CC BY
61
Марияна Витанова
(Институт болгарского языка БАН, София)
Город и село во фразеологии и диалектах болгарского языка
Abstract:
Vitanova Mariyana. The village and the town in the phraseology and dialects of the Bulgarian language.
The anthropocentricity of each language is most vastly shown in its lexis and phraseology. The concepts village and town in the Bulgarian language world picture has not yet been subjected to detailed description and analysis, therefore it was elected to be the object of the study. The main idea of this work is to describe the implementation of the concepts of village and town in Bulgarian dialects, proverbs, idioms and stable expressions, in which the keywords are village, villager, town, townsman, nickname or toponym. Material used in this study is obtained from the collections of proverbs and sayings, phraseological and monolingual dictionaries.
Ключевые слова: болгарский язык, диалект, концепт, прозвище, топоним, фразеологизмы, паронимы, языковая картина мира, фольклор.
Одним из направлений исследований в современном языкознании является выявление культурно-антропологического портрета различных народов, отраженного в языке.
Языковая категоризация объектов и явлений внешнего мира ориентирована на человека. Внимание направлено не только на структурные особенности языка. Он изучается не только как средство общения, но и как часть культуры и опыт познания.
В последние годы в болгарском языкознании изучение ценностных понятий духовной культуры через призму языковых данных осуществляется активно. Появился ряд исследований таких авторов, как М. Китанова, П. Легурска, Н. Павлова, З. Барболова, К. Мичева-Пейчева, Л. Крумова-Цветкова, Ст. Калдиева, М. Божилова, Хр. Пантелеева, Д. Благоева, С. Колковска, С. Павлова, М. Пенчева, Д. Младенова, Ст. Димитрова, М. Стаменов, М. Алмалех, С. Карагьозова, Ст. Смедовски, В. Мичева, М. Цибранска, М. Симеонова, П. Костадинова, Й. Захариева, Е. Добрева, П. Трендафилова, Р. Петрова, А. Димова, А. Петрова, Ст. Буров, Е. Стоянова, Г. Димитрова, А. Николова, Т. Иванова, Кр. Колева и др. Авторы стремятся проанализировать и выявить различные стороны присущего каждому языку общего взгляда на мир.
Изучение языка в тесной связи с человеком и его ощущением и пониманием мира, с практической и ментальной деятельностью предполагает анализ языковых единиц, конденсирующих сложный комплекс культуры и психологии народа, неповторимый способ его мышления. Такое
Город и село во фразеологии и диалектах болгарского.
195
положение объясняет неугасающий интерес языковедов к богатому наследству, воплощенному во фразеологическом фонде определенного этноса.
Одним из основных понятий, которыми оперируют этнолингвистика и ее более молодое ответвление лингвокультурология, является концепт. Проблеме природы и сущности концепта посвящено значительное количество литературы, но несмотря на это до сих пор нет его однозначного толкования. В данной работе мы принимаем сформулированное российской исследовательницей В.А. Масло вой понимание концепта как ментально-когнитивной сущности, которая имеет языковое выражение и отражает культурно-национальное представление человека об определенном фрагменте действительности (Маслова 2004: 4). Концепт обладает сложной структурой, состоящей из понятийной части и фоновых знаний, которые делают его частью культуры. Он включает в себя ассоциации, эмоции и оценки, присущие представителям определенного этноса и культуры (Маслова 2006: 291).
В данной работе принимается, что концепт может быть выражен не только словом, но и словосочетанием. Концепт отражает культурно обусловленное представление человека о мире, он «вписан» в национальное сознание носителей языка. Концепты образуют ядро языковой картины мира.
Фразеологический корпус любого языка - это своеобразный источник знаний о культуре народа. Культурные элементы могут быть обнаружены как в глубоких структурных связях, так и в денотате, который лежит в основе образа фразеологической единицы.
В славянском языкознании налицо подчеркнутый интерес к пространственной тематике, рассматриваемой в этнолингвистическом плане. Актуальными являются исследования концептуальных полей дом -
село - провинция/регион - страна/область - государство - Европа/Евразия - мир и т.д.
(Димитрова 2007: 218).
Концепты город и село находят реализацию во фразеологическом фонде болгарского языка в нескольких группах паремий и фразеологизмов с различными компонентами: село и город как общие названия, топонимы, названия жителей населенных пунктов, атрибутивные сочетания, обозначающие происхождение.
Объектом анализа в данной работе являются концепты село и город, а предметом - их реализация в болгарских фразеологизмах, паремиях и устойчивых сравнениях, в которых присутствует ключевое слово апеллятив
село, селянин, город, гражданин (село, житель села (крестьянин), город, горожанин) или
196
М. Витанова
онимический компонент (топоним, название жителей населенного пункта, атрибутивное сочетание, обозначающее происхождение).
Цель исследования - проанализировать особенности проявления языкового менталитета при характеристике места своего и чужого.
Для достижения сформулированной таким образом цели необходимо решить следующие задачи:
• создать корпус фразеологических единиц, который будет проанализирован;
• проанализировать связь семантической оппозиции свой - чужой с категорией пространства;
• представить лексическую репрезентацию концептов город и село;
• выявить и описать структурные и семантические особенности фразеологических единиц, репрезентирующих концепты село и город;
• на основе фразеологического материала описать культурно-языковой образ села и города в сознании болгарина, языковую картину мира, которую он создает.
Характер языкового материала, а также поставленные цели и задачи определяют методы работы. В ходе исследования был осуществлен описательный, этнолингвистический и лингвокультурологический анализ языковых фактов.
В современной лингвистической науке преобладает широкое понимание объема фразеологии. В нее включают не только фразеологические единицы, представляющие собой словосочетания, но и фразеологические единицы, имеющие структуру предложения. В данной работе принимается более широкое понимание фразеологии, поэтому в исследуемый корпус включены как фразеологизмы и устойчивые сравнения, так и паремии. Пословицы и поговорки, подобно остальным фразеологическим единицам, обладают экспрессивностью и оценочностью. В иносказательной форме они выражают отношение человека к окружающему его миру. В настоящей работе мы будем придерживаться подхода, принятого в англоязычной паремиологии, где не разграничиваются пословицы и поговорки.
Представленный материал эксцерпирован из фразеологических и толковых словарей, различных сборников пословиц и поговорок (К.Ничева, С. Спасова-Михайлова, Кр. Чолакова 1974, 1975, В. Кювлиева 1986, М. Арнаудов 1943, Кр. Генов 1950, Цв. Минков 1963, Н. Икономов 1968, М. Григоров, К. Кацаров 1986, Е. Огнянова 2000, Ст. Стойкова 2007, Н. Геров и др.).
Семантическая оппозиция свой - чужой и концепты город и село
Город и село во фразеологии и диалектах болгарского.
197
Согласно современной этнолингвистике, человеческая деятельность может быть осмыслена через содержательные компоненты нескольких основных семантических оппозиций: свое - чужое, добро - зло, чистое -нечистое и др. Деление мира на свой и чужой - это одно из наиболее значимых явлений в процессе человеческого самоосознания. Несмотря на то, что картина мира современного человека сильно отличается от архаической, роль оппозиции свой - чужой до сих пор имеет немалое значение, что находит подтверждение в языковых фактах (Мичева-Пейчева 2011: 4-3).
Реализация концептов город и село в болгарском языке тесно связана с семантической оппозицией свой - чужой и ее более конкретным проявлением мы и другие, в которых отражаются различные уровни связей человека - этнические, социальные, языковые. Город и село связаны с оппозициями близко - далеко, добро - зло, цивилизованность - нецивилизованность, качественно - некачественно и т.д.
