CC BY
41
УДК 321.02(09)
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИДЕАЛ: КОНЦЕПТУАЛЬНАЯ МОДЕЛЬ Н. Н. АЛЕКСЕЕВА
В. Н. Ватыль
Гродненский государственный университет имени Янки Купалы, ул. Ожешко, 22, Гродно, 230023, Республика Беларусь
Н.В.Ватыль
Гродненский государственный университет имени Янки Купалы, ул. Ожешко, 22, Гродно, 230023, Республика Беларусь
В статье на основе структурно-функционального подхода охарактеризована концепция государственного идеала в политическом учении Н. Н. Алексеева (1879-1964). Ее особенности раскрываются посредством построения объяснительной модели, основу которой составляет справедливость как обязанность государства заботиться о том, чтобы каждому воздавать ему надлежащее и оправданное его деятельностью на пользу целого. Справедливость объективируется в форме гарантийного государства — государства, в котором гарантируется законность через нравственные обязательства правящего слоя и каждому гарантируется определенный пакет социальных прав, позволяющих не проводить всю свою жизнь в зарабатывании прожиточного минимума, а расти духовно и культурно. Механизм гарантийного государства состоит из следующих блоков: а) правовых гарантий; б) управленческих гарантий. Проявлением блока правовых гарантий, с одной стороны, служит господство принципа формальной законности, который стал неотъемлемым свойством политической жизни западных демократий; с другой — принцип неотчуждаемых личных прав, обеспечивающих неприкосновенность и свободу современного человека. Управленческие гарантии определяют, что в системе управления должен быть сформирован «ведущий слой» как носитель нравственных ценностей, выступающий «мерилом» стратегического планирования для бюрократического аппарата. Реализация правовых и управленческих гарантий должна базироваться на следующих принципах: а) принцип материальной интенсификации жизни; б) принцип подчиненной экономики; в) принцип положительной свободы; г) принцип организации культуры как сверхнационального целого на многонациональной основе; д) принцип демотизма.
Ключевые слова: государственный идеал, справедливость, гарантийное государство, правовые гарантии, управленческие гарантии, гарантийные принципы, нравственные гарантии.
Идеал, по Н. Н. Алексееву, — идеальный образ, имеющий нормативный характер и определяющий способ и характер поведения, деятельности человека или социальной группы. Представляя собой чисто мысленный образ (за исключением искусства), идеал, в отличие от идеи, не обладает творческой (конструктивной) силой, но имеет огромную общественную значимость как принцип долженствования, как механизм исполнения регулятивной и оценочной функции (Ширинянц, 2011а, с. 536-546; Ширинянц, 2011Ь, с. 5-6). В мировоззрении людей регулирующая функция идеала в отношении деятельности раскрывается
© Санкт-Петербургский государственный университет, 2017
в форме выбора цели. Наличие идеала в мировоззрении связано с особым состоянием убеждений, существованием абсолютной веры в правоту избранных идей (Алексеев, 1998).
Противоречие есть неотъемлемое свойство всякого идеала, заложенное в самой его природе. Идеал всегда остается недосягаемым для воплощения в действительность, однако вызывает идеал к жизни и способствует формированию его конкретного образа сама действительность. По замечанию русского философа и правоведа П. И. Новгородцева, идеал не может быть ни бесплотным, ни бескрылым. Как принцип долженствования, как образец совершенства он всегда содержит в себе элемент неосуществимости, что, однако, не свидетельствует о его практической бесполезности. И опыт, и разум убеждают в том, что абсолют, совершенство идеала должно рассматриваться не в качестве реальной цели, а исключительно в качестве стимула, мотива человеческой деятельности (Новгородцев, 1995, с. 340). Каждый конкретный шаг на пути к идеалу есть одновременно реализация части абсолютного. Именно в этом и состоит практическая ценность и значимость идеала.
Алексеев определил свою позицию в понимании не только природы идеала, но и метода его познания. Суть этого метода — ценностно-аксиологическая. Без этого метода невозможно конструктивно говорить о государственном идеале, с чем соглашаются и современные специалисты (Мамут, 1998, с. 5; Гуто-ров, 2014Ь, с. 9-48; Гуторов, 2012, с. 5-17). Просчеты и ошибки практической политики нередко обусловлены забвением идеально-ценностной природы государства. И наоборот, учет практиками и теоретиками этого важного аспекта политики позволял сформулировать «общие принципы для построения возможного в пределах практической политики конкретного государственного идеала» (Алексеев, 1998, с. 574).
