CC BY
79
Am 7universum.com
UNIVERSUM:
ЭКОНОМИКА И ЮРИСПРУДЕНЦИЯ
ГОСУДАРСТВЕННАЯ ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ПОЛИТИКА В ОЦЕНКАХ ПЕДАГОГОВ (НА ПРИМЕРЕ ВОЛОГОДСКОЙ ОБЛАСТИ)
Головчин Максим Александрович
канд. экон. наук, научный сотрудник ИСЭРТРАН,
РФ, г. Вологда E-mail: mag82@mail. ru
Соловьева Татьяна Сергеевна
младший научный сотрудник ИСЭРТ РАН,
РФ, г. Вологда E-mail: solo [email protected]
STATE EDUCATIONAL POLICY ACCORDING TO TEACHERS’ ESTIMATES (CASE STUDY OF VOLOGDA REGION)
Maxim Golovchin
Candidate of Economic Sciences, research scientist, Institute of Socio-Economic Development of Territories of RAS,
Russia, Vologda
Tatyana Soloviova
junior research scientist, Institute of Socio-Economic Development of Territories of RAS,
Russia, Vologda
АННОТАЦИЯ
Статья посвящена реформированию института образования России, особое внимание уделяется вопросу системных трансформаций. На основе анализа данных опросов учителей Вологодской области в 2011—2015 гг. выявлено отношение педагогов к проводимым реформам. Показано, что превращение образования в сферу услуг негативно воспринимается в педагогическом сообществе.
Головчин М.А., Соловьева Т.С. Государственная образовательная политика в оценках педагогов (на примере Вологодской области) // Universum: Экономика и юриспруденция : электрон. научн. журн. 2015. № 7(18) . URL: http://7universum.com/ru/economy/archive/item/2304
ABSTRACT
The article deals with the reform of the institution of education of Russia; special attention is paid to the issue of systemic transformations. The surveys among the teachers of Vologda region conducted in 2011—2015 reveal the attitude of teachers to the reforms. It is shown that transformation of education into the service sector is negatively perceived by the educators’ community.
Ключевые слова: образование, реформы, системная трансформация, сфера услуг, отношение учителей к реформам.
Keywords: education, reforms, system transformation, service, attitude of teachers to reforms.
Реформирование системы образования как института в России началось с 90-х гг. XX в., когда появилась проблема хронического недофинансирования отрасли и по стране прокатилась волна забастовок педагогов. На следующем этапе (2000-е гг.) модернизации подверглась непосредственно образовательная деятельность: был введен Единый государственный экзамен; осуществлён переход сначала на двухступенчатую, затем на трехступенчатую систему образования; внедрена балльно-рейтинговая система оценки качества образования; введена новая система оплаты труда педагогов, основанная на качественной оценке профессиональных достижений учителей; осуществлен переход на нормативное финансирование образования; началась оптимизация сети малокомплектных сельских школ [1] и т. д.
В результате системных изменений образование фактически превратилось в сферу потребительских услуг, отношения в которой завязаны на рыночных механизмах [7, с. 87]. Логическим итогом описанных процессов стало законодательное закрепление статуса образования как сферы услуг в ст. 2 Федерального закона от 29.12.2012 № 273-ФЗ [10].
Подобная системная трансформация повлекла за собой многочисленные негативные отзывы общественности:
• «учителя не хотят считать себя оказывающими образовательные услуги. Если образование — сфера услуг, то кто выходит из системы образования? Потребитель» [11];
• «учителя оказываются главными заложниками нашей бесконечной школьной реформы, и это самое печальное. Если учителю в школе не комфортно, — ученику там не может быть хорошо» [6];
• «проводятся в первую очередь те изменения, которые позволяют минимизировать убытки и максимизировать доход, а не повысить качество обучения» [2].
Данные социологического опроса, проведенного в 2012 г. в 41 регионе России среди работников образования [12], также показывают, что большинство (60 %) педагогов склонны считать, что в результате трансформации образования из «сферы служения в сферу услуг» качество образовательного процесса подверглось негативным изменениям. Стоит отдельно отметить, что с подобным мнением солидарны и представители учительской профессии из Вологодской области (табл. 1).
Таблица 1.
Распределение ответов педагогов российских и вологодских школ на вопрос:
«Как изменилось качество образования в результате превращения его в сферу потребительских услуг?» (в % от числа опрошенных)
Вариант ответа РФ* (2012 г.) Вологодская область* (2015 г.)
Резко улучшилось 4,0 0,8
Незначительно улучшилось 9,4 12,4
Осталось без изменений 15,5 12,5
Незначительно ухудшилось 41,2 19,8
Резко ухудшилось 19,0 43,4
Затрудняюсь ответить 11,0 7,8
Источники: * [12, с. 16].
