CC BY-NC
22Гражданское общество в условиях становления виртуальной публичной сферы
Косоруков Арте м Андреевич
кандидат политических наук
старший преподаватель, Московский государственный университет им. МВ. Ломоносова (МГУ) 119992, Россия, г. Москва, Ломоносовский проспект, 27, корп. 4, ауд. А814
И kosorukovmsu@mail.ru
Статья из рубрики "ГОСУДАРСТВО И ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО"
Аннотация. Предметом исследования в статье выступает гражданское общество в условиях развития информационно-коммуникационных технологий, вытесняющих традиционные формы социального взаимодействия в публичной сфере. Автор подробно рассматривает такие аспекты темы как особенности становления виртуальной публичной сферы, позволяющей обозначить пути выхода из кризиса ограниченной публичности и слабости гражданского общества. Особое внимание в статье уделяется таким вопросам как деятельность крупнейших Интернет-корпораций, создающих альтернативное пространство публичности и участия, коммерциализирующих и приватизирующих виртуальную публичную сферу, а также движениям Интернет-пользователей и некоммерческих организаций, отстаивающих гражданские права в сети. Важным аспектом предмета исследования также выступает сценарий построения технополии, контролирующей публичность и гражданское участие с помощью информационных технологий. Методология исследования включает использование исторического, аналитического и сравнительного методов, позволяющих выявить тенденции развития гражданского общества под воздействием информационно-коммуникационных технологий. Новизна исследования заключается в исследовании особенностей развития виртуальной публичной сферы, пространство которой обусловлено как алгоритмическими кодами Интернет-корпораций (Google, Baidu, Яndex), создающих технологии ссылочного ранжирования, движениями некоммерческих организаций по продвижению открытых публичных лицензий (Creative Commons), так и гражданским Интернет-активизмом.
Ключевые слова: алгоритмический код, массовая культура, средства массовой информации, информационно-коммуникационные технологии, публичная сфера, гражданское общество, демократия, Интернет-корпорации, движение открытого кода, технополия
DOI: 10.7256/2454-0684.2017.12.22581 Дата направления в редакцию: 11-04-2017 Дата рецензирования: 08-04-2017
О важности публичной сферы
Публичная сфера прошла в своем развитии сложный и противоречивый путь, однако
л
неизменной оставалась ее высокая ценность и значимость для демократического вектора общественного развития. Она по сути укоренена в самой сущности гражданского общества, что подтверждается постоянной актуализацией в общественном сознании вопросов, вызывающих озабоченность всех граждан и касающихся организации их совместной жизни. Помимо этого, осуществление диалога и дебатов в публичной сфере выступает альтернативным способом решения общественно значимых вопросов, позволяющим избежать прямого конфликта общества и государства. Сам факт существования публичной сферы, вне зависимости от степени ее влияния на процесс принятия государственных решений, позволяет надеяться на то, что государство и его институты могут быть организованы в коллективных интересах граждан, выступающих в роли общественности, а не только в личных интересах представителей политической и экономической элиты государства.
В процессе исторического становления как современного государства с его мощным административным аппаратом, так и современной капиталистической экономики с ее столь же мощной способностью увеличения экономического богатства, сопровождающегося углублением неравенства, регулярными кризисными тенденциями, а также усилением эксплуатации природы и человека происходило развитие представлений о публичной сфере. В зависимости от того или иного исторического этапа публичная сфера предоставляла возможность обществу выдвигать в отношении государства и проводимой им политики коллективные требования и оказывать поддержку, при этом существенную роль в этом процессе играли средства массовой информации, начиная с появления первых печатных книг и газет, распространения радио и телевидения и заканчивая современным этапом развития сети Интернет. В XVIII веке эволюция публичной сферы оказалась под сильным влиянием усиливающегося гражданского общества, характеризующегося ростом общественной автономии, в том числе, в сфере предпринимательской деятельности, отделением церкви от государства, образованием гражданских союзов и ассоциаций, закреплением в текстах первых конституций свободы слова и прессы и др. Представления о гражданском обществе, в частности, А. де Токвиля, базировались на том основании, что общественной жизни свойственны процессы самоорганизации, в том числе, в сложных и масштабных социумах, и что данные процессы могут протекать без существенного вмешательства государства, ограниченного принципом разделения властей с 71]. Начиная с конца XVIII века, периода кризиса абсолютистской системы и появления первых республик, публичная сфера стала играть значительную роль в процессах демократизации, выступила принципом взаимодействия и установления более взвешенных отношений между государством и гражданским обществом, согласно которому общество получало возможность оказывать влияние на государственное управление и политическую систему в целом.
Эволюция представлений о гражданском обществе
Гражданское общество возникло во многом в процессе эволюции коммуникационного пространства городской среды, включающей в себя активное взаимодействие людей, открытость и плюрализм идейного пространства, образование устойчивых социальных связей. При этом общественная жизнь более не ограничивалась семейным кругом и ближними социальными связями, а стала пронизывать границы многочисленных сфер жизни индивида. Так, еще средневековые города имели устойчивые традиции самоуправления, в частности, в рамках гильдий ремесленников и купцов, пространства университетов, позволяющих организовывать автономную от феодальной иерархии общественную жизнь. Идеи городского самоуправления легли в основу республиканских
идеалов такого мыслителя как Н. Макиавелли I-2". Джон Локк также писал о важности горизонтальных связей в процессе построения демократического правового государства, охватывающих не только представителей политической элиты, но и отдельных горожан или даже население всего государства [3, с- 316"".
