CC BY
21ПСИХОЛОГИЯ > ф
Ученые записки Крымского федерального университета имени В. И. Вернадского Социология. Педагогика. Психология. Том 7 (73). 2021. № 2. С. 91-98.
УДК 159.9
ГЛОБАЛЬНАЯ, НАЦИОНАЛЬНАЯ И РЕГИОНАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ КАК СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДИКТОРЫ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О БУДУЩЕМ (НА МАТЕРИАЛЕ ИССЛЕДОВАНИЯ СТУДЕНТОВ КУБАНИ)1
Аполлонов И. А.1, Тучина О. Р.2
12Кубанский государственный технологический университет, Краснодар, Россия
E-mail: оbttgo@yandex.m1, tuchena@yandex.ru2
В статье рассматривается проблема соотношения представлений молодёжи о будущем с различными типами идентичности. В результате исследования были эмпирически выявлены четыре типа отношения к будущему: пессимистичное видение будущего; уверенный взгляд в будущее, основанный на чувстве сплоченности с группой; оптимистичное и не требующее усилий будущее и отношение к будущему как органичному продолжению прошлого и источнику настоящего. Соотношение выраженности и особенностей глобальной, национальной и региональной идентичности значимо различаются в группах с разным отношением к будущему. Социально-психологическим предиктором уверенного отношения к будущему является этническая идентичность, предиктором легкого и оптимистичного отношения к будущему - глобальная идентичность, отношения к будущему как продолжению прошлого и истоку настоящего - региональная идентичность. Исследование не выявило социально-психологических предикторов отношения к будущему как пессимистичному и бессмысленному, можно предположить, что ими являются иные психологические факторы, требующие дополнительного изучения.
Ключевые слова: глобальная, национальная, региональная идентичность, образ будущего, социальные представления о коллективном будущем, самопонимание.
ВВЕДЕНИЕ
Конститутивной чертой личностной идентичности является её темпоральное измерение, придающее целостность и осмысленность человеческому существованию, определяющего человека как субъекта социокультурного мира. В современном мире, где глобальные интегративные процессы парадоксальным образом сочетаются с усилением роли регионального и этнического факторов, особую актуальность приобретает исследование взаимосвязи различных уровней и граней социокультурной идентичности в фокусе личностного проекта будущего. Для социального и экономического прогнозирования развития региона необходимо знать, как представляют свое будущее молодежь, как их жизненные планы связаны с будущим своей страны и своего региона и какие социально-психологические факторы влияют на формирование этих планов.
1 Исследование проведено при поддержке РФФИ, проект 19-413-230020 р_а «Глобальная, национальная и региональная идентичность молодежи Кубани в контексте представлений о будущем».
91
Цель, исследование особенностей социальной идентичности молодежи Кубани в контексте будущего общности (региона, страны и мира в целом).
Задачи, 1) Теоретический анализ социальных представлений о коллективном будущем как социально-психологического феномена. 2) Построение психологической типологии отношения к будущему на основе эмпирического материала. 3) Соотношение выраженности и особенностей глобальной, национальной и региональной идентичности у респондентов с разным типом представлений о будущем.
ИЗЛОЖЕНИЕ ОСНОВНОГО МАТЕРИАЛА
Теоретический анализ социальных представлений о коллективном будущем как социально-психологического феномена. В современной науке исследование представлений о будущем проводится в рамках символического интеракционизма Дж. Г. Мида, понимающей социологии А. Шюца и социальном конструкционизме, где групповое отношение к будущему рассматривается как конструирование совместной временной перспективы, связывающей членов группы как современников. Работы в области изучения лидерства рассматривают проблему будущего с точки зрения представлений членов группы о совместной судьбе, целях совместной деятельности и ожидаемых будущих событиях [1-4], направленность руководителей и организационной культуры на предвосхищение изменений [5-7]. В рамках социологии и социальной психологии риска коллективные представления о будущем рассматриваются с точки зрения социокультурных механизмов, конструирующих массовые страхи и ожидания [8-11], социально-психологических механизмов, связывающих коллективную память с коллективным образом будущего (защита позитивной групповой идентичности, позитивные коллективные переживания в связи с чествованием прошлого, механизмы совладания с клиотравмой, самосбывающиеся и самоотменяющиеся пророчества, коллективный защитный пессимизм и т.д.) [12-14].