Языковое сознание средневекового человека отличается обостренным вниманием к оппозиции свой - чужой, в которой отражены различные уровни связей человека - этнические, социальные, языковые. Реализация этой древней оппозиции связана в основном с многократным словообразовательным маркированием семы «чужой», которая свидетельствует о некоей замкнутости жизненного пространства, воспринимаемого как «свое, неопасное», а также о стремлении маркировать «чужое, неизвестное» как скрывающее опасность, угрозу существованию, ср. поб^оувёТ «чужеземец», пришолоцо «иноземец», пришолоцо «иностранец», прэсел6v9ëí «переселенец», безгбaд6v9ëТ «человек без родины», ин^СзичоувёТ «чужеземец»
(Вендина 2002 : 38)
Семантическая оппозиция свой - чужой связана и с категорией пространства, характеризующей измерение мира, его связанность, непрерывность, структурированность, многомерность (Маслова 2006: 87). В представлениях древнего человека все обитаемое пространство очерчено концентрическими кругами, разделенными видимыми и невидимыми границами, которые занимают важное место в противопоставлении свой -чужой (Маслова 2006: 90). В центре находится человек - его тело и одежда. Следующий круг образуют дом и самое близкое окружение человека. Последний круг очерчивает свое место, свою землю, родину (Маслова 2006: 89 - 91). Осознание принадлежности к данной группе идет по линии свое место - чужое место. В самом отдаленном месте от центра своего мира силы своего пространства максимально ослаблены. Отсюда часто рождается и враждебное отношение к соседям. В.А. Маслова пишет о том, что все люди, которые имеют контакт с другим миром, находятся и в мифологии, и
198
М. Витанова
в фольклоре, и в литературе на границе своего пространства: на краю села или города, на краю леса, на берегу моря и т.д. (Маслова 2004: 83).
Границы, которые отделяют свое место от чужого мира, - это улица (свой дом - чужие дома, свой район - чужие районы) и путь (свой населенный пункт - село или город - чужой населенный пункт). Улица и путь являются одновременно связующими и разделяющими категориями.
Категория пространства вместе с другой универсальной категорией -категорией времени - формируют границы, в которых развивается человеческая жизнь, и являются определяющими для остальных категорий, связанных с антропоцентричной сферой, таких, как судьба, право, социальное устройство и др. (Топорова 1996: 12, цит. по: Маслова 2006: 88
- 89).
В центре оппозиции свой - чужой всегда находится человек, который рассматривает окружающее его пространство вместе с людьми и предметами в нем с точки зрения близости к своему миру, значения, которым они обладают, или с позиции отдаленности, «чуждости». Противопоставление свой - чужой широко представлено во фразеологии большинства языков, в том числе и в болгарском языке.
Традиционная культура связана с устойчивым, консервативным, нормативным, с топосом. Даже традиционные кочевые общности «цепляются» за традицию. В условиях странствований она является постоянным знаком их идентичности, средством сохранения и отстаивания своего в постоянных контактах с чужим. В оседлых обществах и культурах жизненное пространство ограничено, обозримо, освоено. Передвигающиеся
- это чужие, которые воспринимаются негативно в соответствии с осью, выстраивающей этнические оппозиции: мы - они, свои - чужие.
Лексическая репрезентация концептов город и село
Основные понятия, которыми оперирует этнолингвистика и ее более молодая отрасль лингвокультурология, - это языковая картина мира и концепт. Языковая картина мира раскрывает представления какого-либо народа о действительности, зафиксированные в номинативных средствах языка - лексемах, устойчивых сравнениях, фразеологизмах, паремиях, в подборе лексики и фразеологии для общения, в национально-специфической образности и т.д. (Попова, Стернин 2007: 45).
Концепт состоит из двух основных частей - понятийной и культурно-фоновой, или коннотативной. Понятийная часть концепта составляет основу лексического значения слова и зафиксирована в лексикографических источниках. В качестве опоры для раскрытия содержательного ядра
Город и село во фразеологии и диалектах болгарского.
199
рассматриваемого концепта служат данные толковых и синонимических словарей рассматриваемого языка. Значение слова дает общее представление о содержании определенного концепта, очерчивает его границы, представляет отдельные его характеристики в данной лексеме (Болдирев 2001: 26 - 27).
Реализация концептов город и село в болгарском языке тесно связана с семантической оппозицией свой - чужой и ее более конкретным проявлением мы и другие, в котором отражаются различные уровни связей человека - этнические, социальные, языковые. Город и село связаны и с оппозицией близко - далеко, добро - зло, цивилизованность - нецивилизованность, качественно - некачественно и т.д.
В старославянском языке зафиксированы следующие значения лексемы село (ст.-сл. р$Л^), ср: 1. поле, нива, участок землепользования; 2. жилище, дом; 3. населенный пункт, деревня, село. У слова город (стб. абаай) было два значения: 1. большой населенный пункт, город; 2. крепость, городская крепостная стена.
В толковых словарях современного болгарского языка указывается, что лексема село имеет значение «небольшой населенный пункт, жители которого в основном занимаются земледелием и скотоводством», и «жители такого населенного пункта», а лексема город - «большой населенный пункт, обычно административный, торговый или промышленный центр» и «жители такого места». Значение «крепость» лексемы город устарело и встречается преимущественно в фольклоре. Концепты село и город репрезентируются также лексемами, обозначающими жителей города или села: болг. селянин,
селянка, селянче, гражданин, гражданка, гражданче (рус. житель села, жительница села, жители села, горожанин, горожанка, горожане), прилагательные болг. селски, градски (рус. сельский, городской) и т.д.
В болгарских диалектах лексемы со значением «житель города» (ср. ст-сл. айааынъ, аЗааьникъ), «жительница города» обнаруживаются с некоторыми фонетическими и акцентными вариантами, ср. гражданин, граджанин, гражданин, градянин, грагянин, гражданка, грагянка, грагана. Употребляются и турецкие по происхождению лексемы касаба «маленький город» (тур. какаЪа), касабалйя, касабалйец «горожанин», касабалййка «горожанка».
У лексем, выражающих значения «житель села» и «жительница села», видно гораздо большее разнообразие в словообразовательном отношении,
ср. селец (Самоковско), сёлка (Самоковско), селач (Селачите не домуват, търгофците не търгуват - Свищовско), селачанин, селачанка (Панагюрско, Пирдопско, Търновско), селаченин, селаченка (Смолско, Пирдопско, Панагюрско), селяк (Кулско, Ломско, Пиротско),
сёланец (Мёне майка за сёланец не дава — Прилеп, Битолско, Велес), сёленец, сёлянец, селар (Г.
200
М. Витанова
Делчев, Драмско), селар' (Нёска на мостът фъв Велёка работет врет - и селаре, и колибаре -Странджа), селарин (Гюмюрджинско) и т.д.
Лексема селянин обладает и вторым значением - «односельчанин». Это значение, а также «человек из того же края, из того же населенного пункта, земляк» имеют и композитные названия едносёлец, еднозёмец, еднокраец. С таким значением встречаются и образованные от притяжательных местоимений
нашенец, нашенка, нашенци.
Со значением «односельчанин» или «житель того же города» употребляются и субстантивированные формы прилагательных селски, градски, ср. Той ми е селски «мы из одного села»; с него сме градски «мы из одного города» и др.
В некоторых говорах в семантике лексемы селянин обнаруживаются два абсолютно противоположных значения, ср. сёленын - 1. односельчанин; 2. человек из другого села (Банат).
Лексемы селар, селарка встречаются и со значением «мужчина или женщина, которые остаются в селе и не участвуют в полевых работах», ср.
Нашите излязоха да секат шума, пък мен ме оставиха селар. Захарина остана селарка и др.
Пространственные отношения, которые выражают концепты село и город, являются многоаспектными. Они отражают маркирование своей и чужой территории (Димитрова 2007: 220). Результат отделения своего (родного) пространства от чужого (незнакомого) - это ряд разграничений, которые обнаруживаются в лексике: с одной стороны, между человеком своего населенного пункта и тем, кто живет в другом, чужом населенном пункте (другоселец), с другой стороны, между человеком, который родился и живет в данном населенном пункте, и человеком, который пришел со стороны, из чужого населенного пункта и поселился здесь (пришълец), ср:
а) человек из другого села: другосёлец, другосёлка, другосёл'анка, другосёлчанец, другосёлчанка (Арх. для БДР), другусёл'чънен (Ямболско), другосёлчин (Ловешко); сёленын (Банат); чуждйнец, чуждйнк'а (Самоковско); тугйн; йабанджййа (Плевенско, Пирдопско, Пазарджишко, Царибродско, Софийско, Радомирско, Самоковско, Кюстендилско и др.), йабанджйа, йабанджйк'а (Самоковско), йабанджййк'а (Пирдопско), йабанджййкъ (Павликенско), йабанец (Тетевенско, Шуменско), йабанёц (Габровско), йабанка (Преславско, Шуменско) и др.