Смыслообразующей ценностной основой государственного идеала для Алексеева выступала дефиниция справедливости. Путь к достижению справедливости лежит через разумно устроенное общежитие, которое, благодаря своим ресурсам, создает предметную среду для самореализации индивидов в качестве добродетельных личностей; предоставляет условия для свободного и всестороннего совершенствования. Государство в его адекватных формах мыслится как воплощение справедливости (Ватыль, Ермашов, Ширинянц, 1997; Гуторов, 2014Ь, с. 80-91). Соответственно благо государства ставится выше блага отдельных индивидов. Для Алексеева справедливость — это, прежде всего, обязанность государства заботиться о том, чтобы каждому воздавать ему надлежащее и оправданное его деятельностью на пользу целого. Вместе с тем он прекрасно понимал, что подобное толкование справедливости абстрактно и формально, так как не ясно, каково должно быть содержание надлежащего каждому и насколько объем этого содержания сам по себе справедлив. Алексеев дополнял содержание данной дефиниции пониманием «правды» как социальной справедливости.
Теоретическое гипостазирование общества и государства в качестве опред-меченной справедливости соотнесено Алексеевым с пониманием того, что эта категория в своей основе представляет иерархию ценностей, начиная с жиз-
ненно несовершенных и фрагментарных и завершая идеями целостными и совершенными. Справедливость выступает мерилом их оценки. «Справедливость по идее своей есть истинная мера относительного достоинства ценностей. Эти последние и суть элементы всякого справедливого порядка» (Алексеев, 1999, с. 120).
Слово «относительное» в данной формулировке Алексеев использовал не только как меру оценки ценностей, но и как способ определения связи идеала и действительности. Государство как целое, с одной стороны, — это высшая идеальная ценность, а с другой — исторически конкретная форма реализации последней. Между ними существует взаимосвязь; поскольку всякая ценность может быть воплощена в действительности, постольку реальное общество может быть относительным воплощением справедливости. Надо только помнить, подчеркивал российский государствовед, что в реальном обществе, воплотившем в себе ценности, мы имеем дело не с чистым идеальным смыслом, а с его реализацией, — с благами. «Реальное справедливое общество есть общество, построенное на правильном соотношении благ, — соотношении, в основе которого лежит, как образец, идея справедливости» (Алексеев, 1999, с. 121). В таком обществе идеальное отношение ценностей воплощается в действительных отношениях вещей и лиц и становится миром человеческой справедливости.
Тем самым, завершив рассмотрение данного вопроса, можно утверждать, что для Алексеева идеальная справедливость представляла собой учение о системе ценностей в их иерархической взаимосвязи, а реальная — конкретное воплощение идеальных ценностей. Государственный идеал есть идеал общественной справедливости как конкретное воплощение идеальных ценностей. Процесс их реализации во времени есть исторический процесс, которому присущи особые закономерности. Вследствие этого, заключал он, нельзя определить априорную формулу справедливости, имеющую значение для всех времен и для всех условий. Создание такой всеобщей формулы столь же невозможно, как невозможно одинаковое решение всех возможных конкретных математических задач. Формула справедливости, как и математическая формула, может быть только примерным образцом и правилом для конкретных решений. Контуры социальной справедливости могут быть сведены к следующим положениям: «1) каждая реализованная ценность находится в ценностном отношении к любой из других реализованных ценностей; 2) каждая реализованная ценность имеет право на полноту своего достойного существования и развития в пределах общей системы ценностей; 3) каждая реализованная ценность, в случае нарушения нормальных отношений с другой ценностью, имеет право на установление равновесия; 4) отношения реализованных ценностей определяются мерой достоинства, присущей каждой из ценностей; 5) отношения эти составляют общий порядок реальной солидарности (справедливости. — В. В., Н. В.)» (Алексеев, 1999, с. 122; ср.: Гуторов, 2007, с. 5-31). Воплощением в реальной действительности и может стать «справедливая государственность» как образец социального жизнеустройства людей.