Мы рассматриваем проблему отношения к будущему с позиций субъектного подхода, теоретические положения которого постулируют причины активности в самом субъекте, акцентируя его активно-преобразующую сущность [15]. Субъектно-бытийный подход рассматривает, как человек опредмечивает замысел, создает реальность своего бытия и сам изменяется в процессе реализации этого замысла [16]. Способность конструировать будущее, объединять различные временные перспективы является важным фактором бытийной устойчивости личности. Соответственно, образ будущего является тем бытийным пространством личности, в котором она продолжает свое бытие.
Описание выборки и методов исследования. В качестве метода исследование представления о коллективном будущем был использован семантический дифференциал «Временные аттитюды» Ж. Нюттена в авторской модификации, выявляющий коллективные цели и планы, ожидания, мечты, страхи. В качестве методов исследования были использованы методика «Глобальная идентичность» А. Дер-Карабетяна и И. Руиз ^1), «Глобальная социальная идентификация», методика изучения гражданской идентичности при помощи методики Н. М. Лебедевой и
92
А. Н. Татарко; методика «Типы этнической идентичности» (Г. У. Солдатова, С. В. Рыжова); метод анализа среднего, дисперсионный анализ, кластерный анализ, корреляционный анализ, факторный анализ. В исследовании приняли участие 417 респондентов - жителей Кубани, 242 мужчины, 175 женщин в возрасте от 17 до 28 лет (средний возраст 19,2 года).
Построение психологической типологии отношения к будущему на основе эмпирического материала. На первом этапе был проведен факторный анализ оценок представлений о коллективном будущем респондентов. Результаты факторного анализа выявили четыре основных типа отношения респондентов к будущему. Первый фактор (14,2% общей дисперсии) включает такие шкалы оценки будущего как «незначительное» (,852), «бессмысленное» (,828), «скучное» (,824), «застойное» (,813), «безнадежное» (,787), «неприятное» (,652), «бедное событиями» (-,540). Таким образом, данный тип отношения к будущему можно охарактеризовать как пессимистичный, а основную характеристику будущего -«неинтересное», «бессмысленное». Группа респондентов с данным типом отношения к будущему является самой многочисленной в выборке (173 респондента, средний возраст 19,2 года). Второй фактор (12,4% общей дисперсии) характеризует будущее как «определенное» (,777), «сплоченное» (,698), «стабильное» (,688), «свободное» (,601). Основными характеристиками будущего данного типа являются уверенность в завтрашнем дне, основанная на чувстве сплоченности с группой (84 респондента, средний возраст 19,1 года). Третий фактор (8,2%) определяет будущее как «безопасное» (,704), «удачное» (,585), «прекрасное» (,525), «светлое» (,520), «легкое» (-,509). Данный тип отношения к будущему можно характеризовать как оптимистичное и не требующее усилий (143 респондента, средний возраст 19,4 года). Четвертый фактор (5,2%) характеризует будущее как «длительное» (,501), «связанное с прошлым» (,706), «новаторское» (,684), «связанное с настоящим» (,566), то есть определяет отношение к будущему как органичному продолжению прошлого и источнику настоящего. Этот тип отношения к будущему характерен для небольшой группе респондентов (17 человек, средний возраст 22,3 года), что позволяет предположить, что данный тип отношения к будущему не характерен для юношеского возраста.
Соотношение выраженности и особенностей глобальной, национальной и региональной идентичности у респондентов с разными типами представлений о будущем. На следующем этапе с помощью кластерного анализа по методу К-средних были выделены 4 типа отношения личности к будущему, соответствующие выделенным факторам, достоверность различий была повторно подтверждена с помощью анализа ANOVA (р<0,001). Затем было проведено сравнение выраженности гражданской, этнической и региональной идентичности респондентов, составляющих данные группы методом многофакторного дисперсионного анализа. Как показали результаты исследования, в группах с разным типом отношения к будущему значимо различается выраженность переменных позитивная этноидентичность, этноизоляционизм, этнонигилизм, этнофанатизм, глобальная идентичность и региональная идентичность (табл. 1).
