CC BY
71
УДК/uDC 37-057.87:328.185 Е. В. Головацкий, Е. А. Кранзеева,
А. В. Орлова, С. А. Пфетцер, М. С. Яницкий
E. Golovatsky, E. Kranzeeva, A. Orlova, S. Pfettser, M. Yanitskiy
ГРАЖДАНСКАЯ ПОЗИцИЯ УЧАЩЕЙСЯ МОЛОДЕЖИ
по отношению к коррупции
CIVIL POSITION OF STuDENTS IN RELATION TO CORRuPTION
Введение. В статье авторы фокусируют внимание на оценке коррупции учащейся молодежью в контексте принципов гражданского общества. Проанализированы исследовательские подходы, содержание и показатели коррупционного поведения.
Методология. Отмечается специфика методологического подхода оценки качественных и количественных характеристик коррупции с учетом категории исследования. Помимо индексных методов исследования, предлагается использовать ставший традиционным метод анкетного опроса. Авторами статьи проведен опрос в учебных заведениях Кемеровской области. Респондентами стали 663 старшеклассника, обучающихся учреждений среднего профессионального образования (СПО), студента вузов области.
Результаты. В статье анализируются данные исследования отношения молодежи региона к коррупции. В целом оценка уровня коррупции демонстрирует негативное отношение респондентов к проблеме коррупции в российском обществе. Среди главных эффективных агентов, способных нейтрализовать коррупционные явления, определяются два центра силы. С одной стороны, это представители государственной власти и политические деятели, способные мобилизовать необходимые средства для противодействия коррупции; с другой — респонденты указывают на близкий круг, то есть друзей и родственников, а также людей, имеющих успешный опыт борьбы с коррупцией.
Заключение. По результатам исследования молодежь демонстрирует солидарные оценки уровня коррупции в стране, регионе и на местах. В этой связи гражданская позиция молодежи в отношении коррупции может рассматриваться в качестве предиктора характера и направленности ее политической активности.
Introduction. The authors focus on the assessment of corruption by student youth, taking into account the principles of civil society. The research approaches, content and indicators of corruption behavior are analyzed.
Materials and Methods. The specifics of the methodological approach to assess the qualitative and quantitative characteristics of corruption are noted, taking into account the category of research. In addition to index research methods, it is proposed to use the questionnaire method that has become traditional. The authors of the article conducted a survey in educational institutions of the Kemerovo region. Respondents were students of senior classes of schools, institutions of secondary vocational education (ACT), students of high schools of the region. Total — 663 people.
Results. The article describes the results of the study of the youth's attitude to corruption. In general, the assessment of the level of corruption demonstrates the negative attitude of respondents towards the problem of corruption in Russian society. Among the main effective agents capable, in the respondents' opinion, to neutralize corruption phenomena, two «centers of power» are defined. On the one hand, they are government officials and politicians who are able to mobilize the necessary funds to counter corruption. On the other hand, respondents point to a close circle, that is, friends and relatives, as well as people who, according to others, have successful experience in fighting corruption.
Conclusions. According to the results of the survey, young people as a whole demonstrate solidarity assessments of the level of corruption in the country, region and on the ground. In this regard, the youth's civil position on corruption can be seen as a predictor of the nature and direction of its political activity.
Ключевые слова: обучающиеся, коррупция, гражданское общество, политическое участие, политическая активность, социологические исследования.
Keywords: students, youth, corruption, civil society, political participation, sociological research.
Введение
В современной России коррупция относится к числу наиболее острых социальных проблем. По мнению населения, она является препятствием для социально-экономического и политического развития страны. Об этом свидетельствуют результаты социологических опросов. В то же время исследователи и представители власти приходят к мнению, что номинальное ужесточение регулятивных мер по отношению к коррупции без осмысленной гражданской позиции в лучшем случае приводит к чрезмерному расходованию общественных ресурсов и государственных средств, а в худшем — способствует формированию теневого протестного сектора в отношении населения к институтам власти и управления.
