CC BY
390
УДК 343.3/.7
Пшипий Рустам Махмудович
преподаватель Института среднего
профессионального образования Кубанского государственного университета
Pshipiy Rustam Mahmudovich
Lecturer at the Institute average
vocational education Kuban state university
Характер бланкетности диспозиций в нормах статей
главы 22 УК РФ
Blanket character dispositions in the rules of articles Chapter 22 of the Criminal Code
Аннотация. В данной статье исследуются вопросы, связанные с использованием бланкетной формы диспозиции при конструировании уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за преступления в сфере экономической деятельности. Рассмотрены и детально проанализированы способы описания бланкетных признаков нормах главы 22, разработанные наукой уголовного права, а также предложены дополнительные основания для их классификации. Установлен уровень бланкетности в исследуемых диспозициях и определены нормы главы 22 УК РФ, диспозиции которых не сконструированы по типу бланкетных.
Abstract. This article explores the issues associated with using a blanket form of disposition in the construction of criminal law, providing for liability for crimes in the sphere of economic activity. Discussed and analyzed in detail ways to describe signs of blanket rules of Chapter 22, developed the science of criminal law, and offered additional reasons for their classification. Level is set in the investigated blanket dispositions and set standards of Chapter 22 of the Criminal Code, the disposition of which is not designed for the type of blanket.
Ключевые слова: законодательная техника, уголовно-правовая норма, бланкетная диспозиция, бланкетные признаки, преступления в сфере экономической деятельности.
Keywords: legislative technique, the criminal norms, Blanket disposition, blanket signs crimes in the sphere of economic activity.
В Российской Федерации, как, впрочем, и в других странах, преступность, к сожалению, не стоит на месте, постоянно совершенствуется, преступные деяния становятся все более изощренными. В особенности это касается преступности в сфере экономической деятельности, детерминантом которой выступает, в первую очередь, конъюнктура современного российского рынка. Именно условия рыночной экономики, пришедшие на смену командно-
административным условиям хозяйствования, потребовали приведения уголовного законодательства в соответствие с новыми экономическими задачами. Ни одно из преступных деяний, закрепленных в главе 6 УК РСФСР 1960 г. «Хозяйственные преступления» не нашло своего отражения в главе 22 УК РФ 1996 г. «Преступления в сфере экономической деятельности». Одной из основных причин столь серьезного обновления уголовного законодательства в данной сфере явилось, в первую очередь, изменение регулятивного законодательства в указанной области, что и потребовало кардинального пересмотра деяний, признаваемых преступными в сфере экономики.
Экономическая сфера деятельности государства в условиях рыночной системы наиболее подвижна и изменчива и, кроме того, обеспечивается весьма внушительной нормативной базой, включающей в себя как федеральное и региональное законодательство, так и огромное количество подзаконных нормативных актов, а также локальных актов юридических лиц.
В силу указанных обстоятельств законодатель при конструировании составов уголовно-наказуемых деяний в сфере экономики обязан использовать только те приемы законодательной техники, которые способны обеспечить стабильность и гибкость уголовного закона, на тот случай, если изменению будет подвергнуто регулятивное законодательство, обеспечивающее регламентацию позитивных правоотношений. Таким приемом является бланкетная диспозиция, которая для конкретизации отдельных объективных и субъективных признаков состава преступления обращает правоприменителя к нормам иных отраслей законодательства.
Появление в российском уголовном законодательстве бланкетной диспозиции как одной из форм конструирования уголовно-правовой нормы (вторая половина Х!Х в.), свидетельствовало об определенном прогрессе в сфере правотворчества и их широкое применение при конструировании составов преступлений является, на сегодняшний день, одним из наиболее предпочтительных приемов законодательной техники.