93
Таблица 1
Результаты сравнения выраженности гражданской, этнической и региональной идентичности респондентов в группах с разным типом
отношения к будущему
Тип социальной идентичности Тип отношения к будущему Е р
1 | 2 | 3 | 4
Количество респондентов
173 84 143 17
гражданская идентичность М 3,01 2,93 3,33 3,00 2,54 ,056
ББ 1,43 1,12 1,04 1,21
позитивная этноидентичность М 2,70 2,66 2,96 2,97 3,03 ,029
ББ 0,93 1,05 0,79 0,44
этноизоляционизм М 0,92 1,35 0,93 1,08 5,60 ,001
ББ 0,78 0,99 0,81 0,90
этнонигилизм М 1,09 1,33 0,93 1,13 4,22 ,006
ББ 0,76 0,95 0,77 1,12
этнофанатизм М 1,18 1,49 1,16 1,32 3,25 ,022
ББ 0,82 0,96 0,78 1,03
этническая индифферентность М 2,31 2,29 2,29 2,43 0,14 ,931
ББ 0,83 0,88 0,69 0,43
этноэгоизм М 1,13 1,44 1,19 1,03 2,50 ,059
ББ 0,84 0,95 0,92 0,89
глобальная идентичность М 3,04 2,99 3,33 3,14 3,61 ,013
ББ 0,95 1,04 0,75 0,82
региональная идентичность М 2,08 2,18 2,42 2,75 5,57 ,001
ББ 0,92 0,95 0,82 0,78
Примечание: *жирным шрифтом отмечены значимые различия (р<0,05).
На следующем этапе были выявлены особенности взаимосвязи глобальной, национальной и региональной идентичности респондентов в группах с разным типом отношения к будущему при помощи корреляционного анализа (критерий Пирсона, р<0,01). Результаты исследования показали, что в группах с разным отношением к будущему наблюдается разная взаимосвязь социальной идентичности.
В группе с пессимистичным видением будущего значимо ниже уровень региональной идентичности, чем в других группах, а также уровень позитивной этноидентичности и глобальной идентичности ниже, чем в третьей и четвертой группе. Можно предположить, что предикторами данного типа отношения к будущему являются не столько исследуемые виды социальной идентичности, сколько иные психологические факторы, требующие дополнительного изучения. В данной группе обнаружена взаимосвязь гражданской, глобальной и региональной идентичности. Гражданская идентичность также связана с этноэгоизмом. Глобальная идентичность связана с этноиндифферентностью и позитивной этноидентичностью. Региональная идентичность - с позитивной этноидентичностью, этноизоляционизмом, этнофанатизмом и этноэгоизмом. Соответственно, в данной группе респондентов гражданственность соотносится с гиперэтничностью и региональностью, а глобальная идентичность предполагает
94
спокойно-позитивное или равнодушное отношение к этничности.
В группе с уверенным видением будущего значимо ниже уровень глобальной идентичности, чем в других группах. Также в данной группе значимо выше, чем в других группах выраженность этнической гиперидентичности (этнофанатизм и этноэгоизм) и гипоидентичности (этнонигилизм). Можно предположить, что одновременное проявление этнической гиперидентичности и отрицания значимости этничности говорят о высокой личностной значимости этничности в данной группе. Принадлежность к своему народу задевает человека и на эмоциональном, и ценностно-смысловом уровнях. Отношение к подобной принадлежности, как в позитивном, так и в негативном оценочном полюсах, рассматривается им в качестве важного аспекта личностного бытия, фундамента собственной субъектной позиции в мире, осмысленности собственной жизни. Обнаружена взаимосвязь гражданской, глобальной и региональной идентичности. При этом гражданская идентичность в данной группе связана с позитивной этноидентичностью, этноизоляционизм, этнофанатизмом, этноэгоизмом. Глобальная идентичность связана с этноиндифферентностью и позитивной этноидентичностью. Региональная идентичность - с позитивной этноидентичностью, этнонигилизмом, этноизоляционизмом, этнофанатизмом и этноэгоизмом. Соответственно, предикторами данного типа отношения к будущему является этническая идентичность, солидарность с этнической группой является основой спокойного уверенного отношения к будущему.
