CC BY
245
1.6. ГОСУДАРЕВ ДВОР В ЭПОХУ ФОРМИРОВАНИЯ АБСОЛЮТИЗМА В РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ XVII В.
Савинова Е. А., аспирант Чебоксарского кооперативного института (филиала) АНО ВПО Центросоюза РФ «Российский университет кооперации» Юрист у арбитражного управляющего.
kathrine21@mail.ru
Аннотация: в статье рассматриваются вопросы развития Государева двора в эпоху изменения системы органов власти Русского государства в период после Смуты начала XVII в. и формирования абсолютизма. Автор приходит к выводу, что именно в этот период происходит трансформация традиционной структуры Двора старомосковской формации в придворную службу эпохи Нового времени, что повлекло за собой изменение правового статуса членов Государева двора.
Ключевые слова: придворная служба, правовой статус, абсолютизм, государственная власть.
SOVEREIGN COURT DURING AN ERA OF FORMATION OF AN ABSOLUTISM IN RUSSIAN OF THE STATE OF THE XVII CENTURY
Savinova Catherine A., a graduate of Cheboksary Cooperative Institute (branch) of the Russian University of Cooperation, lawyer of a trustee in bankruptcy.
kathrine21@mail.ru
Annotation: In article considered questions of development Sovereign court an era of change of system of authorities of Russian the state during the period after the Distemper of the beginning of the XVII с. and absolutism formation. The author comes to a conclusion, what exactly during this period occurs transformation of traditional structure of the Sovereign court of the old Moscow formation in court service of an era New time that caused change of legal status of members of the Sovereign court.
Keywords: court service, legal status, absolutism, state power.
Конструктивная роль Государева двора в укреплении самодержавной власти XVII в. до сих пор не привлекала внимания исследователей, поскольку она не соответствовала господствующим идеям как отечественной, так и европейской историографии XX в. Историческое поражение европейских монархий на долгое время утвердило в исследованиях XIX-XX вв. негативное отношение к придворному обществу, символами которого стали паразитизм и праздная роскошь.
Переломным в европейской историографии в этом отношении стал труд Н. Элиаса, показавший, что понять законы придворной жизни и поведения ее участников невозможно без детального анализа их же шкалы ценностей. Мысль Н. Элиаса о том, что осуществление власти невозможно без постоянной демонстрации величия государя, направила внимание исследователей к изучению ритуального характера придворной жизни Европы в Средневековье и Новое время1. «Фетиш престижа» для любого придворного
1 Элиас Норберт. Придворное общество. Исследования по социологии короля и придворной аристократии, с Введением: Социология и история. - М., 2002. - С. 108-109.
весьма плодотворен не только в смысле демонстрации собственного значения, но и в плане реального влияния на дела, что часто бывает делом неявным для окружающих и даже тайным. Престижно не только казаться, но и в действительности быть значительным лицом при дворе. Двор Нового времени вырастал из средневекового, и потому важно выяснить отличия царедворца XVII в. от московских чинов XVI в. Терминологическая трудность здесь состоит в том, что в современном языке слова «дворцовый» и «придворный» употребляются как синонимы и обозначают человека или обстоятельства, относящиеся ко двору государя или дворцу. В XVI-XVII вв. языковая ситуация была иная. Тогда слово «дворец» имело несколько значений:
1) уменьшительная форму от двора вообще (дворец бобыльский, т. е. двор бобыля),
2) сокращенное именование приказа Большого дворца; в этом смысле «дворцовый» означало принадлежность к этому приказу (дворцовый подьячий, дворцовые крестьяне)2.
Современному значению слова «дворец» (резиденция правителя) соответствовало выражение Царский (Государев) двор. Только в этом качестве оно употребляется в Соборном Уложении 1649 г.3 и сочинении Григория Котошихина4. Состоявшие при царском дворе люди не представляли из себя единой группы, а распадались на несколько чинов: думные (бояре, окольничие, думные дворяне и думные дьяки), московские (стольники, стряпчие, московские дворяне, дьяки и жильцы) и дворовые (служащие дворцовых ведомств - сытники, хлебники, сокольники, конюхи и проч.). Понятие «придворный» в современном смысле слова, т. е. относящийся к царскому двору или дворцу, встречается не ранее начала XVIII в. , когда уже в полном смысле возникает придворное общество. Таким образом, в XVII в. отсутствовало собирательное обозначение для всех придворных, но появился новый термин для части из них - московских чинов, что было связано с ростом значения их службы при Дворе. Появление нового термина отражает начало выделения придворной службы в отдельную сферу деятельности, процесса, который позднее был закреплен в петровской «Табели о рангах».
