CC BY
86А. П. ОКЛАДНИКОВ, Н. Д. ОВОДОВ, С. А. РЫБАКОВ
ГРОТ ПРОСКУРЯКОВА—НОВАЯ ПАЛЕОЛИТИЧЕСКАЯ СТОЯНКА В ХАКАССИИ
Бассейн верхнего Бнисея с конца прошлого века стал широко известен в археологической литературе, как место значительной концентрации палеолитических стоянок. Открытие и исследование их связано с именами И. Т. Савенкова, Г. П. Сосновского, Н. К. Ауэрбаха, В. И. Громова, 3. А. Абрамовой, С. Н. Астахова и некоторых других исследователей (Абрамова, 1971). Примечательно, что все зарегистрированные и описанные в этой части Сиби.ри палеолитические памятники принадлежат к открытому типу и концентрируются главным образом на надпойменных террасах обоих берегов Енисея.
В то же время обилие проявлений карста в виде многочисленных гротов и пещер, разбросанных по примыкающим к Енисею отрогам Восточных Саян и Кузнецкого Алатау создавало вполне реальную надежду открытия здесь палеолитических стоянок пещерного типа. Однако, специально предпринятые для этого разведки А. С. Еленева (1886, 1889, 1894), П. С. Проскурякова (1890, 1893, 1897) в конце прошлого века, а также проведенные позднее Н. К. Ауэрбахом, В. И. Громовым (1935) и Э. Р. Рыгдылоном (1952), не дали положительных результатов. В пещерах обнаружены следы либо .неолитической и более поздних эпох, либо просто остатки плейстоценовых млекопитающих: мамонта, шерстистого носорога, бизона и других, растерзанных пещерной гиеной.
В районе среднего течения р. Белый Июс, одного из истоков Чулыма (бассейн верхней Оби) и расположенного в 40—45 км к западу от русла Енисея приблизительно на уровне 54° 15' с. ш., в настоящее время известно около 30 пещер и гротов. В литературе имеется описание лишь одного Тохзасского грота, пробные раскопки в котором указали на наличие слоя с керамической культурой (Проскуряков, 1890). Специально посвященная пещерам Хакассии статья П. П. Хороших (1950) не добавляет новых сведений к публикации П. С. Проскурякова о пещерах по Белому Июсу.
Долина Белого Июса в этом участке как бы сдавлена высокими горами с частыми выходами известняка и других пород. Растительность склонов, в особенности южной экспозиции, носит довольно остепненный облик. Северные склоны покрыты смешанным лесом, редеющим и постепенно исчезающим по направлению к востоку, в сторону Минусинской котловины. В отдельных местах по левому берегу Белого Июса пещеры располагаются весьма близко друг от друга. К одной из таких групп, получившей название Тохзасских1 пещер, и относится ранее безымянный, исследованный нами грот Проскурякова.
В 1971 г. этот грот привлек внимание спелеологов Новокузнецка и Кемерово. Небольшие пробные раскопки, произведенные С. И. Рыбаковым и Р. Я. Цеттелем вдоль задней стенки грота, привели к открытию ископаемых костей крупных животных. Здесь же на полу грота были подняты две аккуратно сколотые небольшие каменные пластины темно-серой алевритовой породы.
В .ноябре 1973 г. с целью уточнения этих данных по поручению Института истории, филологии и философии СО АН СССР грот был осмотрен Н. Д. Оводовым, В. Е. Дмитриевым и В. В. Дмитриевой. Представ-
1 «Тогыс-ас» в переводе с хакасского означает «девять ртов».
ленное ниже описание г.рота Проскурякова и обнаруженных в нем костных остатков млекопитающих составлено Н. Д. Оводовым.
