CC BY-NC-ND
62
М.С. Круглов
ГРАЖДАНСКИЕ ИНИЦИАТИВЫ И ОППОЗИЦИЯ В ПОЛИТИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ РОССИИ
В статье исследуются низовые формы гражданской активности, которые при определенных условиях функционируют на уровне политического процесса, влияя на него и дополняя его. Важную роль в этом процессе играет взаимодействие между низовыми элементами гражданского общества и политическими акторами, в результате которого происходит политическое действие, потенциально влияющее на трансформацию политического процесса.
Ключевые слова: гражданские инициативы, политический процесс, трансформация, политическая оппозиция.
Построение социального правового демократического государства, обеспечивающего достойное качество жизни, гарантированные права и свободы граждан, невозможно без активного участия самих граждан. Создание и укрепление работающих демократических институтов находятся в прямой зависимости от гражданской инициативы людей различной направленности, их гражданской мотивированности. Эту способность руководствоваться общественными интересами, как считал итальянский политолог Роберт Патнэм1, развивает участие в работе добровольных ассоциаций и общественных движений. Этот фактор значительно весомее социально-экономических условий, так как не столько экономическое развитие определяет дух гражданственности, сколько, напротив, дух гражданственности ведет к экономическому росту. Участие в деятельности общественных и гражданских организаций способствует установлению между гражданами отношений, основанных на доверии и солидарности.
© Круглов М.С., 2012
Целью данной статьи является анализ современных форм гражданской активности в России, совместных действий с политической оппозицией, определение характера и степени потенциала влияния совместных действий на политический процесс. Некоторыми задачами работы являются определение теоретико-методологических подходов к исследованию гражданского и социального активизма; определение специфических черт гражданской активности в России; анализ институциональных рамок существования гражданской активности в России как элемента политической системы; изучение тактики взаимодействия политических акторов с субъектами гражданских инициатив.
Рассматривая гражданскую активность и гражданские организации как одну из институционализированных форм существования гражданского общества, мы выделяем именно гражданскую составляющую, т. е. групповое или индивидуальное взаимодействие индивидов с органами власти для защиты собственных, групповых или общественно значимых прав и интересов.
За последние несколько лет в России наблюдается резкий подъем гражданской активности, создаются общественные движения и организации, стремящиеся воздействовать на процесс принятия решений по тем или иным отдельным вопросам, но не пытающиеся установить полный политический контроль над государством. В этом состоит их отличие от политических партий, для которых захват и удержание власти всегда является главной задачей. Такие организованные группы граждан в работе американского ученого Арнольда Бентли «Процесс правления. Изучение общественных давлений» получили название «заинтересованные группы». Бент-ли, родоначальник изучения заинтересованных групп, описывает механизмы взаимодействия различных групп друг с другом, государственными и общественными институтами, что во многом определяет процесс государственного управления2.
Если применить классификацию заинтересованных групп, предложенную французским политологом Жаном Блонделем3, к появляющимся гражданским организациям в современной России, то на первый план выходят «ассоциативные группы», подразделяющиеся на два вида: группы «защиты» и группы «поддержки». Как отмечает политолог Григорий Голосов, эти группы часто встречаются и особенно влиятельны в странах зрелой либеральной демократии4. Группы «защиты», к числу которых относятся прежде всего профсоюзы и предпринимательские ассоциации, призваны отстаивать материальные интересы своих сторонников. Группы «поддержки» стремятся к достижению конкретных, строго ограниченных целей, которые могут быть очень разными. Приведем лишь некоторые
разновидности групп «поддержки»: экологические движения, антивоенные организации, лиги «за» и «против» аборта, гендерные движения за равенство полов и т. п. Иногда группа «поддержки» создается только для того, чтобы добиться, к примеру, закрытия военной базы или строительства/отмены строительства нового моста. Как только задача решена, группа, как правило, исчезает. Организационная структура групп «поддержки» часто аморфна, членство не фиксируется, руководство определяется спонтанно.
Каждая из разновидностей заинтересованных групп предпочитает использовать специфические каналы влияния. Группы «защиты» оказывают давление непосредственно на государственные институты, причем особенно часто объектом их внимания становится бюрократия. Группы «поддержки» начинают, как правило, с формирования благоприятного для них общественного мнения, служащего им как бы точкой опоры. И те и другие придают большое значение взаимовыгодному взаимодействию с политическими партиями.