Основу жизни Государева двора XVI в. составлял институт служебно-родового старшинства - местничество, которое распределило при дворе служилых людей различных земель, объединенных под властью московских государей. Место служилого человека зависело не столько от государевой милости, сколько от службы и происхождения предков. Местническая традиция полагала предел возвышению незнатных царских любимцев: они подчас играли важную роль, но никогда не могли получить формального старшинства над знатными родами. На протяжении XVII в. значение службы в местнической практике возрастало, а многочисленные «безместия» сокращали поле местнических отношений. Отмена местничества в 1682 г. при непосредственном участии придворной знати знаменовала собой конец прежних принципов службы.
2 Словарь русского языка XI-XVII вв. - М., 1977. - Вып. IV. - С.191-192.
3 Соборное уложение 1649 года. - Л., 1987. - С. 21-22.
4 Котошихин Г О России в царствование Алексея Михайловича. - М.: РОССПЭН, 2000. - С. 21, 26, 33-35, 49, 52, 59-61, 65, 72, 73, 78, 82, 83, 99, 104, 105.
5 Словарь русского языка XI-XVII вв. - М., 1994. - Вып. XIX. - С. 142.
Материальную основу службы московских чинов XVI в. составляло землевладение. Сохранение родовых земель и приобретение новых позволяло столичной знати удерживать свое служебное положение, тогда как утрата этих владений вела к захуданию рода. Ю. М. Эскин усматривает прямую связь между родовыми землями московской знати и ее местническим положением6. Корпорация столичного дворянства возникла в середине XVI в. в результате наделения поместьями под Москвой избранной тысячи слуг. Московские придворные XVII в. также стремились к приобретению земель, но для них земельные богатства становились по преимуществу следствием положения при дворе, тогда как в XVI в. было наоборот.
Развитие огнестрельного оружия, возрастание роли пехоты подорвали былое значение дворянского поместного войска и к концу XVII в. элитная часть поместной конницы (столичные чины) окончательно утратила значение боевого ядра русской армии7. Двор начала XVII в. составлял немногим более тысячи человек, что позволяло комплектовать кадры центрального и местного управления, замещать командные должности в армии. Во второй половине XVII в. численность государева двора стала быстро расти и к концу века превысила семь тысяч.
Большинство царедворцев со второй половины XVII в. несло сугубо дворцовую службу, и участие в пышных дворцовых церемониях стало едва ли не главной их обязанностью. Этим они воочию утверждали величие царской власти, которая ежедневно демонстрировала дистанцию, отделявшую царя от подданных и двор от прочего люда.
В XVII в. процесс формирования единого шляхетского сословия сопровождался стиранием различий между отдельными чинами служилых людей «по отечеству». Во второй половине XVII в. материальных возможностей государства на увеличение содержания всех служилых людей не хватало. После Смуты дистанция между московскими чинами и городовыми дворянами и детьми боярскими не только сохранилась, но и увеличилась. В XVII в. действовала практика предшествующего столетия, когда столичные чины получали жалование из четвертей, что обеспечивало его выплату в большем объеме и более регулярно, чем городовым чинам. На фоне имущественной деградации городовых дворян и детей боярских росла роскошь дворцового быта и придворных, которые существовали за счет жалования сверх окладов - «в приказ». Такие дачи были проявлением особой царской милости и могли во много раз превышать годовые денежные оклады. Сверх того царедворцы получали корм из дворца. На дворы московским чинам регулярно посылали из дворцовых запасов питье и еду. Общая стоимость «подач», рассылаемых из дворца, составляла несколько тысяч рублей ежедневно8. Московские чины получали также «в приказ» одежду, деньги на покупку вотчины, двора в столице, лошадей и т. д.
6 Эскин Ю. М. Местничество в социальной структуре феодального общества // ОН. - 1993. - № 5.- С. 54.
7 См.: Муфтиев Р.Г., Сидоркин А.И. Воинские наказания в русском праве ^-начала ХХ вв. - Уфа: УИ РГТЭУ, 2008. - С. 36.
8 Котошихин Г. О России в царствование Алексея Михайловича. - С. 67-74.
