CC BY
34
уДК 323.2
М. М. Мчедлова, Ш. Р. Кашаф
Мчедлова М. М., доктор политических наук, профессор; заведующая кафедрой сравнительной политологии ФГАОУ ВО РУДН, главный научный сотрудник ИС РАН - ФНИСЦ РАН; e-mail: mchedlova@yandex.ru
Кашаф Ш. Р., научный сотрудник Центра изучения Центральной Азии,
Кавказа и Урало-Поволжья ФГБУН ИВ РАН; научный сотрудник
Ресурсного центра по развитию исламского и исламоведческого образования
Института международных отношений Казанского (Приволжского) федерального
университета; научный консультант Отделения кафедры ЮНЕСКО
по компаративным исследованиям духовных традиций,
специфики их культур и межрелигиозного диалога по Северному Кавказу
(г. Дербент); e-mail: kashaf@ivran.ru
государственно-конфессиональная политика и укрепление общероссийской идентичности: пример исламского образования
Повышение значимости религиозного фактора в социально-политическом пространстве заставляет искать политико-управленческие стратегии обеспечения социальной консолидации. В условиях российской поликонфессиональности укрепление общероссийской идентичности включает учет разнообразия мировоззренческих и религиозных традиций. Политические акценты образовательной политики в области исламского образования направлены на поддержание единого ценностно-смыслового российского пространства и противодействие политическим вызовам современности. В качестве методологического фундамента использованы концептуальные координаты понимания России как поликонфессиональной цивилизации, верифицируемые социологическими данными массового опроса Института социологии РАН и данными фокус-группового исследования с участием магистрантов Болгарской исламской академии.
Ключевые слова: государственная политика; общероссийская идентичность; религиозный фактор; традиционные ценности; справедливость; православно-мусульманский диалог; исламское образование.
M. M. Mchedlova, S. R. Kashaf
Mchedlova M. M, Ph.D. habil. (Sociol.), full professor, Head of the Department of Comparative Politics Peoples' Friendship University of Russia;
chief researcher, Institute of Sociology of the Russian Academy of Sciences, Center «Religion in Contemporary Society» (Moscow, Russia); e-mail: mchedlova-mm@rudn.ru
Kashaf Shamil R., research fellow, Institute of Oriental Studies of the Russian Academy of Sciences, Department of Central Asian, Caucasus and Ural-Volga Region (Moscow, Russia); research fellow, Resource Center for the Development of Islamic Education and Islamic Studies, Institute of International Relations, Kazan Federal University (Kazan, Russia); Department of the UNESCO Chair in Comparative Studies of Spiritual Traditions, Specifics of Their Cultures and Interreligious Dialogue in the North Caucasus (Derbent, Russia); e-mail: kashaf@ivran.ru
towards the enhancing the Russian national identity
in the context of the confessional policy of the RUSSIAN STATE: THE EXAMPLE of ISLAMIC EDUCATioN
The religious factor, which became especially acute in the last few decades requires other social and political strategy to ensure the better consolidation of various groups in the contemporary Russian society. Russia is a multi-confessional state. Therefore, the success of the consolidation process is dependent on the awareness of this specific feature, in particular, the diversity of cultural and religious traditions. The political emphasis of educational policy in the field of Islamic education is aimed at maintaining the country as unite body with identical semantics of religious and cultural values. Such a country will be successfully meeting many political challenges of the present time. The research methods used in this work are based upon the understanding of the phenomenon of Russia as multi-confessional civilization. Their relevance is confirmed by the sociological data collected in the course of a mass survey of the Institute of Sociology of the Russian Academy of Sciences as well as the data collected by the MA students of the Bulgarian Islamic Academy.
Key words: public policy; all-Russian identity; religious factor; traditional values; justice; Orthodox-Muslim dialogue; Islamic education.
Введение
Современная инкорпорация в концептуальные схемы познания политики социокультурного и цивилизационных ракурсов предполагает принимать во внимание воздействие культурных, религиозных и традиционных ценностных устремлений и систем на политическую модернизацию и процесс структурных изменений общественного состояния, взаимное отношение идентификационных характеристик и параметров социального, экономического и политического процесса [Мчедлова, Кудряшова 2015].
Концептуальное переосмысление социально-политического континуума выдвигает новую методологическую базу для исследования современного социально-политического эволюционирования, его
состояния и хода развития, системных и структурных консеквенций как продолжительного процесса, соответственно предопределяя новые управленческие практики. Несмотря на то, что «Третья волна», как универсальный процесс демократизации, принесла с собой «собственные представления о мире, со своими собственными способами использования времени, пространства, логики, причинности» [Тоф-флер 1999, с. 34], всё более громкими становятся голоса, настаивающие на том, что «культура имеет значение» [Хантингтон, Гаррисон, 2002; Harrison, Huntington, 2000], а в алгоритмах глобальных и локальных политических изменений и процессов четко проецируется ценностная специфика различных типов обществ. Воздействие религиозного фактора на государственную политику и принятие управленческих решений может осуществляться в различных формах, соответствующих столь видимому и многоаспектному возвращению религии и религиозных смыслов в публичное пространство.
