CC BY
70
ИСТОРИЯ
ЕПЕЩЁИ
ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО МИРА И АРХЕОЛОГИЯ
ГОРОДИЩЕ «ЧАЙКА» ПОЗДНЕЭЛЛИНИСТИЧЕСКОГО ВРЕМЕНИ И ПРОБЛЕМА ИСТОКОВ ПОЗДНЕСКИФСКОЙ КУЛЬТУРЫ
Статья посвящена проблеме истоков позднескифской культуры. Анализируя археологические материалы городища «Чайка» и некрополя у поселка Заозерное и письменные источники, автор выдвигает предположение о появлении в Северо-Западном Крыму во II в. до н.э. населения с Боспора.
Ключевые слова: археология, Крым, Боспор, Херсонес, позднескифская культура
Одной из нерешенных проблем в связи с изучением позднескифской культуры является проблема ее истоков1. В современной археологической литературе до сих пор бытует концепция П. Н. Шульца, ставшая общепринятой, о непосредственной преемственности носителей так называемой позднескифской культуры от культуры скифов-кочевников, переселившихся на территорию Крыма из Приднепровья после оседания их на землю в III в. до н.э2. Автором предлагаемой читателю статьи в гипотетической форме уже было высказано предположение о возможности появления нового населения на городище «Чайка» в Евпатории во второй половине II в. до н.э. из области Восточного Крыма, то есть с Боспора3. Основанием для такого предположения послужило отсутствие археологических материалов, свидетельствующих об этом процессе, т.е. поселений оседлых скифов III в. до н.э. в Нижнем Поднепровье, откуда, по версии П. Н. Шульца, поздние скифы появились в Крыму. Н. А. Гаврилюк и М. И. Абикулова отметили отсутствие таких памятников по итогам доследований некоторых Нижнеднепровских поселений4. В. П. Былкова проанализировала большой массив материалов поселений Нижнего Поднепровья и также пришла к выводу, что археологических свидетельств пребывания оседлого населения на этой территории в III в. до н.э. и первой половине II в. до н.э. не обнаружено5. Причем позднескифские поселения датируются не
Попова Елена Александровна — кандидат исторических наук, доцент исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. E-mail: popova318@mail.ru.
1 Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ в рамках проектов №05-01-18096е; №06-01-1827е; №07-01-18041 е.
2 Шульц 1971, 127-143.
3 Попова 1998, 193-194.
4 Гаврилюк, Абикулова 1991/II.
5 Былкова 2007, 127-128.
"^ОГОРСК-НО®"-
Северное Причерноморье
Е. А. Попова
© 2012
Рис. 1. План позднескифского поселения на городище «Чайка».
ранее чем серединой II в. до н.э6. Следовательно, население позднескифских поселений Поднепровья откуда-то переселилось сюда в это время. Забегая несколько вперед, можно сказать, что возникновение крымских поселений так называемых поздних скифов также датируется приблизительно серединой II в. до н.э. Н. А. Гаврилюк и М. И. Абикулова считают население возникших в Нижнем Под-непровье поселений выходцами из Ольвии7. Гипотеза основана на материалах археологических исследований, показавших, что особенностью этих памятников является весьма значительная степень эллинизации культуры населения этих городищ. Причем не только материальная культура, но и структура поселений, домостроительство, способы ведения хозяйства мало отличаются от античных8. В итоге авторы делают очень важный вывод: «Позднескифскими в узком смысле этого слова рассматриваемые памятники можно называть весьма условно, имея в виду лишь время их существования и сложившуюся историческую традицию»9.
Чтобы продолжить наши поиски истоков позднескифской культуры, следует строго очертить территориальные и хронологические рамки, в пределах которых возможно как-то попытаться прояснить ситуацию и предложить вариант решения. Речь будет идти только о Северо-Западнокрымских памятниках позднескифской культуры II в. до н.э. — первой половины I в. н.э. Выбор именно этого хронологического отрезка обусловлен значительным количеством археологических материалов, а также письменных и эпиграфических источников, относящихся к этой территории и времени.