Выгоды придворной службы были сопряжены с утомительными обязанностями, и московские чины, как могли, уклонялись от их исполнения (это в меньшей степени относилось к тем, кто прислуживал лично государю). Однако дворцовые обязанности таили в себе и очевидные преимущества, поэтому понуждение к придворной службе не требовало слишком суровых мер. В XVII в. наблюдается смягчение нравов московского двора. По словам А. Олеария, раньше наказывали гостей или знатных купцов и вельмож, которые во время публичных аудиенций должны показываться в великолепном одеянии, за неприход по неуважительной причине, как рабов, - ударами кнута по голой спине. Теперь же наказывают двух-трехдневным заключением в тюрьме, смотря по тому, какие у них при дворе покровители и ходатаи . О московских придворных времен Михаила Федоровича А. Олеарий писал также, что самое тягостное для большинства из них - быть удаленным от высокого лика его царского величества10.
Неукоснительного исполнения придворных обязанностей требовал также Алексей Михайлович.11
В 1650-е гг. проявились еще два фактора усиления царской власти. По наблюдению И. Я. Гурлянда, длительные военные походы Алексея Михайловича 16541656 гг. способствовали выделению из Дворца особого штата доверенных приказных, которые не позднее конца 1654 г. составили приказ Тайных дел - орган личного надзора царя за всей системой управления. Военные действия настоятельно требовали исполнения царских указов «наспех», «не мешкая» и с соблюдением тайны. В военное время начальники дворцовой стражи -командиры московских стрелецких приказов -естественным образом оказались под рукой для выполнения царских распоряжений. Так, в январе 1655 г. Алексей Михайлович сообщил «верному и избранному» стрелецкому голове А. С. Матвееву секретную азбуку для зашифровки тайных дел12.
Таким образом, с середины XVII в. для усиления личного контроля над системой управления самодержец использовал: Ближнюю думу, спальников, приказ Тайных дел и командиров московских стрельцов. Рассмотрим теперь эти факторы усиления царской власти детальнее.
В XVII в. наблюдается раздвоение правового статуса членов Государева двора. Думные люди XVII в. были не только членами Боярской думы, но и придворными. Эти две стороны их службы отметил Г. Котошихин13. На заседании Думы ее члены имели освященную обычаем привилегию сидеть в присутствии государя, местническая честь думного человека была подчеркнуто выражена в порядке размещения на скамьях.
В повседневной придворной жизни думные люди вели себя по отношению к царю совсем иначе: у них не было ни права сидеть перед ним, ни видимых местнических привилегий14.
9 Олеарий Л. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. - СПб., 1906. - С. 223.
10 Там же. - С. 29.
11 Сочинения царя Алексея Михайловича // Московия и Европа. - М., 2000. - С. 495.
12 Гурлянд И. Я. Приказ Великого государя Тайных дел. Ярославль, 1902.- С. 67-71.
13 Котошихин Г. О России в царствование Алексея Михайловича. - С. 29.
14 Котошихин Г. Указ. соч. - С. 33.
Две модели поведения служилых людей Государева двора отражают две их ипостаси: члена Думы и придворного. В XVII в. существовало выражение, весьма точно соответствующее этой двоякой сущности думных людей, - «палатские бояре»15. Слово
«палата» обозначало как место заседания Думы, как и царские палаты или комнату.
Казалось бы, положение служилого человека Государева двора относительно монарха было куда более уважаемым на заседании Думы, нежели когда они прислуживали царю в государевой Комнате. В первом случае он был членом высшего законодательного и совещательного органа, во втором - всего лишь подданным, который имеет право и вместе с тем обязан ежедневно бывать во дворце. При этом служба в царской Комнате обладала «несказанной прелестью» для настоящего придворного, для него всегда было лучше стоять перед государем, чем вдали от царской милости сидеть на далеком воеводстве.
По понятиям XVII в. престиж комнатной дворцовой службы столь велик, что его сопоставляли с Божьей благодатью16.
Формуляр разрядных записей - главного источника по истории жизни Государева двора - сложился в XV-
XVI вв., когда в основе службы при дворе лежало местническое старшинство. В XVII в. разрядные записи продолжали фиксировать традиционно важные обстоятельства местнического старшинства:
присутствие за царским столом, служба в рындах, воеводские назначения и т. д. Комнатная служба не имела местнического значения и потому выпадала из внимания составителей разрядных записей. Реалии дворцовой жизни XVII в. сохранились в документах неофициального происхождения.
В 1669 г. чин боярина имели 25 человек. Источники, относящиеся ко второй половине XVII в., позволяют установить характер служебной карьеры чинов Государева двора рассматриваемого периода. Все они, от родовитых до худородных, были обязаны своим положением государевой милости, родству с царем или близостью к нему с детских лет17.
