CC BY
27ВОЕННАЯ ЛЕТОПИСЬ ОТЕЧЕСТВА •
J
н.с. панарский n.s. panarsky
ГОСУДАРСТВЕННАЯ ИДЕОЛОГИЯ И ВОЕННО-МОРСКОЙ ФЛОТ
THE STATE IDEOLOGY AND THE NAVY
Сведения об авторе. Панарский Николай Семёнович — подполковник запаса, кандидат исторических наук, доцент (г. Ярославль. E-mail: Nsp60@pambler.ru).
Аннотация. В данной статье через анализ наименований военных судов основных классов российского парусного флота рассматриваются важнейшие направления развития государственной идеологии России в XVIII — первой половине XIX века.
Ключевые слова: государственная идеология; военно-морской флот; наименование корабля; военное судно.
Information about author. Nikolai Panarsky — Lieutenant-Colonel (res.), Cand. Sc. (Hist.), Assistant Professor (city of Yaroslavl. E-mail: Nsp60@rambler.ru).
Summary. The paper analyzes the names of warships in the main classes of Russia's sailing fleet to explore the principal development trends in the state ideology of Russia in the 18th and first half of the 19th century.
Keywords: state ideology; Navy; ship name; warship.
Короткое, полугодовое, правление взбалмошного императора Петра III, активно взявшегося за реформирование флота, ознаменовалось в числе прочего спуском на воду трёх линейных кораблей, двум из которых он поспешил присвоить имена «Фридрих-Рекс», в честь обожавшегося им короля Пруссии Фридриха II1, и «Принц Георг», в честь своего родственника Георга Людвига Гольштейн-Готторпского2. Тем самым Пётр Фёдорович ещё раз подчеркнул прогерманскую направленность своей внешней политики, во многом не отвечавшую интересам России и чуждую основной части русского дворянства. Своей антироссийской деятельностью Пётр III не оставил себе шансов на долгое царствование. Поэтому и указанные корабли с этими названиями проплавали недолго. После прихода к власти Екатерины II они получили новые имена — «Кир Иоанн»3 и «Святая Екатерина» соответственно.
Екатерина Великая в отличие от своих предшественников уделяла развитию флота повышенное внимание и на протяжении всего царствования активно курировала флотские дела, вплоть до личного участия в манёврах и смотрах. Этого требовала проводившаяся императрицей активная внешняя
Окончание. Начало см.: Воен.-истор. журнал. 2019. № 6. С. 53-58.
политика, приведшая к многочисленным и в целом успешным войнам. Наиболее важными событиями военно-морской истории этого периода стали две Русско-турецкие (1768-1774 и 1787-1791) и Русско-шведская (1788—1790) войны. Для обеспечения выполнения внешнеполитических задач необходимо было резко повысить боеспособность военно-морских сил государства, которые в начале царствования Екатерины находились далеко не в лучшем состоянии4. В реформировании нуждались все стороны жизнедеятельности флота. Энергичными усилиями императрицы и её сподвижников, хоть и не сразу, это удалось сделать. Было развёрнуто активное строительство кораблей как для Балтийского, так и для создававшегося Черноморского флота. Образование последнего было формально закреплено указом императрицы от 13(24) августа 1785 года об утверждении его штата, но строительство линейных кораблей началось в Херсоне ещё в 1779 году. Первый корабль был спущен на воду 16(27) сентября 1783 года и назван «Слава Екатерины». За последующие 17 лет для Черноморского флота были заложены 14 линейных кораблей. Вступили в строй — 12.
В общей сложности за 34 года правления Екатерины для двух флотов на отечественных верфях был построен 101 полноценный линейный корабль5 (в среднем по
3 за год) и большое количество фрегатов. Кроме того, свыше двух десятков фрегатов были закуплены в Англии и на островах Греческого архипелага или переделаны из судов других типов для действий в Средиземном море.
