CC BY
87
Город на ладони: макеты в практике европейской фортификации
Ю.Е.Ревзина
В статье рассматривается уникальный материал, посвя-щённый макетам городов-крепостей, созданных на протяжение XVI-XVIII веков в процессе строительства и реконструкции городских укреплений в Европе и России.
Ключевые слова: фортификация, история архитектуры, эпоха Ренессанса, теория архитектуры.
A Handheld Town: Architectural Models in the European
Fortification Practice. By Yu.E.Revzina
The paper deals with the unique material of architectural models in the context of the European practice of fortification of the XVI-XVIII centuries.
Keywords: fortification, architectural history, the Renaissance, architectural theory.
Среди множества музеев, которыми так богата Венеция, есть один, куда туристы не добираются почти никогда, несмотря на то, что находится он на набережной Сан Би-азио Кастелло, по которой пролегает путь к павильонам знаменитой венецианской Биеннале. Те же из местных жителей, которые знают о его существовании, но никогда не пересекали его порога, оправдываются так: музей этот открывается, мол, ранним утром и к полудню закрывается, и вся его жизнь устроена «по свистку», поскольку принадлежит он не Министерству культуры, а Министерству обороны Италии. Речь идёт о музее Истории флота в Венеции - одном из самых больших хранилищ старинных моделей городов-крепостей (рис. 1).
У этого музея есть ближайшие родственники - Музей Армии, расположившийся в Доме Инвалидов в Париже, и Музей Армии в Стокгольме, чьи коллекции также свидетельствуют
0 выдающемся феномене XVI-XVII столетий - практике изготовления детальных макетов городов, укреплённых бастионным фронтом. Даже тех экземпляров, что дошли до наших дней и хранятся в перечисленных выше и иных собраниях1, достаточно для того, чтобы понять, насколько масштабен был этот феномен. Но если к этому добавить упоминания подобных макетов в письменных источниках, то картина станет ещё более поразительной: едва ли в Европе оставался не
1 Небольшое число подобных макетов представлено также в Институте истории инженерных войск в Риме, музее Сан Марко во Флоренции, в Баварском национальном музее в Мюнхене. В Италии такие макеты в XVII веке называли plastici, во Франции - plan en relief.
представленный в макете город, чьи укрепления строились или перестраивались в XVI-XVII веках.
Истоки этого феномена лежат в архитектурной практике эпохи Ренессанса. Именно тогда зодчие начали постоянно представлять заказчикам свои проекты в виде детальных объёмных моделей, что в высшей степени одобряли теоретики архитектуры от Леона-Баттисты Альберти до Винченцо Ска-моцци. Но это были, прежде всего, модели отдельных зданий или их частей. Достаточно вспомнить деревянную модель купола собора Санта Мария дель Фьоре Брунеллески, ставшую решающим аргументом в конкурсе 1418 года, или огромную и очень подробную модель собора св. Петра в Риме Антонио да Сангалло Младшего, дошедшие до наших дней.
Практика изготовления объёмных образцов, ставшая сугубо ренессансным явлением, встретилась с другим открытием эпохи Ренессанса - с бастионной фортификацией. На рубеже XV-XVI веков на смену высоким стенам и башням пришли низкие куртины и мощные бастионы. И что не менее важно, теперь начертание всего периметра крепости целиком было пронизано единой системой численных отношений, увязывавших все элементы в единое математическое целое. Изобретателями и строителями первых бастионных крепостей
Рис. 1. Модель венецианской крепости Ханья на Крите. 1614 год. Неизвестный мастер. Дерево, гипс. Музей истории флота. Венеция
были те же мастера, что возводили храмы и дворцы, используя язык классических архитектурных форм, обмеряли руины античных построек и пытались постичь заветы Витрувия. Они же перенесли в практику архитектуры, а затем и фортификации, объёмные модели2. В письменных источниках XVI века модели укреплённых городов упоминаются довольно часто. Джорджо Вазари сообщает, что модель укреплений Флоренции папа Климент VII заказал Бенвенуто ди Ло-ренцо делла Волпайа - искусному часовщику и астрологу, «но более всего выдающемся мастеру «превращать чертёж в трёхмерный»3. Он называет эту модель «редкой и дивной»4. Известно, что Микеле Санмикели делал не только рисунки, но и модели укреплений Вероны5. Ученик Балдассаре Перуцци сиенец Джованбаттиста Пелори сделал для великого герцога Козимо I Медичи, по словам Вазари, «целиком рельефную и поистине прекрасную модель Сиены и её окрестностей с долинами и со всем, что её окружает на расстоянии в полторы мили, со стенами, улицами и укреплениями, словом, модель прекраснейшую во всех отношениях»6. По-видимому, это была далеко не единственная модель Пелори: Вазари говорит, что тот, постоянно переезжая с места на место и не решаясь на что-то большее, «всё свое время тратил на рисунки, фантазии, обмеры и модели»7.
