CC BY
68
DOI 10.24411/2499-9679-2018-10055
УДК 008
О. С. Наумова
https://orcid.org/0000-0002-6387-8342
Гомосфера российских императорских университетов
В статье рассматривается специфика первых российских университетов как важнейших цивилизационных институтов в ракурсе гуманитарных пространств. Обозначенная проблема разрабатывается в данном исследовании как социокультурная интерпретация темпов трансформаций, пройденных отечественными университетами от общих идей и проектов XVII-XVIII столетий до центров национальной культуры и мировой науки XIX-XX вв. Стремительные темпы развития российских дореволюционных университетов и их влияние на отечественную культуру оказались возможными благодаря гуманитарным формам внутренней организации вузов, которые закрепляли специфические национальные культурные коды: национальный язык, формирование кадрового потенциала, опыт интернационализации и развитие отечественной науки. Актуален используемый автором статьи трансдисциплинарный подход, поскольку сегодня в России вновь пересматриваются модели высших учебных заведений. Обращение к опыту российских императорских университетов, сыгравших важную роль в развитии национальных и региональных культур, может способствовать наиболее четкому формулированию миссии университетов, включающую исторические, политические, науковедческие, культурологические аспекты в изучении темпов их развития. Успех первых российских университетов напрямую связан с этическими и социокультурными вызовами, а также с системной модернизацией, проявляющейся в социальных преимуществах и лифтах, интернационализации, научных школах и особой гомосфере высшего учебного заведения как механизма его ускоренного развития. Исследование методологических аспектов университета как цивилизационного института с мощной культурной составляющей и историко-культурной типологии первых российский университетов подтверждает идею автора статьи о том, что полноценное развитие университета сегодня, как и столетия назад, невозможно без гуманитарных стимулов: «длинного времени» (эстафета традиций) и свободы научного творчества (гуманитарный дух и гомосфера вуза).
Ключевые слова: российский университет, миссия университета, гомосфера университета, гуманитарные пространства, хронотопия, «длинное время» университета.
O. S. Naumova
Homosphere of Russian Imperial Universities
The article deals with the specificity of the first Russian universities as the most important civilizational institutions in terms of humanitarian spaces. The problem is developed in this study as a socio-cultural interpretation of the pace of transformation, passed by national universities from the common ideas and projects of the XVII-XVIII centuries to the centers of national culture and world science of the XIX-XX centuries. The rapid pace of development of Russian pre-revolutionary universities and their impact on Russian culture were possible thanks to the humanitarian forms of internal organization of universities, which fixed specific national cultural codes: the national language, the formation of human resources, the experience of internationalization and the development of the domestic science. The author uses the TRANS-disciplinary approach, as the models of higher education institutions are being revised again in Russia. Turning to the experience of the Russian Imperial universities, which played an important role in the development of national and regional cultures, can contribute to the most accurate formulation of the mission of universities, including historical, political, scientific, cultural aspects in the study of the pace of their development. The success of the first Russian universities is directly related to ethical and socio-cultural challenges, as well as to systemic modernization, manifested in social benefits and elevators, internationalization, scientific schools and the special homosphere of higher education as a mechanism for its accelerated development. The study of the methodological aspects of the University as a civilizational Institute with a strong cultural component and a historical and cultural typology of the first Russian universities confirms the author's idea that the full development of the University today, like centuries ago, is impossible without humanitarian incentives: «long time» (relay of traditions) and freedom of scientific creativity (humanitarian spirit and homosphere of the University).
Keywords: Russian University, University mission, University homosphere, humanitarian spaces, chronotopia, «long time» of the University.
В начале ХХ века В. И. Вернадский писал, что университет относится к самым высоким образцам национальной и глобальной культуры, которые продвигают цивилизацию и приводят ее к «общечеловеческой культуре» [8]. В России уни-
верситеты появились на несколько столетий позже первых европейских, явившись не городской корпорацией знания, как их предшественники, а императорским учреждением. Университеты развивались не так стремительно, как на Западе, но уже
© Наумова О. С., 2018
к концу XIX в. на базе российских вузов образовались научные школы с мировой известностью, появились именитые выпускники и первые Нобелевские лауреаты. В гуманитарной атмосфере российских университетов сформировался уникальный свободный от патернализма тип ученого-подвижника и интеллигента. Произошло это во многом благодаря особым кодам университета -его гуманитарным стимулам [6]. При их рассмотрении нами используются такие близкие понятия, как «гуманитарные пространства», «среда», «го-мосфера», помогающие наиболее метко характеризовать университетский «дух». Граница между внешней средой и внутренними смыслами университетских институций видится нам весьма условной. Введенное Д. С. Лихачевым понятие «гомосферы» [19] указывает на культурные смыслы, созданные людьми: будь то значительные научные достижения, научные школы, издания, коллекции, музеи и проч. Важнейшим методологическим ориентиром являются и исследования Ю. М. Лотмана - в частности, концепция центра и периферии семиотических систем [20]. Гуманитарные пространства в каждом отдельном университете представляли свои стимулы, актуальные для данного региона темы и своих «гениев места». Так складывалась многоуровневая система особенных гуманитарных смыслов, присущих конкретному университету. Вместе с тем, имели место и общенациональные стимулы: гуманитарные пространства первых российских университетов были скреплены русским языком, этосом служения науке и социальными лифтами. Подобное центрирование гуманитарных пространств до известных пределов компенсировало патернализм и несвободы университетского управления в России.