Из петровского наследия в названиях военных судов продолжала сохраняться и усиливаться христианская традиция. Особенно в этой связи характерен корабельный состав Черноморского флота, где с 1788 года большинство линейных кораблей и фрегатов носили имена деятелей церкви, христианских святых или праздников («Святой Павел», «Святая Троица», «Мария Магдалина», «Рождество Христово», «Преображение Господне» и т.п.). Таким образом Россия чётко и однозначно противопоставляла
Линейный корабль «Три Иерарха»
Художник B.C. Емышев
• ВОЕННАЯ ЛЕТОПИСЬ ОТЕЧЕСТВА
Линейный корабль «Азов»
Художник Е. В. Войшвилло
себя своему основному противнику на Чёрном море — исламской
Османской империи и демонстрировала поддержку христианских (в
основном православных) народов Балкан и Кавказа, находившихся под властью Турции. На Балтийском флоте «христианские» названия имели 38 линейных кораблей и
9 фрегатов. При этом некоторые суда получили религиозные названия в память о светских знаменательных событиях6. Такое внимание к религиозной тематике можно объяснить помимо вышеуказанных причин особым отношением к ней самой Екатерины. С одной стороны, немка по рождению, сделав выбор в пользу России и перейдя из лютеранства в православие, она постоянно подчёркивала свою лояльность господствующей религии страны. С другой стороны, проводившаяся императрицей политика секуляризации церковных земель вызывала необходимость предпринимать действия по сглаживанию возможной негативной реакции духовенства.
Как и Пётр I, Екатерина хорошо понимала значение всеобъемлющей пропаганды боевой славы российского оружия. Поэтому значительное количество крупных военных судов были названы как в память о прежних, так и в честь новых побед русской армии и флота. В их числе линейные корабли «Победа», «Чесма», «Слава России», фрегаты «Слава», «Архипелаг» и т.д.
В эти годы закладываются и основы новых традиций. В состав флота в 1770 и в 1791 гг. включаются корабли «Память Евстафия»,
названные в честь подвига, совершённого экипажем линейного корабля «Святой Евстафий Плакида» 24 июня 1770 года в сражении в Хиосском проливе. Беспрецедентной чести удостаивается и командующий Первой Архипелагской экспедицией в Средиземное море Алексей Григорьевич Орлов7. Его именем прижизненно последовательно называются два линейных корабля Балтийского флота («Граф Орлов»).
Успешная внешняя политика, череда победных войн, повышение общего культурного уровня значительной части населения способствовали развитию национального самосознания. Это, в свою очередь, привело к взлёту интереса образованных россиян к отечественной истории. Такую ситуацию не могло не использовать правительство, стремившееся в числе прочего к более чёткому позиционированию России как самостоятельного и сильного геополитического игрока. Начала активно формироваться новая традиция и складываться ещё один элемент светской составляющей патриотизма. Корабли стали получать имена славянских исторических деятелей: «Ростислав», «Всеволод», «Святослав», «Вячеслав», «Дмитрий Донской», «Александр Невский», «Преслава» и др. Подобные названия подчёркивали национальное своеобразие российского флота и ещё более выделяли его из среды других флотов Европы. Всего же имена персонажей российской истории получили 18 линейных кораблей и 6 фрегатов Балтийского флота. В то же время не обошлось без определённых лингвистических перегибов. Некоторые из этих названий являлись ярко выраженными неологизмами с псевдославянским звучанием: «Победослав», «Возмислав», «Подражислав», «Премислав» и т.п.
Подчёркивая своеобразие, потенциальную мощь и размеры России, раскинувшейся в трёх частях света, получили свои имена линейные корабли «Европа», «Азия», «Америка». Общекультурная составляющая пополнялась также и за счёт кораблей с иностранными названиями, причём зачастую напрямую, при их переходе в состав российского флота в качество трофеев. Это прежде всего шведские линейные корабли «Prins Gustaf», «Prins Carl», «Finland», «Sofia Magdalena»,
«Emgejten», «Rättvisan». В то же время два захваченных в боях турецких линейных корабля были переименованы.