Справедливость как абстрактная смысловая категория должна быть обеспечена реальными объективными обязательствами — гарантиями со стороны
государства. Тем самым справедливая государственность объективируется в модель, определенную Алексеевым как «гарантийное государство» — государство, в котором гарантируется законность через нравственные обязательства правящего слоя и каждому человеку гарантируется определенный пакет социальных прав, позволяющих ему не проводить всю свою жизнь в зарабатывании прожиточного минимума, а расти духовно и культурно. Механизм гарантийного государства состоит из следующих блоков.
1. Правовые гарантии. В основе совершенного государственного строя должен лежать верховный закон, который определяет существо официальных государственных органов, устанавливает основные права и обязанности власти и подвластных. Проявлением блока правовых гарантий, с одной стороны, служит господство принципа формальной законности, который стал неотъемлемым свойством политической жизни западных демократий (Ширинянц, 2012, с. 386-392; Гуторов, 2005, с. 93-117), с другой стороны — принцип неотчуждаемых личных прав, обеспечивающих неприкосновенность и свободу современного человека. Закон, следовательно, призван определить, в чьих руках должно быть сосредоточено фактическое распоряжение государственной мощью. Для оптимальной организации такого распределения нужно иметь в виду следующие принципы: во-первых, по содержанию своему деятельность верховных носителей власти в совершенном государстве должна отвечать, в первую очередь, культурным и общественным интересам данного общежития, адекватно отражать его основные потребности, стремления и цели; во-вторых, по своей политической форме деятельность эта должна быть наиболее свободной, не связанной и в то же время сообразной с законами и подконтрольной. Право должно быть построено на началах правды и справедливости, чтобы оно стало истинным, правильным правом. Предполагается, что произведенное выше уразумение основных моментов структуры правовых гарантий указывает нам на те необходимые ступени, по которым должен пройти этот опыт.
1.1. Первая, наиболее глубокая, часть правовой структуры — носитель актов правового признания (правовой деятель или правовой субъект). Очевидно, опыт усовершенствования права должен начаться с усовершенствования субъекта права. До тех пор пока носитель правового смысла и излучающееся из него правосознание не достигнут нормальной и истинно духовной жизни, порождающей нормальную и здоровую деятельность, — до тех пор и право не сможет быть совершенным. Воспитание такого истинного, не «фиктивного» духовного субъекта права и является первой ступенью достижения правового идеала, объективированного в правовые гарантии. Достижение этой ступени обеспечивает выработку нормального здорового правосознания, необходимыми порождениями которого будут нормальные и здоровые учреждения и институты положительного права. Духовность субъекта обеспечивает и духовный характер правовых установлений, образующих в целом образцовый и совершенный, реально действующий правопорядок.
1.2. Второй существенной частью правовой структуры являются предполагаемые и защищаемые каждым правопорядком ценности. Само со-
бой разумеется, что достижение совершенного состояния права возможно только при правильном познании ценностей, их взаимных отношений, их порядка и их иерархии. С этой точки зрения вопрос о правовом идеале в его конкретной и опытной постановке требует прежде всего серьезной и глубокой гностической работы. До тех пор, пока мы философским, духовным, нравственным и религиозным опытом не познали, что такое истинно святое и ценное и что в порядке ценного является низшим и высшим, — до тех пор мы не сможем решить вопрос о правильном и справедливом праве. За этой первоначальной гностической задачей идет, в порядке ступеней правового опыта, задача критическая. В основе всякой исторической системы права далеко не всегда лежал подлинный гнозис. Историческое право родилось в смутном историческом потоке событий, в борьбе искаженных, злых и нечистых интересов. Представляется в высшей степени плодотворной задачей опознать, «выразуметь» и определить те фактические ценности, которые лежали и лежат в основе положительного, исторического, действовавшего и действующего права.