б) переселенец (ср. ст.-сл. d'бyriaëйíëëй): пресёлник, пресёлец (Провадийско,
Кюстендилско), присёлиц (Силистренско); пришълёц, пришелёц, пришлёц (Арх. для БДР); прихода (Еленско), приходан (Смолянско, Ардинско, Асеновградско), приоданец (Белослатинско, Ломско, Раховско, Босилеградско, Дупнишко, Кюстендилско, Благоевградско), приоданъц (Трънско), приодановец (Ихтиманско); дошл 'ак - У наше съло нёма дошл 'аци (Видинско), Дошл 'ак дошъл от нёгде (Босилеградско, Кюстендилско, Трънско); мажурин - от тур. тааг (Смолянско, Странджа), маджйр(ин) (Драмско, Кукушко, Кюстендилско); гел 'ме - от тур. gelme (Добричко) и др.
Город и село во фразеологии и диалектах болгарского.
201
Разграничение делается и в зависимости от местоположения квартала, района (махалата), в котором живет человек из определенного населенного пункта, - в нижней части селения или в верхней, ср: долнокраец, долнокрайчанин (Ботевградско), ддлненец, долнёнин, ддлненка, ддлненинка (Арх. для БДР), горнокраец (Ботевградско, Монтанско), горнокрайчанин (Ботевградско), гдрненец, горнокрайка (Ботевградско, Монтанско), горнокрайченка (Ботевградско), гдрненка, горномалка (Благоевградско), горномалци (Ихтиманско) и др.
В диалектах мы видим разграничение и по отношению к географическому местоположению села (или города), напр., горы - поле, возвышенность - низина, ср:
- «человек из горных мест, горец» - горнозёмец, горнозёмка, горнянче, балканджйк'а (Пазарджишко) и др.
- «человек с полей» - ддлн'ъниц (Еленско), пдл'чанен (Ямболско) и др.
Члены сельской, локальной, племенной общности негативно отзываются о людях «извне»: скитник, прошляк (скиталец) и др. (Пейчева, Димов 2006: 64).
В качестве проявления противопоставления свой - чужой (своя общность - чужая общность) могут быть рассмотрены и прозвища. Отдельным группам болгарского населения и жителям отдельных селений в различных районах страны присвоены названия и прозвища по различным признакам:
1. По названию селения: банскалии, плевенчани, райкулене, еникюлене, габрувлене и т.д.
2. По какой-либо яркой особенности одежды: беневречане, гребенци, качулки, къслевчане, орляци, шалваране и др.
3. По наиболее развитому ремеслу: дренкаре (собирают кизил), лукаре (выращивают лук), мечкаре (разводят буйволов) и др.
4. По различным качествам, особенностям: желвари (едят черепах) и др.
5. По характерной, типичной особенности говора: бачета, въйковци, кокета, тронки и т.д.
М. Младенов подробно исследует последнюю группу и тоже выделяет несколько подгрупп согласно названиям специфических особенностей диалектов, которые производят сильное впечатление на представителей соседних диалектных общностей: 1. Названия по частицам:
а) для обращения: бакаджии, вайковци, рековци и др.
б) будущего времени: загаджии, зизета, зонита, кежовци, кекавци, кекала, кекалци, кюкала, кюкавци, калмуци, къцики, некювци, сърековци, сикьовци, чукаларе, жекуучене, шиковци и др.
в) по другим частицам: люковци, роговчани, пъйкала, чоти, ъвковци, ъби и т.н.
202
М. Витанова
2. Названия по личным именам: андрейувчани, балета, балювчани, бялковци, белета, ванчета, гочки, дайовци, дялковци, йовета, монеата, панеата, руньовци, рутета, тоски, мийки и др.
3. Названия по родственным обозначениям: агици, бабучи, балювци, баковци, батковци, братлета, калековци, нанета, титючени, бачета и др.
4. Названия по нарицательным именам: али, аратлици, бечури, ворбале, вочкари, гърлешки, домчени, кълъпурчене, кафадаря, пашмолджии, пизуле, пъжлеците, джогерци, резили, парамонеци, спирчеата, фитове, фитоци, харкумички, хара, чаламарци, чаканари и др.
5. Названия по местоимениям: азковци, гочета, гатовци, дагевчани, ески, йаски, кенанци, кинанци, кутрици, кутрошчане, тизенцата, шонги и др.
6. Названия по наречиям: гачовци, калотки, комайльци, мърленки, ниньовци, мърваци, токунци, тронки, тъйки и др.
7. Названия по глаголам: подеци, връджувци, бъйтила, въргаджии и др.
8. Названия из словосочетаний: аламинета, възмунювци, коцърки, секямчани, сескоре, срамачи и др.
9. Названия по словам-паразитам: - мънета, олкуте, речковци, ушки, вушки, ъйштъйваня и др.
10. Названия по фонетическим особенностям: дорчани, кяйните, кикваре, кокета, къдута, къкъри, ритлени, лечаре, мильойки, рогачи и т.д.
Автор обобщает: «При названии, возникшем по языковым причинам или по какой-либо яркой особенности одежды, очень часто первичное значение стирается. Оно начинает связываться в сознании соседнего населения с какой-то особенностью или постоянно проявляющимся качеством характера жителей, которое предопределяет оценочное отношение со стороны соседей. Часто те, кто употребляет данное название, не знают, откуда оно появилось, и указывают на какое-то качество людей (чаще всего отрицательное). При этом таким образом иногда начинают называть и другое население, в говоре которого отсутствует первопричина появления названия. В таких случаях название лишено внутриязыковой мотивированности и может расширять свой ареал» (Младенов 1965:200).
До середины ХХ в. Болгария была преимущественно земледельческой страной, поэтому село в ней преобладало. Определение некоторого населенного пункта как город или село до Освобождения опиралось на жизненный уклад (быт) и на связи с сельскохозяйственным производством. Европейские критерии города или деревни не могут автоматически быть перенесены на болгарские социальные структуры. Селения обладают одновременно чертами сельской и городской культуры (Сантова 1996: 9). В маленьких городах сельского типа население также занимается земледелием и скотоводством. И в маленьких городах, как и в традиционном
Город и село во фразеологии и диалектах болгарского.
203
патриархальном селе, семья продолжает быть институтом, частью культуры (Сантова 1996: 17).
Отрицательное отношение к селу и его жителям все еще не вполне характерно для общественных отношений или, по крайней мере, не вполне явно выражено. Независимо от этого в диалектах маленьких городов зафиксированы лексемы с отрицательной семантикой для обозначения человека из деревни, села, ср: селачдрка (Копривштица), селаченка (Не арёсаа копрйщенските момйчета, ами зёа селйченки - Копривштица), селендур (Златоград), селендура
(Тетевен) и др. В диалектологических исследованиях эти лексемы сопровождаются стилистическими пометами «презрительно», «насмешливо», «иронично», «укоризненно». В «Словаре болгарского языка» («Речник на българския език») Н. Герова также указывается значение «простой человек, простак» к словам селач, селачка, селаченин, селаченка. Отношение горожанина к селянам находит отражение и в фольклоре, ср: Ме
сакайа двайца-трдйца, мене майка за сёлани не дава (Прилеп).
В материалах словарей болгарских диалектов мы находим и пейоративные названия городских жителей, но лексемы, которые выражают презрительное отношение сельского жителя к горожанину, встречаются редко, ср: гражданетйна (Самоковско).
