CC BY
73
6 См.: Горленко В.А. Режим правового регулирования (теоретико-прикладной аспект): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2002. С. 5.
7 См.: Там же. С. 6.
8 ЯнголН.Г. Чрезвычайное законодательство и исключительные правовые режимы: курс лекций. СПб., 2006. С. 13.
9 Матузов Н.И., МалькоА.В. Правовые режимы: понятие и виды // Право и политика: современные проблемы соотношения и развития. Воронеж, 1996. С. 14.
10 Матузов Н.И., Малько А.В. Правовые режимы: вопросы теории и практики // Известия вузов. Правоведение. 1996. № 1. С. 17-18.
11 Родионов О.С. Механизм установления правовых режимов российским законодательством: дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2001. С. 38.
12 См.: Малько А.В., Родионов О.С. Правовые режимы в российском законодательстве // Журнал российского права. 2001. № 9. С. 19.
13 Алексеев С.С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве. С. 66, 186.
14 См.: Бабаев В.К., Баранов В.М., Гойман В.И. Словарь категорий и понятий общей теории права. Н. Новгород, 1992. С. 29.
15 См.: Шамсумова Э.Ф. Правовые режимы (теоретический аспект): дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001. С. 72, 78.
16 См., например: Алексеев С.С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве. С. 185; Бабаев В.К., Баранов В.М., Гойман В.И. Указ. соч. С. 29; Матузов Н.И., Малько А.В. Правовые режимы: понятие и виды. С. 14; Шамсумова Э.Ф. Указ. соч. С. 7-8; Родионов О.С. Указ. соч. С. 38.
Н.Н. Филатов
ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО: СОВРЕМЕННАЯ ОЦЕНКА ПЕРСПЕКТИВЫ
В статье анализируются противоречия в теоретических представлениях о гражданском обществе как цели современной российской модернизации. Обосновывается прогноз, в соответствии с которым в условиях глобализации тенденция к трансформации «правовых» либерально-демократических государств в государства «»социальные» может иметь своим естественным продолжением переход от либерального стандарта «гражданского общества» (как сообщества людей, действующих в политике в устойчивых рамках государственного законодательства) к постлиберальному стандарту «гражданского общества» (как сообщества людей, действующих в подвижных границах интересов контроля за убывающими природными ресурсами).
Ключевые слова: гражданское общество, модернизация, глобализация, миропорядок, политическая жизнь.
N.N. Filatov
CIVIL SOCIETY: MODERN EVALUATION OF THE PERSPECTIVE
The article deals with contradictions in theoretical approaches to civil society as a goal of the Russian modernization. The prognosis is substantiated that under the conditions of globalization a tendency towards transformation of "legal" liberal and democratic states into "social" ones. This process may find its natural continuation transition from the liberal standard of "civil society" (as a community of people acting in the political sphere within the firm frames of state legislation) to the post-liberal standard of "civil society" (as a community of people acting within the flexible frames of the interests of control after decreasing natural recourses).
Key words: civil society, modernization, globalization, world order, political life.
В отечественной политической науке в последнее время проблематика «гражданского общества» в том виде, в котором она сложилась в 90-е гг. прошлого века, оказалась заметно потеснена сюжетами, связанными с различными политическими, социальными и правовыми аспектами модернизации. Не то, чтобы ис-
© Филатов Николай Николаевич, 2012
Кандидат исторических наук, доцент, заведующий кафедрой истории государства и права юридического факультета (Саратовский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского).
следователей перестала интересовать перспектива институциализации в России гражданского общества и все, что связано с предпосылками, форматом, последствиями такой институциализации. Правильнее было бы сказать, что среди ученых стал доминировать иной взгляд на саму логику этого политического процесса: от эйфорических представлений 90-х гг. (в том смысле, что всем миром навалимся на создание «гражданского общества» и лет за 10 решим эту задачу при помощи веры в глубокие корни демократической традиции в российской истории и копирования зарубежного опыта) политическая мысль перешла к пониманию того, что лобовой атакой такую масштабную задачу не решить, и гражданское общество, как в большинстве европейских стран, будет постепенно складываться по ходу модернизации и в прямой зависимости от ее успехов. Этот новый подход можно было бы просто охарактеризовать как более взвешенный, однако он не лишен, как и предшествующие ему взгляды аналитиков на демократический процесс в России, внутренних противоречий.
