CC BY
635
Вестник Челябинского государственного университета. 2020. № 8 (442).
Философские науки. Вып. 57. С. 68-78.
УДК 179.6 DOI: 10.47475/1994-2796-2020-10811
ББК 87.7
ГЕРОЙ И ГЕРОИЗМ: СУЩНОСТЬ, ИСТОРИЧЕСКАЯ ЭВОЛЮЦИЯ, ПРОЯВЛЕНИЕ
О. В. Гуторович
Военно-космическая академия имени А. Ф. Можайского, Санкт-Петербург, Россия
Рассматриваются понятия «герой» и «героизм». Перед автором стоит задача показать, как меняются представления о герое и героическом в ходе истории, при этом подчеркнув наличие неизменных констант проявления героического. Сложность и многогранность феномена героизма раскрывается через анализ его природы, классификацию, отношение к нему общества и его социальные функции.
Ключевые слова: герой, феномен героизма, историческая эпоха, сверхчеловек, подвиг.
Тема героев и героизма на протяжении всего времени существования человечества оказывается востребованной неслучайно. Неординарность и колоритность личности, мужество и самоотверженность, умение преодолевать сложные ситуации и жертвовать собой ради высоких идеалов обращают на себя внимание. Поэтому о героях слагают легенды, их подвиги остаются в исторической памяти народа, им посвящаются научные и философские труды. На героических примерах воспитывается юное поколение, героизм выступает в качестве важнейшего свойства бытия человека и общества, героическое позволяет формировать необходимые обществу идеалы и представления — всё это свидетельствует об актуальности данной темы.
Основные вопросы, которым посвящено исследование, базируются вокруг понятий «герой» и «героизм». Стремление разобраться в их сущности требует прежде всего анализа интерпретаций данных дефиниций. Погружение в заданную тему предполагает использование исторического подхода, позволяющего показать обусловленность представлений о героическом контекстом культурно-исторической эпохи. В то же время хотелось бы выявить вневременные особенности героизма, его природу и социальные функции.
Раскрывая значение понятия «герой», используем этимологический словарь русского языка М. Фасмера, где указывается на древнегреческое происхождение слова «герой» (от "лрю^). Обращаясь к «Словарю иностранных слов, вошедших в состав русского языка» А. Н. Чудинова [26], мы сталкиваемся с определением, где герой характеризуется либо как воин, обладающий храбростью и мужеством, либо как человек, имя которого обожествлено за необыкновенные заслуги. Такая точка зрения оформилась достаточно давно. Известно,
что ещё древнегреческий поэт Гомер утверждал, что героями часто становились цари или воины.
Согласно словарю С. И. Ожегова [18], существует ряд интерпретаций данного понятия. Герой трактуется как человек необычной самоотверженности, храбрости, свершающий подвиги, как человек, отражающий в себе черты эпохи, или как человек, вызывающий удивление, восхищение и желание подражать и др. С таким истолкованием согласуется определение «героя» в «Большом словаре иностранных слов» [3], где «герой» — это исключительная личность, выделяющаяся своей доблестью, привлекающая внимание своей одарённостью, выражающая потребности своего времени.
В трактовке данного понятия различными словарями есть очевидное сходство. Как правило, словари определяют исключительные черты, свойственные герою, отмечая его смелость, доблесть, храбрость, мужество и отвагу. Человек-герой способен на решение масштабной задачи, исключительная трудность которой многих пугает. При этом он осознаёт всю меру ответственности, которую сам на себя возлагает. Из определений также следует, что герои могут быть вымышленными и настоящими, человек может сталкиваться с ними как в вымышленной жизни, так и в обыденной. Будучи литературным персонажем, герой может быть наделён сверхчеловеческими качествами и невероятной силой, выражать в себе признанные эпохой героические черты, а являясь действующим лицом исторического времени, представлять собой силу, способную управлять процессом развития общества. Словари акцентируют внимание и на том, что герои проявляют себя в разных сферах, не случайно в ХХ в. рождается словосочетание герой труда [23]. Наконец, понятие «герой» может употребляться по отношению к одному человеку, группе лиц, реже к классу или нации.