История первых российских университетов традиционно рассматривалась в документоведче-ском аспекте, представляющем собой фактическую последовательность событий: академии и «протоуниверситеты», вышедшие из монастырей; домашние школы для высокопоставленных молодых людей; наконец, Академия наук в Санкт-Петербурге; открытие университетов в Москве, Санкт-Петербурге, Казани, Харькове и в других городах Российской империи [2; 13]. Такой подход, как правило, лишает возможности рассматривать средовые и градообразующие роли университета в ракурсе развития национальной культуры и типичное для России стремление накапливать
научный и культурный слой, порожденный вузами.
Еще одна концепция, растиражированная в советское время, рассматривала университеты как основные очаги освободительной борьбы. «Вся история университетов в царской России рассматривалась как непрерывная конфронтация их с самодержавием и искусственно разделялась на досоветскую и советскую части, отрицали наличие общих университетских традиции, советский период изображали только в восторженных тонах», - отмечает автор обстоятельных очерков по истории Российских университетов А. И. Аврус [1].
При всей значимости подобные подходы уводят на периферию анализ проблемы цивилизаци-онного, национально-культурного и регионального значения университетов. И это серьезный методологический пробел, поскольку именно в России университет был не только образовательно-научным учреждением, но и институтом, порождавшим поколения людей нового типа и новые формы социокультурной жизни. В Москве и Санкт-Петербурге, а тем более в провинциальных городах первые университеты становились не только очагами образования и науки, но и локомотивами развития данного региона и всей России. Чрезвычайно важный вывод формулируют авторы междисциплинарного исследования, посвященного Казанскому университету: «...наряду с бюрократической и военной лестницей в Российской империи была создана еще одна лестница социального происхождения - научная» [7].
Что же дает измерение хронотопа и темпов развития университетов в пространстве российской культуры? Темпы развития первых российских вузов, их влияние на русскую культуру в целом - уникальное явление, которое стало возможно благодаря синергии национального языка, кадров и опыта интернациональной науки для адаптации интернациональных институтов. Важную роль в развитии университетов также сыграли формы внутренней организации, закрепляющие специфические национальные культурные коды. Отметим, что близкий нам подход к исследованию этоса и миссии университета на основе его хронотопа, институтов развития и персонализации, разрабатывали в течение ряда лет культурологические школы в Екатеринбурге, Самаре, Саранске, Ярославле [10; 12; 20; 28; 30].
Актуальным сегодня, когда пересматриваются модели отечественной высшей школы, является трансдисциплинарный подход, формулирующий
О. С. Наумова
миссию университетов, включающий исторические, политические, науковедческие и культурологические аспекты и изучение темпов развития. На этом фоне неслучайно обращение к опыту старейших университетов, сумевших в короткое историческое время завоевать международное признание и дать своей родине выдающуюся плеяду ученых.
Одним из определяющих сюжетов эпохи российских императорских университетов был фактор подготовки кадров для государственной службы как у себя на родине, так и за рубежом. Например, в 1696 г., в соответствии с одним из первых указов царя Петра I, 67 человек «стольников» были отправлены учиться разным наукам в европейские страны мореходству, математике, философии, медицине, иностранные языки, а по возвращении в Россию должны были сдать экзамен [21].
Организация обучения в выбранных странах Европы была самой подходящей формой и институтом, влиявшим на подготовку университетов России. Быстро и качественно организованное обучение российской высокопоставленной молодежи приближало европейские формы образования к России, провоцируя создание множества новых институтов, структур и личных связей. Налицо были процессы, называемые сегодня «интернационализацией» и «глобализацией» - процессы, приводящие «к всеобъемлющему, всемирному связыванию структур, институтов и культур» [4].
Первыми в ряду образовательных проектов Петровской реформы были проекты академий, университетов, школ, обсуждавшиеся в течение нескольких лет выдающимся деятелем Просвещения, немецким философом и ученым Готфридом Лейбницем с царем Петром Первым [11; 22; 29]. В дореволюционных источниках, а также в современных зарубежных и отечественных изданиях дается высокая оценка значимости этого уникального диалога, участники которого выстаивали сложные иерархии «наука - университет - развитие», «Россия - мост между Европой и Китаем». Важно, что первые российские университеты мыслились как участники цивилизационных концепций. Таким было передовое мышление эпохи Просвещения, заявленное и развивавшееся в переписке и беседах русского царя и немецкого энциклопедиста, которые стремились создать проект, системно вписывающий российские университеты и академии наук в управленческие и образовательные системы [16]. При этом российская система образования и управления наукой оказалась зна-Гомосфера российских императорских университетов
чительно более фундаментальной во внутренних связях между ее различными институтами, нежели ее европейские прототипы. Факт деятельного интереса Лейбница к России свидетельствует о снятии с России комплекса «чужой страны» на общеевропейском уровне: «Лейбниц, далеко от России живущий и, по сути дела, ничего о ней не знающий человек, тоже связывал будущее России с будущим всего рода человеческого. Он развивает идею культурной миссии России и всемирно-исторических задач, которые ей предстоит решить» [23].
