CC BY
79
6. Ильин И. А. О монархии и республике // Собрание сочинений: в 10 т. М., 1994. Т. 4.
7. Марков Н. Е. Войны темных сил. М., 2002.
8. Иванов А. А. Правые в русском парламенте: от кризиса к краху (1914-1917) / науч. ред. И. В. Алексеева. М.-СПб., 2013.
9. Старцев В. И. Тайны русских масонов. СПб., 2004.
10. Ильин И. А. О нашем политическом лике // Собрание сочинений: Кто мы? О революции. О религиозном кризисе наших дней / сост. и коммент. Ю. Т. Лисицы. М., 2001.
11. Старцев В. И. Внутренняя политика Временного правительства первого состава. Л., 1980.
12. Старцев В. И. Крах керенщины. Л., 1982.
6. Ilyin I. A. About the monarchy and the republic // Coll. cit.: in 10 vols. Moscow, 1994. Vol. 4.
7. Markov N. E. War of the dark forces. Moscow, 2002.
8. Ivanov A. A. Right in the Russian parliament from the crisis to the collapse (1914-1917) / scientific editor I. N. Alexeyeva. Moscow-St. Petersburg, 2013.
9. Startsev V. I. Secrets of Russian masons. St. Petersburg, 2004.
10. Ilyin I. A. On the face of our political // Coll. cit.: Who are we? About Revolution. On the religious crisis of our time / comp. and comments Yu. T. Lisitsa. Moscow, 2001.
11. Elders V. I. Domestic policy of the Provisional Government of the first composition. Leningrad, 1980.
12. Startsev V. I. Collapse of Kerensky. Leningrad, 1982.
УДК 32 ББК 60
Л. В. Карнаушенко
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СУВЕРЕНИТЕТ РОССИИ В СОВРЕМЕННОМ ГЛОБАЛЬНОМ МИРЕ
В статье автор исследует угрозы национальному суверенитету России в условиях глобализации общества в начале XXI века, когда многие традиционные элементы социальной архитектуры видоизменяются, утрачивают прежнее значение, приобретают новые черты.
Ключевые слова: государство, общество, социальные трансформации, государственный суверенитет, глобализация.
RUSSIA STATE SOVEREIGNTY IN THE MODERN GLOBAL WORLD
In the article the author explores the security of the sovereignty of Russia in the globalized society of the early XXI century, many traditional elements of social architecture are modified, lose their former significance, acquire new, previously unknown features.
Key words: state, society, social transformation, state sovereignty, globalization.
Происходящие в современном обществе масштабные социокоммуникативные преобразования трансформируют привычные научные и социально-управленческие представления о государстве и обществе. Под воздействием компьютерной революции меняются информационно-коммуникационные технологии, формирующие технико-технологическую основу нового общества. Культурная и экономическая составляющие глобализационных процессов детерминируют значительные изменения в политической, социальной и коммуникативной подсистемах общества. Возникший новый,
ранее не известный и не описанный наукой глобальный миропорядок оказывался весьма противоречивым. С одной стороны, он характеризуется несомненными положительными чертами (доступность информации, расширение возможностей для бизнеса, самообразования, развитие электронных СМИ и Интернета, внедрение в социальную жизнь компьютерных технологий и так далее). С другой стороны, достаточно зримо проявляются и его отрицательные аспекты (экспансия массовой культуры потребления, угрозы информационной и национальной безопасности отдельного
государства, информационные войны, геополитическая напряженность, вызванная стремлением США доминировать в мире, и так далее).
Основная проблема, на наш взгляд, заключается в том, что действующими силами глобализации выступают культурные, экономические и коммуникативные процессы. Политические же аспекты носят имплицитный характер, но отнюдь не становятся менее значимыми. Необходимо принимать во внимание тот факт, что в течение нескольких десятилетий складывалась современная архитектура глобального мира. Для ее адекватного понимания целесообразно обратиться к основным факторам детерминации нового миропорядка (на макро- и микроуровнях).
Необходимо подчеркнуть, что глобализация в настоящее время представляет собой процесс изменения структуры мирового хозяйства как совокупности национальных хозяйств, связанных друг с другом системой международного разделения труда, экономических и политических отношений, включения в мировой рынок и тесного переплетения экономик на основе транснационализации и регионализации. На этой базе происходит формирование единой мировой сетевой рыночной экономики - геоэкономики и ее инфраструктуры, и разрушение национального суверенитета государств, являвшихся главными действующими лицами международных отношений на протяжении многих веков. Процесс глобализации есть следствие эволюции государственно оформленных рыночных систем [4].