2. Управленческие гарантии. В системе управления должен быть сформирован «ведущий слой» как носитель нравственных ценностей, выступающий «мерилом» стратегического планирования для бюрократического аппарата. Официальными государственными органами, обеспечивающими управленческие гарантии, должны быть избираемые населением коллегии, или советы. В основу подобного представительства должен быть положен принцип профессионального, социально-экономического, национального и т. п. интереса — словом, оно должно быть представительством интересов реальных, а не чисто политических, партийных. Советы различных реальных групп населения должны, с одной стороны, служить выразителями изменчивых интересов (момента динамического), с другой стороны — быть лабораторией для выработки лиц, обладающих административными навыками и знаниями. Система советов должна быть построена иерархически, т. е. начиная с низших местных органов управления и кончая органами высшими, общегосударственными. Во главе государства в качестве одного из верховных носителей власти должен стоять высший совет как общегосударственный выразитель демотического начала. Элемент власти не составляет исключительной особенности государственного общения. Он может присутствовать также и во всяком правопорядке, поскольку этот последний не лишен свойств истинной реальности и действенности. В этом смысле между правом и властью нет никакой непримиримой противоположности, а следовательно, нет противоположности и между государством и правом. Властность и есть та стихия, которая может соединять государство и право. Когда это соединение происходит, необходимо преобразуются присутствующие в правопорядке властные отношения. Такое преобразование, или «огосударствление», правового властвования придает властным отношениям особые свойства. Существует один признак, который вполне отчетливо характеризует эти особенности государственного властвования. Государственный союз является союзом политическим, и политическим характером обладает властвование, именуемое
государственным. Но неправильно полагать, что понятие «политический» совпадает с понятием «правовой». «Политические» отношения и связи представляют собою явления, по сравнению с правом совершенно самостоятельные, обладающие особой природой и особыми качествами. Два основных признака характеризуют свойства политической власти, в отличие от власти частной, «неполитической». Во-первых, это ее верховный, или державный, характер, определяемый известным понятием суверенитета. Идея политического верховенства непосредственно связана с идеей иерархии и обозначает свойство быть «высшей» властью в порядке восхождения подчиненных властей. Мы подчеркиваем, что это понятие верховенства не есть понятие чисто юридическое. И именно верховенство власти как некоторого ценностного авторитета может существовать и жить не на основании правового признания, но на основе чисто нравственных чувств любви и уважения. В пределах построенных на верховенстве отношений может не быть никаких двусторонних отношений, никакой связи «права» и «обязанностей». Во-вторых, политический характер государственной власти определяется тем, что принято называть словом «публичный». Вопрос о публичности в современном сознании сводится к вопросу о различиях частного и публичного права — к вопросу, в пределах теории положительного права бесконечно запутанному и даже неразрешимому.
В современной исторической ситуации и в пределах евразийского культурного мира гарантийное государство должно принять на себя следующую миссию, содержание которой определяет положительную программу деятельности государства в ближайший период его истории.
— Государство ставит своею целью освободить людей от жестокостей личной борьбы за существование путем создания максимально развитой материально-технической базы жизни, организации интенсивного производства необходимых благ и установления наиболее удобной системы распределения их для удовлетворения всех основных потребностей граждан, создания среднего уровня зажиточной жизни и окончательной ликвидации нищеты и бедности (принцип материальной интенсификации жизни).
— Рассматривая материальную базу как средство для создания подлинно духовной культуры, гарантийное государство, помимо труда, необходимого для удовлетворения основных потребностей, организует соразмерное количество труда прибавочного, весь общественный доход с которого обязуется употреблять на культурное строительство, удовлетворение и развитие духовных потребностей граждан (принцип подчиненной экономики).
— Не отрицая внутренней «негативной» свободы человека, его личного самоопределения, гарантийное государство ставит своею целью создание наиболее благоприятных внешних условий, обеспечивающих такое положение, при котором свобода эта не была бы использована в целях чисто отрицательных. Государство создает максимальное количество культурных и духовных благ, предпочтение и выбор которых общедоступны для всех и каждого (принцип положительной свободы).
— Отрицая всякую принудительную нивелировку как между отдельными людьми, так и между племенами и национальностями, гарантийное государство стремится к созданию высшей культуры, которая воплощала бы в себе идею общечеловеческого достоинства и в то же время максимально служила бы появлению национальных, племенных и местных особенностей населения евразийского культурного мира (принцип организации культуры как сверхнационального целого на многонациональной основе).
— Будучи не только регулятором социальной жизни, но и возбудителем различных жизненных потенций, обеспечивающих движение и развитие общества, гарантийное государство стремится к вовлечению в экономическое, политическое, социальное и культурное строительство возможно большего количества граждан (принцип демотизма).