В российском контексте влияние конфессионального фактора на политические и ценностные предпочтения актуализирует управленческий вопрос государственно-конфессиональной политики, сообразующийся с историческим опытом присутствия в российском социуме разнообразных мировоззренческих и религиозных традиций. Отечественный социально-политический опыт базируется как на культурообразующем фундаменте православия, так и на поликонфессиональном цивилиза-ционном основании, однако пути современности предлагают множество вариантов и «развилок»: от непримиримости взглядов и интересов, мультиплицирования экстремистской политической субъектности до устойчивости исторического опыта мирного сосуществования различных вероисповеданий и религиозных объединений, позволяющего избегать разрушительных сценариев. По-своему уникальный «российский рецепт» симфонии культурных и религиозных традиций, солидарность и синергизм углубляют ощущение сопричастности к единой исторической судьбе и ценностным ориентациям, разделяемым в сознании представителей различных этноконфессиональных общностей России, позволяя институционализировать управленческую стратегию «межнационального согласия» и подвергая сомнению универсализм концепции «столкновения цивилизаций».
Наряду с концептуальным и практико-инструментальным центрированием вокруг «дебатов об идентичности» (А. Турен), лейтмотивом
становится проблема новых координат мирового структурирования политического, его неопределенность и связанные с ними риски, носящие глобальный характер. Последние вносят важнейший вклад в реконфигурацию мировой политики в условиях глобальной неопределенности и обусловливает системные и часто непредсказуемые изменения всех обществ, трансформируя всю мировую сферу социального. Не случайно всё чаще важнейшими онтологическими основаниями современной политики становятся война [Хардт, Негри 2006], риск [Beck 2004], страх [Дуткевич, Казаринова 2017]. Риски международного экстремизма и терроризма, «рядящихся» в религиозные одежды, миграционная катастрофа, имплицирующая ценностные и культурные конфликты между принимающими сообществами и прибывающими этническими группами людей, которые к тому же часто принадлежат к иным религиозным традициям, драматические столкновения между светскими и религиозными сегментами общества, - всё это трансформирует привычные политические и ценностно-нормативные модели социальной структуры, а также интенсифицирует новые жаркие дебаты относительно религиозных интенций в современном мире, религиозного потенциала международных отношений и политических стратегий [Мчедлова 2016]. В подобной ситуации одними из возможных вариантов развития становится акцентуация политико-государственных инструментов цивилизацион-ного потенциала общества и повышение значимости управленческих решений ad hoc.
Поликонфессиональность как фактор развития России
Главной особенностью российского общества является по-ликонфессиональность, а в совокупности с этническим многообразием также и «важным мобилизационным ресурсом "сборки" общероссийской идентичности и необходимым условием развития государства» [Аверин, Понеделков, Воронцов, Кашаф 2018, с. 130]. Вопрос совместного консолидированного проживания в России приверженцев различных религиозных конфессий тесно связан с жизненной необходимостью уважения традиционно признаваемых в нашем Отечестве духовных ценностей. Особое место среди них отводится категории справедливости. Как отмечалось ранее одним из авторов настоящей статьи, религиозные и общественные искания
социальной справедливости представляются «катализаторами широкомасштабных и драматичных процессов, в глобальных и локальных проекциях» [Мчедлова 2016, с. 169]. А само понятие справедливости предметно актуализировалось в большинстве публичных обсуждений, попав не только в центр политических и социальных дискуссий, но и что вполне было ожидаемо, выдвинулось на одну из главных позиций в иерархии ценностного наполнения образа будущего в России [О чем мечтают россияне... 2013].
Религиозные традиции выступают в качестве ключевых трансляторов высших ценностей. В Библии справедливость традиционно понимается под словом «правда»: «Ищите же прежде Царствия Божия и правды Его, и это всё приложится вам» (Мф. 6:33), а также в связи с ожиданием "нового неба и новой земли, на которых обитает правда" (2 Петр 3:13) и назначенного Богом дня, «в который будет праведно судить Вселенную, посредством предопределенного Им Мужа.» (Деян 17:31)!.
В Коране Бог обычно фигурирует под именем Аллах, при этом в числе 99 «прекрасных имен», выражающих разнообразные свойства / атрибуты Всевышнего, присутствует и эпитет аль-'Адль, «справедливый». Он соответствует кораническому откровению о справедливом (аль-'адль) Слове Господнем: «И завершились словеса Господа твоего по истине и справедливости. Нет изменителя словам Его: ведь Он -слышащий, знающий!» (6:115) 2. Согласно Священному Писанию мусульман, Аллах, ангелы и обладатели знания свидетельствуют о Боге как «вершителе справедливости» (3:18).
В 13 айатах Корана говорится о Божьем повелении вершить справедливость: «.и, когда вы судите среди людей, то судить по справедливости» (4:58); «.если станешь судить, то суди их по справедливости: поистине, Аллах любит справедливых!» (5:42); «Поистине, Аллах приказывает справедливость, благодеяние и дары близким; и Он удерживает от мерзости, гнусного и преступления» (16:90) и т. д. Аллах, от кого исходят справедливые действия, призывает
1 Фрагменты из Евангелия от Матфея, 2-го Соборного Послания Апостола Петра и Деяний Святых Апостолов приводятся в синодальном переводе [цит. по: Библия 2013].
2 Фрагменты из Корана приводятся в смысловом переводе по [Крачковский 2012]. Ссылка на Коран осуществляется по номеру суры-главы и (через двоеточие) айата-стиха.
уверовавших и самим быть справедливыми, поскольку «это - ближе к богобоязненности...» (5:8)1.
В иудаизме - первой из монотеистических религий авраамиче-ской традиции - согласно Танаху2 [Ветхий Завет], «Бог - это не только любовь, но и справедливость. Он изливает гнев на тех, кто отвергает Его милость» (Рим. 1:18-2:16, 3:19-20). Господь обращается через пророка Исайю: «Учитесь творить добро; требуйте справедливого суда; поддержите угнетенного (верно), судите сироту, вступайтесь за вдову» (Йешайау 1:17) [Танах URL].