Урбанизация во второй половине ХХ в., и особенно в начале ХХ1 в., привела к изменению отношения к селянам и деревне - в отрицательном направлении. В сознании современного болгарина оппозиция город - село переплетается с оппозицией цивилизованность - нецивилизованность, социальная элита - социальное дно (Добрева 2009: 73). Город - это носитель цивилизованности, прогресса, а село - отсталости, нецивилизованности, ограниченности мышления, недалекости, невоспитанности.
В современном болгарском языке лексемы тематической группы город являются носителями нейтральной оценки и имеют положительную коннотацию, ср: град, градски, гражданин, гражданка, граждански, гражданство. Реже форма среднего рода гражданче может получить ироничную семантику, в основном в сельской среде. Объектом иронии будет изнеженность, предвзятость городского человека, его непригодность к тяжелому сельскому труду.
Лексемы тематической группы село обладают двойным значением. Селянин может быть как нейтральным обозначеним человека, который живет в селе, так и негативным - «простой, необразованный или глупый человек». Во втором значении в современном болгарском языке употребляются также селяк, селяндур, жарг. пейзан (от фр. paysan). Недалекость как качество выражается в именах существительных селяния, селящина, селяндурщина, прилагательных селски, селяшки, селяндурски, пейзански и т.д.
204
М. Витанова
Оппозиция город - село рассматривается и в другом ракурсе, как противопоставление столица (София) - провинция. Столица (столичанин, столичанка, столичен, софиянец, софиянка, софийски) становится олицетворением большого города, прогресса и культуры. Провинция - это село, деревня
(провинциалист, провинциализъм, провинциален, жарг. прованс, провансалец, провансалски),
она обладает признаками ограниченности, посредственности, простоватости (Добрева 2009: 72-73).
В языке находит отражение и другая оппозиция, связанная со столицей и большими городами: «житель центральной части города» и «житель окраины», ср: момче коньовичарче, т.е. из района Коньовицы, где раньше жила беднота. На это противопоставление указывают и граффити на некоторых жилых домах в столичном районе Дружба: Дружба мрази София и др.
Село и город во фразеологии
Особенности национальной культуры эксплицитно или имплицитно в наибольшей степени выражены во фразеологии. Фразеологический фонд языка - это источник сведений о быте и культуре определенного этноса, он раскрывает жизнь во всем многообразии ее аспектов. Во фразеологии отражается специфический способ восприятия и концептуализации мира. Совокупность концептов, представленных во фразеологических единицах, очерчивает различные фрагменты картины мира болгарина, передает определенную систему коннотаций, оценок и образного восприятия мира (Голева 1997: 135).
Концепты город и село реализуются во фразеологическом фонде болгарского языка в нескольких группах паремий и фразеологизмов с различными компонентами: апеллятивами село, селянин и град, гражданин
(Село без вода не става. Без пари на град, без нищо назад. Гражданина го затрива касапницата, а селянина - съдилището), с компонентом-топонимом (Обърнало са на Мадара. Имам да давам на Михалко от Пещера), с компонентом-этнохоронимом (Габровчени габър ели, та измрели; тревненчени трева пасли, та израсли; тръновчани трънье
гризли. ), с компонентом-атрибутивным словосочетанием, указывающим на происхождение (Дряновски съклек. Еленски чорбаджия).
1. Паремии и фразеологизмы с компонентом-апеллятивом: село, селянин, град, гражданин.
Компоненты село и град могут выполнять две функции:
1. Топос: Ако живеем на село, трева не пасем. Бие й занзалото из село. В гората вълци, а в село влъхви. В гората дялат, а в село падат треските. Вържи пръст, тръгни през село, да видиш колко хекими ще срещнеш. Бие й занзалото из село. Говедо в село, работник на чело. В малко село голям челяк се не провдига. Дарй субашът, изгори селото. Дошел си ни на
Город и село во фразеологии и диалектах болгарского.
205
селото, ще играет и на хорото. Ни в гора дружина, ни в село гиздило. Обрадила се, сякаш че ще ходи от село на село. Ожени ма, мамо, на чуждо село, лесно да са хваля. От свой село мома като в стъкло вода, от чуждо село мома като в стовна вода. Право, който казва през девет села го изпъждат. Прежда, която ходи из село, ни на един хал са връща. Без пари на град, без нищо назад. В гората вълци, а в града гърци. В по-голям град по-много ум;
2. Обобщенный образ, построенный на базе метонимического
переноса: Каквото селото, такъв и кметът. Село го храни. Село договаря, село отговаря. Селото туря попа, селото го изважда. Попа прави, селото тегли. Каквото селото, такъв и кметът. Село виждано калаузин не ще. Селото хубаво, името му не струва. Вържи го да миряса селото. Сяко село си има и баклица за годеж. Да го знаем аз и ти, моят брат и всичкият град. Видяно село водач не иска. Дръж се чору у чвору, село че ти капу купи. Скъп е град за петаче, кога го няма и т.д.
Паремий и фразеологизмов с компонентом село в количественном отношении больше, чем единиц с компонентом град.
Фразеологизмы и паремии, в которых село и город персонифицированы, представляют наибольший интерес для раскрытия содержания соответствующих концептов и языковой картины мира болгарина. Языковые характеристики образно нагруженных паремий и фразеологизмов раскрывают ценности этноса, его образное мышление. Фразеологический фонд болгарского языка в большей своей части сохраняет старые представления об устройстве мира и социальных отношений. Большинство пословиц и поговорок записывались в XIX и XX вв. Они отражают прежде всего характерные черты болгарского крестьянина, его мировоззрение, его вековую привязанность к земле и к труду земледельца. События жизни, социальные отношения в селе приобретают характер широких обобщений, ср.: Сяко село си има и баклица за годеж. Тежко в село на млад старейшина. Селото туря попа, селото го изважда. Нашъл съм село без псета, пощъл без тояга. Не питат те на кутро село си говедар. Дошел си ни на селото, ще играеш и на хорото. Каквото селото, такъв и кметът. Както в сяко село закон, така в сяка къща и адет. По-добре да изгори селото, а не да са изгуби стадото. В три къщи село едната (е такваз) нечиста. Дето видит село от девет къщи, с десет кръчми, бягай от него. Дошел си ни на селото, ще играеш и на хорото. От свой село мома като в стъкло вода, от чуждо село мома като в стовна вода и др.
Город часто присутствует вместе с селом, которому он противопоставляется: По-добре в село чорбаджия, отколкото в град кюмюрджия. По-добре да си в село кмет, отколкото в град протогер. По-добре пръв в село, а не последен в града. Село хвали, в град живей или Хвали град, живей в село и др.
Развитие современного города дает возможности для создания новых метафор или обновления старых. П. Лангер (Langer 1984 цит. по: Григорьева 2012: 81) выделяет четыре ключевые метафоры для города: 1) город как
206
М. Витанова
базар; 2) город как джунгли; 3) город как организм; 4) город как машина. В болгарском языке также есть сравнение городской среды с джунглями, ср.: градска джунгла (с вариантом бетонна джунгла). Встречаются и метафоры, использующие телесный код, ср.: градът се задъхва, градът диша, зелените дробове на града, в сърцето на града и др. Это метафоры, свойственные языку горожанина определенного периода (Григорьева 2012: 81).
2. Паремии и фразеологизмы с компонентом-онимом (топонимом, этнохоронимом или атрибутивным словосочетанием, указывающим на происхождение).
Топонимы во фразеологии являются не просто терминами географической науки, а смыслообразующими компонентами, которые содержат информацию об определенной этнической группе, населяющей данную местность (Верещагин, Костомаров 1983: 74). Система географических наименований формируется долго и является мощным пластом культуры, отражающим менталитет народа. Как продукт этнического сознания, топонимы эксплицируют почти все стороны духовной и материальной культуры в жизни человека. Развитие этнолингвистики, которая изучает язык сквозь призму человеческого сознания, менталитета, бытового и обрядового поведения, в последние годы позволяет рассматривать топонимику с позиции интерпретации культурного кода, присущего языковой системе (Ильин 2010: 307).
