CC BY
165
DO110.23683/2500-3224-2019-1-192-205
ГЕРОЙ СВОЕГО ВРЕМЕНИ, ГЕРОЙ ВНЕ
W
ВРЕМЕНИ ИЛИ ГЕРОЙ НА ВСЕ ВРЕМЕНА — QUI PRO QUO?
О.Д. Джумайло
Аннотация. Предлагаемая в статье дискуссия продолжает тему номера. Свои размышления о герое и героическом предложили профессиональные историки из России и Великобритании, имеющие разные политические взгляды и заметно отличающиеся методологические подходы. Многообразные типологии героев, примеры способности героя быть выдающейся личностью своего времени, становиться символом, выражать опыт типичного представителя своей эпохи сопровождались оригинальными комментариями на материале истории, классической и популярной литературы и культуры.
Участники дискуссии стремились определить точки сближения между сходными, но далеко не синонимичными понятиями «герой», «лидер общественного мнения», «харизматик», «анти-герой», нюансировать смысловые демаркации между этими понятиями, указать на их подвижность в связи с изменчивостью социокультурного контекста. Разговор о герое затрагивал распространенные академические представления о героическом, в особенности архетипические и историко-культурные модели, однако не ограничивался ими. Особую метакритическую и аналитическую составляющую внес в разговор вопрос о темпоральной составляющей в восприятии и осмыслении феномена героизма, о наиболее существенных отличиях современных (в широком социокультурном смысле этого слова) представлений о героях и публичных личностях от «домодерных». Масштабный вопрос о специфике процессов и механизмов формирования отечественного пантеона героев в сравнении с культурными традициями иных стран и народов, возможно, послужит поводом для нового поворота в области «науки о героизме», в настоящее время активно развивающегося гуманитарного поля в зарубежных исследованиях. Оживление дискуссии вокруг феномена «герой нашего времени» затрагивает как академическую науку, так и области практического действия и гражданских инициатив, а также связывает данный раздел журнала с недавними публикационными проектами и конференциями в России и за рубежом.
Ключевые слова: герой своего времени, героизм, наука о героизме, великие личности в истории, типы и типологии героев.
Джумайло Ольга Анатольевна, доктор филологических наук, заведующий кафедрой теории и истории мировой литературы, Институт филологии, журналистики и межкультурной коммуникации, Южный федеральный университет, 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Большая Садовая,105/42, [email protected].
Вопросы дискуссии:
1. Герой своего времени - экстраординарная личность, человек-символ или типичный представитель своей эпохи?
2. Герой, лидер общественного мнения, харизматик, не-герой, анти-герой - каковы смысловые демаркации между этими понятиями, и в какой мере их подвижность зависит от изменчивости социокультурного контекста (возможно ли выделение некоего «сухого остатка», архетипических представлений о героизме, свойственных всем культурам и цивилизациям без исключения)?
3. Важна ли (и если да, то почему?) темпоральная составляющая в восприятии и осмыслении феномена героизма? В чем состоят наиболее существенные отличия современных (в широком социокультурном смысле этого слова) представлений о героях и публичных личностях от «домодерных»?
4. Можно ли говорить о некоторой специфике процессов и механизмов формирования отечественного пантеона героев в сравнении с культурными традициями иных стран и народов?
5. Оживление дискуссии вокруг феномена «герой нашего времени» - симптом потребности в общественно-политических изменениях и/или часть современной культуры ностальгии? Кто «герой вашего времени»?
Участники:
Иванеско Антон Евгеньевич, кандидат исторических наук, доцент Института истории и международных отношений Южного федерального университета.
Савин Андрей Иванович, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института истории Сибирского Отделения РАН.
Симонов Дмитрий Геннадьевич, кандидат исторических наук, заместитель директора по науке Института истории Сибирского отделения Российской академии наук.
Кобрин Кирилл Рафаилович, кандидат исторических наук, редактор журнала «Неприкосновенный Запас», приглашенный профессор Сычуаньского университета (КНР).
Клеес Грегори, профессор, преподаватель истории и истории политической мысли Лондонского университета (Великобритания).
HERO OF HIS TIME, HERO FOR ALL TIMES OR HERO WITHOUT TIMING — QUI PRO QUO?