«Дворовые люди» выступали ходатаями перед царем по всяким делам, выполняли самые различные царские повеления. Мелкие дворцовые служащие всегда окружали московских государей, но в конце царствования Алексея Михайловича они приобрели такое влияние, что именно им, а не первостатейным боярам, предлагали свои подношения челобитчики. Увеличение дистанции между официальным статусом дворового и его неформальным значением было частью процесса превращения средневекового двора в придворное общество Нового времени.
С конца 1660-х гг. заметно увеличивается численность и структура московских чинов -ближайшей социальной опоры самодержавной власти
15 Архив Юго-Западной России. - Киев, 1873. - Т. V. - С. 442.
16 См.: Замысловский Е. Царствование Федора Алексеевича. - СПб., 1871. - Ч. I. - С. 54, 57; Талина Г. В. Государственная власть и системы регулирования социально-служебного положения представителей высшего общества России 40-х- 80-х гг. XVII в.: дисс... д-ра ист. наук: 07.00.02. - М., 2001. - С. 164.
17 См.: Памятники дипломатических сношений. - СПб., 1858. - Т. V. -Стб. 173; Пальмквист Эрик. Некоторые заметки о России, се дорогах,
крепостях и границах, сделанные во время последнего королевского
посольства к царю Московскому в 1674 году. - Новгород, 1993. - С. 53; Посольство Кунраада фан-Кленка к царям Алексею Михайловичу и Федору Алексеевичу. СПб., 1900. - С. 343, 404, 428, 442, 463; Сказание Адольфа Лизека о посольстве от императора Римского Леопольда // ЖМНП. - 1837. - № 11. - С. 354.
и одновременно важнейшего инструмента управления страной. Московские чины пополняются сотнями и тысячами дворян, большинство из которых было призвано нести придворную службу. Государев двор сохранял свое значение ближайшей и самой надежной опоры трона. На рубеже 1660-1670-х гг. страна вступила в полосу перемен, вызванных
необходимостью укрепления финансов, армии, институтов власти и управления, а также насаждения новой государственной идеологии. Утверждение на престоле новой династии Романовых способствовало обновлению правящей элиты: новая царская родня и царские фавориты заполонили Боярскую Думу. На протяжении XVII в. Дума изменилась более чем на половину по составу родов и численно выросла в пять раз. Узловыми пунктами этого процесса были восхождение на престол и царские браки. Государь выбирал из окружавших его слуг и советников тех, кто мог, по его представлению, в наибольшей степени служить величию его власти. Длинная череда придворных конфликтов 1671-1675 гг. привела, в конце концов, к усилению личной власти царя Алексея Михайловича. По существу правящий круг ближайших царских советников остался без изменений18. Но царь сумел показать, что не потерпит открытого сопротивления своей воле. В этом и состоял результат внутриполитического соперничества этих лет. Можно согласиться с Полем Бушковичем, что клановое соперничество при московском дворе по существу не было принципиальной политической борьбой различных партий в современном смысле слова1 .
В средневековой Руси борьба вокруг формирования политики была неотделима от межкланового соперничества, через которое политическая линия и пробивала себе дорогу, подчас очень извилистую. При таком положении дел колебания придворной конъюктуры, личное и клановое соперничество, «конфликты по поводу юрисдикции и политического влияния» находились на поверхности типично средневековой практики управления. Это важное для понимания особенностей средневекового общества обстоятельство не отменяло ни борьбы за власть, ни работы высших органов управления и ее результатов - всего того, что, в конечном счете, и можно считать политикой в ту эпоху. Зависимость политики от личного и кланового факторов наглядно проявилась в ходе крупнейшего политического процесса конца царствования Алексея Михайловича - дела боярыни Морозовой, где наглядно проявилось соперничество группировок Государева двора в борьбе за власть и их имущественные интересы. Дело боярыни Морозовой следует рассматривать не только как противостояние царя и трех староверок, но и в связи с переменами во взаимоотношениях царя с его ближайшим окружением.
В первые месяцы нового царствования Федора Алексеевича произошли значительные перемены в неформальной структуре власти. Вместо энергичного Алексея Михайловича на престоле оказался его малолетний сын. Навсегда исчез приказ Тайных дел. Любимцев Алексея Михайловича в государевой Комнате сменили ближние бояре - лидеры Думы. Патриарх Иоаким утвердил свои права «крайнего»
18 Дворцовые разряды. - T. III. - Стб. 1003, 1521, 1623-1624.
