CC BY
82
УДК 821.111 ББК 83.3(4Вел)
Н 27
Напцок Б.Р.
«Готическая» поэтика «Правдивого рассказа о явлении призрака некоей миссис Вил на следующий день после ее смерти некоей миссис Баргрэйв в Кентербери 8
сентября 1705 г.» Д. Дефо
(Рецензирована)
Аннотация: В статье определяется специфика развития английского жанра «ghost story» с его «готическими» доминантами и сверхъестественной атрибутикой. Основной задачей исследования становится проблема жанровой и художественной поэтики малоизвестного рассказа Д. Дефо.
Ключевые слова:
Жанр «ghost story», английская «готическая» традиция, поэтика, «Правдивый рассказ о явлении призрака некоей миссис Вил на следующий день после ее смерти некоей миссис Баргрэйв в Кентербери 8 сентября 1705 г.» Д. Дефо.
Основоположником английской «готической» традиции по праву считается Хорес Уолпол (1717-1797), автор первого «готического» романа «Замок Отранто» («The Castle of Otranto», 1764). Однако за несколько десятилетий до публикации этого произведения в английской литературе уже стали появляться сочинения «готического» содержания. К ним относится повесть Даниэля Дефо «Правдивый рассказ о явлении призрака некоей миссис Вил на следующий день после ее смерти некоей миссис Баргрэйв в Кентербери 8 сентября 1705 г.» («True Relation of The Apparation of one Mrs Veal», 1706).
В начале XVIII века в английской литературе стала разрабатываться жанровая форма «ghost story». При этом авторы опирались на «память жанра» [1: 76], в частности, на распространенные в английской фольклорной традиции небольшие истории или рассказы о призраках и привидениях. Некоторые из них легли в основу «сверхъестественных» или «фантастических» баллад, но многие так и продолжали бытовать в устной традиции.
Жанр «ghost story», основанный на народных суевериях, оставался востребованным в век Просвещения. Парадоксальным в этот период было соединение многовековой веры в чудеса, в ирреальных существ и рационалистического подхода к действительности.
Интерес к жанру «ghost story» выражался в восприятии его основных семантических доминант - образов призраков или привидений, элементов сверхъестественной атрибутики, в создании особой атмосферы тревог, мрачных предчувствий, иррациональных обстоятельств. Вот как характеризовал «рассказ с привидением» - «ghost story» - исследователь М. Саммерс: «Рассказ этот отличается краткостью, сжатостью; правда, он изобилует деталями, однако каждый штрих в нем воистину многозначителен. Ни один рассказ о призраках не должен быть сколько-нибудь затянутым. От тягучего многословия ужас и трепет просто улетучиваются. Призраку надлежит быть злобным и ненавистным. В художественной литературе образ полезного привидения - скорее, признак слабости; от этого все повествование делается гораздо более вялым. Верный тон в смысле нагнетания ужаса берется в тех произведениях, где... авторы намеренно избегают четких определений, предпочитая им намеки» [2: 354 - 355].
Первым значительным литературным произведением в жанре «ghost story» можно назвать «Правдивый рассказ о явлении призрака некоей мисс Вил на следующий день после ее смерти некоей мисс Баргрэйв в Кентербери 8 сентября 1705 г.», опубликованный Даниэлем Дефо в 1706 г. (“The Relation of Apparition of one Mrs. Veal”).
О предыстории этого лучшего из небольших сочинений английского просветителя сохранилось мало сведений. Из них наиболее важными являются два факта. Первый
связан с тем, что Д. Дефо хорошо знал и любил посещать знаменитый Кентербери, прославленный английским классиком Дж. Чосером. Второй факт - это существование легенды о приезде в Кентербери Дефо и полученной им информации о некоем загадочном, страшном событии, которое впоследствии определило содержание его будущего произведения.
До сих пор до конца не выяснена история возникновения сюжета «Правдивого рассказа о явлении призрака...» у Дефо. Что это - виртуозно выдуманный сюжет или удивительно-загадочное событие, действительно с кем-то происшедшее?
Можно предположить, что сначала был набросок «правдивой истории» большого объема. Однако замысел Дефо не развился до размеров повести или романа и он ограничился лишь рассказом. Нет сомнений, что Дефо были известны множественные слухи и пересуды о далеких и настоящих временах, распространенные в Кентербери. Одними из самых любопытных среди них были истории о привидениях, посещающих легендарный город не только по ночам, но и средь бела дня, особенно по ярмарочным дням.
По существующим слухам, публикациям, рассказам очевидцев Дефо попытался верифицировать случившееся. Писатель не столько утверждал, что призрак пришел, побеседовал с живым человеком и ушел, а говорил о невероятном, таинственном событии, которому трудно подобрать объяснения, но нельзя в него не поверить.