Одно из таких наиболее значимых противоречий, как представляется, состоит в следующем. Наука изменила взгляд на логику процесса, в ходе которого в России должна произойти институциализация гражданского общества. По сути, речь идет о понимании исследователями того, что гражданское общество в России в будущем, скорее всего, просто не сможет приобрести черты, сходные с теми, ° которые свойственны гражданскому обществу либерально-цивилизованного ц Запада. Однако проблема состоит в том, что более-менее четко представить 5 себе «гражданское общество» в каких-то других параметрах, которые, вероят-I но, могли бы сложиться в России в результате нынешней модернизации, совре-1 менные отечественные аналитики представить себе не могут. Нередко в мето-
.а
| дологии прогнозов постдемократического будущего России используются кон-
| цепции классиков «западной» политической мысли (в частности, Ю. Хаберма-
,§ са, У. Бека)1. Эти концепции логичны: если современное национальное государ-
1 ство, национальное гражданство, национальное гражданское общество истори-
1 чески появились на свет как продукты распада имперских систем глобального | масштаба, то современная тенденция к глобализации политических, культур-| ных и экономических процессов должна обернуться возникновением «глобаль-| ного гражданского общества», «глобального гражданства» и «космополитиче-
2 ского государства». Однако, как и всякая концепция, они основаны на опре-° деленном видении мировых процессов через призму интеллектуальной тради-£ ции той среды, к которой они принадлежат, а именно либеральной традиции | со свойственным ей пониманием развития как победы либеральных идей, цен-I ностей и институтов в мировом масштабе. А в этот ракурс научного прогнози-1 рования не укладываются многие современные тенденции обратного порядка,
0
° связанные со стремлением многих народов использовать свою экономическую,
го
¿5 политическую, культурную специфику и государственные механизмы как ин-
1 струменты конкуренции за лидерство в глобализации.
I Нередко, не желая идти на поводу у зарубежной политической мысли, иссле-
дователи поступают так, как это сделал в своем докладе «Консерватизм — национальная идеология России» на всероссийской конференции «Стратегии инновационного развития России как особой цивилизации в XXI веке» декан социологического факультета МГУ В.И. Добреньков: «Ориентация нашего народа на религиозную коллективистскую духовность (православие), сильную и авторитет-
32
ную власть (самодержавие), социальную ответственность и патернализм (народ-
ность) являются, на наш взгляд, не ситуационными идеологическими императивами первой половины XIX в., а гениально угаданными фундаментальными принципами российской общественной жизни, российского менталитета, российской цивилизации. Это влечение к абсолютной, авторитарной и ответственной власти, которая опекает народ и руководит им. Это духовность, ориентация на высшие, нематериальные ценности. Это общинный коллективизм, предполагающий осуждение эгоистических, индивидуалистических начал. Триада принципов, гениально угаданных и сформулированных Уваровым, мы полагаем, является краеугольным камнем общественной и духовной жизни России»2.
Не имеет смысла спорить с одним из ведущих социологов страны относительно предпочтений массового сознания современного российского общества, но по логике автора получается, что вся модернизация затеяна только для того, чтобы вернуть Россию в первую половину XIX в., устранив из ее истории не только опыт демократии либеральной, но и демократии советской. Возвращение к истокам часто бывает полезным для культурного развития общества, но вопрос в том, насколько старт с задержкой в два века в глобализационной гонке с другими странами и обществами будет способствовать ожидаемому лидерству российской социально-политической и экономической систем в новом миропорядке.