Грот Проскурякова .расположен в непосредственной близост от русла Белого Июса на правом его берегу в 1 км выше с. Ефремкино (рис. 1). Входное отверстие обращено в южную сторону, возвышается на 6—7 м от воды и имеет треугольную форму высотой 3,5 м и шириной у основания 4,2 м. Перед входом довольно обширная, слегка наклоненная наружу площадка. Вся полость пещеры как бы разделена на две части: входной грот длиной 14 м и площадью около 70 м2, сухой, хорошо освещаемый дневным светом, и вторая, дальняя часть, полностью погруженная во мрак,— узкий с низким сводом довольно сырой ход протяженностью почти 15 м. Пол во входном гроте имеет уклон 5—6°
в направлении от дальней стены к выходу и завален большим количеством глыб известняка, обрушившихся со свода, по-видимому, в доголо-ценовое время (об этом свидетельствуют найденные в прослойках грунта в узких щелях между глыбами костные остатки млекопитающих, степень фоссилизации которых указывает на их плейстоценовый возраст). Грунт — >рыхлый суглинок желтоватого и желтовато-серого цвета— насыщен мелкими неокатанными обломками известняка. Встречающиеся здесь же отдельные гальки различного размера (до 10—15 см в диаметре) могут свидетельствовать не только о деятельности первобытного человека, но и о возможном наличии .русловых отложений в пещере. В непосредственной близости от грота Проскурякова на этом же правом берегу .р. Белый Июс можно наблюдать обширную 6—7-метровой высоты (голоценовую?) террасу и кроме того остатки более древней 15—16-метровой террасы.
Судя по некоторым признакам, наблюдаемым в гроте Проскурякова, можно ожидать открытия в будущем еще одной, смежной пещеры, уходящей вглубь известнякового массива. На это, учитывая уклон пола наружу, указывает запрессованность иод низкий свод в дальней части входного грота перемешанного с костями грунта, а также тяга воздуха изнутри через трубообразный канал, уходящий наклонно вверх и в глубь скального массива по основной тектонической трещине. Низкий и темный, местами расширяющийся дальний отдел пещеры, возможно, представляет паратип той же не открытой еще полости, откуда и поступал, вероятно, во входную часть рыхлый материал вместе с основной массой остатков животных.
Под нависающей дальней стеной входного грота в верхнем 40-са.нти-метровом слое грунта удалось собрать довольно значительную коллекцию костных остатков.млекопитающих, в некоторых случаях превосход-
/
с
Рис. 1. План грота Проскурякова (глазомерная съемка).
/ — кости крупных животных,
2 — палеолитические пластины,
3 — следы кострища,
4 — глыбы известняка.
А/ шг «ж3 42гг> Ч
Таблица
Млекопитающие из грота Проскурякова
Вид Голоцен Плейстоцен Вид Голоцен Плейстоцен
Заяц (Lepus sp.) Суслик (Citellus sp.) Полевка (Microtus sp.) Хомячок (Cricetidae gen.) Полевка водяная (Arvícola terrestris L.) Лисица (Vulpes vulpes L.) Песец (Alopex lagopus L.) Волк серый (Canis lupus L.) Гиена пещерная (Crocuta spe-laea Gold.) Барс (Pantera cf. uncia Sehr.) Медведь (Ursus sp.) 2/2 1/1 4/4 2/2* 1/1 7/3 1/1 5/1 2/1 1/1 1/1 Мамонт (Mammuthus sp.) Лошадь (Equus caballus L.) Носорог (Coelodonta antiqui-tatis Blum.) Косуля (Capreolus capreolus L.) Лось (Alces alces L.) Сайга (Saiga cf. tatarica L.) Сибирский горный козел (Capra sibirica Pall.) Архар (Ovis cf. ammon L.) Бизон (Bison priscus L.) Олень благородный (Cervus elaphus L.) Обломки костей копытных и хищных 2/1 1/1 1/1 2 2/1 29/2 6/2 1/1 5/1 2/2 2/1 1/1 33/4 18/5 27
Итого 13/10 146/31
* Числитель дроби указывает количество остатков, знаменатель — число особей
ной сохранности, принадлежащих 21 виду животных шести отрядов: Lagomorpha, Rodentia, Carnivora, Proboscidea, Perissodactyla, Artio-dactyla (табл.).