Прямым доказательством этому является принятый в 1996 г. первый Уголовный кодекс Российской Федерации, который остался верен прежним, более чем вековым, традициям применения бланкетного способа при конструировании уголовно-правовых норм. Анализ Особенной части в первоначальной редакции УК РФ 1996 г. свидетельствует о широком использовании этого приема законодательной техники, поскольку из 255 составов преступлений 165 сконструированы при помощи бланкетных диспозиций, что составляет 65 % от общего числа составов преступлений. Наиболее многочисленны, с точки зрения бланкетного способа конструирования, составы преступлений в сфере экономики (41 состав преступления, что составляет 16%) и составы экологических преступлений (а точнее, все 17 составов преступлений главы 26 УК РФ (6,6%) сконструированы с использованием бланкетных диспозиций)).
За 17 лет действия УК РФ его редакция неоднократно подвергалась изменению посредством криминализации отдельных видов преступных посягательств. С момента принятия УК по состоянию на 17 января 2014 г. в
него было внесено 1972 изменения и дополнения, из которых 229 - в Общую часть, а 1743 - в Особенную часть [1, с. 54]. Не стала исключением и глава 22 УК, в которую за последние 5 лет было включено 12 новых составов преступлений (ст. 1701, ч. 3 и 4 ст. 1711, 1712, 1731, 1732, 1852, 1854, 1855, 1856, 1931, 2001).
Примечательно, что при конструировании всех указанных составов законодателем была использована бланкетная форма диспозиции. Необходимо, однако, отметить, что способ описания бланкетных признаков в диспозициях норм главы 22 УК РФ имеет различия.
В науке уголовного права достаточно широкое распространение получила научная позиция, разработанная И.В. Шишко, согласно которой специфику бланкетного способа изложения диспозиции составляет описание компонентов отдельных (или всех) элементов состава преступления обобщающими признаками, признаками-понятиями либо обобщающими признаками-понятиями [2, с. 55]. При анализе бланкетных диспозиций норм главы 22 УК РФ и при проведении компаративистского анализа мы также в целом руководствовались данной позицией, развивая ее отдельные положения личными предложениями частного характера.
Кроме того, в науке существуют и другие варианты классификации бланкетного способа изложения. Так, И.А. Михайлова предлагает классифицировать систему бланкетных норм по следующим основаниям:
- по связи с нормативными правовыми актами иной отрасли права:
1) нормы, имеющие признаки, указывающие на нарушение тех или иных правил, законов, законодательства; 2) нормы, имеющие признаки, указывающие на незаконность деяния; 3) нормы, включающие термины, содержание которых раскрывается в иных нормативных правовых актах других отраслей права;
- по отраслевой принадлежности нормативных правовых актов, с которыми связана бланкетная норма: нормы, связанные с нормативными правовыми актами административного, гражданского, таможенного и т.д. законодательства;
- по форме выражения: 1) нормы с «явной» («открытой») бланкетностью;
2) нормы со «скрытой» («неявной») бланкетностью; 3) нормы со «смешанной» бланкетностью;
- по бланкетному описанию следующих компонентов (составных частей) элементов состава преступления: 1) объекта; 2) предмета; 3) поведения потерпевшего; 4) признаков потерпевшего; 5) поведения субъекта (деяния); 6) места совершения преступления; 7) орудий (средств); 8) способа; 9) времени совершения преступления; 10) последствий; 11) признаков специального субъекта;
- по месту бланкетных признаков в структуре нормы: 1) содержащие признаки в гипотезе; 2) в диспозиции; 3) в санкции;
- по наличию слов-индикаторов: 1) нормы, имеющие слова-индикаторы; 2) нормы, не имеющие слов-индикаторов.
Соглашаясь в целом с предложенной классификацией бланкетных признаков (хотя отдельные ее основания, например, «по месту бланкетных признаков в структуре нормы», являются достаточно спорными), мы предлагаем дополнить ее еще двумя основаниями.