Выдающийся теоретик и практик фортификации рубежа XVI-XVII веков Буонайуто Лорини в своем трактате настаивает на изготовлении моделей бастионов: «желая не только понять порядок устройства бастиона, но и выстроить его в действительности, нужно будет сделать и его модель, как в рельефе и в пропорциях, присущих каждой части, чтобы можно было по ней составить верное суждение, которое необходимо прежде, чем начинать строительство»8. На рубеже XVI-XVII веков Винченцо Скамоцци, проявлявший настоящую страсть ко всему, что можно назвать инструментарием архитектора, настоятельно рекомендует делать не только модели отдельных сооружений, но и модели городов и крепостей. «И правда,
Рис. 2. Модель укреплений Остенде. Габриэле Уги. Около 1610 года. Музей Сан Марко. Флоренция
в наши дни, желание выстроить крепость, похоже, одно из величайших решений, которые дано вершить князьям, правителям и республикам, рискующим своим добрым именем в случае, если оно не будет завершено или будет завершено плохо, а также из-за огромных расходов, в которые им предстоит войти. И поскольку кроме многочисленных рисунков планов и профилей, которые должно делать, и с тем разумением и искусством, с которыми надлежит делать вещи большой важности, будет очень подходящей и полезнейшей вещью делать одну или несколько моделей. Поскольку (как мы говорили в другом месте) рисунки попросту показывают вещи на поверхности, но модели представляют тела весьма сообразными постройке, которую должно возвести. Следовательно, они несравненно и во много раз нагляднее, поскольку позволяют с одного взгляда уяснить не только длину, ширину и высоту, но постройку целиком и узнать соотношения частей, как в анатомии, которую учиняют медики человеческому телу»9.
В XVI веке модели начинают использовать и в архитектурной практике Франции, Германии и Англии10. В связи с проектированием крепостей модели упоминаются Даниэлем Шпекле. В трактате «О строительстве крепостей» он пишет: «Поскольку же властитель и другие господа не всегда сведущи в чтении чертежей или чертёжной перспективы, то необходимо изготовить модель постройки из дерева, чтобы представить все большие, высокие, широкие и толстые эскарпы на крепостных валах, стенах, брустверах, рвах, канавах, и всё вычертить в новом масштабе и представить наглядно для глаз, чтобы можно было судить о том, как это будет построено...»11.
В XVII столетии подробные модели укреплённых городов получили широкое распространение едва ли не по всей Европе. Эти модели отражали городские здания и укрепления, а также рельеф местности внутри и снаружи крепостных стен. Их делали из дерева, папье-маше, гипса и картона. Их раскрашивали, иногда, впрочем, оставляя и без всякой тонировки. Те, которые хранятся в Музее
2 Подробнее об этом см.: Ревзина Ю. Е. Архитектура, война и география: Фортификация XVI-XVIII веков в Европе и России. - М.: Архитектура-С, 2016. - С. 218-248.
3 ("ma sopratutto ecceLentissimo maestro di Levar pianta") Вазари Дж. Жизнеописания наиболее выдающихся живописцев, ваятелей и зодчих. Т. III. - М., 1973. - С. 402.
4 Там же. С. 403
5 Там же. С. 371.
6 Там же. С. 409-410.
7 Там же. С. 410.
8 Lorini B. Le fortificationi di Buonaiuto Lorini, nobile fiorentino conL'aggiunta del sestoLibro doue si mostra, conLa scienza e conLa pratica, L'ordine di fortificare Le città & aLtri Luoghi, con tutti gLi auuertimenti, che più possono apportar benficio perLa sicurtà deLLe fortezze. Venezia, 1609. FoL. 37.
