцией, проживавших на территории Приморского края и наблюдавшихся в Центре по профилактике и борьбе со СПИД и инфекционными заболеваниями в 20132019 гг. Давность анамнеза ВИЧ-инфекции варьировала от 9 месяцев до 14 лет. Наибольшее число случаев (68,8 %) было выявлено на поздних стадиях заболевания - 4А, 4Б, 4В. Преобладающим путем заражения был половой (70 случаев - 56,5 %), при употреблении инъекционных наркотиков были инфицированы 54 пациента. Продолжительность АРВТ варьировала от
4 месяцев до 8 лет. Длительный опыт ее применения среди обследованных сочетался с вирусологической и иммунологической неэффективностью АРВТ, что в совокупности могло стать причиной мутаций лекарственной устойчивости и способствовало распространению резистентных вариантов вируса иммунодефицита человека 1-го типа в популяции [12, 15]. При оценке уровня приверженности к лечению было установлено, что у 73 больных (58,9 %) она была низкого, а у 26 пациентов (21 %) - среднего уровня. На факт самостоятельного прерывания терапии на различные промежутки времени указали 98 человек.
Показаниями к исследованию мутаций резистентности послужили вирусологическая и/или иммунологическая неэффективность лечения. Клинико-лабора-торный мониторинг эффективности АРВТ включал оценку показателей иммунного статуса с использованием проточной цитометрии, определение вирусной нагрузки методом полимеразной цепной реакции в режиме реального времени. Материалом для молекулярно-генетических исследований послужила плазма крови, взятая во время АРТВ. Для выделения нуклеиновых кислот, реакции обратной транскрипции, полимеразной цепной реакции и реакции циклического секвенирования была использована тест-система ViroSeq "HIV-1 Genotyping System" v. 2.0 (Celera Diagnostics, Abbott, США). Изучались ген, кодирующий протеазу вируса (1-99-й кодоны), и две трети гена, кодирующего обратную транскриптазу (1-335-й кодоны). Для определения последовательностей методом капиллярного электрофореза использован генетический анализатор АВ 3500 (Applied Biosystems, США). Исследование полученных хроматограмм проводилось с помощью компьютерной программы Sequencing Analysis v. 5.4. Для выявления и анализа мутаций лекарственной резистентности применялись программы ViroSeq v. 2.8 и SeqScape v. 2.7. Полученные консенсусные последовательности сравнивались с референсными посредством базы данных Стенфордского университета, находящейся в свободном доступе.
Результаты исследования
Уровни вирусной нагрузки в биологических пробах составили 615-800 000 копий РНК/мл. Среди схем АРВТ первого ряда преобладала схема «2 НИОТ + ННИОТ» (54,4 %), на схемы «2 НИОТ + ИП» пришлось до 45,6 % наблюдений. Среди препаратов из группы НИОТ чаще всего назначались зидовудин и ламиву-дин (43 %), и абакавир и ламивудин (22 %). В качестве третьего компонента ННИОТ использовались эфави-ренц (41,2 %) и невирапин (13,2 %). В том случае, если третьим компонентом выступал ингибитор протеазы, чаще всего это были бустированные «Ритонавиром» лопинавир, (45 %) и атазанавир (32 %).
Среди генетических вариантов вируса преобладал субтип В (68 пациентов - 54,8 %). Субтипы А1 и С составили существенно меньшую долю исследованных образцов - 22,6 и 16,9 %, соответственно. Среди прочих генетических вариантов были выявлены по одному образцу СЯБ01_ЛЕ/Л, СЯБ03_ЛВ, В/А1, С/А1, СЯБ 63_02А1 и два образца СЯБ02_Л0.