Глобализацию можно образно представить как гонку за установление государ- ш ственного и общественного контроля над базовыми ресурсами современной циви- | лизации, одни из которых (например, природные) убывают, а другие (например, а информационные) активно возрастают. Можно спорить о продуктивности пере- о распределения этих ресурсов на принципах либерализма или «киберлиберализ- о ма» (идеология принципиально ничем не ограничиваемого информационного об- з мена, используемого для финансовых спекуляций, которые привели мир к совре- | менному кризису)3, как это рекомендуют США или на принципах консервативно- »
го клерикализма, как предлагает сегодня «третий мир». Вопрос в том, насколь- °
й
ко эффективна для общества и государства, нацелившихся на ряд масштабных р
и
прорывов в новое качество политики, экономики, культуры, правовой жизни и Ч нуждающихся для реализации этих масштабных проектов в жесткой мобилиза- о ции всех наличных ресурсов, стратегия концентрации на самопознании и самоу- к
а
глублении, на вере, на презрении к конкурентам, расхищающим и присваиваю- М щим ресурсы. Ведь даже если такую стратегию реализовать, вернуть современ- • ное российское общество в то благостное состояние, в котором оно, по представ- ПП
о
лениям современных консерваторов, пребывало в первой половине XIX в. (хотя | там имели место крестьянские «холерные» и «картофельные» бунты, существо- ь вало крепостное право, была «черта оседлости» и прочие элементы, без которых й идеологическая «система Уварова» была бы немыслима), то само его существова- у ние станет вызовом для соседей, избравших иные, либеральные и клерикальные ( стратегии участия в глобализации. В новом обличье будет воспроизведен раскол ~ мира, какой уже произошел в годы «холодной войны». И нужны будут не только 2 самопознание и консолидация общества, единение общества и власти на принципах самодержавия, православия и народности, но и новые промышленные, информационные и военные технологии, чтобы элементарно оправдать свое присутствие на Земле. Позиция стороннего наблюдателя, который видит как его конкуренты растаскивают и потребляют необходимые для него ресурсы, но убеждает себя, что не в этих ресурсах смысл жизни, и без этих благ можно как-нибудь 33
прожить своим умом, своими традициями, своей верой, такая позиция вряд ли будет выигрышной.
В любом случае, то, что предлагает В.И. Добреньков в качестве проекта идеологической и политической, а отчасти, и социально-экономической и правовой модернизации, к модернизации как особому состоянию цивилизационного процесса отношения не имеет. Известный отечественный философ и историк А.Н. Меду-шевский справедливо, на наш взгляд, предлагает рассматривать модернизацию в ряду других возможных точек зрения с «когнитивно-информационных» позиций. «С этой точки зрения, — пишет он, — можно говорить о модернизации как создании новой картины мира, нового информационного пространства или проведении ограниченных технологических изменений, которые осуществляются в рамках существующей системы понятий, в рамках существующей когнитивно-информационной схемы познавательной деятельности»4. Возврата назад, в историю, в этой технологии, именуемой «модернизация», нет. Есть движение вперед к новому на уровне содержания и форм или только на уровне форм.
С учетом такого взгляда на суть модернизации становится понятным и недостаток попыток представить постлиберальное состояние российской социально-политической системы как доведение до технологического совершенства уже хорошо известные институты и принципы либеральной демократии европейско-201 североамериканского образца. Изначально недостаток классического либераль-¡2 ного проекта заключался в том, что идея гражданского общества и правового го-з сударства была заложена в него как идея цели развития, а не идея способов раз-I вития. В результате везде — от Америки и Европы до любой из стран третьего 1 мира, вставшей на путь демократии и рынка, приведение институтов и практик
.а
| в состояние, соответствующее указаниям либеральной науки и либеральной иде-
| ологии, воспринималось массовым и элитарным сознаниями как «конец исто-
,§ рии», достижение того состояния политичности, при котором людей не должны
1 заботить проблемы дальнейшего развития.