В современной России в рейтингах понятий, вызывающих положительные чувства, для всех групп лидируют «справедливость» и «Родина» [Российское общество и вызовы. 2016].
При выборе из альтернативных суждений о характере российского общества в параметрах определения цивилизационной специфики мнения разделились практически поровну3. Последователи православия разделились пополам - 50 % составляют сторонники евразийского характера российской цивилизации, ровно столько же являются сторонниками европейского выбора России, тогда как в мусульманской группе респондентов доминирует мнение о желательности для России «поворота к Востоку» - таких более 60 %, причем их процентный разрыв со сторонниками альтернативного суждения довольно значителен - последних менее 40 % (см. табл. 1).
Определяющий характер имеют базовые культурно-цивилизацион-ные характеристики, связанные с выбором наиболее предпочтительных путей развития России. В них также преломляются исторические императивы сосуществования различных религиозных традиций в поле российской цивилизации. Для обеспечения социальной консолидации в российском социуме атрибутивным представляется выстраивание
1 Авторы выражают благодарность Т. Ибрагиму, главному научному сотруднику Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН, за ценные замечания при подготовке статьи.
2 Слово Танах - акроним, составленный из первых букв трех основных разделов Еврейской Библии: Тора («Закон», Пятикнижие Моисеево), Невиим (Пророки) и Ке-тувим (Писания).
3 Использованы данные общероссийского репрезентативного исследования (2014-2018) ИС РАН «Динамика социальной трансформации современной России в социально-экономическом, политическом, социокультурном и этнорелигиозном контекстах» (N=4000).
Таблица 1
Существуют различные точки зрения в отношении того, как и в каком направлении должна развиваться Россия. С каким из нижеприведенных суждений Вы в большей степени согласны?
(Выберите один ответ в паре суждений, %)
Пары суждений Все Православные Мусульмане
Россия - часть Европы. В XX в. она оказала огромное влияние на судьбы европейских государств и народов, и в XXI в. она будет теснее всего связана именно с этим регионом мира 48 50 39
Россия не является в полной мере европейской страной. Это особая евразийская цивилизация, в будущем центр ее политики будет смещаться на Восток 52 50 61
партнерских отношений между последователями разных религий в формате межрелигиозного диалога. Основным принципом такого партнерского диалога, по мнению экспертов, является объединяющее начало, плодотворное сотрудничество сторонников различных вероисповеданий для решения как глобальных, так и конкретных общественных проблем. «Признавая свою ответственность и основываясь на общих для религиозного сознания ценностях, последователи разных духовных традиций ставят своей целью улучшение мира, помощь нуждающимся людям, достижение желаемых социальных изменений», -отмечает С. В. Мельник [Мельник 2019, с. 220-221]. При этом немаловажно и то, что в процессе их взаимодействия «доктринальная проблематика, как правило, выносится за скобки», поскольку стороны направлены на всеобщее понимание и желаемый результат.
Православно-мусульманский диалог: пределы и возможности
Трудно переоценить особую значимость христиано-мусульман-ского диалога в «конструировании» общероссийской гражданской идентичности. Наличие данного диалога свидетельствует о востребованности в солидарности, чье воздействие во многом сформировало
отечественную культурную традицию, а также о важной роли ислама в становлении российской государственности, тесно связанного в истории нашего общества с феноменом «русского мусульманства»1. Практика сотрудничества православных и мусульманских религиозных организаций акцентирует внимание на проблеме исторического и социального единства приверженцев православия и ислама в тысячелетней истории России. Именно на преимущества ее специфического цивилизационного устроения сегодня направлены многие религиозные культурно-просветительские проекты.
«Нам нужны проекты и долгосрочные программы по воспитанию религиозного и гражданского самосознания российского мусульманства. Мы должны воспитать поколение верующих, осознающих себя частью нашей страны, ее истории и настоящего, осознающих себя гражданами России и связывающих с ней свое будущее», - считает глава Духовного управления мусульман Российской Федерации и Совета муфтиев России муфтий Р. И. Гайнутдин. - Нет альтернативы законопослушности, отстаиванию своих интересов конституционными методами и инструментами, нет альтернативы диалогу с представителями и организациями братских нам религий. Отрицая это, мы ведем свой же народ в пучину хаоса, беззакония, кровопролития» [Доклад муфтия . URL].
Для российского общества, в котором много веков сосуществуют представители нескольких цивилизаций (собственно российской, исламской, буддистской, западной) мирное сосуществование представителей разных культур и религий является залогом национальной безопасности и социального благополучия. Вместе с тем эксперты с тревогой отмечают увлеченность отдельных мусульман псевдоисламскими идеями радикализма и обращение к концепции жесткой исламской альтернативы западным формам государственного
1 Поворотным моментом в интеграции мусульман в поле российско-евразийской цивилизации и, соответственно, в институировании самого этнополитического и культурного феномена «русского мусульманства» стала политика в области вероисповедания императрицы Екатерины II, направленная на официальное признание ислама в качестве не только терпимого, но и покровительствуемого вероисповедания. «.Как Всевышний Бог на Земле терпит все веры, языки и исповедания, то и Ея Величество из тех же правил, сходствуя Его Святой воле, и в сём поступать изволит, желая только, чтоб между подданными Ея Величества всегда любовь и согласие царствовало.» (см.: [Ислам в Российской империи. 2001, с. 46]).
