CC BY
294
Гуго Гроций и проблема справедливости в праве: международно-правовой аспект Hugo Grotius and the problem of justice in law: an international legal aspect
Фролов В.Б.
Студент 4 курса бакалавриата, Юридический факультет, Санкт-Петербургский государственный университет,
РФ, г. Санкт-Петербург E-mail: froU90@Jbk.ru
Frolov V. B.
4th year bachelor student, faculty of law, Saint-Petersburg state university Russia, Saint-Petersburg E-mail: frol190@Jbk.ru
Научный руководитель Луковская Д.И.
Доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры теории и истории государства и права СПбГУ
РФ, г. Санкт-Петербург
Scientific adviser Lukovskaya D.I.
Doctor of Law,
professor, professor of the Department of theory and history of state and law of Saint-Petersburg state
university Russia, Saint-Petersburg
Аннотация.
В данной статье анализируется политико-правовое учение виднейшего ученого XVII столетия Г. Гроция, заложившее основу идеи «справедливой войны». Ряд теоретиков и философов права, развивая идею допустимости содержания в праве идей справедливости считают, что необходимо сочетать данные понятия в определенных пропорциях, на что также указывал Г. Гроций. Автор настоящей статьи полагает, что объединяя понятия права и справедливость возможно создать устойчивый международный правопорядок и упредить вооруженные конфликты путем создания нового механизма квотированного обращения граждан в Совет Безопасности Организации Объединенных Наций.
Annotation.
This article analyzes the political and legal doctrine of the most prominent scientist of the XVII century, G. Grotius, who laid the foundation for the idea of a"just war". A number of legal theorists and philosophers, developing the idea of the permissibility of the content of ideas of justice in law, believe that it is necessary to combine these concepts in certain proportions, which was also pointed out by G. Grotius. The author of this article believes that by combining the concepts of law and justice, it is possible to create a stable international legal order and prevent armed conflicts by creating a new mechanism for the quota appeal of citizens to the United Nations Security Council.
Ключевые слова: Гуго Гроций, международное право, международный правопорядок, справедливость, Совет Безопасности Организации Объединенных Наций.
Key words: Hugo Grotius, international law, international legal order, justice, the United Nations Security
Council.
Введение
Современный ландшафт международного правопорядка, установившийся после окончания II Мировой войны, нуждается в непрерывной реставрации фундамента в целях поддержания относительно хрупкого равновесия в мире, перманентно поражённого очагами локальных вооруженных конфликтов. За этим, на первый взгляд, очевидным для юристов и политиков тезисом стоит более чем глубокая бездна проблем, от решения
которых зависит жизнь и благосостояние будущих поколений. Хрупкий купол Мира, водруженный на храм Жизни, нередко давал трещину от молотов войн, не раз угрожая рухнуть на головы людей, погребая под завалами судьбы миллионы ни в чем неповинных жертв, лишенных всяких надежд на справедливость.
В разные эпохи отношение к войне было различным. Например, Платон в своем диалоге «Федон» указывал, что войны «происходят ради стяжания богатств, а стяжать их нас заставляет тело» [15]. Его ученик Аристотель в своем труде «Никомахова этика» считал войну ничем иным как естественным человеческим состоянием, основной целью которой являлось установление власти над покоренными варварскими народами. Именно подобная политика становилась отправной точкой создания международного права в древнем мире. Однако в наши дни нет никакой нужды в покорении варваров поскольку ни один народ не является таковым, благодаря чему понятие справедливости не единожды претерпевало изменения, начиная от идей распределительной справедливости Аристотеля и заканчивая теорией справедливости Дж. Роулза. Тем не менее одно из важнейших значений имеет именно правовое учение «отца международного права» Г. Гроция, заложившего фундамент для грядущего всемирного правопорядка, который зиждется на идеях справедливости.
Не единожды возникавший вопрос гибели человеческого рода постоянно наталкивает ученых-правоведов на решение глобальной проблемы, а именно минимизации последствий военных действий и их упреждении. К сожалению, человечество не может обойтись без вооруженных конфликтов по многим объективным причинам: стремление к гегемонии одного государства над другим, бедность и мощность вооруженных сил одной державы, богатство и слабость армии с другой и т.д., что не раз ставило под сомнение существование не только вида «человек разумный», но и всего живого на Земле. Создание в прошлом столетии ядерного вооружения и развитие технологий химического и бактериологического оружия отнюдь не способствовало повышению уровня межгосударственного доверия, а наоборот, послужило аргументом для наращивания стратегических потенциалов военного комплекса ряда стран, обладающих относительно прочной экономикой, позволяющей удовлетворить потребности военных ведомств и военно-политических блоков коллективной безопасности. Эти переменные в уравнении межгосударственных отношений ставят на карту само выживание человеческого вида и не оставляют места для справедливости вот уже многие десятилетия, задавая вектор человечеству, постоянно разобщая народы на разных континентах земного шара. Но куда же приведет построение подобной системы координат? Возможно ли ее выстроить в ближайшее время? Как добиться реализации девиза Международного Комитета Красного Креста «милосердие на поле брани?» Эти вопросы не являются риторическими.
