Грамматическая мотивированность русской фонетики Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

Л.Г. Зубкова

Грамматическая мотивированность русской фонетики

По типу морфологической структуры слова русский язык обычно квалифицируется как синтетический язык флективно-фузионного строя. Развитая система грамматических форм, резкое преобладание словообразовательно мотивированных словесных знаков над немотивированными в составе словаря позволяют отнести русский язык к языкам явно «формальным» (по A.A. Потеб-не), типично «грамматическим» (по Ф. де Соссюру), характеризующимся весьма четкой дифференциацией лексического и грамматического.

Если воспользоваться классификацией грамматических категорий, заложенной A.M. Пешковским [1] и С.Д. Кацнельсоном [2] и развитой A.B. Бондарко [3; 4], то сравнительно с «неформальными», «лексическими» языками «грамматическим» языкам вообще и русскому языку в частности присущи следующие черты:

1) расширение состава грамматических категорий за счет синтаксических и в том числе категорий со структурной доминантой - с формальной (согласовательной) функцией и полностью делексикализован-ньщи формантами;

2) появление категорий последовательно коррелятивных (с грамматически регулярной соотносительностью форм одного и того же слова в рамках одного и того же лексического значения) и альтернационных (характеризующихся отсутствием отношений производности между словоформами);

3) в связи с действием формальных функций обязательное употребление грамматических форм - не только там, где это диктуется основной содержательной функцией, но и там, где они избыточны, и даже там, где они исключены; отсюда расширение общей сферы употребления грамматических категорий - тотальный охват соответ-

ствующей части речи, а в случае согласования и нескольких частей речи;

4) воспроизводимый характер словоформ.

Следствием четкого разграничения лексического и грамматического является высокая степень членораздельности русского языка, в том числе:

- последовательное разграничение плана содержания и плана выражения;

- завершенность иерархических членений в каждом из планов (в частности четкое различение слова и морфемы);

- автономность функционально различных членений предложения и слова (логико-семантической, конструктивно-синтаксической и коммуникативной структуры предложения, деривационной, словоизменительной и морфемной структуры слова);

- не только функционально-семантическое, но и формальное различение языковых единиц одного ранга: видов морфем, классов слов, типов предложений.

Систематическое формальное разграничение классов слов требует для своего осуществления богатой палитры разнообразных средств, взаимодействия обеих основных грамматических тенденций -фузионной и агглютинативной. Отсюда типологическая неоднородность классов слов в русском языке по таким морфологическим параметрам, как степень синтеза (т.е. общая сложность морфемного строения слова), степень его лексичнос-ти/грамматичности (т.е. количественное соотношение знаменательных и служебных морфем), преобладающая техника их соединения (агглютинативная или фузи-онная), а также соотношение словоизменения и словообразования (их четкое или нечеткое разграничение), типы словоизменения, гипы словообраоования и т.п.

Если следовать критериям Дж. Гринберга, то в русском языке непроизводные

слова тяготеют к аналитической структуре, дериваты первой ступени имеют синтетическое строение, производные более высоких ступеней - полисинтетическое. Действие ведущих грамматических тенденций тесно связано со ступенчатым характером русского словообразования: аналитизм, или, иначе, минимальная сложность морфемного строения, исходных слов коррелирует с фузионной тенденцией (многозначность слова, полиморфизм корня, часто нетривиальное словоизменение и возможная подвижность ударения), полисинтетизм производных высоких ступеней соотносится с агглютинативной тенденцией (однозначность слова, мономорфизм корня, тривиальное словоизменение и постоянное ударение на основе).

Среди собственно-знаменательных частей речи глаголы имеют преимущественно полисинтетическое строение, имена -синтетическое, наречия - аналитическое. Действие фузионной тенденции, судя по частоте чередований фонем при суффиксальном словообразовании, сильнее всего в глаголах, слабее в существительных, еще слабее в прилагательных и наречиях.

Типологическая неоднородность классов слов имеет своим следствием политиполо-гизм русского языка. Явная типологическая неоднородность русского языка системно мотивирована его флективным строем как детерминантой, предполагающей последовательную категоризацию языковых единиц, в том числе фонетических.

Флективный, а точнее флективно-фу-зионный строй русского языка предполагает такое словоизменение, при котором грамматические значения передаются не только с помощью специальных морфем (в том числе однофонемных), но и путем модификации корня/основы как сегментными так и суперсегментными средствами.

