CC BY
3Образование. Наука. Научные кадры. 2023. № 4. С. 51—55. Education. Science. Scientific personnel. 2023;(4):51—55.
ПУБЛИЧНО-ПРАВОВЫЕ (ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВЫЕ) НАУКИ
Научная статья УДК 342.72/.73
https://doi.org/10.24412/2073-3305-2023-4-51-55 NIION: 2007-0062-4/23-216
EDN: https://elibrary.ru/QTFOBE MOSURED: 77/27-004-2023-04-416
Государство и гражданское общество сквозь призму делегирования власти народом
Марат Вильданович Саудаханов
МИРЭА - Российский технологический университет, Москва, Россия, viento_del_norte@bk.ru
Аннотация. В статье продемонстрирована значимость исследований, посвященных проблематике взаимодействия государства и гражданского общества в аспекте их органической взаимосвязи в рамках развития отечественного конституционализма. Предпринята попытка показать необходимость делегирования власти народом как процесса, расположенного в русле гражданской ответственности, высокой правовой культуры и развитого правосознания. Проанализированы некоторые особенности взаимодействия публичной власти и гражданского общества как инструмента реализации народовластия. Особое внимание уделено гражданскому обществу, выступающему тем пространством, в котором формируется социальный консенсус, выступающий предпосылкой обеспечения гражданского согласия.
Ключевые слова: Конституция, народовластие, гражданское общество, правосознание, правовая культура, права и свободы личности, обязанности гражданина, социальный консенсус, делегирование власти
Для цитирования: Саудаханов М.В. Государство и гражданское общество сквозь призму делегирования власти народом // Образование. Наука. Научные кадры. 2023. № 4. С. 51—55. https://doi.org/10.24412/2073-3305-2023-4-51-55. EDN: https://elibrary.ru/QTFOBE.
PUBLIC LEGAL (STATE LEGAL) SCIENCES
Original article
The state and civil society through the prism of the delegation of power by the people
Marat Vildanovich Saudakhanov
MIREA - Russian Technological University, Moscow,
Russia, viento_del_norte@bk.ru
Abstract. The article demonstrates the importance of research on the problems of interaction between the state and civil society in the aspect of their organic relationship within the framework of the development of domestic constitutionalism. The paper attempts to show the need for the delegation of power by the people as a process located in the line of civil responsibility, high legal culture and developed legal awareness. The author in his article analyzed some features of the interaction of public authorities and civil society as a tool for the realization of democracy. The author pays special attention to civil society, which is the space in which a social consensus is formed, which is a prerequisite for ensuring civil consent.
Keywords: Constitution, democracy, civil society, legal awareness, legal culture, individual rights and freedoms, citizen's duties, social consensus, delegation of power
For citation: Saudakhanov M.V. The state and civil society through the prism of the delegation of power by the people // Obrazovaniye. Nauka. Nauchnyye kadry = Education. Science. Scientific personnel. 2023;(4):51 —55. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-3305-2023-4-51-55. EDN: https://elibrary.ru/QTFOBE.
© М.В. Саудаханов, 2023
Актуальность заявленной проблематики в том, что за три десятка лет укрепления ^^ ^^.российской государственности и позитивного развития отечественного конституционализма позиции публичной власти существенно усилились на всех ее уровнях. Вместе с тем гражданское общество подверглось ощутимой трансформации как в институциональном, так и в концептуальном аспектах, которые затрагивают не только нормативный кластер, но прежде всего — правосознание и правовую культуру. Современные внешне- и внутриполитическая ситуации настоятельно требуют формирования социальных и публичных институтов, способных поддержать общественную стабильность и социальный консенсус. В этой связи наибольшей значимостью обладают доктринальные подходы, обосновывающие политико-правовой синтез государства и гражданского общества, их неразрывную связь на фоне формируемых угроз национальной безопасности и стабильного развития демократического, правового и социального государства, которым можно без преувеличения назвать Российскую Федерацию.
Концепцию единства властных институтов и гражданского общества, думается, уместно рассматривать через призму идеи народовластия, которая реализовывается в том числе и из конституционно-правовой доктрины делегирования власти народом. Правовая природа последней уходит своими корнями в идеи французского мыслителя Ж.-Ж. Руссо [8, с. 44—50], которые транслировались в политико-правовых воззрениях М. Ориу [7, с. 361—439]. Если вести речь о современных исследователях, посвятивших себя указанной проблематике, то нельзя не упомянуть и известного отечественного ученого-конституционалиста Б.С. Эбзеева [11, с. 191 —198; 14, с. 97—120].