Понятия «герой» и «героизм» взаимосвязаны. Герой — это прежде всего личность, героизм — это определённая форма поведения человека, которая с нравственной позиции оценивается как подвиг. Семантическими свойствами слова «героизм» являются такие отличительные характеристики, как мужество, стойкость и самоотверженность. Следовательно, героизм предполагает совершение поступка, требующего личного самопожертвования, имеющего существенное значение для общества и высоко оцениваемого им.
Хотелось бы также подчеркнуть, что представления о герое и героическом обусловлены контекстом конкретной культуры и исторической эпохи. Семантика героизма зависит от особенностей культурной системы, формирующей общие представления о героическом поступке и поведении, в которых отражается отношение общества к человеческой личности и поведению. Этот процесс представляется весьма сложным. С одной стороны, он характеризуется наличием внутренних причин, спонтанностью и самопроизвольностью. С другой стороны, ему присущ и декларативный характер. В этом случае мы вправе говорить о сознательном программировании обществом определённой парадигмы героического.
Великие мыслители с давних времён пытались осмыслить сущность героизма. Эта тема волновала философов во все времена, хотя есть и другая точка зрения, представленная Дж. Вико, впервые поставившим вопрос об исторической природе героизма и утверждавшим, что проблема героизма связана исключительно с историей и мифологией Древней Греции [24].
Итальянский философ прав в одном, что тема героизма была востребована греческой культурой. Так, с точки зрения отечественного историка-медиевиста А. Я. Гуревича, культура любого народа базируется не только на универсальных категориях, но и специфических, оригинальных категориях, характерных для конкретной культурно-исторической общности [8]. Анализ культурного развития древнегреческого общества позволяет выделить такую особую категорию, как героический идеал. В свою очередь, историк-антиковед Ю. В. Андреев убеждён, что представления о героях, героизме и героическом идеале составляли духовную основу культуры Древней Греции на протяжении всего времени её существования [1. С. 172]. Очевидно, что сложившаяся культура рано или поздно обнаруживает ту уникальную идею, вокруг которой выстраивается вся её духов-
ная жизнь, определяя и программируя этические и эстетические нормы, ценности и принципы, действующие в обществе, шаблоны и стандарты поведения, отношение к жизни и смерти и многое другое [6. С. 168]. Героизм стал той самой квинтэссенцией или уникальной идеей, что определяла колорит греческой культуры, образ жизни и психологию древних греков.
Героический идеал наиболее полно воплощён в гомеровских поэмах. Именно они свидетельствуют о распространённости и востребованности героической идеи, демонстрируя значимость для древних греков таких понятий, как мужество, доблесть, честь, слава. Однако к теме героизма древнегреческое общество обратилось ещё во II тыс. до н. э.
В классический период своего развития древнегреческая мифология начинает формировать основные представления о героях и героизме. Постепенно у древнего грека рождается понимание, что герой есть порождение любви богов и людей. Его задача — использовать свои сверхвозможности и непомерную силу во благо развития человеческого общества. Герой призван бороться со стихийностью и дисгармоничностью повседневной жизни, стремясь упорядочить её, подчинить идее справедливости, закону. Бессмертие и славу герою обеспечивает подвиг, поэтому героя ожидают тяжелейшие испытания, преодоление которых ведёт к увеличению героической мощи. Исторически в культуре Древней Греции складывается и типология героев: герой, обладающий физической мощью, цель которого уничтожение чудовищ (Персей), герой-интеллектуал, выполняющий определённые культурные функции (Дедал), герой-певец и музыкант, талант которого сопряжён с пониманием и овладением звуковой гармонией и ритмом (Орфей), герой-прорицатель, обладающий даром предвидения (Тиресий), герой — отгадыватель загадок, способный совершать аналитические мыслительные операции (Эдип), странствующий герой, наделённый хитростью и любознательностью (Одиссей), герой-законодатель, устанавливающий и почитающий справедливый законный порядок в обществе (Тесей). Героев никогда не забывают их божественные родители, оказывая им посильную помощь. Боги заботятся и о появлении великого героя. Например, рождению Геракла предшествовал не один брак Зевса со смертными женщинами и тринадцать поколений героев и героических событий. Так происходит увеличение героического начала и мощи, достигающей апофеоза в лице
Геракла, совершившего свои знаменитые двенадцать подвигов [16. С. 217].