В годы правления Екатерины повышается роль фрегатов. Их строят гораздо больше, чем во все предшествовавшие годы. Только для Балтийского флота — 40 судов этого класса8. В их названиях наблюдается большее разнообразие, чем у линейных кораблей. Наряду с именами святых, победных сражений и исторических деятелей 15 проц. судов данного класса были названы качественными прилагательными: «Гремящий», «Лёгкий», «Проворный», «Счастливый» и т.п. Это во многом соответствовало общеевропейским тенденциям, но ранее было более характерно для малых боевых судов русского флота.
Черноморские екатерининские фрегаты строились с 1771 года для Азовской флотилии и имели первоначально числительные названия («Первый», «Второй», «Третий» и так далее вплоть до «Шестнадцатого»). Затем, при вхождении в Черноморский флот, оставшиеся к 1783 году в строю фрегаты были переименованы, причём достаточно бессистемно. Среди их названий имелись и топонимы («Херсон», «Крым», «Таганрог»), и прилагательные («Осторожный», «Поспешный», «Лёгкий», «Скорый»), и просто «Победа», «Стрела» и т.п. В чёткий порядок присвоение имён военным судам Черноморского флота было приведено в 1788 году, когда все находившиеся в строю и вновь строившиеся фрегаты получили исключительно религиозные названия9. Такой порядок сохранялся до смерти главноначальствующего над Черноморским флотом Ека-теринославского и Таврического генерал-губернатора светлейшего князя Григория Александровича Потёмкина-Таврического в 1791 году. После чего вернулись к практике более разнообразных наименований.
Укрепляя самодержавную власть, не забывала Екатерина и о ближайших родственниках. Правда, уровень их «представительства» был понижен до гребных фрегатов10, строительство которых развернулось в годы Русско-шведской войны 1788—1790 гг. после захвата в плен в 1789 году шведского гребного фрегата «Af Trolle». Построено их
Н. С. ПАНАРСКИЙ. Государственная идеология и Военно-морской флот •
¡л
при Екатерине было немного — 14 для Балтики и один для Каспийской флотилии. Почти все балтийские гребные фрегаты были названы в честь сына, внуков, внучек и невесток императрицы («Александр», «Александра», «Елизавета», «Константин», «Мария», «Павел» и т.п.).
Четырёхлетнее правление Павла I, несмотря на попытки основательного изменения государственной политики, связанные с неприятием стиля и методов управления его матери, не оказало серьёзного влияния на систему наименований боевых судов. Генерал-адмирал Российского флота11, он относительно неплохо разбирался в морских делах и знал толк в сохранении боевых традиций. Поэтому пять из шести спущенных на воду линейных кораблей Черноморского флота, как и ранее, получили имена христианских святых и святынь. Ещё один корабль был назван в честь только что родившегося четвёртого сына императора — «Михаил». Из восьми балтийских линкоров шести были переданы имена ранее служивших судов, и только в названиях двух других отразились личные симпатии императора Павла Петровича. В 1798 году он увлёкся молодой девушкой Анной Петровной Лопухиной12, в честь которой, используя традицию религиозного иносказания, сначала был назван 74-пушечный корабль «Зачатие Святой Анны», а немного позже сильнейший на флоте 130-пушечный линейный корабль стал называться «Благодать»13.
Порядок наименования фрегатов также не подвергался особым изменениям. Из построенных за эти годы для обоих флотов шести единиц четыре имели религиозные названия («Эммануил», «Фео-досий Тотемский», «Назарет», «Тихвинская богородица»), а два — прилагательные («Счастливый» и «Поспешный»).
Новый, XIX век «принёс» России не просто нового императора, но и либерального прозападного реформатора, что существенным образом отразилось на внутренней и внешней политике государства. Воспитанный на идеях французского просвещения, Александр I в начале своего царствования предпринял попытку осуществить всеобъемлющие либеральные преобразования государственно-поли-
Бриг «Меркурий», атакованный двумя турецкими кораблями
Художник И. К. Айвазовский, 1892 г.