**Опрос по экономическому положению и социальному самочувствию педагогов общеобразовательных школ Вологодской области, 2015 г. (выборка — 457 чел.)
Распространенность таких мнений оказывает влияние и на общую оценку результативности образования. Согласно данным «Левада-центра» [5] в 2014 г. современным состоянием системы образования были удовлетворены чуть более трети россиян (34 %). В то же время 54 % педагогов Вологодских школ считают, что в настоящее время отечественное образование переживает кризис, и только 13 % — подъем. Это говорит о том, что социально-профессиональное сообщество, непосредственно участвующее в этих преобразованиях, к критике проводимых реформ склонно более, чем все остальные группы населения.
Таким образом, интерес представляет более детализированный анализ современного состояния образовательной сферы с точки зрения представителей учительской профессии (особенно в регионах России). В связи с этим Институтом социально-экономического развития территорий был проведен социологический опрос педагогов общеобразовательных школ. Опрос проходил в два этапа. На первом этапе (2011 г. — начало активных и масштабных преобразований в школе) в равных пропорциях были опрошены 394 чел. из школ крупных городов (Вологда и Череповец), а также сельских районов области [13]. На втором этапе (2015) производился замер отношения педагогов по тем изменениям, которые произошли в результате преобразований. Выборка составила 457 чел. Далее представлены некоторые результаты исследования.
Во втором десятилетии XXI в. отношение педагогов школ к проводимой государством образовательной политике характеризуется в основном пессимистическими настроениями. Согласно замерам, проведенным в 2015 г., 68 % учителей считают, что ни федеральные, ни муниципальные власти не уделяют должного внимания решению проблем образования. При этом прямой связи между отношением к проводимой политике и стажем опрошенных работников школ не обнаружилось. Недовольными действиями властей оказались 68 % «молодых специалистов» (работающих в школе менее
3-х лет), 69 % с педагогическим стажем от 3 до 30 лет и 62 % «стажистов» (тех, кто работает более 30 лет).
Аналогичные настроения характерны не только для педагогов Вологодской области, но и других регионов. Так, согласно социологическому исследованию «Профессиональная самоидентификация учительства», проведенного в 2013 г. в Нижегородской области, ходом образовательной реформы были удовлетворены только 16 % учителей [4, с. 45].
Параллельно изменению вектора направленности государственной политики в отношении общеобразовательных школ изменилось и отношение педагогической общественности к реформаторским действиям государства. Если на начальном этапе в глазах преподавателей преобразования носили отрицательный оттенок, то в настоящее время отношение к ним начало сглаживаться. Так, к примеру, если в начале масштабных преобразований в 2011 г. внедрение федеральных образовательных стандартов нового поколения поддерживали только 23 % учителей, то в 2015 г. — 37 % (табл. 2). Это, по всей видимости, связано с тем, что за четыре года апробации ФГОС данный механизм принес свои первые результаты (в том числе и в плане изменения условий труда педагогов), которыми оказались довольны и в профессиональной среде специалистов, непосредственно ответственных за их внедрение. Несколько снижается доля негативных настроений в отношении влияния реформаторских инициатив в области образования на качество учебно-воспитательного процесса: 69 % в 2011 г. против 57 % в 2015 г.
Таблица 2.
Распределение ответов педагогов на вопрос:
«Как Вы относитесь к проводимым сегодня в образовании реформам?»
(в % от числа опрошенных)
Наименование Год Поло- житель но Скорее положи- тельно Скорее отрица- тельно Отрица- тельно Затруд- няюсь ответить Индекс **
Интеграция образования и науки 2011 г. 9,1 37,1 10,9 7,6 35,3 127,7
2015 г. 8,2 46,8 12,9 4,7 27,4 137,4
Внедрение компетентностного подхода в образовательный процесс* 2015 г. 8,0 45,9 12,6 5,9 27,6 135,4
Введение эффективного контракта с педагогами* 2015 г. 6,3 34,0 20,8 10,3 28,6 109,2
Переход высшего образования на двухуровневую системы подготовки кадров 2011 г. 2,5 26,4 25,1 14,7 31,2 89,1
2015 г. 5,2 29,0 23,0 17,1 25,8 94,1
Введение новых образовательных стандартов в общеобразовательных школах 2011 г. 2,3 21,1 29,9 25,4 21,3 68,1
2015 г. 5,6 31,6 28,6 19,0 15,2 89,6
Введение новой системы оплаты труда педагогов 2011 г. 2,0 17,3 31,2 32,0 17,5 56,1
2015 г. 5,2 26,2 28,8 16,4 23,4 86,2
Оптимизация общеобразовательной школы 2011 г. 2,0 13,7 35,3 37,8 11,2 42,6
2015 г. 3,3 15,2 26,5 43,1 11,9 48,9
Источник: Опрос по экономическому положению и социальному
самочувствию педагогов общеобразовательных школ Вологодской области (2011—2015). Общий объем выборки: 2011 г. — 394 чел.; 2015 г.— 457 чел.
