Грамматическая рифма как результат синтаксического параллелизма в текстах марийских языческих молитв и карело-финских калевальских рун Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

ВЕСТНИК ЮГОРСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА 2006 г. Выпуск 2. С. 108-111

УДК 316.74: 80

ГРАММАТИЧЕСКАЯ РИФМА КАК РЕЗУЛЬТАТ СИНТАКСИЧЕСКОГО ПАРАЛЛЕЛИЗМА В ТЕКСТАХ МАРИЙСКИХ ЯЗЫЧЕСКИХ МОЛИТВ И КАРЕЛО-ФИНСКИХ КАЛЕВАЛЬСКИХ РУН

М. Ю. Семенова

На фоне исследований по стилистике, типологии и фонетике фонологические выразительные средства текстов марийских языческих молитв и карело-финских рун специально не изучались. Более того, ни на одном стилистическом уровне языка не определялись глубинные сходства и различия между генетически родственными финно-угорскими языками. Как известно, одним из важнейших факторов благозвучия языка является его звуковая организация. Фольклорные произведения, веками бытующие в устной форме, содержат богатое многообразие фонологических средств, создающих их экспрессию, эмотивность и эвфонию. Выявление и описание качества их компонентов может способствовать определению универсальных и национальных характеристик в духовной культуре отдаленно родственных языков.

Убедительность и достоверность данного исследования обеспечены, с одной стороны, большим количеством проанализированных архивных материалов и данных неоднократных диалектологических экспедиций, с другой стороны - наличием достаточного количества научно-исследовательской литературы как по проблемам марийского язычества, так и по вопросам изучения карело-финских рун.

Тем не менее, недостаточная документированность стилистических характеристик фонологического уровня языка древних фольклорных текстов, полное отсутствие типологических исследований в этой области, а также практическая и теоретическая значимость разработки проблемы обуславливают актуальность избранной темы.

Типология как особый раздел науки приемлема для всех отраслей знания. Таксономическое описание, классификация и сравнение различных объектов, состоящих из совокупности неопределенного множества, применяется во всех разделах лингвистической науки. В современном языкознании типологическое исследование языков представляется весьма актуальным. За последние десятилетия лингвистическая типология обогатилась исследованиями, посвященными различным сторонам типологии языков. При всем многообразии подходов к типологическому описанию языков типологов интересует главным образом выявление в исследуемых языках сходства в грамматике, лексике, фонетике, стилистике и т. д. Интересным и важным является не только сопоставление неродственных языков, но и анализ типологических сходств и различий языков генетически родственных, которые вследствие ряда внутренних и внешних причин далеко разошлись в своем развитии. Таковыми являются, например, языки, звукоорганизация и звукоизображение которых рассматриваются в данной работе - марийский, финский и карельский.

При звуковой организации древних марийских и финских стихов и песен рифма считается лишь их второстепенным производным признаком. Встречаются все ее типы: смежные (А, А, В, В), перекрестные (А, В, А, В) и опоясывающие. Слова марийского и финского языков, которые по своей структуре относятся к аглютинативным, характеризуются преобладанием суффиксально-флективных частей над корневой. Это, на наш взгляд, и объясняет грамматический характер рифмы марийских языческих молитв и других народных стихов. Рифма зачастую достигается не только с помощью суффиксально-флективных частей слов, указывающих на их идентичный грамматический характер, но и за счет абсолютного или приблизительного тождества конечного созвучия фонем в словах. Такое явление нами понимается как фонетическая рифма. Под грамматической рифмой нами понимается такое конечное созвучие слов, при котором, чем большую часть соразмерных слов поглощает звуковое подобие, тем сильнее определяется общность их грамматических форм [1: 12].

Итак, рифма в текстах марийских языческих молитв и карело-финских калевальских рун может быть объектом литературоведческого и лингвистического исследования. В лингвистике ее подразделяют на фонетическую, грамматическую (морфолого-синтаксическую) и лексическую.

Поскольку предложения в марийских и финских народных песнях сильно распространены, то она - есть следствие синтаксического параллелизма, благодаря чему достигается морфологическое подобие концов строк. Действительно, предложения в текстах марийских языческих молитв и карело-финских калевальских рун имеют больший диапазон распространенности, нежели в народных лирических песнях, пословицах, поговорках и частушках. Будучи результатом синтаксического параллелизма, рифма в подобных марийских и финских фольклорных текстах относится к грамматической, точнее, морфолого-синтаксической. Для морфолого-синтаксической рифмы характерно такое состояние, при котором конечное созвучие в словах достигается благодаря заметному выделению их грамматических характеристик. Фонетическое происхождение такой рифмы объясняется также, на наш взгляд, богатым синтаксическим параллелизмом предложений, например:

Таче теве, эрдене эр кынелын, Вот пришли сегодня утром,

Кугу кинде-шинчалым ямдылен, Приготовив великие хлеб-соль,

Кугу шорвам шолтен, Сварив медовую сыту,

Кугу саска сортам велен Скрутив цветочный воск в свечу,

Отышкет кузен, Придя на рощу,

Онапу декет толын шогалын, Подойдя к священному дереву,

Шагетымат ямдылен, Приготовив подставку для дерева,

Ший тукан, ший почан Молюсь, принеся в жертву

Вольыкет дене шогал кумалам Золоторогое, золотохвостое животное.