тического устройства Российской империи и приблизить её в этом компоненте к передовым странам Европы. Проведение реформ в духе гуманизма и антиклерикализма требовало соответствующего нового идеологического сопровождения, что привело к значительной трансформации и в системе наименований кораблей.
Самой заметной тенденцией стало резкое ослабление христианской составляющей. Так, из 49 линейных кораблей и 40 фрегатов Балтийского флота, вступивших в строй в 1802—1825 гг., имена, связанные с религией, получили лишь 11 кораблей и 2 фрегата, а из 22 линейных кораблей и 11 фрегатов Черноморского флота — 6 кораблей и 1 фрегат. Зато более широкое распространение получила зародившаяся ранее тенденция — кораблям давали в названия имена прилагательные: «Сильный», «Мощный», «Твёрдый», «Скорый», «Лёгкий» и т.п. Всего подобных названий удостоились 7 линейных кораблей и 10 фрегатов Балтийского флота, а также 3 корабля и 3 фрегата Черноморского. Кроме этого, общекультурная идеологическая составляющая, отдавая дань господствовавшему тогда классицизму, более активно, чем прежде, пополнялась именами античных богов, героев и государственных деятелей. И хотя в основном такие названия получали фрегаты, корветы и бриги, на Балтийском флоте имена античных божеств носили и 3 линейных корабля («Борей», «Юпитер», «Нептунус»).
В то же время неизменно важной остаётся военно-патриотическое направление. Победы русского оружия в Отечественной войне 1812 года и Заграничных походах 1813—1814 гг. оперативно отражаются в названиях боевых судов. В 1813 году спускаются на воду и входят в состав Балтийского флота корабли «Берлин», «Гамбург», «Дрезден», «Любек», а через несколько лет — «Кацбах», «Лейпциг» и «Фершампенуаз». На Чёрном море в это же время появляются «Кульм», «Бриен», «Париж», «Красной». Не забывается и традиция сохранения памяти о прежних сражениях. Линейные корабли «Полтава» и «Лесной» выходят в плавание в Чёрное море, «Чесма» и «Гангут» — на Балтику. Всего же имена, связанные с новыми и давними победами, получили 9 линейных кораблей Балтийского и 7 Черноморского флотов.
В наименованиях фрегатов преобладала общекультурная составляющая. На тот момент она включала в себя как имена античных персонажей («Кастор», «Полукс» «Аргус», «Помона», «Венера» и т.п.), так и качественные прилагательные в названиях судов («Лёгкий», «Быстрый», «Поспешный», «Проворный» и др.).
Своеобразной дискриминации подверглась «народно-героическая» составляющая. И если доля фрегатов Балтийского флота с «патриотическими» названиями («Россия», «Нева», «Александр Невский» и др.) была ещё вполне значительна (10 единиц), то у
• ВОЕННАЯ ЛЕТОПИСЬ ОТЕЧЕСТВА
Смотр Черноморского флота в 1849 году
Художник И. К. Айвазовский, 1886 г.
фрегатов Черноморского флота они отсутствовали полностью.
В это время всё более значимую роль в боевой деятельности флота начинают играть корветы, шлюпы и бриги.
Корветы14 в составе флота России появились в конце XVIII века. В общей сложности в состав флота вошли 35 судов. Из них 22 были построены на отечественных верфях, остальные куплены за границей, переоборудованы из судов других типов или захвачены у неприятеля. При Александре Благословенном было построено 12 корветов. Пять для Балтийского флота, три — для Черноморского и четыре — для Каспийской флотилии. В их названиях также преобладала общекультурная составляющая. 7 корветов имели античные имена («Флора», «Мельпомена», «Язон», «Ариадна» и т.п.). Один — имя прилагательное («Гремящий»). Ещё четыре — отечественные топонимы (дважды «Казань», «Крым» и «Або»).