Разделение остатков ныне живущих видов млекопитающих на голо-ценовые и плейстоценовые проведено по степени фоосилизации костного вещества.
Видовой состав млекопитающих, отраженный в таблице в графе «плейстоцен», указывает нам на принадлежность фаунистической группировки к так называемому палеолитическому или .мамонтовому терио-комплексу в его среднесибирском варианте, с характернейшими представителями: мамонтом, шерстистым носорогом, бизоном, дикой лошадью, песцом, пещерной гиеной и другими млекопитающими.
По фаунистическому материалу наиболее близкими аналогами про-ту Проскурякова могут быть знаменитые ¡палеолитические стоянки на левобережье Енисея: Афонтова Гора I—III близ Красноярска и расположенная в 150 км южнее их группа Кокоревских стоянок, возраст которых, определенный по радиоуглероду, колеблется в пределах 13— 20 тыс. лет. Надо отметить, что палеолитические стоянки по левому берегу Енисея на участке Красноярск — Минусинск в археологическом и палеозоологическом отношении значительно лучше известны и изучены, нежели одновозрастные им правобережные стоянки. Среди известных на этом участке 17 палеолитических стоянок по левому берегу Енисея 13 местонахождений дали палеофаунистичеокий материал. Это Афонтова Гора I—III, Бирюса (слои В и С), Яново, Новоселово — Старое, Кокорево I—IV, Батени и Кубеково. В общей сложности здесь известны остатки 27 видов млекопитающих, относящихся к плейстоцену (Громов, 1948; Абрамова, 1971; Ермолова, 1972): Ochotona pusilla (?), Lepus timidus, Sciurus vulgaris, Marmota bobac (aut M. baibacina?),
Я Бюллетень, N> 44
Microtus (Stenocranius) gregalis, Microtus aff. oeconomus, Vulpes vul-pes, Alopex lagopus, Canis lupus, Gulo sp., Panthera spelaea, Hyaena (Crocuta) spelaea, Ursus sp., Mammuthus primigenius, Coelodonta sp.r Equus caballus, Equus cf. caballus, Equus hemionus, Alces sp., Capreolus pigargus, Cervus elaphus, Saiga tatarica, Rangifer tarandus, Capra sibi-rica, Ovis ammon, Bos sp., Bison priscus.
По правому берегу Енисея палеолитические местонахождения, такие как Ладейки, дд. Долгова, Лепешкино, Зыково, Кома, дали, судя по опубликованным данным, всего 7 видов млекопитающих: Mammuthus primigenius, Equus caballus, Coelodonta sp., Cervus elaphus, Rangifer tarandus, Bos sp., Bison priscus. Севернее этих стоянок, вблизи Красноярска, на том же берегу Енисея ,в Торгашинской пещере П. С. Проскуряков (189-3) обнаружил вместе с остатками гиены (Hyaena spelaea) кости Mammuthus primigenius, Coelodonta antiquitatis, Bos primigenius, Rangifer tarandus, Equus caballus, Alces sp., Cervus elaphus, Ovis sp.
Безусловно, в целом этот материал еще чрезвычайно скуден, чтобы на ооновании его судить о возрасте грунтовых отложений с фауной в гроте Проскурякова и о степени сходства или различия в териофауне плейстоцена право- и левобережной частей юга Приенисейской Сибири. Возможно, что Енисей в эпоху верхнего плейстоцена, как и в наше время (Сыроечковский, 1964), не являлся границей териофаунистических группировок в широком смысле слова. Во всяком случае, известные данные, включая материалы из грота Проскурякова, говорят пока в пользу этого вывода.
Палеогеографическая обстановка долины Белого Июса в период накопления исследованных в гроте Проскурякова рыхлых отложений, включающих остатки описанной выше группировки млекопитающих,, могла быть близка к современной. То есть не вызывает сомнения наличие в те времена здесь наряду с открытыми степными пространствами участков с плотной древесной растительностью (Сафарова, 1973).