[2: 28].

В марийских языческих молитвах наиболее типичными являются грамматические рифмы, создаваемые с помощью: 1) обстоятельственных деепричастий; 2) глаголов в форме 2-го лица, единственного числа; 3) частицы -ат; 4) существительных в падеже аккузатива; 5) существительных в падеже датива; 6) глаголов в форме инфинитива; 7) глаголов в форме в 1-го лица множественного числа.

В текстах карело-финских рун наиболее типичными являются такие грамматические рифмы, которые создаются с помощью: 1) имен существительных, прилагательных, местоимений и числительных в форме единственного и множественного числа внутренне- и внешнеместных падежей; 2) имен существительных, прилагательных, местоимений и числительных в падеже транслатива; 3) третьего инфинитива глаголов в форме иллатива, иннессива и элатива; 4) имен существительных, прилагательных, местоимений и числительных в падеже эссива; 5) имен существительных, прилагательных, местоимений и числительных в форме множественного числа номинатива; 6) имен существительных, прилагательных, местоимений и числительных в форме единственного и множественного числа партитива; 7) имен существительных, прилагательных, местоимений и числительных в форме единственного и множественного числа генитива; 8) имен прилагательных в сравнительной степени; 9) имен существительных с поссессивными суффиксами в падеже номинатива; 10) имен прилагательных в форме номинатива; 11) личных глагольных форм. Грамматическая рифма в текстах карело-финских рун в большинстве случаев образуется падежнынми и личными глагольными окончаниями.

Особое внимание в карело-финских калевальских рунах привлекают диалектные и древние формы основ имен, падежных окончаний и глагольных форм, например:

Кит Бтиа БиоБ1а 8о1кеШЫп, Ведь ты взято из болота,

Уе1е1аБ1 уеИоШЫп И из жидкой взято грязи

[3: 63 ]. [4: 39].

№шеп 11еШашаНбшаИап. Имени незнающему.

ЫекаЬШй ро1у1аИап Он притронулся к коленям

[3: 37 ]. [4: 12].

В случае, если общее количество грамматических рифм в тексте принимать за 100%, то рифма, полученная благодаря конечному созвучию имен, составляет 74%. То же самое можно сказать и о внутристрочной рифме. Она, как правило, является результатом конгруэнции существительных с другими зависимыми именами в числе и падеже.

Заметим также, что созвучия, созданные именами в форме определенных падежей усиливаются притяжательными суффиксами, например:

КоМ Берро к1е1е1Шп$а, На язык берет он щелок,

Ьуут ша1в1;о1 ш1е1е11аша пробует и размышляет

[5: 93].

1каут 1и1о ¡шеАа^аат. Без тебя мне будет скучно,

Бит Бииг1а БубИа] аат, Без кормилицы мне грустно,

РаЫп шиа1е рата]ааш. Без укладывающей спать.

[3: 359]. [4: 335].

Грамматическая рифма в карело-финских калевальских рунах не всегда бывает точной, поскольку одни и те же суффиксы и окончания финского языка имеют два варианта (с переднеязычными и противоположными заднеязычными гласными). Из указанных нами выше примеров, видно, что оба из вариантов, как суффиксов, так и окончаний создают между собой рифму, но при этом не являются абсолютно точными конечными созвучиями слов. Таким образом, приблизительная рифма, имеющая грамматическое начало, отражает типологические характеристики финского языка в области фонетики.

Грамматическая (морфолого-синтаксическая) рифма в текстах марийских языческих молитв и карело-финских рун представлена разными типами конечных звуковых повторов слов. Общими для них можно считать:

1) созвучия, образованные при помощи притяжательных суффиксов, например:

Вуйумбал Кугу Юмыжлан, Его Великому Всевышнему Богу,

Пиямбаржылан, Пурышыжлан, Его Пророку, его Созидателю,

Шочынжылан, Перкежлан, Его Создателю, его Благодати,

Казначейжылан, Витньызыжлан, Его Казначею, его Вестнику,

Суксыжлан, Серлагышыжлан Его Ангелу, его Милости

Виктарен шого. Доводи, не переставая.

[6: 13].