С одной стороны, данный способ выражения грамматических значений, ставший возможным благодаря четкому расчленению лексического и грамматического в плане содержания и предполагающий развитый полиморфизм в плане выражения,

благоприятствует вычленению и фонем, и фонемных признаков, участвующих в грамматической категоризации через посредство морфологизованных чередований соотносительных фонем. Тем самым членение языкового целого «сверху вниз» принимает завершенный характер, и зву-кофонемная природа базовой фонологической единицы современного русского языка не вызывает сомнений. (Не случайно само понятие фонемы и ее признаков, как и понятие морфемы, а также теория альтернаций морфем и фонем были развиты И.А. Боцуэном де Куртенэ на материале флективных языков - русского и польского.)

С другой стороны, фузия морфем, наличие в знаменательном корне/основе элементов, выполняющих грамматические функции, осложняет соотношение морфологического членения с фонетическим. Морфные границы большей частью расходятся со слоговыми, и чем ближе к стыку основы и флексии, где господствует фузионная тенденция, тем чаще.

Вследствие словоизменения, при развитом синтетизме и двусторонней фузи-рующей аффиксации и слоговая структура морфов, и морфный состав слогов, и их консонантно-вокалическое строение не только весьма разнообразны, но и подвижны. В результате слог, подобно фонеме, оказывается как будто вполне автономной единицей по отношению к «морфеме вообще». Однако несовпадение слога и морфемы вовсе не означает независимости слога от значащих единиц и их иерархических связей. Свойства и функции слога, его структура, границы, парадигматические и синтагматические потенции задаются морфологической структурой слова во всех ее ипостасях (деривационной, словоизменительной, морфемной) и отражают свойства видов морфем, закрепленных в слове за той или иной позицией, в том числе их лексичность или грамматичность и сам характер грамматической категоризации в случае грамматичности.

В условиях доминирующей фузионной тенденции слоговая неопределенность дополняется фонемной. Соответственно

огромное значение приобретает позиционный фактор. Наличие пересекающихся рядов звуков, чередующихся при развитом полиморфизме в зависимости от не всегда четко дифференцированных фонетических и морфологических условий, с одной стороны, затрудняет отождествление и фонем, и морфем, а с другой, облегчает классификацию фонем, наглядно обнаруживая их парадигматические связи. Формирование последних, в частности развитие корреляций в системе согласных, очевидно, также происходит не без влияния потребностей словоизменения.

В конечном счете именно с грамма-тичностью русского языка, с развитым флективным словоизменением связаны категоризация и функциональная дифференциация фонем и их аллофонов.

1) Наличие синтаксических (реляционных) грамматических категорий, в том числе со структурной доминантои - с формальной согласовательной функцией и полностью делексикализованными формантами, способствует функциональному размежеванию двух основных классов фонем - закреплению согласных за выражением лексических значений, специализации гласных на передаче грамматических значений.

2) Появление последовательно коррелятивных и альтернационных грамматических категорий подкрепляется развитием морфологизованного коррелятивного противоположения согласных по признаку твердости 'мягкости.

Члены коррелятивных противоположений наиболее пригодны для выражения словоизменительных (модифицирующих) значений. Чередование в составе корня/ основы близкородственных парных фонем, обнаруживающих не только различие, но и единство, полифункционально. С одной стороны, оно служит различению словоформ, с другой стороны, указывая на соотносительность последних, обеспечивает единство, тождество слова как системы словоформ, а с третьей, через тождество отношений между парными фонемами соотносительного ряда подчеркивает тождество отношений между членами

грамматических оппозиций, закрепляя таким образом и фонологическую, и грамматическую категоризацию.

3) Обязательное употребление грамматических форм ведет к морфологиза-ции аллофонических различий гласных и слогоделения. Она была отмечена уже И.А. Бодуяном де Куртенэ.

Морфологизация аллофонических различий гласных, регулярно и однотипно модифицирующихся в определенных грамматических формах в зависимости от положения относительно ударения и под влиянием твердости/мягкости соседних согласных, - явление вторичное. Это следствие морфологизации ударения и твердости/мягкости согласных, обусловленное тем, что и ударение, и твердость/мягкость согласных реализуются главным образом через гласные, которые по самой свое:4 природе лучше приспособлены и прежде всего используются для выражения именно грамматических значений, о чем убе дительнс свидетельствует фонемный состав русских флексий.

Морфологизация слогоделения имеет место при наличии в словоизменительной парадигме форм не только с материально выраженными, но и с нулевыми флексиями. Морфологизация слогоделения в словообразовании служит различению способов деривации. Вероятность совпадения/ несовпадения границ морфов со слогоразделом внутри словоформ зависит от типа морфного стыка.

4) Воспроизводимый характер словоформ, их целостность предопределяют высокую нагрузку регрессивных влияний и модификаций в артикуляторной программе слова. Отсюда развитое алломорфное варьирование корня/основы (главным образом в своей конечной части) как дополнительное средство выражения грамматических значений.