Исключительный интерес в свете приведенных выше данных о фауне пещеры, имеющей выражение плейстоценовый характер, приобретают каменные изделия древнего человека, обнаруженные в пещере. Они найдены в несколько необычных условиях —прямо на поверхности пещерных отложений, растоптанных и разнесенных ногами туристов.
Вместе с тем сам по себе археологический материал настолько выразителен и характерен по облику, что не оставляет сомнения в глубокой древности и в своей принадлежности к определенному культурному комплексу, хорошо известному теперь из пещерных палеолитических поселений, а также ряда стоянок под открытым небом на юге Сибири.
В нашем распоряжении находится сейчас пять изделий из камня. Первое (рис. 2, 3) — удлиненная, узкая, но крупная пластина, изготовленная из черной слабо кремнистой породы, очевидно, изверженной. Длина ее 95 мм, ширина 23 мм. На спинке пластины имеются три параллельных грани, прослеживаемых во всю ее длину. На одной такой грани есть фасетка бокового скола. На ударной площадке пластины заметны следы предварительной подтески на нуклеусе, нечетко выраженные. Ударный бугорок на брюшке пластины небольшой, но хорошо заметный. Он расположен слегка наискось к длинной оси пластины. Пластина в целом слегка изогнута в продольном направлении.
Второе изделие (рис. 2, пластина такого же облика как и описанная выше, только более широкая. Ее длина 95 мм, ширина — 28 мм. На спинке пластины точно также имеются три параллельные грани,, из которых две широкие (ширина их 13 и 14 мм) и одна узкая — боковая. Ударная площадка узкая. Ударный бугорок на брюшке миниатюр-
Рис. 2. Палеолитические пластины (описание — в тексте).
»
ный, но выраженный еще более четко, чем на .предшествующем изделии. Пластина слегка изогнута как в 'продольном, так и в поперечном направлении. Нижний конец ее, т. е. противоположный ударной площадке, несет на спинке следы сколов, ориентированных навстречу основным трем граням-фасеткам. Иначе говоря, это следы сколов, произведенных со второй площадки исходного нуклеуса, являвшегося, таким образом, двуплощадочным нуклеусом.
Третье изделие (рис. 2, 5) — тоже широкая пластина, но более короткая, чем описанные выше. Ее длина 59 мм, ширина 24 мм. На спинке пластины тоже три основных грани. Одна, срединная, широкая (!6мм). Две другие — узкие, боковые. Ударная площадка уже, чем у других пластин, 'но на ней тоже заметны следы подправки. Ударный бугорок на брюшке четко выражен и на нем имеется характерная метка от удара, направленная наискось по отношению к длинной оси пластины.
Четвертое изделие (рис. 2, 2) — пластина удлиненно-треугольных очертаний. У нее три грани на спинке, причем, две боковые грани сохраняют часть первоначальной галечной корки исходного желвака-гальжи, с которого и была снята эта пластина. У пластины хорошо выражен ударный относительно широкий бугорок. Длина пластины 63 мм, ширина — 22 мм. В целом пластина кажется сильнее подверженной действию выветривания или окатывания, 'незаметному или почти незаметному на остальных предметах из нашей небольшой 'коллекции.
Пятое изделие (рис. 2, 4) — короткая широкая пластина с тремя параллельными гранями на спинке. На ней в верхней части спинки видны короткие фасетки сколов, направленных вдоль длинной оси. Ударная площадка также сохраняет следы подправки. Ударный бугорок выпуклый и широкий.