9 Scamozzi V. DeLL'idea deLL'architettura universaLe. Venezia, 1602. FoL. 51.
10 Подробнее об использовании моделей разных типов в архитектуре за пределами Италии см.: Шукурова А. Н. Архитектурные модели. Очерки истории и мастерства. - М., 2011. - С. 145-146.
11 Цит. по: Шукурова А.Н. Указ. соч., с. 153.
истории Флота в Венеции, как правило, раскрашены в три цвета: синий - для моря, зеленый - для насаждений и коричневый - для построек. (рис. 2) С конца XVI по конец XVII века только Венеция заказала разным мастерам около двух сотен макетов укреплений своих заморских колоний, которые строго хранились от чужих глаз, поскольку представляли государственную тайну Светлейшей Республики. Не менее значительное число макетов изображают крепости, выстроенные или перестроенные главным фортификатором Людовика XIV Себастеьном Ле Претром де Вобаном. Его современник, картограф и военный инженер Ален Манес-сон-Малле говорит в своем трактате «Труды Марсовы, или искусство войны» о том, что он в 1663 году предложил Королю-Солнце создать макеты его крепостей, упоминая, что тут не обошлось без подсказки некого итальянского архитектора, который ради примера сам создал модель пье-монтской крепости Пинероло12. Начало коллекции моделей крепостей Людовика XIV было положено в 1668-м - в году, когда король сделал первые крупные завоевания в испанской Пикардии. В 1698 году эта коллекция, хранившаяся в Тюильри, уже насчитывала сто сорок четыре макета13. (рис. 3,4) Впечатляющее собрание подобных моделей военных укреплений было создано по заказу шведских королей Карла XII и Густава Адольфа (большинство из них отражали фортификационные проекты Эрика Дальберга), а также Альберта V Баварского. Среди заказчиков подобных макетов также были римские папы, великие герцоги Медичи, императоры Карл V и Филипп II Габсбурги.
В XVIII веке подобные макеты появляются в России. В 1723 году Трезини торопит исполнителей его макета Шлиссельбург-ской крепости. Этот макет участвовал в обсуждении проекта крепости с Петром I, который «изволил указать несколько штук приделать»14. Макет не раз упоминается в истории проектирования Петропавловской крепости и ещё чаще в истории её превращения из дерево-земляной в каменную. Документ, составленный по поводу достройки крепости в ноябре 1730 года Трезини, называется «Реестр о каменных работах, что осталось впредь доделать в Санкт-Петербургской фортификации по опробованным от его императорского величества Петра Великого плану и модели»15. В инструкции, данной в 1729 году инженеру Фон Люберасу при назначении его управляющим крепостями в остзейских провинциях, кроме многих других вещей, упомянутых в связи с призывом в свободное время сочинять планы крепостей и описания земли вокруг них, называются и «складные модели»16.
12 Pepper S. L'architettura militare nell'Europa barocca. // I Trionfi del Barocco. Architettura in Europa 1600-1750.A cura di H.A.Millon. Milano, 1999. P. 337.
13 Faucherre N. La Contruction dela Frontiere: Del'usage strategique des plans en relief. // De Roux A., Faucherre N., Monsaingeon G. Les Plans en Relief des Places du Roy. Paris, 1989. - P. 11-54.
14 Кирпичников А.Н., Савков В.М. Крепость Орешек. - Л., 1979. - С. 84.
15 Голобоков Ю. М. Об окончательном проекте Петропавловской крепости. // Памятники культуры. Новые открытия. - М., 1979. - С. 511.
16 Фриман Л. История крепости в России. Ч. 1. - СПб. - С. 140.
