CC BY
79
в известной духовной атмосфере, в постоянном общении с читателем, в обмене с окружающим миром, и небольшой кружок учеников, втихомолку изучающих его произведения, не мог заменить читателя» [5, с. 22].
Всё забывается перед безусловной подлинностью поэтического мироощущения, очарованные Россией, они, Николай Рубцов и Константин Васильев, подтверждают неизменно одно, что русский человек независимо от эпохи всегда «очарован» родной природой, родным языком, родной историей, родной...
Список литературы:
1. Васильев К. Избранное. - Ярославль: Нюанс, 2003. - 320 с.
2. Коротаев В. Козырная дама: Почти документальная повесть с эпилогом о том, как убили поэта Н.М. Рубцова. - ИЧП Крис-Кричфалуший, 1991. - 304 с.
3. Рубцов Н. Последний пароход, - М.: Современник, 1973. - 142 с.
4. Рубцов Н. Стихотворения. - М.: Сов. Россия, 1983. - 176 с.
5. Спиноза. Этика / Вступ. ст. Г.А. Паперна. - М.: Мир книги, 2007. - 480 с.
ГЕРОЙ ПРОИЗВЕДЕНИЙ СТРУГАЦКИХ 1980-Х ГОДОВ
© Неронова И.В.*
Ярославский государственный педагогический университет им. К.Д. Ушинского, г. Ярославль
В статье рассматриваются особенности создания образа главного героя произведений Стругацких 1980-х годов, основное внимание уделяется характеристике героя через действие.
Основной темой, проблемой произведений Стругацких всегда был человек, мотивация его поступков, нравственный выбор, поэтому актуально исследование особенностей создания образов главных героев произведений этих писателей. Ранее герои Стругацких рассматривались в рамках мифопоэтического подхода, в соотнесении с функциями мифологических персонажей [1, 5]. Основной же функцией героя литературного произведения является действие, составляющее сюжет.
В качестве материала исследования выбраны произведения итогового десятилетия творчества Стругацких - 1980-х годов, так как они демонстрируют различные грани индивидуального метода писателей. Роман «Хромая судьба» (1982 г.) ориентирован на «реалистическую» традицию, повесть
* Аспирант кафедры Русской литературы. Научный руководитель: Болдырева Е.М., доцент кафедры Русской литературы, доктор филологических наук, доцент.
«Волны гасят ветер» (1984 г.) близка к жанру научно-фантастической повести, роман Стругацких «Отягощенные злом, или Сорок лет спустя» (1989 г.) соотносим с жанром мистического романа. Немаловажно, что избранный для исследования материал позволяет рассмотреть специфику образов главных героев вне прямой сюжетной и персонажной связи между произведениями.
Герои Стругацких оказываются в самом центре событий, хотя сам смысл этих событий от них зачастую ускользает1. Сорокин называет происходящее с ним «кудесами» и не устает им удивляться: «... в последнее время то и дело случаются со мною какие-то унылые, нелепые, подозрительные даже происшествия, словно тот, кому надлежит ведать моей судьбой, совсем одурел от скуки и принялся кудесить» [4, с. 194]. Тем не менее, он не отказывается от действия, хотя, казалось бы, это и противоречит его намерениям. Так, он все-таки едет за мафусаллином для полузнакомого поэта Кудинова, хотя ему совсем не хочется ехать на другой конец Москвы, идет на Банную к Михаилу Афанасьевичу, хотя считает затею секретариата Союза писателей дурацкой. Он покупает у «падшего ангела» партитуре Труб Страшного суда и отдает ее на «проверку» другу-композитору Гоге Чачуа, хотя и не собирался всего этого делать. Словно некое наитие управляет поступками Сорокина, недаром так часто в его рассказе появляется упоминание о случае, судьбе и кудеснике, этой судьбой управляющем.
Банев, герой второй части романа «Хромая судьба», прямо заявляет: «Вы думаете, почему я представляю ценность? Только потому, что я не понимаю» [4, с. 466]. Но заветная мечта Виктора Банева - все понимать, поэтому он обладает еще одним важнейшим качеством - он постоянно «суется» туда, куда его не просят. Он не страшится идти на контакт с властью и спецслужбами, выступает перед вундеркиндами, при каждом удобном случае лезет в драку, решается на угон машины, «допрашивает» Зурзман-сора и Голема. Тем не менее, все поступки Банева мало влияют на основные события этой части романа: исход детей из города и появление нового мира.