O.A. Dzhumaylo
Abstract. The discussion offered in the paper develops the theme of the issue. Professional historians from Russia and the Great Britain, who have different political views and markedly different methodological approaches, offered their reflections on the hero and the heroic. Diverse typologies of heroes, examples of the hero's ability to be an outstanding personality of his time, to become a symbol, to express the experience of a typical representative of his era, were accompanied by original comments on the material of history, classical and popular literature and culture. The participants sought to identify points of convergence between similar, but not synonymous concepts of "hero", "leader of public opinion", "charismatic", "anti-hero", to nuance the semantic demarcation between these concepts, to point to their flexibility in connection with the variability of the socio-cultural context. The talk about the hero touched upon widespread academic ideas about the heroic, especially archetypal and historical-cultural models, but was not limited to them. A special metacritical and analytical component was introduced into the conversation by the question of the temporal component in the perception and understanding of the phenomenon of heroism. The participants argued the most significant differences between modern ideas (in the broad socio-cultural sense of the word) about heroes from the "pre-modern" ones. The large-scale question about the specifics of the processes and mechanisms of formation of the domestic pantheon of heroes in comparison with the cultural traditions of other countries and peoples may introduce a new turn in the field of "heroism science", currently actively developing humanitarian field in foreign studies. The revival of the discussion around the phenomenon of "the hero of our time" affects both academic science and the field of practical action and civic initiatives, as well as links this section of the journal with recent publication projects and conferences in Russia and abroad.
Keywords: hero of his own time, heroism, Heroism Science, great people in history, types and typologies of heroes.
Dzhumaylo Olga A., Doctor of Science (Philology), Head of the Department of World Literature, Institute of Philology, Journalism and Intercultural Relations, Southern Federal University, 105/42, Bolshaya Sadovaya St., Rostov-on-Don, 344006, Russia, [email protected].
Issues of Discussion:
1. Hero of his own time. Is he the extraordinary personality, symbolic figure or a typical representative of his time?
2. Hero, public leader, charismatic personality, non-hero, anti-hero. How to differ among them? Does the changeable social and cultural context matter? Is it possible to talk about some archetypal ideas in relation to hero, which are shared in different cultures and civilizations?
3. Is it important to take temporal aspect into account when talking about heroism? If yes, why? What are the most vivid differences (in the broad social and cultural sense) between the contemporary idea of hero and its premodern variant?
4. Can we talk about any specifics of the formation of Russian pantheon of heroes in comparison with cultural traditions of other countries?
5. Can a revitalizing of the discussion around the phenomenon of hero of his own time be a symptom of carving for social and political change and/or can it be an element of nostalgia? Who can you name as hero of your time?
Discussants:
Ivanesko Anton E., Candidate of Science (History), Associate Professor, Institute of History and International Relations, Southern Federal University.
Savin Andrey I., Candidate of Science (History), senior researcher, Institute of History Siberian Branch of the Russian Academy of Science.
Simonov Dmitry G., Candidate of Science (History), Deputy Director for Research, Institute of History at Siberian Branch of the Russian Academy of Science, Associate Professor at Russian history department of Novosibirsk State University.
Kobrin Kirill R., Candidate of Science (History), Editor of intellectual journal 'Neprikosnovenny Zapas', Visiting Professor at Sichuan University (PRC).
Claeys Gregory, Professor of the History of Political Thought at Royal Holloway, University of London (UK).
КРАТКОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ
Томас Карлейль в знаменитой серии лекций 1841 г. о героях и поклонении им сожалел о пагубном влиянии прогресса и просвещения на героическое. Сто лет спустя Жорж Батай взывал к необходимости «возродить харизму и миф», чтобы они послужили спасительным противовесом тенденциям модерной эпохи. Но именно Джозеф Кэмпбелл в своем исследовании «Тысячеликий герой» (1949) к неудовольствию многих легко нарушает границы «великого» и «повседневного» геройства, говоря о том, что путь героя может стать путем каждого [Campbell, 2004], чем открывает подход к пониманию, пожалуй, самого популярного ныне толкования «героя нашего времени».