устройства (к примеру, воплотившейся в действиях террористической организации «Исламское государство», запрещенной в Российской Федерации). Как отмечает В. В. Наумкин, «предметом возрастающей озабоченности российских властей и гражданского общества являются иностранные боевики, воюющие в составе отрядов ИГ, «Джабхат ан-Нусра» и других радикальных группировок. Не случайно в России обострились дебаты вокруг внутренней ситуации в российской мусульманской Умме, где миссионеры международных экстремистских организаций давно пытаются создать очаги своего влияния» [Наумкин URL].
Риски для российского многонационального и поликонфессионального государства осознаются и мусульманским духовенством, осторожно относящимся к проблеме политического ислама в России и стремящимся подчеркивать свою приверженность духовной и просветительской деятельности в традиционном русле. Признавая необходимость сохранения в общинах традиционного ислама, которые бы противостояли радикальным течениям и, прежде всего, псевдорелигиозному экстремизму, мусульманские лидеры, в частности Т. С. Таджуддин, председатель Центрального духовного управления мусульман России, считают своей важнейшей обязанностью и долгом сотрудничество с органами государственной власти, религиозными организациями, духовными центрами традиционных конфессий, прежде всего, с Русской Православной Церковью, особо выделяя сферу подготовки молодых кадров священнослужителей [Противодействие распространению идеологии ... 2017, с. 22-24].
Вместе с признанием необходимости концептуальной обоснованности государственно-конфессиональной политики России и адекватности современным вызовам совместные действия субъектов ее реализации должны производиться в режиме согласованности и координации действий государственных институтов и религиозных организаций и объединений. Как справедливо предупреждает муфтий A. P. Крганов, заместитель председателя Координационного Совета по противодействию терроризму при Общественной палате Российской Федерации - руководитель рабочей группы по противодействию псевдорелигиозному экстремизму, глава Духовного собрания мусульман России, «религиозные чувства и традиции верующих - очень сложная и деликатная сфера. Незнание, непонимание и пренебрежение этими
жизненными нормами гражданина Российской Федерации, его семьи или общины может привести к непоправимым ошибкам и трагическим последствиям» [Сборник 2019].
Чрезвычайную сложность и деликатность имеют этноконфессио-нальные и межконфессиональные отношения в регионах Северного Кавказа, где не менее проблемными являются попытки государственного регулирования этой сферы на фоне неуклонно растущего уровня доверия к исламским религиозным лидерам и мусульманским организациям, решительно противостоящим действиям экстремистского характера в своих республиках. «Даже некоторые духовные деятели в России осуждают нас, когда мы жестко реагируем на проявления экстремизма, - рассуждает Муфтий Чеченской Республики С. М. Ме-жиев в интервью «Российской газете». - Но мы и будем так делать, почему нет? Они просто не видели того, что видели мы. Когда играем с этими течениями, допускаем их, они внедряют свою литературу, своих людей в образовательную сферу, делают сайты и там понемногу начинают "сеять" свои взгляды» (Российская газета. 26.07.2018).
Будучи уверенным, что и само «государство должно знать, что такое истинный ислам», Межиев называет главными средствами борьбы с терроризмом и экстремизмом наставление молодежи к правильному пути и приобщение к знаниям. «Если после всего этого человек придерживается только своего мнения, то остается уже только силовой путь», - резюмирует муфтий (Российская газета. 26.07.2018).
Политика государственной поддержки исламского образования в контексте задач национальной безопасности
Религиозное просвещение и образование для формирования духовного фундамента у молодежи, укрепления общероссийской идентичности представляется одним из наиболее действенных средств, способных совместить традиции цивилизационного баланса вер и наций и высоких научных и образовательных традиций светского гуманизма. В Стратегии национальной безопасности отмечается в качестве необходимых управленческих приоритетов государства «повышение роли школы в воспитании молодежи как ответственных граждан России на основе традиционных российских духовно-нравственных и культурно-исторических ценностей, а также в профилактике экстремизма и радикальной идеологии; повышение качества преподавания
русского языка, литературы, отечественной истории, основ светской этики, традиционных религий» [Указ Президента URL]. Вследствие этого приобретают особое значение диверсифицированные формы образования: и как знание, и как навыки мультикультурного общения, и как знание о подлинных основах вероучения, и как просвещение. Ключевыми представляются консолидированная позиция, диалоговые стратегии взаимодействия между государственными, образовательными и религиозными институтами, а также ценностный «каркас», противодействующий деструктивным практикам.
В числе конкретных сюжетов использования образовательных стратегий для обеспечения национальной безопасности, укрепления общегражданской российской идентичности являются подпрограмма 7 «Профилактика экстремизма на национальной и религиозной почве» государственной программы Российской Федерации «Реализация государственной национальной политики»1, действующей с 1 января 2017 г. по 31 декабря 2025 г., а также План мероприятий по обеспечению подготовки специалистов с углубленным знанием истории и культуры ислама в 2017-2020 гг. (далее - План мероприятий)2. Благодаря реализации Федеральной программы поддержки отечественного исламского образования3, инициированной Президентом России В. В. Путиным по просьбе крупнейших мусульманских религиозных организаций страны, исламские вузы в сотрудничестве с государственными университетами и учреждениями науки начали
1 Утверждена Постановлением Правительства Российской Федерации от 29 декабря 2016 г. № 1532. Участниками подпрограммы 7 являются Министерство науки и высшего образования Российской Федерации (Минобрнауки России), МГУ имени М. В. Ломоносова, СПбГУ
2 Утвержден Распоряжением Правительства Российской Федерации от 18 ноября 2016 г. № 2452-р, с изменениями от 20 декабря 2017 г. № 2878-р и от 8 июня 2018 г. № 1148-р.