Формирование автономного пространства взаимодействия независимых экономических субъектов, участвующих в экономических процессах как на государственном, так и на международном уровнях, способствовало становлению гражданского общества. Свобода предпринимательства и экономический выбор индивида постепенно способствовали снижению роли государства в регулировании экономических процессов. А. Смит отстаивая эту точку зрения, писал, что свободные экономические рынки ускорили процессы экономического обмена и вовлечения в экономические процессы все новых производителей и потребителей, стали важным фактором усложнения социальной
организации под воздействием диверсификации производства и разделения труда [4, с-Таким образом, свободные экономические рынки превратили частные и коллективные экономические стимулы в общественные блага и добродетели, при этом сами по себе данные рынки не могли выступать механизмом рационального публичного обсуждения целей и приоритетов общественного развития.
Появление более автономной и экономически самостоятельной организации социума привело к формированию большого количества общественных союзов и ассоциаций, выражающих коллективные усилия и коллективный выбор индивидов. Гражданское общество, с одной стороны, выступает пространством функционирования общественных союзов и ассоциаций, с другой стороны, оно является результатом постоянной конкуренции индивидов в процессе удовлетворения своих потребностей. Так, жители одного города могут создавать ассоциации для управления коммунальным хозяйством, оказывать социальную помощь незащищенным слоям населения, поддерживать общественные радиостанции и т.д. Они могут организовать общественные движения в сфере защиты окружающей среды, борьбы с бедностью или движения в защиту мира. Это не исключает того факт, что часть граждан будет действовать исключительно в своих частных интересах или даже вопреки общественным интересам. Поэтому смысл большей свободы гражданского общества и заключается в праве людей самостоятельно осуществлять такие коллективные усилия, которые не только защищают их интересы, но и способствуют укреплению общественной гармонии в условиях отсутствия какого-либо генерального плана осуществления общественного прогресса.
Гражданское общество в процессе своего исторического развития стремится выступать равноценным и взаимосвязанным с государством элементом общественной жизни. Если ранние теории гражданского общества подчеркивали его отличия от государства, то современные теории подчеркивают их точки соприкосновения и взаимовлияния. Государство поддерживает правовой порядок и обеспечивает легитимное насилие, тем самым создавая основу для существования как общественных союзов и ассоциаций, так и построения рыночных отношений. Гражданское общество и государство неразрывно взаимосвязаны, образуют нечто большее, чем механическую сумму двух элементов, так как позволяют устанавливать в обществе легитимный правовой порядок, укрепляют социальную сплоченность и справедливость, без которых «невидимая рука» рынка не смогла бы обеспечить безопасную и стабильную деятельность экономических акторов и реализацию ими своих интересов. Однако некоторые исследователи еще в XVПI-XIX вв. утверждали, вопреки сторонникам свободного рынка, что видимая рука государства лучше всего подходит для защиты общественного блага, чем любая невидимая рука рынка или культурная традиция. Так, И. Бентам отстаивал утилитарную идею того, что
наибольшее благо наибольшего числа людей зависит от мудрых законов и эффективного осуществления административным аппаратом своих функций: в то время как одни законы должны защищать различные свободы гражданского общества, другие должны ставить государственную администрацию на службу общественному прогрессу
Анализируя особенности гражданского общества в той или иной стране, необходимо отметить, что его становлению и развитию способствует определенный тип культуры. Еще Ш. Монтескье подчеркивал, что не только законы и насилие, но и «дух», на котором они
основаны, объединяют интересы отдельных индивидов и государства [6, с 1691. Законы и другие сознательные меры по организации социальных отношений зависят от культурных традиций и норм, на базе которых они формируются. Кроме того, многочисленные традиции и нормы культуры обусловливают сложный и многоуровневый характер связей в рамках гражданского общества, объединяя людей с различными взглядами и предпочтениями. Важно отметить, что культура является не только элементом исторического наследия, она постоянно переосмысливается и развивается, в результате чего гражданское общество постоянно испытывает на себе те или иные культурные вызовы. Данный подход нашел свое выражение в работах А. Грамши, который в 20-30-е гг. XX века выдвинул концепцию гегемонии, в рамках которой культурные идеалы доминирующего класса распространяются в обществе под видом справедливых и истинных, при этом данный класс постоянно поддерживает данную иллюзию,
выступающую основой гражданского общества [7, с- 46°1. Как в дальнейшем показал Б. Андерсон, культура укрепляет гражданское общество, так как в ее пространстве
распространяются и усваиваются представления о гражданстве, нации и государстве Более того, в рамках современных социальных представлений, например, касающихся политических избирательных кампаний, именно господствующая культура и культурное признание во многом определяют и трактуют политическое поведение, создают основу для ожиданий того или иного политического действия или выставляют рамки, за которые не должны выходить ключевые политические акторы.
