CC BY
43
2. Ивашенко О.В. Когнитивные классификаторы в семантическом поле абстрактных лексем: На материале лексико-семантиче-ского поля ментальных состояний в русском и английском языках. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Воронеж, 2002.
3. Тань Аошуан. Проблемы скрытой грамматики: синтаксис, семантика и прагматика изолирующего строя (на примере китайского языка). Москва, 2002.
4. Крюков М.В., Хуан Шу-ин. Древнекитайский язык. Москва, 1978.
5. Тань Аошуан. Китайская картина мира: Язык, культура, ментальность. Москва, 2004. References
1. Lakoff Dzh. Myshlenie v zerkale klassifikatorov. Novoe v zarubezhnoj lingvistike. Moskva, 1988; Vyp. XXIII: Kognitivnye aspekty yazyka: 12 - 51.
2. Ivashenko O.V. Kognitivnye klassifikatory v semanticheskom pole abstraktnyh leksem: Na materiale leksiko-semanticheskogo polya men-tal'nyh sostoyanij vrusskom ianglijskom yazykah. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Voronezh, 2002.
3. Tan' Aoshuan. Problemy skrytoj grammatiki: sintaksis, semantika i pragmatika izoliruyuschego stroya (na primere kitajskogo yazyka). Moskva, 2002.
4. Kryukov M.V., Huan Shu-in. Drevnekitajskijyazyk. Moskva, 1978.
5. Tan' Aoshuan. Kitajskaya kartina mira: Yazyk, kul'tura, mental'nost'. Moskva, 2004.
Статья поступила в редакцию 31.01.18
УДК 418.2+8.08
Rabdanova L.R., Rector, Aginsk Regional In-Service Institute of Advanced Training of Social Sphere Workers of Zabaikalsky Krai
(Aginskoye, Russia), E-mail: [email protected]
GRAPHIC MEANS OF EXPRESSION POINT OF VIEW IN NARRATORY TEXT (ON THE MATERIAL OF MODERN PROSE).
The object of research in the article is an artistic text, understood in the unity of its form and content. The article reviews the work in the field of narratology; the problem of deputy speakers in a narrative text is considered. The author relies on E.V. Paducheva's theory about the typology of the narrator. In the article the task is set to investigate the functions of graphic means in the formation of the structure of narrative text. The solution of this problem is connected with the problem of interpretation of narrative text, comprehension of author's intentions, ideological and aesthetic content. On the material of the novel "The quality of life" by the modern prose writer A. Slapovsky, it was concluded that graphic means (indentation, brackets), interacting with speech means, allow reflecting various points of view organizing the narration. The use of such techniques as footnotes and deletions, imitating the genre of the manuscript is a deviation from the norm of the design of the finished work. When working on the topic a method of linguistic observation, description of linguistic facts, a method of linguistic analysis, a comparative method are used.
Key words: narrative text, communicative situation, types of narrator, point of view, graphic tools, egocentric elements of language.
Л.Р. Рабданова, ректор Агинского института повышения квалификации работников социальной сферы
Забайкальского края, п. Агинское, Е-mail: [email protected]
ГРАФИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ В НАРРАТИВНОМ ТЕКСТЕ (НА МАТЕРИАЛЕ СОВРЕМЕННОЙ ПРОЗЫ)
Объектом исследования в статье является художественный текст, понимаемый в единстве его формы и содержания. В статье сделан обзор работ в области нарратологии; рассматривается проблема заместителей говорящего в нарративном тексте. Автор опирается на теорию Е.В. Падучевой о типологии повествователя. В статье поставлена задача исследовать функции графических средств в формировании структуры нарративного текста. Решение данной задачи связано с проблемой интерпретации нарративного текста, постижения авторских интенций, идейно-эстетического содержания. На материале романа «Качество жизни» современного прозаика А. Слаповского сделан вывод о том, что графические средства (отступ, скобки), вступая во взаимодействие с речевыми средствами, позволяют отразить различные точки зрения, организующие повествование. Использование таких приёмов, как сноски и зачёркивания, имитирующих жанр рукописи, является отступлением от нормы оформления законченного произведения. При работе над темой были использованы метод лингвистического наблюдения и описания языковых фактов, метод языкового анализа, сравнительный метод.
Ключевые слова: нарративный текст; коммуникативная ситуация; типы повествователя; точка зрения; графические средства; эгоцентрические элементы языка.
Объектом исследования в статье является художественный текст, понимаемый в единстве его формы и содержания. Начиная с 70-х годов XX в. к художественному тексту стал применяться коммуникативный подход, опирающийся на теорию референции. Как известно, коммуникативная ситуация, отраженная в художественном тексте, является неполноценной, поскольку создатель текста - автор - отделён от него, а читатель как адресат речи имеет дело только с текстом, в процессе чтения которого пытается истолковать интенции автора. Интерпретация точек зрения, определение заместителей говорящего в художественном произведении, отношений между повествователем, персонажем и читателем являются объектом филологического анализа.