1. По иерархическому уровню актов, к которым отсылает бланкетная диспозиция, бланкетные признаки делятся на содержащиеся в:
1) международных правовых актах;
2) Конституции, федеральных конституционных и федеральных законах Российской Федерации;
3) подзаконных нормативных актах органов исполнительной власти Российской Федерации;
4) законах и подзаконных актах субъектов Российской Федерации;
5) актах муниципальных образований;
6) локальных актах организаций;
7) судебных актах, принятых в порядке гражданского и арбитражного судопроизводства.
2. По степени конкретизации нормативного правового акта, к которому делается отсылка, бланкетные признаки делятся на:
1) содержащиеся в нормативном акте, конкретно обозначенном в диспозиции нормы;
2) содержащиеся в определенном нормативном блоке, указанном в диспозиции нормы;
3) содержащиеся в определенном нормативном акте или нескольких нормативных актах, прямо не названных в диспозиции нормы, о необходимости обращения к которым указывают словосочетания: «установленный порядок», «установленный срок» и др.
Проведенный нами анализ Особенной части УК РФ 1996 г. (в редакции от 5 мая 2014 г.) свидетельствует о том, что российский законодатель при конструировании уголовно-правовых норм с бланкетной формой диспозиции преимущественно использует бланкетные признаки-понятия, такие как: акцизные марки, специальные марки, знаки соответствия и федеральные специальные марки (ч. 1, 3 ст. 1711); монопольно высокая и монопольно низкая цена товара (ст. 178); товарный знак, знак обслуживания (ст. 180); инсайдерская информация (ст. 1856); аффинаж (ст. 192); резидент и нерезидент (ст. 1931); банкротство (ст. 195, 196, 197) и др.
Отметим также некоторые обобщающие признаки-понятия, использованные российским законодателем в бланкетных диспозициях норм главы 22 УК: индивидуальный предприниматель (ст. 1701); предпринимательская деятельность (ст. 171); коммерческая тайна, налоговая тайна, банковская тайна (ст. 183); ценные бумаги (ст. 185) и др.
Также достаточно часто при конструировании норм главы 22 УК использованы такие обобщающие признаки, как «неправомерный» (ч. 1 ст. 169, ч. 2 ст. 1701, ч. 2 ст. 1856, ч. 2 ст. 195) «незаконный» (ст. 170, ч. 2 ст. 1732, ч. 2 ст. 176, ч. 1, 2 ст. 180, ч. 1 ст. 1854, ч. 1 ст. 189, ч. 3 ст. 195, ч. 1 ст. 2001) и «несанкционированный» (ч. 1 ст. 181).
Как отмечалось ранее, экономическая нормативная база включает в себя не только федеральное и региональное законодательство, огромное количество подзаконных нормативных актов, но локальные акты организаций, к которым приходится обращаться, в частности, для толкования бланкетного признака «коммерческая тайна», поскольку круг составляющих ее сведений (ответственность, за незаконное получение и распространение которой предусмотрена ст. 183 УК РФ) в соответствии с федеральным законодательством (Гражданский кодекс РФ, Федеральный закон «О коммерческой тайне» от 29.07.2004 г. № 98-ФЗ) определяют сами организации.
Кроме того, в качестве локального акта возможно рассмотрение внешнеторгового договора (контракта), указанного в ст. 193 УК, в котором установлены условия зачисления денежных средств на счета резидента за переданные нерезидентам товары, выполненные для них работы и т.д.
Кстати говоря, данная норма является примером сочетания в одной диспозиции нескольких бланкетных признаков. Кроме обозначенной ссылки на внешнеторговый договор (контракт), диспозиция статьи также отсылает к валютному законодательству РФ и использует бланкетные признаки-понятия «резидент» и «нерезидент», дефиниции которых содержаться в Федеральном законе от 10.12.2003 г. № 173-ФЗ (ред. от 05.06.2012) «О валютном регулировании и валютном контроле».