В контексте проблемы, связанной со становлением российского университета как особого института национальной науки и культуры, нельзя не отметить, что Лейбницу выпала особая роль в формировании научных школ в России и в создании фундаментальных университетских программ, функционирующих и сегодня [3]. Среди научных проектов Лейбница есть самые разнообразные идеи исторического, языкового, физического, организационного направлений, изучая которые можно выявить определенную последовательность: система коллегий (в том числе, полицейской, образования), определяющая степени важности государственного управления; академия и университеты с максимально полным и фундаментальным образованием, готовящие кадры для коллегий и других государственных учреждений; осуществление академией наук физических исследований и экспериментов, в том числе, наблюдений за магнитным полем (впоследствии было реализовано при поддержке А. Гумбольдта); проведение академических географических экспедиций, в том числе, по определению границы между Азиатским и Американским материком (впоследствии экспедиция В. Беринга, посланная Петром I); создание системы школ для детей и подготовки учителей с учетом вышеуказанных научных проектов; придание учителю и профессору университета достойного социального статуса в системе коллегий. «Профессоров поставить наравне с высшими чиновниками в главных городах и при дворе, а учителей уравнять во всем с высшими чиновниками в провинции», - писал Лейбниц [16].
Системность проектов состояла в том, чтобы применить университетские науки к ремеслам, к мануфактурной деятельности и вообще к улучшению народного благосостояния. Проектные идеи Петра I и Лейбница впоследствии были реализованы в разных вариантах и оказались весьма долговременными. Российские университеты в XIX-
227
XX вв. создали цельный механизм: высокий социальный статус - фундаментальность обучения -экспериментальная работа - прямое участие в практиках. Дух высокой науки, преемственности поколений ученых и гуманитарных пространств внутри и во вне университета сохранялись в России как эталонные на протяжении столетий.
Завершая тему системности университетских проектов, предлагаемых в петровскую эпоху, обозначим вопросы, связанные со средой и гуманитарным пространством вуза, куда впоследствии будут «помещены» совершенные проекты университетов. В 1754 г. М. В. Ломоносов пишет: «Университет Санкт-Петербургский не имеет действия», а за два года до этого: «Извне почти одне развалины, внутрь нет ничего, что бы Академию и Университетом могло называться» [19]. Имеется множество других документов указывают на отсутствие системности и сопротивление социальной среды реализации данных проектов в первой половине XVIII в. В проектах будущих университетов значительную роль играли факторы царского престижа: во всех европейских государствах они уже были - значит, нужны и российской монархии, желавшей выглядеть просвещенной. Между тем, власть ни на начальном этапе, ни позднее не готова была передать университетам их неотъемлемые свободы. Так, существующее во всех европейских университетах свободное присуждение ученых степеней, обладающее до сих пор неповторимой магией, как формулирует П. Бурдье, с большими ограничениями вводилось в России [5]. В этом плане многозначным и ироничным кажется название статьи П. Ю. Уварова «Российская гастроль университетской идеи» [27]: гастроль как единичный показ, случайная демонстрация, не имеющая корней и соответствующей среды. Впрочем, на эту тему еще высказывался В. О. Ключевский, отмечая: «Перед старой рома-но-германской Европой <...> предстала новая русская Европа <...> с большим количеством рекрутов и вывозного сырья, но без прочих культурных запасов» [15].
Таким образом, поиски моделей российского университета, с которых, по сути, и началось развитие отечественной высшей школы, показали, что в одночасье перенести эту концепцию в среду, которая еще не сформировалась, оказалось сложным и почти неразрешимым делом. Реализация этих идей была долгой, и если другие институциональные проекты Петра I воплощались в течение нескольких десятилетий, то становление Академии
наук в Санкт-Петербурге стагнировало, а Московскому университету потребовалось не менее полувека, чтобы завоевать свое место в городе.
Так можно ли измерять вклад социокультурных стимулов и духа университета в становление национальной культуры? Ответом может быть указание на то, что уже 250 лет выпускники приводят новые и новые аргументы в пользу уникального и действенного влияния Московского университета и позднее открытых университетов на всю национальную культуру. В 2005 г. в докладе ректора МГУ им. М. В. Ломоносова В. А. Са-довничего, посвященном 250-летию Московского университета, прозвучала мысль, суммировавшая разные научные и общественные векторы: «Создание Московского университета явилось результатом совместных действий трех исторических сил: зарождающейся российской науки, просветительских взглядов и устремлений российского общества и государственной власти» [26].
Очевидно отличие российских университетов от первых европейских вузов, являющихся корпорациями и заимствовавшими организационное устройство у других городских организаций. Как физическое пространство города было плотно застроено домами городских ремесленников, выраставшими вокруг собора, дворца и рынка, так и гуманитарное пространство европейских городов было наполнено ценностями и смыслами, которые отличались от сельских отношений или придворных привычек. Полифония городских пространств [24] предполагала не просто жителей, а горожан с особыми ценностями и предпочтениями, ценившими профессора или студента как производителей особенного «продукта» - знаний.