С точки зрения Е. Г. Шевякова, феномен героизма, пройдя архаический и мифологический периоды, разделился на два вида — религиозный и эпический, где действующими лицами выступали соответственно герои божественного порядка и воины [27. С. 15]. Герои первого типа смертны, наделены сверхъестественной силой, способны на выдающиеся поступки. Герои второго типа — это воины, прославившиеся выдающимися подвигами на поле боя. Со временем эти два культа героев слились воедино и героями в Древней Греции стали считать «благотворителей греческого народа, основателей греческих городов и государств, основателей законного порядка» [10].
В V в. н. э. лексикограф Гесихий Александрийский создаёт «Сборник всех слов в алфавитном порядке», в котором закрепляет значение термина «герой», используя такие характеристики, как сильный, мужественный, благородный и значительный. Рисуя образ героя, античный человек отмечает его способность к неординарным поступкам, совершаемым подчас наперекор судьбе или воле богов, возможность выйти за пределы меры. Героизм достаточно редкое явление, ведь «проявить "божественную" храбрость способны только цари, ведущие свой род от богов, и исключительные личности, предопределённые к этому судьбой или богами» [21. С. 46].
Культ героев, берущий своё начало в античной эпохе, продолжает развиваться в средние века. Зарождение новой исторической эпохи всегда связано с трансформацией ценностных ориентиров. Воплощение формирующихся ценностей оставляет отпечаток на материальной и духовной культуре, меняя в том числе представления о героях и героическом. Так как христианский теоцентризм возводит в абсолютное благо Бога, признавая высшей добродетелью самоотверженную любовь ко Всевышнему, героем нового типа становится прежде всего христианский святой. При описании образа христианского святого акцент делается на духовных качествах, а в качестве эталона героического деяния рассматривается духовное служение. Признаками героизма считается преданность идее, верность Богу и благочестие, готовность к страданию и мученичеству за веру (Борис и Глеб). Высоко оцениваются милосердие и бескорыстие. В облике христианского святого просматривается также готовность к активным действиям, способность с мечом в руках защи-
щать христианские идеалы и ценности (А. Невский, Ж. д'Арк).
Идея героизма в средневековую эпоху воплощается также в лице рыцаря, защитника христианской веры, «духовенство вкладывает в руки воина освящённый меч» [10]. Рыцарь — это «воин, обладающий авторитетом, который он снискал себе благодаря отличной воинской выучке и тому, что принадлежал к группе избранных» [13. С. 37]. В качестве идеала рыцаря-героя церковь рассматривает Св. Георгия и Архангела Михаила, способствуя их сакрализации, культивируя жертвенность, чистоту помыслов и преданность христианской вере.
С наступлением эпохи Возрождения идеи жертвенности, беззаветного служения Богу, рыцарского достоинства и чести затмеваются интеллектуальным трудом, оцениваемым как героический подвиг. Герой Ренессанса — это творческая, гармоничная личность, наделённая пылким и проницательным умом, способным к познанию абсолютной истины. «Акцент делается преимущественно на достоинствах ума и поведении в высшем свете», — подчёркивает нидерландский философ Й. Хёйзинга [25. С. 105]. Важную роль играет и степень успешности человека в обществе. Достаточно ярко идея героизма представлена в трактате Дж. Бруно «О героическом энтузиазме». В философии Бруно истинный героизм раскрывается через самоотверженность, душевную напряжённость, активную деятельность и способность мужественно переносить страдания ради истины. Герой Дж. Бруно — это человек, который стремится к «высшей ступени познания природы» [7. С. 296] и личному совершенству. Профессор Р. Г. Апресян утверждает, что бруновский герой сродни античному, наделённому сверхъестественными характеристиками, приближающими его к богам. У Джордано Бруно герой сознательно стремится к абсолютному знанию, которое он считает высшим благом. Его влечёт желание познать первозданную красоту, и этим «он приближает себя к Богу» [2. С. 54].