Банев - активный герой, постоянно вмешивающийся в ход событий, действие доставляет ему удовольствие, хотя и не влияет в значительной мере на события; Сорокин же оказывается в гуще происходящего против своей воли, да и действия совершает по инерции. Мытарин и Манохин, два героя-повествователя «Отягощенных злом», оказываются не действователями, а свидетелями чужих действий: Мытарин просто сопровождает своего учителя во всех его визитах, а Манохин оказывается вовлеченным в
1 Подобное «минимальное» знание о мире характерно для героев многих произведений Стругацких. Приведем лишь самые яркие примеры: «Обитаемый остров» и «Жук в муравейнике», предшествующие повести «Волны гасят ветер» в трилогии о Каммерере, «Понедельник начинается в субботу», «Стажеры», «Путь на Амальтею», «Второе нашествие марсиан», «Отель «У Погибшего Альпиниста»». Отметим, что схема детективного сюжета используется только в «Жуке.» и «Отеле.», т.е. эпистемическая выделенность главного героя - не следствие избранного жанра, а характерная черта индивидуального метода писателей.
происходящее благодаря своему статусу «секретаря, мажордома и лакея» [3, с. 154] Демиурга и слушателя рассказов Агасфера Лукича.
Мытарии Игорь, герой-повествователь части «Дневник» романа «Отягощенные злом», уже в «Необходимых пояснениях» признается в том, что был совершенно не способен понять не только ход мысли своего учителя, но и его поступки: «Конечно, можно только поражаться самонадеянности того восторженного юнца, зеленого выпускника Ташлинского лицея, вообразившего себе, будто он способен вычленить и сформулировать основ -ные принципы работы своего учителя, состыковать их с существующей теорией воспитания и создать таким образом портрет идеального педагога...» [3, с. 8].
Также и Манохин, герой части «Рукопись», не способен понять происходящее и поэтому постоянно строит гипотезы. Так, он, полный ужаса перед происходящим в квартире Демиурга, принимает того чуть ли не за дьявола: «Сначала я (впопыхах и сгоряча) вообразил себе, будто оказался секретарем, мажордомом и лакеем Антихриста, явившегося наконец на Землю с тем, чтобы подготовить процедуру, известную в источниках под названием Страшный Суд. Известное лицо из совершенно мифического Антихриста трансформировалось в некоего Космократа, фантастически могущественного, фантастически вездесущего, фантастически надчеловеческого - вообще фантастического, но при этом фантастического научно» [3, с. 154-155].
Каммерер Максим, герой повести «Волны гасят ветер», также оказывается в позиции наблюдающего, так как повесть представляет собой его «мемуар» о событиях тридцатилетней давности и судьбе его подчиненного, Тойво Глумова. Сюжет связан с проводимым Тойво расследованием, и Каммерер оставляет за рамками своего повествования почти все свои поступки, сосредотачивая внимание на действиях Глумова.
Герои Стругацких склонны к рефлексии, постоянному осмыслению происходящего, своих и чужих поступков и побуждений. Для Банева и Сорокина рефлексия - прямое следствие их писательского ремесла, заставляющего глубже вглядываться в окружающую действительность и себя самого. Например, для Сорокина характерны такие размышления: «Буду совершенно откровенен. Не было у меня совсем ни жалости какой-либо, ни тем более желания проделывать эти сложнейшие эволюции в пространстве и в моем личном времени. С какой стати? Кто он мне? Полузнакомый, упившийся поэт! Да еще выступавший против меня - пусть по ошибке, но ведь против, а не за! Я бы, конечно, никуда сейчас не поехал, в том числе и на Банную, слишком все это меня расстроило и раздражило» [4, с. 260].
Сорокин и Банев воспринимают жизнь сквозь призму своего призвания - писательства, они во всем окружающем видят сюжеты и образы: «Странная пара, подумал Виктор. Полнейшая несовместимость. Но я
вас сейчас совмещу. Какой-нибудь государственный банк, подвалы. цемент, бетон, сигнализация. долговязый набирает номер на диске, стальная башня поворачивается, открывается вход в сокровищницу, оба входят, долговязый набирает номер на другом диске, дверца сейфа откатывается, и молодой по локоть погружается в бриллианты» [4, с. 236]. Сорокин сопоставляет свое поведение с законами современной ему литературы: «В который уже раз подумал я о том, что литература, даже самая реалистическая, лишь очень приблизительно соответствует реальности, когда речь идет о внутреннем мире человека. Я попытался припомнить хоть одно литературное произведение, где герой, оказавшийся в моем или похожем положении, позволил бы себе сколько-нибудь отчетливо, без всяких экивоков, выразить нежелание ехать. Читатель не простил бы ему этого никогда» [4, с. 261].