В общем высокая степень грамматично-сти и членораздельности русского языка определяет все стороны организации его фонологической системы: вычленяемость и степень автономности фонем по отношению к морфеме вообще и отдельным ее видам в частности, идентификацию и клас-

сификацию фонем, их функциональную нагрузку в конституировании различных видов морфем и тем самым в выражении соответствующих типов языковых значений.

В силу производное™ морфемы от слова звуковая форма морфем определяется, с одной стороны, внешней формой слова как синтаксически неделимого целого, способного составить потенциальный минимум высказывания, а с другой - внутренней формой слова как определенного типа связи морфем.

Будучи компонентом слова, морфема отражает в своей звуковой форме принцип его морфологического структурирования - производимость/воспроиз-водимость. Он коррелирует со ступенпю мотивированности слова и обусловливает свободу/связанность морфем, агглютинативную или фузионную технику их соединения, предсказуемость/непредсказуемость и степень алломорфного варьирования корня и аффиксов, интенсивность и направление ассимилятивных процессов - регрессивное в случае воспроизводимости слова, прсг-грессивное в случае производимости.

Консонантная структура корня находится в диаграммном соответствии с канонической морфологической структурой слова.

Ввиду линейного характера означающих языковых знаков важнейшим средством дифференциации различных видов морфем является степень их протяженности в слогах и фонемах. В тенденции большая длина морфем коррелирует с лексическим значением, меньшая - с грамматическим. И чем отчетливее различаются морфемы семантически, тем определеннее разграничены они фонетически.

Зависимость звуковой формы морфем от их лексичности/грамматичное™ прослеживается также в составе и качестве используемых фонем (в специализации гласных на выражении грамматических значений, а согласных, в особенности консонантных оппозиций по лс альным признакам и маркированных членов поздних фонологических противопоставлений, — на передаче лексических значений), в соотношении

морфных границ со слоговыми (для русского языка типично их совпадение на стыке префикса с корнем и расхождение на стыке корня или суффикса с флексией), в корреляции акцентной активности морфем со степенью знаменательности данной части речи (в именах существительных максимальная акцентная активность свойственна корню, в глаголах -суффиксу).

Таким образом, в соответствии с выполняемой функцией в русском языке фонетически различаются знаменательные и служебные морфемы, словообразовательные и словоизменительные афсЬиксы. Разную звуковую сЬорму имеют не только отдельные виды морфем - корни, префиксы, суффиксы, флексии, но и их подвиды, закрепленные за той или иной частью речи (ср., например, собственно-знаменательные корни с местоименными, именные. суфч-шксы с глагольными и т.д.).

Благодаря последовательной грамматической категоризации формальное различение с помощью фонетических средств распространяется в русском языке и на значащие единицы более высоких уровней. В фонетическом оформлении и различении классов слов и типов предложений помимо сегментных единиц активно участвуют такие суперсегментные средства, как ударение и интонация, что также отличает «грамматические» языки от «лексических».

Функционирование суперсегментных средств в слове и предложении выявляет единство языка через взаимокомпенсаторную связь плана содержания и плана выражения, парадигматики и синтагматики. Чем проше значащая единица синтагматически, ^ем. больше значений она может иметь и тем актуальнее их парадигматическое различение с помощью суперсегментных средств. Напротив, чем сложнее синтагматическое строение значащей единицы, тем проще ее семантическая парадигма, тем вероятнее однозначность, и тогда необходимость в дополнительных суперсегментных средствах либо ограничивается, либо вовсе отпадает.

Высокая степень грамматичности как

слова, так и предложения в условиях синтагматической сложности означает наличие категориальных ограничений, мотивирующих выбор вариантов их суперсегментной организации, и тем самым обусловливает большую ее предсказуемость. В этом нетрудно убедиться, сравнив, с одной стороны, функциональные возможности ударения в непроизводных словах (исходных членах словообразовательных цепей) и в дериватах высоких ступеней мотивированности, а с другой стороны, функциональные

возможности интонации в простых нераспространенных и в распространенных или сложных поедложениях.

Эти и многие другие тончайшие особенности взаимодействия грамматических и фонетических различий в русском языке как нельзя лучше выявляют не только единство фонетики и грамматики, но и целостность языковой системы (подробнее в [5]). И то и другое - закономерный результат последовательной грамматической категоризации.

Литература

1 Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. М., 1956.

2. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. JL, 1972.

3 Бондарко А.В. Классификация морфологических категорий /'/ Мещаниновские

чтения. М., 1975.

4. Бондарко А .В. Теория морфологических категорий Л., 1976.

5. Зубкова Л.Г. Язык как форма. Теория и история языкознания. Ч. 2: Звуковая форма языка. М., 1999.