Примеры таких диспозиций (с сочетанием нескольких бланкетных признаков одновременно) не единичны в уголовном законе РФ. Так, ст. 1701 при описании признаков состава фальсификации единого государственного реестра юридических лиц, реестра владельцев ценных бумаг или системы депозитарного учета, использует такой обобщающий признак как «недостоверный» и обобщающий признак-понятие «ценные бумаги». Объективные и субъективные признаки состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 1732 (Незаконное использование документов для образования (создания, реорганизации) юридического лица) описаны с использованием обобщающего признака «незаконный» и бланкетного признака-понятия «сделка».
Также в некоторых диспозициях исследуемых уголовно-правовых норм законодатель предлагает отсылку к определенному судебному акту. Так, в ч. 2 ст. 169 УК РФ говорится о действиях, составляющих объективную сторону воспрепятствования законной предпринимательской или иной деятельности, совершенных в нарушение вступившего в законную силу судебного акта, а в ст. 177 установлена ответственность за злостное уклонение руководителя организации или гражданина от погашения кредиторской задолженности в крупном размере или от оплаты ценных бумаг после вступления в законную силу соответствующего судебного акта.
Вопрос о возможности отсылки к тому или иному судебному акту является спорным в науке, но для нас он решен однозначно, поскольку существует институт преюдиции (к тому же не так давно успешно реформированный) и для сферы экономической деятельности весьма актуально наличие уже вынесенных решений арбитражным судом или федеральным
судом общей юрисдикции по тем или иным экономическим спорам, в рамках которых правоохранительные органы обнаружили признаки уголовно-наказуемого деяния. Данный вопрос более подробно будет рассмотрен в рамках второго параграфа данной главы.
Довольно часто законодатель очень абстрактно «намекает» о необходимости обращения к нормативным актам иной отраслевой принадлежности. Так, в ст. 1712 и 1852 говорится о нарушении «установленного порядка», в ст. 190 законодатель называет «установленный срок», в ч. 3 ст.
2 4
185 , ч. 1 ст. 185 и ч. 1 ст. 191 без конкретизации просто делается ссылка на
законодательство РФ.
В других же случаях, законодатель уточняет определенный нормативный
блок, к которому необходимо делать отсылку. Так, в ст. 185 и 1851 необходимо
обращение к законодательству РФ о ценных бумагах, в ст. 185 - к
законодательству РФ о противодействии неправомерному использованию
инсайдерской информации и манипулированию рынком, в ст. 193 - к валютному
12
законодательству РФ, в ст.
199, 1991, 1992 - к законодательству РФ о налогах
и сборах.
Необходимо, однако, отметить, что в УК РФ 1996 г. содержится единственный состав преступления, который обращает правоприменителя к конкретной норме конкретного нормативного акта. Так, ст. 3301 УК РФ, регламентирует ответственность за злостное уклонение от исполнения обязанностей по представлению документов, необходимых для включения в предусмотренный пунктом 10 статьи 13.1 Федерального закона от 12 января 1996 года № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента... Как было отмечено, указанный пример является единичным.
Конечно, отсутствие ссылки, т.е. непосредственного указания на конкретные нормы регулятивного права, затрудняет применение бланкетных диспозиций. Между тем, такое отсутствие вполне оправдано, поскольку включение в бланкетную диспозицию нормы УК ссылки на конкретные нормативно-правовые акты лишило бы ее такого достоинства, как «устойчивость» в условиях нестабильности регулятивного (экономического) законодательства.
С научной точки зрения мы, безусловно, понимаем, что правоприменителю хотелось бы видеть «идеальную» диспозицию, которая бы содержала совокупность всех признаков состава преступления, описывала бы его исчерпывающим образом.
В науке высказывались суждения о том, что в результате наличия столь сложных бланкетных диспозиций норм гл. 22 УК РФ изначально затрудняется их применение. Сами по себе нормы иных отраслей права временами представляют большую сложность для их применения, достаточно часто их несогласованность создает дополнительную сложность для применения норм уголовного права. Отмечалась и возникающая проблема толкования норм иных отраслей права, в результате чего правильное применение нормы уголовного права ставится в прямую зависимость от верного толкования норм иных
отраслей (гражданского, налогового и т.д.) права [3, с. 16]. Аналогичные мысли высказывал А.Н. Караханов: «Неизбежная бланкетность описания признаков преступления в сфере экономической деятельности порождает и определенные проблемы в правоприменении. Основная из них - это объемная, иногда противоречивая и систематически изменяющаяся правовая база, к которой необходимо обращаться при применении уголовно-правовых норм» [4. с. 17].