В XVII веке с его величайшим общественным интересом ко всему, что связано с искусством войны и фортификации, макет укреплённого города мог пожелать приобрести и частный человек. Это с неподражаемой иронией, в част-
Рис. 3. Модель укреплений города Берген-оп-Зом в Брабанте. Неизвестный мастер. 1751 год. Дерево, гипс. Музей Дома инвалидов. Париж
Рис. 4. Модель укреплений Перпиньяна. Неизвестный мастер. 1686 год. Дерево, гипс. Музей Дома инвалидов. Париж. Фрагмент с бастионом Сен-Жак (1681-1685)
ности, описывает Лоренс Стерн в романе «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена»17. Один из его героев, милый и кроткий дяди Тоби, отставной офицер, ветеран войны Ауг-сбургской лиги и Франции не только хранит трактаты великих фортификаторов, не только выстраивает во дворе своего дома потешную земляную крепость, но и обзаводится небольшой деревянной моделью, благодаря которой может нагляднее следить за действиями враждующих сторон в другом крупном европейском конфликте, который вошел в историю как Война за испанское наследство. Модель эта должна была сделана «из полудюймовых планочек» в стиле тех городов, которые ей предстояло изображать, «с решётчатыми окнами, с высокими треугольными фронтонами домов, выходящих на улицу», как в Генте, Брюгге и прочих городах Брабанта и Фландрии, где в тот момент шли военные действия. Кроме того, дома в этом городе было решено делать таким образом, чтобы их можно было переставлять, менять местами, «располагая согласно плану любого города». Макет этот побывал Ланденом, Трере-бахом, Остенде и Гагенау («Верно, никогда ни один город, со времен Содома и Гоморры, не играл столько ролей, как город дяди Тоби», - замечает Стерн18).
Но вот что интересно. Когда в эпоху Возрождения в архитектурной практике начали широко использоваться объёмные модели, появились и изображения архитекторов, демонстрирующих их своим заказчикам. Такого рода композиции были популярны и позже, в эпоху барокко и классицизма. Достаточно вспомнить созданные Вазари и его мастерской росписи Палаццо Веккьо во Флоренции. Ряд композиций прославляют старших и младших Медичи как архитектурных заказчиков. На одной из них Брунеллески показывает Козимо Старшему модель базилики Санто Спирито во Флоренции19, держа её в руках. На другой - великий герцог Козимо I запечатлён в окружении своих архитекторов, каждый из которых держит в руках модель или план (или и то, и другое вместе) построенного по его заказу здания. Но когда речь идет о крепости, то кому бы в действительности ни принадлежал её проект, её план или модель держит в руках заказчик так, словно он является её творцом. Тот же великий герцог Козимо I на одной из фресок вазариевского цикла в палаццо Веккьо словно превращается в архитектора укреплений Портоферрайо на Эльбе: он держит в руках развёрнутый план крепости, указывая на изображение её самой. Он словно поясняет свой замысел приближённым, которые, окружив герцога, сосредоточенно
17 «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена», которое выходило отдельными томами с 1759 по 1767 год. Sterne L. The Life and Opinions of Tristram Shandy, Gentleman. Vols. 1-9. - London, 1760-1667. Сегодня главным академическим изданием произведений Стерна является Works of Laurence Sterne. Vol. I - VI. Granesville, FL: Univercity Presses of Florida, 1978-1980.
18 Там же. С. 451.
19 Модель Санто Спирито, связанная с проектом Брунеллески, существовала
в действительности, она упоминается в документах. Возможно, Вазари она
была известна, возможно, и нет. В любом случае он изобразил сцену демонстрации проекта заказчику в соответствии с ритуалами своего времени, придав им также некоторую легендарность.
ему внимают. Фреска эта обычно называется «Архитекторы показывают Козимо I проект города-крепости Портоферрайо», но, учитывая композицию, взаимное расположение фигур, жесты, её хочется назвать «Козимо I показывает проект крепости Портоферрайо своим архитекторам».
Причин такого превращения государя в архитектора, проектирующего крепость, несколько. Первая из них заключатся в том, что государь в определённом смысле всегда является автором замысла крепости, потому как только от него может исходить инициатива её основания. Он один решает всё, что связано с защитой подвластной ему территории, включая выбор места для крепости, её величину, мощь, оснащённость орудиями. Ещё до рождения бастионной фортификации Филарете в своем «Трактате об архитектуре» устами своего господина, для которого архитектор создает фантастический город Сфорцинду, объясняет, почему стены города должны быть созданы именно им. Потому что господин взял немало крепостей, и этот опыт позволяет ему судить о том, как они должны быть устроены наилучшим образом20. Но затем Сфорцинду всё же проектирует архитектор, «лирический герой» Филарете, который, по его словам, сначала делает план города и трёхмерную модель в масштабе21. Филарете первым из писавших в эпоху Ренессанса об архитектуре, говорит о модели города, поддерживая тем самым совет Альберти, который видел в использовании модели важную черту работы «настоящего зодчего».