Группа фразеологизмов и паремий с компонентом-топонимом в количественном отношении невелика. Большинство их носит разговорный и диалектный характер.
Небольшая часть фразеологизмов с компонентом-топонимом заимствована из других языков. Их происхождение связано с мировой историей и культурой (Кювлиева 1986: 75), ср.: Всички пътища водят към Рим. Рим не е построен за един ден. Виж Неапол и умри. Троянски кон и др. Этот тип фразеологических единиц знаком и остальным славянским и европейским языкам и не отражает исконное болгарское знание.
К так называемым интернационализмам относятся и фразеологизмы библейского происхождения. С библейскими легендами связаны: Содом и
Гомор. Ехтя като йерихонска тръба и др.
В последние годы через литературу, кино и СМИ в болгарский язык проникают и новые фразеологизмы. Например, появление фразеологизма
Москва не вярва на сълзи связано с популярным одноименным советским
фильмом.
Существуют и фразеологизмы, относящиеся к жаргону, например: На
Франкфурт на Майн. На Макчу Пикчу. Софийски братовчед 'любовник'. Софийска братовчедка 'любовница' и др.
Город и село во фразеологии и диалектах болгарского.
207
Фразеологические единицы с компонентом-топонимом отличаются национально-культурной спецификой. Одной из важнейших их особенностей является отсутствие эквивалентов в других языках. Данные фразеологизмы являются индикаторами национальных особенностей картины мира народа, на языке которого они созданы, его менталитета. Будучи сопоставленными с паремиями других народов, они служат скорее в качестве доказательства различий в способах выражения одних и тех же концептов, несоответствий ассоциативных связей, возникающих при восприятии концептов. В них находят отражение различия в историческом развитии народов и установленных системах ценностей. Так, например, в испанском и русском языке, где данная группа фразеологических единиц хорошо изучена, обнаруживается значительно больше названий из различных географических регионов (Путова 2009). Все это связано и с историческим развитием России и Испании, с большими масштабами этих двух стран, с их участием в географических открытиях мирового масштаба.
Фразеологические единицы и паремии с компонентом-топонимом в болгарском языке также образуют две группы. В одной топоним является местом действия: Ходила Цаца на Враца. Пръдна Кера в Елхово, та се чуло в Габрово. На Дряново ходи, какви трици рови. В наше Севлиево няма управа. Оправи работата колкото Бамо в Троян. От Чирпан излизат паници хубави, хора не излизат. Не ходи Ганьо на Свищов. По Лом пойде по млада невеста. У Совию евтинию, три бози за пару, а за срането грош и пару. Я го тражим у Софию, он у Дупницу и др.
Во второй группе (она значительно меньше по объему) топоним является образом, построенным на метонимическом переносе: Габрово се с
акъл върти, а пък Трявна - с уйдурма. Шипка се с акъл върти, а Габрово с магия и т. д.
Пословицы и фразеологизмы второй группы описывают определенные черты, которые характерны для жителей того или иного населенного пункта или приписываются им. Эстетическая функция в данных единицах выражена слабо. Отсутствует и присущая большинству паремий дидактичность.
Компонент-топоним может быть как названием города (астионимом), так и названием села или района (комонимом) (Ковачев 1987: 24), ср. Враца, Лом, Габрово, Дряново, Шипка, Свищов, Елхово, Ямбол, Чирпан и др.: Пръдна Кера в Елхово, та се чуло в Габрово. От Чирпан излизат паници хубави, хора не излизат. Имам да давам на Михалко от Пещера. Не ходи Ганьо на Свищов. По Лом пойде по млада невеста. Я го тражим у Софию, он у Дупницу. У София евтиния. Момче от Бонче, невеста от Вранче. Обърнало са на Мадара и др.
Наиболее часто встречающимися во фразеологии топонимами являются:
Белица - На Белица за белица;
208
M. Витанова
Бoгдан — Нето в село Богдан, нето на град Продан;
Бoeвци — Ако не си от Боевци, ще бъдеш от Плачковци;
Бoйчeвци — Ще та пратя на Бойчевци и ще минем край Плачковци;
Бoнчe — Mомче от Бонче, невеста от Вранче;
Бяла — Не ходи на Бяла, да не намериш бела;
BpaH4e — Mомче от Бонче, невеста от Вранче;
Враца — Ходила Цаца на Враца;
Габрoвo — Габровец и светец да го видиш, да го не вярваш; Габрово се с акъл върти, а пък Трявна — с уйдурма; За три дни в Габрово; Пръдна Кера в Елхово, та се чуло в Габрово; Туй шу-шу-шу изеде Габрово; Шипка се с акъл върти, а Габрово с магия; Дряново — На Дряново ходи, какви трици рови; Дупнииа — Я го тражим у Софию, он у Дупницу; Елхово — Пръдна Кера в Елхово, та се чуло в Габрово;
Енина — Енина се с акъл върти, а па Шипка с магия; Шипка се с акъл върти, Енина — с
орехи, а Габрово — с магия;
Златица — Отвъд Златица в Казанлъшко поле;
Лом — По Лом пойде по млада невеста;
Мадара — Обърнало са (заприличало) наMадара;
Малашевци — Онодело се Подуене, отдевало Mалешевцu^; Погрешило Подуене, одевало Mалешевцu;
Мирево — На Muрево тъпан бие, на Хирево свирка свири; Негован — Турил ти го Роло от Негован и Бадко от Цръклевци; Оршова — Натъпкани като свине за Оршова
Плачковци — Ако не си от Боевци, ще бъдеш от Плачковци; Да та не пратя на Плачковци; От Плачковци иде; Ще та пратя на Бойчевци и ще минем край Плачковци; Подуене — Онодело се Подуене, отдевало Mалешевцu; Погрешило Подуене, одевало Mалешевцu;
Призрен — У Скопие скопен ходи, а у Призрен без гащи; Свищов — Не хóдu Ганьо на Свищов; Севлиево — В наше Севлиево няма управа;
Скопие — Преко баиро у Скопие, па имамо Стару Сърбию; У Скопие скопен ходи, а у Призрен без гащи;
София — У Совию евтинию, три бози за пару, а за срането грош и пару; Я го тражим у Софию, он у Дупницу;
Стамбол — Да ти ритам торба с грошове, на Стамбол ги има с кошове; Да ти ритам торба с грошове, на Стамбол ги ринат с лопати; Ходил на Стамбол, а царят не видял; Троян — Опрàвu работата колкото Бамо в Троян; Хирево — На Muрево тъпан бие, на Хирево свирка свири;
Цариград — В Цариград живял, царя не видял; На дълга пътя Цариград; По-добре на две къщи господар, а не в Цариград говедар; С питане Цариград са намира; С поглед
Город и село во фразеологии и диалектах болгарского.
209
Цариград са не зима; С Цариград плашй, тука я вършй; Цар царува в Цариграда, бяла
Рада в Будин града; Цариград се с поглед не зима;
Цръклевци - Турил ти го Роло от Негован и Бадко от Цръклевци;
Чирпан - От Чирпан излизат паници хубави, хора не излизат;
Чуканите - Минал през Чуканите - понарязал се, поначукал се;
Шипка - Шипка се с акъл върти, Енина - с орехи, а Габрово - с магия (Ст. Ст.)
Ялари - От Ялари, кой как свари;
Ямбол - Нерде Ямбол, нерде Стамбол и т.н.
Большинство фразеологизмов и паремий включают в себя топонимы Восточной Болгарии, и в особенности района гор Стара-Планина: Габрово се с
акъл върти, а пък Трявна - с уйдурма. За три дни в Габрово. Туй шу-шу-шу изеде Габрово. Шипка се с акъл върти, а Габрово с магия. В наше Севлиево няма управа. Оправи работата колкото Бамо в Троян. С две котки да ора, че в Търново даумра и др.
Встречаются топонимы-названия бывших сел, ныне являющихся районами Софии: Онодело се Подуене, отдевало Малешевци. Погрешило Подуене, одевало Малешевци. Ще ида в Орландовци и др.