Шлюпы15 в составе российского флота находились недолго, но успели прославиться своими дальними походами для обеспечения суверенитета России на Дальнем Востоке и сопутствовавшими им многочисленными географическими и общенаучными достижениями. Самым выдающимся из них стало открытие Антарктиды экспедицией Ф.Ф. Беллинсгаузена и М.П. Лазарева на шлюпах «Восток» и «Мирный». Пик строительства шлюпов пришёлся на первую четвертьXIX века. В это время в строй вошли 20 из общего количества в 27 судов
специальной постройки. Девять из них были названы топонимами и географическими терминами («Шпицберген», «Кола», «Свирь», «Восток» и т.п.). Пять шлюпов носили имена античных богов и мифического существа («Пирам», «Аполлон», «Диана», «Единорог»). Пять — прилагательные и отглагольные существительные («Мирный», «Смирный», «Благонамеренный», «Открытие», «Предприятие»). Ещё один шлюп назывался «Лизета».
Бриги16 в российском флоте также появились в конце XVIII века и широко использовались на всех флотах и флотилиях во всех войнах и вооружённых конфликтах до середины XIX века. Всего для пяти флотов и флотилий было построено более трёх десятков бригов. В том числе 14 для Балтики и 5 для Чёрного моря. Из них 6 балтийских и 4 черноморских брига носили античные имена, в т.ч. и прославившийся в следующее царствование «Меркурий». Остальные назывались топонимами («Мингрелия», «Рига», «Ревель», «Охтенка»), видами животных («Соболь», «Ястреб»), а ещё было два «Гонца» и «Святой Лаврентий».
Говоря о названиях кораблей, нельзя не отметить, что в целом в годы правления Александра I военный флот переживал очередной период упадка. Сам император флотского дела не знал и, скорее всего, не понимал. Вслед за своими советниками17 он считал Россию континентальной сухопутной державой, для которой флот являлся чем-то необязательным и очень об-
ременительным. Поэтому, получив в наследство от отца и бабушки один из сильнейших военно-морских флотов в мире и плеяду талантливейших флотоводцев (чего стоят только имена адмиралов Фёдора Фёдоровича Ушакова и Дмитрия Николаевича Сенявина), Александр к концу своего правления не имел ни того, ни другого.
Надо отдать должное Николаю I. Он уделял флоту гораздо больше внимания, чем его брат, и сумел добиться качественного повышения уровня его подготовленности как в корабельном составе, так и в кадровом. За время правления Николая Павловича в состав двух флотов вошли 71 линейный корабль и 67 фрегатов, из них 19 были оснащены паровыми машинами. Одновременно продолжала усиливаться роль в боевой деятельности флота корветов и бригов.
Но Николай отличался от Александра не только отношением к флоту. Он был младше брата на 18 лет, получил совершенно другое образование и воспитание и, соответственно, имел взгляды на мир, значительно отличавшиеся от мировоззрения своего предшественника. Испытав в самом начале царствования глубокое потрясение от восстания декабристов, Николай во время почти тридцатилетнего правления проводил целенаправленную консервативно-охранительную политику, приведшую к жёсткой регламентации всех сторон жизни страны, подавлению инакомыслия18 и усилению бюрократизации. Что естественным образом отразилось на системе наименования кораблей, которая получила в этот период достаточно чёткую структуру, организацию и некую законченность. Произошло «тематическое распределение» названий военных судов по рангам. И если для линейных кораблей важнейшими были наименования в соответствии с теорией официальной народности19, то для фрегатов, корветов и бригов были более характерны «общекультурные», «самодержавные» и «патриотические» названия.
Правда, первая составляющая триады (православие), как и при Александре, продолжала сокращаться. Только 6 новых линейных кораблей Балтийского флота получили религиозные названия (при этом 3 корабля были названы в честь святых, на дни памяти ко-
Н. С. ПАНАРСКИЙ. Государственная идеология и Военно-морской флот •
¡л
-
Синопское сражение 18 ноября 1853 года
Художник АЛ. Боголюбов
торых пришлись победы русского оружия). На Чёрном море таких кораблей было немного больше — 7. Более того, христианские наименования были полностью убраны из названий балтийских фрегатов и заменены именами античных богов и богинь (знаменитые «Паллада», «Диана», «Аврора» и др.) и персонажами из отечественной истории («Рюрик», «Аскольд», «Владимир» и др.).