Концептуализация «героя» сегодня как никогда далека от фиксации. Амплитуда репрезентаций героического в современной культуре широка: от экстраординарных до вполне типических представителей человечества (включая полубогов и «маленьких» героев); от героя как воплощения совершенства до изгоя и преступника, ставшего на путь добра; от героев, масштаб деяний которых - человечество и универсум, до героев, избавившихся от пагубных пристрастий и героев-неудачников; от героев - бунтарей и одиночек до народных героев и т.д. и т.п. Различные героические идентичности не только сосуществуют, но входят в разнообразные сцепки с антигероями, чьи лики так же многочисленны.
Для нас, в контексте предложенной в этом номере дискуссии на «героическую» тему, не менее интересен ее рецептивный поворот qui pro quo. Иными словами, так же важно понимать, кто говорит о герое и как профессиональная и академическая позиция (или ее отсутствие) влияет на этот разговор.
Согласно недавнему исследованию Аллисона и Гетелса, проводивших опросы для своей книги «Heroes: What they do and why we need them» (2011), среди определяемых как «герои» оказалось 34% героев популярных книг и (мульт)фильмов, а среди невымышленных героев лидировали не великие политические деятели и главы государств прошлого и настоящего (3%), духовные учителя и подвижники (6%), известные медийные личности (4%), а члены семьи опрашиваемых (32%) [Allison, Goethals, 2011, p. 26]. Выводы ученых - исследователей в области психологии лидерства - в отношении «героя нашего времени», как его видит простой американец, могут быть приняты с серьезными оговорками. И все же они заслуживают внимания: «Будь то правители, родители, божества или учителя, герои описываются как мужественные, бескорыстные и способные применить свой талант во благо других. Слава не обязательно сопутствует героизму. Мы признаем невоспетых героев, которые трудятся в безвестности, и чьи действия надолго меняют жизнь их окружения. Мы также видим героизм в людях, которые не стремились стать героями. Интересно, что героями становятся и те, кто совершает экстраординарные поступки [...], и те, кто просто борется с болезнью или смертельным недугом. Последние становятся героями, справляясь с этими общими для всех людей проблемами с необычайным мужеством и достоинством» [Allison, Goethals, 2011, pp. 28-29].
Приведенный пример любопытен сразу в нескольких отношениях: очевидно, что «герои» широкой публики заметно отличаются от пантеона «героев» профессионально ориентированного академического сообщества; но и внутри академии также заметны акценты - психологи, философы, историки, литературоведы, социологи медиа и т.д. по-разному видят «объект, предмет и материал исследования», как, впрочем, и его научный «пафос»; при многочисленных разногласиях в определении отношений «героя» и контекста, в котором он возникает (художественный, бытовой, исторический?), «героя» и общественного блага, «героя» и толпы, медийной славы, общественного резонанса и пр. - парадоксально, что базовое понятие «героического» продолжает бытовать в наше время в своей архетипической формулировке. Так, героями современная широкая аудитория и академическая публика считает умных, сильных, надежных, жизнелюбивых, проявляющих заботу о других, харизматичных, самоотверженных и вдохновляющих лидеров [Kinsella, Ritchie, and Igou, 2015а].
Более того, в «прозаических» либерально-капиталистических обществах, по замечанию Алана Блума, в которых гражданское общество предано идее безопасности и комфорта, и «нельзя ожидать, что привычка к самосохранению создаст плодородную почву для героизма или вдохновения. ... тот, кто придерживается экономического взгляда на человека, не имеет твердой веры в его достоинство или особую миссию искусства и науки» [цит. по Hollander, 2016, p. 24]. Следовательно, героем становится любой, кто в известной мере «выпадает» из модерного времени, транслирует «идеалистические» ценности, пренебрегает личным комфортом.
С 2016 г., под влиянием идей гуманистической позитивной психологии и деятельности групп активистов, а также в связи с интересом к феномену героического в социальных дисциплинах, начинает издаваться журнал Heroism Science: An Interdisciplinary Journal. Среди пионеров современной «науки о героизме» называют Зено Франко и Фила Зимбардо [Franco, Zimbardo, 2006], выступивших с прозвучавшей в академических кругах статьей о «банальности героизма» (экивок в сторону «банальности зла» Арендт) и позже предложивших систему понятий новой науки [Franco, Blau, Zimbardo, 2011], открывающей путь в герои любому достойному человеку. Моральные аспекты героического также осмысляются в работе Уокера [Walker, 2014]. Близкие идеи, но с упором на связь героизма и лидерства, наставничества, гражданственности находим в нескольких крупных работах уже упомянутых нами Аллисона и Гетелса [Allison,Goethals, 2011; 2013]. Европейские исследования феномена героизма последних лет связаны с современной рецепцией героев и паттернами героического: используются как архетипические юнгианские [Izod, 2003], так и когнитивные подходы в анализе восприятия публикой прототипических характеристик героев [Kinsella, Ritchie and Igou, 2015b].