В рамках рыночного понимания гражданского общества, в рамках которого индивиды взаимосвязаны многочисленными рынками, публичная сфера имеет ограниченное значение. Однако даже в рамках данной концепции индивидуальные решения становятся возможны во многом благодаря публичным коммуникациям, например, рекламе, а также определяется вкусами и привычками социальных групп и сообществ, в которых состоит индивид. Социальные факторы позволяют распространять идеи общественного блага, например, поддержку экологически чистых продуктов в целях защиты окружающей среды. Сами рынки при этом опираются на инфраструктуру государственных учреждений, следуют публичным обязательствам, например, публикуя финансовую отчетность деятельности неправительственных организаций. Более того, государство обладает возможностью прямого регулирования крупнейших рынков, например, с помощью Центрального банка.
Если рассматривать гражданское общество с позиции прямого гражданского действия как со стороны общественных организаций, так и со стороны локальных сообществ, публичная сфера приобретает принципиальное значение. Социальный опыт, возникающий в результате подобных действий становится основой или моделью для новых гражданских действий. Общественное обсуждение позволяет оценивать вклад, который различные организации гражданского общества действительно вносят в развитие общества.
Идея публичнойсферы в XIX-XX вв.
Городская гражданственность и общественная культура выступили объективной основой возникновения публичной сферы. Публичная сфера городов, со времен древнегреческих городов-государств, а также средневековых городов, позволяла индивидам взаимодействовать лицом к лицу. Однако значительный рост и укрупнение городов в XX веке привели к снижению технических возможностей непосредственного взаимодействия индивидов, а становление массового общества способствовало углублению раскола между частной и публичной сферами, кризису и снижению роли институтов гражданского общества, и переходу индивидов к более закрытому частному образу жизни. Это имело негативные последствия для демократического развития публичной сферы, отчасти определив тоталитарные эксперименты XX века. Если XIX век был веком городских газет, то XX век стал веком радио и телевидения, появление которых способствовало формированию массовой культуры, преодолевающей границы национальных государств. Массовая культура стала обретать все более глобальный характер, привнося в публичную сферу не только развлекательный продукт, но и глобальные проблемы человечества.
Публичная сфера отражает неизбежное социально-экономическое и политическое неравенство в рамках гражданского общества, компенсируя его возможностью публичного участия и ограниченного влияния на принятие государственных решений. Так, по словам Х. Арендт, политика включает в себя не только борьбу за власть, но и публичную деятельность, которая формирует устойчивые институты, такие как политические партии, профсоюзы и др. Гражданское общество, таким образом, не может быть свободно от политики, но призвано развивать пространство свободы в политике,
участвуя в формировании и работе публичных институтов Без жизненно важной публичной сферы гражданское общество по своей сути не является демократическим. Цели и принципы организаций гражданского общества трансформируют восприятие общественного блага и целей развития общества. Так, социальные движения, политические партии, благотворительные фонды выступают необходимой организационной силой, которая позволяет организовать гражданское общество и объединять усилия отдельных индивидов, несмотря на их существенную разобщенность в рамках частной сферы.
Необходимо отметить, что с момента своего возникновения идея публичной сферы предполагала открытость своего пространства для все большего количества людей, право участия и подачи своего голоса за то или иное публичное решение, а не только информирование или наблюдение за происходящими событиями. Хотя открытость является принципом организации и функционирования публичной сферы, существуют различные отклонения от данного требования. Закрепление на законодательном уровне особого статуса какой-либо религиозной концепции, идеологического учения, социально-экономического класса или этноса может исключать из публичной сферы или подавлять значительную часть общества. Так, рабочий класс вплоть до конца XIX века был в значительной мере исключен из публичной сферы капиталистического общества. В настоящее время растущее количество беженцев по всему миру и отсутствие действенных механизмов по их вовлечению в публичную сферу могут привести к долгосрочному обособлению и изоляции данных людей от гражданского общества той или иной страны.
Исключение или несогласие с доминирующими принципами организации публичной сферы часто приводило к созданию альтернативных средств массовой информации и выстраиванию независимых сетевых взаимосвязей гражданского общества.
Формируемая таким образом альтернативная публичная сфера становилась основой для политических выступлений различной степени интенсивности. Рабочее движение под руководством ряда политических движений и партий привело к созданию автономной пролетарской публичной сферы, управление которой со стороны буржуазных политических партий было весьма ограничено и в конечном итоге привело к созданию социалистических государств. Данный пример демонстрирует, что публичная сфера вступает в противоречие с гегемонистскими властными отношениями и ее внутренняя динамика направлена на их переформатирование.