Отталкиваясь от идей указанных ученых, можно говорить о формировании идеи делегирования власти народом, которое расположено в русле гражданского патриотизма, высокой правовой культуры и развитого правосознания и основывается на реализации интересов личности, гражданского общества и институтов публичной власти в рамках баланса их интересов [2, с. 136]. Подобный концептуальный алгоритм, базирующийся на политико-правовой триаде «личность — общество — государство», органично вписывается в смысл положений Конституции РФ (ст. 2), в которой закрепляется приоритет прав и свобод человека, и параллельно нормируется обязанность государства по их признанию, соблюдению и защите. В этой связи скрепляю-
щим и интегративным элементом в указанной триаде выступает гражданское общество как социально-политический феномен, без которого немыслимы жизнь человека и развитие государственности. Можно сказать, что гражданское общество выступает тем пространством, где личность и государство находят точки соприкосновения своих интересов, что, в свою очередь, выступает предпосылкой формирования социального консенсуса.
В связи с существующей политической конъюнктурой отечественная юридическая наука должна дистанцироваться от тезиса о том, что гражданское общество выступает ареной противостояния государства и личности, так как подобный подход можно назвать предпосылкой для дестабилизации существующих общественных отношений. Здесь следует согласиться с Н.М. Марченко, который справедливо полагает, что концептуальная размытость представлений о гражданском обществе не дает возможности осмыслить ту взаимосвязь и взаимозависимость его институтов с публичной властью [6, с. 61].
Ведя речь о развитии концепции гражданского общества, стоит отметить, что она созвучна с трансформацией взглядов на сущность человеческой общности как таковой и четко коррели-руется с такими социальными регуляторами, как мораль, религия, право и пр. Не осталась в стороне и социальная рефлексия, в которой отразились взаимоотношения общества и отдельного индивида. Так, Г.В.Ф. Гегель отстаивал генетическую первичность государства, утверждая, что гражданское общество получило импульс на более поздних этапах, чем развитие государственности [3, с. 228]. В сущности, уже классические взгляды философов демонстрируют то, что гражданское общество формируется в рамках государственного развития, а следовательно, было бы ошибочным противопоставлять указанные явления, так как они органично связаны.
Примечательно, что в XVIII—XIX столетиях мыслители интерпретировали гражданское общество через призму договорной теории, телеологически стремясь ограничить власть монарха и государственных органов, функционирующих в парадигме абсолютизма. Тот «социальный контракт», существовавший в гипотетическом виде, формировал двух контрагентов — гражданское общество и государство. При этом имело место жесткое разделение полномочий. Так, индивид и гражданское общество обладали прерогативой в сфере частного интереса и прежде всего — в отношениях собственности. В свою очередь государство обладало юрисдикцией в кластере пуб-
личных интересов, обязуясь защищать права и свободы личности, провозглашенные как нео-ктроированные, естественные, прирожденные. Тем не менее, несмотря на доктринальную ценность указанных положений, их нельзя в полной мере применять в современный период, когда государственность кардинально трансформировалась, а XXI столетие демонстрирует торжество демократии, народовластия, а также принципов правового и социального государства.
В этой связи небезынтересно мнение А. Фер-гюсона, который обосновывал взаимосвязь личности и гражданского общества в плоскости достижения взаимного блага, когда целью существования индивида выступает польза для общества, а телеологическая сущность последнего — счастье человека [10, с. 106]. Подобная позиция видится несколько упрощенной, хотя ключевой смысл достаточно актуален и в настоящее время. Тем не менее, применяя указанный принцип в современных реалиях, стоит добавить в качестве ведущего актора и публичную власть, которая вместе с гражданским обществом обеспечивает счастье человека, параллельно гарантируя его права и свободы.
В целом необходимо отметить, что отечественная конституционная доктрина все же склонна отдалять гражданское общество от государства, признавая при этом их взаимозависимость. Так, С.А. Авакьян обосновывает переплетение публичной власти и институтов гражданского общества, обращая внимание на дефинитивную размытость категории «гражданское общество» и его пространственную подчиненность государству [1, с. 3—6]. Кроме того, ученый видит необходимость формирования общественных властных институтов, которые помогали бы государству и влияли на его политику, оформляясь в так называемую «консультативную демократию». Таким образом, С.А. Авакьян говорит не о подмене государственной власти, а о партнерстве власти и общества [9, с. 60—61].