Но не только совет Альберти сыграл здесь свою роль. Ведь Филарете, несомненно, были знакомы объёмные образы целых городов. Правда, они имели отношение не к архитектурной практике, а к изобразительному искусству и церковным вотивным предметам. Начиная с XIV века в итальянской живописи получили распространение изображения городов в виде своего рода макетов, которые держат в руках их святые покровители. Особенно изображения городов, покоящихся в руках их святых патронов, были популярны на севере и северо-востоке Италии - в Ломбардии, Эмилии, Романье, области Венето. Обычно города на них изображались в виде компактной группы главных сооружений: кафедрального собора, здания городской администрации, обнесённых стеной
20 Филарете (Антонио Аверлино). Трактат об архитектуре. /Пер. и прим. В. Л. Глазычева. - М., 1999. - С. 69.
21 «Однако же, как я сказал вам, обязанность архитектора - зачать (concepire - Ю. Р.) сооружение с тем, кто хочет строить. Я уже зачал этот город с моим господином и исследовал его вместе с ним великое множество раз, я обдумывал его один, и мы решали его вместе с ним. Затем я породил его, то есть сделал для него линейный рисунок (disegno inliniamento - Ю. Р.) планов, и он был тем доволен. Прежде, чем начать, я сказал ему все, что потребуется. Трудясь над подготовкой всего необходимого для оснований (города - Ю. Р.), я сделаю модель, какую упоминал, или чертёж в трёх измерениях (или объемный чертёж, disegno rilevato - Ю. Р.)». Цит. по: Филарете. Указ. соч. С. 36. Оригинальные формулировки приводятся по изданию: Filarete's Treatise on Architecture. Vol. I-II. New Haven - London, 1965. (Второй том представляет собой факсимильное издание рукописи из Национальной Библиотеки Флоренции (Cod. Magliabecchianus. II. I. 140).
и расположенных на едином основании22. Такого рода образы восходят к средневековой традиции изображать город в виде архитектурного символа на городской печати, другим частым изображением на которых был образ святого покровителя города. Печати эти, в свою очередь, являются наследницами античной традиции изображения городских сооружений на монетах, которая в Средневековье была поддержана Карлом Великим. Последний заказал печать с изображением Рима, на которой город целиком имел облик одного укреплённого здания. Образ города (Urbe) затем непременно присутствовал на печатях императоров Священной Римской империи на протяжении веков23. Он и был взят на вооружение римскими папами, затем властями городов-коммун. В XIV-XV веках «города» на алтарных образах гораздо менее условны, чем на печатях, в них заметно и стремление к детализации. Тяготение к круглой форме демонстрирует их связь с божественным прообразом, августиновым Градом Небесным, с Небесным Иерусалимом. Стремление к подробности и реалистичности изображения говорит о желании подчеркнуть самостоятельность, гражданский аспект образа города.
Кроме того, воображением Филарете руководил и другой образ города - тот, что описал Витрувий в анекдоте об импозантном проекте легендарного архитектора Динократа, предложившего Александру Македонскому превратить гору Афон в изваяние мужа. В левой руке тот муж должен был держать укрепленный город, а в правой - чашу, «вбирающую воду всех находящихся на горе потоков, чтобы из неё она вытекала в море»24. Филарете пересказывает с некоторыми отступлениями эту историю в Книге второй собственного трактата25. Как именно представлял себе Филарете это изваяние в виде мужа, держащего в руке город, неизвестно, потому как нет его собственных иллюстраций, которые относились бы к этому эпизоду. Можно предположить, что образ мужа, держащего в руке город, ему могли подсказать знакомые образы святых патронов, держащие в руках города, которым те оказывают покровительство. В 90-е годы XV столетия, то есть примерно четверть века спустя, сиенский архитектор, один из тех, кому бастионная фортификация обязана своим происхождением, -Франческо ди Джорджо Мартини, иллюстрируя ту же легенду на полях одной из рукописей своего «Трактата об архитектуре гражданской и военной», изображает обнажённую мужскую фигуру с неким подобием замка Сфорца в Милане в одной руке и плоской чашей в другой (Cod. Magliabecchiano 11.1.141, foL. 27 v. Флоренция, Национальная библиотека). Ни следов
22 Ibid. P. 674.
23 Aronberg Levin M. Representation of Urban Models in the Renaissance. // The Renaissance from Brunelleschi to Michelangelo. The Representation of Architecture. / Ed. By. H. Millon and V. Magnano Lampugnani. - Milano, 1994. - P. 674.