В группе с легким и оптимистичным отношением к будущему выше, чем в других группах, выражена глобальная идентичность, которая не коррелирует с другими видами идентичности. Гражданская идентичность в данной группе положительно связана с позитивной этноидентичностью и региональной идентичностью, отрицательно - с этнической индифферентностью. Региональная идентичность позитивно связана с гражданской, позитивной этноидентичностью, этноизоляционизмом, этноэгоизмом, отрицательно - с этноиндифферентностью. Соответственно, предиктором оптимистичного отношения к будущему является глобальная идентичность. Подобная взаимосвязь указывает на главный ценностный вектор восприятия глобализации - консьюмеризм общества массового потребления.
В группе с отношение к будущему как органичному продолжению прошлого и источнику настоящего значимо выше, чем в других группах, уровень региональной идентичности, связанной с этноэгоизмом. Гражданская идентичность связана отрицательно с этнонигилизмом. Таким образом, региональная идентичность рассматривается как основание для отношения к будущему в контексте прошлого и настоящего. Соответственно, региональная идентичность, принадлежность к малой родине определяет чувство преемственности, неразрывной связи прошлого, настоящего и будущего.
ВЫВОДЫ
С позиций субъектного подхода образ будущего является тем бытийным пространством личности, в котором она продолжает свое бытие. Способность конструировать будущее, объединять различные временные перспективы является
95
важным фактором бытийной устойчивости личности.
На основании результатов эмпирического исследования были выявлены четыре типа отношения к будущему: пессимистичное видение будущего; уверенный взгляд в будущее, основанный на чувстве сплоченности с группой; оптимистичное и не требующее усилий будущее и отношение к будущему как органичному продолжению прошлого и источнику настоящего.
Соотношение выраженности и особенностей глобальной, национальной и региональной идентичности значимо различаются в группах с разным отношением к будущему. Социально-психологическим предиктором уверенного отношения к будущему является этническая идентичность, принадлежность к этносу является основой спокойного уверенного отношения к будущему, этничность рассматривается респондентами в качестве важного аспекта личностного бытия, фундамента собственной субъектной позиции в мире, осмысленности собственной жизни. Предиктором легкого и оптимистичного отношения к будущему является глобальная идентичность, не связанная в данной группе с другими видами социальной идентичности. Региональная идентичность, принадлежность к малой родине определяет чувство преемственности, неразрывной связи прошлого, настоящего и будущего, бытийной устойчивости личности. Исследование не выявило социально-психологических предикторов отношения к будущему как пессимистичному и бессмысленному, можно предположить, что ими являются иные психологические факторы, требующие дополнительного изучения.
Вместе с тем, полученные данные указывают на важную роль социальных форм идентичности в судьбе человека. В данном контексте идентичность представляет собой не просто формальный факт соотнесения себя с определённой общностью: региональной, гражданской или же глобальной. Это, прежде всего, определённое ценностно-смысловое пространство, которое фундирует личностно значимые предикаты субъектной позиции человека, определяющие содержательность его «Я» и, тем самым, осмысленность его жизни.
Список литературы
1. Thoms P. Driven by time: Time orientation and leadership / P. Thoms. - Westport, CT: Praeger, 2004. -160 р.
2. Das T. K. Strategy and time: really recognizing the future. Managing the future: strategic foresight in the knowledge economy / T. K. Das. Ed. by H. Tsoukas and J. Shepherd. - Oxford: Blackwell Publishing Ltd, 2004. - Р. 58-74.
3. Kouzes J. M. To Lead, Create a Shared Vision / J. M. Kouzes., B. Z. Posner // Harvard Business Review.
- 2009. - No 87(1). - Р. 20-21.