Высказывая оппозиционную точку зрения относительно двух обозначенных позиций, отметим, все-таки, безусловную значимость исторического метода исследования, применение которого в данной диссертации позволило определить, что использование бланкетной формы диспозиции как приема законодательной техники не было характерно для России вплоть до второй половины XIX века, что объяснялось как неразвитостью самой правовой системы, так и немногочисленностью и примитивностью общественных отношений, правовое регулирование которых осуществлялось всего одним или несколькими нормативными правовыми актами. Появление же в российском уголовном законодательстве бланкетной диспозиции как одной из форм конструирования уголовно-правовой нормы относится к периоду, для которого характерно появление многочисленных уставов, регламентирующих порядок новых экономических (буржуазных) правоотношений. В этой связи у законодателя и возникла потребность использования бланкетной диспозиции, суть которой как раз и заключалась в том, что в уголовном законе (Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.) содержалось только общее наименование правил, закрепленных в каком-либо уставе и наказание за их нарушение.
Таким образом, возвращаясь к комментируемым научным позициям, отметим, что экономическое (регулятивное) законодательство является весьма внушительным по своему объему (что обусловлено, в свою очередь, широтой и динамикой регламентируемых им отношений), и уголовный закон в данном случае всего лишь «заложник» ситуации, поскольку призван аккумулировать в диспозициях своих норм многотысячные положения регулятивного законодательства, в буквальном смысле слова «разбросанных» на всех уровнях законодательного регулирования, от федерального до корпоративного. В подобных условиях возникает вполне закономерный вопрос: а может, мы совсем не там ищем проблему? Может, стоит задуматься, в первую очередь, над унификацией регулятивного законодательства, составляющего бланкетное содержание диспозиций уголовно-правовых норм? В таких условиях и государству, в лице уполномоченных органов, и всему научному сообществу необходимо решать задачу поиска наиболее оптимального, грамотного и рационального описания бланкетных признаков в диспозициях норм, регламентирующих ответственность за преступления в сфере экономической деятельности.
В этой связи целесообразно отметить, что в целях облегчения работы правоприменительных органов с бланкетной формой диспозиции научным сообществом уже предлагались разные варианты. Один из них заключался в составлении и издании перечня законодательных актов, которые имеются в
виду в бланкетных диспозициях УК с указанием их реквизитов [5, с. 229], а также в дополнении УК обязательным приложением, включающим систематизированный перечень нормативных правовых актов, положения которых составляют бланкетное содержание уголовно-правовых норм [6, с. 297]. Представляется, однако, что данный перечень, во-первых, безразмерен и, во-вторых, его невозможно сделать исчерпывающим (закрытым), а, следовательно, и общеобязательным для применения, в связи с огромным количеством и постоянным изменением таких нормативных актов.
Кроме того, высказывались мнения о целесообразности издания официального текста УК с применением постатейно систематизированных нормативных материалов, содержащих: а) акты, включающие нормы уголовного права; б) акты амнистии, не утратившие своего значения; в) акты, на которые ссылаются или которые имеют ввиду при бланкетном способе изложения уголовно-правовых норм; г) руководящие разъяснения Пленумов Верховного Суда РФ и Верховного Суда СССР [7, с. 520].
Между тем, мы полагаем, что применение указанных постатейно систематизированных нормативных материалов может носить лишь рекомендательный, ориентирующий характер.
При рассмотрении способов описания бланкетных признаков при конструировании диспозиций норм статей главы 22 УК РФ могло возникнуть ощущение, что все они имеет бланкетную форму. Да, действительно, в исследуемой главе нормы с бланкетной диспозицией превалируют над остальными, и их абсолютное большинство.