В состав части паремий и фразеологизмов включены населенные пункты вне государственных границ Болгарии: Цариград, Стамбол, Деарбекир, Багдат, Оршова, Скопие, Призрен, Рим, Москва и др., ср.: С питане Цариград са намира. С поглед Цариград са не зима. Нерде Ямбол, нерде Стамбул. Натъпкани като свине за Оршова. Нерде Шам, нерде Багдат. У Скопие скопен ходи, а у Призрен без гащи и др. Некоторые топонимы - старые названия соответствующего города: Цариград, Стамбол
(Стамбул), Лондра (Лондон), ср. Който търси жена без кусур, не може да я намери и в Стамбол. Цар царува в Цариграда, бяла Рада в Будин града. Отвъд Анадоллука в Лондра и
др. Наиболее часто встречающийся топоним из этой группы - Цариград (и его вариант Стамбол). С ним связывается представление о чем-то далеком.
В отличие от некоторых других европейских языков (английского, испанского, русского), в которых в качестве компонентов паремиологического фонда встречаются названия отдаленных географических объектов, топонимика в болгарском фразеологическом фонде отличается более узкими региональными рамками. Отмечается значительный перевес паремий с компонентом-топонимом из микромира (своего мира) в сравнении с макромиром (чужим миром). Это объясняется и исторической судьбой Болгарии, закрытостью болгарина в границах Османской империи. Чем важнее для этнокультурного сообщества данный объект, тем «охотнее» язык его лексикализует. Следовательно, объекты, находящиеся внутри страны, более привлекательны, чем находящиеся за ее пределами.
210
М. Витанова
Топонимы во фразеологических единицах не случайны, не лишены значения, а являются смыслообразующими компонентами. Топонимический компонент во фразеологизмах и паремиях может быть как названием реально существующего населенного пункта, так и вымышленного, и тогда название служит для выражения экспрессии. Часто обнаруживаются сознательные поиски семантической или звуковой аналогии, сочетающейся нередко с иронией, каламбуром, ср.: Ще та пратя на Бойчевци и ще минем край Плачковци. Да та не пратя на Плачковци. От Плачковци иде. Плачковци и Бойчевци -это маленькие районы в окрестностях Трявны, но здесь они связываются с существительными плач и бой. Для достижения подобного эффекта используются как существующие, так и вымышленные названия населенных пунктов, ср.: Минал през Чуканите - понарязал се, поначукал се. На Белица за белица (срв. същ. беля). Ако не си от Грабижево (ср. гл. грабя), то си от Подаево ( ср. гл. подавам). Пошел съм за Спанчевци (ср. гл. спя). Да не идеш на Боевци (ср. сущ. бой). Часто встречается повторение слогов или группы звуков, ср.: Койчо от Койнаре. НаМирево тъпан бие, на Хирево свирка свири. Нето в село Богдан, нето на град Продан и др.
Появление определенных топонимов в некоторых фразеологических единицах может казаться немотивированным. Не всегда метафорический образ может быть расшифрован точно, ср. Пратих на Чирпан за нещо.
Традиционная культура связана с устойчивым, консервативным. Она является символом идентичности, средством сохранения и отстаивания своего в постоянных контактах с чужим. В традиционных обществах и культурах пространства жизни ограничены, обозримы и освоены. Отношение локальной общности к людям извне негативное (Пейчева, Димов 2006: 64).
Все это является определяющим для ярко выраженной характеризующей функции фразеологизмов и паремий с компонентом-этнохоронимом или атрибутивным словосочетанием, указывающим на происхождение. Такие единицы отличаются сильной экспрессией, цель которой - создание сниженного образа соседей, осмеяние соседних микрогрупп, унижение, даже оскорбление других, не местных. Таким образом посредством языка портрет других, не местных моделируется как определенное собрание негативных черт и характеристик, связанных с социальными отношениями, особенностями поведения, менталитетом, внешностью: Врачанец дето пикне, там трева не никне. Стиснат като габровец. Габровец и светец да го видиш, да го не вярваш. Правя си устата като габровец за дрянова тояга. Килифарци парлапанци. Благатки мари сливенки, празо им до гъзо им и морваци на купове. Разложанин сто пъти през една вода минава и пак я с тоягата си опитва. Радомирци - все прибирци. Водим се като битолски просяци. Гледам като балдевски просяк. Арбанашка кокона
и др.
Город и село во фразеологии и диалектах болгарского.
211
В отношении болгарина к другим находит выражение и высокая самооценка, восхваление своего и отказ от познания других, пренебрежительное отношение к ним и несправедливая недооценка (Калдиева-Захариева 2011).
Примеров, в которых образ другого маркирован положительно, выражает одобрение, уважение, намного меньше, ср.: Хубавец като стамболец. Еленски чорбаджия и др.
Дифференцированное отношение в зависимости от места жительства обнаруживается даже в случае с представителями других этносов: Голобърдски
вуци и радомирски турци по-лоши не биват и т. д.
Фразеологические единицы с компонентом-топонимом или этнохоронимом экспрессивны. Они имеют ярко выраженную характеризующую функцию, служат средством создания сниженного образа соседей. С их помощью общество, сформировавшееся по территориальному принципу, противопоставляется остальным - соседнему району, соседнему населенному пункту, большому городу. Они играют роль «дразнилок» соседей, на что указывают и комментарии некоторых собирателей подобных фольклорных текстов, ср.:
Ходила Цаца на Враца, чудно е чудо видяла: жена мъжа продава, за две глави червен лук, за три чушки пиперец; придай, придай, Пиперко, да порастат децата;
Габровчени габър ели, та измрели; тревненчени трева пасли, та израсли; тръновчани трънье гризли - присмехулно за Търново, че там нищо не расте, предимно от деца (насмешливо о Тырнове - там ничего не растёт; встречается преимущественно в детской речи) (Славейков 2003);
Благатки мари сливенки, празо им до гъзо им и морваци на купове - думали някои градежанки, като ходили на пазар в Сливен (так говорили некоторые горожанки, когда ходили на базар в Сливене) (Славейков 2003) и др.
Данный тип фразеологических единиц слабо представлен в словарях. В словарных статьях они часто сопровождаются стилистическими пометами «диалектно» или «регионално»; из этого можно сделать вывод, что они уже являются частью пассивного лексикона болгарского языка.
Концепты город и село - одни из актуальных концептов языковой картины мира болгарина. Они представлены как в лексической системе языка, так и во фразеологии. Во фразеологическом фонде болгарского языка есть две обширные группы фразеологических единиц, связанных с концептами город и село, - фразеологизмы и паремии с компонентом-апеллятивом (село, селянин, град, гражданин), фразеологизмы с компонентом-онимом (топонимом, этнохоронимом, атрибутивным словосочетанием, указывающим на происхождение).
212
М. Витанова
Фразеологические единицы, представляющие концепты город и село, могут рассматриваться как фразеологизмы организации пространства в языковой картине мира, хотя знание об определенных местах может совмещаться и с другими видами знания (Иванова 2006: 150).
Во фразеологическом фонде болгарского языка универсалия свой-чужой представлена не только во фразеологизмах и паремиях, в которых город и село присутствуют как общие названия или как соответствующий топоним, но и во фразеологических единицах, где одним из компонентов являются названия жителей этих сел и городов. Осознание принадлежности к группе идет по линии свое место - чужое место. Налицо негативное восприятие чужого места и населяющих чужое место, соседей. Пословицы и фразеологизмы описывают определенные типические черты, характерные для той или иной территории или населенного пункта, которые противопоставляют данную территорию или населенный пункт всем остальным, находящимся за пределами своего места. Различия обусловлены бытовыми и культурными условиями, в которых соответствующая общность формирует свою систему ценностей.
Фразеологические единицы, представляющие концепты село и город, отличаются сильной экспрессией. Они связаны с отрицательными характеристиками, имеют ироничную или насмешливую окраску и представляют специфическую для отдельного языка модель конструирования алогичных образов (Вълчанова 5-6). В них отражается народное миропонимание и народное чувство юмора.