Почти четыре столетия назад появилось на свет монументальное произведение «О праве войны и мира», находившееся под цензурой «Списка запрещенных книг Ватикана» вплоть до 1900 г. и существенно расширившее горизонты юридической науки. Опираясь на естественно-правовой подход и открывая путь для формирования первооснов международного публичного права, а также для международного гуманитарного права (далее - МГП), цель которого «заключается в том, чтобы предоставить защиту жертвам вооруженных конфликтов и регулировать военные действия, исходя из установления баланса между военной необходимостью и гуманностью» [12], Г. Гроций создал неповторимый и оригинальный труд, в основе которого лежит сплав справедливости
и права, что еще раз доказывает возможность существовании двух этих категорий в единстве. Но чем может быть приметно по правовым меркам столь архаичное, как может показаться, правовое учение для современного юриста?
По мнению ряда специалистов, в XVII в. именно Г. Гроций «был сторонником идеи о том, что несмотря на то, что большая часть международного права основана на принципах позитивного права, естественное право
является его самой важной частью, поскольку представляет собой основу для позитивного права и является мерилом для решения тех задач, которые стоят перед международным правом» [4]. Именно его выдающийся российский правовед XIX столетия Ф.Ф. Мартенс, называл «отцом науки международного права», отмечая, что им «справедливо считается замечательный голландский юрист и государственный деятель Гуго Гроций» [10], автор труда «О праве войны и мира».
Настоящая работа посвящена проблеме справедливости в праве в контексте правового учения Г. Гроция как «отца международного права». Поиск оптимального баланса для реализации принципа справедливости в рамках вооруженного конфликта, стремление противоборствующих сторон соблюсти условия международных обязательств и сохранить боеспособность армии, не вызвав чередой поражений народного недовольства - все эти аспекты наталкивают на мысль о необходимости переосмысления учения Г. Гроция, чьи взгляды и воззрения оказываются востребованными как никогда раньше. Эту позицию также разделял и В.С. Нерсесянц, который утверждал, что «история новых понятий права и формирующихся на их основе новых юридических теорий, новых концепций общей теории права и государства <...> сохраняет научно значимые результаты предшествующей юридической мысли и на новом, более высоком уровне юридического познания развивает их дальше с более глубоких теоретических позиций и в более широком и адекватном смысловом поле, и контексте» [13].
Угроза ядерной войны является данностью наших дней, но локальные вспышки вооруженных конфликтов вызывают не меньшую обеспокоенность мирового сообщества, поскольку несоблюдение противоборствующими сторонами сегодня принципа справедливости на поле боя ставит под сомнение возможность выживания всего человечества завтра. Именно поэтому автор настоящей работы предлагает актуализировать учение Г. Гроция с опорой на представления о справедливости видных теоретиков права.
Учение о справедливости: трибуна для теоретиков права XX столетия
Позитивисты выводят справедливость за рамки права и правовой науки. Между тем, как считал Г. Гроций, основоположник теории естественного права Нового времени, право - это и есть справедливость. Как утверждает В.В. Лапаева, «если позитивистские теории исключают проблематику справедливости из сферы права, отказываясь таким образом от философского подхода к его осмыслению, то с точки зрения юснатурализма понятие «справедливость» — это имманентная для правовой сферы категория морального порядка, являющаяся одной из значимых морально-правовых ценностей (наряду с достоинством человека, свободой, разумностью и т.п.)» [9].
Современная Российская энциклопедия определяет справедливость как «категорию морально-правового и социально-политического сознания, понятие о должном, связанное с исторически меняющимися представлениями о неотъемлемых правах человека. Содержит требование соответствия между реальной значимостью различных индивидов (социальных групп) и их социальным положением, между их правами и обязанностями, между деянием и воздаянием, трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием и т. п. Несоответствие в этих соотношениях оценивается как несправедливость» [14]. Предложенное определение является, конечно, одним из многих вариантов определения понятия «справедливости», ведь она, в любом случае, является далеко не простым понятием. Большая часть исследований на эту тему начинается с утверждения Аристотеля о том, что справедливость состоит в обращении с равными равным образом и с «неравными» неравным, пропорционально их неравенству. Он различал «уравнивающую» справедливость (когда суд возмещает ущерб, причиненный одной стороной другой) и «распределяющую» (которая стремится дать каждому причитающееся ему в соответствии с тем, что он заслуживает). Распределяющая справедливость, с точки зрения
Аристотеля, является по преимуществу предметом внимания законодателя. Но он не говорит нам о том, в чем реально состоит справедливость» [20].
По мнению современного философа права Р. Уакса, «права, юридические и моральные, пронизывают право и правовую систему и поэтому являются одним из главных предметов внимания для юриспруденции. А идеал справедливости является и превозносимым достоинством национальных правовых систем и, в своих притязаниях на универсальность, стремится выйти за пределы самого права» [20]. Но этот тезис также можно экстраполировать и на международное право. Невзирая на постоянную критику неэффективности международного права, ООН и находящихся в ее структуре организаций, международные институты мира и правопорядка стремятся всячески сохранить хрупкий баланс мирового порядка. Безусловно, СБ ООН, созданный для оперативного реагирования мирового сообщества на нарушение норм международного права, не является мировым жандармом, надзирающим за всем миром. Каждое государство вольно совершать любые действия, пока они не нарушают интересов других стран и народов. В случае возникновения какой-либо гипотетической проблемы мира и безопасности, человечество не останется без опеки и поддержки всего мирового сообщества в лице СБ ООН.