Социальная и гражданская активность индивидов и групп в современной России становится важнейшим ресурсом общественных преобразований, способом преодоления патерналистских отношений в обществе. Как отмечает польский исследователь процессов политической и экономической трансформации Адам Пшеворский, появление раскола в правящей элите и подъем активности в гражданском обществе являются главными характеристиками либерализации авторитарного режима - ситуации, складывающейся в начале его политической трансформации5. Положение о появлении раскола в правящей элите выведем за скобки как отдельную тему для исследования, остановимся подробнее на гражданских инициативах в российском обществе как на характерной тенденции политического процесса России последнего времени.
В современной России наблюдается устойчивый рост массовых уличных и «сетевых» протестов, приобретающих системный характер, которые в условиях неработающих или частично работающих каналов обратной связи между правящей элитой и гражданами становятся важнейшим элементом взаимодействия общества и влас-ти6. Гражданские движения современного этапа характеризуются активностью именно гражданской и социальной направленности. В России наблюдается появление активного слоя граждан, готовых решать различные возникающие проблемы и вопросы без участия и помощи государства, а зачастую и вопреки его воле и действиям, объединяясь в организации, группы «защиты» или «поддержки».
Часто точки концентрации гражданской активности носят локальный, неполитический характер7, но в условиях закрытости
политической системы, не имея возможности быстро и эффективно решить свою «локальную проблему», требования и охват проблемы расширяются, неизбежно затрагивая область политического, что является существенным фактором функционирования политической системы России.
Изучение самоорганизующихся структур на локальном уровне является актуальным в силу того, что именно на этом уровне закладываются основы гражданской самоорганизации, из которых впоследствии вырастают более сложные формы демократического общественного устройства.
В условиях отсутствия доверия граждан друг к другу, к государственным институтам, в условиях адаптации как главной моти-вационной характеристики социально-политических интенций российского населения8 в качестве реальных факторов консолидации выступают прежде всего действия самой власти, против которых и сплачиваются граждане на низовом уровне для локальных протестов. Эти протесты, как правило, ограничены рамками жилого дома, предприятия, микрорайона, в некоторых случаях - города или даже региона. Причина здесь среди прочего в том, что именно на этом уровне вторжение в «пространство граждан» воспринимается ими как нарушение некоего негласного пакта о ненападении. В отличие от этого экспансия власти в политическое пространство, будь то на федеральном или региональном уровне, не вызывает ощутимого противодействия, поскольку большинство граждан не воспринимают это пространство как «личное».
В условиях кризисных тенденций в обществе постепенно нарастают усталость, разочарование, раздражение по отношению к власти и к ее институтам, и по любому, часто незначительному поводу эти настроения могут выплеснуться наружу9. Такая тенденция периодически прорывается в уличных протестах и взрывах возмущения в сети Интернет, но хотя всплески этой протестной/ эмоциональной активности учащаются, они затрагивают небольшую часть населения и в большинстве своем кратковременны. Активность вскоре стихает, часто не оставляя организационных следов, за ней не следует какого-либо смыслового продолжения10. Тем не менее власти приходится реагировать даже на такое кратковременное и бессистемное недовольство, а способы, которые использовались раньше, сегодня оказываются неработающими. Прежняя тактика невнимания и игнорирования общественных претензий не всегда находит понимание, и часто радикализирует до того умеренную часть граждан, подобные сбои происходят чаще, и людям, принимающим решения, приходится все больше идти на уступки.
Основные группы гражданской инициативы объединены вокруг немногих весьма конкретных проблемных направлений: рост цен на коммунальные услуги, экологические проблемы и ущемление прав отдельных групп граждан (жильцы общежитий, обманутые застройщики, жители, протестующие против уплотнительной застройки или вырубки зеленых насаждений), градостроительный облик города, нарушения прав собственности и т. д. На поляне гражданской активности ярко выступают региональные группы с региональной протестной тематикой. Последние ключевые примеры: Дальний Восток (протесты против введения пошлин на ввоз импортных автомобилей), Калининградская область (десятитысячный митинг против повышения транспортного налога, как результат - отставка губернатора Г. Бооса), длительные системные протесты в Санкт-Петербурге против строительства башни «Охта-Центр» и др.11 Все эти группы согласно классификации Блонделя относятся к заинтересованным группам «защиты» или «поддержки». Подобные протестные акции с общей региональной тематикой, выходящие за рамки собственных корыстных целей участников, быстро переходят в политическую стадию с соответствующими требованиями.
