CC BY
66
122______________________ВЛАСТЬ___________________09’2008
Светлана САЗОНОВА
ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПЕРЕСЕЛЕНЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА И ДВИЖЕНИЕ УКРАИНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ В РАЙОНЫ КУБАНИ В КОНЦЕ XVIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.
Северный Кавказ как полиэтничный регион всегда имел высокую интенсивность миграций. Расширение границ Российского государства в конце XVIII - первой половине XIX в. и освоение новых территорий сопровождалось перемещением населения как из российских и малороссийских территорий, так и внутри самого
В постсоветский период изменяется вектор этнических переселений. Наибольшему миграционному давлению подвергались Краснодарский и Ставропольский края, Ростовская область. Отсутствие четких ориентиров, непоследовательность в миграционной политике на федеративном и региональном уровнях, ограниченные финансовые возможности в оказании помощи вынужденным переселенцам и беженцам, а также неготовность местных сообществ к приему значительной массы приезжих привели к возникновению и обострению различных проявлений социальной напряженности.
На этом фоне все более актуализируются научные исследования, направленные на изучение государственной переселенческой политики Российской империи, выработанной еще в конце ХУШ—ХГХ вв. и нашедшей свое правовое воплощение в законах, распоряжениях, указах, подписанных императорами, Сенатом и Государственным Советом, а также местными органами власти. Так как, на наш взгляд, осуществляя историческую преемственность и опираясь на прошлый законодательный опыт, в современной России можно будет выстроить новую правовую базу государственной миграционной политики и создать благоприятную ситуацию для ее реализации.
С момента заключения Ясского мирного договора (1791 г.) окончательно произошел переход под юрисдикцию Российской империи правобережья реки Кубань. В конце XVIII — первой половине XIX вв. на эти земли «вслед за солдатами, а часто вместе с ними, шли казаки и крестьяне-хлебопашцы, прочно закрепляли и осваивали завоеванные земли, создавая на них станицы, села и хутора»1. С одной стороны, массовые переселения казаков и государственных крестьян из внутренних губерний России были организованы властными структурами, а с другой, — часть из них происходила стихийно, но как в первом, так и во втором случае этот процесс регулировался государством через законодательство.
Дореволюционная историография накопила огромный материал по проблеме военно-казачьей колонизации Черномории (И. В. Бентковский, И. Дебу, П. П. Короленко, Е. Д. Фелицин, Ф. А. Щербина). История переселенческого движения на окраины Российской империи также стала предметом специального и
1 Чекменев С. А. Северокавказское казачество, его роль и место в освоении новых земель в конце XVIII — первой половине XIX в. //Вестник ПГЛУ, 2000, № 4, стр. 71
региона.
САЗОНОВА Светлана Евгеньевна — учитель истории, аспирантка Армавирского педагогического университета
09’2008__________________ВЛАСТЬ________________________123
систематического изучения советской исторической науки. Освоение степного Предкавказья, в частности территории Черноморского казачьего войска, обстоятельно исследовано в работах В. П. Громова, В. Н. Ратушняка, А. В. Фадеева, С. А. Чекменева, П. А. Шацкого и др.
Однако многие историки при рассмотрении процесса переселения на Северный Кавказ мало внимания уделяли его законодательному оформлению. Опираясь на правовые акты и новые архивные материалы, которые впервые вводятся в научный оборот, мы ставим цель в данной статье раскрыть роль государства в процессе колонизации выходцами из малороссийских губерний территории Северного Кавказа в конце XVIII — первой половине XIX в.
Мысль об устройстве в «Керченском Куту или на Тамани» бывшего Запорожского казачества впервые была высказана 31 января 1788 г.1 и задумана как средство пресечь возможный уход свободного войскового подразделения в Турцию, по примеру «неверных казаков», и превратить казацкие верхи в свою социальную опору2. Правительство, населяя Черноморию, «искало в ея поселенцах того живого оплота против внешних врагов государства, каким издавна считалось казачество», что позволяло дополнительно сократить расходы на содержание здесь постоянно действующей армии, заменив ее смелыми, выносливыми людьми, привыкшими к трудностям.
Массовый процесс освоения кубанских земель начался в конце XVIII в., с момента переселения из-за Буга бывших казаков-запорожцев, вместе с которым параллельно шел процесс переселения семейных казаков и малороссийских крестьян. Общая цифра переселившихся неизвестна, так как такой учет войском не велся. Но по более поздним документам видно, что из-за Буга на Кубань переселился всего 17 021 казак и около 8 тыс. женщин3. К 1802 г. численность населения Черномории достигла уже 23 579 д.м.п. и 9144 д.ж.п., на каждого жителя «приходилось более чем по квадратной версте» пространства. Следует
1 ПСЗ. Т. XXII, № 16605
2 РГВИА. Ф. 400. Оп. 1. Ед. хр. 115. Л. 1 об.