Во времена Дефо еще прочной была вера людей в существование призраков и привидений. Возможно, что к таким людям относился и сам писатель. Однако не исключено, что ему хотелось верить и одновременно проверить, на чем были основаны многочисленные «ghost story». Об этом свидетельствует фрагмент из малоизвестного сочинения Д. Дефо «История привидений»: «Если существует между ними духовное общение, обмен мыслями, называйте как угодно, - это общение душ, одетых плотью, и душ как таковых, бесплотных, то почему, скажите мне, не могут души сами вселиться в ту или иную плоть, сами навлечь на себя ту или иную оболочку?» [3: 156].
Долгое время «Правдивый рассказ о явлении призрака некоей мисс Вил.» воспринимался как одна из смелых выдумок Д. Дефо, но Дж.А. Айткен, являющийся автором предисловия к рассказу. доказал, что, хотя «являлся ли призрак в самом деле, зависит. от правдивости миссис Баргрэйв», однако, «что до остального,.. практически все детали соответствуют истине, и . Дефо всего лишь мастерски пересказал историю с привидением, что в свое время наделала немало шуму». Айткен попытался доказать, что персонажи этого рассказа существовали на самом деле, и многих идентифицировал [4: 46].
«Правдивый рассказ о явлении призрака некоей мисс Вил на следующий день после ее смерти некоей мисс Баргрэйв в Кентербери 8 сентября 1705 г.» открывает предисловие Д. Дефо. В нем он заявляет, что основу произведения составляет конкретная история, которую «ни один здравомыслящий человек не поставит. под сомнение» [4: 47]. Дефо называет источник рассказа - это мировой судья Мейдстоун из Кента, приславший письмо своему лондонскому другу.
Рассказ ведется от лица некоей «рассудительной дамы» (имя которой не называется) - близкой подруги миссис Баргрэйв, живущей по соседству. Автор сознательно надевает маску впечатлительной рассказчицы для того, чтобы придать особую эмоциональную окраску этому экстраординарному событию.
В экспозиции дама-рассказчица уверяет всех знакомых и незнакомых с миссис Баргрэйв людей в правдивости ее необычайной истории и сопряженных с нею обстоятельств. Подчеркнув, что окружающие подчас не верят в существование призраков или привидений, она пытается защитить доброе имя и репутацию Баргрэйв и заставить всех поверить в реальность удивительного происшествия.
Завязка рассказа содержит массу подробностей из жизни двух подруг - миссис Баргрэйв и миссис Вил: описание давнишней дружбы, начавшейся еще в детстве,
воспоминания о совместном досуге, чтении нравоучительных книг, о беседах на различные темы.
Первая часть повествования Дефо представляет собой описание подробностей визита миссис Вил к своей подруге миссис Баргрэйв. Последние два с половиной года подруги не виделись, так как жили в разных местах. Ничто не подсказывает хозяйке дома, что к ней прибыл призрак или привидение. Несмотря на некоторые странности в поведении, миссис Вил выглядит как вполне реальный человек, а не как бледный образ с неясными очертаниями. В то же время автор намеком пытается указать на некоторую странность в поведении, во внешнем виде, в разговоре прибывшей гостьи: при встрече хозяйка дома миссис Баргрэйв в знак приветствия хочет поцеловать миссис Вил, но та отстраняется, сославшись на нездоровье. Еще одна странность состоит в том, что миссис Вил была одета в костюм для верховой езды. Она объяснила это тем, что отправилась в путешествие и по пути заехала к подруге.
Разговор двух подруг представлял собой не столько их диалог, сколько монолог одной из них - гостьи, миссис Вил. Что же касается миссис Баргрэйв, то за полтора часа беседы она сказала лишь несколько фраз.
Миссис Вил вспомнила несколько книг, посвященных теме смерти. Среди них особенно памятной была «Книга о смерти» Дрелинкура, в которой «наиболее верно представлены смерть и загробное будущее» [4: 50]. Гостья соглашается с автором, что «наши нынешние представления о Небесах совершенно не соответствуют истине» [4: 50]. Прочувствованно, с набожностью она уверяет подругу, что страдания - это «знак милости Господней» и за них она будет вознаграждена в грядущем счастьем [4: 50].
Высказавшись по поводу вопросов о жизни и смерти, миссис Вил заговорила о временах ранних христиан, когда не были в моде пустые и суетные разглагольствования, а слово служило для назидания, наставления и укрепления Веры. Затем она стала говорить о сердечной дружбе, о том, как трудно найти сегодня истинного друга. Миссис Вил обратилась к подруге с просьбой прочитать несколько стихотворений из сборника «Идеальная дружба». Восхитившись ими, она пообещала миссис Баргрэйв, что будет любить ее вечно. Это еще один авторский намек на явление привидения к подруге перед уходом в мир иной.