Российские императорские университеты родились в другой социокультурной ситуации, имели иной этос и миссию. Принятые в западных университетах свободы - от выбора ректора и других должностных лиц до отстаивания собственной точки зрения на диспутах - не прижились в России. Министерства и другие административные структуры патерналистски регламентировали повседневную жизнь российских профессоров и студентов. Кроме того, карьера каждого могла серьезно измениться под влиянием высокопоставленных персон. Патернализм предопределял взлеты и падения любого профессора или студента.
Университет проектировал будущее выпускников на родном языке, расширял сословные границы, сформировав на этой основе высокие пред-
ставления о роли отечественной науки и культуры. В тоже время все университетские подразделения строго контролировались сверху, что значительно отличало российские университеты от западных институтов. Известно, например, что отбор студентов в университеты, в зависимости от времени и места, имел сословные, национальные и гендер-ные ограничения. И, тем не менее, университет оказывался более открытым, по сравнению с другими институтами дореволюционной России. В этом и состояла его национально-цивилизационная миссия.
Университет изначально являлся «социальным лифтом», давая возможность выпускнику стремительно строить карьеру. В этом состоял и важнейший механизм роста самих университетов, основывавшийся на перспективе для представителей всех сословий. Открытость российских университетов низшим социально-имущественным группам давала колоссальные стимулы развития. Так, к концу XIX в. Россия уже имела оригинальные научные разработки, конкурировавшие с зарубежными открытиями во многих отраслях науки, в том числе, в химии, физике, медицине. В этот период появляются фундаментальные открытия и практические проекты для здравоохранения и индустрии, созданные университетскими профессорами: В. М. Бехтеревым, Д. И. Менделеевым, И. И. Мечниковым, И. И. Сеченовым и др. Отметим, что названные процессы недостаточно изучались именно в гуманитарном аспекте, имеющем высокую практическую значимость для современности.
Культурные коды, регулировавшие университетские профессии в XIX в., известны под общим определением «российская интеллигенция». Свободная деятельность университетской профессуры, несомненно, совершала накопление знания и двигала его в более широкие круги горожан. Просветительская деятельность дореволюционной профессуры практически не регламентировалась: общедоступные лекции в библиотеках или музеях, научных кружках или университетских научных обществах никто не контролировал. Университетские профессора были просветителями, которые читали бесконечное количество общедоступных лекций; руководили городскими научными обществами, издавали не только научные труды, но также выступали в роли публицистов, ездили в экспедиции, поддерживали театры, открывали музеи, руководили музыкальными коллективами города и т. д. Коллекционирование, музеефикация и демон-Гомосфера российских императорских университетов
страция своих собраний широкой публике также являлось свободной формой деятельности. К примеру, ректор Московского университета и выдающийся ученый-историк С. М. Соловьев создал Исторический музей, а профессор И. В. Цветаев был инициатором музея Изящных искусств им. А. С. Пушкина. Естественнонаучные и гуманитарные коллекции кафедр были открыты для горожан. Привлечение широкой аудитории в университет, свободное участие публики в разнообразных акциях профессуры, безусловно, формировало новые институты, с одной стороны, и город - с другой.
Чрезвычайно важна и градообразующая функция российских университетов. «Здесь, в центре Москвы, располагалось самое чувствилище культуры. Пожалуй, только в Московском университете был в такой мере сконцентрирован умственный потенциал нации. Он был сообществом людей, для которых смысл жизни, поиск истины, постижение общих законов мироздания не были пустым звуком, а становились частью их нравственного существа», - пишет профессор И. Л. Волгин [9].
Особое значение имело открытие университетов в провинциальных городах. Казанский университет был построен по повелению Екатерины Великой во вновь завоеванном и многонациональном регионе в 1804 г. [25]. Так, Казанский университет сыграл огромную роль в консолидации культур и интеграции местного населения в русскую культуру и науку. Здесь плодотворно трудились многие поколения специалистов по национальному татарскому языку и культуре. «Случай Казанского университета» был большой просветительской победой Российской империи, нельзя не заключить, что университет стал институтом, завоевавшим и сохранившим границы империи, помирив врагов и превратив в своих «чужие» регионы России [14].
Собирая под одной крышей людей разных сословий, университеты становились первыми учреждениями, которые кардинально меняли сословные и должностные барьеры в обществе. Именно здесь актуализировались новые тенденции, спонтанно возникавшие в общественной и культурной сферах российской жизни, организовывались кружки и научные общества. Идеи об общественной пользе образования, публичное признание ценности абстрактного знания, лекция, кружок и научное общество, публичная диспута-ция как форма научного суждения, диалогичность самих научных трудов - все эти составляющие университетской культуры были «ноу-хау» своего
229
времени, входя в общественную практику благодаря первым университетам.