Предложенный Ю. Хабермасом термин «публичная сфера» приобретает важное значение, потому что в своей идеализированной форме предполагает мотивированную рационально-критическую дискуссию по всем ключевым проблемам развития общества. При этом данный термин описывает процесс исторического развития гражданского общества в условиях либеральных экономических отношений и свободного товарного обмена с конца XVIII века и по настоящее время. Публичная сфера представляет собой сферу, где частные лица, обладающие частной собственностью и общими интересами, объединяются для вынесения критических суждений и отстаивания своих взглядов в отношении государственного устройства и политического режима. Данная сфера является по сути средой или средством коллективного общественного разума частных лиц, обменивающихся своими знаниями и мнениями посредством дебатов и дискуссий. Опираясь на исторический опыт западных государств, Хабермас выделяет три исторических типа публичной сферы: 1) литературную публичную сферу, возникшую в пространстве первых литературных салонов, 2) политическую публичную сферу, пространство которой стало возможным при появлении первых независимых от воли монарха и церкви политических акторов, - представителей буржуазии, многочисленных гражданских ассоциаций и организаций, 3) культурную публичную сферу, охватившую в XX веке весь мир и представленную информационными продуктами массовой культуры
В течение XX века средства массовой информации способствовали распаду политической или буржуазной публичной сферы, сформировавшейся на протяжении XIX века, при этом гражданское общество постепенно ушло от культуры публичных дебатов к культуре потребления. Публичная сфера, возникнув в среде литературной критики, была постепенно замещена «псевдопубличным» миром культурного потребления. Радио, телевидение и другие каналы распространения массовой информации ускорили распад публичной сферы, сопровождающийся обособлением меньшинства, формирующего частное пространство рациональной критической дискуссии, и большинства, состоящего из массы культурных реципиентов и некритических потребителей. Тем не менее, с развитием средств массовой информации публичная сфера стала приобретать гибридный характер, так как пространство дискуссий все больше стало объединяться и пронизываться информационными продуктами политических и коммерческих рынков.
Более того, в середине XX века представители Франкфуртской школы Т. Адорно и М. Хоркхаймер выступили с открытой критикой современной культурной индустрии, акцентируя внимание на вопросах манипулирования общественным сознанием с
помощью средств массовой информации Хабермас продолжая логику Т. Адорно и М. Хоркхаймера, утверждает, что средства массовой информации создают иллюзию публичной сферы, достижения общественного консенсуса и партийно-политического представительства народа. В результате, происходит «рефеодализация» публичной сферы и восстанавливается ее раскол в информационном пространстве, где меньшинство обладает монопольным правом на интерпретацию, а большинство является
пассивным потребителем информационных продуктов. Подтверждение этому Хабермас находит в том, что основные телевизионные компании в западных странах принадлежат государству или крупным корпорациям, находясь в прямой или опосредованной зависимости. Таким образом, авторитет интерпретации концентрируется в руках политической или корпоративной власти, когда государство или корпорации проводят выгодную для себя информационную политику, вытесняя на периферию
информационного пространства независимую критическую дискуссию Коммерциализированная культурная индустрия, в первую очередь, телевидение, наиболее умело манипулирует общественным мнением, проникая в сознание каждого человека.
В XX веке телевидение стало новой религией в руках государства и крупных корпораций, оно фактически сделало людей более зависимыми от получения информации, ими стало легче управлять. Более того, телевидение выступило средством социализации большинства людей, прививая им те или иные стандартные роли и образцы поведения. Телевидение приобрело значение культурного оружия, использующегося в отношении массовой аудитории по модели централизованной трансляции, главной целью которой выступает стабилизация социальных структур и управление структурами ожиданий населения. В результате чем больше времени люди проводят у телевизора, тем больше они склонны верить в телевизионную реальность и тем больше они становятся коллективным потребителем. Данный эффект можно назвать эффектом гомогенизации, при котором у аудитории снижается мотивация принимать участие в рациональной политической дискуссии и сближаются представления о способах решения социальных проблем. В результате гражданское общество постепенно теряет функцию коллективного разума, при этом общественное сознание становятся более уязвимым для манипулирования.
Рост продолжительности потребления телевизионной культурной продукции, характеризующейся не только потребительским и манипулятивным, но и информационно-просветительским характером, привел к приватизации свободного времени индивида, снижению его готовности участвовать в делах местного самоуправления, и, следовательно, понизил социальный капитал гражданского общества в целом. Телевидение создало псевдоличностную коммуникацию с персонажами тех или иных телепередач, создавая ложное чувство гражданского общества. Телевидение постепенно отдалило социальные связи от реальной жизни, снизив фактическую вовлеченность индивида в общественные процессы. Присущая телевидению иллюзия товарищеских отношений или ложное чувство социального капитала привело к политике дистанционного управления обществом.
Таким образом, публичная сфера к концу XX - началу XXI века фактически потеряла свою рациональную автономию и стало уязвимой для политических или корпоративных манипуляций. Общественность по сути стала группой пассивных и некритичных потребителей продукции информационно-политического рынка. Индустрия производства культуры и средства массовой информации преобразовали буржуазное гражданское общество в достаточно однородную массу потребителей. Так, по мнению Хабермаса, капиталистическая монополия, в частности, на средства массовой информации, еще в 20-30-е гг. XX века не смогли поддерживать рациональную критическую дискуссию в Веймарской республике, что в конечном счете привело к тоталитарной диктатуре. Выход из данной ситуации может быть найден в развитии гражданского общества, способного противостоять расколу капиталистического общества и сжатию его публичной сферы. В ответ на разрушительные процессы внутри капиталистического общества необходимо
укреплять демократические институты, практику публичных дебатов и дискуссий, ограничивающих всесилие государственной бюрократии и крупного капитала.