19 Bushkovitch Paul. Peter The Great. The struggle for Power, 1671- 1725. -Cambridge, 2001. - P. 72-73.
архиерея, а противостоявший ему царский духовник был отправлен в ссылку.
Р. Крами и М. По обратили внимание на тенденцию роста численности Думы в конце XVII в. и связали ее с династическим кризисом последней четверти столетия20. В феврале-июне 1676 г. это увеличение особенно заметно: всего за пять месяцев численность бояр выросла с 19 до 33 чел. Привлечение представителей знатных родов к высшему управлению должно было подпитывать коллективные формы обсуждения и решения важнейших государственных дел. При этом ни патриарх, ни бояре не покушались на самодержавие: они не противопоставляли себя царю, хотя властные функции при юном Федоре Алексеевиче были перераспределены в пользу патриарха и Думы.
Отмена местничества является едва ли не самым крупным мероприятием царствования Федора Алексеевича. В отличие от большинства проектов преобразований, отмена местничества не осталась на бумаге, а была воплощена в жизнь. Традиционно отмена местничества оценивается как историческое поражение московской аристократии. Однако такому пониманию сути реформы противоречит то принципиальное обстоятельство, что она была осуществлена при активном участии знати21. Во главе Ответной палаты, занимавшейся по царскому указу отменой местничества, стояли бояре В. В. Голицын, В. Д. Долгоруков, окольничий Д. А. Барятинский составлявшие как раз верхушку Государева двора. Активная роль знати в царствование Федора
Алексеевича не дает оснований считать ее «умершей». Формирование придворной элиты во второй половине XVII в. позволяет предложить новое объяснение сути реформы. Отмена местничества означала не кончину московской знати, а ее
перерождение в придворную аристократию. В этом была сущность трансформации старомосковского Государева двора. Царедворец конца XVII в. искал места за царским столом не службой своих предков, а близостью и расположением государя. Придворная служба конца XVII в. фактически уравняла потомка великого князя литовского Гедимина кн. В. В. Голицына, рюриковича кн. М. Ю. Долгорукова и сделавших головокружительную придворную карьеру И. М. Языкова или царского дядьку И. Б. Хитрово. Князь М. Ю. Долгоруков руководил сожжением местнических документов 12 января 1682 г., что должно было символизировать отказ от
«враждотворного местничества»22.
В связи с отменой местничества «палатские бояре» советовали Федору Алексеевичу закрепить за ними наследственные наместнические титулы, которые до того присваивались по преимуществу думным людям во время дипломатической службы. Такое предложение создало бы в Московском государстве иерархию постоянных наследуемых придворных титулов на манер Речи Посполитой. Это предложение
20 Crummey R. Aristocrats and Scrvitors.Thc boyar elite in Russia, 16131689. - Princcton, 1983. P. 29-30; Poe Marshall T. The Russian elite in the seventeenth ccntury. - Vammala, 2004. - Vol. 2. - P. 185.
21 Шмидт С. О. Становление российского самодержавства. - М., 1973. -С. 301-302.
22 См.: Седов П. В. К изучению источников по истории отмены местничества // Вспомогательные исторические дисциплины. - СПб., 1998. - Т. XXVI. - С. 209-223; его же: Конец местничества // Российское
самодержавие и бюрократия. - М., 2000. - С.98-100.
не прошло, но после 1682 г. боярин кн. В. В. Голицын стал постоянно именоваться титулом Новгородского наместника, что позволяет видеть в нем если не инициатора, то, по крайней мере, сторонника этой
23
идеи .
Отмена местничества сопровождалась не уменьшением принципа родословного старшинства, а, наоборот, повышенным вниманием властей к происхождению служилого человека. Все служилые люди страны от боярина до подьячих должны были приносить родословные росписи. Этот грандиозный проект построить новое старшинство по родословному принципу был частично осуществлен уже в годы регентства, результатом чего явилось создание Бархатной книги.
В конце концов, ни один из проектов нового старшинства не прошел, поскольку среди придворных не было единства по этому вопросу. Проект И. М. Языкова выделял значение ближних чинов, а старшинство наместнических титулов сохраняло первостепенное значение старой аристократии, которая могла передавать по наследству уже имеющиеся у нее высшие наместнические титулы. Эти проекты, как и введение родословного старшинства Бархатной книги, отражали представления различных слоев правящей элиты о том, какой должна быть новая система старшинства. Чаяниям придворной знати не суждено было сбыться. При Петре I восторжествовал иной принцип: «Знатность по
годности считать».