Наука о героизме (Heroism Science) позиционирует себя как междисциплинарная сфера исследований, охватывающих столь разные области теории и практики, как позитивная психология, этика, социология, социальная психология, цифровые гуманитарные науки, философия, право и политические науки, семиотика, лидерство, менеджмент и даже эволюционная биология и сестринское дело. Если
конференция 2016 г., посвященная перспективам науки о героизме, состоявшаяся в Перте (Австралия), имела социальные, психологические и политологические акценты в трактовке героизма, то проведенная в 2018 г. журналом «Новое литературное обозрение» конференция «"Герой нашего времени": лидеры общественного мнения и их культы в эпоху (пост)модерности» дала голос историкам, социологам, исследователям медиа. Разговор о героях в том же году продолжил «Международный журнал исследований культуры», выпустивший спецномер на эту тему.
Современные ученые-психологи видят в героях воплощение фундаментальных духовных потребностей человека [Kinsella, Ritchie, Igou, 2015b]. Более того, все чаще говорится о том, что все человечество (а не только его избранные представители, обладающие исключительным нравственным совершенством) способно на героизм [Franco, Blau, Zimbardo, 2011]. Среди новых и весьма неожиданных подходов к героизму - исследования ДНК человека с целью обнаружить ген героизма [Efthimiou, 2015].
Концепции антропологов-компаративистов, снова и снова отсылающие к историческому труду Кэмпбелла, подчеркивают универсальность прототипической модели мономифа (уход-инициация-возвращение) на основе ее бесчисленных вариаций. Примечательно, что среди них есть и исследователи феномена лидерства в социальных, экономических и политических сферах. Для них мономиф о пути героя дает важнейший ключ к пониманию значения наставничества (мудрецов и помощников героя), без которого невозможно «рождение» героя, а вместе с ним и перемен в обществе, самого движения истории [Allison and Smith, 2015]. Разнообразные аспекты героя в связи с наставничеством, а также потребностью каждого человека в объекте для восхищения и подражания, имеют и свой научный дискурс.
Не стоит игнорировать злободневность обращения ученых к специфике культа политического лидера («poitical hero worship» в терминологии Холландера) и переживаемый американскими интеллектуалами шок в связи с феноменом популярности Дональда Трампа, которая привела его к посту президента [Hollander, 2016, p. ix] и во многом опровергла основы науки о героизме.
В связи с этим необходимо отметить, что так называемый объективный подход в науке о героизме подчеркивает нравственную основу подвига героя «во имя добра», его экстраординарность, готовность пойти на страшные испытания и принести себя в жертву [Franco, 2011; Kohen, 2015]. Субъективный подход к герою проблематизирует само понятие «добра» и «блага», во имя которых свершается геройский поступок, вопрошает о мере экстраординарности, жертвенности, риска, достаточных, чтобы говорить о рождении героя. Более того, в разных контекстах и с разных перспектив былые герои могут выглядеть сомнительно: «Для «своих» герой может воплощать священные ценности, для «чужих» - безумие и ужас. Со стороны герой-революционер и герой, приносящий себя в жертву, легко предстают в облике террориста, ненормального или преступника» [Giesen, 2004, p. 18].
Если «герой появляется в восхищенных глазах» [Allison and Goethals, 2011, p. 196], то важно понять - в чьих? Именно поэтому героями молодых скорее станут талантливые и знаменитые, а героями более старшего поколения - те, кто верен высоким нравственным идеалам. Личный пантеон героев меняется также под влиянием подвижных культурных и социальных конструктов [Goethals and Allison, 2012]. Примером полемической критики великих героев литературы, которые «всегда жаждут доминирования, используют грубую силу и готовы на разрушение», стала монография Марджери Хуриан «Deconstructing the hero: literary theory and children's literature» (1997), проблематизирующая расистские, гендерные, классовые и пр. стереотипы, пронизывающие тексты «основного списка» детской классики. Автор утверждает, что на смену старым литературным героям должны прийти новые, кто «уважает природу, а также мужчин и женщин, принадлежащих разным культурам» [Hourihanm, 1997, pp. 236-237].