Позднескифские поселения Северо-Западного Крыма датируются не ранее второй половины II в. до н.э. Они возникают практически единовременно и занимают места всех греческих поселений. Это Керкинитида, Чайка, Беляус, Кульчук, Поповка (Южно-Донузлавское), Калос-Лимен10. Создается впечатление одновременного целенаправленного передвижения сюда большой массы нового населения. То обстоятельство, что пришедшие сюда жители поселились именно на местах всех греческих поселений, заставляет предполагать их априорное знакомство с этими местностями.
Основными аргументами в пользу определения этого населения как варварского являются техника строительства и большой процент лепной керамики в керамическом комплексе.
Поскольку городище «Чайка» занимает одно из первых мест по исследован-ности среди памятников этого региона, рассмотрим его материалы с точки зрения этих аргументов.
Городище Чайка в Северо-Западном Крыму — многослойный памятник. Хронологически интенсивная жизнь на нем в античную эпоху датируется серединой IV в. до н.э. — I в. н.э. Сначала здесь был греческий населенный пункт11. Затем, примерно в третьей четверти II в. до н.э., на городище появляется новое население, построившее на руинах греческих усадеб свое поселение. Его архи-
6 Былкова 2007, 128.
7 Гаврилюк, Абикулова 1991/И, 30.
8 Гаврилюк, Абикулова 1991/И, 30.
9 Гаврилюк, Абикулова 1991/И, 30.
10 Дашевская 1991, 50.
11 Попова 2007, 24.
тектурный облик убеждает, что оно возводилось людьми с традициями давней оседлости, хорошо знакомыми с каменным домостроительством. Причем планировка очень напоминает греческие поселения, в частности, Чайку крепостного периода, т.е. IV в. до н.э. К оборонительным стенам непосредственно примыкали изолированные жилищно-хозяйственные комплексы, образовывавшие кварталы (рис. 1). Постройки возводились из необработанного камня, на глиняном растворе, стены часто обмазывались глиной и штукатурились (рис. 2). Кварталы разделялись вымощенными камнем улицами (рис. 3). С. Д. Крыжицкий писал о чайкинском поселении, что приемы строительной техники здесь «приближаются к античной традиции конца эллинизма, когда наблюдается резкая деградация качества приемов каменных кладок»12. Фортификационная система, состоящая из оборонительных стен и башен, также несет на себе следы греческих традиций. На сходство поселения «Чайка» с боспорскими поселениями и в связи с общей планировкой и техникой строительства, а также устройством фортификационных сооружений обращали внимание И. В. Яценко13 и С. Г. Колтухов14.
Раскопки поселений Северо-Западного Крыма и, в частности, городища «Чайка» отчетливо выявили сильнейшую степень эллинизации всего без исключения населения этих поселков, а не только «верхушки». В этом смысле показателен керамический комплекс из слоев конца II в. до н.э. — I в. н.э. Основную массу керамики в позднескифских слоях «Чайки» составляют амфоры. В основном это родосские, книдские, позднесинопские и светлоглиняные амфоры с двуствольными ручками15.
К интересным выводам пришел Д. В. Журавлев, исследовавший краснолако-вую керамику «Чайки». По его наблюдениям, ближайшие аналогии ряда форм крас-нолаковой керамики с Чайки происходят из боспорской столицы16. Заслуживает внимания замечание о том, что после объединения всего Крыма в составе державы Митридата Евпатора обитатели Северо-Западного Крыма ориентировались на продукцию, в частности, Боспора17. Это доказывает и присутствие в керамическом комплексе «Чайки» рельефных чаш боспорской мастерской Деметрия18.
Что касается лепной керамики, то совершенно справедливо замечание авторов, опубликовавших комплекс из Нимфея, о том, что не всегда наличие лепной керамики в керамическом комплексе указывает на присутствие «варварского» элемента19. На «Чайке», например, керамический комплекс греческого поселения содержит значительный процент лепнины, причем многие сосуды явно греческие. Пока обработка с целью выделить греческую лепнину не проводилась. Однако некоторые признаки позволяют различать эти категории посуды. Греческие сосуды визуально отличаются по технике и качеству обработки, они несколько более тонкостенные, с заглаженной, но не лощеной поверхностью, а также некоторыми деталями форм: например, отличаются формы ручек сосудов20. Так называемая позднескифская
12 Крыжицкий 1982, 138.