* Вопросы были заданы респондентам в 2015 г. впервые.
** Для расчета индекса из доли положительных ответов вычитается доля отрицательных, затем к полученному значению прибавляется 100, чтобы не иметь отрицательных величин. Таким образом, полностью отрицательные ответы дали бы общий индекс 0, сплошь положительные — 200, равновесие первых и вторых — индекс 100, являющийся, по сути, нейтральной отметкой.
Стоит отметить, что среди нововведений, проводимых государством, наименьшее доверие у учителей вызывают результаты оптимизации общеобразовательных школ. Положительно к данной реформе относятся лишь 19 % опрошенных педагогов, что связано с усиленными темпами сокращения числа школ и рядом сопутствующих явлений, которые в сознании учительства
имеют ярко негативную окраску (увольнение работников бюджетной сферы и т. д.). При этом результаты оптимизации сети малокомплектных школ одинаково в отрицательном ключе оценивают как педагоги, работающие на селе (54 %), так и в крупных городах (69 %).
Необходимо отметить, что эффективность оптимизации вызывает сомнение не только у вологодских учителей. Так, в конце 2012 г. ведущие учителя лучших московских школ открыто обратились к президенту РФ и главе Правительства с просьбой «признать политику оптимизации образовательных учреждений экспериментом, прекратить процесс слияния школ до проведения независимого мониторинга эксперимента и широкого обсуждения его результатов» [9].
Большим одобрением среди респондентов пользуются интеграция образования и науки, внедрение компетентностного подхода в образовательный процесс (номера один и два в ранжированном списке). Хотя в данном случае можно скорее говорить о не вполне ясном представлении учителями специфики данных мероприятий, так как данные инициативы в целом в малой степени затрагивают сферу их профессиональных интересов. Так, определенное мнение в данном вопросе отсутствует у трети респондентов.
Учителей крайне волнует, что в ходе преобразований увеличилась их загруженность, произошел рост рабочей и отчетной документации (по их мнению, никому не нужной), сократились часы на собственно преподавательскую деятельность. Согласно данным всероссийского опроса учителей Института социологии РАН, 73 % педагогов считают,
что за последнее время резко возрос объем «бумажной работы, никак не связанной с учебным процессом» [12, с. 117].
Подобного мнения придерживаются и вологодские педагоги. Так, если бы у учителей появилась возможность лично обратиться к Президенту РФ и министру образования, то 16 % просили бы сократить неподъемный объем документации, работа с которой «превращает их профессию в чисто бюрократическую»; примерно столько же (13 %) просили бы чиновников
от власти быть ближе к реалиям учительской общественности, считаться с ее мнением при проведении реформ, самим посетить рядовую провинциальную школу, чтобы ознакомиться с текущим положением дел.
Несмотря на наличие подобной критики в целом отношение педагогов к проводимой государством образовательной политике постепенно улучшается. Так, если в 2011 г. о дефиците внимания со стороны официальной власти говорила превалирующая доля респондентов (84 %), то по состоянию на 2015 г. этот показатель стал меньше на 16 пп. (табл. 3).
С большой долей вероятности можно сказать, что на подобные настроения педагогов значительное влияние оказало улучшение уровня их жизни вследствие повышения размеров оплаты их труда. За период 2012—2014 гг. заработная плата в общем образовании увеличилась с 17,7 до 26,6 тыс. руб., вплотную приблизившись к среднему размеру по экономике региона [8, с. 10]. Если в 2011 г. материальное положение своей семьи как «плохое» оценивали 39 % опрошенных педагогов, то в 2015 г. — 19 %.
Таблица 3.
Распределение ответов педагогов на вопрос:
«Считаете ли Вы, что в прошлом году государство и муниципальные власти уделяли достаточно внимания проблемам школы и преподавателей?» (в % от числа опрошенных)
Вариант ответа 2011 г. 2015 г.
Да 2,0 5,2
Скорее да, чем нет 5,3 15,2
Скорее нет, чем да 31,0 33,3
Нет 52,5 35,1
Затрудняюсь ответить 9,1 11,2
Источник: Опрос по экономическому положению и социальному
самочувствию педагогов общеобразовательных школ Вологодской области (2011—2015). Общий объем выборки: 2011 г. — 394 чел.; 2015 г.— 457 чел.