Наиболее ярко консерватизм Николая проявлялся в его стремлении кукреплению и без того абсолютной власти монарха. Это не замедлило сказаться на названиях судов, которые получили имена его ближайших родственников. В состав Балтийского флота вошли линейные корабли «Император Александр», «Императрица Александра», «Великий князь Михаил». Черноморский флот пополнился кораблями «Императрица Мария» и «Великий князь Константин». В честь сестёр, дочерей и невесток императора были названы фрегаты «Елена», «Мария», «Ольга», «Анна», «Княгиня Лович» и др. Всего же в составе двух флотов числились 11 кораблей и 11 фрегатов с «самодержавными» именами.
В то же время подавляющее количество наименований двух основных классов судов можно отнести к последней составляющей идеологической триады. Официально она называлась «народность» и понималась как национальный дух, т.е. то, что сейчас с определёнными оговорками можно назвать патриотизмом. Его проявлениями в нашем случае являлись названия боевых судов, связанные с военными победами, именами исторических деятелей, национальными топонимами и т.п. Всего с подобными наименованиями на обоих флотах насчитывалось 44 корабля и 28 фрегатов. В свою очередь «победная составляющая» была достаточно чётко локализована по театрам военных действий. Так, кораблям Балтийского флота в основном присваивались имена в честь побед, одержанных в ходе войн с европейскими странами, на Чёрном море — с Османской империей, на Каспии — с Персией. Таким образом, эти названия играли двоякую роль. С одной стороны, они пробуждали в россиянах чувство гордости за отечественные армию и флот. С другой стороны, служили напоминанием
потенциальным геополитическим противникам о последствиях их возможных агрессивных действий по отношению к России.
В отличие от балтийских большинство черноморских фрегатов (19 из 22) получили «патриотические» наименования. При этом 14 из них несли на бортах символы побед русского оружия в войнах с Османской империей и Персией («Кагул», «Варна», «Браилов», «Эривань» и др.). Значительная разница в наименованиях балтийских и черноморских фрегатов легко объясняется целями николаевской внешней политики. Черноморский флот был в то время более востребованным по основному предназначению, нежели Балтийский. Он принимал самое активное участие в многочисленных войнах и военных конфликтах различного уровня. Это требовало неустанного подъема воинского духа, что и определило доминирование «патриотических» наименований20. А роль носителей общекультурной составляющей была возложена на корветы и бриги.
При Николае корветы были построены только для Черноморского флота в количестве 10 единиц. Из них три назвали в честь только что одержанных побед («Сизополь», «Пендераклия», «Месемврия»). Остальные семь получили имена персонажей древнегреческой литературы и мифологии («Ифигения», «Орест», «Пилад», «Менелай», «Андромаха», «Калипсо», «Ариадна»). Захваченные у неприятеля корветы были переименованы в «Наварин» и «Ольга» — в честь известного
сражения и дочери императора Николая соответственно.
За время правления Николая был построен 51 бриг. В том числе 20 единиц для Балтийского и 15 для Черноморского флотов. При этом 16 балтийских и все черноморские бриги носили имена древнегреческих героев, исторических деятелей и мифологических персонажей («Улисс», «Язон», «Фемистокл», «Филоктет», «Пегас», «Феникс» и т.п.). Такое обилие греческих наименований диктовалось не только соображениями чисто культурного характера, но и целями внешней политики Российской империи. Николай, как и его брат ранее, не оставлял попыток в той или иной степени реализовать «греческий проект» своей бабушки21. Отсюда их повышенное внимание к южно-балканской проблематике — от поддержки освободительной борьбы греческого народа против Османской империи до привлечения греческих колонистов, многие из которых посвятили свою жизнь службе в Российском военно-морском флоте.