13 Яценко 1970, 38.
14 Колтухов 1999, 77.
15 Внуков 1984а, 65; Внуков 1984б, 45 сл.
16 Журавлев 2007, 295.
17 Журавлев 2007, 295.
18 Коваленко 1987, 7.
19 Гаврилюк, Соколова 2007, 258.
20 Благодарю за консультацию Н. И. Беловинцеву.
Рис. 2. Позднескифские постройки городища «Чайка»
лепнина нашего поселения в основном представлена формами, встречающимися и на Боспоре, в частности, в Нимфее. Здесь также много форм, повторяющих формы греческой гончарной посуды: кастрюль, мисок (рис. 5, 4, 5, 6, 7). Характерной формой позднескифской лепной керамики и Крыма, и Боспора являются сосуды с ручками — горшки и чашки (рис. 5, 3, 8, 9, 10). П. Н. Шульц, учитывая различия лепной керамики Поднепровья и Крыма, отмеченные Б. Н. Граковым и А. И. Мелю-ковой, выделил два варианта позднескифской культуры21. Исследования Н. А. Гав-рилюк керамики Нижнеднепровских памятников показали, что морфологическое сходство керамических комплексов этих регионов прослеживается на уровне подражания греческим гончарным формам22. Н. А. Гаврилюк и О. Ю. Соколова, подытоживая анализ лепной керамики Нимфея, делают вывод о том, что лепная керамика Нижнего Поднепровья в целом отличается от крымской и не может служить в пользу гипотезы переселения нижнеднепровских скифов в Крым во II в. до н.э23. Е. Г. Кастанаян, исследовавшая лепную керамику боспорских городов, отметила, что в эллинистическое время в круг аналогий входит керамика крымских скифов, представленная в материалах раскопок Неаполя Скифского24. Единственное заметное отличие чайкинского керамического комплекса от нимфейского — это присутствие в нем большого количества так называемых «мисочек», или «чашечек», на ножках (рис. 5, 11, 12). Однако эта форма также является явным подражанием гончарным культовым сосудам, фимиатериям, встречающимся в городах Северного Причерноморья: Ольвии, Херсонесе, на территории Боспорского государства25.
21 Шульц 1971, 137.
22 Гаврилюк, Абикулова 1991/И, 10.
23 Гаврилюк, Соколова 2007, 288.
24 Кастанаян 1981, 116.
25 Зайцева 1997, 38.
Рис. 3. 3-я Западная улица позднескифского поселения «Чайка»
Археологические материалы свидетельствуют также о сходстве ритуальной практики населения «Чайки» с этой стороной культуры боспорских поселений, отражающейся в культовых объектах. Это зольник — характерная черта боспорских поселений26. О том, что чайкинский зольник служил культовым местом, говорят ямки с «захоронениями» отслуживших очагов, а также находки в его слоях терракотового алтарика и глиняных моделей зерен и хлебцев. В «предместье» чайкин-ского поселения открыто культовое помещение, где некоторые вещи аналогичны вещам из Таманского толоса27. Очень напоминает это помещение и святилище на поселении «Полянка», датируемое рубежом 11-1 вв. до н.э. — второй половиной I в. до н.э.28. Совершенно аналогичны боспорским домашние жертвенники, ямки с захоронениями частей животных, которых довольно много на «Чайке»29.
В свое время И. Н. Храпунов писал, что термин «позднескифская культура» принят с тем, чтобы подчеркнуть ее связь с культурой скифов-кочевников30.
26 Масленников 2007, 406.
27 Попова, Коваленко 2005, 86.
28 Масленников 2006, 75.
29 Попова 1990, 196-203.
30 Храпунов 2004, 102.