3 Согласно внутреннему документу Минобрнауки России - Концепции подготовки специалистов с углубленным знанием истории и культуры ислама, исламское образование понимается как «вид религиозного образования, направленный на подготовку служителей и религиозного персонала исламского вероисповедания, преподавателей и богословов, на полноценное удовлетворение образовательных потребностей верующих в сфере религии. Исламское образование на различных уровнях обеспечивает процесс воспитания и обучения, направленный на усвоение профессиональных знаний, относящихся к догматике, ритуалу, этике, культуре, социально-правовым и прочим нормам ислама в интересах личности, семьи, государства и общества» [Концепция подготовки специалистов ... 2015, с. 64].
играть заметную роль в формировании самосознания и мусульманского просвещения.
План мероприятий подразумевает участие подведомственных Минобрнауки России организаций-исполнителей - Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова, Санкт-Петербургского государственного университета, Казанского (Приволжского) федерального университета, Пятигорского государственного университета, Башкирского государственного педагогического университета им. М. Акмуллы, которые взаимодействуют с семью исламскими вузами-партнерами.
В Республике Татарстан - это мусульманская религиозная организация духовная образовательная организация высшего образования «Болгарская исламская академия» (г. Болгар) и частное учреждение высшего образования «Российский исламский институт» (г. Казань), в Республике Башкортостан - религиозная организация - Духовная образовательная организация высшего образования «Российский исламский университет» Центрального духовного управления мусульман России (г. Уфа), в Республике Дагестан - образовательная автономная некоммерческая организация высшего образования «Дагестанский гуманитарный институт» (г. Махачкала), в Чеченской Республике - духовное образовательное учреждение высшего образования «Российский Исламский университет имени Кунта-Хаджи Кишиева» (г. Грозный), в Кабардино-Балкарской Республике - религиозная организация: образовательная организация высшего образования «Северо-Кавказский исламский университет имени имама Абу Ханифы» (г. Нальчик), в г. Москве - частное учреждение - образовательная организация высшего образования Московский исламский институт.
Участвовавший до 2015 г. в рамках Программы Министерства образования и науки РФ по подготовке специалистов с углубленным знанием истории и культуры ислама Московский государственный лингвистический университет смог успешно осуществить выпуск группы студентов в интересах духовных управлений и далеко не исчерпал свой образовательный потенциал обучения специалистов-теологов в сфере государственно-конфессионального диалога, межконфессионального диалога, социальной адаптации личности, воспитательной работы с молодежью, в области противодействия деструктивным объединениям.
Содействие светских образовательных организаций, имеющих государственную аккредитацию, религиозным вузам строится на началах уважения и невмешательства во внутреннюю духовную составляющую деятельности религиозных организаций, однако религиозные организации при этом обязуются принимать и учитывать социокультурные особенности и общественные задачи, составляющие элемент культурно-образовательной среды Российской Федерации в своей деятельности, в том числе, по изучению религии.
Дифференцированные формы образования позволяют обеспечивать основные приоритеты данного стратегического направления: консолидация усилий всех субъектов российской публичной политики - государства, светских образовательных и научных учреждений, религиозных организаций. В качестве стратегической задачи выступает создание многоуровневой системы исламского образования и воспитания, включая курсы повышения квалификации и профессиональной переподготовки не только для имамов и преподавателей духовных образовательных организаций, сотрудников духовных управлений мусульман, но также и для работников государственных и муниципальных органов управления, представителей правоохранительных органов.
Основным акцентом в ходе реализации плана мероприятий является повышение эффективности деятельности светских и исламских высших учебных заведений, направленной на совершенствование образовательного процесса, расширение интеграции с научным академическим сообществом, развитие международного сотрудничества вузов с зарубежными партнерами, расширение конкурентоспособности российских высших учебных заведений, участвующих в реализации плана мероприятий.
С учетом анализа итогов реализации программ в 2016-2019 гг. среди конкретных направлений расширения их поля деятельности можно назвать:
1) образовательную деятельность, включающую в свое пространство как исламские образовательные организации, так и государственные образовательные организации, обеспечивающие подготовку кадров в интересах исламских организаций, госучреждения и организации с участием государства, обеспечивающие взаимодействие с мусульманскими религиозными объединениями и организациями;
2) научно-исследовательскую деятельность, направленную на решение стратегической задачи возрождения отечественного мусульманского богословия, участие преподавателей, занятых в процессе подготовки кадров в интересах исламских организаций, а также обучающихся в рамках программы студентов и аспирантов в научных и научно-образовательных конференциях;
3) проведение международных, всероссийских региональных конференций, семинаров, совещаний с участием специалистов в области ислама, международных и всероссийских олимпиад на знание истории и культуры ислама, арабского, персидского, турецкого и др. языков мусульманских народов, религиозных дисциплин и т. д.;
4) организацию инновационной деятельности, обновление образовательных технологий здесь для системы высшего (вузы) и среднего (медресе) профессионального образования, наличие экспериментальных программ, наличие экспериментальных площадок, разработка новых форм организации воспитательного и образовательного процесса;
5) международную деятельность, включающую как академическую мобильность и организацию международных конференций, так и подготовку образовательных программ для зарубежных исламских образовательных организаций, через которые могло бы распространяться наследие российской мусульманской богословской традиции, ценности российского ислама и цивилизационного устроения России.