1 Когда стало обнаруживаться, что не все моменты в политическом, экономиче-
го
| ском и правовом развитии современных обществ и государств соответствуют либе-
§ ральному эталону, что развитие идет за пределами «конца истории» и часто при-
| обретает формы реванша традиционалистских стратегий развития, возникла кон-
2 цепция глобализации. Концепция, при всей структурной и смысловой сложности ° (о чем много написано политологами, социологами и специалистами по информа-£ ционным коммуникациям) подразумевает, что разными путями, но все народы и | страны придут к необходимости существования в мире новых производственных е технологий и старых либерально-демократических ценностей и принципов. И с 1 этих, формально предусматривающих движение вперед, позиций вопрос о смысле
0
° нынешней модернизации выглядит не менее актуальным, чем с позиций консер-
(Го
¿5 вативных. Если смысл модернизации состоит в том, чтобы обеспечить догоняю-
1 щий характер российского политического процесса и посредством больших затрат I ресурсов и времени привести нашу социально-политическую систему в ту институциональную и ценностную точку, в которой Запад никогда не был (существует очевидная разница между идеологическими и научными идеально-типическими конструкциями политических отношений и реальной практикой общественной жизни, нормотворчества и государственного управления) и в которую он в настоящее время сам не очень стремится попасть ввиду одолевающих его внутрен-
34
них и внешних проблем (приходится выбирать между политикой мультикульту-
рализма, религиозной толерантности и всеобщих социальных гарантий и решением проблем, порождаемых эмиграцией из стран «третьего мира»), то это одна идеология и одна стратегия и тактика («догоняющая») участия России в современной глобализации. Она подразумевает, что Россия должна стать «родиной истинного либерализма» и указать остальному человечеству на возможность силой духа и мысли решить проблемы, которые не удалось решить силой техники и денег. Западу для решения этой задачи приведения политической реальности в соответствие с философскими принципами либеральной доктрины исторически не хватило внутренних «рыночно-капиталистических» и внешних (колониальных) ресурсов и нет видимых показаний в пользу того, что Россия сможет чем-то заменить эти отсутствующие у нее в принципе ресурсы, либо вообще обойтись без них, тем более, что сегодня на всех уровнях политики и науки заявляется иная установка: модернизация призвана обеспечить не «догоняющий», а «опережающий», или, как минимум, «синхронный» с Западом характер всей политической, правовой, экономической, культурной динамики. Как утверждает автор одной из публикаций по проблемам современной модернизации, по результатам проведенного им анализа выступлений руководителей нашего государства, «...в настоящее время перед Россией стоит сложнейшая, многоплановая задача перехода к новому социальному качеству общества с более высокими требованиями к каждому человеку, к государству и социальным институтам»5. Это уже совсем другая т идеология, стратегия и тактика движения социально-политической системы, не- к
о
жели «догоняющая». Для ее реализации необходимо не только совершенствова- о
т
ние технологий воспроизводства старых «картин мира», а нужен в полном смыс- с
к
ле «постлиберальный» проект будущего политики вообще и гражданского обще- г ства в частности, т. е. проект, который и по форме, и по сути представлял бы со- Д бой, конечно, не разрыв с либеральным теоретическим и практическим опытам т
развитых стран Запада, и не разрыв с имперским, советским прошлым России и |
н
ее нынешним, частично либеральным, настоящим. й
История нашей страны и многих других стран показывает, что надежды на Д такой разрыв могут время от времени возникать и даже принимать форму рево- |
о
люционных идеологий коммунистического и либерального толка. Однако та же й история наглядно показывает и тщетность попыток на практике уйти от посто- ° янного воспроизводства этого опыта в повседневных политических и неполити- | ческих практиках: именно то, что имперский и советский политический опыт ^ «сквозит» во всех больших и маленьких социальных и государственных прак- о
л
тиках обеспечивает современному движению России к идеалам либеральной де- т мократии ту неповторимость, на которую больше всего уповают сегодня как на н главную предпосылку того, что Россия займет свое особое и достойное место в но- | вом миропорядке. Столь же очевидно, что это не должен быть математически вы- |
с
веренный проект, подобный проектам, например, Ш. Фурье. Такой проект, точ- 8 нее, было бы назвать «проектом оптимальных способов развития». Акцентирую- ^ щий внимание на способах развития, он не исключает представления о цели раз- § вития. Отчасти прав известный отечественный философ Х.Э. Мариносян, когда утверждает, что «.отсутствие в настоящее время в глобальном масштабе Великой идеи и, соответственно, обозначенной ею Великой цели позволяет утверждать, что концепции «Глобальное гражданское общество», «Глобальное гражданство» и «Космополитическое государство» остаются, в лучшем случае, благими теоретическими конструктами»6. 35
Проблема заключается в том, как определить «величие» указанной идеи и цели. Это может быть переход к великому благу, в приобщении человека к которому можно ни в чем себя не ограничивать, а может быть и переход к великой нужде, приобщение к которой требует поиска способов минимизации ущерба, по принципу, что пусть все плохо, только бы не было еще хуже. В глобализу-ющемся мире это «только бы не было еще хуже» может сыграть ту же роль «великой цели», которую в истории мира прежде играли, например, эсхатологические идеи христианства. Многие религии призывают людей соглашаться с действительностью ради спасения души, чтобы ей не было хуже на том свете. В современном мире не без участия науки люди стали лучше осознавать и чувствовать то, что в постановке будущих целей своего развития, а, отчасти, и в выборе инструментов развития, их возможности ограничены как свойствами природной среды, ресурсы которой небезграничны, так и свойствами самой современной цивилизации, в основание которой заложено представление о прогрессе как возрастающем потреблении природных ресурсов. Все, что лежит за этими рамками — это как раз «еще хуже». В контексте этого объективного противоречия разговор о цели развития автоматически переходит в плоскость обсуждения способов развития, позволяющих не перешагнуть эту черту. От выбора способов, в конечном итоге, будет зависеть то, будет ли у человечества, в принципе, время 201 и возможность всерьез продумать свою долгосрочную светлую перспективу на ц уровне идеалов и ценностей.