В эти годы укреплялись недавно сложившиеся и появлялись новые традиции. Так, император Николай I за исключительные подвиги дал право двум кораблям поднимать Георгиевский кормовой флаг. Первым 17(29) декабря 1827 года за проявленные мужество и отвагу в достижении победы в Наварин-ском сражении был пожалован линейный корабль «Азов». А 28 июля (9 августа) 1829 года за победу в неравном бою с двумя турецкими кораблями подобной же награды
• ВОЕННАЯ ЛЕТОПИСЬ ОТЕЧЕСТВА
был удостоен бриг «Меркурий». Одновременно с награждениями своими указами Николай Павлович предписывал всегда иметь в составе флота военные суда с названиями «Память Азова» и «Память Меркурия». Тем самым он продолжил традицию, начатую ещё при его бабушке Екатерине Великой. Вместе с тем имя сдавшегося без боя неприятелю 11 мая 1829 года фрегата «Рафаил» было вычеркнуто из списка боевых судов российского флота и никогда больше не передавалось новым кораблям.
В эти же годы пробивала себе дорогу ещё одна относительно новая традиция. В 1826 году были спущены на воду и вошли в состав Балтийского флота два шлюпа, которым в знак высокого уважения присвоили имена здравствовавших флотских начальников — «Мол-лер»22 и «Сенявин»23. В 1834 году один из вновь построенных бригов впервые получил имя морского офицера. В честь трагически погибшего командира брига «Меркурий» новое судно назвали «Казарский»24. Немногим ранее такой же чести удостоился лейтенант Кротов25. Его именем была названа шхуна Беломорской флотилии.
Блистательная победа Черноморского флота в Синопском сражении 18(30) ноября 1853 года стала последним аккордом в истории парусного флота России. В течение следующих двух лет большинство кораблей-победителей легли на дно Севастопольской бухты, закрыв город от атак с моря превосходящих сил противника. Крымская (Восточная) война 1853—1856 гг. наглядно продемонстрировала всю глубину отсталости России в экономическом и социально-политическом развитии от стран Западной Европы и поставила империю на грань всеобъемлющего кризиса. Многочисленные поражения сухопутных сил, гибель Черноморского флота в очередной раз подтвердили простую истину — техническое отставание нельзя преодолеть только героизмом и мужеством офицеров, солдат и матросов. Наряду с острой необходимостью реформирования всех сторон жизни российского общества во весь рост вставала проблема модернизации армии и флота.
Достигнув к середине XIX века возможного совершенства, па-
русный деревянный флот уходил в прошлое. Наступало время металлических судов, оснащённых механическими двигателями и новой артиллерией. Приближалось эпоха «Великих реформ» и новых идей...
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Фридрих II (1712—1786) — прусский король с 1740 г., из династии Гогенцоллер-нов, крупный полководец. В результате его завоевательной политики территория Пруссии почти удвоилась.
2 Принц Георг Людвиг Голынтейн-Гот-торпский (1719—1763) — российский генерал-фельдмаршал (1762).
3 В честь святых Кира и Иоанна, поминание которых приходится на 28 июня — день дворцового переворота, приведшего Екатерину к власти.
4 Известна нелицеприятная характеристика состояния Балтийского флота, данная Екатериной в письме к графу Н.И. Панину 8 июля 1765 г. после проведённых в её присутствии морских маневров: «...nous avons des vaisseaux et du monde dessus a Foison, mais Nous n avons ni flotte, ni marinier;», т.е. «...y нас много кораблей и людей, но нет ни флота, ни моряков...». См.: Письма и записки Императрицы Екатерины Второй к графу Никите Ивановичу Панину. М., 1863. С. 10.
5 В 1769—1770 гг. для Азовской флотилии были построены 10 так называемых новоизобретённых кораблей, которые числились как линейные, хотя ни по размерам, ни по вооружению к ним не относились и в указанное число не входят.
6 Так, в честь дней рождения Екатерины и наследника престола Павла Петровича спущенные на воду 20 августа 1763 г. линейные корабли были названы «Святой Иануарий» и «Святой Евстафий Плакида». Позднее в ознаменование победы русских войск под командованием П.А. Румянцева над турецкой армией на р. Кагул и морской победы над шведами у о. Гогланд обрели свои имена 74-пушечные корабли «Иезекиль» и «Сысой Великий».