Каммерер, повествователь в повести «Волны гасят ветер», а также Сергей Манохин, автор «Рукописи», и Игорь Мытарин, автор «Дневника» в романе «Отягощенные злом», пытаются найти подоплеку происходящих событий, ведь они пишут либо воспоминания о людях, столкнувшихся с необходимостью тяжелого и трагического выбора, либо пытаются просто разобраться в таинственных, даже мистических событиях и определить свое место в этом изменившемся для них мире, как Манохин.
Герои произведений Стругацких 1980-х годов являются также и нар-раторами, и читатель видит художественный мир с их точки зрения. Ограниченное знание повествователей о репрезентируемом ими мире и стрем -ление героев к осмыслению событий приводит к колебанию оценки как персонажей, так и художественного мира произведений в целом.
Образы героев произведений Стругацких определяют построение сюжета, разделяющегося на две взаимосвязанные линии: одна связана с собственно действием, событийным рядом, чаще независимым от поступков героев, другая представляет динамику внутреннего мира героя, осмысляющего происходящее. Акцент на рефлективный сюжет произведений Стругацких позволяет отнести их произведения к жанру социально-философской фантастики, ставящей во главу угла проблему взаимодействия человека и общества.
Список литературы:
1. Надежкина, Т.О. Мифопоэтическая организация трилогии А. и Б. Стругацких «Обитаемый остров», «Жук в муравейнике», «Волны гасят ветер»: дисс. ... канд. филол. наук / Т.О. Надежкина. - Владивосток, 2008. - 215 с.
2. Стругацкий А.Н., Стругацкий Б.Н. Волны гасят ветер [Текст] // Собрание сочинений: в 11 т. Т. 8. 1979-1984 гг. / А.Н. Стругацкий, Б.Н. Стругацкий. - Донецк: «Издательство Сталкер», 2004. - 2-е изд., испр. - С. 531-688.
3. Стругацкий, А.Н., Стругацкий, Б.Н. Отягощенные злом, или Сорок лет спустя [Текст] // Собрание сочинений: в 11 т. Т. 9. 1985-1990 гг. / АН. Стру-
гацкий, Б.Н. Стругацкий. - 2-е изд., испр. - Донецк: «Издательство Сталкер», 2004. - С. 5-194.
4. Стругацкий, А.Н., Стругацкий, Б.Н. Хромая судьба [Текст] // Собрание сочинений: в 11 т. Т. 9. 1985-1990 гг. / А.Н. Стругацкий, Б.Н. Стругацкий. - 2-е изд., испр. - Донецк: «Издательство Сталкер», 2004. - С. 191-530.
5. Howell Y. Apocalyptic Realism: The Science Fiction of Arkady and Boris Strugatsky [Текст] / Yvonne Howell. - New York: Peter Lang, 1994 - 172 p.
РАССКАЗ А.П. ЧЕХОВА «СМЕРТЬ ЧИНОВНИКА» В АНГЛОЯЗЫЧНОМ ПЕРЕВОДЕ
© Прозорова А.И.*, Коноваленко Т.Г.4
Южно-Российский университет экономики и сервиса, г. Шахты
В статье дается анализ английского перевода рассказа А.П. Чехова «Смерть чиновника». Предметом анализа выступает способ перевода идиом, пословиц и поговорок или других устойчивых фразеологиче-ских единиц, возможности передачи авторской иронии, а так же фиксация различий культурного и исторического фонов и их влияние на перевод К. Гарнетт.
Жизнь любого произведения в чужой стране определяется степенью близости иностранного перевода к языку оригинала. Ни один перевод, даже самый совершенный, если бы он был возможен, никогда не заменит всего богатства впечатлений, которое дает чтение оригинала. Таким образом, переводы с одного языка на другой всегда были, и до сих пор остаются проблемой. Не смотря на это, творчество выдающегося русского писателя А.П. Чехова стало проводником русского языка и русской культуры на всех континентах.
С 27 по 30 апреля этого года, в Салониках (Греция) на Международной конференции, посвященной 150-летию со дня рождения русского классика, обсуждали то, каким предстает Чехов в зеркале перевода.
«... Я так привязан к русской жизни, что если бы речь зашла о лондонском полисмене, я обязательно подумал бы о московском городовом» [4]. Эту фразу Чехова напомнила в интервью «Голосу РФ» учредитель конференции, филолог Ольга Костикова, подчеркнув тем самым то, что в ней заложена достаточно важная особенность творчества великого писателя.
Чехов так связан с русской жизнью, русскими реалиями, способом мыслей, что переводчики спотыкаются в точности на том, что нам, носи-
* Научный руководитель: Коновалеко Т.Г., доцент кафедры «Психология и педагогика», кандидат филологических наук, доцент.
* Доцент кафедры «Психология и педагогика», кандидат филологических наук, доцент.