Вопреки позитивизму ряд теоретиков права (Р. Алекси, Дж. Роулз) убеждены в том, что праву присуща справедливость. С этим тезисом трудно не согласиться «Исходная посылка Роулза состоит в том, что общество - это прежде всего «самодостаточная совокупность людей, которые в своих взаимоотношениях осознают определенные обязывающие их правила поведения» [2], которые представляют собой разветвленную систему правил, формирующую «систему кооперации», которая обеспечивает «благо» только тем, кто следует установленным правилам. «Кооперация» понимается Роулзом как «форма совместной организации деятельности» для получения взаимной выгоды». Из этого следует вывод, что высшее благо - это общественная кооперация, которая осуществляется в целях выгоды, ведь она способствует осуществлению «лучшей жизни, по сравнению с тем, чем она могла быть, когда бы каждый жил за счет собственных усилий» [16].
Конфликт же интересов определяется отсутствием безразличия людей к тому, на каком основании и согласно каким принципам будет распределяться полученная в результате совместной деятельности выгода. Необходимое условие социальной справедливости - это справедливое распределение, которое поддерживается институционально, а о формальных критериях институтов необходимо договариваться, чтобы прийти к балансу интересов и необходимому консенсусу. Из этого основания как раз и выводится идея общественного договора, или так называемого «исходного соглашения». Но оно не было бы возможно без «честности», когда Роулз предлагает представить общество без каких-либо ограничений по классам и социальному положению. Эта так называемая фикция уравнивает всех граждан.
В своем учении «Роулз объясняет, что «справедливость как честность» не должна была служить универсальным стандартом социальной справедливости. Его теория является практической и относится к современным конституционным демократиям. Его концепция справедливости, иными словами, является политической и практической, а не метафизической, она философски нейтральна, выходит за границы философских споров» [20].
Исходя из этого, согласно идее Дж. Роулза, общество вправе рассчитывать на справедливое законодательное регулирование, которое не нарушает их прав и свобод и выполнить это условие возможно лишь на практике и анализе правовых актов. Указанная позиция не является случайной. В гитлеровской Германии законодательство с юридической точки зрения соответствовало историческому моменту и вполне отвечало требованиям руководства III Рейха и представлялось справедливым, однако не имеется возможности признать его таковым с позиции здравого смысла и морали, поскольку оно, как минимум поражало в правах определенные
группы населения по национальному признаку, что явно не соответствует принципу справедливости и в итоге лишает человека неотчуждаемого права на жизнь. В 1968 г. Федеральный Конституционный суд Федеративной Республики Германия вынес решение, в котором было указано, что «право и справедливость не входят в сферу усмотрения законодателя. Представление, что конституционный законодатель все может урегулировать по своему усмотрению, означало бы возврат к свободному от каких-либо ценностей юридическому позитивизму, который уже давно преодолен в юридической науке. Как раз период национал-социалистического режима в Германии показал, что и законодатель может установить несправедливость <> поскольку однажды установленная несправедливость, которая с очевидностью нарушает основополагающие принципы права, не становится правом в силу того, что она применяется и исполняется на практике» [21].
Идеям Дж. Роулза выражал свою научную солидарность и Р. Алекси. По его мнению, подобный исход крушения в отношении несправедливого права является закономерным, поскольку «отдельные нормы правовой системы, превышая определенный порог несправедливости, утрачивают правовой характер» [1], и крушение гитлеровской Германии закрыло гештальт в вопросе абсолютно несправедливого законодательства именно для этого государства в прошлом столетии. Невзирая на то, что НСДАП пришло к власти легитимным путем, «если правовое государство успешно учреждено, понятие права уже не может оказывать большого влияния. Только после крушения такого государства проявляются существенные различия между позитивизмом и непозитивизмом» [1]. Тем не менее Р. Алекси утверждал, что «если мы примем взгляды Радбруха и вслед за ним и немецкими судами выразим протест против порочных законов, утверждая, что таковые не могут быть правом только из-за моральной несправедливости, то мы неадекватно выразим как одну из самых важных, так и одну из самых простых форм моральной критики» [1]. Безусловно, немецкий правоприменитель не единожды выносил судебные решения, опираясь на понятие о справедливости, особенно в первые десятилетия после крушения III Рейха, когда Германия была законодательно «обезглавлена», поскольку нацистское законодательство было упразднено и справедливость, как бы это парадоксально ни звучало, стала источником права. Конечно, «с позиций утилитаризма мы бы говорили о том, что позитивные законы могут быть правом, но правом слишком порочным, чтобы ему следовать. Подобное моральное осуждение будет очевидно всякому, и оно сможет привлечь внимание тех, кто восприимчив к вопросам морали» [1].