Глубокое осмысление юридической природы гражданского общества демонстрирует наличие широкого спектра ограничительного инструментария, где важную роль играют юридические обязанности. Гражданское общество — это совокупность социальных институтов, которые консолидируют не просто активных и творческих граждан, но прежде всего тех, кто обладает ответственностью, дисциплиной, действуя в рамках гражданского патриотизма [13, с. 2—9]. С другой стороны, гражданское общество выступает своеобразной юридической фикцией, неся в себе некоторые элементы искусственности. Тем
не менее, даже если принять во внимание подобную fictio juris, то это как раз выступает основанием для того, чтобы еще раз подчеркнуть неразрывную связь гражданского общества с государственным нормированием, так как право как феномен «спускается» сверху, неся в себе государственную волю, в которой воплощается стремление граждан к общему благу и безопасности. Тем не менее, гражданское общество, функционируя в рамках государственной воли, является самостоятельным и творческим генератором идей, не нуждаясь в чрезмерной опеке со стороны публичной власти. При этом, как справедливо полагает В.В. Гриб, гражданское общество выступает посредником в процессе опосредования частного и публичного интересов [5, с. 15—16]. И действительно, синтетический подход в указанной проблематике достаточно четко раскрывает имманентную сущность гражданского общества, демонстрируя его природу.
Наиболее отчетливо взаимосвязь последнего с органами государства проявляет себя в рамках реализации электоральных процессов, так как они обладают не только властными, но и социальными свойствами. При этом, реализуя свой функционал в плоскости электоральной сферы, гражданское общество не просто формирует институты публичной власти, но прежде всего укрепляет взаимосвязь с органами государства.
Утверждая о взаимосвязи гражданского общества с государством, стоит рассмотреть и взгляды на сущность публичной власти, которые за несколько столетий подверглись существенной трансформации. Так, в качестве имманентной характеристики последней нередко позиционировались такие феномены, как подчинение и принуждение. Т. Гоббс полагал, что власть порождает подчинение, которое необходимо обществу и является благом для людей [4, с. 65]. В настоящее время проблематика легального принуждения в русле реализации государственной власти перестала быть ключевой. В связи с этим Б.С. Эбзеев отмечает, что конституционное государство не подавляет индивида, а помогает организовывать его жизнь [11, с. 14—23]. Можно добавить, что в правовом государстве взаимодействие публичной власти и гражданского общества имеют цель поддержать человека, удовлетворять его потребности и законные интересы.
Ведя речь о единстве органов государства и гражданского общества в рамках реализации идеи делегирования власти народом, стоит отметить, что синтез первых двух явлений расположен в плоскости единства их целей, задач и функциональных приоритетов, которые осуще-
ствляют свое правовое бытие в границах современного конституционализма. Сама задача преодоления разобщенности публичной власти и институтов гражданского общества жизненно необходима для выживания отечественной государственности. При этом вполне очевидно и то, что даже малейшее размежевание общества и власти может привести к опасной конфронтации в многонациональной и мультикультурной среде. В свою очередь консолидация гражданского общества и властных институтов будет способствовать сохранению баланса частного и публичного интересов, а также всесторонней гаранти-рованности прав, свобод и законных интересов личности.
Консолидация органов государства всех уровней и гражданского общества возможна через делегирование власти народом в рамках гражданского патриотизма и ответственного поведения. Справедливо это и для сферы электорального народовластия, так как телеологич-ность гражданского общества расположена в рамках социального консенсуса и общественного доверия. Кроме того, личная ответственность индивида в системе демократических связей выступает важнейшим качеством делегирования власти народом, являясь антиподом индивидуализма, который чужд отечественному правосознанию.
Концептуальная основа гражданского общества, успешно прижившись в рамках отечественного правопорядка, получила мощный импульс из глубинных нравственных и интеллектуальных кластеров российского менталитета. При этом граждане, имеющие активную гражданскую позицию, зачастую становятся депутатами различных уровней, занимают иные важные должности во всех ветвях власти, нередко реализуя свои функции из альтруистических, гуманистических и патриотических побуждений. В этой связи можно говорить о том, что это и есть публичная власть в самом ее непосредственном виде, так как имеет место существенная близость органов государства к гражданскому обществу и многонациональному народу, делегирующему свою власть.
В заключение необходимо отметить, что ответственное делегирование власти народом необходимо осмысливать через призму такого гражданского общества, которое выступает платформой для диалога народа и власти. В свою очередь взаимодействие государства и гражданского общества не просто институционально возможно, оно необходимо в целях обеспечения национальной безопасности, для которой губительна
анархия и нестабильность. Институтам публичной власти необходимо использовать тот потенциал, который заключен в самой природе гражданского общества. При этом ведущим принципом здесь должно стать ответственное делегирование власти народом и принцип социального консенсуса, который зиждется на обязанностях человека и гражданина. Кроме того, не стоит недооценивать и тот кадровый потенциал, которым обладает гражданское общество, выступающее коллаборацией активных, творческих и патриотически мыслящих граждан. Подобный алгоритм позволит реализовать идею органичного и эффективного функционирования политико-правового механизма «личность — общество — государство».