В отличие от остальных паремий, рассматриваемой группе не присуща дидактичность, эстетическая функция здесь также почти отсутствует.
В количественном отношении паремий и фразеологизмов с компонентом-топонимом меньше. Другая отличительная черта этих единиц - невысокая степень актуальности для современного носителя языка. Их перестают активно употреблять при общении. Большинство таких фразеологизмов уже утратили свою актуальность как средство выражения эмоционально-оценочного отношения и сейчас переходят в пассивный словарный фонд болгарского языка.
Сделанный обзор - только попытка раскрыть особенности проявления болгарского языкового менталитета при характеристике своего и чужого места в лексике и фразеологии болгарского языка, показать специфическое в пространственном маркировании действительности. Фразеология доказывает склонность человека останавливать внимание больше на несовершенном, уродливом, особенном в человеческом поведении. Возможно, в этом выражается его неосознанное стремление корректировать мир вокруг себя посредством насмешки и карикатуры (Кювлиева 1986:82).
Город и село во фразеологии и диалектах болгарского.
213
Перевод М. Смирновой и А. Тверицкой Примечания
Литература
Алексиев 1914: Алексиев Ар. Етнографски бележки за поляците, мияците и бърсяците. СбНУ. Кн. ХХХ, 1914. С. 40.
Березович 1998: Березович Е.Л. Топонимия Русского Севера: Этнолингвистические исследования. Екатеринбург: изд-во Урал. ун-та, 1998.
Березович 1999: Березович Е.Л. Этнолингвистическая проблематика в работах по ономастике (1987 - 1998). // Известия Уральского государственного университета. Сер. Гуманитарные науки. Вып. 2. Екатеринбург: УрГУ, 1999. С. 128 - 141.
Березович 2000: Березович Е.Л. Русская топонимия в этнолингвистическом аспекте. Екатеринбург.: изд-во Урал. ун-та, 2000.
Березович 2005: Березович Е.Л. „Чужие земли" в русском народном языковом сознании: прагматический аспект. Вопросы ономастики, 2005. № 5. С. 70 - 85.
Березович 2007: Березович Е.Л. Язык и традиционная культура. Этнолингвистические исследования. М.: Индрик, 2007.
Березович 2009: Березович Е.Л. Русская топонимия в этнолингвистическом аспекте: Пространство и человек. М., 2009.
Березович, Гулик 2002: Березович Е.Л., Гулик Д.П. Ономасиологический портрет „человека этнического": принципы построения и интерпретации. // Встречи этнических культур в зеркале языка в сопоставительном лингвокультурологическом аспекте. / Отв. ред. Г.П. Нещименко. М.: Наука, 2002. С. 232 - 253.
Болдирев 2001: Болдырев Н.Н. Концепт и значение слова. // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж, 2001. С. 25 - 29.
Вендина 2002: Вендина Т.И. Средневековый человек в зеркале старославянского языка. М.: Индрик, 2002.
Верещагин, Костомаров 1983: Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. Москва, 1983.
Воркачёв 2001: Воркачёв С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт, становление антропоцентрической парадигмы в языкознании. Филологические науки, 2001. 1. С. 64 - 73. Воркачёв 2002: Воркачёв С.Г. Методологические основания лингвоконцептологии. Аспекты метакоммуникативной деятельности. Вып.3. Воронеж, 2002.
Воркачёв 2003 а: Воркачёв С.Г. Концепт как „зонтиковой" термин. Язык, сознание, коммуникация. Вып. 24. М., 2003. С. 5 - 12.
Воркачёв 2003 б: Воркачёв С.Г. Культурные концепты и перевод: макаризмы в тексте Евангелия. Вестник МГ У, 2003. № 4. С. 88 - 93.
Воркачёв 2007: Воркачёв С.Г. Лингвокультурная концептология: становление и перспективы. Известия РАН. Серия литературы и языка, 2007. Т. 66. № 2. С. 13 - 22.
214
М. Витанова
Вълчанова: ВълчановаМ. За топонимите в славянската фразеология. - www.belb.net
Вътова 2009: Вътова М. Представите за пространство в българския език от гледна точка на
когнитивния подход. Проглас, 2009. Кн. 2. С. 107 - 121.
Гливинская 2010: Гливинская В. Фразеология и дидактика. // Лексикографията в европейското културно пространство. Изд-во «Знак'94». Велико Търново, 2010. С. 379 - 388. Голева 1997: Голева С.Г. Персидская фразеология (лингвосоциокультурологический аспект). Вопросы языкознания, 1997. № 5. С. 135 - 141.
Григорьева 2012: Григорьева О.Н. Актуальные метафоры современного города. // II Международный научный симпозиум „Славянские языки и культуры в современном мире" Москва, МГУ, 21 - 24 марта 2012 г. Труды и материалы. Изд. Московского университета, 2012 г., С. 81 - 82.
Гълъбов 1994: Гълъбов К. Психология на българина. // Защо сме такива? В търсене на българската културна идентичност. Изд. къща „Светлоструй". С., 1994. С. 213 - 230. Димитрова 2007: Димитрова Г.Ж. Тезаурусно представяне на пространствените концепти (възможности за съпоставителен анализ). // Лексикографията и лексикологията в съвременния свят. Изд. „Знак'94". В. Търново, 2007. С. 217 - 224.
Димов 2011: Димов Г. Западнобалканският град по времето на норманските нашествия и похода XI - XII вв. Mediaevalia, 2011. Кн. 1. С. 62 - 80.
Добрева 2009: Добрева Е. Опозицията град - село. Език и литература, 2009. Кн. 1 - 2. С. 70 - 78. Добрева 2011: Добрева Д. България на световното изложение в Париж през 1900 г. Образи на своето и чуждото в тогавашните публицистични дебати заизложението. // Нашата Европа. Български представи за своето и чуждото 1870 - 1945. Изд. Ое1а, 2011. С. 98 - 147. Дранникова 2004: Дранникова Н.В. Локально-групповые прозвища в речевом фольклоре. // Комплексное собирание, систематика, экспериментальная текстология. Выпуск 2: Материалы VI Международной школы молодого фольклориста (22 - 24 ноября 2003 года) / Отв. ред. В.М. Гацак, Н.В. Дранникова/, 2004. С. 222.
Журавлев 1995: Журавлев А.Ф. Русская "микроэтнонимия" и этническое самосознание. // Этническое и языковое самосознание: Мат-лы конф. М., 1995. С. 49 - 51.
Златанов, Легурска 2000: Златанов И., Легурска П. Географските названия: реликти от отминали епохи. Българска реч, 2000. кн. 1 - 2. С. 48 - 49.
Иванова 2006: Иванова, Е. В. Мир в английских и русских пословицах. Учебное пособие. Филологический факультет СПбГУ. Издательство СПбГУ, С-Пб., 2006.
Илин 2010: Ильин. Д.Ю. Национально-культурное своеобразие региональной топонимии. // Славянские языки: единицы, категории, ценностные константы: сб. науч. тр. / ГОУ ВПО „Волгогр. гос. ун-т", каф. рус. яз. / отв. ред. Н.А. Туликова. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2010. С. 307 - 322.
Йорданова 2002 а: Йорданова Ю. Хуманитарният интелект на „своя" и „чужда" земя (бележки върху Цветан Тодоров). Демократически преглед, 2002. N° 50.
Йорданова 2002 б: Йорданова Ю. Свое - чуждо време, пространство и ритъм. Litemet, 2002. № 9. 20.09.2002.
Город и село во фразеологии и диалектах болгарского.
215
http://Htmet.bg/puЫish5/шюrdanova^todoшv.htm>(02.08.2003)
Калдиева-Захариева 2011: Калдиева-Захариева Ст. За българската завист. Български език, 2011. Кн. 2. С. 53 - 62.