Виртуальная публичная сфера в конце XX - начале XXI вв.
В начале XXI века развитие информационно-коммуникационных технологий, в частности, сети Интернет, позволили публичной сфере найти выход из кризиса ограниченной публичности и слабости гражданского общества перед лицом государственной и корпоративной власти. Возникшая виртуальная публичная сфера становится
альтернативным производителем продукции массовой культуры ИЗ!. Однако возникает вопрос относительно особенностей функционирования и управления процессами виртуальной публичной сферы, масштаб и глубина которой превосходят возможности каких-либо государственных или международных институтов по ее регулированию.
Виртуальная публичная сфера предоставляет пространство для интеллектуальной дискуссии и общественного диалога, представляя собой исторически более масштабный аналог литературных салонов XVIII-го века, однако испытывает дефицит в сфере разработки адекватного алгоритма структурирования и анализа киберактивности рядовых пользователей. Кроме того, алгоритмические поисковые системы, например, Google, Baidu, Yandex и др. сами являются корпоративными продуктами и товарами, продвигаемыми одноименными корпорациями -U^i.
Если газеты, радио и телевидение во многом становились инструментами государственной информационной политики или открытой пропаганды, то существование алгоритмических корпораций и их независимость от прямого государственного регулирования поддерживается активностью и качеством взаимодействия самих пользователей. Многие государства проводят активную государственную информационную политику, направленную на ужесточение правил поведения в виртуальной публичной сфере, однако гражданское общество в этих условиях обладает возможностью сохранять свой критический потенциал и дискуссионный характер даже в условиях манипуляций со стороны государства.
Можно выделить два наиболее вероятных вызова, с которыми сталкивается виртуальная публичная сфера, связанных с искажением культуры и сжатием пространства критической дискуссии: 1) усиление контроля над Интернет-пространством по модели тоталитарной антиутопии Дж. Оруэлла, в рамках которой человек лишен альтернативных
источников информации и живет в постоянном страхе Ü5I; 2) развитие развлекательной и потребительской продукции культуры по модели О. Хаксли, в рамках которой обществу угрожает не всеобщий контроль государства, а вытеснение развлекательным контентом
любой рациональной дискуссии на периферию гражданского общества i16!.
Благодаря появлению новых средств массовой информации, действующих в виртуальной
публичной сфере, происходит конвергенция культуры в ходе которой производитель Интернет-контента взаимодействует с потребителем практически напрямую. Корпорации теряют свое монопольное положение в отношении потребителя - как в рамках модели тоталитарной антиутопии и «Большого брата» Оруэлла, так и в рамках массовой потребительской культуры Хаксли.
Новые средства массовой информации в рамках конвергенции культуры становятся виртуальной основой публичной сферы, приходя на смену ее предыдущим религиозным или телевизионным формам. Такой процесс знаменует собой преодоление телевизионной культуры и возрождение концепции гражданского общества, буржуазной публичной
сферы Хабермаса. Так же, как город был центром европейского гражданского общества XVIII-го века, Интернет-пространство стало центром виртуального гражданского общества XXI века. Участники виртуальной публичной сферы могут вовлекаться в дискуссии и обсуждения в Интернет-пространстве, обмениваться информацией и мнениями, а также разрабатывать более широкий спектр альтернативных решений общесоциальных проблем по сравнению с тем набором решений, которые власть транслировала через средства массовой информации на протяжении большей части XX века.
Возможность рядовых пользователей принимать участие в создании культурного продукта в виртуальной публичной сфере наиболее очевидно проявляется в сотрудничестве, обмене информацией и опытом, развитии коллективного интеллекта, что выражается на примере создания контента для Интернет-форумов, виртуальных энциклопедий, видеохостингов и т.д. Кроме того, крупнейшие мировые поисковые системы, например, Google - в глобальном масштабе и Baidu - в Восточной Азии, стали виртуальными центрами гражданского общества и основой функционирования виртуальной публичной сферы.
В отличие от концентрированного и коммерциализированного телевидения, выступающего в качестве средства авторитетного толкования, маркетинга или пропаганды, ценность Интернета заключается в создании децентрализованной и открытой для редактирования реальности, возможности участия каждого пользователя в производстве культурных продуктов и платформ без необходимости получать разрешение со стороны бюрократических институтов. Появление Интернета позволило ослабить власть государственных и коммерческих собственников СМИ, так как гражданское общество получило возможность самостоятельно налаживать каналы общения и реализовывать свободу самовыражения каждого индивида.