б Если признать возможность такой аберрации цели и способов ее достижения,
I замещения одного другим (перефразируя Э. Бернштейна: «конечная цель ни-1 что, способы движения к ней — все»), то возникает вопрос: насколько на роль
.а
| таких способов, служащих целью современного движения вперед социально-
| политических систем, подходят известные и надежные способы осуществления
,§ современной политики, экономики и культуры — правовое, или социальное на-
1 циональное государство, организованное на принципах доминирования права
1 над обычаем гражданское общество, рыночная экономика? Если говорить конго
| кретно о гражданском обществе, то имеет ли смысл связывать перспективу по-
| литического процесса в глобальном масштабе с задачами доведения до совершен-
| ства этого способа политической организации людей? То есть, можно ли граж-
2 данское общество в его современном виде и смысле считать потенциально реали-° зуемым постлиберально-демократическим проектом? Скорее всего, нет и вот по-ж чему. Исторически либерализм связал гражданский статус человека с его способ-| ностью свободно, независимо от интересов государства и, в определенной мере, е при его поддержке наращивать потребление материальных благ. Гражданское 1 общество в идеале, как его часто представляют в своих работах отечественные
0
° специалисты, до сих пор мыслятся как системы, обеспечивающие саморегуля-
(ТО
¿5 цию в вопросах потребления разного рода благ и использующие государствен-
1 ные законы только как инструмент поддержки стабильности собственных соци-I альных распределительных и потребительских практик и защиты их от рисков
и покушений извне. Исторически это давно наводило европейских мыслителей социалистического толка на идею, что при максимальном усовершенствовании внутрисоциальной организации государство станет вообще ненужным. Либералы столь же давно этой логике противопоставляли аргумент, согласно которому без государства не обойтись, поскольку оно необходимо как гарант возрастающе-36 го потребления своих граждан. И при всех политических коллизиях европейской
жизни в XIX и XX вв. гражданские общества, в принципе, с важностью сохранения своих государств как основ политических систем соглашались. В этой логике была изначально заложена предпосылка к трансформации правового государства в социальное, один из значимых этапов которой можно наблюдать сегодня.