Кобозева 2000: Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. Эдиториал УРСС. Москва, 2000. Ковачев 1987: Ковачев Н. Българска ономастика. Изд. „Наука и изкуство". С., 1987. Кошкова 2008 : Кошкова М. Етноцентризмът като мярка на ценностната система в паремиологията, фразеологията и лексиката (върху материал от словашки и български език). -В : Изследвания по фразеология, лексикология и лексикография. В памет на проф. дфн Кети Ничева-Анкова. АИ „Проф. Марин Дринов". С., 2008, С. 46 - 52.
Кювлиева 1986: КювлиеваВ. Устойчивите сравнения в българския език. Изд. на БАН, С., 1986. Кювлиева 2008: Кювлиева В. Естетическото възприемане на света, отразено в българската фразеология. // Изследвания по фразеология, лексикология и лексикография. В памет на проф. дфн Кети Ничева-Анкова. АИ „Проф. Марин Дринов". С., 2008. С. 53 - 58. Кювлиева-Мишайкова 1986: Кювлиева-Мишайкова В. Фразеологизмите в българския език. Изд. „Народна просвета". С., 1986.
Легурска 1999: Легурска П. За концептуалния анализ в лексикографията. - Лексикографски преглед. Бр. 1. Пролет, 1999. С. 7 - 12.
Лори 1996: Лори Б. Банско, градска или селска култура. // Банско. Изследвания и материали. МНИ. Институт за фолклор. БАН. С., 1996. С. 89 - 91.
Льо Гоф 1999: Льо Гоф Жак. Цивилизацията на средновековния Запад. С., 1999.
Маринов 1995: Маринов Д. Българско обичайно право (второ фототипно издание). АИ „Марин
Дринов". С., 1995.
Маслова 2004 а: Маслова В.А. Лингвокультурология. „Akademia". М., 2004.
Маслова 2004 б: Маслова В.А. Когнитивная лингвистика: Учебное пособие. „ТетраСистемс". М.
2004.
Маслова 2006: Маслова В.А. Введение в когнитивную лингвистику. Изд. „Флинта". Изд. „Наука". Москва, 2006.
Михайлов 2010: Михайлов Н. О морфологической адаптации иноязычных топонимов в текстах Вестей-Куранов. Slovo, 2010. № 51. С. 69 - 81.
Мичева-Пейчева 2011: Мичева-Пейчева К. Семантичните опозиции в българския език и техните културни конотации (чист - нечист). Дисертация. С., 2011.
Мичева-Пейчева 2012: Мичева-Пейчева К. От прага до накрай света. Български език, 2012. Кн. 2. С. 40 - 50.
Младенова 1965: Младенов М.Сл. Названия и прозвища на групи българско население. Известия на Института за български език. Кн. XII, 1965. С. 199 - 222.
Пейчева, Димов 2006: Пейчева Л., Димов В. Миграции и гурбети от България. // Градиво за етнология на миграциите. Етнографски институт с музей. С., 2006. С. 61- 101. Петкова 2008: Петкова Св. Корелативни двойки образи в някои български, английски и руски пословици. // Изследвания по фразеология, лексикология и лексикография. В памет на проф. дфн Кети Ничева-Анкова. АИ „Проф. Марин Дринов". С., 2008. С. 189 - 202.
216
М. Витанова
Пернишка 1993: Пернишка Ем. За системността в лексикалната многозначност на съществителните имена. Изд. на БАН. С., 1993.
Попова, Стернин 2007: Попова З.Д., Стернин И. А. Семантико-когнитивный анализ языка. Изд. „Истоки". Воронеж, 2007.
Путова 2009: Путова И.Н. Этнокультурные особенности испанских паремий с топкомпонентом. Автореферат. Воронеж, 2009.
Рот: Рот К. Градско общество и градска култура в Югоизточна Европа (принос към дискусията за модернизацията). Българска етнология. 22. Кн. 2. С. 3 - 16.
Рот 2011: Рот К. „Европеизация". Към историята на едно отново актуално понятие. // Нашата Европа. Български представи за своето и чуждото 1870 - 1945. Изд. „Ое1а", 2011. С. 10 - 11. Сантова 1996: Сантова М. Възрожденската култура на Зографите и някои аспекти на културата на малкия град. // Банско. Изследвания и материали. МНИ. Институт за фолклор. БАН. С., 1996. С. 9 - 30.
Симеонова 2005: Симеонова Г. Взаимоотношението град - село в етнографска интерпретация. Изд. „Тангра Тан Нак Ра". С., 2005.
Телия 1996: Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. Изд. Школа „Языки русской культуры". Москва, 1996. Толстой 1969 : Толстой Н.И. Славянская географическая терминология. Изд. „Наука". Москва, 1969.
Толстой, Толстая 1998 : Толстой Н.И., Толстая С.М. Имя в контексте народной культуры // Проблемы славянского языкознания: Три доклада к XII Международному съезду славистов. Москва, 1998.
Турута : Турута И.И. Собственные имена как маркеры национальной ментальности (на примере паремий русского и украинского языков).
www.nbuv.gov.ua/portal/Vdpu/Movozn/2008_14/article/50.pdf (17.04.10)
Черникова 2007: Черникова, Н.В. Актуальные концепты и их лексические репрезентанты. -Филологические науки. Кн. 6. 2007. С. 71- 80.
Шейтанов 1994: Шейтанов Н. Духът на отрицанието у българина. // Защо сме такива? В търсене на българската културна идентичност. Изд. къща „Светлоструй". С., 1994. С. 270 - 279.
Источники
Арх. БДР: Архив за Български диалектен речник на Секцията за българска диалектология и лингвистична география към Института за български език при БАН.
БЕР I: Български етимологичен речник (авторски колектив). Т. I. А - З. Изд. на БАН. С. 1971; БЕР VI: Български етимологичен речник (авторски колектив). Т. VI. ПУСКАМ - СЛОВАР. АИ „Проф. Марин Дринов". С., 2002.
Григоров, Кацаров 1986: Български пословици и поговорки (съставители Милко Григоров, Костадин Кацаров). „Наука и изкуство". С., 1986.
Вакарелска-Чобанска 2005: Вакарелска-ЧобанскаД. Речник на самоковския говор. АИ „Марин Дринов", С., 2005.
Город и село во фразеологии и диалектах болгарского.
217
Василева 2009: Василева Л. Български словно богатство. „Мултипринт", С., 2009.
Геров 1978: Геров Н. Речник на българския език. Допълнение. Т. 6. Изд. „Български писател".
С., 1978.
Керемидчиева 2007: Керемидчиева Сл. Копривщица - история и език. „Мултипринт", С., 2007. Кювлиева 1986: Кювлиева В. Устойчивите сравнения в българския език. Изд. На БАН, С., 1986. Ничева, Спасова.Михайлова, Чолакова 1974: Ничева К., Спасова-Михайлова С., Чолакова Кр. Фразеологичен речник на българския език. Т. 1. А - Н., С., 1974.
Ничева, Спасова-Михайлова, Чолакова 1975: Ничева К. , Спасова-Михайлова С., Чолакова Кр. Фразеологичен речник на българския език. Т. 2. О - Я. С., 1975.
РБЕ 2006: Речник на българския език. Т. 3. Г - Деятел. Второ доп. и прераб. изд. АИ „Проф. М. Дринов", ЕТ „Емас". С., 2006.
РБЕ 1984: Речник на българския език. Т. 4. Деятелен - Е. Изд. на БАН. С., 1984.
РРОДД 1974: Речник на редки, остарели и диалектни думи в литературата ни от Х1Х и ХХ век
(авторски колектив). Изд. на БАН. С., 1974.
Славейков 2003: Славейков П.Р. Български притчи или пословици и характерни думи. Изд. „Захари Стоянов". С., 2003.
СТБР I: Старобългарски речник (авторски колектив). Изд. „Валентин Траянов". Т. I. С., 1999. СТБР II: Старобългарски речник (авторски колектив). Изд. „Валентин Траянов". Т. II. С., 2009. Стойкова 2007: Стойкова Ст. Български пословици и поговорки. ИК „Колибри". С., 2007.