На мой взгляд, невзирая на применимость учения Р. Алекси в отношении национального законодательства, содержание справедливости также возможно распространить и конкретизировать на нормы международного публичного права. Невзирая на повышенный уровень декларативности положений настоящей отрасли, ей как никакой другой необходима поддержка теоретиков права. Если лишить международное публичное право справедливости и морали, то человечество выбьет из-под своих ног землю, что скажется на его жизнеспособности. Именно поэтому в положениях настоящей отрасли не должно быть никакого разделительного тезиса между правом и моралью, «между тем, что право предписывает, и тем, что требует справедливость, или, иными словами, между правом как оно есть и тем, каким оно должно быть» [1].
Таким образом можно заключить, что право должно содержать в себе идею справедливости, иначе любое произвольное содержание может оказаться правом, что недопустимо, поскольку оно может «иногда отступать от справедливости. Что еще хуже, оно в реальности может быть инструментом несправедливости, как это было в нацистской Германии или в Южной Африке при режиме апартеида» [20]. Невзирая на постоянный характер борьбы за признание по учению Ф.В. Гегеля государства не должны становиться разбойничьими шайками по меткому выражению Св. Августина даже при наличии легитимного законодательства. Все это подтверждает тезис о том, что мировое сообщество в лице ООН ответственно за поддержание не только законности, но и
справедливости как во всем мире, так и в отдельно взятом государстве путем влияния на принятие определенных решений с помощью, например, санкций или введения ограниченного контингента сил ООН.
Правовое учение Г. Гроция как основа международного правопорядка XXI столетия
Правовое учение Г. Гроция основывается, в первую очередь, на аристотелевском понимании справедливости, однако он расширяет горизонты настоящей дефиниции. «Так, справедливость действует в двух видах отношений: между равными и между господствующими и повинующимися. Первый вид справедливости Гроций называет правом равенства, второй — правом господства» [6]. В главе II «Может ли война быть когда-либо справедливой?» Г. Гроций пытается обосновать войну с позиции христианской добродетели. «Ясно, что если все люди станут христианами и будут жить по-христиански, то не будет никаких войн» [3], к тому же «война как таковая, согласно Гроцию, не противоречит естественному праву: «по природе каждый является защитником своего права, для чего нам и даны руки» [3]. Не запрещена война также божественными законами и правом народов. На это в частности обращает внимание И.Ю. Козлихин в одной из своих работ, посвященной учению голландского юриста, в которой сказано, что «защита себя и своего права с помощью права в целом ряде случаев вполне оправданна; безоговорочно воспрещается лишь то насилие, которое нарушает чужое право. Сказанное касается как государств, так и частных лиц» [8].
Цитируя пророка Исайю, Г. Гроций производит анализ возможности отказа от войн путем установления всеобщего мира, поддерживаемого самими людьми, неуклонно следующими христианскому учению и приходит к выводу, что подобный порядок не установим. К тому же, сам Христос в Евангелии ни разу не высказывается против войны, а также против смертной казни. Но подобный подход совершенно не учитывал будущих войн, а также развития правовой и политической мысли, признав смертную казнь и войну худшими проявлениями человеческой цивилизации. Тем не менее пророчество Исайи едва ли возможно претворить в жизнь ввиду односторонней религиозной принадлежности пророчества и не учитывающей особенности других религиозных учений, что мало вероятно устроит представителей иных конфессий. Безусловно, ни одна религия не призывает к войне, но лишь констатирует возможность самообороны в случае возникновения вооруженного конфликта, как, например, Коран, в котором сказано, что «... всякий раз, когда они разжигают огонь войны, Аллах тушит его. Они стремятся распространить на земле нечестие, но Аллах не любит распространяющих нечестие» [19].
Помимо очевидных достоинств, труд Г. Гроция содержит определенные недостатки. К сожалению, учение «отца международного права», как уже было сказано выше, не учитывает религиозных особенностей мусульман, буддистов, отдавая предпочтение многогранному анализу христианского и иудейского религиозных учений, опираясь на базовый текст Библии и иных авторитетных ученых мужей (Блаженный Августин, Фома Аквинский), исповедующих веру в Христа. По мнению В.В. Лапаевой «христианское мировоззрение исказило четкую логику античной рациональности в трактовке справедливости, во многом придав идее справедливости моральный характер, что отразилось на формировании и развитии не только христианских, но и светских теорий юснатурализма. Этот гносеологический дефект компенсировался более глубоким осмыслением справедливости, позволяющим признать тот факт, что невозможность полностью исключить произвол из человеческих представлений о справедливости означает неудовлетворительный характер сугубо рациональной трактовки правил справедливости и диктует разуму необходимость принять тот факт, что милосердие является обязательным и совершенно необходимым дополнением любой системы, обосновывающей сами правила» [9].
Но неужели каким-либо образом возможно учесть особенности каждой из религий? Как бы это парадоксально ни звучало, но найти единый баланс возможно путем нивелирования религиозных различий. Любые упоминания христианской догматики носят вспомогательный характер, укрепляющий позицию ученого.
К тому же, религиозные тексты в XVII в. оставались одним из немногих источников знаний о мире и как необходимо жить верующему человеку.