Методологической базой нашего исследования являются работы по нарратологии. Понятие нарратологии начинает активно использоваться после новаторских работ Р Барта [1]. С позиций нарратологии французский литературовед, структуралист, соратник Р. Барта, Ж. Женетт рассматривал в конце 60-х годов прошлого века вопрос о соотнесенности точки зрения и субъекта речи [2]. Нарративность определена как категория, которая «усилиями историков, философов, культурологов получила весьма
широкое распространение и богатое концептуальное наполнение. Особо следует отметить роль философа Поля Рикёра, историка Хайдена Уайта, литературоведа Вольфа Шмида, внесших значительный вклад в нынешнее состояние и направление нарратологических исследований» [3, с. 5]. В отечественном литературоведении обозначенный подход был реализован в известных работах А.Н. Веселовского, В.Я. Проппа, М.М. Бахтина и др., в настоящее время традицию продолжают исследования В.И. Тюпы, в области лингвистики - работы Е.В. Падучевой.
В настоящее время нарратология, представляющая «собой динамично разрастающуюся ветвь познания, направленного на область сюжетно-повествовательных явлений культуры», в том числе драматургию и искусство кино, должна быть ограничена, по мысли В.И. Тюпы, областью речевого действия и определена «как учение о дискурсивных регистрах говорения» [4].
М.М. Бахтин пишет: «Перед нами два события - событие, о котором рассказано в произведении, и событие самого рассказывания (в этом последнем мы и сами участвуем как слушатели-читатели); события эти происходят в разные времена (различные и по длительности) и на разных местах, и в то же время они нераз-
рывно объединены в едином, но сложном событии, которое мы можем обозначить как произведение в его событийной полноте» [5, с. 403-404]. По мысли ученого, в событии рассказывания должен присутствовать говорящий. Поставлена важная проблема: кто заменяет говорящего в художественном тексте?
Таким образом, в художественном произведении, представляющем собой нарратив, наблюдается особый коммуникативный режим функционирования языка, прежде всего, затрагиваются эгоцентрические элементы языка, - слова и выражения, которые ориентированы на «ego», на «я» говорящего.
В коммуникативной ситуации нарратива аналогом говорящего является не сам автор произведения, а так называемый образ автора, или точнее сказать - повествователь (в некоторых работах называемый нарратором). К образу автора, обращены исследования В.В. Виноградова, Н.Д. Арутюновой, Е.В. Падучевой, Г.А. Золотовой и др. Необходимо отметить, что в западной лингвистике эта проблема также исследуется. Так, уже в 1970-х годах стала популярной представленная Б. МакХейлом «шкала семи типов», различающая семь форм передачи речи в художественном тексте [6]. В статье «Изображение сознания в художественной прозе» В. Шмид ставит цель выяснить, «какими приемами в литературе изображается сознание персонажей, переживающих ментальные изменения, умственные или душевные», и отмечает, что для передачи внутренней жизни персонажей наиболее подходящим приемом является несобственно-прямая речь «с её амбивалентностью, неоднозначностью, зыбкостью и двуголосо-стью» [7].
В нашей работе мы опираемся на концепцию Е.В. Падуче-вой, которая разрабатывает проблему типов повествователя в аспекте нарратологического исследования художественного текста. Автор утверждает, что «изменение правил интерпретации языковых элементов в нарративе по сравнению с разговорным дискурсом мотивировано изменением условий коммуникации -особым коммуникативным режимом функционирования языка. Изменение интерпретации языковых элементов в нарративе имеет своим источником неполноценность (неканоничность) той коммуникативной ситуации, в которой оказывается читатель литературного текста» [8, с. 199].
В нашей работе поставлена задача исследовать функции графических средств в формировании структуры нарративного текста, в частности в определении точек зрения, организующих повествование и, в конечном итоге, формирующих композицию художественного произведения. Решение данной задачи связано с проблемой интерпретации нарративного текста, постижения авторских интенций, идейно-эстетического содержания. Современными писателями используются такие графические средства, как пробел, шрифт, зачеркивание, сноска, отступ и др.
Остановимся на некоторых фрагментах филологического анализа, выполненного на материале романа Алексея Сла-повского, современного отечественного прозаика, драматурга, сценариста. Роман «Качество жизни», первоначально опубликованный в журнале «Знамя» в начале 2000-х годов, повествует о жизни писателя в современном мире, о нравственном выборе поколения. Журнальный вариант включал только роман «Адап-татор», который предваряла словарная статья к слову «адаптация»; книжный вариант был дополнен несколькими рассказами, объединенными с романом общим персонажем.