24 Эту историю Витрувий рассказывает во Вступлении к Книге второй. Витрувий. Десять книг об архитектуре. Пер. Ф. А. Петровского. - М., 1936. - С. 40.
25 Филарете. Указ. соч. С. 31. См. также примечание 4 на этой же странице.
26 Филарете. Указ. соч. С. 36.
горного ландшафта, ни моря, куда должны стекать потоки воды из чаши, на этом эскизе нет. Если бы не нагота персонажа и не накинутая на плечи львиная шкура, в которую, как рассказывает Витрувий, нарядился Динократ, чтобы привлечь внимание Александра Великого, это можно было бы принять за набросок фигуры святого покровителя какого-нибудь ломбардского города, держащего его изображение в руках. Так у Франческо ди Джорджо «муж» с городом в руке напоминает и античного атлета, и святого патрона (рис. 5).
Но вернёмся к Филарете, который очевидным образом ассоциировал себя с Динократом. Он говорит, что надеется, что его идея понравится его господину так же, как идея Динократа пришлась по душе Александру Великому26. Ведь Александр, как говорит Витрувий, поначалу был в восторге от проекта изваяния и лишь потом раскритиковал его из-за того, что город, умещавшийся на его руке, не мог получить достаточное для
Рис. 5. Франческо ди Джорджо Мартини. Динократ, представляющий свой проект города на горе Афон. Иллюстрация «Трактата об архитектуре гражданской и военной». XVвек (Cod. Magliabechiano. II.I. 141. Fol. 27 v)
своей жизни число благ. Но в отличие от Александра, господин Филарете всё же получает город, который можно держать в руке - макет воображаемой Сфорцинды. Так изображение города занимает свое законное место в руке господина.
Поскольку основание и совершенствование крепостей - это, прежде всего, занятие государей, то не удивительно, что они должны обладать всеми необходимыми познаниями в этой области, в том числе умением делать макеты городов. Буонайуто Лорини наделяет исключительными способностями и мастерством в этой области наиболее могущественных государей его эпохи - императора Карла V и великого герцога тосканского Козимо I Медичи27.
Конечно, главным контекстом существования макетов укреплённых городов была война. Среди росписей Вазари в Зале Пятисот в Палаццо Веккьо во Флоренции есть композиция, на которой великий герцог Козимо I изображен склонившимся над планом укреплений Сиены с циркулем и угольником в руках. Он похож на архитектора, разрабатывающего проект. На самом деле он готовит план осады города. У его ног блестят доспехи, за его спиной Минерва и Беллона демонстрируют согласие друг с другом, над его головой путти
примериваются к тому, чтобы увенчать его лавровым венком триумфатора. Поодаль видна деревянная модель Сиены. Она повёрнута к зрителю под тем же углом, что и план, лежащий перед великим герцогом. Модель Сиены с её укреплениями существовала: в 1550 году она была заказана Джамбаттисте Романо для Карла V, который собирался обдумать, нуждается ли город в новых укреплениях28. Модель эта была во Флоренции и, возможно, пригодилась Козимо I, когда тот планировал осаду города, которую успешно осуществил, подчинив своей власти независимую республику.
То, что модель в действительности была средством планирования осады, Вазари подтверждает, рассказывая о подготовке осады Флоренции Климентом VII в 1529 году. Папа зазывает «тайным образом снять план этого города, а именно снаружи, кругом на одну милю, всю местность с холмами, горами, реками, оврагами, домами, церквами; внутри
27 Lorini B. Op. cit. P. 32-33.
28 Pepper S., Adams N. Firearms and Fortifications: Military Architecture and Siege Warfare in Sixteenth Century Siena. - Chicago, 1986. - P. 60.
29 Вазари Дж. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих. - М., 1970. Т. 4. С. 199-200.