В основе своей всякая власть связывается только нравственными узами. Власть в государстве построена иерархически, возглавления своего государственная иерархия достигает в верховных государственных органах, которые являются носителями суверенитета. Нет такой внешней силы, которая могла бы принудить суверенных носителей власти к исполнению их государственных обязанностей, что и разрешило бы «внешним путем» проблему государственных гарантий. Если предположить, что такая сила находится внутри государства, то она будет носительницей суверенитета, т. е. властью высшей. Тогда по отношению к ней приходится утверждать то же самое, что утверждалось относительно высших суверенных органов государства: что она, эта сила, будет наивысшей и не будет никакой иной, новой силы, которая могла бы принудить ее к определенному поведению, Предполагая, что такая новая сила есть, мы явно упираемся в бесконечность. Но, может быть, нужно предположить, что такая сила стоит где-то вне государства. Если такое предположение истолковать в том смысле, что названная сила стоит вне государственного аппарата принуждения, вне иерархии официальных верховных органов, сконцентрирована, например, в ведущем слое, то по отношению к этой силе снова повторяются наши прежние соображения: гарантировать, чтобы ведущий слой действовал не по произволу, можно в конце концов только духовно-религиозно или нравственно.
При всех предположениях мы упираемся, таким образом, в эти нравственные гарантии как в последнюю основу. Вопрос только, где эту основу лучше искать — в жизни ли отдельных государственных единиц или же в необъятном пространстве вселенского государства. Отдельные государственные единицы, в особенности если они объединяют собою целую культуру, покоятся, как мы видели, на известных духовных и нравственных принципах, объединяющих людей в организованное целое (Гуторов, 2014а, с. 16-27; Гуторов, 2014с, с. 91-110). Интернациональные же идеалы, скорее, заданы, чем даны, содержание их слишком широко и потому пусто. И на них гораздо труднее объединить людей в одно властное целое. Таким образом, возникает опасность, что вселенское государство, призванное заменить современное международное общение, будет в большей мере лишено духовных основ, чем отдельное историческое государство,
и будет покоиться на чисто физической силе, проявление которой нельзя уже связать никакими гарантиями.
Концепция государственного идеала, объективированного в модель гарантийного государства как основного механизма разрешения социального конфликта и достижения согласия в условиях переломной исторической эпохи, в работах Н. Н. Алексеева по своим формальным и содержательным признакам получила системное, целостное и комплексное концептуально-теоретическое оформление. В его работах присутствует необходимый методологический и теоретический инструментарий, требуемый для объективной оценки его разработки идеи государства, имеют место система мотивационных ценностей, должный набор конструктивных философско-логических установок, необходимая совокупность теоретических понятий, требуемые средства практического воплощения, соответствующие исследовательские методики. В органическом соединении весь этот инструментарий и придавал евразийской государство-ведческой идее концептуальное представление и форму доктринального учения.
Литература
Алексеев Н. Н. Основы философии права. СПб.: Лань, 1999. 216 с.
Алексеев Н. Н. Русский народ и государство. М.: Аграф, 1998. 640 с.
Ватыль В. Н., Ермашов Д. В., Ширинянц А. А. Социально-политическая и правовая мысль России XIX — начала XX веков // Очерки истории и теории: учеб. пособие. Гродно: ГрГУ, 1997. 194 с.
Гуторов В. А. Голлизм и современная Россия: утрата или обретение традиции? // Политическая экспертиза: ПОЛИТЭКС. 2005. № 1. С. 93-117.
Гуторов В. А. Политическая философия А. Градовского и ее истоки // Политическая экспертиза: ПОЛИТЭКС. 2007. Т. 3, № 2. С. 5-31.
Гуторов В. А. К вопросу об эволюции веберовской концепции социализма в политическом и научном дискурсах ХХ в. // Политическая экспертиза. ПОЛИТЭКС. 2012. Т. 8, № 1. С. 5-17.
Гуторов В. А. Исторические формы государства: современные типологии и направления развития // Теория и история политических институтов: учебник / под ред. О. В. Поповой. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2014а. С. 16-27.
Гуторов В. А. Генезис и основные этапы исторической эволюции государства и общества // Теория и история политических институтов: учебник / под ред. О. В. Поповой. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2014Ь. С. 9-48.