Рис. 4. Помещения с каменными ступами
Однако материалы поселений Северо-Западного Крыма не подтверждают этот тезис. О земледельческой основе хозяйства населения «Чайки» свидетельствуют находки зерновых ям, каменных ступ (рис. 4). Никаких черт в материальной культуре, которые указывали бы на остатки кочевого быта, на памятниках Северо-Западного Крыма не прослеживается.
Одним из основных и надежных этноиндикаторов является, как известно, погребальный обряд. И в этом смысле материалы некрополя у пос. Заозерное, который относится к чайкинскому поселению, служат подтверждением предположения о связи населения «Чайки» с Боспором. На некрополе открыты каменные склепы с так называемыми «коллективными» захоронениями31. Погребальные сооружения такого типа хорошо известны на курганных и грунтовых некрополях Боспора32. Это каменный склеп с наклонным дромосом и окружающим сооружение каменным кольцом33. Склепы такого типа появляются в чайкинском некрополе еще в III в. до н.э. Новое, так называемое позднескифское, население подзахоранивает умерших именно в эти склепы, сдвигая прежних погребенных.
31 Попова 2011а, 63-70.
32 Бессонова 1988, 71; Масленников 1978, 85; 1995, 48-51.
33 Попова 2012, 66.
Рис. 5. Формы лепной керамики: 1, 2, 3 — горшки; 4, 5 — кастрюли; 6, 7 — миски; 8, 9, 10 — чашки; 11, 12 — мисочки на ножке
С боспорскими традициями роднит чайкинский некрополь и склеп с уступчатым сводом34.
Все это говорит, возможно, о переселении сюда какого-то боспорского контингента еще в III в. до н.э. Население же, появившееся на Чайке во второй половине II в. до н.э., явно было знакомо с этим обрядом погребения, и он был привычным для него, так как подзахоронения производились именно в такие склепы.
И, наконец, некоторые памятники искусства, открытые на Чайке, несомненно связаны с традициями Боспора. Это прежде всего латунная статуэтка амазонки (рис. 6). Она была найдена в позднескифском слое и считалась попавшей сюда случайно. Ее датировали III в. до н.э. и интерпретировали как произведение мастера школы Лисиппа. Однако состав металла, из которого изготовлена статуэтка, позволяет датировать ее не ранее чем I в. до н.э. Изготовлена она, вероятнее всего, также на Боспоре35.
Рис. 6. Статуэтка амазонки
Рельеф с изображением всадника у алтаря датируется рубежом эр, так как был найден во вторичном использовании в стене последнего периода жизни на поселении (рис. 7). Сюжет более всего напоминает надгробия, традиция установки которых широко распространена на Боспоре. Сцена, воспроизведенная на рельефе, пока не находит полных аналогий, но мотив адорации встречается на надгробных рельефах Боспора I в. до н.э. — I в. н.э.36.
В «предместье» позднескифского поселения «Чайки» была найдена терракотовая статуэтка Афродиты Анадиомены, находящая аналогии только в Пантика-пее и Горгиппии, что также служит доказательством торговых связей Северо-Западного Крыма с боспорскими городами.
Таким образом, археологических свидетельств сходства нашего поселения с боспорскими довольно много и оно довольно очевидно.
34 Мошинский 1988, 129, рис. 3-4.
35 Попова 2011б, 115.
36 Попова 1974, 225.
Рис.7. Каменный рельеф
Письменные источники также позволяют сделать некоторые предположения относительно появления нового населения в Северо-Западном Крыму с Боспо-ра. Наиболее обширным свидетельством, относящимся к этому времени, как известно, является пассаж Страбона о Малой Скифии, в котором говорится о подчинении Херсонеса Боспору. «В то же самое время Митридату удалось всех их подчинить силой и стать владыкой Боспора, получив эту область добровольно от владевшего ею Перисада. С тех пор и до настоящего времени город херсонесцев подчинен властителям Боспора» (Strabo. VII. IV. 3). Здесь особо следует обратить внимание на то, что Страбон совершенно ясно и определенно говорит о подчинении Херсонеса Боспору с конца II в. до н.э., верхняя хронологическая граница которого обозначена у него словами «и до настоящего времени» и может быть определена первой четвертью I в. н.э.37 А. Н. Щеглов предположил, что «власть боспорских царей, под опекой которых находился Херсонес в I в. до н.э. — первой половине I в. н.э., распространилась и на Северо-Западный Крым»38. Это хорошо согласуется с археологическими материалами, демонстрирующими смену греческих херсонесских поселений позднескифскими и позволяющими восстановить картину освоения этой территории. Здесь надо затронуть вопрос об отношениях скифов и боспорского государства. Поздние скифы переселяются на территорию, принадлежавшую Херсонесу. Вряд ли Боспор согласился бы на это, если бы скифы были враждебным ему образованием.