Невзирая на различия, имеющие место быть в религиозных текстах, они учат миру и разрешению конфликтных ситуаций мирным путем. Так, Г. Гроций глубоко анализирует основание для убийства человека. Например, по закону XII таблиц дозволено умерщвлять индивида, который попытался украсть имущество ночью, чего нельзя сказать о христианской догматике. В проповедях апостола Павла, на которые опирается голландский ученый, не остается без внимания тот факт, что христианская церковь отдает предпочтение именно утрате вещи нежели чем убийству лица, «ибо если Христос повелевает отдать рубашку и плащ, а Павел - лучше потерпеть некоторый незаконный ущерб в качестве бескровной жертвы, нежели затевать судебный спор, то тем более они предпочитают пожертвование вещами, даже еще более ценными, совершению убийства человека» [3].
Трудности возникают и в аспекте достижения идеала справедливой войны. Также остается открытым вопрос в части пронизывающего труд Гроция духа справедливости. К чему защищать граждан от вероломного нападения другого государства? «Отец международного права» считает, что только во имя справедливости, урезонивающего нарушителя спокойствия, ибо «для злых война кажется счастьем, для добрых же -необходимостью» [3].
Правовые основания коллективной безопасности в современном мире у« учение о справедливости в вооруженном конфликте Г. Гроция
Справедливая война лишь на первый взгляд кажется недостижимым идеалом, если не оксюмороном, однако «если война справедлива, то она не противоречит духу естественного права, поскольку установлено, что естественному праву не противоречит отражение кем-либо причиняемого насилия» [3]. Но в современном мире убийство человека не может считаться обоснованным, ибо лишение жизни, по общему правилу, должно подлежать соответствующему наказанию. По мнению Г. Гроция, Новый Завет не препятствует ни смертной казни, ни войне, т.к. Христос в Евангелии ни разу не упоминал о необходимости отмены или запрещения данного вида лишения жизни. Это значит, что христианское учение не противится убийству в исключительных целях, например, в случае совершения правонарушения и подобное не сопоставимо с положениями одной из 10 заповедей, призывающая не убивать, но тем не менее в Ветхом Завете имеются случаи, когда смертная казнь оправдывалась, например, при убийстве Моисея идолопоклонников, воздвигнувших Золотого тельца.
Но что же следует считать справедливой войной по мнению мыслителя? «К справедливым он, в частности, относит войны оборонительные, войны для сохранения целостности государства, защиты имущества» [7], что предоставляет индульгенцию для державы, оказавшейся в пучине вооруженного конфликта не по своей воле. Указанные воззрения Гроция словно маяк сквозь столетия указывают морякам-политикам куда вести свой корабль-государство, чтобы не столкнуться с другими шхунами, ибо при столкновении может вспыхнуть война и корабль со всей командой-народом пойдет ко дну. «Но это вовсе не означает, что все войны справедливы. Различая войны справедливые и несправедливые, Гроций в духе своего юридического подхода к данной проблематике подчеркивал, что «справедливой причиной начала войны может быть не что иное как правонарушение» [7]. И все же совершение противоправного действия не означает, что в любом случае правонарушения следует начинать войну. Напротив, «следует предупредить возможность ошибки, дабы кто -нибудь не подумал, что если налицо имеется достаточное право, то следует немедленно же предпринимать войну, или, что это, по крайней мере, всегда дозволено» [3]. Иными словами, ученый призывает человечество не впадать в бесконечную череду произвола, т.к. необходимость предупреждения ошибки может спасти человеческие жизни, которые будут спасены в еще не возникшем вооруженном конфликте. Именно поэтому нельзя не признать
правоту голландского юриста в том, что «жизнь человеческая такова, что полная безопасность нам вообще никогда не доступна» [3].
Меры юридической ответственности для нарушителей международного правопорядка как механизм справедливого воздаяния за совершенные правонарушения
По мнению ряда ученых, «Г. Гроций также разделял подход Ф. Аквинского о системе и практике обеспечения международного права. Г. Гроций пишет, что война может вестись только как средство самозащиты и только для восстановления справедливости. Он предлагал средства устранения противоправных действий, помимо ведения войны, таких как судебные разбирательства с привлечением третьей стороны, и наказание виновных, не доводя дело до прямого вооруженного столкновения сторон» [4]. Невзирая на необратимость и гипотетическую возможность возникновения очага конфликта, ученый приводит три способа упреждения войны: переговоры, обращение к третейскому судье (то самое привлечение третьей стороны), и, наконец, жребий. Природа последнего способа предотвращения войны является особой и заключалась в проведении поединка между наиболее сильными бойцами противоборствующих сторон. Однако современным специалистам небезынтересно будет обратить внимание на первые два способа, предложенных голландским юристом, которые и были закреплены в наши дни как наиболее оптимальные и основные способы упреждения и разрешения конфликтов мирным путем.