Мутации резистентности к ИП обнаружены в 36 случаях (29 %), при этом только в пяти наблюдениях отмечены главные из них: 048У, М461, У82Б, 154У, 184У. Среди наиболее часто встречающихся минорных мутаций здесь можно было выделить Л71У, Ь101, Ь331, Ь10У. Для развития резистентности, как известно, необходимо сочетание главных и минорных мутаций. Среди обследованных резистентность возбудителя высокого уровня была выявлена в единичных случаях - к саквинавиру
Таблица
Структура резистентности к антиретровирусным препаратам
Резистентность Кол-во наблюдений
абс. %
ИП 6 4,8
ИП+НИОТ 5 4,0
ИП+НИОТ+ННИОТ 10 8,1
НИОТ 12 9,7
ННИОТ 12 9,7
НИОТ+ННИОТ 29 23,4
Отсутствие резистентности 50 40,3
(1,6 %), а также атазанавиру, фосампренавиру, индина-виру и нелфинавиру (по 0,8 %, соответственно). Резистентность среднего, низкого и потенциально низкого уровней наблюдалась у небольшого числа пациентов. В большинстве случае устойчивости к ингибиторам протеазы не обнаруживалось.
Отмечен высокий уровень резистентности вируса к НИОТ. Чаще всего резистентность высокого уровня формировалась к ламивудину и эмтрицитабину (по 41,9 %), реже - к абакавиру (20,9 %) и диданози-ну (17,7 %). Устойчивость к зидовудину и ставудину определена в 11,3 % случаев. Чаще всего (40,3 % наблюдений) неэффективность НИОТ обеспечивалась мутацией М184У, приводящей к резистентности высокой степени в отношении ламивудина. С другой стороны, эта мутация повышает чувствительность возбудителя к тенофовиру, ставудину и зидовудину, что позволяет сохранить препарат в действующей терапевтической схеме при условии наличия в ней указанных ингибиторов обратной транскриптазы [3]. Также регистрировались такие распространенные мутации как К70Я (12,9 %), Б67М (11,3 %) и Ь74У (10,5 %).
Для ННИОТ резистентность высокой степени чаще формировалась к невирапину (37,9 %) и эфавирензу (32,3 %), резистентность средней степени - к этрави-рину (15,3 %) и рилпивирину (14,5 %). Самой частой здесь оказалась мутация К103М (12,9 %), обеспечивающая устойчивость высокого уровня к невирапину и эфавирензу. Среди других мутаций резистентности к ННИОТ следует отметить 0190Б (8,9 %), К101Е (8,0 %), Е138А и 0190А (по 5,6 % каждая).
У обследованных наиболее часто регистрировалась устойчивость возбудителя одновременно к препаратам групп НИОТ и ННИОТ. При этом лекарственная устойчивость к препаратам одной из групп ингибиторов обратной транскриптазы встречалась достаточно часто. Чрезвычайно большим оказалось количество пациентов, у которых лекарственная устойчивость вируса была обусловлена мутациями резистентности к НИОТ и ННИОТ, как изолированно, так и в сочетании с мутациями к ИП. Уровень резистентности к ИП был невысоким. Лекарственная устойчивость к препаратам всех трех групп выявлена в 10 случаях
(табл.). Для этих пациентов выбор антиретровирус-ных препаратов чрезвычайно мал, что создает большие трудности при их медицинском сопровождении.
Обсуждение полученных данных
Приморский край относится к территориям с высокими показателями заболеваемости и пораженности населения ВИЧ-инфекцией. В последние годы в крае, как и в целом по стране, наблюдается увеличение числа новых случаев этого заболевания. На конец 2018 г. в Приморье проживало 16 924 ВИЧ-инфицированных. В 2018 г. показатель заболеваемости составил 61,8, а показатель пораженности - 541 на 100 тыс. населения. Таким образом, проблема формирования и дальнейшего распространения резистентных вариантов вируса приобретает огромную значимость на фоне неблагоприятной эпидемической ситуации. Распространение мутаций лекарственной резистентности возбудителя у пациентов, ранее не получавших АРВТ (первичная резистентность), способствует увеличению числа случаев неудачного лечения и сужению диапазона лекарственных схем, которые могут быть рекомендованы в качестве стартовой терапии.