Таким образом, гомосфера первых российских университетов поражает своей стремительностью, а гуманитарные пространства - разнообразием и влиятельностью. Родившись позднее старейших университетов Европы, императорские вузы России вышли на мировую арену в конце XIX столетия, выдвинув на мировую арену немало первоклассных ученых. Личная ответственность и свобода профессуры сыграла стимулирующую роль в названных процессах. Ангажированность профессорской интеллигенции базировалась на ее высоком социальном статусе, полученном не благодаря, а вопреки сословному разделению, на личных свободах ученых в просветительских проектах и реформах.
Патерналистская атмосфера российских университетов не могла регламентировать научную деятельность и просветительство - наука и просветительство были каналами, естественно дополнявшие свободное развитие университета. Природа университетских достижений и стремительной модернизации была системной: социальные преимущества и лифты университетов; научные школы и атмосфера университета как механизмы ускоренного развития; доступная интернационализация и возможность в стенах родного университета участвовать в уникальных научных и просветительских проектах. Успехи первых российских университетов были бы немыслимы без учета этических и социокультурных стимулов, что весьма актуально для современных дискуссий о реформах российских университетов, о путях их качественного и количественного развития.
Библиографический список
1. Аврус, А. И. История российских университетов: Очерки [Текст] / А. И. Аврус. - М. : Московский общественный научный фонд, 2001. - 85 с.
2. Андреев, А. Ю. Российские университеты XVШ - первой половины XIX века в контексте университетской истории Европы [Текст] / А. Ю. Андреев. - М. : Знак, 2009. - 45 с.
3. Анри, В. А. Роль Лейбница в создании научных школ в России [Текст] / В. А. Анри // Успехи физических наук. - 1999. - Т. 169. - № 12. - С. 1329-1331.
4. Арчер, М. Реализм и морфогенез [Текст] / М. Арчер // Теория общества. - М. : Кучково поле, 1999. - С. 63-78.
5. Бурдье, П. Запись лекции, прочитанной 23 сентября 1993 года в Геттингене [Текст] / П. Бурдье // Социология социального пространства. - Москва, 2005. - 288 с.
6. Бурлина, Е., Наумова, О. Гуманитарные пространства университета: цивилизационные, национальные и региональные аспекты: монография [Текст] / Е. Я. Бурина, О. С. Наумова. - Самара : Изд-во СамНЦ РАН, 2017. - 210 с.
7. Вишленкова, Е. А. Terra Universitatis: Два века университетской культуры в Казани [Текст] / Е. А. Вишленкова. - Казань : Изд-во Казан. гос. ун-та им. В.И. Ульянова-Ленина, 2005. - 500 с.
8. Владимир Вернадский: Жизнеописание. Избранные труды. Воспоминания современников. Суждения потомков [Текст] / сост. Г. П. Аксёнов. - М. : Современник, 1993. - 688 с.
9. Волгин, И. Л. Предисловие к книге «Московский университет в судьбе русских писателей и журналистов. Статьи. Письма. Речи. Дневники. Воспоминания» [Текст] / И. Л. Волгин. - М. : Изд-во Моск. гос. ун-та им. М.В. Ломоносова, 2004. - 61 с.
10. Воронина, Н. И. Лики провинциальной культуры [Текст] / Н. И. Воронина. - Саранск : Изд-во Мордов. ун-та, 2006. - 232 с.
11. Герье, В. Лейбниц и его век [Текст] / В. Ге-рье. - СПб. : Печатня В. Головина, 1868-1871. - Т. 12. - 621 с.
12. Закс, Л. А. Город как машина культуры: прошлое и современность [Текст] / Л. А. Закс // Современный город: социальность, культуры, жизнь людей. - Екатеринбург : Филантроп, 2014. - С. 17-37.
13. Захаров, И. В. Миссия университетов в европейской культуре [Текст] / И. В. Захаров, Е. С. Ляхо-вич. - М. : Новое тысячелетие, 1998. - 240 с.
14. Казанский университет, 1804-1979: Очерки истории [Текст]. - Казань : Изд-во Казан. ун-та, 1979. - 304 с.
15. Ключевский, В. О. Курс русской истории. Лекция LXIX [Электронный ресурс] / В. О. Ключевский. - Режим доступа: http://statehistory.ru/books/Vasiliy-Klyuchevskiy_Kurs-russkoy-istorii.
16. Куренной, В. Лейбниц и Петровские реформы [Текст] / В. Куренной // Отечественные записки. -2004. - № 6. - С. 94-100.
17. Лихачев, Д. С. Гомосфера - термин наших дней [Текст] / Д. С. Лихачев // Огонек. - 1984. - № 36. - С. 17-19.
18. Лотман, Ю. М. Семиосфера [Текст] / Ю. М. Лотман. - СПб. : Искусство-СПБ, 2000. - 704 с.
19. Марголис, Ю. Д. Отечеству на пользу, а россиянам во славу. Из истории университетского образования в Петербурге в XVIII-XIX в. [Текст] / Ю. Д. Марголис, Г. А. Тишкин. - Ленинград : Изд-во Ленинград. гос. ун-та, 1988. - 232 с.
20. Особенности массовой культуры российской провинции [Текст] / Т. С. Злотникова [и др.] // Социс-следования. - 2016. - № 5. - С. 110-114.