4. Rohrbeck R. Corporate Foresight. Towards a Maturity Model for the Future Orientation of a Firm / R. Rohrbeck. - Berlin-Heidelberg: Springer-Verlag, 2011. - 220 р.
5. Нестик Т. А. Социально-психологическая детерминация отношения к совместному будущему у сотрудников российских организаций / Т. А. Нестик // Организационная психология. - 2013. - Т. 3.
- № 3. - С. 2-41.
6. Beck U. The cosmopolitan society and its enemies / U. Beck // Theory, Culture and Society. - 2002. -V. 19. - No 1-2. - P. 17-44.
7. Nanus B. Visionary Leadership, how to re-vision the future / B. Nanus // The Futurist. - 1992. - No 26. -P. 20-25.
96
8. Нестик Т. А. Психологические особенности отношения руководителей к будущему своей организации / Т. А. Нестик, Е. В. Жукова // Психология человека в современном мире. Т. 5. Личность и группа в условиях социальных изменений. - М.: Изд-во «ИП РАН», 2009. - С. 344-348.
9. Тучина О. Р. Социальная идентичность и представление о будущем (на материале исследования молодежи Кубани) / О. Р. Тучина // Психология. Историко-критические обзоры и современные исследования. - 2020. - Т. 9. - № 2-1. - С. 127-134.
10. Wakslak Ch. J. Representations of the self in the near and distant future / Ch. J. Wakslak, Sh. Nussbaum, N. Liberman, Y. Trope // J. Person. and Soc. Psychol. - 2008. - V. 95. - No 4. - P. 757-773.
11. Yudkowsky E. Cognitive Biases Potentially Affecting Judgment of Global Risks // Bostrom N., Cirkovic M. M. (eds). Global Catastrophic Risks. - N.Y.: Oxford Univ. Press, 2008. - P. 91-119.
12. Емельянова Т. П. Характеристики коллективной памяти в контексте социально-психологических особенностей двух поколений/ Т. П. Емельянова, Т. В. Дробышева // Горизонты гуманитарного знания. - 2017. - № 5. - С. 71-85.
13. Нестик Т. А. Отношение личности к прошлому, настоящему и будущему России: результаты эмпирического исследования / Т. А. Нестик // Социальная и экономическая психология. Часть 1: Состояние и перспективы исследований. - М.: Изд-во «ИП РАН», 2018. - С. 190-213.
14. Нестик Т. А. Образ будущего России у представителей поколения Z / Т. А. Нестик, В.Н. Ролдугина // Человек и мир. - 2018. - Т. 2. - № 2. - С. 75-87.
15. Брушлинский А. В. Психология субъекта (лекция, прочитанная студентам, аспирантам и преподавателям факультета психологии Тверского государственного университета 19 октября 2001 г.) / А. В. Брушлинский // Психологический журнал. - 2003. - Т. 24. - № 2. - С. 15-17.
16. Фоменко Г. Ю. Психология безопасности личности: субъектно-бытийный подход / Г. Ю. Фоменко, З. И. Рябикина. - Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 2018. - 280 с.