Гражданское общество Кремниевой долины вполне соответствует утопическому идеалу Хабермаса, объединяя в себе коллективный потенциал рационального интеллектуального обмена, а также выступая сторонником открытых стандартов передачи информации, форматов и языков программирования. Так, язык разметки документов в сети Интернет HTML был разработан сэром Т. Бернерсом-Ли в 1986-1991 гг., а затем исходный программный код данного языка был обнародован и стал общественным достоянием. Web не стал бы сегодня сетью Интернет, включающей более 130
триллионов отдельных веб-страниц ÜSI, если бы Бернерс-Ли запатентовал свой язык программирования и ограничил его использование коммерческой лицензией.
Интернет-корпорации в пространстве виртуальной публичной сферы
Интернет-корпорации, разрабатывая свои инструменты поиска и рекламы, являются, с одной стороны, коммерческими акторами, с другой стороны, играют роль столпов глобальной публичной сферы, существующей преимущественно в виртуальном пространстве. Несмотря на тенденции коммерциализации или приватизации глобальной публичной сферы, которая является продуктом коллективной работы пользователей Интернета, данные корпорации предоставляют свою инфраструктуру для проведения дискуссии и обсуждений.
Так, несмотря на то, что алгоритмический код Google способствовал упорядочиванию всей информации в сети Интернет, данная корпорация не стремится монополизировать поиск во Всемирной паутине. Так, технология или алгоритм PageRank была разработана небольшой группой исследователей и технических специалистов Google, которые
поставили перед собой задачу ранжирования всего массива Интернет-страниц в зависимости от их «важности» и «авторитетности». Основная идея, заложенная в технологию PageRank, аналогична принципам академического цитирования источников, где более важные страницы или научные работы имеют больше цитат и связей с другими веб-страниц или работами. Путем подсчета количества и качества ссылок на страницы, опираясь на более 200 факторов, PageRank дает оценку того, насколько важен веб-сайт
для конечного потребителя ii^i. Основное предположение состоит в том, что чем более важен сайт, тем большее количество ссылок он получит от других сайтов. Так, Google осуществляется сортировку более чем 130 триллионов Интернет-страниц, оценивая их по содержанию страниц и связей с другими сайтами, индексируя более чем 100 миллионов гигабайт информации. Google получает выгоду от вклада миллиардов пользователей в создание контента, при этом суть алгоритмического кода Google заключается в сборе и отслеживании поисковых запросов и предпочтений пользователей, способствующих совершенствованию технологии поиска и целенаправленной рекламы с учетом различных индивидуальных предпочтений. По аналогии с расцветом в западных странах коммерческой культуры и массового маркетинга после окончания Второй мировой войны, в настоящее время происходит «гуглизация» виртуальной публичной сферы. Google использует созданную и поддерживаемую данной компанией материальную и информационную инфраструктуру для оценки профиля каждого участника сети Интернет.
В результате, возникает вопрос о возможном контроле или регулировании со стороны государственных или международных институтов деятельности Интернет-корпораций в целях управления или координации виртуальной публичной сферой (по аналогии с регулированием телевизионных компаний). Однако дискуссионным остается вопрос, сможет ли государственное или общественное участие в собственности компаний, разрабатывающих поисковые системы, облачные вычисления и рекламные технологии, поддерживать критическое и инновационное развитие виртуальной публичной сферы. Так, если Google будет частично или полностью находиться в государственной собственности, будет ли данная Интернет-корпорация настолько же эффективна в своей работе?
Помимо деятельности крупных Интернет-корпораций в пространстве виртуальной публичной сферы набирают силу движения рядовых пользователей и небольших компаний, отстаивающих право на свободную творческую деятельность в сети Интернет и защиту своих прав. Так, движение Open Source по продвижению программного обеспечения с открытым кодом является формой краудсорсинга в сфере интеллектуального обмена, способствующей построению виртуальной публичной сферы
Открытые лицензии некоммерческой организации Creative Commons обеспечивают широкое и свободное распространение информационных продуктов и технологий в сети Интернет, не встречая одобрения среди крупных компаний, стремящихся коммерциализировать свою интеллектуальную собственность и подавить конкурентов, однако они крайне важны для развивающихся стартапов, которые делятся своим исходным кодом или языками программирования на открытых файлообменниках.
Важнейшим преимуществом движения Open Source является то, что рядовые пользователи включаются в работу по поиску и устранению ошибок в программном обеспечении; с помощью открытого кода бизнес может легче проникать на глобальный рынок и предлагать свой продукт в качестве нового стандарта производства (как это сделал Google с помощью алгоритма PageRank, получив конкурентное преимущество). Открытый исходный код может также культивировать лояльность разработчиков программного обеспечения, так как они чувствуют себя в праве вносить собственный
вклад в его развитие. Поэтому объединение корпоративных коммерческих интересов, практики сотрудничества рядовых пользователей и квалифицированных специалистов, производства инноваций в сфере открытого программного обеспечения приводит к увеличению скорости разработки и внедрения новых информационных продуктов и дальнейшему развитию виртуальной публичной сферы.