Оценивая значимость проблемы, государство предпринимает ряд активных действий, направленных на предупреждение и борьбу с этим явлением (Федеральный закон от 25.12.2008 № 273-Ф3 «О противодействии коррупции», Национальная стратегия (2010 г.) и Национальный план (на 2016-2017 гг.) противодействия коррупции, указы президента и постановления правительства и пр.).
Из текста Конвенции ООН против коррупции следует, что к превентивным функциям необходимо отнести:
• предупреждение конфликта интересов на государственной службе;
• проверку имущественных деклараций государственных служащих;
• обеспечение этики и прозрачности государственной службы;
• препятствование отмыванию денег;
• финансовый контроль за расходованием государственных средств.
В большинстве стран эти функции выполняют существующие институты, включая органы по контролю и аудиту, исполнительные органы власти, институт уполномоченного по правам человека, комиссии по этике и предупреждению конфликта интересов, специализированные службы и подразделения по предупреждению коррупции и органы по борьбе с отмыванием денежных средств.
Другие задачи, как правило, распределены между многочисленными институтами государства и требуют особого внимания. Это прежде всего:
• разработка образовательных программ по профессиональному обучению в сфере борьбы с коррупцией;
• проведение кампаний по информированию общественности;
• сотрудничество со средствами массовой информации, гражданским обществом и предпринимательскими кругами;
• международное сотрудничество.
Необходимо отметить, что активный интерес представителей гражданских институтов и власти к проблемам коррупции в современной России сформировался относительно давно. Для нашей страны актуализация проблемы коррупции обострилась, в том числе в связи с модернизационным характером изменений в Российской Федерацией, новым курсом в международной политике и новыми «сетевыми революциями» (наподобие украинского «Майдана»). С 2016 года проблема коррупционного поведения получила новое звучание в СМИ и по закону инерции распространилась в повседневных социальных коммуникациях, на интернет-площадках стали обсуждать отношение граждан к коррупции в различных сферах жизни.
Закономерно, что проблемы коррупции приобрели большую значимость и в массовом сознании современной российской молодежи. Как известно, одним из результатов процесса социализации нового поколения является гражданское и политическое самоопределение молодежи по отношению к общественным и государственным институтам, актуальным социальным и политическим проблемам и т. п. [14]. Результатом этого процесса становится сформированная гражданская позиция в отношении различных социальных и политических феноменов. Формой проявления гражданской позиции молодежи, согласно «активистской модели» Г. Алмонда и С. Вербы, выступают соответствующие ей варианты гражданского или политиче-
ского участия [1, с. 122]. В этой связи гражданская позиция молодежи в отношении коррупции может рассматриваться в качестве предиктора характера и направленности ее политической активности.
Изучение политического сознания и прогнозирование политического поведения населения региона представляет собой сложную задачу из-за слабости региональных гражданско-правовых традиций, инверсий ряда политических лозунгов и призывов, популяризации достижен-ческих установок и т. д. [12, с. 96]. При этом результаты современных исследований указывают на аполитичность молодежи [11; 15]. В выборах федерального уровня участвовали менее половины молодых россиян, лишь 33 % молодых граждан в возрасте до 35 лет интересовались политикой [3]. Активное использование представителями политической оппозиции, общественными и религиозными организациями «голосов» молодежи является, на наш взгляд, новым уровнем социальных и политических отношений в современном обществе. Это может представлять потенциальную угрозу для формирования устойчивой гражданской позиции молодого поколения. При изучении перспектив и возможностей использования социальных ресурсов молодежи исследователям и практикам необходимо применить новые передовые методики и технологии, работать на перспективу / опережение.