В связи с реформами государственной службы в конце XVII в., направленных на превращение служилых людей Государева двора в придворных, возник и вопрос об изменении их правового статуса. Одной из попыток на пути создания особого правового статуса части членов Государева двора, стало гербование. Гербы были одним из атрибутов служилого сословия европейских государств. Отсутствие личных гербов в средневековой России свидетельствует не об отсутствии служилого сословия как такового, а его специфике. Существование сословий органически присуще любому средневековому обществу, поскольку только буржуазное право постулирует формальное равенство людей перед законом. Поэтому наличие в России XVII в. сословий, т. е. больших групп людей, различающихся по юридическому положению и имеющих определенные обязанности и неотъемлемые права, представляется несомненным. Своеобразие сословий в России, в том числе в XVII в., состояло в том, что они различались по юридическому статусу, имущественному и бытовому положению, а их политические права были менее развиты по сравнению с европейскими странами. XVII столетие застало служилое сообщество на этапе трансформации средневековых сословий,
разделенных еще на множество чинов, в сословия Нового времени.
Язык XVII в. не знал иноземного слова «сословия», а вместо него употреблялось привычное слово «чин». В коллективной дворянской челобитной 1658 г. ясно выражено пожелание, чтобы четыре чина Московского
23 См.: Седов П. В. О боярской попытке учреждения наместничеств в России в 1681-1682 гг. // Вестник ЛГУ. - 1985. - № 9. - Вып. 2. - С. 2529.
государства (священнослужителей, служилых людей, купцов и крестьян) имели свои права и обязанности. Несомненно, что в челобитной 1658 г. под «чином» понимаются не десятки мелких чинов, а именно сословия.
Идея дарования московским сословиям привилегий нашла отражение в творчестве Юрия Крижанича. В 1676 г. он обратился к царю Федору с челобитной, в которой просил даровать сословиям «слободины». Ю. Крижанич полагал необходимым освободить дворян от налогов, телесных наказаний и предоставить им право иметь герб24. Отмена местничества совпала с появлением в России дворянских гербов.
Одновременно дворяне получили еще одну привилегию. При Федоре Алексеевиче, а не в XVIII в., как это принято считать, дворянству было впервые даровано право служить не пожизненно, а определенное количество лет. В 1689 г. стольник А. И. Безобразов сослался в своей челобитной на указ Федора Алексеевича о сорокалетней службе и последующей отставке. В том же году в письме кн. П. И. Хованскому А. И. Безобразов просил посодействовать ему в праве на отставку, ссылаясь как на сам указ, так и на то, что другие дворяне таким правом воспользовались25. В петровскую эпоху этот указ Федора Алексеевича был предан забвению.
Планы царя Федора охватить служилых людей страны единой системой родословного старшинства, появление первых дворянских гербов, дарование дворянам права на отставку после 40 лет службы отражают сознательное формирование властью новых атрибутов дворянского сословия. Таким образом, эволюция Государева двора в
XVII в. шла не путем слияния различных чинов в единую дворянскую массу, а через складывание двух полюсов дворянства: провинциального и столичного.
Другой полюс дворянского сословия составляли думные и московские чины. Численность последних на протяжении XVII в. выросла почти в три раза и превысила 7 тысяч человек. В условиях династической распри последней четверти XVII в. юные сыновья Алексея Михайловича искали поддержки Двора, что было одной из причин роста его численности. Постепенное слияние московских чинов в обособленную верхушку Государева двора, именуемую царедворцами, привело во второй половине XVII в. к зарождению придворного общества. Утверждение новых придворных отношений нашло отражение в отмене местничества 1682 г., которая касалась в первую очередь московских чинов.
Московские чины служили широким социальным основанием для Боярской думы. Обычно указывают на падение роли Боярской думы во второй половине XVII в. На самом деле ее влияние и численность в это время возрастали. Государи не могли игнорировать Думу, потому что в ее лице они имели дело с московскими чинами в целом. Сопоставление официальной документации и частной переписки позволяет установить, что пожалования московских чинов происходили в результате доклада царю думными и ближними людьми. Влиятельные думцы ставили своих людей в приказы, добивались для них
24 Вальденберг В. Государственные идеи Крижанича. - СПб.,1912. - С. 121-132; Древнерусские учения о пределах царской власти. - Пг., 1916. - С. 423-424.
25 Розыскные дела о Федоре Шакловитом и его сообщниках. - СПб., 1884-1893. - Т. МУ. - Т. II. - Стб. 83, 91.