1каут 1и1о ¡шеАа^аат Без тебя мне будет скучно,

Биги Бииг1а БубИа] ааш, Без кормилицы мне грустно,

РаЫп шиа1е рата]ааш. Без укладывающей спать.

[3: 359]. [4: 335].

2) созвучия, образованные с помощью личных окончаний глаголов, например:

Кадыр сорлажым Изогнутый серп,

Чумырен пидынат, Ты, собрав, обвязал

Кудо корго ешыжым семьи в домах,

Поген лектын каенат. Ты вместе собрал.

[7: 124].

Мегеп уааМ уа1оИаа, Белеет морская пена,

Мегеп гиоко гиБкойаа, Морской тростник коричневеет,

Мегеп ка1в1а каишБ1аа, Морской камыш красивеет.

[8: 308].

3) созвучия, образованные посредством формы аллатива в финском языке и датива в марийском языке, имеющие общую природу образования для финских и марийских материалов, например:

Ош Кугу Юмо,

Пуымынам йєратен налын,

Иван танын сурт кєргє ешыжлан, Пасу умбал шурныжлан,

Сурт оралтыжлан,

Олтымо тулжылан Серлагышым пуэн шого. [9: 33].

Великий Белый Бог,

Тебе отданное, любя, возьми, Хозяйству Ивана,

Его пшенице на полях,

Его двору,

Огню, который он разжег, Дай милость.

Sitä aja muille maille,

Maille muille vierahille. [3: 359].

Приезжай ты на чужбину,

На совсем чужие земли.

[4: 219].

4) созвучия, образованные ифинитивными формами глаголов, например:

Еш пояш, сурт ышташ,

Кум турло вольык пояш,

Кум турло шурно пояш, Пытыдыме ший окса перкетым пу. ([7: 127].

Tulena palelomahan,

Säkähinä säihkymähän.

On minulla orit punanen... [10: 13].

Чтобы семью обогатить, чтобы строить хозяйство, Чтобы обогатиться тремя видами разными скотины, Чтобы обогатиться на три вида зерна Дай нам нескончаемый достаток серебряных денег.

Гореть огнем,

Светить, как луч,

У меня есть рыжий жеребец...

Итак, первое проявление рифмы в одном из древних марийских и финских языческих фольклорных произведениях (языческих молитвах и калевальских рунах) является результатом сильной распространенности предложений благодаря обстоятельственно-деепричастным оборотам, послеложным конструкциям, всевозможным формам глаголов, существительных в падежах аккузатива, датива и номинатива. Существование бесчисленного множества конечных созвучий, образованных падежами с притяжательными суффиксами, еще больше подтверждает древность происхождения текстов как карело-финских рун, так и марийских языческих молитв. Все сказанное выше позволяет сделать следующее обобщение: рифма в текстах марийских языческих молитвах и карело-финских калевальских рунах является результатом четкого и фиксированного порядка слов в предложениях этих древних финно-угорских языков. Это качество повлияло на своеобразное развитие такого вида звуковой организации древних марийских и финских стихов, как конечное созвучие слов внутри или в конце строк, т. е. рифмы.

ЛИТЕРАТУРА

1. Малькина М.И. Мордовское стихосложение: Автореф. дис. канд. филол. наук. - Саранск, 1987. - 22 с.

2. Марий кумалтыш мут. Сост. Попов Н.С. - Йошкар-Ола: Марий книга издательство, 1991. -256 с.

3. Карело-финский народный эпос. - Сост., вст. Статья, перевод примечания В.Я. Евсеева. - М.: Восточная литература РАН, 1994. - Т. I. - 476.

4. Карело-финский народный эпос. Сост., вст. статья, перевод. примечания В. Я. Евсеева. - М.: Восточная литература РАН, 1994. - Т. I. - 510 с.

5. Lönnrrot E. Kalevala // Eeppinen runoelma karjalaisten ja suomalaisten muinaisten kansanrunojen-pohjalta. - Helsinki, 1998. - 583 s.

6. Марий кумалтыш мут. Сост. Попов Н.С. - Йошкар-Ола: Марий книга издательство, 1991. -

256 с.

7. Евсеев Т.Е. Калык ойпого. - Йошкар-Ола: Мар. кн. изд-во, 1994. - 208 с.

8. Suomen kansan vanhat runot I // Vienan Läänin Runot 3. Lyriilliset, opettavaiset, miete-, iva-, leik-

ki- y. s. runot. - Helsinki SKS, 1919. - 399 s.

9. Новиков ЭрВел С. Семон. Юмо дене пырля. - Йошкар-Ола, 1999. - 64 с.

10. Suomen kansan vanhat runot I // Vienan Läänin Runot 4. Loitsuja. - Helsinki SKS, 1919. - 416 s.