Методология
При измерении коррупции применяют разные методики оценки ее качественных и количественных характеристик. Специалисты Национального антикоррупционного комитета отмечают, что при составлении разного рода рейтингов коррупции учитывается несколько факторов, включая рейтинг восприятия коррупции (то, как население определенного региона воспринимает коррупцию). Часто этот рейтинг повышается при появлении большого количества информации об уголовных делах. Второй составляющей коррупционного рейтинга является фактический показатель (реализация требований антикоррупционного законодательства, Национального плана) [6].
Наиболее часто в качестве методики оценки уровня коррупции используются социологические опросы общественного мнения представителей населения, частного сектора и государственного управления. Мониторинг коррупционных установок молодежи дает возможность построения исследователями социальных моделей выбора поведения.
Среди методов анализа применима интерактивная модель, позволяющая исследовать цепь прямых и непрямых воздействий одной переменной на другую [10, с. 131-132]. Вторичный анализ источников, описывающих состояние и оценку молодежной деятельности на региональном и местном уровнях, позволяет решать две задачи: (1) пополнять информацию о вариативности форм деятельности молодежи и (2) оценивать микротенденции развития социально-политических отношений на территориях.
В данной статье используются материалы социологического исследования «Мобилизация инициатив населения в решении социальных проблем территории» (апрель — июнь 2017 г.). Опрос проводился в учебных заведениях Кемеровской области. Респондентами стали обучающиеся старших классов школ, учреждений СПО, студенты вузов региона. Общий объем выборки — 663 человека.
Результаты
Оценки молодежью Кемеровской области коррупционных явлений, приведенные по результатам социологического опроса апреля — июня 2017 г., показывают, что в целом респонденты придерживаются традиционных установок социально-политического поведения и проявления гражданского активизма. Большинство обучающихся определяют коррупцию как вредное для общества явление (64,1 %□).
Наблюдается определенный компромисс в оценках молодежи между осознанием вреда коррупционной деятельности в обществе (молодые люди готовы повторять этот общеизвестный «общественный факт») и заметной распространенностью представлений об охранительной роли коррупции в традиционных отношениях и быту.
Оценивая уровень коррупции, респонденты дают оценки, возрастающие по мере удаления от них пространства коррупционных практик (табл. 1).
Я Вредное для общества 64,1
■ Полезное для общества 1,2
Скорее нормальное явление для общества 8,1
■ Это сложившаяся традиция отношений между людьми 17,2
■ Затрудняюсь ответить 9,4
Рис. 1. Отношение к коррупции как социальному явлению (п = 663, %)
Таблица 1
Распределение ответов на вопрос «Как бы Вы оценили уровень коррупции в целом по России и в области, где Вы проживаете?»1 (п = 663, %)
Территория Коррупция отсутствует Довольно низкий Скорее низкий Скорее высокий Очень высокий
В целом по России 2,9 3,3 8,9 35,3 49,6
В Вашей области 3,6 6,4 28,8 36 25,2
В Вашей организации 34,5 22,6 24,3 8,9 9,7
Ситуация с коррупцией в России оценивается на высоком уровне — 84,9 % (49,6 % респондентов оценивают как «очень высокий» и 35,3 % — «скорее высокий» уровень коррупции). Уровень коррупции в области как высокий оценивают 61,2 %. Обращает на себя внимание тот факт, что в области уровень коррупции считают скорее низким 28,8 % опрошенных, в то время как в России — лишь 8,9 %. С одной стороны, это может свидетельствовать о более благоприятной ситуации в регионе, с другой — отражает уровень актуализации проблемы в СМИ (федеральных и региональных).
Ответы респондентов подтверждают отмеченную тенденцию оценки уровня коррумпированности: по мнению молодежи, самым низким является уровень коррупции в организации, где они обучаются, далее коррупция чуть увеличивается в масштабе области, а основное сосредоточение коррупции респонденты склонны указывать на уровне всего российского государства. Выражая в целом отрицательное отношение к коррупции в обществе, респонденты оценивают характер ее опасности. В сложных жизненных ситуациях респонденты ссылаются на возможность использовать предусмотренные законом процедуры (суд, прокуратура, правоохранительные органы, обращение к власти), также часто опрошенные отмечают готовность использовать помощь и связи родных и знакомых, прибегать к «самопомощи» (поиск альтернативных ситуаций и вариантов их разрешения, полезных советов и пр.). Здесь значимым становится окружение респондентов, то, какие образцы, практики решения ситуаций будут ими предлагаться.