21. Павленко, Н. И. Петр I [Текст] / Н. И. Павленко. - М. : Молодая гвардия, 2010. - 432 с.
22. Петрушенко, Л. А. Лейбниц. Его жизнь и судьба [Текст] / Л. А. Петрушенко. - М. : Экономическая газета, 1999. - 600 с.
23. Петрушенко, Л. А. Раздвоенный, или Поучительная, но увы, невесёлая история о явной и сокровенной жизни и философии Готфрида Вильгельма фон Лейбница [Текст] / Л. А. Петрушенко. - М. : Знание, 1977. - 351 с.
24. Подшивалова, Е. А. Университеты Лотмана [Электронный ресурс] / Е. А. Подшивалова. - Режим доступа: http://unipress.udsu.ru.
25. Ридингс, Б. Университет в руинах [Текст] / Б. Ридингс / под общ. ред. М. А. Гусаковского. - Минск : Изд-во Белорус. гос. ун-та, 2009. - 248 с.
26. Садовничий, В. А. История Московского университета - история образования и науки в России [Электронный ресурс] : доклад ректора МГУ им. М.В. Ломоносова, акад. В.А. Садовничего на Междунар. науч. конф. «250 лет МГУ им. М.В. Ломоносова» / В. А. Садовничий. - 2005. - 24 янв. - Режим доступа: http://www.luchmir.com/History/MoscowUniversitySado vnichii.htm.
27. Уваров, П. Ю. Российская гастроль университетской идеи [Текст] / П. Ю. Уваров // Вопросы философии. - 1998. - № 11. - С. 74-82.
28. Хронотопия города [Текст] : монография / Е. Я. Бурлина [и др.]. - Самара : Книж. изд-во, 2016. -240 с.
29. Цыганков, Д. А. В. И. Герье и Московский университет его эпохи [Текст] / Д. А. Цыганков. - М. : Изд-во Православ. Свято-Тихоновского гуманитар. ун-та, 2008. - 256 с.
30. Человек. Хронотоп. Культура [Текст] : учеб. пособие (гриф НМС по культурологии). - Ярославль : Изд-во Ярослав. гос. пед. ун-та, 2011. - 331 с.
Bibliograficheskij spisok
1. Avrus, A. I. Istorija rossijskih universitetov: Ocherki [Tekst] / A. I. Avrus. - M. : Moskovskij obshhestvennyj nauchnyj fond, 2001. - 85 s.
2. Andreev, A. Ju. Rossijskie universitety XVIII -pervoj poloviny XIX veka v kontekste universitetskoj istorii Evropy [Tekst] / A. Ju. Andreev. - M. : Znak, 2009. - 45 s.
3. Anri, V. A. Rol' Lejbnica v sozdanii nauchnyh shkol v Rossii [Tekst] / V A. Anri // Uspehi fizicheskih nauk. - 1999. - T. 169. - № 12. - S. 1329-1331.
4. Archer, M. Realizm i morfogenez [Tekst] / M. Archer // Teorija obshhestva. - M. : Kuchkovo pole, 1999. - S. 63-78.
5. Burd'e, P. Zapis' lekcii, prochitannoj 23 sentjabrja 1993 goda v Gettingene [Tekst] / P. Burd'e // Sociologija social'nogo prostranstva. - Moskva, 2005. - 288 s.
6. Burlina, E., Naumova, O. Gumanitarnye prostranstva universiteta: civilizacionnye, nacional'nye i regional'nye aspekty: monografja [Tekst] / E. Ja. Burina,
0. S. Naumova. - Samara : Izd-vo SamNC RAN, 2017. -210 s.
7. Vishlenkova, E. A. Terra Universitatis: Dva veka universitetskoj kul'tury v Kazani [Tekst] / E. A. Vishlenkova. - Kazan' : Izd-vo Kazan. gos. un-ta im. V. I. Ul'janova-Lenina, 2005. - 500 s.
8. Vladimir Vernadskij: Zhizneopisanie. Izbrannye trudy. Vospominanija sovremennikov. Suzhdenija potomkov [Tekst] / sost. G. P. Aksjonov. - M. : Sovremennik, 1993. - 688 s.
9. Volgin, I. L. Predislovie k knige «Moskovskij universitet v sud'be russkih pisatelej i zhurnalistov. Stat'i. Pis'ma. Rechi. Dnevniki. Vospominanija» [Tekst] /
1. L. Volgin. - M. : Izd-vo Mosk. gos. un-ta im. M. V. Lomonosova, 2004. - 61 s.
10. Voronina, N. I. Liki provincial'noj kul'tury [Tekst] / N. I. Voronina. - Saransk : Izd-vo Mordov. un-ta, 2006. - 232 s.
11. Ger'e, V Lejbnic i ego vek [Tekst] / V Ger'e. -SPb. : Pechatnja V Golovina, 1868-1871. - T. 1-2. - 621 s.
12. Zaks, L. A. Gorod kak mashina kul'tury: proshloe i sovremennost' [Tekst] / L. A. Zaks // Sovremennyj go-rod: social'nost', kul'tury, zhizn' ljudej. - Ekaterinburg : Filantrop, 2014. - S. 17-37.