Традиционно принято было считать, что скифы находились во враждебных с ним отношениях, платили дань и т.д., причем именно в III-II вв. до н.э. эти отношения обостряются39. Однако некоторые археологические материалы свидетельствуют о другом. Два памятника лапидарной эпиграфики позволяют изменить прежнюю точку зрения практически на противоположную. Это знаменитая надпись на жертвенном столе из Пантикапея и эпитафия царя Аргота из Неаполя скифского. Надпись на жертвенном столе — посвящение богине от имени дочери царя Скилура, бывшей замужем за знатным боспорцем40. Ю. Г. Виноградовым было сделано убедительное предположение на основе анализа свидетельств Страбона, декрета в честь Диофанта и упомянутой надписи о том, что «Боспор не только не находился во враждебных отношениях со Скифским царством, а наоборот: оба царства были связаны тесными узами, скрепленными династическими браками. Результат союза... — договор о взаимной военной помощи»41. Это предположение получило подтверждение после находки эпитафии Аргота, ставшего мужем боспорской царицы около середины II в. до н.э., а затем — правителем Скифии42. О долговременности плотных контактов позднескифского царства с Боспором свидетельствует находка в так называемом Неаполе Скифском тарелки царицы Гипепирии43.
Кажется справедливым присоединиться к тем исследователям, которые рассматривают Малую Скифию Страбона как позднескифское этно-политическое
37 Грацианская 1988, 32-33.
38 Щеглов 1978, 134.
39 Гайдукевич 1959, 276.
40 Виноградов 1987, 71.
41 Виноградов 1987, 73.
42 Зайцев 2000, 52-54.
43 Яценко 1962, 101 сл.
объединение, упоминаемое в источниках. Но, судя по археологическим материалам, это было общество с земледельческой хозяйственной основой, без каких бы то ни было признаков кочевого быта.
Все сказанное позволяет сделать предположение, что население городища «Чайка» представляло собой часть скифских земледельцев с Боспора, переселенных сюда для освоения херсонесской хоры. Действительно, если искать недостающее звено между кочевыми и оседлыми скифами, то оно прослеживается на Боспоре. Именно там находился очаг прочной оседлости скифского населения, в Восточном Крыму, т.е. на европейской части Боспора в IV-III вв. до н.э. В это время территория здесь была покрыта сетью сельскохозяйственных поселений44. О том, что Восточный Крым был зоной прочной оседлости скифов уже с V в. до н.э., говорили И. Т. Кругликова45 и Э. В. Яковенко46. Э. В. Яковенко писала, что исследуемые ею могильники «находятся в непосредственной близости от степных поселений. Подкурганные погребения Керченского полуострова оставлены рядовым земледельческим населением», причем «характер исследуемых памятников. не оставляет сомнений в их скифской принадлежности». Она говорила также о влиянии греков-земледельцев на скифов-кочевников в Восточном Крыму в V-III вв. до н.э., благодаря которому последние переходят к оседлому образу жизни47. О значительном скифском компоненте среди жителей поселений Боспора свидетельствуют материалы Акташского могильника48.