Следует отметить, что одним из предшественников открытого программного обеспечения был веб-браузер Netscape, исходный код которого вдохновил создателей веб-браузеров Mozilla Firefox и Google Chrome. Компания Microsoft, выступая против движения Open Source, начала распространять свой собственный веб-браузер Internet Explorer, что
привело к вытеснению Netscape с рынка I21!. Подобный случай демонстрирует потенциал сужения виртуальной публичной сферы, вызванного монополистическими тенденциями в пространстве сети Интернет. Крупные корпорации становятся
высококонцентрированными производителем информационных культурных продуктов, которые выступают в качестве инструментов для реализации их коммерческих интересов. Более того, они потенциально могут способствовать сжатию публичной сферы, становясь регулирующими и отчасти политическими институтами, которые будут определять как доступ к, так и содержание глобального информационного пространства.
Поисковый алгоритм крупных Интернет-корпораций усиливает их конкурентные преимущества в пространстве виртуальной публичной сферы. Так, корпорация Google, разрабатывая поисковый алгоритм PageRank, усиливает свои позиции на глобальном рынке, а также подкрепляет их строительством материальной и информационной инфраструктуры сети Интернет Г221Г231. За счет строительства данной инфраструктуры крупные Интернет-корпорации в виртуальной публичной сфере становятся центрами коллективного интеллекта современного гражданского общества, выполняя функции, аналогичные городскому гражданскому обществу в XVIII в.
Следует также учитывать, что усиление власти крупных Интернет-корпораций и процессы сжатия уже виртуальной публичной сферы могут привести к построению тоталитарной
киберутопии I241. Если исторически возникновение и развитие сети Интернет способствовало процессам демократизации и трансформации авторитарных политических режимов, то слепое следование иллюзии превосходства технологий в сфере развития гражданского общества может привести к построению паноптикума, контролирующего все аспекты жизни гражданского общества. С одной стороны, крупные Интернет-корпорации создают виртуальную основу публичной сферы, необходимую для развития гражданского общества, с другой стороны, они не исчерпывают всех участников и все пространство гражданских интересов и не в состоянии полностью заменить традиционные формы публичного диалога и принципы организации гражданского общества, однако, наделены огромной и чаще всего неконтролируемой государством силой наблюдения и контроля. Технополия, представляющая собой, в духе Н. Постмана, отступление культуры перед лицом технологий, создаваемая данными Интернет-корпорациями, устраняет альтернативы общественного развития (по аналогии с дивным новым миром Хаксли) или делает их невидимыми и не имеющими значения, при этом представляя собой глобальную по своему охвату культурную индустрию с
использованием всего спектра средств массовой информации и рекламы 1251 В конечном счете, технополия требует, чтобы все формы деятельности гражданского общества и его культуры управлялись информационными технологиями, тем самым устанавливая виртуальный контроль над всем гражданским обществом, качественно превосходя в этом процессе предыдущие формы производства культуры, включая газеты, радио и телевидение.
Выводы
Развитие гражданского общества и активное становление виртуальной публичной сферы неразрывно связаны между собой, так как в публичном пространстве происходит постоянная актуализация вопросов, касающихся организации совместной жизни большинства граждан. Если исторически публичная сфера позволяла гражданам формировать коллективные требования и поддержку в отношении государственной политики, начиная с зарождения книгопечатания и заканчивая появлением сети Интернет, то появление независимых от государства экономических акторов, а также усиливающиеся процессы демократизации привели к установлению более симметричных общественно-государственных отношений.
Городская культура гражданственности и общественного участия со времен средневековых городов позволяла индивидам взаимодействовать лицом к лицу и практиковать прямое гражданское действие, однако появление крупных городов в XX веке привело к снижению возможностей непосредственного взаимодействия индивидов, а развитие средств массовой информации способствовало усилению раскола между частной и публичной сферами, переходу гражданского общества от культуры публичных дебатов к культуре потребления. Телевидение постепенно ослабило социальные связи, в результате к концу XX публичная сфера фактически потеряла свою рациональную автономию и стала уязвимой для политических или корпоративных манипуляций.
В начале XXI века развитие информационно-коммуникационных технологий привело к появлению виртуальной публичной сферы, позволившей обозначить пути выхода из кризиса ограниченной публичности и слабости гражданского общества. Возникшая виртуальная публичная сфера выступает альтернативным источником массовой культуры, а также пространством для общественного диалога. Крупнейшие корпорации Google, Baidu, Yandex и др., разрабатывающие алгоритмы структурирования информации и анализа активности рядовых пользователей сети, создают поисковые системы и другие информационные продукты, предоставляя гражданскому обществу альтернативное пространство участия. Разрабатывая инструменты поиска и рекламы, данные корпорации, с одной стороны, коммерциализируют и приватизируют виртуальную публичную сферу, с другой стороны, создают ее виртуальную основу, необходимую для развития гражданского общества.
При этом виртуальная публичная сфера не исчерпывает всех участников и все пространство гражданских интересов, а также не в состоянии полностью вытеснить традиционные формы публичного диалога, на современном этапе находится перед лицом вызовов, связанных с искажением общественной культуры и сжатием пространства критической дискуссии. Первый вызов связан с усилением по модели Дж. Оруэлла контроля над Интернет-пространством как со стороны государства, так и со стороны Интернет-корпораций, в рамках которого общество лишено альтернативных источников информации. Второй вызов по модели О. Хаксли представляет собой процесс вытеснения развлекательным контентом любой рациональной дискуссии на периферию гражданского общества.