воеводских назначений, продвигали по лестнице комнатных чинов, хлопотали перед царем о пожаловании их в Думу. Царедворцы служили государю, но одновременно стремились услужить и влиятельным думным людям, которые продвигали их по службе.
Таким образом, проникновение городовых дворян на столичную службу укрепляло придворное влияние тех думных людей, которые оказывали им покровительство.
Список литературы:
1. Элиас Норберт. Придворное общество. Исследования по социологии короля и придворной аристократии, с Введением: Социология и история. - М., 2002.
2. Словарь русского языка \I-XVII вв. - М., 1977. - Вып. IV.
3. Соборное уложение 1649 года. - Л., 1987.
4. Эскин Ю. М. Местничество в социальной структуре феодального общества // ОН. - 1993. - № 5.
5. Муфтиев Р.Г., Сидоркин А.И. Воинские наказания в русском праве XVI-начала ХХ вв. - Уфа: УИ РГТЭУ, 2008.
6. Котошихин Г. О России в царствование Алексея Михайловича.
7. Олеарий Л. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. - СПб., 1906.
8. Сочинения царя Алексея Михайловича // Московия и Европа. - М., 2000. - С. 495.
9. Гурлянд И. Я. Приказ Великого государя Тайных дел. Ярославль, 1902.- С. 67-71.
10. Архив Юго-Западной России. - Киев, 1873. - Т. V.
11. Замысловский Е. Царствование Федора Алексеевича. -СПб., 1871. - Ч. I.
12. Талина Г. В. Государственная власть и системы
регулирования социально-служебного положения
представителей высшего общества России 40-х- 80-х гг. XVII в.: дисс... д-ра ист. наук: 07.00.02. - М., 2001.
13. Памятники дипломатических сношений. - СПб., 1858. -Т. V.
14. Пальмквист Эрик. Некоторые заметки о России, се дорогах, крепостях и границах, сделанные во время последнего королевского посольства к царю Московскому в 1674 году. - Новгород, 1993.
15. Посольство Кунраада фан-Кленка к царям Алексею Михайловичу и Федору Алексеевичу. СПб., 1900.
16. Сказание Адольфа Лизека о посольстве от императора Римского Леопольда // ЖМНП. - 1837. - № 11.
17. Дворцовые разряды. - Т. III. - Стб. 1003, 1521, 16231624.
18. Шмидт С. О. Становление российского самодержавства.
- М., 1973.
19. Седов П. В. К изучению источников по истории отмены местничества // Вспомогательные исторические дисциплины. - СПб., 1998. - Т. XXVI. - С. 209-223;
20. Седов П. В. Конец местничества // Российское самодержавие и бюрократия. - М., 2000. - С.98-100.
21. Седов П. В. О боярской попытке учреждения наместничеств в России в 1681-1682 гг. // Вестник ЛГУ. - 1985. - № 9. -Вып. 2.
22. Вальденберг В. Государственные идеи Крижанича. -СПб.,1912. - С. 121-132;
23. Древнерусские учения о пределах царской власти. -Пг., 1916.
24. Розыскные дела о Федоре Шакловитом и его сообщниках. - СПб., 1884-1893. - Т. ^М. - Т. II. - Стб. 83, 91.
25. Бушкович Павел. Петр Великий. Борьба за власть. 1671
- 1725. - Кэмбридж, 2001. - С. 72-73.
26. Крамми Р. Аристократия. Боярская элита в России, 1613-1689. - Принстон, 1983. С. 29-30; По М. Россия в XVII в. - Ваммала, 2004. - Гл. 2. - С. 185.
27. Савинова Е.А. Доктринальный взгляд на проблему начального этапа формирования института Государева двора. // Бизнес в законе №1, 2012, с. 53-55.
28. Савинова Е.А. Формирование структуры Государева двора XVI-начало XVII вв. // Бизнес в законе №1, 2012, с. 56-61.
Reference list:
1. Norbert Elias. Court society. Studies in the Sociology of the king and court aristocration, with the introduction: Sociology and History. - M., 2002. - P. 108-109.
2. Dictionary of Russian Language XI-XVII centuries. - M., 1977. - Vol. IV. - P.191-192.
3. Council Code of 1649. - L., 1987. - P. 21-22.
4. Kotoshikhin About Russia during the reign of Alexei Mikhailovich. - M.: ROSSPEN, 2000. - P. 21, 26, 33-35, 49, 52, 59-61, 65, 72, 73, 78, 82, 83, 99, 104, 105.