Композиционная особенность романа заключается в том, что он разделен на 83 части, нумерация которых представлена в виде шкалы. Начинается роман с главы «-12», это «предыстория». Тринадцатая глава обозначена как «0»: «Ну вот, а теперь история. Начало. Нулевая отметка, как говорят строители». Последняя глава - «Кое-что для себя». Такое оригинальное композиционное членение текста романа не только обеспечивает его связность, но и усиливает эстетическое воздействие на читателя, организует его внимание.
Структура повествования в романе основана на множественности точек зрения при доминирующей роли одной из них -точки зрения рассказчика. Рассказчик, или, по Е.В. Падучевой, персонифицированный (диегетический) повествователь, является прагматически мотивированным аналогом говорящего в художественном тексте [8, с. 205]. Главными речевыми средствами выражения такого повествователя являются эгоцентрические элементы языка: местоимения 1 лица, глаголы в форме 1-го лица ед. ч. и мн. ч. Диегетический повествователь принадлежит миру текста, у него есть имя собственное - Александр Николаевич Анисимов; он имеет биографию (родился, окончил, работал,
сочинял, служил, был брошен, подобран, сделал карьеру, разрушил её и др.).
При анализе текста выявляем, что организующим центром повествования становится рассказчик, который находится в событии рассказывания истории своей жизни, состоящей из ряда событий («двусобытийность» художественного текста, по мысли М.М. Бахтина). Автобиографический характер романа усиливает впечатление достоверности, подлинности событий романа. А. Слаповский выводит в качестве главного героя романа фигуру писателя-универсала Анисимова, который занимается адаптацией классических художественных произведений для массовой аудитории. Текст романа оформлен в виде рукописи, процесс редактирования которой эксплицируется с помощью таких графических средств, как зачёркивание, скобки.
Рассмотрим в указанном аспекте начальную главу, обозначенную как «- 12»:
«(1) У всякой истории своя предыстория.
Но о чем история, вот вопрос.
(2) Обо мне в целом, то есть об Александре Николаевиче Анисимове, который родился в небольшом провинциальном городке, окончил МГУ, работал в разных газетах, сочинял бульварные романы, служил в издательстве, был брошен женою и сыном, но подобран молодой телевизионной красавицей, сделал с её помощью карьеру и сам её разрушил?
(3) Или о том, как данный А.Н. Анисимов заболел в свои цветущие сорок пять лет и истерично захотел вернуть свою молодость?
Или о том, как он в одночасье стал знаменит и почти богат, а потом опять беден и безвестен?
Или все-таки исключительно о романе с вышеупомянутой красавицей?
Или о феномене адаптации?
(4) Обо всем хочется, но надо же договориться! - с самим собой и читателем.
(5) Давайте договоримся: будет история о романе. Очень правильно. Во-первых, публика это любит. Во-вторых, сам жанр подсказывает: «<роман».
И встреча с красавицей станет точкой отсчета, предысторию же я постараюсь изложить коротко и не утомительно» [9, с. 10].
Фрагмент (1) задает диалогичность текста (о чем история), обращенного к имплицитному адресату, имеющему еще обобщенный характер. Использование вопросительных предложений в (2) и (3) поддерживает имитацию диалога.
Фрагмент (2) квалифицируем как перволичное повествование (обо мне), в котором диегетический повествователь представлен как объект характеристики.
Повествование от 1-го лица переходит в фрагменте (3) в повествование от 3-го лица (данный А.Н. Анисимов; он); диегетический повествователь смотрит на себя со стороны, это отражение психологической рефлексии, намерения большей объективности. Дело в том, что в фрагментах (2) и (3) представлена характеристика персонажа: «В человеческой биографии выделяются определенные этапы, связанные с основными событиями его жизни (дата рождения, периоды учебы, профессиональной деятельности, устройство семейной жизни, дата смерти), естественно, что в реальной действительности эти события происходят последовательно, сменяя одно другое, возможно, с большими временными интервалами. Наполняя жизненное пространство человека, события тем самым характеризуют его» [10, с. 43].
В фрагменте (4) эксплицируется адресат речи, который обозначен как 3-е лицо (надо договориться с читателем), выражено стремление прогнозировать читательскую реакцию.
В фрагменте (5) читатель уже представлен формой 2-го лица глагола (давайте договоримся), повествователь же вновь 1-го лица (я). Здесь наблюдается имитация полноценной коммуникативной ситуации, в которой читатель вовлекается в процесс сотворчества с рассказчиком, наделяется точкой зрения, близкой к точке зрения диегетического повествователя.
Отмеченное колебание точек зрения, выраженных указанными речевыми средствами, поддерживается и графическим средством - отступом, активное использование которого ведет к расчленению текста главы. Короткие абзацы, зачастую равные одному предложению, становятся характерной чертой романа, позволяют автору передать напряженность повествования.
Следующая глава, обозначенная «-11», представляет собой перволичное повествование, выраженное не только местоиме-