«Ядром» глобализационных процессов является инновационная экономика, опирающаяся на достижения в сфере информационных, компьютерных, телекоммуникационных технологий. В современном мире макроэкономика довлеет над другими подсистемами общества. Транснациональные корпорации, обладая значительными финансовыми возможностями, оказывают влияние на политическую, культурную, социальную сферы.
В начале XXI века транснациональные корпорации по своему экономическому, финансовому потенциалу становятся сопоставимыми с экономиками многих государств. В связи с этим не представляется возможным сбрасывать со счетов фактор угрозы государственному суверенитету со стороны транснациональных корпораций, которые, завоевав и монополизировав национальные рынки, получают
возможность оказывать экономическое влияние на внешнюю и внутреннюю политику ряда стран. Усилению транснациональных корпораций способствует тенденция снижения государственного вмешательства в экономику и уменьшения налоговой нагрузки.
Новая форма социума представляет собой определенную угрозу государственному суверенитету. Причины тревог заключаются в ярко выраженном наднациональном и надгосудар-ственном характере современного глобального общества. Вместе с тем, несмотря на все произошедшие и происходящие в мире перемены, формально государственный суверенитет продолжает оставаться основой современной системы международных отношений, а у стран остается законное право противостоять любому внешнему диктату [3].
Важность суверенитета для государства невозможно переоценить. Данное утверждение особенно актуально для современной России. Как справедливо отмечают исследователи, «территория, население и публичная власть присущи не только государству, но и субъектам федерации, муниципальным образованиям, сообществам государств, однако данные образования не являются суверенными, так как в них не существует единой верховной и независимой власти. Если же мы в качестве признака государства называем "верховную власть", то невольно вторгаемся в сферу суверенитета» [3].
С точки зрения А. Л. Бредихина, основными проявлениями суверенитета выступают:
- возможность носителя верховной власти самостоятельно определять и реализовывать свою волю. Это означает, что государственно-властные отношения должны приниматься исходя из собственных интересов, без влияния извне;
- верховная власть должна осуществляться без внешних ограничений, то есть другие суверенные субъекты не должны подавлять ее реализацию и вмешиваться в происходящие политико-правовые процессы;
- верховная власть должна быть институционально оформлена, то есть выражена в системе органов власти всех уровней;
- все решения верховной власти должны быть прописаны в юридических нормах [1, с. 21].
Каковы же основные угрозы суверенитету государства в обществе в начале XXI века? Прежде всего необходимо понимать, что
взаимозависимость государств объективно нарастает как в региональном, так и в глобальном масштабе. Процессы, определяющие развитие экономики, культуры, науки, образования, информационного обмена и так далее, все больше осуществляются «поверх» государственных границ. В каждой из этих сфер уже существуют и активно действуют крупные международные операторы в лице транснациональных корпораций, глобальных СМИ, неправительственных и некоммерческих организаций [3].
Не менее тревожная ситуация складывается и в политической подсистеме глобального общества. Общий вектор происходящих преобразований сводится к ослаблению национальных государств и способствует изменению и сокращению их суверенитета. Наблюдается процесс трансформации национальных государств в постсовременные. С одной стороны, это связано с тем, что сегодня государства делегируют все больше полномочий влиятельным международным организациям, таким как Организация Объединенных Наций, Всемирная торговая организация, Европейский союз, НАТО, МВФ и Мировой Банк. Из-за упрощения миграции и свободного перемещения капиталов за границу также ослабевает власть государств по отношению к своим гражданам [6].
Достаточно острой проблемой является то, что для современного общества феномен «гражданин мира» приобретает все большую значимость. Благодаря утрате национальной идентичности и распространению идеологии космополитизма такие люди активно перемещаются по планете, имеют гражданство различных государств, виды на жительство, долгосрочные визы. В XXI веке все более популярной становится не национальная, а наднациональная глобальная идентичность людей, имеющая определенные социальные, экономические и культурные основания.
Вместе с тем мировая политико-правовая система, построенная на традиционном понимании суверенитета как формальной категории, испытывает существенные проблемы. Это подтверждает тот факт, что, несмотря на высокую степень интеграции в рамках Европейского союза, наиболее развитые экономики данной международной организации в период кризиса направили накопленные резервы в первую очередь на решение внутригосударственных экономических, финансовых и социальных про-
блем, что является индикатором их самостоятельности, независимости в реализации национальных интересов и стремлении обеспечить самодостаточность [1, с. 3].