В качестве подтверждения эффективности подобного проекта следует привести данные, полученные в ходе фокус-групп студентов по образовательной программе подготовки служителей и религиозного персонала религиозных организаций (уровень магистратуры), проведенных в Болгарской исламской академии1 в октябре 2019 г. (N=31). На вопрос препятствует ли религиозность мусульман формированию общероссийской идентичности большинство (58 %) заявило, что нет, тогда как 19 % опрошенных противопоставили мусульманскую и общероссийскую идентичность (при 23 % затруднившихся ответить). Это актуализирует задачу акцентирования в процессе образования и воспитания на российском историческом опыте, с учетом
1 Болгарская исламская академия - научно-богословский и образовательный центр всероссийского значения, учрежденный ведущими мусульманскими организациями России (ЦДУМ России, ДУМ Российской Федерации, ДУМ Республики Татарстан) в 2016 г. Официальный сайт: bolgar.academy.
требований задач государственной национальной политики и расширяющихся возможностей модели теологического образования, активно формирующейся в России.
Высоким объединяющим потенциалом на этом пути обладает развитие межрелигиозного взаимодействия в академической сфере, отмеченного первыми положительными примерами. Так, по оценке председателя отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополита Волоколамского Илариона, успешно состоявшимся следует признать опыт реализованного в 2018 г. проекта академической мобильности, позволившего обучающимся в Общецерковной аспирантуре и докторантуре им. святых равноапостольных Кирилла и Мефодия и в Болгарской исламской академии прослушать специальные образовательные курсы, по теме христианской и исламской религий. «Убежден, что широкое просвещение в вопросах религии может служить действенным средством профилактики экстремизма, позволит сыграть важную роль в благих делах нравственного воспитания личности, укрепления мира между людьми, утверждения в обществе традиционных моральных ценностей», - заявляет Илари-он [Приветствие митрополита Волоколамского URL].
Заключение
Созданный в России уникальный культурно-образовательный продукт может и должен оказаться востребованным по всему миру. В современной ситуации большинство постсоветских государств переходит к национальным концепциям развития современного религиозного образования. Выдвигаемые в них приоритетные задачи качественного повышения уровня исламского и исламоведческого образования в своих странах, а также наращивание конкурентных преимуществ собственных отечественных школ мусульманского богословия сочетаются с целью органично интегрироваться в пространство новой экосистемы образования в рамках формирующегося большого евразийского партнерства. В этом случае и само исламское образование справедливо рассматривать как важный интегративный ресурс евразийского объединения и цивилизационного развития стран. Обмен актуальным опытом и управленческими практиками в сфере духовно-нравственного и религиозного воспитания мусульманской Уммы России и других стран Содружества Независимых Государств,
мусульманского просвещения и исламского образования, кооперации исламских вузов, их светских вузов-партнеров и органов государственной власти в вопросах разработки и реализации подготовки исламских теологов и специалистов с углубленным знанием истории и культуры ислама, развития богословских научных направлений и школ, а также профилактики идеологии терроризма и экстремизма в образовательной среде представляется мощным ресурсом обеспечения социальной стабильности на евразийском пространстве.
В этом смысле весьма своевременной оказывается инициатива создания Евразийской ассоциации содействия исламскому образованию (ЕАСИО), которая прозвучала 23 ноября 2019 г. в «сердце Евразии» - Уфе на полях Международной научно-практической конференции «Идеалы и ценности ислама в образовательном пространстве XXI века». В открытии конференции, проводившейся в рамках IV Евразийского гуманитарного форума, принял участие Глава Башкортостана Р. Ф. Хабиров. Предложение Верховного муфтия Башкирии М. Т. Таджуддина о создании ЕАСИО вызвало оживленное обсуждение и получило поддержку многих руководителей вузов России и зарубежных стран - Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Узбекистана [В Уфе состоялась ... URL]).
Принимая во внимание атрибутивность православно-мусульманского диалога для обеспечения ценностной целостности и социального единства, новые конфигурации взаимоотношений исламского религиозного и светского начала в жизни российского общества предопределяют специфику взаимоотношений государственных и исламских религиозных институтов в современной России.
Претерпевает позитивные изменения и сама модель государственно-конфессиональных отношений в области управления исламским образованием сквозь призму укрепления цивилизационных параметров России как субъекта мировой истории, общероссийской идентичности, способной обеспечить ее конкурентоспособность в неопределенных параметрах современности.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Аверин А. Н., Понеделков А. В., Воронцов С. А., Кашаф Ш. Р. Конфессиональное многообразие России как фактор развития общества и государства // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2018. № 4 (95) С. 130-134.
Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Изд-во Московской Патриархии, 2013. 1376 с.
В Уфе состоялась Международная научно-практическая конференция «Идеалы и ценности ислама в образовательном пространстве XXI века» // Центральное духовное управление мусульман России : [официальный сайт]. URL : www.cdum.ru/news/44/10808 (дата обращения: 24.11.2019).
Доклад муфтия шейха Равиля Исмагиловича Гайнутдина на VII Съезде ДУМ РФ 23 сентября 2019 г. // Мусульмане России: официальный сайт Духовного управления мусульман Российской Федерации. 4 октября 2019. URL : dumrf.ru/common/speech/16011 (дата обращения: 15.10.2019).
Дуткевич П., Казаринова Д. Б. Страх как политика // Полис. Политические исследования. 2017. № 4. С. 8-21.