Из описания этих изделий следует, что обитатели пещеры пользовались как одноплощадочными, так и двуплощадочными нуклеусами (см. рис. 2, 1). Они снимали с нуклеусов сравнительно правильные, длинные, а вместе с теМ широкие по их пропорциям пластины. Как правило, ударные площадки нуклеусов, должно быть, тщательно подтесывались, почему и на площадках пластин наблюдаются следы предварительных ударов, т. е. характерный леваллуазский прием подготовки нуклеусов. В нашей коллекции такие пластины составляют 100% всех найденных каменных изделий. Пластины этого рода нам хорошо известны по находкам в таких палеолитических памятниках, как пещеры Страшная и Усть-Канская на Алтае (Окладников и др., 1973; Анисюткин, Астахов, 1970). Они имеют леваллуазский характер. Для леваллуаз-ской культуры Алтая характерно и абсолютное преобладание среди готовых каменных изделий именно подобных пластин.
Следовательно, в новом пещерном палеолитическом памятнике Южной Сибири, для которого характерна плейстоценовая фауна, мы имеем проявление леваллуазской техники и культуры. Таким образом, и этого следовало ожидать (Окладников, 1972), ее распространение охватывает также и Минусинскую котловину.
Главная задача дальнейших исследований в гроте Проскурякова — установить стратиграфическую связь между костными остатками животных и древними орудиями человека, а также попытаться в сотрудничестве с геологами сопоставить время накопления грунта в пещере с периодами образования речных террас и тем самым выяснить хронологические пределы обитания палеолитического человека в указанном районе.
ЛИТЕРАТУРА
Абрамова 3. А. Новые данные по палеолиту Енисея.— Материалы и исследования по
археологии СССР, № 186. Палеолит и неолит СССР, т. VI. Л., 1971. Анисюткин Н. К., Астахов С. Н. К вопросу о древнейших памятниках Алтая.— «Древняя Сибирь», в. 3. Сибирь и ее соседи в древности. Новосибирск, «Наука», 1970. Ауэрбах Н. К-, Громов В. И. Материалы к изучению Бирюсинских стоянок Красноярского округа.— В об. «Палеолит СССР». Изв. Гос. Академии истории материальной культуры, е. М8, 1936. Громов В. И. Палеонтологическое и археологическое обоснование стратиграфии континентальных отложений четвертичного периода на территории СССР (млекопитающие, палеолит).— Тр. Ин-та геол. наук, в 64 (геол. серия, № 17). М„ Изд-во АН СССР, 1948.
Еленев А. С. Сообщение о Бирюсинских пещерах.— Изв. Вост.-Сиб. Отдела Русского
Геогр. О-ва, т. 17, № 3—4. Иркутск, 1886. Еленев А. С. О Бирюсинских и Карауленских пещерах.— (Прилож. к «Памятной книжке Енисейской губернии», Красноярск, 1889. Еленев А'. С. Сообщение о Бирюсинских пещерах за 1888 год.— Изв. Вост.-Сиб. Отдела Русского Геогр. О-ва, т. 25, № 2—3. Иркутск, Ш94. Ермолова Н. М. Периодизация памятников палеолита Енисея и Ангары на основании палеонтологических данных.— В кн. «Проблемы абсолютного датирования в археологии». М., 1972.
Окладников А. П. Проблемы древнейших культурных и этнических связей Средней Азии и Сибири (леваллуазская проблема).— В сб. «Каменный век Средней Азии и Казахстана», тез. докладов. Ташкент, Изд-во АН Уз. ССР, 1972. Окладников А. П., Муратов В. М., Оводов Н. Д., Фриденберг Э. О. Пещера Страшная — новый памятник палеолита Алтая.— В сб. «Материалы по археологии Сибири и Дальнего Востока», ч. 2. Новосибирск, 1973. Проскуряков П. Отчет о предварительных исследованиях Июсских пещер. Изв. Вост.-
Сиб. Отдела Русского Геогр. О-ва, т. 21, № 4, 1890. Проскуряков П. К материалам постплиоценовой эпохи в окрестностях Красноярска. Торгашинская пещера.— В кн. «Отчет Общества врачей Енисейской губернии за '1892—1893 годы». Красноярск. 1893. Проскуряков П. Исследование Айдашинской пещеры в окрестностях Ачинска.— В кн. «Отчет Археологической комиссии». 1897.