С точки зрения А. Л. Бредихина, «особое значение суверенитет имеет для современного Российского государства. Оно, будучи многонациональной федерацией, может вновь столкнуться с сепаратистскими устремлениями, основанными на превратно толкуемом известном праве народов на самоопределение» [1, с. 3].
Не менее острые проблемы испытывает Россия в связи с быстро протекающими процессами глобализации и модернизации. Часть из них непосредственно связана с государственным суверенитетом, остальные - лишь косвенным образом.
В частности, в начале XXI века становится очевидным, что социальный прогресс (на основе развития высокотехнологичного производства, микропроцессорной техники, информационно-компьютерных технологий) невозможен без сформированного в российском обществе социального субъекта модернизации, который мог бы ее направить в русло позднеиндустриального капитализма, способного к информатизации [5, с. 61]. В противном случае мы будем сталкиваться с теми же негативными эффектами интеграции России в пространство глобального информационного общества, что и в начале 2000-х годов. Необходимо учитывать, что наша страна с опозданием включилась в процесс модернизации, вследствие чего ведущие мировые державы успели сформировать серьезный научно-технический, интеллектуальный, мировоззренческий задел, позволяющий им доминировать в новом обществе и препятствовать выходу России в число лидеров. Согласно мнению М. Кастель-са и Э. Киселевой, Российская Федерация «несколько отстает в развитии информационно-коммуникационных технологий и, соответственно, характеризуется определенным "запаздыванием" в процессе интеграции в структуры информационного общества. Российская электронная промышленность сильно отстала от технологического уровня электронной промышленности США, Европы и Восточной Азии в 1980-х годах, и в первой половине 1990-х годов она потерпела крах» [2, с. 13].
Отставание в сфере «высоких» информационно-компьютерных, микропроцессорных технологий приводит не только к невозмож-
ности Россией занять лидирующие позиции в мировой экономической системе. Речь идет и о скрытых угрозах государственному суверенитету, связанных со сферой информационной и национальной безопасности. Массово приобретая и внедряя зарубежные высокие технологии в военной сфере, транспорте, сфере государственного управления и правоохранительной системе, наша страна рискует на определенном этапе серьезно ослабить свой суверенитет вследствие утечек критически важной информации либо возникновения опасных сбоев в работе систем обеспечения безопасности и жизнеспособности государства.
Одной из серьезных проблем, потенциально угрожающих государственному суверенитету в новых условиях, выступает поведенческий и духовно-нравственный облик правящих элит. Н. М. Ракитянский отмечает, что «правящий класс нашей страны еще не готов реально учитывать, что глобализация порождена многовековыми модернизационными усилиями западного мира, всей логикой его развития и в XXI веке эти усилия будут направлены в первую очередь для целей западного мира, а не для нашего процветания и благоденствия. Реальная перспектива развития мирового процесса на ближайшее время состоит в том, что Запад будет последовательно и целеустремленно закреплять свои завоеванные позиции. Он будет жестко отделяться от остального мира, увеличивать разрыв с остальным миром, будет активно взаимодействовать только в рамках своего "клуба избранных"» [5, с. 62].
Стоит отметить, что поведение значительной части правящей элиты, приобретающей активы, недвижимое имущество, ценные бумаги в ведущих зарубежных странах, предпочитающей там отдыхать, проходить лечение и диагностику, свидетельствует об отсутствии у нее чувства патриотизма и осознания того, что именно она ответственна за реформы, проводимые мероприятия, а в результате ее неверных действий и возникает та негативная ситуация в различных общественных сферах, преодолеть которую правящая элита пытается отдыхом, лечением, ведением бизнеса за рубежом, а не в нашей (как им представляется, «отсталой») стране. Тесно сотрудничая с государственными структурами стран, не являющихся дружественными России, осуществляя экономические, социальные операции в них, представители правящей элиты вольно или невольно делятся конфиденциальной ин-
формацией, персональными и корпоративными данными, что при определенном стечении обстоятельств может быть использовано против России и стать фактором угрозы ее суверенитету.
Как отмечают исследователи, «в эпоху глобализации управления модернизационным процессом страны предстает проблема рационализации важнейших ценностных, социальных, интеллектуальных, психологических и информационных ресурсов. Сложнейшим противоречием, которое придется решать нашему правящему классу, является поиск и определение свойств национальной политической системы, необходимых для обеспечения необратимого перехода от мобилизационного к инновационному типу развития» [5, с. 64]. Однако пока правящая элита не изменит духовно-нравственные, ценностные, мировоззренческие ориентиры, ожидать каких-либо серьезных улучшений в данной сфере не представляется возможным. Н. М. Ракитянский справедливо указывает на уязвимость элиты, которая «не только несет в себе все системные пороки своих исторических предшественников, такие как авторитаризм, кастовость, теоретическое иждивенчество, субъективизм, но и традиционно подпадает под влияние воздействий со стороны Запада» [5, с. 64].