Биологические особенности вируса создают основу для постоянно протекающего мутационного процесса - как в естественных условиях, так и при АРВТ. Вирус иммунодефицита человека - РНК-содержа-щий возбудитель, и большинство его мутаций связаны с работой обратной транскриптазы [6]. Обратная транскрипция практически не подкреплена механизмом исправления ошибок. Это означает, что любая спонтанно возникшая в ходе этого процесса мутация имеет большие шансы закрепиться в потомстве. Для вируса иммунодефицита человека 1-го типа характерен очень быстрый репликативный цикл, в результате которого в организме зараженного образуется от 109 до 1010 новых вирусных частиц ежедневно, при этом частота мутаций составляет 3х105 на один нуклеотид/ один цикл [14]. Таким образом, в день формируется до миллиона вирусных частиц, содержащих хотя бы одну мутацию. Результатом значительной скорости репликации и повышенной частоты мутаций становится накопление множества близких вариантов вируса (квазивидов) в организме одного хозяина. Большое количество вариантов возбудителя формирует основу для его быстрой эволюции при АРВТ и ухода из-под лекарственного контроля.
Молекулярно-генетические исследования, проведенные в отдельных регионах и крупных городах России, выявили значительное разнообразие в профиле циркулирующих генетических вариантов вируса иммунодефицита человека 1-го типа. Среди территориально близких Приморскому краю регионов большой интерес вызывают данные о распространении генетических вариантов этого возбудителя в Хабаровском крае, где, наряду с вариантом вируса иммунодефицита человека 1-го типа ГОи-А, были выделены подтипы В, С, а также
рекомбинантные формы CRF02_AG и CRF63_02A1 [8]. В Сахалинской области обнаружены единичные случаи инфицирования рекомбинантной формой CRF11_cpx и уникальной рекомбинантной формой URF02_AG [10]. На территории Еврейской автономной области выделены субтип А6 и широко распространенная циркулирующая рекомбинантная форма CRF63_02A1, которая была впервые описана в 2012 г. в Сибирском федеральном округе [9].
Выявленное нами в ходе исследований с 2013 г. преобладание субтипа В вируса иммунодефицита человека 1-го типа совпадает с ранее опубликованными данными [5, 7]. В целом в Российской Федерации наиболее распространен субтип А1, так называемый IDU-A (injecting drug users - потребители инъекционных наркотиков). В разных регионах России он ответственен за 89-100 % случаев инфицирования [1].
Изучение биологических характеристик циркулирующих и новых разновидностей вируса иммунодефицита человека 1-го типа представляется крайне актуальным в связи с тем, что его генетические варианты могут различаться по биологическим свойствам (скорости эволюции и прогрессирования заболевания), механизмам лекарственной устойчивости и потенциалу резистентности, а также по ответу на АРВТ, иметь преимущества при определенных путях трансмиссии [13].
При оценке распространения мутаций лекарственной резистентности отмечается невысокий уровень мутаций к ИП. Известно, что препараты группы ингибиторов протеазы вошли в схемы АРВТ значительно позже, чем НИОТ и ННИОТ. Ингибиторы протеазы характеризуются высоким генетическим барьером: присутствие в схеме лечения бустированных ритонавиром форм для усиления их действия позволяет стабилизировать внутриклеточные концентрации лекарств, поэтому погрешности в их приеме в виде однократных пропусков не приводят к формированию резистентности [2]. Для ингибиторов обратной транскриптазы, напротив, характерен низкий генетический барьер. Достаточно небольших погрешностей в их приеме, чтобы снизить внутриклеточную концентрацию лекарственного препарата до субоптимальной. Небольшого ослабления лекарственного пресса вирусу бывает достаточно, чтобы преодолеть низкий генетический барьер. Наиболее опасна промежуточная приверженность к лечению, на уровне 70-95 %, потому что для отбора и преобладания резистентных вариантов возбудителя присутствие лекарственного препарата в субоптимальной дозе необходимо. Большинство пациентов, на материале которых было проведено исследование лекарственной устойчивости, имело недостаточный уровень приверженности, с периодическими самостоятельными эпизодами прерывания терапии. В этих условиях мутации лекарственной резистентности к НИОТ и ННИОТ возникают быстрее и легче, чем к ИП.