В XVII веке международное правосудие в современном понимании отсутствовало как таковое. Первые идеи о подобном органе появились спустя два столетия в трудах отечественного юриста Л.А. Камаровского, издавшего произведение «О международном суде», в котором он впервые выдвинул идею о межгосударственном правосудии. Относительно суда Г. Гроций придерживался христианской догматики и призывал воздерживаться от обращения в суд, как уже отмечалось выше, но не к третейскому судье, ибо «Аристотель полагает, что «человеку справедливому и сговорчивому предпочтительнее обращаться к третейскому посреднику, нежели к судье»; причем он приводит в качестве снования следующее: «Ибо третейский посредник сообразуется с тем, что справедливо; судья же — с законом. Поистине, третейский посредник установлен ради того, чтобы осуществлять правду» [3]. Однако возможно ли отыскать третейского посредника эффективнее и беспристрастнее в споре между государствами или отдельными народами, чем орган международного правосудия? Ответ, на мой взгляд, является риторическим, поскольку человечество в наши дни не придумало ничего более эффективного в вопросе привлечения к ответственности правонарушителей мира и порядка, что, впрочем, не говорит о конечности развития идей в вопросах привлечения к ответственности с позиций справедливости. Ведь недаром еще в Corpus Juris Civilis она [справедливость] определялась как постоянная и неизменная воля воздавать каждому по заслугам. Но как поступить в той ситуации, когда угроза исходит непосредственно от уже воющей стороны и кого привлекать к ответственности по завершению конфликта, когда стадия третейского суда осталась позади? Для этих целей был создан Международный уголовный суд (далее - МУС) и трибуналы в качестве структуры ООН.
Современный статус Международного уголовного суда
За свое относительно недолгое существование МУС выносит обвинительные и оправдательные приговоры в отношении глав государств и военных лиц, ответственных за грубое нарушение прав человека, в том числе организации геноцида и иных военных преступлениях. Большинство преступников относятся к странам Африки и Ближнего Востока, где в настоящее время внутренняя обстановка дестабилизирована по целому ряду причин, в том числе ввиду неуважения к закону и международных обязательств, нарушаемых более сильными геополитическими игроками. Рассматривая дела и руководствуясь п. 2 ст. 64 Римского статута «судебная палата обеспечивает, чтобы разбирательство было справедливым и быстрым» [22]. Но у этого суда, на
первый взгляд, с безупречной репутацией есть существенные изъяны. «Критики, как правило, ссылаются на случаи президента Судана Омара аль-Башира и Джозефа Кони, печально известного лидера угандийской Армии сопротивления Господа. В 2009 г. прокурор Международного уголовного суда предъявил обвинение аль-Баширу в причастности к преступлениям в Дарфуре в надежде, что этот шаг приведет к изоляции президента и облегчит его арест. В действительности, однако, эффект был прямо противоположным. Обвинение подверглось осуждению со стороны Африканского союза (АС), и с тех пор аль-Башир посетил более 15 стран, все из которых отказались выдать его МУС» [11]. Как следует из указанного примера, МУС не лишен объективной критики, т.к. отсутствие достойного механизма для выдачи преступников является существенным недостатком и по сей день, а выход из Римского статута таких государств как РФ и США, что автоматически означал неподсудность данных стран указанному органу правосудия, что существенно понизило авторитет суда. Единственным выходом из этой ситуации в наши дни представляется добрая воля государств, которые стремятся уважать не только внутригосударственные законы, но и общие нормы гаагского и женевского права.
Международный трибунал как орган правосудия
Не меньшую критику в свой адрес получали судьи одного из трибуналов - Трибунала по бывшей Югославии, чьи решения негативно воспринимались российской стороной. В частности, министр иностранных дел Сергей Лавров в 2012 г. сделал следующий комментарий: «Мы давно выступаем за его закрытие. Он выполнил свою функцию, но далеко не безупречно по отношению ко многим обвиняемым, и, прежде всего, к сербам. Можно вспомнить о смерти в следственном изоляторе бывшего президента Югославии Слободана Милошевича, несмотря на то, что врачи просили судей обеспечить ему необходимое лечение» [18]. Вне всяких сомнений, правосудие не может удовлетворять интересы всех сторон, ведь в процессу обязательно будет сторона, подлежащая ответственности. Но подобные негативные комментарии не являются беспочвенными, а значит существует ряд недостатков, из-за которых эффективность правосудия ставится под сомнение.
Совокупный анализ отправления международного правосудия в целях привлечения к ответственности глав государств и иных ответственных лиц за совершенные преступления против мира и человечества подводит к мысли о важности отправления правосудия с позиций справедливости, что является необходимой составляющей международных отношений, стремящихся достигнуть необходимого баланса справедливости если не на поле боя, то хотя бы по его окончании, ставя перед собой первоочередную задачу достижения торжества справедливости, а национальность судей, неучастие отдельных стран, баланс между установлением истины и теоретической возможностью политизированности вынесенных решений еще предстоит решить, чтобы МУС и международные трибуналы стали авторитетными и беспристрастными организациями.
Квотированное обращение граждан в СБ ООН как альтернатива своевременного упреждения международных конфликтов
Помимо международных правоприменительных органов, на мой взгляд, чей консерватизм дает возможность оперативно реагировать лишь по прошествии времени на случившееся попрание норм международного права, мировому сообществу необходимо проявлять самозащиту и упреждать возможное нарушение их прав. Чтобы реализовать задуманное, каждому члену ООН предлагается создать в своем государстве механизм, который позволил бы гражданам обратиться в СБ ООН напрямую. Для этого, например, необходимо воля, выраженная в подписях 5 или 10 % населения, чтобы СБ ООН безотлагательно рассмотрел вопрос о нарушении прав граждан. Например, если бы этот механизм существовал, то конфликта в Нагорном Карабахе осенью 2020 г. возможно было бы избежать, если бы жители Армении как государства непосредственно заинтересованного в существовании государства Нагорный Карабах, а также жители последнего могли бы обратиться в СБ ООН путем предварительного собирания подписей.