Необходимо также принимать во внимание то, что в условиях генезиса трансграничного глобального общества обостряются проблемы моральной и профессиональной неготовности российских элит к управлению в новых условиях социума начала XXI века, детерминированного быстро происходящими социокомму-никативными трансформациями на фоне гло-бализационных интегративных процессов. Сказывается отсутствие фундаментальных и теоретико-прикладных знаний о специфике глобального информационного общества, факторах социального прогресса, модернизации в новых условиях, соотношении политической, экономической, социальной и культурной подсистем в современном мире. Также системно проявляется инерционность мышления, отсутствие инициативы, творчества, без которых сложно на равных конкурировать с ведущими странами мира и их системами управления. И, наконец, нерешенными остаются многие дисфункциональные аспекты управления, на неприемлемо высоком уровне находится практика злоупотреблений в системе государственного управления в России (коррупция, волокита, излишняя бю-рократизированность и т. п.).
Стоит отметить, что сложившаяся к началу XXI века социальная организация в мире обладает рядом специфических характеристик, принципиально изменивших представления ученых, управленцев, политиков, общественных деятелей о государственном суверенитете в новых условиях. Во-первых, речь идет о серьезном влиянии экономики на другие сферы общества, в том числе на политическую и государство как социальный институт. Во-вторых, существенно недооценивается социокультурный потенциал глобализации, так как индустрия массовой культуры посредством транснациональных медиакорпораций облада-
Литература
1. Бредихин А. Л. Суверенитет как политико-правовой феномен. М., 2012.
2. Кастельс М., Киселева Э. Россия в информационную эпоху // Мир России. 2001. № 1.
3. Конуров А. И. Государственный суверенитет в условиях глобализации: дис. ... д-ра полит. наук. М., 2012.
4. Новикова И. В. Глобализация, государство и рынок: ретроспектива и перспектива взаимодействия. Мн., 2009.
5. Ракитянский Н. М. Россия и вызовы глобализации // Социс. 2002. № 4.
6. ИКЬ: https://ru.wikipedia.org/wiki
ет инструментами влияния на государство, способностью создавать угрозы для его суверенитета. В-третьих, состояние информационной безопасности в целом остается на критически низком уровне, это проявляется в хроническом отставании в сфере высоких информационных технологий и, как следствие, в вынужденном их импорте в особо важные сферы хозяйственной деятельности. Кроме того, Россия, практически не участвуя в производстве высоких технологий, обрекает себя на явно неравноценный экономический обмен, что также имплицитно угрожает ее государственному суверенитету.
Bibliography
1. Bredikhin A. L. Sovereignty as a political and legal phenomenon. Moscow, 2012.
2. Castells M., Kiseleva E. Russia in the information age // World of Russia. 2001. № 1.
3. Konurov A. I. State sovereignty in the context of globalization: diss. ... Doctor of politicy. Moscow, 2012.
4. Novikova I. V. Globalization, the state and the market: retrospective and prospect interaction. Minsk, 2009.
5. Rakityansky N. M. Russia and the challenges of globalization // Social research. 2002. № 4.
6. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki
УДК 342 (470) ББК 67.400
Р. А. Лубский, В. А. Головко
МОБИЛИЗАЦИОННО-МОДЕРНИЗАЦИОННЫЙ ТИП РАЗВИТИЯ СОВРЕМЕННОЙ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ
В статье рассматривается взаимное влияние российской государственности и мобилизационного типа развития общества в контексте особенностей его современной модернизации. Авторы отмечают, что в ходе этих процессов постепенно формируется особый моби-лизационно-модернизационный тип развития современного российского социума, специфика которого заключается как в стремлении восстановить ресурсную организацию государства, так и в проведении модернизации «сверху».
Ключевые слова: российская государственность, модернизация, мобилизационно-модер-низационный социотип развития, либеральная модель модернизации, этатистская модель модернизации.
MOBILIZATIONAL AND MODERNIZATIONAL TYPE OF THE MODERN RUSSIAN
STATEHOOD DEVELOPMENT
In article mutual influence of the russian statehood and mobilization type of development of the russian society in the context offeatures of its modern modernization is considered. During these