3 Фелицин Е. Д. Материалы для истории Кубанского войска. — Екатеринодар, 1897, стр. 2
обратить внимание на неблагоприятное соотношение полов: практически на 100 мужчин приходилось 39 женщин. Это объяснялось тем, что в первый период на новые земли переселялись в основном холостые казаки — «сирома», не имевшие семей и большого имущества. Властные структуры заботливо обратили внимание на этот факт, и в последующих переселениях производили строгий отбор, отдавая предпочтение семьям, «в коих более девок и вдов, в брак вступить могущих»4, чтобы уменьшить количество холостого казачества и усилить заинтересованность в хозяйственном освоении края. Кроме того, с 1822 г. был наложен запрет выдавать вдов и девиц замуж за пределы Черноморского казачьего войска и посторонним вступать с ними в брак5. Эти ограничения окончательно были сняты только в 1856 г.6
С каждым годом в Черноморском казачьем войске остро вставала проблема уменьшения численности населения, вызванная военным положением, неустроенностью быта, частыми неурожаями, неприспособленностью жителей к местному климату, эпидемиями и т.д. Понятно, что охрана границ вдоль Кубани и освоение новых земель без постоянного притока нового населения становились нереальными. Правительство, признавая тяжелое положение, начинает проводить организованные массовые переселения казаков и государственных крестьян с тер -риторий Российской империи, страдающих малоземельем. В начале XIX в. к ним относились Полтавская и Черниговская губернии Левобережной Украины. В этих районах на каждую душу населения по последней ревизии приходилось менее 5 дес. удобной или менее 10 дес. неудобной земли7. Имеющийся комплекс законодательных документов показал, что организованные переселения в Черноморию проходили в 1809—1811, 1821—1826, 1845—1850 гг. Ответственность за организацию и ход переселения возлагалась на малороссийских губернаторов, под их руководством был разработан алгоритм и
4 ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 764. Л. 12 об.; Дружинина Е. И. Южная Украина в 1800-1825 гг. - М., 1970, стр. 97
5 ГАКК. Ф. 318. Оп. 1. Д. 11
6 ГАКК. Ф. 318. Оп. 2. Д. 621
7 ПСЗ. Т. XXXIX. № 29848; РГАДА. Ф. 1261. Оп. 1. Д. 2332. Л. 2 об. - 4 об.
ф
124______________________ВЛАСТЬ___________________09’2008
ряд инструкций, в соответствии с которыми осуществлялись данные мероприятия. Полиция и губернские власти тех мест, через которые проходили партии переселенцев, должны были «оказывать им нужное пособие и покровительство, отряжая чиновников или унтер-офицеров или солдат... для ограждения их в пути от притеснения и остановок, равно и для соблюдения между самими переселенцами порядка»1.
В 1807 г. атаман Бурсак ходатайствовал о первом переселении в Черноморию.
17 марта 1808 г. в Высочайше утвержденном докладе Министерства внутренних дел «О массовом переселении 25 тысяч душ мужского пола малороссийских казаков на земли Черноморского казачьего войска» сообщалось о выселении сюда, «добровольно изъявивших желание» жителей Полтавской и Черниговской губерний в трехлетний срок, с предоставлением льгот2. Все издержки по их переходу брала на себя казна Войска Черноморского. С 1809 по 1811 г. на Кубань были переселены и зачислены в число казаков Черноморского войска в общей сложности 23 088 д.м.п.
Спустя несколько лет, в 1820 г., проводивший ревизию Черноморского казачьего войска Начальник Главного Штаба 2-й (Южной армии) генерал-майор П. Д. Киселев в своем рапорте, направленном в Комитет Министров, отмечал повсеместное уменьшение населения и разорение казачьего хозяйства. Эту проблему, по его мнению, можно было решить следующим образом: «На обширном пространстве занимаемой войском Черноморским земли умножить число жителей, переселением из Малороссии еще двадцати пяти тысяч казаков по прежнему примеру ,.»3. 20 апреля 1820 г. император Александр I одобрил данный проект.
В 1821 г. началось организованное властями второе массовое переселение, растянувшееся вместо назначенного по проекту трехлетнего срока на 6 лет, с 1821-1826 гг.4 Правительство, опираясь на предыдущий опыт, предписало Черноморскому войсковому начальству отводить переселенцам земли и размещать их, толь-
1 ГАКК. Ф. 250. Оп. 2. Д. 153. Л. 22-22 об.
2 ПСЗ. Т. XXI. № 15177; Т. XXXIX. № 29848 и др.
3 ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 764. Л. 2
4 ГАКК. Ф. 250. Оп. 2. Д. 672. Л. 8
ко присоединяя к старым, малолюдным куренным селениям (станицам), удаленным от границ, «дабы, вновь прибывшие не стали жертвою хищничества закубан-цев». Но и это переселение по-прежнему было сопряжено с большими трудностями, так как в большинстве своем «добровольцы» были выходцами из беднейших украинских семей, мигрировавших на новые земли с тайной надеждой улучшить свое положение и получить небольшой участок земли. К тому же само войско в это время испытывало острую нехватку хлеба и не могло оказать посильную помощь всем нуждающимся, потому что 1821-1822 гг. выдались неурожайными, и вдобавок налетевшая в несметном количестве саранча уничтожила не только хлеб, но и травы5.