Ислам в Российской империи. Законодательные акты, описание, статистика. М. : Академкнига, 2001.
Концепция подготовки специалистов с углубленным знанием истории и культуры ислама // Ислам в современном мире: внутригосударственный и международно-политический аспекты. 2015. Т. 11. № 4. С. 63-78. DOI: https://doi.org/10.20536/2074-1529-2015-11-4-63-78.
Коран / пер. И. Ю. Крачковского. Ростов-н/Д : Феникс, 2012.
Мельник С. В. Миротворческий межрелигиозный диалог: принципы, задачи, формы реализации // Minbar. Islamic Studies. 2019. Т. 12. № 1. С. 215-234. DOI: 10.31162/2618-9569-2019-12-1-215-234.
Мчедлова М. М. Религия, общество, государство: вызовы и угрозы современности // Социологические исследования: ежемесячный научный и общественно-политический журнал РАН. 2016. № 10. С. 110-118.
Мчедлова М. М. Социокультурные смыслы политики: новая логика интерпретации и религиозные референции // Полис. Политические исследования. 2016. № 1. С. 157-174. DOI: 10.17976/jpps/2016.01.11.
Мчедлова М. М., Кудряшова М. С. Политика и религия // Структурные трансформации и развитие отечественных школ политологии: научное издание / под ред. О. В. Гаман-Голутвиной. М. : Аспект Пресс, 2015. С. 124-143.
Наумкин В. В. Повлияет ли «бесконтактная война» с «Исламским государством» на сирийскую политику Москвы? // РСМД. 2014. URL: russiancouncil.ru/analytics-and-comments/comments/povliyaet-li-beskontaktnaya-voyna-s-islamskim-gosudarstvom-n/ (дата обращения: 20.11.2019).
Приветствие митрополита Волоколамского Илариона участникам конференции «Исламоведение и исламская теология в современной системе образования: проблемы и перспективы» // Русская Православная Церковь. Отдел внешних церковных связей : [официальный сайт]. 19 февраля 2019. URL : mospat.ru/ru/2019/02/19/news170649/ (дата обращения: 22.10.2019).
Противодействие распространению идеологии экстремизма и терроризма среди молодежи: материалы Межрегиональной научно-практической конференции по профилактике экстремизма (г. Уфа, 24 мая 2017 г.) I сост. : Д. М. Абдрахманов, Ю. И. Малахов, Р. Р. Мухитдинова, З. Л. Сизо-ненко, Ш. Б. Эргашева. Уфа : Мир печати, 2017. 456 с.
Российское общество и вызовы времени. Книга четвертая I М. К. Горшков [и др.] ; под ред. Горшкова М. К., Петухова В. В. М. : Весь Мир, 2016. 427 с.
Сборник нормативно-правовых актов и информационных материалов по профилактике псевдорелигиозного экстремизма и взаимодействию с религиозными организациями в учреждениях уголовно-исполнительной системы России. М. : Общественная Палата Российской Федерации, 2019. 304 с.
Сухарев М. Сила - в вере и знаниях [Муфтий Чечни Салах Межиев о борьбе с экстремизмом, воспитании молодежи и жизни в республике] II Российская газета. 26 июля 2018. URL : rg.ruI2018I07I26Ireg-skfoImuftij-chechni-v-respublike-boriutsia-s-ekstremizmom.html.
Танах. URL : tanah.filosoff.orgItvorchestvoItanax/pagen/140 (дата обращения: 21.09.2019).
Тоффлер Э. Третья волна. М. : АСТ, 1999.
Указ Президента Российской Федерации от 31 декабря 2015 г. N° 683 «О стратегии национальной безопасности Российской Федерации II Российская газ. 31 декабря 2015. URL : www.rg.ruI2015I12I31Inac-bezopasnost-site-dok.html (дата обращения: 20.11.2019).
Хантингтон С., Гаррисон Л. (ред.) Культура имеет значение. Каким образом ценности способствуют общественному прогрессу. Антология. M. : Московская школа политических исследований, 2002.
Хардт М., Негри А. Множество: война и демократия в эпоху империи. М. : Культурая революция, 2006. 559 с.
Harrison L., Huntington S. (eds.) Culture Matters: How Values Shape Human Progress. New York : Basic Books, 2000.
Beck U. La société du risque. Sur la voie d'une autre modernité. Paris : Flammarion, 2004. 522 p.
REFERENCES
Averin A. N., Ponedelkov A. V., Voroncov S. A., Kashaf Sh. R. Konfessional'noe mnogoobrazie Rossii kak faktor razvitija obshhestva i gosudarstva II Nauka i obrazovanie: hozjaïstvo i jekonomika; predprinimatel'stvo; pravo i upravlenie. 2018. № 4 (95) S. 130-134.
Biblija. Knigi Svjashhennogo Pisanija Vethogo i Novogo Zaveta. Izd-vo Moskovskoj Patriarhii, 2013. 1376 s.
V Ufe sostojalas' Mezhdunarodnaja nauchno-prakticheskaja konferencija «Idealy i cennosti islama v obrazovatel'nom prostranstve XXI veka» // Central'noe duhovnoe upravlenie musul'man Rossii : [oficial'nyj sajt]. URL : www.cdum. ru/news/44/10808 (data obrashhenija: 24.11.2019).
Doklad muftija shejha Ravilja Ismagilovicha Gajnutdina na VII S#ezde DUM RF 23 sentjabrja 2019 g. // Musul'mane Rossii: oficial'nyj sajt Duhovnogo upravlenija musul'man Rossijskoj Federacii. 4 oktjabrja 2019. URL : dumrf. ru/common/speech/16011 (data obrashhenija: 15.10.2019).