Время от времени гостья жаловалась на нездоровье - головную боль, припадки. Она попросила миссис Баргрэйв написать письмо к ее брату, мистеру Вилу, в котором странным образом просила раздать ее личные драгоценности и деньги разным людям. Сбивчивость речи подруги насторожила миссис Баргрэйв, она пристально наблюдала за ней, готовясь помочь ей в случае припадка. Гостья высказала еще одну просьбу, чтобы при первой же возможности весь их разговор был пересказан ее брату. Затем миссис Вил объявила, что ей уже пора, а в путешествие она отправится не раньше понедельника, поэтому надеется еще увидеться с подругой в доме у своего кузена Уотсона.
Таким образом, Дефо не создает в своем рассказе «готическую» атмосферу, вызывающую страх и ужас, а «готическую» героиню - призрак миссис Вил - представляет в материализованном виде. У читателя не возникает почти никаких сомнений, что это живой человек, а странности поведения гостьи объясняются ее нездоровьем. Авторские намеки на призрачную сущность героини расшифровываются лишь во второй части повествования.
Вторая часть рассказа - это детективное расследование, которое предпринимает миссис Баргрэйв, чтобы выяснить обстоятельства появления миссис Вил в доме.
Попытки миссис Баргрэйв что-то узнать о подруге у ее родственников ничего не дают. Вскоре приходит известие о смерти миссис Вил.
Нежелание миссис Баргрэйв верить в то, что к ней приходила не сама миссис Вил, а призрак подруги, привело ее к мастеру, занимающемуся изготовлением могильной плиты. Тот сообщает о полученном заказе, тем самым подтверждая факт смерти миссис Вил. Затем в очередной раз миссис Баргрэйв отправилась к капитану Уотсону и рассказала его
семье обо всех подробностях визита подруги: она описала ее внешний вид, в частности, сообщила, какое платье было на гостье и как оно было отделано. Миссис Уотсон по подробным описаниям шелкового платья поняла, что миссис Баргрэйв действительно видела миссис Вил. Ведь о том, что шелк, из которого сшили платье, был особым образом обезжирен, знали только двое - миссис Уотсон и миссис Вил.
После визита миссис Баргрэйв миссис Уотсон сообщила всему городу о явлении призрака миссис Вил к подруге. Дом Баргрэйвов стали осаждать разные люди: и здравомыслящие, и скептически настроенные. «По большей части любопытствующие легко убеждались в истинности всего рассказа» [4: 53]. Однако посещение огромного количества людей стало вскоре обременительным для миссис Баргрэйв, и ей пришлось удалиться от общества.
Спустя некоторое время миссис Баргрэйв вспомнила новые подробности встречи с миссис Вил и ее высказываний, хотя в целом вся история воспроизводилась в одних и тех же словах: «Я, - говорила миссис Баргрэйв, - скорее поверю, что ваш призрак беседует со мной сейчас, нежели соглашусь с тем, что я ее не видела, потому что ни малейшего страха я не испытывала, и приняла ее по-дружески, и по-дружески с ней рассталась. Я (продолжала она) не дам и фартинга, чтобы заставить кого-то поверить в мой рассказ: выгоды мне в том нет ни малейшей; напротив, вот уже многое время вся эта история не приносит мне ничего, кроме напастей; и, если бы о происшедшем не стало известно в силу случайности, никогда бы я не стала предавать ее огласке» [4: 55].
Комментарий к истории дает рассказчица (неизвестная кентерберийская дама), которая подчеркивает, что вполне объяснимо явление призрака миссис Вил к подруге. Она пришла днем, чтобы застать миссис Баргрэйв наедине, уклонилась от поцелуя при встрече и на прощание говорила о смерти, жизни за гробом и об истинных человеческих добродетелях и дружбе. Наконец попросила написать брату по поводу своего небольшого наследства, что вполне походило на последнюю волю умирающего.
Описываемый случай с миссис Баргрэйв породил массу разговоров и споров в кентерберийском обществе. Почти все окружающие поверили в эту историю, кроме брата миссис Вил - мистера Вила. Он сделал все возможное, чтобы замять это событие, и даже не зашел к подруге сестры.
Мистер Вил представляет тип рационалистически настроенного человека времен Просвещения. Он не желает верить в рассказ миссис Баргрэйв, но, как истинный джентльмен, не может обвинить даму во лжи. Поэтому высказывает предположение о том, что от дурного обращения мужа женщина повредилась в уме.