Знаменателен выход в 2017 г. шестисотстраничного академического издания Handbook of Heroism and Heroic Leadership. В эру исчезающих ожиданий того, что лидерство основано на нравственных ценностях и подлинном героизме, интерес к «истокам», «типам» и «становлению героизма» (названия разделов книги), проявленный целой группой исследователей, воскрешающих во многом девальвированные посткапиталистической эпохой понятия морали, мужества, альтруизма, духовности и подвижничества, заставляет задуматься. Вопреки повсеместной утрате единства взглядов на разделяемые в обществе ценности, в особенности остро ощущающейся сейчас [Griffin, 2007], вопреки известному утверждению Артура Шлезингера о том, что после «отвратительных в своем величии» политических лидеров трагического XX в. «наш век будет эпохой без героев» [цит. по: Hollander, 2016], жажда поклонения «героям» не оставляет современное общество.
Нюансировка героического в научных исследованиях поразительна [Allison, Goethals, Kramer 2017, p. 5]: импульсивные реактивные герои отделяются от рефлексивных проактивных, герои «эпизода» - от героев «каждого дня», герои с биографией - от культурных, герои-воины - от гражданских героев [Franco, 2011], проявляющие отвагу от проявляющих заботу [Walker and Frimer, 2007], не говоря о бесконечно расширяющейся вселенной литературных героев. Последние представлены в оригинальной систематике классического труда теоретика литературы Нортропа Фрая «Анатомия критики» (1957), показавшего движение человечества в истории культуры от героев-полубогов мифа и героического эпоса до трагедийных героев высокого и низкого мимесиса и «маленьких героев» последних столетий, вовсе не способных на изменение мира [Frye, 1957]. Известный своими работами о героях и антигероях Виктор Бромберт в отношении последних добавляет: «Литература девятнадцатого и двадцатого веков наводнена слабыми, ничтожными, униженными, сомневающимися в себе, ни на что не годными, иногда жалкими персонажами, невыносимо страдающими от осознания собственной ничтожности и парализующей их поступки иронии» [Brombert, 1999, p. 2].Такие персонажи, самым ярким из которых становится «подпольный герой» Достоевского, не соответствуют
традиционным моделям героических фигур прошлого, но так же «идеалистически заострены» в своем мучительном поиске «я», абсолюта, веры и вызывают не меньший культурный резонанс.
Очевидно, что в основе восхищения героями также лежит не только известная с античности потребность человека быть свидетелем подвига, но и демонстрации исключительной ранимости: от классических драм, публичных заявлений и «смерти на миру» до современных (подчас циничных в своей манипулятивности) медиаспектаклей. Если Карлейль полагал, что общество основывается на поклонении герою, становящемуся близким божеству благодаря своим исключительным проявлениям мужества и силы ума, то нет ничего удивительного в том, что именно экранные, эстетизированные до «культовых», образы и биографии реальных и вымышленных героев вызывают восхищение современного обывателя. Как отмечает Джон Изод в своей монографии «Myth, Mind and the Screen. Understanding the heroes of our times» (2003), самые яркие вымышленные киногерои, на долгие годы входящие в популярный дискурс и узнаваемые многими, становятся объектом славы и поклонения [Izod, 2003].
И вновь Кэмпбелл, некогда побудивший Лукаса на создание «Звездных войн», становится настольной книгой теперь уже крепкого сценариста, который знает, что успешный сюжет всегда держится на герое, рассказе о его пути и сражении с враждебными силами; к тому же большая часть этих сценариев - о внутреннем пути от отчаяния к надежде, от слабости к силе, от ошибочных суждений к подлинной мудрости, от любви к ненависти и снова к любви. Именно глубокое переживание и духовная трансформация героя «завораживают зрителя и делают историю стоящей» [Vogler, 2007, p. 7].