Социально-экономическая ситуация на Боспоре в III-II вв. до н.э. способствовала активизации стремления освоения новых земель. На хоре Боспора происходят значительные изменения: начинают исчезать неукрепленные поселения, а на их месте возникают большие усадьбы49. А. А. Масленников дает картину экономических изменений на Боспоре в середине III в. до н.э.: «В это время уменьшается значение зерновых культур, одновременно возрастает роль скотоводства, рыболовства, виноградарства. Все это сопровождается разорением мелких земледельцев (ими в массе были скифы) и концентрацией земельной собственности»50. Интересно предположение исследователя о мерах, которые предпринимались боспорскими властями для урегулирования этой ситуации: «Не исключено, что жителей скифских деревень принудительно переселяли в укрепленные поселки и усадьбы боспорской знати в качестве полусвободных земледельцев и скотоводов»51. Однако проблема сокращения земель для массы свободных земледельцев могла решаться и обычным для греков способом — путем переселения на другие, отдаленные территории с целью расширения земледельческого потенциала и предотвращения социальных конфликтов. Это, возможно, и было проделано с военной помощью Скифского царства, т.к. Херсонесское государство, владевшее хорошими землями на своей дальней хоре, сопротивлялось такому ходу событий. А о том, что Херсонес был подчинен Боспору, мы уже говорили.
44 Кругликова 1975, 80-113.
45 Кругликова 1975, 58
46 Яковенко 1970, 133.
47 Яковенко 1970, 134
48 Бессонова, Бунятян, Гаврилюк 1988, 103.
49 Масленников 1981, 67-68.
50 Масленников 1981, 67-68.
51 Масленников 1981, 68.
Подводя итоги, можно сформулировать основные выводы, вытекающие из сказанного.
1. Памятники так называемой позднескифской культуры необходимо дифференцировать территориально и хронологически.
2. Памятники Северо-Западного Крыма позднеэллинистического времени — это компактная группа, территориально и хронологически представляющая единый массив, с единой культурной основой оседлых земледельцев, сильно эллинизированных в результате долговременного тесного соседства с греческим населением.
3. Население памятников Северо-Западного Крыма, возможно, происходит из Восточного Крыма, т.е. с Боспора. Однако пока это лишь предположение.
4. Термин «позднескифские» не приложим к памятникам Северо-Западного Крыма, так как этот эпитет предполагает непосредственную связь их населения с кочевыми скифами. Археологический же облик культуры этого населения показывает отсутствие каких бы то ни было черт кочевого быта.
5. Необходимо детальное исследование всех категорий материала на всех памятниках так называемой позднескифской культуры. Только такой подход может дать более или менее адекватную картину истории поселений.
ЛИТЕРАТУРА
Бессонова С. С., Бунятян Е. П., Гаврилюк Н. А. 1988: Акташский могильник скифского времени в Восточном Крыму. Киев.
Былкова В. П. 2007: Нижнее Поднепровье в античную эпоху (по материалам раскопок поселений). Херсон.
Виноградов Ю. Г. 1987: Вотивная надпись дочери царя Скилура из Пантикапея и проблемы истории Скифии и Боспора во II в. до н.э. // ВДИ. 1, 55-86.
Внуков С. Ю. 1984а: Скифские слои городища Чайка (опыт статистической обработки) // СА. 2, 54-69.
Внуков С. Ю. 1984б: Светлоглиняные амфоры городища Чайка близ Евпатории // Вестник МГУ Серия 8. История. 6, 45-60.
Гаврилюк Н. А., Абикулова М. И. 1991: Позднескифские памятники Нижнего Подне-провья. Препринт. Ч. I—II. Киев.
Гаврилюк Н. А., Соколова О. Ю. 2007: Лепная керамика Нимфея // Античный мир и варвары на юге России и Украины. Ольвия. Скифия. Боспор / А. А. Масленников, Н. А. Гаврилюк ( ред.). М.; Киев; Запорожье, 258-342.
Гайдукевич В. Ф. 1959: Боспор и скифы // Проблемы истории Северного Причерноморья в античную эпоху. М.
Грацианская Л. И. 1988: «География» Страбона. Проблемы источниковедения // Древнейшие государства на территории СССР / А. П. Новосельцев (ред.). М., 6-157.
Дашевская О. Д. 1991: Поздние скифы в Крыму. М.
Журавлев Д. В. 2007: О некоторых категориях позднеэллинистической краснолаковой керамики с городища «Чайка» // Материалы исследований городища «Чайка» в СевероЗападном Крыму / В. Л. Янин, Ю. Л. Щапова (ред.). М., 275-312.