Несомненно, важным является здесь то обстоятельство, что, если объем правового поля в сфере экономической деятельности обуславливает количество норм в гл. 22 УК РФ, то сложность и нестабильность регулятивного законодательства в этой сфере обуславливает частоту использования бланкетных диспозиций.
Вместе с тем, необходимо отметить, что уровень бланкетности в нормах гл. 22 УК РФ определяется учеными по-разному.
Л.Д. Гаухман относит к бланкетным не все диспозиции норм, устанавливающих ответственность за преступления в сфере экономической деятельности. В их число он включает ст. 169-172, ст. 174 и некоторые другие [8, с. 48].
По мнению Н.А. Лопашенко, «абсолютное большинство диспозиций норм экономических преступлений следует отнести к бланкетным», а исключение составляют преступления, предусмотренные ст. 175, 179 и 184 УК РФ [9, с. 23].
В.И. Тюнин отмечает, что бланкетность имманентна составам преступлений, предусмотренных гл. 22 УК, однако некоторые составы (например, неправомерного воспрепятствования законной
предпринимательской деятельности) автор не рассматривает как бланкетные [10, с. 4].
Встречается также утверждение, что бланкетные или описательно-бланкетные диспозиции имеют многие статьи главы 22 УК РФ [11, с. 103] или большинство [12, с. 328].
П.С. Яни относит к бланкетным все статьи об экономических преступлениях [13, с. 46].
М.В. Талан пишет, что диспозиции норм этой главы носят бланкетный характер [14, с. 11]. И хотя автор непосредственно не отмечает, что бланкетность присуща всем нормам главы 22 УК РФ, полагаем, что иной вывод из ее заключения сделать нельзя.
Отметим также довольно интересную позицию, изложенную Г.А. Русановым, который считает, что главой 22 УК РФ на данный момент предусмотрено подавляющее большинство статей, относящихся к бланкетным. Лишь три статьи данной главы не являются бланкетными:
- ст. 174 УК РФ - легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем;
- 1741 - легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления;
- 175 УК РФ - приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем.
Причем отнесение первых двух статей к данному перечню также является несколько условным, так как в них используются гражданско-правовые термины, такие как «сделка», «финансовая операция», но столь детального обращения к гражданскому законодательству в данном случае не требуется, что, как представляется, позволяет данные нормы УК не относить к бланкетным [15, с. 16]. Указанная позиция нам представляется спорной, поскольку нет оснований в данном вопросе использовать политику «двойных стандартов». Должно быть четкое и однозначное понимание того, что необходимость обращения к нормам иных отраслей законодательства для толкования тех или иных признаков состава преступления обязательно влечет и необходимость признания диспозиции - бланкетной. При решении этого вопроса на первый план должен выходить сам факт обращения к иному нормативному акту, без положений которого невозможен и сам вопрос о квалификации деяния как преступного. Степень же «погружения» в законодательный массив регулятивного законодательства не превалирует здесь над правилом, описанным выше, а потому никакого значения не имеет.
Более того, не будем забывать, что в указанных Г.А. Русановым статьях используется также термин «легализация», определение которой закреплено в Федеральном законе РФ от 7 августа 2001 г. «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем» и означает «придание правомерного вида владению, пользованию или распоряжению денежными средствами или иным имуществом, полученными в результате совершения преступления».
По нашему мнению, к нормам главы 22 УК РФ, диспозиции которых не сконструированы по типу бланкетных, можно отнести лишь 2 состава преступления: ст. 175 и ч. 1 ст. 184 УК РФ.
Наша позиция обоснована тем обстоятельством, что в данных составах использована описательная диспозиция, которая не содержит каких-либо признаков бланкетности. В первой главе настоящего диссертационного исследования нами было дано определение бланкетной диспозиции, которая в качестве одной из форм реализации уголовной политики представляет собой такой прием законодательной техники, при котором правоприменителю для конкретизации отдельных объективных и субъективных признаков состава преступления необходимо обращение к нормам иных отраслей законодательства, закрепленных в федеральных, региональных и муниципальных нормативных актах, а также локальных актах организаций.