Рис. 6. Церковь Санта Мария дель Джильо в Венеции. 1678-1683 годы. Фрагмент фасада: рельеф с укреплениями Кандии на Крите
2 2017 77
с площадями и улицами, окружающими их стенами, валами и другими защитными сооружениями». Работа над моделью, построенной на основании этих данных, «заняла много месяцев, но выполнена с большой тщательностью и сделана из пробкового дуба для большей легкости, и вся эта громада, измеренная в малых локтях, заняла место в четыре локтя»29.
Тактическое значение макетов укреплений идёт на убыль на протяжении XVП-XVШ столетий. Военные действия, равно как и быстрый прогресс в области наступательной артиллерии, заставляли постоянно реконструировать крепости, вносить изменения в их устройство. Из-за этого их макеты, особенно если их изготовление занимало «много месяцев», быстро устаревали. В коллекции музея Дома инвалидов в Париже, есть несколько разных макетов Перпиньяна, выполненных один за другим, причём в очевидной спешке. Чертежи оказались много удобнее этих наглядных, обаятельных, но весьма трудоёмких изделий. Но в зените своей славы они являлись не только неотъемлемой частью практики фортификации, но и были запечатлены в образах «большой архитектуры». Свидетельство тому находим в той же Венеции, на фасаде церкви Санта Мария деи Джильи. Этот барочный фасад, выстроенный в 1678-1683 годах Джузеппе Сарди, организован как двухъярусная композиция, предельно насыщенная скульптурным убранством. Самое необычное в этом убранстве - шесть скульптурных панно с планами венецианских морских крепостей, которые украшают кубообразные пьедесталы под сдвоенными колоннами нижнего яруса (рис. 6). Образцами для этих изображений, очевидно, служили макеты, хранящиеся ныне в Музее истории флота. Присутствие этих рельефов на фасаде церкви объясняется тем, что она служила усыпальницей представителям семейства Барбаро, чья карьера была связана с защитой венецианских территорий. Таким образом, рельефные изображения городов-крепостей становятся частью произведения, в котором идеи военного триумфа и христианского триумфа над смертью соединяются воедино.
Литература
1. Lorini, B. Le fortificationi di Buonaiuto Lorini, nobile fiorentino con l'aggiunta del sesto libro doue si mostra, con la scienza e conla pratica,l'ordine di fortificarele città & altri luoghi, con tutti gli auuertimenti, che più possono apportar benficio perla sicurtà delle fortezze / B. Lorini. - Venezia, 1609.
2. Ревзина, Ю.Е. Архитектура, война и география: фортификация XVI-XVIII веков в Европе и России / Ревзина Ю.Е.
- М.: Архитектура-С, 2016.
3. Pepper, S. L'architettura militare nell'Europa barocca / S. Pepper // I Trionfi del Barocco. Architettura in Europa 1600-1750.A cura di H.A.Millon. - Milano, 1999. - P. 337.
4. Faucherre, N. La Contruction de la Frontiere: De l'usage strategique des plans en relief / N. Faucherre // De Roux A., Faucherre N., Monsaingeon G. Les Plans en Relief des Places du Roy. - Paris, 1989. - P. 11-54.
5. Filarete's Treatise on Architecture. Vol. I-II. New Haven
- London, 1965.
6. Aronberg Levin M. Representation of Urban Models in the Renaissance / Aronberg Levin M. // The Renaissance from Brunelleschi to Michelangelo. The Representation of Architecture / Ed. By. H. Millon and V. Magnano Lampugnani.
- Milano, 1994. - P. 674
7. Шукурова,А.Н. Архитектурные модели. Очерки истории и мастерства / А.Н. Шукурова. - М., 2011. - С. 145-146
8. Pepper,S. Firearms and Fortifications: Military Architecture and Siege Warfare in Sixteenth Century Siena / S. Pepper, N. Adams. - Chicago, 1986. - P. 60.
Literatura
2. Revzina Yu.E. Arhitektura, vojna i geografiya: fortifikatsiya XVI-XVIII vekov v Evrope i Rossii / Revzina YU.E. - M.: Arhitektura-S, 2016.
7. Shukurova A.N. Arhitekturnye modeli. Ocherki istorii i masterstva / A.N. Shukurova. - M., 2011. - S. 145-146