1 Анкетный опрос «Мобилизация инициатив населения в решении социальных проблем территории» (апрель — июнь 2017 г.).
Таким образом, понимание проблем и угроз, исходящих от коррупции, по оценкам молодежи Кемеровской области, носит сложносоставной, комбинированный характер. Проблемы и инструменты их решения в представлении респондентов располагаются на различных уровнях и по-разному актуализируются. На первом уровне решением проблемы коррупции, по мнению респондентов, должны заниматься официальные органы и структуры, социально-экономические, правовые и политические институты. Второй уровень результативных участников борьбы принадлежит «близкому кругу» — родным и близким, друзьям, сообществу, с которым респонденты проживают рядом или совместно трудятся.
По результатам российских социологических исследований, для молодежи характерны ощущение «дистанцированности» власти, высокий уровень индивидуализма. 83 % молодежи согласны с утверждением, что свобода — это то, без чего жизнь теряет смысл; 80 % — хотят выделяться, быть яркой индивидуальностью; 61 % — не желают оглядываться на мнение других; 57 % — верят только в себя [11]. Фактически мы видим желание молодежи быть независимой, особенной, что является возрастной характеристикой этой группы. Однако недостаточный социальный опыт и в связи с этим слабость инструментов социальной интеграции молодежи в сочетании с амбициозными установками могут привести к их маргинальному поведению. При этом нужно понимать, что склонность к новым, креативным практикам позволяет конструировать новый уровень социально-экономических взаимодействий. Важная роль здесь отводится конкретным (контактным] группам и общностям, а также соответствующим организациям и учреждениям, в которые так или иначе включается развивающаяся личность в процессе своей жизнедеятельности.
Целесообразным для задач исследования является анализ просоциального деятельностного потенциала молодежи региона. Так, большинство респондентов считают, что на местном уровне они могут вести следующие политические действия: волонтерская работа — 458 ответов; голосование на выборах, участие в референдумах — 422 ответа; участие в молодежных политических объединениях — 348; участие в политических мероприятиях наравне с другими гражданами — 302 (табл. 2]. При этом, отвечая на вопрос «Готовы ли Вы лично обращаться с предложениями и инициативами к органам власти, вступить в политическую партию, выйти на митинг или демонстрацию для отстаивания своей позиции», большинство отметило свою неготовность.
Таблица 2
Распределение ответов на вопрос «Какие политические действия Вы можете осуществить на местном уровне?» (возможны несколько вариантов ответа, п = 663, %)
Ответы %
Участие в политических мероприятиях наравне с другими гражданами 45,6
Участие в молодежных политических объединениях 52,5
Волонтерская работа 69,1
Голосование на выборах, участие в референдумах 63,7
Участие в работе региональных отделений политических партий 8,3
Членство в интернет-партиях, обсуждение политической обстановки в социальных сетях 11,3
Обсуждение международной и внутренней политики с друзьями и знакомыми 25,6
Избегание участия в голосовании 11,5
Обращение в газеты и/или на телевидение 17,9
Создание согласительных групп и комиссий для преодоления разногласий 3,8
Обращение к местным властям с предложениями и актуальными вопросами 18,7
Участие в демонстрациях 27,3
Выступление на митингах и публичных акциях 17,6
Поддержка политических нововведений 9,5
Создание региональных или местных проектов, инициатив 17,3
Другое («никакие», «не собираюсь», «никакие, т. к. власть политическая бессильна»] 0,2
Относительно редко выбираемыми формами политических действий на местах являются:
■ избегание участия в голосовании — 11,5%;
■ членство в интернет-партиях, обсуждение политической обстановки в социальных сетях — 11,3 %;
■ поддержка политических нововведений — 9,5 %;
■ участие в работе региональных отделений политических партий — 8,3 %;
■ создание согласительных групп и комиссий для преодоления разногласий — 3,8 %.