Гражданское общество, которое состоит в первую очередь из подобного рода социальных движений, изначально формируется снизу вне институциональных рамок, в основном, через протест-ные действия локального характера с дальнейшей политизацией, архаично заменяя во многом отсутствующие или не работающие политические институты.
На определенном уровне популярности конкретной гражданской инициативы к процессу активно подключаются оппозиционные политические акторы, часто по своей инициативе, часто - по просьбе заинтересованной группы. Их усилия становятся фактором быстрой политизации заявленных требований и фактором трансформации «кейса» в более системный и эффективный процесс, с одной стороны, и увеличения электоральной популярности самой оппозиции - с другой. Примеров совместных действий гражданских организаций и политической оппозиции множество, среди ключевых можно отметить уже упоминавшийся «кейс» совместной борьбы против строительства башни «Охта-Центр» («Гражданская коалиция в защиту Петербурга», партия «Яблоко», движение «Объединенный гражданский фронт», движение «Солидарность»); протесты против вырубки Химкинского леса (движение в защиту Химкинского леса, партия «Яблоко», Авангард красной молодежи), митинг-концерт в защиту Химкинского леса с участием Юрия Шевчука в августе 2010 г. (движение «Солидарность»), Второй Всероссийский женский съезд 2008 г. и создание Совета по консолидации
женского движения (партия «Яблоко»), протесты в Калининграде, которые привели к отставке губернатора Георгия Бооса (гражданская организация «Справедливость», движение «Солидарность», партии КПРФ, «Яблоко»). В отношении гражданского участия интеллигенции и деятелей культуры подобные черты имеет общественная кампания против второго дела Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, в которую в разной степени вовлечены движения «Солидарность», Объединенный гражданский фронт и другие группы непартийной оппозиции, а также партии «Яблоко», «Правое дело», отдельные представители «Справедливой России»; из той же категории - кампания за освобождение экс-юриста ЮКОСа Светланы Бахминой.
Говоря о формах различных гражданских инициатив последнего времени, необходимо отметить возрождение и традиционных советских форм давления на власть, модифицированных под технологическую реальность XXI века. Это появившиеся коллективные письма, петиции, обращения, преимущественно в пространстве сети Интернет, с активным использованием так называемых социальных сетей и пространства блогосферы. Такого рода активность зачастую оказывается наиболее результативной с точки зрения принятия положительного решения по вопросу обращения. Наиболее яркие примеры удавшихся инициатив: упомянутый выше случай условно-досрочного освобождения бывшего юриста компании ЮКОС Светланы Бахминой (было собрано около ста тысяч подписей на специально созданном сайте в сети Интернет12), освобождение из-под стражи Василия Алексаняна, сохранение Европейского университета в Санкт-Петербурге, ряд успешных антикоррупционных инициатив общественного деятеля Алексея Навального в пространстве блогосферы. В качестве примера ответной реакции со стороны государства на возникающие кейсы гражданской активности можно привести инициативы репрессивного изменения и применения законодательства, регулирующего протесты (ужесточение наказания за перекрытие федеральных трасс, увеличение полномочий ФСБ, новая редакция «государственной измены» в Уголовном кодексе и т. п.), апробацию применения уголовного законодательства против «блоггеров» (случаи Саввы Терентьева, Ирека Муртазина, Алексея Навального и др.13). На сегодняшний день такие тенденции в большей степени носят формальный характер и редко применяются на практике, но очевидно, что при определенной необходимости нормы законодательства могут быть применены и реализованы со всей строгостью и избирательностью.
Тем не менее многие гражданские инициативы весьма недолговечны, поддерживаются небольшим количеством активистов, пло-
хо организованы, бессистемны. В вопросе гражданской активности важную роль играют показатели доверия, общественной солидарности и готовности сплочения. Как отмечает Александр Аузан, мы проходим точку самого слабого общества за последние пятнадцать лет. Динамика социального капитала, норм доверия в обществе сейчас находится на минимуме. На вопрос «Доверяете ли вы людям?» или «Можно ли доверять людям?» - 77% респондентов отвечают отрицательно14.