13. Zaharov, I. V. Missija universitetov v evropejskoj kul'ture [Tekst] / I. V. Zaharov, E. S. Ljahovich. - M. : Novoe tysjacheletie, 1998. - 240 s.
14. Kazanskij universitet, 1804-1979: Ocherki istorii [Tekst]. - Kazan' : Izd-vo Kazan. un-ta, 1979. - 304 s.
15. Kljuchevskij, V O. Kurs russkoj istorii. Lekcija LXIX [Jelektronnyj resurs] / V O. Kljuchevskij. -Rezhim dostupa: http://statehistory.ru/books/Vasiliy-Klyuchevskiy_Kurs-russkoy-istorii.
16. Kurennoj, V Lejbnic i Petrovskie reformy [Tekst] / V. Kurennoj // Otechestvennye zapiski. - 2004. -№ 6. - S. 94-100.
17. Lihachev, D. S. Gomosfera - termin nashih dnej [Tekst] / D. S. Lihachev // Ogonek. - 1984. - № 36. -S. 17-19.
18. Lotman, Ju. M. Semiosfera [Tekst] / Ju. M. Lotman. - SPb. : Iskusstvo-SPB, 2000. - 704 s.
19. Margolis, Ju. D. Otechestvu na pol'zu, a rossija-nam vo slavu. Iz istorii universitetskogo obrazovanija v Peterburge v HV1II-HIH v. [Tekst] / Ju. D. Margolis, G. A. Tishkin. - Leningrad : Izd-vo Leningrad. gos. un-ta, 1988. - 232 s.
20. Osobennosti massovoj kul'tury rossijskoj pro-vincii [Tekst] / T. S. Zlotnikova [i dr.] // Socissledovani-ja. - 2016. - № 5. - S. 110-114.
21. Pavlenko, N. I. Petr I [Tekst] / N. I. Pavlenko. -M. : Molodaja gvardija, 2010. - 432 s.
22. Petrushenko, L. A. Lejbnic. Ego zhizn' i sud'ba [Tekst] / L. A. Petrushenko. - M. : Jekonomicheskaja gazeta, 1999. - 600 s.
23. Petrushenko, L. A. Razdvoennyj, ili Pouchitel'na-ja, no uvy, nevesjolaja istorija o javnoj i sokrovennoj zhizni i filosofii Gotfrida Vil'gel'ma fon Lejbnica [Tekst] /
L. A. Petrushenko. - M. : Znanie, 1977. - 351 s.
24. Podshivalova, E. A. Universitety Lotmana [Jel-ektronnyj resurs] / E. A. Podshivalova. - Rezhim dostupa: http://unipress.udsu.ru.
25. Ridings, B. Universitet v ruinah [Tekst] / B. Ridings / pod obshh. red. M. A. Gusakovskogo. -Minsk : Izd-vo Belorus. gos. un-ta, 2009. - 248 s.
26. Sadovnichij, V. A. Istorija Moskovskogo univer-siteta - istorija obrazovanija i nauki v Rossii [Jelektronnyj resurs] : doklad rektora MGU im. M. V Lomonosova, akad. V A. Sadovnichego na Mezhdunar. nauch. konf. «250 let MGU im. M. V. Lomonosova» / V. A. Sadovnichij. - 2005. - 24 janv. - Rezhim dostupa: http://www.luchmir.com/History/MoscowUniversitySado vnichii.htm.
27. Uvarov, P. Ju. Rossijskaja gastrol' universitetskoj idei [Tekst] / P. Ju. Uvarov // Voprosy filosofii. - 1998. -№ 11. - S. 74-82.
28. Hronotopija goroda [Tekst] : monografija / E. Ja. Burlina [i dr.]. - Samara : Knizh. izd-vo, 2016. - 240 s.
29. Cygankov, D. A. V I. Ger'e i Moskovskij universitet ego jepohi [Tekst] / D. A. Cygankov. - M. : Izd-vo Pravoslav. Svjato-Tihonovskogo gumanitar. un-ta, 2008. - 256 s.
30. Chelovek. Hronotop. Kul'tura [Tekst] : ucheb. posobie (grif NMS po kul'turologii). - Jaroslavl' : Izd-vo Jaroslav. gos. ped. un-ta, 2011. - 331 s.
Reference List
1. Avrus A. I. History of the Russian universities: Essays / A. I. Avrus. - M. : Moskovsky obshchestvenny nauchny fond, 2001. - 85 pages.
2. Andreev A. Yu. The Russian universities of the XVIII - the first half of the 19th century in the context of university history of Europe / A.Yu. Andreev. - M. : Znak, 2009. - 45 pages.
3. Anri W. A. Role of Lejbniz in creation of schools of sciences in Russia / VA. Anri // Achievements of physical sciences. - 1999. - V. 169. - No. 12. - Page 1329-1331.
4. Archer M. Realizm and morphogenesis / M. Archer // Theory of society. - M. : Kuchkovo Pole, 1999. - Page 63-78.
5. Bourdieu P. Record of the lecture given on September 23, 1993 in Goettingen / P. Bourdieu // Sociology of social space. - Moscow, 2005. - 288 pages.