Список источников
1. Авакьян СА. Модернизация публично-политических отношений и конституционное реформирование: проблемы и перспективы / / Конституционное и муниципальное право. 2019. № 9. С. 3—6.
2. Архипова Е.Ю. Баланс частных и публичных интересов при правовом регулировании // Актуальные проблемы государства и права. 2022. № 22. С. 132—139.
3. Гегель Г. Философия права. М.: Издательство Юрайт, 2023. 292 с.
4. Гоббс Т. Левиафан. М.: Мысль, 2001. 478 с.
5. Гриб В.В. Взаимодействие органов государственной власти и институтов гражданского общества в Российской Федерации: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2011. 50 с.
6. Марченко М.Н. Соотношение гражданского общества и государства: вопросы теории // Журнал российского права. 2008. № 10. С. 52—64.
7. Ориу М. Основы публичного права: монография. М.: Изд-во Ком. Акад., 1929. 783 с.
8. Руссо Ж. Об общественном договоре или принципы политического права. М.: Издательство Юрайт, 2023. 146 с.
9. Современные проблемы организации публичной власти: монография / отв. редактор С.А. Авакьян. М.: Юстицинформ, 2014. 596 с.
10. Фергюсон А. Опыт истории гражданского общества / под ред. М.А. Абрамова. М.: Росспэн, 2000. 391 с.
11. Эбзеев Б.С. Конституция, власть и свобода в России. Опыт синтетического исследования: монография. М.: Проспект, 2014. 336 с.
12. Эбзеев Б.С. Конституция, государство и личность в России: философия российского конституционализма / / Конституционное и муниципальное право. 2013. № 11. С. 14—23.
13. Эбзеев Б.С. Конституция определяет жизнь каждого из нас [Интервью с Б.С. Эбзее-вым] // Юрист. 2020. № 2. С. 2—9.
14. Эбзеев Б.С. Народный суверенитет и представительство народа: доктринальные основы и конституционная практика // Электоральная демократия: российский опыт / под общ. ред. Б.С. Эбзеева. М.: РЦОИТ, 2017. С. 97—120.
References
1. Avakian SA. Modernization of public-political relations and constitutional reform: problems and prospects / / Constitutional and municipal law. 2019. No. 9. pp. 3—6.
2. Arkhipova E.Yu. Balance of private and public interests in legal regulation / / Actual problems of the state and law. 2022. No. 22. pp. 132—139.
3. Hegel G. Philosophy of Law. Moscow: Yurayt Publishing House, 2023. 292 p.
4. Hobbes T. Leviathan. M.: Thought, 2001. 478 p.
5. Grib V.V. Interaction of state authorities and civil society institutions in the Russian Federation: abstract. dis. ...dr. yurid. M., 2011. 50 p.
6. Marchenko M.N. Correlation of civil society and the state: questions of theory / / Journal of Russian Law. 2008. No. 10. pp. 52—64.
7. Oriu M. Fundamentals of public law: monograph. M.: Publishing House Com. Akad., 1929. 783 c.
8. Rousseau J. About the social contract or the principles of political law. Moscow: Yurayt Publishing House, 2023. 146 p.
9. Modern problems of the organization of public power: monograph / editor-in-chief S.A. Ava-kyan. M.: Justicinform, 2014. 596 p.
10. Ferguson A. The experience of the history of civil society / edited by M.A. Abramov. M.: Rosspen, 2000. 391 p.
11. Ebzeev B.S. Constitution, power and freedom in Russia. The experience of synthetic research: monograph. M.: Prospect, 2014. 336 p.
12. Ebzeev B.S. Constitution, state and personality in Russia: philosophy of Russian constitutionalism // Constitutional and municipal law. 2013. No. 11. pp. 14—23.
13. Ebzeev B.S. The Constitution defines the life of each of us [Interview with B.S. Ebzeev] // Lawyer. 2020. No. 2. pp. 2—9.
14. Ebzeev B.S. People's sovereignty and representation of the people: doctrinal foundations and constitutional practice // Electoral democracy: Russian experience / under the general editorship of B.S. Ebzeeva. M.: RCOIT, 2017. pp. 97—120.
Информация об авторе
М.В. Саудаханов — доцент кафедры государственно-правовых дисциплин МИРЭА — Российского технологического университета, кандидат юридических наук, доцент.
Information about the author M.V. Saudakhanov — Associate Professor of the Department of State and Law Disciplines of the MIREA — Russian Technological University, Candidate of Legal Sciences, Associate Professor.
Статья поступила в редакцию 27.09.2023; одобрена после рецензирования 1 0.1 0.2023; принята к публикации 27.10.2023.
The article was submitted 27.09.2023; approved after reviewing 10.10.2023; accepted for publication 27.10.2023.