Как было показано выше, не всегда, но очень часто создаются сети взаимодействий. Происходит процесс становления солидарных отношений между людьми, и уровень доверия в новой активистской среде, как свидетельствуют результаты количественных исследований15, намного выше, чем в среднем у населения.
В активистской среде есть потенциал преобразования властных отношений снизу, поскольку инициативные группы существуют на добровольной основе, не имеют бюджета (большинство из этих групп не получают гранты) и фиксированного членства. Это люди, которые действуют по разным причинам и руководствуясь разными мотивами, связанными отчасти с защитой собственного интереса и права, но отчасти - с альтруистическими установками, с соли-даристским стремлением. На наш взгляд, именно в рамках таких социальных инициатив, новых гражданских структур происходит изменение политической культуры, возникают новые нормы, новые ценности, появляется и развивается солидарность на деле. В нашем понимании, гражданское социальное движение - это неформальное, неинституциональное объединение людей, граждан, действующих солидарно для достижения определенных целей, связанных с социальными изменениями в обществе.
Как отмечалось выше, для современного политического процесса в России характерны совместные проектные действия политической оппозиции и гражданских организаций, артикулирующих гражданские инициативы, что, являясь фактором их политизации, способствует решению заявленной проблемы, с одной стороны, и увеличению электоральной популярности и значимости представителей оппозиции - с другой. Что же заставляет политическую оппозицию, как умеренную, так и радикальную ее часть, отказываться от политики в чистом виде и большую часть своей активности направлять на поддержку инициатив гражданского сектора?
Теоретики рационального выбора ("rational choice") вводят инструментальную концепцию, в которой действия оцениваются с точки зрения рациональности, исходя из интенции, изначально направленной на достижение некоторой заданной цели. Рациональность, другими словами, говорит больше о средствах, а не об
итогах, отвечая на вопрос «каким образом?». Любой подход акторов может быть оценен как рациональный, если он эффективен для достижения цели и является лучшим из возможных способов16. Методы теории рационального выбора широко применялись в микроэкономике, наибольшее значение при этом имела теория игр, в дальнейшем успешно применяемая в эмпирических исследованиях в социальных науках. Теория игр имеет дело с рациональным выбором при наличии стратегической взаимозависимости, т. е. когда на выбор индивида оказывает влияние выбор других людей, и наоборот. В сложившихся условиях взаимодействие российской политической оппозиции с возникающими заинтересованными группами гражданского общества, а в перспективе - доминирующее участие и политизация гражданских инициатив - главное стратегическое направление, с точки зрения теории рационального выбора. Существенно увеличить свою поддержку в обществе оппозиция не в состоянии по причинам некоторой специфики российского политического процесса. Многократное ресурсное превосходство правящей группы обеспечивается благодаря ее контролю над государством. Массовый и адресный патронаж, чрезвычайная агитационная работа, применение силовых инструментов - это реальный политический инструментарий, применяемый политической элитой. Оппозиция соревнуется с режимом в первых двух сферах, постоянно учитывая при этом и третью. Это противостояние является смыслом ее существования, хотя оно не ведет ни к увеличению рядов, ни к расширению массовой базы17. Участвуя в социальных протестах, поддерживая группы «защиты» и «поддержки», оппозиция, с одной стороны, старается подтолкнуть гражданских активистов к политизации их деятельности, а с другой - учится сама выступать в роли инициатора общественных кампаний. Гражданским группам выгодно сотрудничество с политической оппозицией с нескольких сторон. Во-первых, они получают возможность опереться на организационный опыт и материальные ресурсы оппозиции, которые во много раз превосходят их собственные, во-вторых, поддержка серьезного политического актора заявленной проблемы значительно увеличивает шансы на успех данной инициативы. В ходе реализации каждого совместного проекта множество граждан получают новый для себя опыт взаимодействия с оппозиционными организациями. Конечно, они вряд ли смогут прямо конвертировать его в политическое участие в собственных интересах. Однако чем больше появляется подобных инициатив, тем шире становятся сети поддержки по проблемам, входящим в повестку дня этих организаций, -в вариантах, базирующихся на реальных (но не только материальных) стимулах для индивидов и при этом не отпугивающих по-
тенциальных сторонников заведомой безнадежностью данного дела или необходимостью резкого отказа от привычного образа жизни. Таким образом, оппозиция предоставляет свой опыт, свое влияние и ресурсы, гражданские организации - новое поле активности, потенциальное увеличение электоральной поддержки, стратегию политизации гражданских инициатив как фактора «борьбы за умы». Существенный вопрос, насколько оппозиция окажется способной продвигаться по уже обозначенному ею пути - в формировании оппозиционных центров притяжения внутри гражданского общества, остается открытым.