Диспозиция ст. 175 УК РФ звучит как «заранее не обещанные приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем». Рассматривая ее сквозь призму обозначенной выше дефиниции, можно заключить, что для установления всех обязательных признаков данного состава преступления нет необходимости обращения к нормативным актам регулятивных отраслей. Используемый в данном случае термин «имущество» законодательно не определен ни в одном нормативном акте, и поэтому его содержание необходимо понимать в общепринятом значении, как материальные и нематериальные объекты, которые могут быть предметами владения, пользования или распоряжения.
Диспозиция же ч. 1 ст. 184 УК РФ «подкуп спортсменов, спортивных судей, тренеров руководителей спортивных команд и других участников или организаторов официального спортивного соревнования (в том числе их работников), а равно членов жюри, участников или организаторов зрелищного коммерческого конкурса в целях оказания противоправного влияния на результат такого соревнования или такого конкурса, либо принуждение или склонение указанных лиц к оказанию этого влияния, либо предварительный сговор с указанными лицами в тех же целях...» содержит два новых понятия «официальное спортивное соревнование» и «зрелищный коммерческий конкурс», которые были введены в редакцию ч. 1 ст. 184 УК Федеральным законом от 23 июля 2013 г. № 198-ФЗ. Федеральный же закон от 04.12.2007 № 329-Ф3 «О физической культуре и спорте в Российской Федерации» (в ред. от 04.06.2014 г.), направленный на регламентацию на спортивной сферы деятельности, таких терминов не содержит.
Обе указанные диспозиции сконструированы как описательные.
Бланкетной (а точнее, даже смешанной) можно признать диспозицию части третьей ст. 184 УК, т.к. она содержит такой обобщающий признак-понятие, как «ценные бумаги».
Проводимое нами анкетирование позволило выяснить позицию теоретиков и практических работников Краснодарского края и Республики Адыгея относительно уровня бланкетности диспозиций норм главы 22 УК РФ. Согласно полученным результатам, 62 % респондентов (37 человек) считают, что все диспозиции норм гл. 22 необходимо относить к бланкетным. Между тем, имеются и другие позиции. Так, 20 % респондентов (12 человек) к бланкетным диспозициям исследуемой главы УК не относят диспозицию ст.
184 УК РФ (Подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов); 13 % опрошенных (8 человек) считают, что бланкетной не является диспозиция ст. 179 УК РФ (Принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения); и, наконец, 5 % респондентов (3 человека) не относят к бланкетным диспозицию ст. 175 УК РФ (Приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем).
На причину указанных разногласий верно указала И.В. Шишко, справедливо отметив, что «бланкетность большинства норм гл. 22 УК РФ очевидна в силу того, что в них использованы бланкетные обобщающие признаки, например, такие как: «неправомерный» (ст. 169, ч. 2 ст. 195 УК РФ), «незаконный» (ст. 180, 183 УК РФ) или «несанкционированный» (ст. 181 УК РФ)» [16, с. 57].
Бланкетность других норм, по мнению профессора, менее очевидна, поскольку бланкетные признаки в них описаны как признаки-понятия (например, «аффинаж» в ст. 192 УК РФ, «индивидуальный предприниматель» в ст. 169 УК РФ) или обобщающие признаки-понятия (например, «ценные бумаги» в ст. 177 УК РФ, «коммерческая организация» в ст. 173 УК РФ, «банковская деятельность» в ст. 172 УК РФ и др.), что влечет их меньшую распознаваемость.
Таким образом, необходимо отметить, что, несмотря на отсутствие в науке уголовного права единого мнения ученых относительно уровня бланкетности в нормах главы 22 УК РФ, мы убеждены в том, что абсолютное большинство диспозиций норм данной главы являются бланкетными.