Dutkevich P., Kazarinova D. B. Strah kak politika // Polis. Politicheskie issledo-vanija. 2017. № 4. S. 8-21.
Islam v Rossijskoj imperii. Zakonodatel'nye akty, opisanie, statistika. M. : Akademkniga, 2001.
Koncepcija podgotovki specialistov s uglublennym znaniem istorii i kul'tury islama // Islam v sovremennom mire: vnutrigosudarstvennyj i mezhdunarodno-politicheskij aspekty. 2015. T. 11. № 4. S. 63-78. DOI: https://doi. org/10.20536/2074-1529-2015-11-4-63-78.
Koran / per. I. Ju. Krachkovskogo. Rostov-n/D : Feniks, 2012.
Mel'nik S. V. Mirotvorcheskií mezhreligioznyi dialog: principy, zadachi, formy realizacii // Minbar. Islamic Studies. 2019. T. 12. № 1. S. 215-234. DOI: 10.31162/2618-9569-2019-12-1-215-234.
Mchedlova M. M. Religija, obshhestvo, gosudarstvo: vyzovy i ugrozy sovre-mennosti // Sociologicheskie issledovanija: ezhemesjachnyj nauchnyj i obshhestvenno-politicheskij zhurnal RAN. 2016. № 10. S. 110-118.
Mchedlova M. M. Sociokul'turnye smysly politiki: novaja logika interpretacii i religioznye referencii // Polis. Politicheskie issledovanija. 2016. № 1. C. 157174. DOI: 10.17976/jpps/2016.01.11.
MchedlovaM. M., KudrjashovaM. S. Politika i religija // Ctrukturnye transformacii i razvitie otechestvennyh shkol politologii: nauchnoe izdanie / pod red. O. V. Gaman-Golutvinoj. M. : Aspekt Press, 2015. C. 124-143.
Naumkin V. V. Povlijaet li «beskontaktnaja vojna» s «Islamskim gosudarstvom» na sirijskuju politiku Moskvy? // RSMD. 2014. URL: russiancouncil.ru/ analytics-and-comments/comments/povliyaet-li-beskontaktnaya-voyna-s-islamskim-gosudarstvom-n/ (data obrashhenija: 20.11.2019).
Privetstvie mitropolita Volokolamskogo Ilariona uchastnikam konferencii «Islamovedenie i islamskaja teologija v sovremennoj sisteme obrazovanija: problemy i perspektivy» // Russkaja Pravoslavnaja Cerkov'. Otdel vneshnih cerkovnyh svjazej : [oficial'nyj sajt]. 19 fevralja 2019. URL : mospat.ru/ ru/2019/02/19/news170649/ (data obrashhenija: 22.10.2019).
Protivodeístvie rasprostraneniju ideologii jekstremizma i terrorizma sredi molodezhi: materialy Mezhregional'noí nauchno-prakticheskoi konferencii po profilaktike jekstremizma (g. Ufa, 24 maja 2017 g.) / sost.: D. M. Abdrahmanov,
Ju. I. Malahov, R. R. Muhitdinova, Z. L. Sizonenko, Sh. B. Jergasheva. Ufa : Mir pechati, 2017. 456 s.
Rossijskoe obshhestvo i vyzovy vremeni. Kniga chetvertaja / M. K. Gorshkov [i dr.] ; pod red. Gorshkova M. K., Petuhova V V. M. : Ves' Mir, 2016. 427 s.
Sbornik normativno-pravovyh aktov i informacionnyh materialov po profilaktike psevdoreligioznogo jekstremizma i vzaimodejstviju s religioznymi organizacijami v uchrezhdenijah ugolovno-ispolnitel'noj sistemy Rossii. M. : Obshhestvennaja Palata Rossijskoj Federacii, 2019. 304 s.
Suharev M. Sila - v vere i znanijah [Muftij Chechni Salah Mezhiev o bor'be s jekstremizmom, vospitanii molodezhi i zhizni v respublike] // Rossijskaja gazeta. 26 ijulja 2018. URL : rg.ru/2018/07/26/reg-skfo/muftij-chechni-v-respublike-boriutsia-s-ekstremizmom.html.
Tanah. URL : tanah.filosoff.org/tvorchestvo/tanax/pagen/140 (data obrashhenija: 21.09.2019).
Toffler Je. Tret'ja volna. M. : AST, 1999.
Ukaz Prezidenta Rossijskoj Federacii ot 31 dekabrja 2015 g. № 683 «O strategii nacional'noj bezopasnosti Rossijskoj Federacii // Rossijskaja gaz. 31 dekabrja 2015. URL : www.rg.ru/2015/12/31/nac-bezopasnost-site-dok.html (data obrashhenija: 20.11.2019).
Hantington S., Garrison L. (red.) Kul'tura imeet znachenie. Kakim obrazom cennosti sposobstvujut obshhestvennomu progressu. Antologija. M. : Moskov-skaja shkola politicheskih issledovanij, 2002.
Hardt M., Negri A. Mnozhestvo: vojna i demokratija v jepohu imperii. M. : Kul'turaja revoljucija, 2006. 559 s.
Harrison L., Huntington S. (eds.) Culture Matters: How Values Shape Human Progress. New York : Basic Books, 2000.
Beck U. La société du risque. Sur la voie d'une autre modernité. Paris : Flammarion, 2004. 522 p.