Молодежь в нашем исследовании продемонстрировала высокую оценку такого политического
действия, как голосование на выборах (63,7 %), в то время как по результатам исследований холдинга «Ромир» (2016 г.) скептически к выборам относится порядка трети населения Российской Федерации [4].
Оценивая активную деятельностную позицию молодежи, мы можем отметить следующие приоритеты и возможности (табл. 3). В числе мероприятий и акций в течение года выделяются участие в субботниках (64,1 %), передача вещей, игрушек, предметов обихода малоимущим (35,9 %), а также участие в митингах, шествиях и парадах (32,7 %). Отметим, что участие в подобных мероприятиях часто инициируется учебными заведениями и не всегда является личной инициативой молодежи.
Таблица 3
Деятельный потенциал молодежи в течение года (возможны несколько вариантов ответа, п = 663, %)
Варианты деятельности молодых людей %
Помогали неимущим 16,3
Участвовали в субботнике 641
Отдавали вещи, игрушки, предметы обихода малоимущим людям 35,9
Жертвовали деньги на помощь другим людям 25,6
Подписывали коллективное обращение, собирали подписи на домовые нужды 10,7
Участвовали в сдаче крови 16,7
Участвовали в судебных процедурах 3,6
Участвовали в митинге, шествии, параде 32,7
Осуществляли финансово-кредитную деятельность 4,2
Занимались волонтерской работой 27,5
Помогали религиозной общине 3,0
Поддерживали деньгами общественную инициативу 2,7
Участвовали в работе общественных организации (профсоюз, студклуб и т. п.) 16,4
Участвовали в работе политических партий 2,6
Ничего не делали 10,4
Учился и работал 0,3
Выбирая меры по борьбе с коррупцией, с которыми они согласны / не согласны, респонденты в основном поддерживали общие мероприятия, такие как воспитание, усиление ответственности, контроль за чиновниками и предпринимателями (табл. 4).
Большинство опрошенных согласны с введением правового и антикоррупционного воспитания как молодежи, так и всего населения в целом. При этом меры, направленные на контроль личной жизни граждан, вызывали несогласие. В частности, 63,1 % студентов не согласны на такую радикальную меру, как прослушивание телефонных разговоров граждан; 15,2 % — согласились с этой мерой, а 21,7 % затруднились с ответом. Также молодежь продемонстрировала солидарное мнение о необходимости создания специального силового органа по борьбе с коррупцией — 66,3 %.
Таблица 4
Распределение ответов на вопрос «Какие меры по борьбе с коррупцией Вы готовы поддержать?» (п = 663, %)
Возможные меры Согласен Не согласен Затрудняюсь ответить
Правовое и антикоррупционное воспитание молодежи 76,5 7,1 16,4
Разрешение на прослушивание телефонных разговоров 19,2 60,5 20,4
Усиление уголовной ответственности за дачу взятки 71 18,3 10,7
Усиление уголовной ответственности за получение взятки 74,1 15,8 101
Усиление контроля государства за расходами всех граждан 27,8 49,6 22,6
Увеличение налогов с целью дополнительного финансирования направлений, где существует опасность взяточничества 18,5 58,5 23
Введение правового обучения для всех категорий граждан 64 17,1 18,9
Создание специального силового органа по борьбе с коррупцией 64,2 19,8 16
Усиление контроля за доходами чиновников 76,8 13 10,2
Усиление контроля за доходами предпринимателей 53,5 27 19,5
«Прозрачность»/идентификация персональных данных пользователей в сети Интернет 25,9 47,5 26,6
Эти результаты указывают на понимание молодежью актуальности антикоррупционных мер, признание роли государственных органов и структур в борьбе с коррупцией, необходимость социального регулирования этой проблемы, что свидетельствует об активной гражданской позиции молодежи.