Современная трансформация правовых государств в социальные отражает, на наш взгляд, общую тенденцию эволюции либеральных и либерализующихся систем в состояния, при которых порядок распределения и потребления регулируется текущими политическими интересами, а не правовыми нормами. Это позволяет предположить, что и эволюция современных гражданских обществ будет происходить в том же направлении, которое демонстрирует развитие государственных механизмов, а именно в направлении доминирования политических мотиваций в организации внутрисоциальных взаимодействий над правовыми. Нынешний интерес к религии, обычаям и традициям социальных систем выглядит сегодня как уход от политики. Это действительно уход от ее либеральной модели, удерживающей политику и главных ее субъектов, гражданское общество, в т. ч. в определенном правовом пространстве. Однако это можно понимать и как процесс другого плана, как отражение тенденции к превращению в политику (причем, почти всегда «большую») всех аспектов социальной жизни. На смену гражданскому обществу в перспективе может придти общество, в котором статус лич-
В
ности будет определяться не ее правами и обязанностями в отношении государ- т
н
ства, а навыками и способностями замещать политикой все прочие социальные к
о
практики, их мотивации и регуляторы, механизмы. Либеральная государствен- о
т
ность постоянно генерирует предпосылки к тоталитаризации «идеи государства» с
к
и нет оснований не предположить, что и либеральная гражданственность не об- г ладает тем же свойством тоталитаризовать «идею общества». Возможно, это будет Д специфическая форма тоталитаризма, только основанного не на абсолютизации т
государственной идеологии и государственных институтов, а на абсолютизации 1
н
интересов общества, в т. ч. понимаемых и как сокращение потребления ресур- й сов, либо как отнятие их у тех, кто не соответствует «стандартам» общественной Д организации. Это несоответствие стандартам общественной самоорганизации в |
с
практической политике может сыграть ту же драматичную роль, которую в со- й временной международной политике, в захватах ресурсов играют мотивации, I апеллирующие к несоответствию либеральным стандартам форм и сути государ- | ственной организации разных народов. Что это будут за новые стандарты обще- ^
ственной самоорганизации сегодня, вероятно, сказать так же трудно, как труд- о
л
но было представить в XVП-XVШ в., что стандартом государственной организа- т ции станет либеральная демократия. Но сами симптомы активного навязыва- н ния обществу таких пробных стандартов, апеллирующих к политике, а не зако- в нам, сегодня уже есть. Достаточно указать на настойчивость, с которой в обход |
с
законов и на основе прямой апелляции к политической логике сегодня продви- 88 гается в развитых странах идея однополых браков. И специалисты открыто за- ^ даются вопросом: не станет ли это новым стандартом социальной организации? 2
Нынешние революционные процессы в арабском мире делают кланы, племена и конфессиональные группы тем, что в качестве атрибута и основания «справедливой» политики противопоставляется государственным институтам, как аргюп атрибутам и основаниям «несправедливой» государственной политики. Сегодня в мировой политике на переднем плане борьбы за будущее мира фигурирует вопрос о том, соответствует ли форма и сущность государственной организа- 37
ции того или иного народа его претензиям на достойное место в глобализующем-ся мире. Но, вероятно, только пока, потому что, если следовать логике современного политического процесса, то следующим должен быть вопрос о том, соответствует ли форма и суть социальной организации того или иного народа его претензиям на достойное место в глобальном миропорядке. Это важный стимул для общественных структур к тому, чтобы осуществлять свою модернизацию всеми возможными способами и придавать достигнутым результатам значение абсолютной ценности так же, как сегодня мы абсолютно ценим либеральную и демократическую государственность. Следует заметить, эти изменения в идеологии политической субъектности «постгражданских» обществ, если они действительно будут иметь место, вполне вписываются в видение смысла современных модер-низационных процессов, о котором речь шла выше: общество должно быть высшей целью, ради которой существует политика.
1 См.: Мариносян Х.Э. Глобальное гражданское общество, глобальное гражданство и космополитическое государство в контексте глобализации // Философские науки. 2011. № 8. С. 5-15.
2 Добреньков В.И. Консерватизм — национальная идеология России // Вестник Московского университета. 2011. Сер. 18: Социология и политология. № 2. С. 6.
3 См.: Бабосов Е.М. Структурные модели мироустройства в XXI веке // Вестник Московского университета. 2011. Сер. 18: Социология и политология. № 2. С.122; Роговский Е.А. Демократия для роботов // США. Канада. 2011. № 10(502). С. 74-96.
Д 4 Медушевский А.Н. Значение Великой реформы в модернизации России // Россия и современный мир.
й 2011. № 2(71). С. 23-24.
■¡ТГ 5 Динес В.А. Российская государственность в контексте модернизации // Россия и современный мир.
~ 2011. № 2(71). С. 19-20.
> 6 Мариносян Х.Э. Глобальное гражданское общество, глобальное гражданство и космополитическое го-
| сударство в контексте глобализации // Философские науки. 2011. № 8. С. 14.
П I Л
о
5 ф
Ч
го ^
го
О X
и ф
т ^
2
0
1
1 ф
са о п. го
о
2 о
X О Ш О