У части обследованных нами пациентов резистентности возбудителя к антиретровирусным препаратам обнаружено не было (табл.). При объяснении
этого факта следует обратиться к заявленным особенностям используемой в исследовании тест-системы для генетического анализа. Любая тест-система имеет установленный диапазон чувствительности с границами, в пределах которых получаемый результат считается достоверным. Генотипирование вируса иммунодефицита человека с помощью коммерческих тест-систем также имеет свои ограничения. В данном случае при использовании комплекта ViroSeq "HIV-1 Genotyping System" v. 2.0 выявление мутаций возможно только при достижении 20 %-ного уровня вирусов, несущих искомые мутации. Если общее количество мутантных вариантов ниже этого порога, результат генетического исследования может быть отрицательным, то есть клинически незначимым. По достижении уровня 20 % от вирусной популяции мутации резистентности могут оказывать влияние на формирование вирусологического ответа. Тем не менее отрицательный результат генотипирования не исключает возможности появления мутаций резистентности, которые будут выявлены в будущем при их накоплении. С другой стороны, отсутствие детектируемых мутаций при сохранении вирусной нагрузки позволяет предполагать и преобладание дикого варианта вируса иммунодефицита человека 1-го типа на фоне низкой приверженности высокоактивной АРВТ, что было характерно для исследуемой группы. Минорные мутации резистентности к ИП выявлены у трети больных, при этом только у 5 % из них отмечены основные мутации, приводящие к формированию лекарственной устойчивости. У большей части обследованных чувствительность к препаратам этого класса была сохранена.
Заключение
Среди пациентов с ВИЧ-инфекцией с вирусологической и иммунологической неэффективностью АРВТ, проживающих на территории Приморского края, наиболее распространен субтип В вируса иммунодефицита человека 1-го типа. Более половины обследованных имели мутации лекарственной резистентности возбудителя к какому-либо препарату для АРВТ. Это создает неблагоприятную ситуацию при распространении мутаций в популяции и формировании первичной резистентности. Безусловно, методы молекулярно-генетического анализа имеют большое значение, как в изучении эпидемиологического распространения вариантов вируса иммунодефицита человека 1-го типа, так и при подборе и коррекции АРВТ в случаях ее неэффективности.
Конфликт интересов: авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Литература / References
1. Беляков Н.А., Розенталь В.В., Дементьева Н.Е. [и др.]. Моделирование и общие закономерности циркуляции субтипов и рекомбинантных форм ВИЧ // ВИЧ-инфекция и иммуно-супрессии. 2012. Т. 4, № 2. С. 7-18.
Belyakov N.A., Rozental V.V., Dementeva N.E. [et al.]. Math-
ematical modelling and general trends of circulation of HIV subtypes and recombinant forms // HIV Infection and Immu-nosuppressive Disorders. 2012. Vol. 4, No. 2. Р. 7-18.
2. Бобкова М.Р. Лекарственная устойчивость ВИЧ. М.: Человек, 2014. 288 с.
Bobkova M.R. HIV drug resistance. Moskow: Chelovek, 2014. 288 p.
3. Вирус иммунодефицита человека - медицина; под ред. Н.А. Белякова и А.Г. Рахмановой. СПб.: Балтийский медицинский образовательный центр, 2010. 752 с.
Human Immunodeficiency Virus: Medicine; Ed. by: N.A. Be-lyakov, A.G. Rakhmanova. Saint Petersburg: Baltic Medical Educational Center, 2010. 752 p.
4. Гашникова Н.М., Богачев В.В., Барышев П.Б. [и др.]. Распространенность мутаций, ответственных за резистентность к антиретровирусным препаратам, среди вариантов ВИЧ-1, циркулирующих в Новосибирской области // Журнал микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. 2012. № 6. С. 56-60.