Гуторов В. А. К вопросу о происхождении государства: парадоксы и аномалии современных интерпретаций // Полис. Политические исследования. 2014с. № 3. С. 91-110.
Гуторов В. А., Варламов А. Г. К вопросу о значении британской правовой традиции в политическом дискурсе США // Вестник С.-Петерб. ун-та. Сер. 6. Политология. Международные отношения. 20Ш. № 1. С. 80-91.
Мамут Л. С. Государство в ценностном измерении. М.: Норма, 1998. 48 с.
Новогородцев П. И. Сочинения. М.: Раритет, 1995. 448 с.
Ширинянц А. А. О специфике истории социально-политической мысли России // Библиотека отечественной общественной мысли с древнейших времен до начала XX века / отв. ред. В. В. Шелохаев. М.: Институт общественной мысли, 2011а. С. 536-546.
Ширинянц А. А. С. П. Шевырев в истории социально-политической мысли России // Политическая экспертиза: ПОЛИТЭКС. 2011Ь. Т. 7, № 1. С. 5-16.
Ширинянц А. А. Миф и утопия демократии // Арзамасская сторона. Альманах. Арзамас, 2012. С. 386-392.
Ватыль Виктор Николаевич — доктор политических наук, профессор; kaf_politolog@post.grsu.by
Ватыль Николай Викторович — кандидат политических наук, доцент; vatel-n@yandex.ru
Статья поступила в редакцию: 21 февраля 2017 г; рекомендована в печать: 13 апреля 2017 г
Для цитирования: Ватыль В. Н., Ватыль Н. В. Государственный идеал: концептуальная модель Н. Н. Алексеева // Политическая экспертиза: ПОЛИТЭКС. 2017. Т. 13, № 2. С. 43-52.
STATE IDEAL: CONCEPTUAL MODEL OF N. N. ALEKSEEV Viktar M. Vatyl
Yanka Kupala State University of Grodno,
22, Ozheshko str., Grodno, 230023, Belarus; kaf_politolog@post.grsu.by Mikalai N. Vatyl
Yanka Kupala State University of Grodno,
22, Ozheshko str, Grodno, 230023, Belarus; vatel-n@yandex.ru
In article on the basis of structurally functional approach the concept of the state ideal in the political doctrine of N. N. Alekseev is characterized. Its features reveal by means of creation of explanatory model which basis is made by justice as an obligation of the state to care for that to everyone to render to it proper and justified with its activities on advantage of whole. Justice realize in the form of the warranty state — the state in which legality through moral liabilities of a ruling layer is guaranteed and a certain packet of the social rights allowing the person not to carry out all the life in an earning of a subsistence minimum, and grow spiritually and culturally is guaranteed to everyone. The mechanism of the warranty state consists of the following blocks: a) legal guarantees; b) managerial guarantees. As manifestation of the block of legal guarantees, on the one hand, serves domination of the principle of formal legality which became the integral property of political life of the western democracies; on the other hand — the principle of the inaliennable personal rights providing immunity and freedom of the modern person. Managerial guarantees determine that in a management system "the leading layer" as the carrier of moral values acting as "criterion" of strategic planning for bureaucratic apparatus shall be created. Implementation of legal and managerial guarantees shall be based on the following principles: a) principle of a material intensification of life; b) principle of subordinate economy; c) principle of positive freedom; d) the principle of the organization of culture, as supernational whole on a multinational basis; e) principle of a demotizm.
Keywords: state ideal, justice, warranty state, legal guarantees, managerial guarantees, warranty principles, moral guarantees.