Исключительная зрелищность героизма связывает его с близким, но далеко не тождественным ему культом селебрити. Задолго до появления телевидения и социальных сетей автор книги «The Hero in History» (1943) Сидни Хук писал: «Сегодня, как никогда раньше, вера в героя - это синтетический продукт. Тот, кто контролирует микрофоны и печатные станки, может создать или разрушить веру за одну ночь. ... Современное поклонение героям (в том числе и знаменитостям не из числа политиков) имеет привнесенный компонент, создаваемый новыми инструментами пропаганды, технологиями рекламы и "связей с общественностью"» [Hook, 1943, p. 10].
Распространенное мнение о селебрити заключается в том, что в противоположность выдающейся личности героя, способной изменить историю и жизнь нации, знаменитость целиком определяется инструментализацией образа. Однако сейчас многими исследователями оспаривается традиционное противопоставление героев и селебрити [Boorstin, 1961] как тех, кто известен благодаря своим исключительным талантам и истинным достижениям, и «продуктов» медиа. Совершенно очевидно, что если репутация подлинных героев поддерживается восхищенной толпой, то и ее осведомленность - это нередко результат присутствия имен героев
в популярных медиа [van Krieken, 2012]. Специалистам в области медиа вторят социологи литературы и историки культуры, утверждающие, что современный этап культа геройства связан с выраженным индивидуализмом романтиков. Как известно, романтики были вынуждены добиваться признания в ситуации быстро растущего литературного рынка, но при этом стремились сохранить свое «Я», прибегая к паблисити и работе с личным образом, отчасти совпадающим с впечатляющим «профилем» героев их произведений. Одним из следствий сложных отношений автора, публики и медиа стало то, что авторские имена стали брендами, помогая издателям прогнозировать продажи перед лицом непредсказуемых рыночных сил [Glass, 2016]. Свежее исследование героев и героизма в британской литературе в духе конструктивизма предлагает монография под редакцией Корте и Лесбридж [Korte and Lethbridge, 2017].
Трансфер из героя в селебрити и обратно - в наши дни явление привычное и коммерчески востребованное. Новости о «деяниях» селебрити, распространяющиеся в медиа, - любопытный и часто комический эрзац мифологизированных героических деяний. Но и своего рода миссия, добровольно принимаемая селебрити, быть настоящим гражданским героем, послом мира, омбудсменом - тоже явление не редкое. Поле Celebrity Studies, активно развивающееся последние десятилетия, насчитывает десятки работ, сближающих знаменитостей и героев, в особенности подчеркивающих «полубожественный» и «культовый» статус знаменитостей, как, например, в работе Уорда «Gods Behaving Badly: Media, Religion, and Celebrity Culture» [Ward, 2011].
Наконец, научная саморефлексия заставляет нас поставить, пожалуй, самый болезненный вопрос в связи с тем, кто говорит о героях. Он связан с представлением об интеллектуальной непогрешимости и невероятной прозорливости представителей научной и философской элиты. Среди интеллектуалов, размышляющих о героях, Ницше, Вебер, Фрейд, Юнг, Берлин, и соблазн разделять широкую публику, часто не прибегающую к критическому мышлению, и интеллектуалов, скандирующих, напротив, о своей аналитической позиции, вполне объясним. Однако политические диктаторы были не только популярны среди своего народа, но вызывали восхищение у высокообразованных и идеалистически мыслящих западных интеллектуалов. Не только склонность к абстрактным размышлениям и обобщениям, но и «профессиональные» идеалы (совпадающие с «высокими» целями, философско-политиче-скими и социальными намереньями, провозглашаемыми диктаторами) сыграли решающую роль в отношении к герою-диктатору для таких мыслителей, как Мартин Хайдеггер, Эрик Хобсбаум, Антонио Грамши, Дердь Лукач, Луи Альтуссер, Поль де Ман, Сьюзен Сонтаг, Жорж Батай и Славой Жижек [Hollander, 2016]. Объектами политического поклонения интеллектуалов в разное время были, в частности, Муссолини, Гитлер, Сталин, Мао Цзэдун, Кастро и Уго Чавес. Робеспьер, Че Гевара и Мао Цзедун, к примеру, восхищают Жижека, философа-селебрити и публичного интеллектуала, именно в качестве выразителей его собственных грез об «утопических взрывах человеческого воображения» и «эмансипации мысли». Показательно,
что, говоря о культурной революции, Жижек видит в ней «элементы разыгравшейся утопии» и «последний поистине великий революционный взрыв двадцатого века».