Gashnikova N.M., Bogachev V.V., Baryshev P.B. [et al.]. Prevalence of mutations responsible for resistance to antiretroviral preparations among HIV-1 variants circulating in Novosibirsk region. // Journal of Microbiology, Epidemiology and Immuno-biology. 2012. No. 6. Р. 56-60.
5. Елисеева В.С., Кругляк С.П., Скляр Л.Ф., Махно Е.С. Распространенность мутаций резистентности ВИЧ-1 к препаратам АРВТ в Приморском крае // ВИЧ-инфекция и иммуносу-прессии. 2015. Т. 7, № 2. С. 49-54.
Eliseeva VS., Kruglyak S.P., Sklyar L.F., Mahno E.S. Prevalence of HIV-1 drug resistance mutations in Primorsky region // HIV Infection and Immunosuppressive Disorders. 2015. Vol. 7, No. 2. Р. 49-54.
6. Зуев В.А. Медленные инфекции человека и животных // Вопросы вирусологии. 2014. № 5. С. 5-12.
Zuev V.A. Slow infections of humans end animals // Problems of Virology. 2014. No. 5. P. 5-12.
7. Казеннова Е.В., Нешумаев Д.А., Лага В.Ю. [и др.]. Молеку-лярно-эпидемиологическая характеристика эпидемии ВИЧ-инфекции в регионах Сибири и Дальнего Востока России // Сборник трудов VIII Всероссийской научно-практической конференции с международным участием. М., 2014. Т. 1. С. 45-46. Kazennova E.V., Neshumaev D.A., Laga V.Y. [et al.]. Molecular epidemiological characteristics of the HIV epidemic in the regions of Siberia and the Far East of Russia // Proceedings of the VIII all-Russian scientific and practical conference with international participation. Moscow, 2014. Vol. 1. P. 45-46.
8. Казеннова Е.В., Нешумаев Д.А., Рукавицин Д.В. [и др.]. Молекулярно-эпидемиологический анализ эпидемии ВИЧ-инфекции в Благовещенске и Хабаровске (Дальний Восток России) // Вопросы вирусологии. 2014. Т. 59, № 4. С. 31-36. Kazennova E.V., Neshumaev D.A., Rukavitsyn D.V. [et al.]. Molecular epidemiological analysis of the HIV infection in the Blagoveshchensk and Khabarovsk Area (Russian Far East) // Problems of Virology. 2014. Vol. 59, No. 4. Р. 31-36.
9. Котова В.О., Троценко О.Е., Балахонцева Л.А. [и др.]. Мо-лекулярно-эпидемиологическая характеристика вариантов ВИЧ-1, циркулирующих на территории Еврейской автономной области // ВИЧ-инфекция и иммуносупрессии. 2018. Т. 10, № 4. С. 90-99.
Kotova V.O., Trotsenko O.E., Balakhontseva L.A. [et al.]. Molec-ular-epidemiological characteristics of HIV-1 variants circulating in the Jewish Autonomous region territory // HIV Infection and Immunosuppressive Disorders. 2018. Vol. 10, No. 4. P. 90-99. 10. Туманов А.С., Казеннова Е.В., Громов К.Б. [и др.]. Молеку-лярно-эпидемиологический анализ ВИЧ-инфекции в Сахалинской области // ВИЧ-инфекция и иммуносупрессии. 2017. Т. 9, № 3. С. 113-120.
Tumanov A.S., Kazennova E.V., Gromov K.B. [et al.]. The molecular epidemiological analysis of HIV infection in Sakhalin region, Russia // HIV Infection and Immunosuppressive Disorders. 2017. Vol. 9, No. 3. Р. 113-120.