Подводя промежуточные итоги, можно сделать ряд коротких выводов.
На локальном уровне гражданской инициативы создаются главные основы гражданского общества, которые трансформируются в более сложные формы демократического общественного устройства.
Успешные гражданские инициативы определенного типа могут являться прецедентными, что становится активизирующим фактором для следующих инициатив такого же типа с большей вероятностью успеха, чем было возможно на исходном этапе.
Гражданские инициативы, выходящие за рамки собственных корыстных целей участников, быстро переходят в область политического с соответствующими требованиями и влиянием.
Группы интересов в политическом процессе в Российской Федерации становятся значимым каналом артикуляции общественных интересов, способным оказывать существенное воздействие на процесс принятия политических решений, претендуя на роль замещения традиционных институтов.
Современные формы гражданской активности в контексте совместного взаимодействия с политической оппозицией содержат в себе потенциал конструктивной трансформации политической системы Российской Федерации в сторону большей демократизации.
Поддержка и активное участие в гражданских инициативах (формах гражданской активности) - значительное стратегическое направление деятельности политической оппозиции в России.
Примечания
Подробнее об этом см.: Панэм Р. Чтобы демократия сработала. М., 1996. C. 198. Bentley A. The Process of Government: A Study of Social Pressures. Bloomington, Ind.: Principia Press, 1968.
BlondelJ. Comparative Legislatures, Englewood Cliffs. N.J.: Prentice-Hall, 1973. P. 60.
3
Голосов Г. Сравнительная политология. СПб.: Изд-во Европейского университета. Вып. 2. С. 134.
Пшеворский А. Демократия и рынок: Политические и экономические реформы в Восточной Европе и Латинской Америке. М.: РОССПЭН, 1999. С. 95-107. Подробнее об институциональном устройстве российской политики см.: Гельман В. Институциональное строительство и неформальные институты в современной российской политике // Полис. 2003. № 4. С. 6-25. Только в Москве известны около сотни жилищно-экологических инициатив, которые выступают против уплотнительной застройки, переселения в другой район, вырубки лесных насаждений, нарушения прав на выбор управления своим домом. Создатели интернет-ресурса «Институт Коллективного Действия» утверждают, что инициативных групп в масштабах всей России, по крайней мере, не менее тысячи.
Подробнее о ментальных установках россиян по отношению к представителям власти, оппозиции, о доверии друг к другу см.: Дубин Б. Институты, сети, ритуалы // Pro et Contra. 2008, № 2-3 март-июнь; Он же. Политическое поле без урожая // Огонек. 2011. № 18 (5177).
Подробнее об этом см.: Общество и граждане в 2008-2010 гг. / Под ред. М. Лип-ман, Н. Петрова. Московский центр Карнеги: Рабочие материалы. 2010. № 3. Подробнее об итогах некоторых резонансных инициативах в сети Интернет см.: Романова С. Коллективное беспамятливое // http://slon.ru/blogs/romanovas/ post/579413/ (дата обращения: 01.12.2011).
Подробнее о кейсах неполитической гражданской активности см.: Клеман К., Мирясова О., Демидов А. От обывателей к активистам: Зарождающиеся социальные движения в современной России. М.: Европа, 2010. См.: http://bakhmina.ru/ru/ (дата обращения: 01.12.2011). Подробнее об этом см.: http://www.svobodanews.ru/content/article/408519.html; http://www.echo.msk.ru/programs/kulshok/617624-echo/#element-text (дата обращения: 01.12.2011).
Подробнее об этом см.: Гражданское общество: настоящее и будущее: Горбачевские чтения. М., 2007. С. 13-22.
Подробнее об этом см.: Клеман К., Мирясова О., Демидов А. Указ. соч. С. 74-80. Подробнее о теории рационального выбора см.: Hindmoor A. "Rational Choice". 2006. P. 6-9.
Подробнее о функционировании российской оппозиции и ее альтернативах см.: Рыженков С. Перспективы демократизации в России: «стратегический» подход (первое приближение) // Неприкосновенный запас. 2011. № 1 (75).
5
6
7
8
9
10
11
14
17