Даже краткий обзор современных подходов к герою указывает на первостепенное значение того, кто о нем говорит - простой человек или представитель определенного научного сообщества, дисциплинарного поля, национальной исследовательской традиции.
Наши вопросы о герое и героическом были адресованы профессиональным историкам из России и Великобритании, имеющим разные политические взгляды и заметно отличающиеся методологические подходы. Мы считаем, что в контексте появляющейся «науки о героизме» начала XXI в., за становлением которой мы сейчас наблюдаем, академический взгляд историка должен существенно углубить понимание феномена героя и предложить избегающую идеалистических грез хорошо взвешенную научную позицию.
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
Allison S.T., Goethals G.R. Heroes: What they do and why we need them. New York: Oxford University Press, 2011.
Allison S.T., Goethals G.R. Heroic leadership: An influence taxonomy of 100 exceptional individuals. New York: Routledge, 2013.
Allison S.T., Goethals G.R., Kramer R.M. Handbook of heroism and heroic leadership. New York: Routledge, 2017.
Allison S.T., Smith G. Reel heroes & villains. Richmond, VA: Agile Writer Press, 2015.
Brombert V. In Praise of Antiheroes: Figures and Themes in Modern European Literature. Chicago: University of Chicago Press, 1999.
Boorstin D.J. The Image: A Guide to Pseudo-Events in America. New York: Simon & Schuster,1961.
Campbell J. The Hero with a Thousand Faces. Princeton: Princeton University Press, 2004. Efthimiou O. The search for a hero gene: Fact or fiction? // Heroism Science. 2015. № 1. Pp. 1-6.
Franco Z.E., Zimbardo P.G. The banality of heroism // Greater Good. 2006. № 3(2). Pp. 30-35.
Franco Z.E., Blau K., Zimbardo P.G. Heroism: A conceptual analysis and differentiation between heroic action and altruism // Review of General Psychology. 2011. № 15(2). Pp. 99-113.
Frye N. Anatomy of Criticism: Four Essays. Princeton: Princeton University Press, 1957. Glass L. Brand Names: A Brief History of Literary Celebrity. // A companion to celebrity. Edited by P. David Marshall and Sean Redmond. Chichester: John Wiley & Sons, 2016. Pp. 39-58.
Goethals G.R., Allison S.T. Making heroes: The construction of courage, competence and virtue // Advances in Experimental Social Psychology. 2012. № 46. Pp. 183-235. Giesen B. Triumph and Trauma. Boulder: Paradigm, 2004.
Griffin R. Modernism and Fascism: The Sense of Beginning under Mussolini and Hitler. New York: Palgrave Macmillan, 2007.
Hollander P. From Benito Mussolini to Hugo Chavez: Intellectuals and a Century of
Political Hero Worship. Cambridge: Cambridge University Press, 2016.
Hook C. The Hero in History. New York: John Day Company,1943.
Hourihanm M. Deconstructing the hero: literary theory and children's literature. New York:
Routledge, 1997.
Izod J. Myth, Mind and the Screen. Understanding the heroes of our times. Cambridge: Cambridge University Press, 2003.
Kinsella E.L., Ritchie T.D., Igou E.R. Lay perspectives on the social and psychological functions of heroes // Frontiers in Psychology. 2015(a). №6. Pp. 1-12.
Kinsella E.L., Ritchie T.D., Igou E.R. Zeroing in on heroes: A prototype analysis of hero features // Journal of Personality and Social Psychology. 2015(b). № 108. Pp. 114-127.
Kohen A. Untangling heroism: Classical philosophy and the concept of the hero. New York: Routledge, 2015.
Korte B., Lethbridge S. Heroes and Heroism in British Fiction Since 1800. Palgrave Macmillan, 2017.
Krieken van R. Celebrity Society. London: Routledge, 2012.
Vogler C. The Writer's journey: Mythic structure for Writers. Studio City, CA: Michael Wiese Productions, 2007.