Заключение
Гражданская позиция молодежи находит свое выражение в осознанной оценке социально значимых явлений общественной жизни. К одному из таких негативных явлений относится коррупция. Отношение молодежи к коррупции выступает важным индикатором развития ее социальной и гражданской зрелости.
При оценке отношения к коррупции различных групп населения наиболее востребованным методом является социологический опрос, который может быть использован в мониторинговых наблюдениях, трендовых исследованиях. Применительно к качественным методам допустимо сочетание с контент-анализом, методом жизненных историй, методом анализа интернет-аудитории и пр.
Общая оценка антикоррупционного потенциала молодежи базируется на сводных результатах поведения всех категорий опрошенных. Молодежь в целом демонстрирует солидарные оценки уровня коррупции в стране, регионе и на местах, отмечается негативный характер коррупционной деятельности. В сложных жизненных ситуациях респонденты ссылаются на возможность использовать предусмотренные законом процедуры и помощь близких (родных и знакомых), готовность к самостоятельному решению проблем. Следует отметить, что здесь подразумевается проективная деятельность респондентов, так как вопросы ориентированы на потенциальную угрозу возникновения трудностей и разного рода ограничений. Вместе с тем необходимо помнить, что именно оценки молодежью происходящих и ожидаемых событий в нашей жизни закладывают контур социального поведения будущего поколения.
Молодежь мобильна в выборе форм поведения, при этом такие формы могут быть не всегда конструктивны. В случае ухудшения ситуации в обществе в качестве оградительных факторов деструктивного поведения могут действовать такие, как отсутствие у большинства представителей молодежи реальных практик асоциального / разрушительного для общества поведения; наличие определенной опеки подрастающего поколения; использование организационных форм работы с молодежью в образовательных учреждениях.
Среди основных направлений молодежной деятельности продуктивными можно назвать следующие: вовлечение молодого поколения в социально полезную деятельность; формирование дея-тельностной среды (особенно на региональном уровне); создание условий для развития креативного творчества и научного потенциала; активное привлечение молодежи к участию в общественной жизни и доступных (легальных и легитимных) практиках государственной деятельности.
Литература
1. Алмонд Г. А., Верба С. Гражданская культура и стабильность демократии // Полис. 1992. № 4. С. 122-134.
2. Головацкий Е. В. Упущенные социальные ресурсы политических нововведений // Человеческие ресурсы: проблемы инновационного развития и использования: сб. науч. тр. Вып. 5. / отв. ред. Е. А. Морозова. Кемерово, 2016.
3. Головоненко Д. В. Политическая активность молодежи в современной России // Историческая и социально-образовательная мысль. 2012. № 3 (13). С. 141-143.
4. Гражданский долг все реже выполняют. Исследовательский центр «Ромир» [Электронный ресурс]. URL: http://nomin.ru/ studies/822_1472677200/ (дата обращения 26.09.2017).
5. Гражданское участие: ответственность, сообщество, власть / отв. ред. Р. Г. Апресян. М. : Аслан, 1997. 111 с.
6. Дембинская Н. Посчитали по низам: о чем говорит рейтинг разгула коррупции в России [Электронный ресурс]. URL: https://ria.nu/economy/20160803/1473523759.htmi (дата обращения: 28.08.2017).
7. Зубок Ю. А. Рефлексия в саморегуляции социально-политических взаимодействий молодежи // Социология власти. 2012. № 2. С. 30-42.
8. Карпухин О. И. Молодежь России: Особенности социализации и самоопределения // Социологические исследования. 2000. № 3. С. 124-128.
9. Ковалева А. И. Концепция социализации молодежи: нормы, отклонения, социализационная траектория // Социологические исследования. 2003. № 1. С. 109-115.
10. Нуреев Р. М. Теория общественного выбора. М. : Изд. дом ГУ ВШЭ, 2005. 531 с.