Литература:
1. Российское уголовное право (Общая часть): Учебник для вузов / Под ред. В.П. Коняхина, М.Л. Прохоровой. М., 2014.
2. Шишко И.В. Экономические правонарушения. СПб., 2004.
3. Русанов Г.А. Преступления в сфере экономической деятельности: учебное пособие. М., 2011.
4. Уголовное право России. Части Общая и Особенная / Под ред. А.В. Бриллиантова. М., 2009.
5. Кругликов Л.Л., Смирнова Л.Е. Унификация в уголовном праве. СПб.,
2008.
6. Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. М., 2002.
7. Братусь С.Н., Самощенко И.С. Теоретические вопросы систематизации советского законодательства. М., 1962.
8. Гаухман Л.Д. Проблемы УК: бланкетность, декларативность, казуистичность// Уголовное право: стратегия развития в XXI веке. Материалы международной научно-практической конференции. М., 2002.
9. Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономической деятельности: понятие система, проблемы квалификации и наказания: автореф. дисс. ... д-ра.юрид. наук. Саратов, 1997.
10. Тюнин В.И. Некоторые аспекты толкования, применения и совершенствования уголовного законодательства, охраняющего отношения в сфере экономической деятельности. СПб., 2001.
11. Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности. СПб., 2002.
12. Шутило О.В. Законодательная техника при описании преступлений в сфере экономической деятельности // Законодательная техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сб. статей: в 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. Н. Новгород., 2001.
13. Яни П.С. Экономические и служебные преступления. М., 1997.
14. Талан М.В. Преступления в сфере экономической деятельности: вопросы теории, законодательного регулирования и судебной практики: автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. Казань, 2002.
15. Русанов Г.А. Преступления в сфере экономической деятельности: учебное пособие. М., 2011.
16. Шишко И.В. Экономические правонарушения. СПб., 2004. Literature:
1. The Russian penal law (General Part): Textbook for Universities / Ed. V.P. Konyakhin, M.L. Prokhorovа. M., 2014.
2. Shishko I. V. Economic offenses. St. Petersburg. 2004.
3. Rusanov G.A. Crimes in the sphere of economic activity: a tutorial. M.,
2011.
4. Criminal Law Russia. Part of General and Special / Ed. A.V. Brilliantova. Moscow, 2009.
5. Kruglikov L.L., Smirnova L. Unification in criminal law. St. Petersburg.
2008.
6. Konyahin V.P. Theoretical base for the General Part of the Russian criminal law. Moscow, 2002.
7. Bratus S.N. Samoshchenko IS Systematization of theoretical questions of Soviet legislation. M., 1962.
8. Gaukhman L.D. Problems CC: Blanket, declarative, casuistry / / Criminal Law: Development Strategy in XXI century. Proceedings of the international scientific-practical conference. Moscow, 2002.
9. Lopashenko N.A. Crimes in the sphere of economic activity: the concept of the system, the problem of qualification and punishment: Author. diss. Dr. ... ra.yurid. Sciences. Saratov, 1997.
10. Tyunin V.I. Some aspects of the interpretation, application and development of criminal law, protecting relations in economic activity. St. Petersburg. 2001.
11. Volzhenkin B.V. Crimes in the sphere of economic activity. St. Petersburg.
2002.
12. Joked O. V. Legislative technique in describing the crimes in the sphere of economic activity / / Legislative machinery of modern Russia: status, problems and improvement: Sat Stories: 2 t / Ed. VMBaranova. Nizhny Novgorod. 2001.
13. Jani P.S. Economic and official crimes. M., 1997.
14. Talan M.V. Crimes in the sphere of economic activity: theory, legislation and judicial practice: Author. diss. ... Cand. jurid. Sciences. Kazan, 2002.
15. Rusanov G.A. Crimes in the sphere of economic activity: a tutorial. M.,
2011.
16. Shishko I.V. Economic offenses. St. Petersburg. 2004.