Первая партия украинцев достигла пределов Черноморского войска 30 августа, основная же часть появилась здесь осенью 1821 г. За 1821-1822 гг. сюда прибыло почти две трети всех намеченных переселенцев. Войсковое начальство едва справлялось с их размещением. О неблагоприятных условиях для переселения и тяжелом положении мигрантов вынуждены были доносить правительству и официальные лица.
Для приема и оказания помощи переселенцам в Черноморском казачьем войске приказом от 6 сентября 1821 г. был учрежден особый комитет в составе трех асессоров, секретаря, четырех чиновников для особых поручений (полковых есаулов), под общим председательством войскового атамана. В документах Государственного архива Краснодарского края содержатся подробные сведения о деятельности данного Комитета. К примеру, он производил подробный учет прибывающих переселенцев, в том числе способных носить оружие; контролировал процесс их размещения на зимовку и дальнейшее водворение, распоряжался лесом для строительства домов, организовывал сбор пожертвований и выдачу провианта, оказывал помощь медикаментами и т.д.6
Под его руководством 29 декабря 1821 г. было собрано первое щедрое пожертвование старожилых казаков.
5 ГАКК. Ф. 345. Оп. 1. Д. 166. Л. 319
6 ГАКК. Ф. 345. Оп. 1. Д. 1, 2, 168, 169, 171, 172 и т.д.
09’2008__________________ВЛАСТЬ________________________125
В 1822 г. положение переселенцев еще более ухудшилось. Черноморское войско, вследствие продлившегося неурожая, не имело возможности помочь уже не только им, но и даже своим пограничным полкам.
Вплоть до 1824 г. в Черномории продолжались неурожаи. Войсковая канцелярия и казаки-старожилы по мере возможности заботливо помогали и поддерживали всех терпящих бедствие.
В январе 1826 г. истек трехлетний льготный срок размещения переселенцев, и продовольственная ситуация улучшилась, тем самым пропала необходимость в деятельности Комитета.
Проведенное второе правительственное переселение украинского населения из-за высокой смертности населения не смогло улучшить демографическую ситуацию в Черномории. В 1848-1850 гг. власть предприняла третью (последнюю) попытку организованного массового пополнения численности и боеспособности войска. Распоряжением от 24 января 1848 г. император Николай I предписал переселить на Северный Кавказ 2020 семей из Полтавской, Черниговской и Харьковской губерний. Переселение проводилось по ранее выработанным и опробованным правилам. Однако границ войска достигло всего лишь 1980 семей. Это объяснялось неблагоприятными условиями и неудачно выбранным временем для передвижения. Последнее переселение не принесло большой пользы для войска.
Но, помимо правительственной колонизации данной территории в конце XVIII - первой половине XIX в., повсеместно происходили стихийные самостоятельные переселения бывших запорожцев, государственных и беглых крестьян и других категорий населения. Государство, пытаясь контролировать этот процесс, издавало ряд постановлений о «возбране-нии у себя приема беглецов, подданных
росских»1. Но, учитывая тяжелое военное положение и катастрофическую нехватку людей, «по обыкновению прежних запорожцев, записывали своевольно и без всякого разбора в состав войска пришельцев, отчего таковых людей без сомнения, находилось в войске значительное число»2. Высшая казачья администрация никак не могла приостановить поток беглецов даже в тех случаях, когда она желала повиноваться законам и распоряжениям центральных властей.
Таким образом, процесс заселения и освоения территории Кубани в конце XVIII - первой половине XIX в. имел четкое правовое обоснование, зафиксированное в правительственных актах и указах, а также в распоряжениях войсковой администрации Черноморского казачьего войска.
В результате проводимой властями переселенческой политики население Черномории за 66 лет, то есть с 1794 по 1860 г., увеличилось более чем в 7 раз3. По общим подсчетам, сюда было переселено более 105 тыс. малороссийских казаков и крестьян: выходцев из Полтавской, Черниговской и Харьковской губерний. Однако темпы роста населения сдерживались высокой смертностью. Войсковое начальство, казаки-старожилы повсеместно старались помочь мигрантам адаптироваться к новым условиям жизни. В свою очередь, выходцы из Украины, несмотря на трудности, имея общее мировоззрение, традиции и культуру, органически вливались в ряды жителей Черноморского казачьего войска, становились частью его и наравне со старожилами делили все тяжести и радости приграничной жизни.
1 ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 281. Л. 27; ПСЗ. Т. XXIII. № 17058
2 Трехбратов Б. А. История Кубани. - Краснодар, 2000, стр. 164
3 ГАКК. Ф. 250. Оп. 2. Д. 642. Т. 2. Л. 300