References
Alekseev N. N. Osnovy filosofii prava [Fundamentals of legal philosophy]. St. Petersburg, Lan' Publ.,1999. 216 p. (In Russian)
Alekseev N. N. Russkii narod i gosudarstvo [Russian people and state]. Moscow, Agraf Publ., 1998. 640 p. (In Russian)
Gutorov V. A. Genezis i osnovnye etapy istoricheskoi evoliutsii gosudarstva i obshchestva [Genesis and main stages of historical evolution of the state and society]. Teoriia i istoriia politicheskikh institutov: uchebnik [Theory and history of political institutes: the textbook]. Ed. by O. V. Popova. St. Petersburg, St. Petersburg University Press, 2014b, pp. 9-48. (In Russian)
Gutorov V. A. Gollizm i sovremennaia Rossiia: utrata ili obretenie traditsii? [Gaullism and the Modern Russia: the Loss or Acquisition of Tradition?]. Politicheskaia ekspertiza: POLITEKS [Political Expertise. POLITEX], 2005, no. 1, pp. 93-117. (In Russian)
Gutorov V. A. Istoricheskie formy gosudarstva: sovremennye tipologii i napravleniia razvitiia [Historical forms of the state: modern typologies and directions of development]. Teoriia i istoriia politicheskikh institutov: uchebnik [Theory and history of political institutes: the textbook]. Ed. by O. V. Popova. St. Petersburg, St. Petersburg University Press, 2014a, pp. 16-27. (In Russian)
Gutorov V. A. K voprosu o proiskhozhdenii gosudarstva: paradoksy i anomalii sovremennykh inter-pretatsii [To the question of the origin of state: Paradoxes and anomalies of modern interpretations]. Polis. Politicheskie issledovaniia [Polis. Political studies], 2014c, no. 3, pp. 91-110. (In Russian)
Gutorov V. A. K voprosu ob evoliutsii veberovskoi kontseptsii sotsializma v politicheskom i nauch-nom diskursakh XX v. [To the question of evolution of the Weber's conception of socialism in the political and scientific discourses of XXth century]. Politicheskaia ekspertiza: POLITEKS [Political Expertise. POLITEX], 2012, vol. 8, no. 1, pp. 5-17. (In Russian)
Gutorov V. A. Politicheskaia filosofiia A. Gradovskogo i ee istoki [Political Philosophy of A. Gra-dovskij and Its Sources]. Politicheskaia ekspertiza: POLITEKS [Political Expertise. POLITEX], 2012, vol. 3, no. 2, pp. 5-31. (In Russian)
Gutorov V. A., Varlamov A. G. K voprosu o znachenii britanskoi pravovoi traditsii v politicheskom diskurse SShA [To the question of meaning of the British constitutional tradition in the USA's political discourse]. Vestnik of Saint Petersburg University. Series 6. Political science. International relations, 2014d, no. 1, pp. 80-91. (In Russian)
Mamut L. S. Gosudarstvo v tsennostnom izmerenii [State in valuable measurement]. Moscow, Norma Publ., 1998. 48 p. (In Russian)
NovogorodtsevP. I. Sochineniia [Compositions]. Moscow, Raritet Publ., 1995. 448 p. (In Russian) Shiriniants A. A. Mif i utopiia demokratii [Myth and utopia of democracy]. Arzamasskaia storona. Al'manakh [Arzamas party. Almanac]. Arzamas, 2012, pp. 386-392. (In Russian)
Shiriniants A. A. O spetsifike istorii sotsial'no-politicheskoi mysli Rossii [About specifics of history of a socio-political thought of Russia]. Biblioteka otechestvennoi obshchestvennoi mysli s drev-neishikh vremen do nachala XX veka [Library of domestic social thought since the most ancient times before the beginning of the 20th century]. Ed. by V. V. Shelokhayev. Moscow, Institute of social thought Publ., 2011a, pp. 536-546. (In Russian)
Shiriniants A. A. S. P. Shevyrev v istorii sotsial'no-politicheskoi mysli Rossii [S. P. Shevyrev in the history of sociopolitical thought of Russia]. Politicheskaia ekspertiza: POLITEKS [Political Expertise. POLITEX], 2011b, vol. 7, no. 1, pp. 5-16. (In Russian)
Vatyl V. N., Ermashov D. V., Shiriniants A. A. Sotsial'no-politicheskaia i pravovaia mysl' Rossii XIX — nachala XX vekov [Social and political and a legal thought of Russia XIX — the beginnings of the XX centuries]. Ocherki istorii i teorii: ucheb. posobie [Sketches of history and the theory: studies. benefit]. Grodno, GrGU Publ., 1997. 194 p. (In Russian)
For citation: Vatyl V. M., Vatyl M. N. State ideal: conceptual model of N. N. Alekseev. Political Expertise: POLITEX, 2017, vol. 13, no. 2, pp. 43-52.
52