Зайцев Ю. П. 2000: Аргот — супруг царицы Комосарии (к реконструкции династий-ной истории Боспора и крымской Скифии) // Таманская старина. Греки и варвары на Киммерийском Боспоре (УП-! вв. до н.э.): Тез. докл. междунар. конф. СПб., 52-54.
Зайцева К. И. 1997: Культовые чаши V-I вв. до н.э. из Северного Причерноморья // Культура и искусство античного мира. Вып. 7. СПб., 38-53.
Кастанаян Е. Г. 1981: Лепная керамика боспорских городов. Л.
Коваленко С. А. 1987: Мегарские чаши Чайкинского городища // Из истории культуры и общественной мысли народов СССР. М., 3-15.
Колтухов С. Г. 1999: Укрепления Крымской Скифии. Симферополь.
Кругликова И. Т. 1975: Сельское хозяйство Боспора. М.
Крыжицкий С. Д. 1982: Жилые дома античных городов Северного Причерноморья (VI в. до н.э. — IV в. г.э.). Киев.
Масленников А. А. 1978: Раскопки некрополя эллинистического времени у с.Золотое // КСИА. Вып. 156. М., 84-89.
Масленников А. А. 1981: Население Боспорского государства в VI-II вв. до н.э. М.
Масленников А. А. 1995: Каменные ящики Восточного Крыма (к истории сельского населения Европейского Боспора в VI-I вв. до н.э.) // БС. Вып. 8, 3-124.
Масленников А. А. 2006: Античное святилище на Меотиде. М.
Масленников А. А. 2007: Сельские святилища Европейского Боспора. Тула.
Мошинский А. П. 1988: Погребальный обряд некрополя IV-Ш вв. до н.э. у поселка Заозерное // СА. 4, 127-137.
Попова Е. А. 1974: Рельеф с городища «Чайка» // СА. 4, 222-230.
Попова Е. А. 1990: Позднескифские жертвенники с городища «Чайка» // СА. 3, 196203.
Попова Е.А. 1998: О северо-причерноморском домостроительстве I в. до н.э. — I в.н.э. (по материалам квартала Запад-II городища «Чайка») // Историческая археология: Традиции и перспективы. М.
Попова Е.А. 2007: Греческое поселение на городище «Чайка» во второй половине III-II в. до н.э. // Материалы исследований городища «Чайка» в Северо-Западном Крыму / В. Л. Янин, Ю. Л. Щапова (ред.). М., 4-130.
Попова Е. А. 2011а: Восточный участок некрополя у поселка Заозерное в Северо-Западном Крыму // От палеолита до средневековья / В. Л. Егоров (ред.). М., 63-70.
Попова Е. А. 2011б: К вопросу о взаимоотношениях поздних скифов Северо-Западного Крыма и Боспора // Вестник МГУ. Сер. 8. История. 2, 111-118.
Попова Е. А. 2012: «Коллективные» погребения у п.Заозерное в Северо-Западном Крыму // РА. 1, 57-68.
ПоповаЕ.А., Коваленко С. А. 2005: Историко-археологические очерки греческой и позднескифской культур в Северо-Западном Крыму. М.
Сидоренко В. А. 2005: Эпитафия скифского царя Аргота // МАИЭТ. Вып. XI. Симферополь.
Храпунов И. Н. 2004 : Этническая история Крыма в раннем железном веке // БИ. Вып. VI, 3-237.
Шульц П. Н. 1971: Позднескифская культура и её варианты на Днепре и в Крыму // Проблемы скифской археологии. МИА. 177, 127-143.
Щеглов А. Н. 1978: Северо-Западный Крым в античную эпоху. Л.
Яценко И. В. 1962: Тарелка царицы Гипепирии из Неаполя Скифского // Историко-археологический сборник. М., 101-113.
Яценко И. В. 1970: Исследование сооружений скифского периода на городище «Чайка» в Евпатории (1964-1967 гг.) // КСИА. Вып. 124, 31-38.