Для чего нужно это нововведение и прецедент в международном праве? Во-первых, в мире существует признанные по итогам II Мировой войны державы, чей авторитет явно выше, чем у остальных стран. Этот шаг с подписями позволит формально уравнять государства в правах на защиту и обеспечить собственную безопасность. Во-вторых, мировое сообщество несет самостоятельную ответственность, чтобы молох войны не разрушил их жизнь наступлением смерти или повреждением имущества. Граждане всего мира должны понимать, что они несут ответственность за свое будущее самостоятельно. Государства не всегда могут обеспечить безопасность граждан, как это было в Руанде в 1994 г., когда определенное население было подвергнуто геноциду самим же государством. Если бы убитые мирные граждане могли бы обратиться в СБ ООН, то вряд ли появилась еще одна кровавая глава в книге «История человечества». Чтобы этот внушительный фолиант окончательно не обагрился кровью, необходимо оперативно реформировать международное право, в первую очередь, опираясь на учение Г. Гроция и теоретиков права, чье возведение в абсолют понятия «справедливость» является бесспорным.
Таким образом, правовое учение Г. Гроция позволяет современному миру не отступать от догматов, заложенных голландским юристом XVII веке и всячески улучшать в соответствии с духом и развитием времени новые институты, способные сохранить мир, и не дать справедливости оказаться простой декларативной формой и абстракцией, ведь каждый человек достоин справедливости и защиты своих прав от посягательств как извне, так и внутри государства. Именно поэтому следует согласиться с позицией Председателя Конституционного Суда Российской Федерации В. Д. Зорькина, считающего, что одной из приоритетных задач в юридической науке наших дней является «дальнейшая разработка системы международного права в направлении ее эффективного согласования с концепцией государственного суверенитета» [5].
Возможно, в будущем мир объединится, и проблема войн будет решена таким образом, но пока остается надеяться именно на возможность обращения граждан в СБ ООН непосредственно, а также на справедливость при вынесении приговоров органами международного правосудия, хотя «совершенно очевидно и то, что не только борьба с прежними угрозами (такими как преступления против человечности, военные преступления, агрессия), но и адекватные ответы на новые вызовы — все это требует объединения, а не разрушения суверенитетов» [5].
Заключение
Подводя итог работе, следует признать, что «право есть то, что не противоречит справедливости. Противоречит справедливости то, что противно природе существ, обладающих разумом» [3]. В этих словах вкратце отражается вся суть правового учения выдающегося голландского юриста Г. Гроция. Именно поэтому соблюдение прав человека являет собой справедливость, а их нарушение, соответственно, несправедливость. Любое посягательство на право нарушает саму идею справедливости, поскольку человеку присуще стремление к покою и стабильности и все, что выходит за эти рамки нарушает его жизнедеятельность, что недопустимо, особенно, когда нарушению подвергается само право на жизнь или на человеческое достоинство. Их умаление является наихудшим исходом для справедливости, которая мгновенно нивелируется при попрании прав человека. Но для того, чтобы подобное явление стало редким каждый человек должен задуматься о завтрашнем дне в целях минимизации конфликтов и нарушении справедливости.
На мой взгляд, каждый человек может участвовать в разрешении конфликта мирным путем не только через постоянных представителей в СБ ООН от государства, но и своими собственными силами. За столь радикальной и, возможно, могущей показаться несерьезной идеей содержится важная мысль. Современный либеральный правопорядок предусматривает активное участие граждан в политической жизни государства по заветам философов прошлых столетий и современных ученых. Не протесты на улицах против войны, но
обращение в международные организации наравне с органами власти помогут настроиться на мирное разрешение конфликта.
В лице СБ ООН, являющегося гарантом мирного существования государств, необходимо осуществить реформирование, позволяющее обращаться в него не только государствам, но и группе простых граждан, понимающих, что война может оказаться у порога их дома очень скоро. Чтобы реализовать это право не нужна воля одного гражданина. Например, можно ввести ограничение определенным количеством процентов от населения граждан, которые оперативно смогут выразить свою волю путем проставления собственной подписи, чтобы СБ ООН в любой точке мира смог приступить к разрешению конфликта мирным способом. И важно не забывать, что СБ ООН является не столько мировым правительством или парламентом, сколько стражем прав всего человечества. Вспомним, что «учение Гроция о праве войны и мира было ориентировано на формирование нового типа мирового сообщества, основанного на рационально-правовых принципах равенства, сотрудничества и взаимности в отношениях между всеми людьми, народами и государствами, на идее международного правопорядка, добровольно устанавливаемого и последовательно соблюдаемого суверенными государствами» [4]. А свою работу мне бы хотелось завершить изречением Иоанна Златоуста: «постараемся не увеличивать только свое имущество, но и заботиться о справедливости <...> [ибо] что пользы - в чужой стороне оставить богатства, а в истинном своем отечестве не иметь и необходимо нужного? [17]» Если бы люди чаще задумывались над этими ценными крупицами мысли, уважали друг друга и помогали ближнему вне зависимости от национальности или имущественного положения, то сам институт войны вовсе исчез. При таком раскладе война становилась бы немыслимой и бессмысленной, а значит мир был бы совсем иным. Но текущее положение, сложившееся в течение веков, не изменит порядок в ближайшее время, и человечеству лишь остается постоянно обуздывать гидру войны, чтобы завтрашний день не стал последним. Именно поэтому судьба человечества и само понятие справедливости в наших руках.