11. Петров А. В. Ценностные предпочтения молодежи: диагностика и тенденции изменений // Социологические исследования. 2008. № 2. С. 83-90.
12. Политическое сознание и поведение: эволюция и мобилизация: коллективная моногр. / отв. ред. Л. Л. Шпак. Кемерово : ООО «ИНТ», 2016. 151 с.
13. Саенко Л. А., Егоров М. В. Интернет-пространство как фактор формирования сетевого сообщества // Историческая и социально-образовательная мысль. 2015. T. 7, № 1. С. 159-162.
14. Серый А. В., Яницкий М. С., Харченко А. В. Ценностно-смысловые аспекты психологической работы с молодежью, находящейся в кризисной ситуации // Вестник Новосибирского государственного педагогического университета. 2014. № 2. С. 40-49.
15. Степанова О. Ю. Становление гражданственности молодежи в условиях трансформации российского общества: авто-реф. дис. ... канд. социол. наук. М., 2004. 27 с.
16. Стратегия государственной молодежной политики в Российской Федерации : распоряжение Правительства Российской Федерации от 18 декабря 2006 г. № 1760-р.
17. О противодействии коррупции : федер. закон от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ.
References
1. Almond G. A, Verba S. Civii culture and stability of democracy. Polis [Polis]. 1992. № 4. P. 122-134. (In Russian).
2. Golovatsky E. V. The Missed Social Resources of Political Innovations. Human Resources: Problems of Innovative Development and Use [Chelovecheskie resursy: problemy innovacionnogo razvitija i ispol'zovanija]: collection of scientific papers. Issue. 5. Ed. E. A. Morozova. Kemerovo, 2016. (In Russian).
3. Golovonenko D. V. Political activity of youth in modern Russia. Historical and social-educational thought [Istoricheskaya i social'no-obrazovatel'naya mysl']. 2012. № 3 (13). P. 141-143. (In Russian).
4. Civic duty rarely performed. Research center "Romir" [Grazhdanskij dolg vse rezhe vypolnjajut. Issledovatel'skij centr "Romir"]. Available at: http://romir.ru/studies/822_1472677200/ (accessed 26.09.2017). (In Russian).
5. Civic participation: responsibility, community, power [Grazhdanskoe uchastie: otvetstvennost', soobshhestvo, vlast']. Ed. R. G. Apresyan. Moscow: Aslan, 1997. 111 p. (In Russian).
6. Dembinskaya N. Counted on the low: what is the rating of the rampant corruption in Russia [Poschitali po nizam: o chem govorit rejting razgula korrupcii v Rossii]. Available at: https://ria.ru/economy/20160803/1473523759.html (accessed 28.08.2017). (In Russian).
7. Zubok Yu. A. Reflection in self-regulation of social and political interactions of youth. Sociology of power [Sociologiya vlasti.]. 2012. № 2. P. 30-42. (In Russian).
8. Karpukhin O. I. Youth of Russia: Features of socialization and self-determination. Sociological studies [Sociologicheskie issledovanija]. 2000. № 3. P. 124-128. (In Russian).
9. Kovaleva A. I. The concept of socialization of youth: norms, deviations, socialization trajectory. Sociological studies [Sociologicheskie issledovanija]. 2003. № 1. P. 109-115. (In Russian).
10. Nureev R. M. The theory of public choice [Teorija obshhestvennogo vybora]. Moscow: Publishing House of the Higher School of Economics, 2005. 531 p. (In Russian).
11. Petrov A. V. Value judgments of young people: diagnosis and trends of changes. . Sociological studies [Sociologicheskie issledovanija]. 2008. № 2. P. 83-90. (In Russian).
12. Political consciousness and behavior: evolution and mobilization [Political consciousness and behavior: evolution and mobilization] : collective monograph. Ed. L. L . Shpak. Kemerovo: LLC "INT", 2016. 151 p. (In Russian).