Ответом на данные вызовы становится развитие гражданского общества в виртуальном пространстве: движений рядовых Интернет-пользователей, некоммерческих организаций и небольших компаний, отстаивающих право на свободную творческую деятельность в сети Интернет и защиту своих гражданских прав. Движения по продвижению программного обеспечения с открытым кодом, а также открытые программные лицензии некоммерческих организаций обеспечивают свободное распространение
информационных продуктов и технологий в сети Интернет, снижая доминирующую роль крупных корпораций и государства. Однако несмотря на возможности по снижению риска эволюции виртуальной публичной сферы по модели О. Хаксли, модель тоталитарной антиутопии Дж. Оруэлла сохраняет свой деструктивный потенциал и потенциально способна реализоваться через усиление власти крупных Интернет-корпораций, построению технополии, контролирующей все аспекты жизни гражданского общества.
Библиография
1. Токвиль А. Демократия в Америке: Пер. С франц. / Предисл. Гарольда Дж. Ласки.-М.: Прогресс, 1992. - 554 с.
2. Макиавелли Н. История Флоренции / Перевод Н. Я. Рыковой, общая редакция послесловие и комментарии В. И. Рутенбурга.-М.: Наука, 1987. - 446 с.
3. Локк Дж. Сочинения: В 3 т.-Т. З.-М.: Мысль, 1988. - 668 с.
4. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов.-М.: Эксмо, 2007. -960 с.
5. Бентам И. Введение в основания нравственности и законодательства. - М.: РОССПЭН, 1998. - 416 с.
6. Монтескье Ш. Избранные произведения. В 2-х томах; Под общ. ред.: Баскин М.П.-М.: Госполитиздат, 1955. - 799 с.
7. Грамши А. Избранные произведения. Т.З Тюремные тетради. - М.: Изд-во иностранной литературы, 1959. - 371 с.
8. Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма.-М.: Канон-Пресс-Ц, 2001. - 288 с.
9. Арендт Х. Vita Activa, или О деятельной жизни: пер. с англ. СПб.: Алетейя, 2000. -437 с.
10. Strukturwandel der Öffentlichkeit. Untersuchungen zu einer Kategorie der bürgerlichen Gesellschaft. (Habilitationsschrift.)-Neuwied / Berlin, Luchterhand, 1962. - 291 S.
11. Хоркхаймер М., Адорно Т. Диалектика Просвещения: Филос. фрагменты.-М.: Медиум, 1997. - 312 с.
12. Habermas J., Burger T. The Structural Transformation of the Public Sphere an Inquiry into a Category of Bourgeois Society. Cambridge, MA: MIT, 1989. - 326 P.
13. Oblak T. Dialogue and Representation: Communication in the Electronic Public Sphere // The Public, 2002. № 9. - PP. 7-22.
14. Xiong Y. Public Sphere 3.0: Algorithmic Corporation's 21st Century Civil Society Global Renaissance //
http://www.academia.edu/25033107/Public_Sphere_3.0_Algorithmic_Corporations_21st _Century_Civil_Society_Global_Renaissance (дата обращения: 25.03.2017).
15. Orwell G. Nineteen Eighty-Four.-London: Secker & Warburg, 1949. - 325 P.
16. Huxley A. Brave New World.-London: Chatto and Windus, 1932. - 164 P.
17. Jenkins H. Convergence culture: where old and new media collide.-New York University Press, 2006. - 308 P.
18. How Search Works. Google Inside Search //
https ://www.google.com/insidesearch/howsearchworks/thestory/index.html (дата обращения: 25.03.2017).
19. Dean B. Google's 200 Ranking Factors: The Complete List // http://backlinko.com/google-ranking-factors (дата обращения: 25.03.2017).
20- Gonzalez B.G. The open source city as the transnational democratic future. TNI's fifth annual State of Power 2016 report // https://www.tni.org/en/publication/the-open-source-city-as-the-transnational-democratic-future (дата обращения: 25.03.2017).
21. Кошельник Д. Браузерные войны: история противостояния Netscape, Internet Explorer, Mozilla Firefox и Google Chrome // https://vc.ru/p/browser-wars (дата обращения: 25.03.2017).
22. Facebook и Google проложат интернет-кабель по дну Тихого океана // https://charter97.org/ru/news/2016/10/14/227257/ (дата обращения: 25.03.2017).
23. Топ-10 крупнейших кампусов «облачных» дата-центров //
https ://habrahabr.ru/company/ua-hosting/blog/272615/ (дата обращения: 25.03.2017).
24. Dickel S., Schape J.-F. The Logic of Digital Utopianism // NanoEthics, 2017 //
https ://www.researchgate.net/publication/313178460_The_Logic_of_Digital_Utopianis m (дата обращения: 25.03.2017).
25. Postman N. Technopoly: The Surrender of Culture to Technology. New York: Vintage Books, 1993. - 240 P.