Однако неверие мистера Вила не разделяет автор, отмечающий через посредничество неизвестной рассказчицы, «что большинство склонны счесть привидение добрым духом, настолько благочестивы его речи» [4: 55]. Что же касается необычного происшествия в Кентербери, то «миссия привидения заключалась в следующем: во-первых, утешить миссис Баргрэйв в ее горестях и попросить прощение за размолвку и, во-вторых, ободрить ее набожными наставлениями» [4: 55]. Рассказчица оправдывает миссис Баргрэйв: ведь трудно предположить, что она «сумела бы измыслить подобную басню в период между двенадцатью часами в пятницу и двенадцатью часами в субботу, не извратив событий и не преследуя при этом никакого личного интереса; для этого она должна была бы отличаться куда большей изобретательностью, удачливостью и порочностью, нежели приписал бы ей любой беспристрастный свидетель, смею заметить» [4: 55].
В заключении Дефо говорит о пользе рассказанной истории: «.следует
поразмыслить о том, что после этой жизни открывается жизнь иная, и Справедливый Господь воздаст каждому по делаем его, совершенным здесь во плоти, и, следовательно, должно задуматься о том, какую жизнь вели мы до сих пор, и о том, что отпущенный нам срок краток и неопределенен, и, ежели хотим мы избежать кары, подобающей нечестивцам, и обрести награду, ожидающую праведников, то есть Жизнь Вечную,
подобает нам уже сейчас обратиться к Господу посредством безотлагательного Раскаяния, и отвратиться от Зла, и научиться творить добро; и стремиться к милости Господней сызмала, ежели по счастью дано нам снискать ее, и в будущем придерживаться такого образа жизни, что угоден в глазах Господа» [4: 47].
Таким образом, Д. Дефо отражает в своем «Правдивом рассказе.» существовавшие в просветительский век взгляды на явление призраков, привидений, духов. Первый из них связан с вековой верой в возможность существования призраков и других сверхъестественных существ. Его придерживаются большинство людей, окружающих главную героиню, и, очевидно, сам автор, который прямо высказывает свое мнение: «И не могу понять, с какой стати нам ставить под сомнение непреложный факт потому только, что нам не под силу постичь явления, лишенные внешних проявлений или однозначного толкования» [4: 56].
Другой взгляд на инфернальных существ связан с неверием в них, отрицанием их существования, то есть с рационалистическим подходом, основанным на просветительских представлениях о мире. Однако, несмотря на видимую прогрессивность этого мнения, в Кентербери к нему склоняются единицы: это лишь мистер Вил.
Главное, к чему стремится Дефо, - по времени, по показаниям свидетеля происшествия, по деталям портрета, поведения призрака восстановить и описать случившееся. Он доказывает не сам факт явления призрака к живому человеку, а пытается сказать о том, что, конечно, нельзя объяснить и понять до конца произошедшее, но и нельзя не поверить в него. Призраки, привидения, духи, по мнению Д. Дефо, - это не галлюцинация, не оптический обман, не больное воображение человека, а непостижимый феномен, которому пока трудно найти разумное объяснение.
Жизненный эпизод, внешне кажущийся тривиальным, - встреча двух старинных подруг - вдруг заканчивается «готической» развязкой - идентификацией одного из действующих лиц с призраком. В «Правдивом рассказе.» Д. Дефо еще не разработана «готическая» поэтика, не создается «готическая» атмосфера страха и ужаса, отсутствуют «готический» антураж и подлинный «готический» герой. Вместе с тем, с полным основанием можно утверждать, что в произведении Дефо уже имеют место конкретные «готические» элементы - это соединение обыденного и сверхъестественного в рамках одного произведения, мотив «видения или призрака», мотив «тайны», мотив «непознаваемости мира».
Таким образом, в английской литературе начала XVIII века была предпринята первая попытка утверждения элементов «готической» поэтики в «Правдивом рассказе о явлении призрака некоей миссис Вил на следующий день после ее смерти некоей миссис Баргрэйв в Кентербери 8 сентября 1705 г.» Д. Дефо. На этом подготовительном этапе формирования английской «готической» прозы еще окончательно не сложились константы «готических» жанров, а лишь использовались отдельные элементы «готики».
Примечания:
1. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Худож. лит., 1976. 504 с.
2. Саммерс М. История вампиров / пер. Р.Ш. Ахунова. М., 2002. 370 с.
3. Урнов Д. Дефо. М.: Мол. гвардия,1990. 255 с.
4. Дефо Д. Правдивый рассказ о явлении призрака некоей миссис Вил на следующий день после ее смерти некоей миссис Баргрэйв в Кентербери 8 сентября 1705 г. // Английская готическая проза: в 2 т. Т. 1. М., 1999.