13. Saenko L. A., Egorov M. V. Internet space as a factor in the formation of the network community. Historical and social-educational thought [Istoricheskaya i social'no-obrazovatel'naya mysl']. 2015. Vol. 7, № 1. P. 159-162. (In Russian).
14. Seryy A. V., Yanitskiy M. S., Kharchenko E. V. Valuable and semantic aspects of psychological work with the student's youth which is in the crisis situation. Novosibirsk State Pedagogical University Bulletin [Vestnik Novosibirskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta]. 2014. № 2. P. 40-48. (In Russian).
15. Stepanova O. Yu. Formation of citizenship of young people in the conditions of transformation of Russian society [Stanovlenie grazhdanstvennosti molodezhi v uslovijah transformacii rossijskogo obshhestva]: abstract of dissertation ... candidate of sociological sciences. Moscow, 2004. 27 p. (In Russian).
16. The strategy of the state youth policy in the Russian Federation: decree of the Government of the Russian Federation of December 18, 2006 № 1760-r) [Strategija gosudarstvennoj molodjozhnoj politiki v Rossijskoj Federacii : rasporjazhenie Pravitel'stva Rossijskoj Federacii ot 18 dekabrja 2006 g. № 1760-r.]. (In Russian).
17. On combating corruption: federal law of 25 december 2008 № 273-FZ [O protivodejstvii korrupcii : feder. zakon ot 25 dekabrja 2008 g. № 273-FZ]. (In Russian).
УДК/UDC 378.18-057.87 Е. В. Григорьева, Н. Р. Хакимова, А. П. Левченко
E. Grigoryeva, N. Khakimova, A. Levchenko
ПАТРИОТИЗМ И ТИП ЦЕННОСТНЫХ ОРИЕНТАЦИИ ЛИЧНОСТИ
СТУДЕНТОВ ВУЗА
PATRIOTISM AND THE PERSON'S VALUE ORIENTATIONS TYPE OF HIGHER EDUCATION INSTITUTION'S UNDERGRADUATES
Введение. В статье представлены результаты исследования психолого-педагогических аспектов патриотического воспитания студентов в вузе.
Методология. Теоретическое обоснование проблемы содержит анализ подходов и факторов формирования патриотизма, отражает социальную значимость патриотического воспитания в вузе, определяет актуальность исследования роли ценностных ориентаций в патриотическом воспитании студентов. Исследование проводится на основе опроса с использованием анкеты «Гражданственность и патриотизм», диагностики ценностных ориентаций по методике Р. Инглхарта.
Результаты эмпирического исследования выявили средний уровень патриотизма у студентов социально-психологического института Кемеровского государственного университета и преобладание индивидуализирующегося типа ценностных ориентаций личности. В сравнительном анализе ценностных типов показатели патриотизма выше у социализирующегося типа. Также обнаружены различия типов ценностных ориентаций личности в связи с направлением подготовки и курсом обучения студентов в вузе.
Заключение. Исследование показало, что в процессе патриотического воспитания студентов в вузе необходимо учитывать как специфику направления их подготовки и курса обучения, так и тип ценностных ориентаций личности.
Introduction. The article presents the results of the research of psychological and pedagogical aspects of patriotic education of undergraduates studying at a higher education institution.
Materials and Methods. Theoretical substantiation of the problem contains the analysis of approaches and factors of patriotism formation, reflects the social importance of patriotic education in the higher education institution, determines the relevance of studying the value orientations role in the patriotic education of students. The study was conducted based on a survey using the questionnaire "Public spirit and patriotism", the diagnosis of value orientations according to the Inglehart method.
The results of the empirical study revealed an average level of patriotism among the undergraduates of the social and psychological institute of Kemerovo State University and the predominance of the individualized type of value orientations of the individual. At the same time, the comparative analysis of value types indicated the higher grade of patriotism for the socializing type. Also, the differences were observed among individual's value orientations types in relation to the direction of education and the year of studying of an undergraduate in the university.