11. Покровский В.В., Юрин О.Г., Кравченко А.В. [и др.]. Национальные рекомендации по диспансерному наблюдению и лечению больных ВИЧ-инфекцией // Эпидемиология и инфекционные болезни. Актуальные вопросы. 2017. № 6. С. 1-80. Pokrovsky V.V., Yurin O.G., Kravchenko A.V. [et al]. National recommendations on dispensary monitoring and treatment of HIV patients // Epidemiology and Infectious Diseases. Current Items. 2017. No. 6. P. 1-80.
12. Context-based modeling for expeditious typing. URL: https:// comet.lih.lu (Accessed 24 March, 2019).
13. Easterbrook P. J., Smith M., Mullen J. [ et al.]. Impact of HIV-1 viral subtype on disease progression and response to antiretro-viral therapy // J. Int. AIDS Soc. 2010. Vol. 13 (Published online 3 Febr., 2010).
14. Yaseen М.М., Abuharfeil N.M., Alqudah M.A. Mechanisms and factors that drive extensive human immunodeficiency virus type-1 hypervariability: An overview // Viral. Immunol. 2017. Vol. 30, No. 10. Р. 708-726.
15. Youn B., Shireman T.I., Lee Y. [et al]. Ten-year trends in antiret-roviral therapy persistence among US Medicaid beneficiaries // AIDS. 2017. Vol. 31, No. 12. Р. 1697-1707.
Поступила в редакцию: 24.04.2019.
CHARACTERIZATION OF THE MUTATIONS OF RESISTANCE OF HIV-1 ON THE TERRITORY OF PRIMORSKIY TERRITORY
V.S. Eliseeva1, S.P. Kruglyak1, G.V. Kovalenko2, L.A. Korotkich2 1 Regional clinical hospital No. 2 (50 Borisenko St. Vladivostok 690011 Russian Federation), 2 Pacific State Medical University (2 Ostryakova Ave. Vladivostok 690002 Russian Federation) Objective: to analyze incidence rate of genetic variations of human immunodeficiency virus 1 and mutation of resistance to protease inhibitors (PI), to Nucleoside and Non-Nucleoside Reverse Transcriptase Inhibitors (NRTI and NNRTI) in Primorskiy Territory. Methods: We presented results of examinations of 124 batches of patients with HIV-infection having lived in Primorskiy Territory and having observed in Regional Center for Prevention and Control of AIDS and Infectious Diseases in 2013-2019. Blood plasma taken during the period of therapy served as the material for molecular genetic studies. To isolate nucleic acids, the reverse transcription reaction, the polymerase chain reaction, and the cyclic sequencing reaction, the HIV-1 Genotyping System v. 2.0 test system was used (Celera Diagnostics, Abbott, USA). The gene encoding the protease of the pathogen (1-99 codons) and two thirds of the gene encoding the reverse transcriptase (1-335 codons) were subjected to investigation. The AB 3500 genetic analyzer (Applied Biosystems, USA) was used to determine the sequences by capillary electrophoresis method. Results: The most frequently registered resistance simultaneously to NRTIs and NNRTIs (23.4 %). At the same time, drug resistance to drugs of one of the groups of reverse transcriptase inhibitors was quite common (9.7 %). The number of patients in whom drug resistance was caused by mutations of resistance to NRTI and NNRTI (54.9 %), both in isolation and in combination with PI mutations, turned out to be large. The level of resistance to PI was low (4.8 %). Drug resistance to drugs of the three groups was detected in 10 cases (8.1 %).
Conclusions: Among examined patients with virological and immunological failure of antiretroviral therapy residing in the territory of Primorskiy Territory, the subtype B of human immunodeficiency virus type 1 is the most common. The pathogen had mutations of drug resistance in more than half of the cases. It creates an unfavorable situation with the spread of mutations in the population and the formation of primary resistance. Of course, methods of molecular genetic analysis are of great importance both in studying the epidemiological distribution of variants of human immunodeficiency virus type 1, and in the selection and correction of antiretroviral therapy in cases of its ineffectiveness. Keywords: HIV Infection, resistance, sequencing, subtype
Pacific Medical Journal, 2019, No. 3, p. 71-75.