Как следствие появления возможностей по улучшению материального положения за период 2011—2015 гг., на 24 % (с 50 до 26 %) сократилась доля учителей, планирующих сменить работу; на 12 % (с 89 до 77 %) снизился
удельный вес тех, кто не желает, чтобы их дети в будущем поступили в педагогический вуз и продолжили профессиональную традицию родителей. Это говорит о том, что даже в эпоху системных преобразований педагоги видят в образовании основу для повышения своего экономического и социального статуса и экономического и социального статуса последующих поколений.
Таким образом, результаты опроса дают возможность судить о том, что за период 2011—2015 гг. отношение педагогической общественности к проводимым в сфере образования реформам сменило свой вектор с резкого неприятия к пониманию сути и основных концептуальных посылов. Озабоченность ходом образовательных реформ среди педагогов в целом объясняется тем, что учителя как объект и субъект этих преобразований не могут остаться в стороне и игнорировать их результаты. При этом учителей волнуют не сами новаторские мероприятия властей, отношение к ним как раз улучшается, так как эти инициативы дают свои положительные результаты, что отражается на уровне жизни работников образования. Большее неприятие вызывает общий посыл реформ, предполагающий системную трансформацию — превращение образовательной сферы в сферу потребительских услуг. Сравнение данных, полученных в Вологодской области, с результатами аналогичных исследований в других регионах России дает возможность говорить о том, что проведение образовательных реформ в данном направлении негативно воспринимается педагогами страны. Как отмечают эксперты, переход на «хозрасчёт и самоокупаемость» противоречит традициям «отечественного, подлинно народного просвещения» и «обесценивает сами деньги, превращая их из средства нормального функционирования школьной жизни в цель и смысл всего образовательного процесса» [3]. Коммерциализация образования приводит к тому, что школа вполне может стать «пунктом купли-продажи образовательных услуг», что создает опасность нивелирования значения имеющихся положительных
результатов реформирования, которая, по оценкам тех же самых учителей,
становится все более очевидной и осязаемой.
Список литературы:
1. Абрамов А. Педагогический катехизис // Эксперт. — 2015. — № 23
/ [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://expert.ru/expert/2015/23/pedagogicheskij-katehizis/ (дата обращения:
18.06.2015) .
2. Гайтттун А. 10 лет на операционном столе: о реформах российского образования. Часть I / [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://q99.it/WLoE2gphttp://vestnikburi.com/10-let-na-operatsionnom-stole-o-reformah/ (дата обращения: 18.06.2015).
3. Доньшин А.Ф., Калашников С.Г., Лыкин С.С. Превращение комплексной системы образования в сферу услуг: триумф или тупик модернизации школы? / [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://mospani.ru/?page_id=708 (дата обращения: 18.06.2015).
4. Зернов А.И., Иудин А.А., Овсянников А.А. Социальные ориентиры и самочувствие российского учительства // Народонаселение. — 2014. — № 4. — С. 43—60.
5. Левада-центр. Аналитический центр Юрия Левады / [Электронный
ресурс]. — Режим доступа: http://www.levada.ru/18-09-
2014/udovletvorennost-sistemoi-obrazovaniya (дата обращения: 18.06.2015).
6. Максимов А. Чему-нибудь и как-нибудь // Российская газета. — 2015. — Федеральный выпуск № 6675 (104). — 17 мая / [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.rg.ru/2015/05/18/shkola.html (дата обращения:
18.06.2015) .
7. Огнева В.В., Болховитина Т.С., Васютина Ю.С. Высшая школа
современной России: ключевые тренды формирования новой парадигмы // Образование и общество. — 2015. — № 2. — С. 86—90.
8. Публичный доклад о результатах деятельности Департамента образования Вологодской области за 2014 г. — Вологда: Департамент образования Вологодской области, 2014. — 42 с.
9. Сгибнев А. Защитите школы для детей с особыми образовательными
потребностями! / [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
https://www.change.org (дата обращения: 18.06.2015).
10. Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации»
от 29 декабря 2012 г. № 273-ФЗ / [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://base.consultant.m/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=LAW;n=173649 (дата обращения: 18.06.2015).
11. Форум Общероссийского народного фронта «Качественное образование во
имя страны» / [Электронный ресурс]. — Режим доступа:
http://vlpravda.ru/statii/7380-forum-obshcherossijskogo-narodnogo-fronta-kachestvennoe-obrazovanie-vo-imya-strany-prodolzhenie-nachalo-v-n154.html (дата обращения: 18.06.2015).
12. Хагуров Т.А., Остапенко А.А. Реформа образования глазами
профессионального сообщества: опыт социологического исследования. — М.: Институт социологии РАН. — 230 с.
13. Ilin У.А. The Social Position of Schoolteachers in Russia / V.A. Ilin, A.A. Shabunova, G.V. Leonidova // Russian Education & Society. — 2013. — № 9. — PP. 47—67.