Walker L.J. Moral personality, motivation, and identity // M. Killen and J. G. Smetana (Eds.) Handbook of moral development New York: Psychology Press, 2014. Pp. 497-519. Walker L.J., Frimer J.A. Moral personality of brave and caring exemplars // Journal of Personality and Social Psychology. 2007. № 93. Pp. 845-860. Ward P. Gods Behaving Badly: Media, Religion, and Celebrity Culture. London: SCM Press, 2011.
REFERENCES
Allison S.T., Goethals G.R. Heroes: What they do and why we need them. New York: Oxford University Press, 2011.
Allison S.T., Goethals G.R. Heroic leadership: An influence taxonomy of 100 exceptional individuals. New York: Routledge, 2013.
Allison S.T., Goethals G.R., Kramer R.M. Handbook of heroism and heroic leadership. New York: Routledge, 2017.
Allison S.T., Smith G. Reel heroes & villains. Richmond, VA: Agile Writer Press, 2015.
Brombert V. In Praise of Antiheroes: Figures and Themes in Modern European Literature. Chicago: University of Chicago Press, 1999.
Boorstin D.J. The Image: A Guide to Pseudo-Events in America. New York: Simon & Schuster,1961.
Campbell J. The Hero with a Thousand Faces. Princeton: Princeton University Press, 2004. Efthimiou O. The search for a hero gene: Fact or fiction?, in Heroism Science. 2015. № 1. Pp. 1-6.
Franco Z.E., Zimbardo P.G. The banality of heroism, in Greater Good. 2006. № 3(2). Pp. 30-35.
Franco Z.E., Blau K., Zimbardo P.G. Heroism: A conceptual analysis and differentiation between heroic action and altruism, in Review of General Psychology. 2011. № 15(2). Pp. 99-113.
Frye N. Anatomy of Criticism: Four Essays. Princeton: Princeton University Press, 1957. Glass L. Brand Names: A Brief History of Literary Celebrity, in A companion to celebrity. Edited by P. David Marshall and Sean Redmond. Chichester: John Wiley & Sons, 2016. Pp. 39-58.
Goethals G.R., Allison S.T. Making heroes: The construction of courage, competence and virtue, in Advances in Experimental Social Psychology. 2012. № 46. Pp. 183-235. Giesen B. Triumph and Trauma. Boulder: Paradigm, 2004.
Griffin R. Modernism and Fascism: The Sense of Beginning under Mussolini and Hitler. New York: Palgrave Macmillan, 2007.
Hollander P. From Benito Mussolini to Hugo Chavez: Intellectuals and a Century of Political
Hero Worship. Cambridge: Cambridge University Press, 2016.
Hook C. The Hero in History. New York: John Day Company,1943.
Hourihanm M. Deconstructing the hero: literary theory and children's literature. New York:
Routledge, 1997.
Izod J. Myth, Mind and the Screen. Understanding the heroes of our times. Cambridge: Cambridge University Press, 2003.
Kinsella E.L., Ritchie T.D., Igou E.R. Lay perspectives on the social and psychological functions of heroes, in Frontiers in Psychology. 2015(a). №6. Pp. 1-12. Kinsella E.L., Ritchie T.D., Igou E.R. Zeroing in on heroes: A prototype analysis of hero features, in Journal of Personality and Social Psychology. 2015(b). № 108. Pp. 114-127. Kohen A. Untangling heroism: Classical philosophy and the concept of the hero. New York: Routledge, 2015.
Korte B., Lethbridge S. Heroes and Heroism in British Fiction Since 1800. Palgrave Macmillan, 2017.
Krieken van R. Celebrity Society. London: Routledge, 2012.
Vogler C. The Writer's journey: Mythic structure for Writers. Studio City, CA: Michael Wiese Productions, 2007.
Walker L.J. Moral personality, motivation, and identity, in M. Killen and J.G. Smetana
(Eds.) Handbook of moral development. New York: Psychology Press, 2014. Pp. 497-519.
Walker L.J., Frimer J.A. Moral personality of brave and caring exemplars, in Journal of
Personality and Social Psychology. 2007. № 93. Pp. 845-860.
Ward P. Gods Behaving Badly: Media, Religion, and Celebrity Culture. London: SCM Press,
2011.