5. Eskin M. Regionalism in the social structure of feudal society / / - 1993. - № 5. - P. 54.
6. Muftis R.G., Sidorkin A. Military Punishment in Russian law XVI-early twentieth centuries. - Ufa RGTEU MI, 2008. - P. 36.
7. Oleary L. Description of a Muscovy Muscovy and to Persia and back. - St., 1906. - P. 223.
8. Works of royal Alexei Mikhailovich / / Muscovy and Europe.
- M., 2000. - P. 495.
9. Gurlyand I. Sovereign Order of the Great Secret Affairs. Yaroslavl, 1902. - P. 67-71.
10. Kotoshikhin, On Russia in the reign of Alexei Mikhailovich.
11. Kotoshikhin G. Ordinance. cit. - P. 33.
12. Archive of the South West of Russia. - Kiev, 1873. - T. V
13. E. Zamyslovsky Reign of Fedor Alekseevich. - St., 1871. -Part I. - P. 54, 57,
14. Talina G.V. State power and the system of regulation social service provision representatives of Russian high society of 40th-80th. XVII.: Diss ... Dr. Hist. Sciences: 07.00.02. - M., 2001.
15. Historical Diplomatic Relations. - St., 1858. - T. V. - Col. 173;
16. Palmkvist Eric. Some notes about Russia, cross roads, fortresses, and frontiers, made during the last royal embassy to the king of Moscow in 1674. - Novgorod, 1993.
- P. 53;
17. Embassy Kunraada fan Klenk to the kings of Alexei Mikhailovich and Fedor Alekseevich. St. Petersburg., 1900.
18. The Legend of Adolf Lizeka embassy from the emperor of Rome Leopold / / GMNP. - 1837. - № 11. - P. 354.
19. Palace level. - T. III. - Col. 1003, 1521, 1623-1624.
20. Schmidt, C. Formation of the Russian autocracy. - M., 1973. - P. 301-302.
21. Sedov P.V. To the study of sources on the history of the abolition of localism / / Auxiliary Historical Disciplines. - St., 1998. - T. XXVI. - P. 209-223; his own: The End of localism / / Russian autocraty and bureaucracy. - M., 2000.
- P.98-100.
22. Sedov P.V. Boyar try governorship institutions in Russia in 1681-1682 years. / / Vestnick LSU. - 1985. - № 9. - Vol. Two. - P. 25-29.
23. B. Valdenberg Krizhanich state ideas. - St., 1912. - P. 121132; Old scientists about the limits of royal power. - Pg., 1916. - P. 423-424.
24. Investigative case of Fedor Shaklovity and his accomplice -St., 1884-1893. - T. I-IV. - T. II. - Col. 83, 91.
25. Bushkovitch Paul. Peter The Great. The struggle for Power, 1671- 1725. - Cambridge, 2001.
26. Crummey R. Aristocrats and Scrvitors.Thc boyar elite in Russia, 1613-1689. - Princcton, 1983. P. 29-30; Poe Marshall T. The Russian elite in the seventeenth ccntury. -Vammala, 2004. - Vol. 2.
РЕЦЕНЗИЯ
Представленная к публикации статья Е. А. Савиновой посвящена малоисследованной теме в истории государства и права. До настоящего времени исследователи мало внимания уделяли вопросам развития отдельных органов государственной власти и их влиянию на процессы формирования абсолютизма в русском государстве XVII в. Это относится, в первую очередь, к Государеву двору, конструктивная роль которого в укреплении самодержавной власти XVII в. До сих пор не уяснена, поскольку она не соответствовала господствующим идеям как отечественной, так и европейской историографии XX в.
Для раскрытия поставленных в статье вопросов автор привлекла значительный объем специальной литературы и источников, большинство из которых, как представляется из анализа текста статьи, впервые стали предметом специального рассмотрения.
Новизна предпринятого автором исследования проявляется в том, что предпринята попытка дать оценку изменения правового статуса членов Государева двора в контексте эволюции системы органов государственного управления России, в условиях перехода к абсолютизму.
В целом, представляется, что статья Е. А. Савиновой отвечает предъявляемым требованиям в плане новизны и научности. В статье анализируются вопросы, ранее не являвшиеся предметом специальных исследований по истории государства и права.
Статья Е. А. Савиновой рекомендуется к публикации в издании, включенном в перечень ВАК Минобразования России для публикации основных результатов диссертационных исследований.
Доктор юридических наук, профессор Профессор кафедры публичного права АНО ВПО ЦС России Российский университет кооперации, Чебоксарский кооперативный институт
Сидоркин И. А.