Список используемой литературы:
1. Алекси, Р. Понятие и действительность права (ответ юридическому позитивизму) / Р. Алекси. - М. : Инфотропик Медиа, 2011. - 192 с.
2. Борисова, П. А. К концепции социальной справедливости Дж. Роулза / П. А. Борисова // Вестник РГГУ. Серия «Философия. Социология. Искусствоведение». - 2015. - Вып. 2. С. 53-56.
3. Гроций, Г. О праве войны и мира: Репринт. с изд. 1956 г. - М. : Ладомир, 1994. - 868 с.
4. Дидманидзе, У. Т. Вклад Гуго Гроция в развитие концепции о "справедливой войне" / У. Т. Динамидзе // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Юридические науки. - 2014. - № 1. -С. 226-235.
5. Зорькин, В. Д. Право и государство на перекрестке времен. Лекция для Петербургского международного юридического форума 18 мая 2021 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://spblegalforum.ru/cm/userfiles/file/%D0%9B%D0%B5%D0%BA%D1%86%D0%B8%D1%8F%20RUS.pdf
6. История политических и правовых учений. Учебник / под ред. И. Ю. Козлихина, А. В. Полякова, Е.
B. Тимошиной. — СПб. : Издательский Дом С. -Петерб. гос. ун-та, Издательство юридического факультета СПбГУ, 2007. — 856 с.
7. История правовых и политических учений. Учебник для ВУЗов. Изд. 2-е, стереотип. / под общей редакцией члена-корреспондента РАН, доктора юридических наук, профессора В. С. Нерсесянца. - М.: Издательская группа НОРМА - ИНФРА - М, 1998. - 736 с.
8. Козлихин, И. Ю. Гуго Гроций / И.Ю. Козлихин // Правоведение. - 1999. - № 4. - С. 263-271.
9. Лапаева, В. В. Соотношение права и справедливости в либертарно-юридической теории В.С. Нерсесянца / В.В. Лапаева // Труды Института государства и права Российской академии наук. - 2018. - № 4. -
C. 9-37.
10. Мартенс, Ф. Ф. Современное международное право цивилизованных народов : в 2 т. Том 1 / под редакцией В. А. Томсинова - М. : Зерцало, 2008. - 209 с.
11. Международный уголовный суд: что впереди? [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://russiancouncil.ru/analYtics-and-comments/analYtics/mezhdunarodnYY-ugolovnYY-sud-chto-vperedi/
12. Мельцер Н. Международное гуманитарное право : общий курс : справочное издание / Н. Мельцер. -М.: МККК, 2017. - 417 с.
13. Нерсесянц, В. С. Общая теория права и государства: Учебник для вузов. - М. : Издательство НОРМА, 2002. - 552 с.
14. Новый иллюстрированный энциклопедический словарь / под общ. ред. В.И. Бородулина [и др.] -М.: Большая Российская энцикл., 2001. - М.: Большая Российская энцикл., 2001. - 912 с.
15. Платон. Собрание сочинений в 4 т.: Том 2. / под общ. ред. Л. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо -Годи. - М. : Мысль, 1993. - 528 с.
16. Роулз, Дж. Теория справедливости. Ч. 1. Теория. Гл. 1. Справедливость как честность. [Электронный ресурс] // Информационно-аналитический портал «Центр гуманитарных технологий». Режим доступа http://gtmarket.ru/laboratorv/basis/6642/6643#t10
17. Святитель Иоанн Златоуст - Полное собрание творений. Том 4. Часть 2 [Электронный ресурс] // Цитаты святых. Режим доступа: https://svvatve.com/chitat/Sviatitel-Ioann-Zlatoust-Polnoe-sobranie-tvorenii-Tom-4-Chast-2/101/
18. Сергей Лавров о трибунале по бывшей Югославии [Электронный ресурс] // Российская газета. Режим доступа: https://rg.ru/2012/01/18/vugoslaviva-site.html (дата обращения: 17.07.2021).
19. Смысловой перевод священного Корана на русский язык / Перевод с арабского Э. Р. Кулиева. 1-ое издание. Комплекс имени Короля Фахда по изданию священного Корана. п/я 6262. Медина Мунаввара. Саудовская Аравия, 2002. 1088 с.
20. Wacks Ravmond. The Philosophv of Law: A Veiy Short Introduction. Oxford Universitv Press, USA, 2006. 144 р.
21. Bundesverfassungsgericht // Entscheidungen des Bundesverfassungsgerichts. Band 23 (1968). S. 106.
22. Римский статут Международного уголовного суда [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.un.org/ru/documents/decl conv/conventions/pdf/rome statute(r).pdf (дата обращения: 17.07.2021).