7 Орлов Алексей Григорьевич (1737—1807) — выдающийся русский военный и государственный деятель, граф Чесменский, генерал-аншеф (1769), сподвижник Екатерины II.
8 Веселаго Ф.Ф. Список русских военных судов с 1668 по 1860 год. СПб., 1872. С. 82-93.
9 К примеру, «Херсон» (бывший «Седьмой») стал именоваться «Василием Великим», «Стрела» («Двенадцатый») — «Иоанном Воинственником», «Победа» («Тринадцатый») — «Матвеем Евангелистом» и т.д.
10 Гребные фрегаты представляли собой наиболее крупные суда гребного флота. Несли сильное артиллерийское и обычное парусное вооружение, а для движения в шхерах и в штиль были оснащены вёслами.
11 Это звание было присвоено наследнику престола великому князю Павлу Петровичу 20(31) декабря 1762 г.
12 Светлейшая княжна Анна Петровна Лопухина, в замужестве княгиня Гагарина (1777-1805).
13 Имя Анна имеет древнееврейское происхождение и в переводе означает «благодать». Исполненный рыцарских убеждений, Павел I был весьма последователен в служении своей «даме сердца». Наряду с названием корабля в это же время надпись «Благодать» появилась и на всех полковых армейских и гвардейских знамёнах.
14 Корвет — трёхмачтовый военный корабль с прямым парусным вооружением, имевший на вооружении от 18 до 30 орудий малого и среднего калибра и использовавшийся для разведывательной и посыльной служб.
15 Шлюп — как правило, трехмачтовый военный корабль XVIII—XIX вв. Предназначался для разведывательной, дозорной и посыльной служб, а также для дальних плаваний и экспедиций. Восемь шлюпов Российского императорского флота совершили кругосветные путешествия.
16 Бриг — двухмачтовое судно, имевшее от 6 до 24 орудий. Использовалось для разведки, посыльной и конвойной служб.
17 Главными проводниками идеи об отсутствии необходимости для России иметь сильный морской флот были председатель Комитета для приведения флота в лучшее состояние граф А.Р. Воронцов и член этого комитета контр-адмирал П.В. Чичагов (с 1802 г. министр морских сил, с 1807 г. — адмирал).
18 В этой связи интересную трансформацию претерпело название линейного корабля, названного в честь победы русских войск над польскими повстанцами в пригороде Варшавы Воле 26 сентября 1831 г. Корабль первоначально получил имя «Воля», но затем, видимо для устранения некой двусмысленности, его переименовали и корабль стал называться «Вола».
19 Разработанная министром народного просвещения С.С. Уваровым система взглядов в области культуры, в основу которой заложена формула «Православие, самодержавие и народность».
20 В то же время нельзя не заметить, что, называя корабли и фрегаты в честь только что одержанных побед, зачастую не очень значительных, в Русско-персидской 1826—1828 гг. и особенно Русско-турецкой 1828—1829 гг. войнах, Николай стремился наряду с прочим и к утверждению своей личной «победоносной» власти.
21 Геополитический проект Екатерины II, предполагавший сокрушение Османской империи и раздел её территории между Россией, Священной Римской империей и Венецианской республикой.
22 Моллер фон Антон Васильевич (1764— 1848) — адмирал, начальник Морского штаба и управляющий Морским министерством. Морской министр в 1828—1836 гг.
23 Сенявин Дмитрий Николаевич (1763— 1831) — адмирал, выдающийся русский флотоводец, командующий Балтийским флотом.
24 Флигель-адъютант капитан 1 ранга Александр Иванович Казарский был отравлен и умер 16 июня 1833 г. в г. Николаеве.
25 Лейтенант Кротов Василий Андреевич (1803—1833) — полярный исследователь, командир шхуны «Енисей», погиб при исследовании о. Новая Земля. ■