6. Burlina E., Naumova O. Humanitarian spaces of the university: civilization, national and regional aspects: monograph / E.Ya. Burina, O. S. Naumova. - Samara : SAMNTS RAN Publishing House, 2017. - 210 pages.
7. Vishlenkova E. A. Terra Universitatis: Two centuries of university culture in Kazan / E. A. Vishlenkova. -Kazan : Kazan State University named after V. I. Ulyanov-Lenin Publishing House, 2005. - 500 pages.
8. Vladimir Vernadsky: Biography. Chosen works. Memoirs of contemporaries. Judgments of descendants / author G. P. Aksyonov. - M.: Sovremennik, 1993. -688 pages.
9. Volgin I. L. The forward to the book «Moscow university in the fate of the Russian writers and journalists. Articles. Letters. Speeches. Diaries. Memoirs» / I. L. Volgin. - M. : Lomonosov Moscow State University Publishing House, 2004. - 61 pages.
10. Voronina N. I. Faces of provincial culture / N. I. Voronina. - Saransk : Mordovia University Publishing House, 2006. - 232 pages.
11. Guerrier W. Leibniz and his century / V. Guerrier. - SPb.: Pechatnya V. Golovina, 1868-1871. -V. 1-2. - 621 pages.
12. Zaks L. A. City as culture car: past and present / L. A. Zaks // Modern city: sociality, cultures, life of people. - Ekaterinburg: Philanthrop, 2014. - Page 17-37.
13. Zakharov I. V. Mission of the universities in the European culture / I. V. Zakharov, E. S. Lyakhovich. -M. : Novoe tysyachiletie, 1998. - 240 pages.
14. Kazan university, 1804-1979: Essays of history. - Kazan : Kazan University Publishing House, 1979. -304 pages.
15. Klyuchevsky V. O. Course of the Russian history. Lecture LXIX [An electronic resource] / V. O. Klyuchevsky. - Access mode: http://statehistory.ru/books/Vasiliy-Klyuchevskiy_Kurs-russkoy-istorii.
16. Kurennoy V. Leibniz and Petr's reforms V. Kurenna // Otechestvennye zapiski. - 2004. - No. 6. -Page 94-100.
17. Likhachev D. S. Homosphere - the term of our days / D. S. Likhachev // Ogoniok. - 1984. - No. 36. -Page 17-19.
18. Lotman Yu. M. Semiosphere / Yu.M. Lotman. -SPb. : Iskusstvo SPB, 2000. - 704 pages.
19. Margolis Yu. D. Motherland on advantage, and to Russians in glory. From history of university education in St. Petersburg in the 18-19th century / Yu. D. Margolis, G. A. Tishkin. - Leningrad : Leningrad State University Publishing House, 1988. - 232 pages.
20. Features of popular culture of the Russian province / T. S. Zlotnikova [etc.] // Sociological researches. -2016. - No. 5. - Page 110-114.
21. Pavlenko N. I. Peter I / N. I. Pavlenko. - M. : Molodaya Gvardiya, 2010. - 432 pages.
22. Petrushenko L. A. Leibniz. His life and destiny / L. A. Petrushenko. - M.: Ekonomicheskaya gazeta, 1999. - 600 pages.
23. Petrushenko L. A. Divided, or Instructive, but alas, gloomy story about obvious and intimate life and Gottfried Wilhelm von Leibniz' philosophy / L. A. Petrushenko. - M. : Znanie, 1977. - 351 pages.
24. Podshivalova E. A. Lotman's universities [An electronic resource] / E. A. Podshivalova. - Access mode: http://unipress.udsu.ru.
25. Riddings B. University in ruins / B. Riddings / under a general editorship M. A. Gusakovsky. - Minsk : Belarusian State University Publishing House, 2009. -248 pages.
26. Sadovnichiy V A. History of Moscow university - history of science and education in Russia [An electronic resource]: the report of the Rector of Lomonosov Moscow State University, academician V. A. Sadovnichiy on International scientific conference «250 years of Lomonosov Moscow State University» / V. A. Sadovnichiy. - 2005. - 24 January. - Access mode: http://www.luchmir.com/History/MoscowUniversitySado vnichii.htm.
27. Uvarov P. Yu. Russian tour of the university idea / P. Yu. Uvarov // Philosophy Questions. - 1998. -No. 11. - Page 74-82.
28. Chronotopia of the city : monograph / E.Ya. Burlina [etc.]. - Samara: Knizhnoe Izdatelstvo, 2016. -240 pages.
29. Tsygankov D. A. V. I. Guerrier and Moscow university of his era / D. A. Tsygankov. - M. : Orthodox Sacred and Tychonov Humanitarian University Publishing House, 2008. - 256 pages.
30. Person. Chronotope. Culture : manual (NMS signature stamp on culturology). - Yaroslavl : Yaroslavl State Pedagogical University Publishing House, 2011. -331 pages.
Дата поступления статьи в редакцию: 28.04.2018 Дата принятия статьи к печати: 16.05.2018