GLOBAL, NATIONAL AND REGIONAL IDENTITY AS SOCIO-PSYCHOLOGICAL PREDICTORS OF IDEAS ABOUT THE FUTURE (BASED ON THE RESEARCH OF KUBAN STUDENTS)
Apollonov I. A.1, Tuchina O. R.2
12Kuban State Technological University, Krasnodar, Russian Federation
E-mail: оbügo@yandex.ru1, tuchena@yandex.ru2
In the modern world, where global integrative processes are paradoxically combined with the strengthening of the role of regional and ethnic factors, the study of the relationship between different levels and facets of socio-cultural identity in the focus of the personal project of the future becomes particularly relevant. For social and economic forecasting of the region's development, it is necessary to know how young people imagine their future, how their life plans are related to the future of their country and their region, and what socio-psychological factors influence the formation of these plans. The purpose of the article is to study the features of the social identity of the youth of Kuban in the context of the future of the community (region, country and the world as a whole). The article presents a theoretical analysis of social ideas about the collective future as a socio-psychological phenomenon. From the standpoint of the subjective approach, the image of the future is the being space of the individual in which he continues his existence. The ability to construct the future, to combine different time perspectives is an important factor of the individual's being stability. Based on the results of empirical research has identified four types of attitude to the future: the pessimistic vision of the future; confident look into the future, based on a sense of cohesion to the group; optimistic and effortless the future and about the future as a natural continuation of the past and the present. The ratio of the
97
expression and features of global, national and regional identity significantly differ in groups with different attitudes to the future. The socio-psychological predictor of a confident attitude to the future is ethnic identity, belonging to an ethnic group is the basis of a calm confident attitude to the future, ethnicity is considered by respondents as an important aspect of personal existence, the foundation of their own subjective position in the world, the meaningfulness of their own life. The predictor of an easy and optimistic attitude to the future is a global identity that is not associated with other types of social identity in this group. Regional identity, belonging to a small homeland determines the sense of continuity, the indissoluble connection of the past, present and future, the existential stability of the individual. The study did not reveal any socio-psychological predictors of the attitude to the future as pessimistic and meaningless, it can be assumed that they are other psychological factors that require additional study. The data obtained indicate the important role of social forms of identity in the fate of a person. In this context, identity is not just a formal fact of relating oneself to a certain community: regional, civil, or global. This is, first of all, a certain value-semantic space that bases the personally significant predicates of a person's subjective position, which determine the content of his "I" and, thereby, the meaningfulness of his life.
Keywords: global, national, regional identity, image of the future, social ideas about the collective future, self-understanding.
References
1. Thoms P., Driven by time: Time orientation and leadership, 160 p. (CT: Praeger, Westport, 2004).
2. Das T.K., Strategy and time: really recognizing the future. Managing the future: strategic foresight in the
knowledge economy, p. 58 (Blackwell Publishing Ltd, Oxford, 2004).
3. Kouzes. J.M. and Posner B.Z., To Lead, Create a Shared Vision, Harvard Business Review, 87(1), (2009).
4. Rohrbeck R., Corporate Foresight. Towards a Maturity Model for the Future Orientation of a Firm.
(Springer-Verlag, Berlin-Heidelberg, 2011).
5. Nestik T.A., Socio-psychological determination of the attitude to the joint future among employees of
Russian organizations, Organizational psychology, 3, 3, 2 (2013).
6. Beck U., The cosmopolitan society and its enemies, Theory, Culture and Society, 19, 1-2, 17 (2002).
7. Nanus B., Visionary Leadership, how to re-vision the future, The Futurist, 26, 20 (1992).
8. Nestik T.A., Psychological features of the attitude of managers to the future of their organization, Human
psychology in the modern world, 5, p. 344 (2009).
9. Tuchina O.R., Social identity and the idea of the future (based on the research of the youth of the Kuban),
Psychology, Historical and critical reviews and modern research, 9, 2, 127 (2020).
10. Wakslak Ch.J. et al., Representations of the self in the near and distant future, J. Person. andSoc. Psychol. 95, 4, 727 (2008).
11. Yudkowsky E., Cognitive Biases Potentially Affecting Judgment of Global Risks, p. 91 (Oxford Univ. Press, 2008).
12. Emelyanova T.P., Characteristics of collective memory in the context of socio-psychological features of two generations, Horizons of humanitarian knowledge, 5, 71 (2017).
13. Nestik T.A., The attitude of the individual to the past, present and future of Russia: the results of an empirical study, p. 190 (Publishing House "IP RAS", M., 2018).
14. Nestik T.A. and Roldugin V.N., The way of the future of Russia in the Z generation, Man and the world, 2, 2, 75 (2018).
15. Brushlinsky A.V., Psychology (lecture delivered to students, graduate students and teachers of the faculty of psychology of the state University of Tver 19 October 2001), Psychological journal, 24, 2, 15 (2003).
16. Fomenko G.Yu. and Ryabikina Z.I., Psychology of security of the person: subject-existential approach, 280 p. (Kuban State University, Krasnodar, 2018).
98