На протяжении XVП-XVШ вв. вера в человеческий разум и поклонение его безграничным интеллектуальным возможностям усиливается. Дух Просвещения укрепляет культ героя-интеллектуала, дорисовывая его новыми красками. Рождается понимание, что перед нами человек, способный производить и развивать идеи, генерировать новые культурные нормы и ценности, демонстрировать активную, творческую, социальную позицию.
Несмотря на появление новых представлений о героях, обусловленных историческими
особенностями эпохи, мировая культура сохраняет для человечества образы героев, возникших в прежние времена: герои-воины, герои-вожди, герои-проповедники и т. д. Всех их объединяет героическое начало, определённая форма поведения.
В XIX в. появляется много работ, затрагивающих проблему героя и феномен героизма. Так, Ральф У Эмерсон в работе «Нравственная философия», рассуждая о героизме, рассматривает его как «высшее проявление природы индивидуума» [28. С. 48]. Что такое героизм? На данный вопрос философ отвечает однозначно: «Это бодрая осанка души» [28. С. 47]. Вряд ли человек, совершающий героический поступок, следует рассуждению, — им движет чувство. В героизме заключены смелость, невозмутимая ясность, отвага, презрение к несправедливости, невероятная сила и великодушие, отсутствие мелкого расчёта, готовность противостоять всему миру. Благоразумие не является его признаком. Невыгодное и смешное положение, огорчения могут сопровождать человека, избравшего путь героя, но он пренебрегает безопасностью, свободой и раздольем. Доверие к себе и убеждение в правоте поддерживают доблестную душу и укрепляют её волю при столкновении с внешними препятствиями [28. С. 47-48]. В этом описании Ральф У. Эмерсон попытался выразить своё собственное понимание героев и отношение к ним других людей. Он не обходит вниманием и любовь общества к своим героям, которая передаётся от поколения к поколению, фиксируется в преданиях, исторических рассказах, заветных романах [28. С. 49].
В свою очередь, Т. Карлейль создаёт «теорию выдающейся личности» [14], определяя черты и признаки великих людей, настоящих героев своего времени. В представлении Т. Карлейля великие люди — герои. В таком понимании нет ничего неожиданного. Обращаясь к этимологическому словарю Г. А. Крылова, узнаём, что общеславянское слово «великий» происходит от слова «вель», что означает «большой» [15]. На это же происхождение указывает и Толковый словарь В. И. Даля, констатирующий и тот факт, что данное понятие используется применительно к человеку, получившему известность благодаря своим славным подвигам [9]. В Словаре русского языка С. И. Ожегова слово «великий» используется в сочетании с такими понятиями, как победа, война и человек, означая что-то выдающееся, превосходящее по своему значению общий уровень [18]. Вполне оправданно утверждение, что «великий» — это
эпитет, возвеличивающий и выделяющий выдающихся правителей, учёных, писателей, полководцев, философов — людей, стяжавших лавры на разных поприщах, настоящих героев своего времени.
Т. Карлейль отмечает: «история мира есть биография великих людей» [14]. Всё, что человечество имеет, является результатом деятельности великих людей. Посланные в этот мир, они воплощают свои идеи в великие решения и творения. Их жизненная сила является источником света для других. Нахождение поблизости с ними окрыляет, сияние их лучей обогащает души. Т. Карлейль не скупится на эпитеты, называя их «возжжёнными светильниками», «природными светилами, сияющими, как дар неба», «источником природной, оригинальной прозорливости» [14]. Сталкиваясь с ними, ты наблюдаешь присущее им героическое благородство и мужество.
Восхищаясь исключительными личностями, творящими историю, Т. Карлейль выделяет героев в шести сферах жизни. Героя, почитаемого как божество, следует рассматривать в качестве изначальной формы героизма. Преклонение перед ним есть результат трансцендентного удивления человека, возникающего неожиданно в самом сердце, повергающего ниц и покоряющего его душу навсегда. Подобное удивление рождено неизмеримыми заслугами героя, ведущими к его обожанию и обожествлению. В скандинавской истории примером такого героя является Один — создатель алфавита, мудрый, одарённый и благородный человек, обладающий сердцем героя.
Вторая фаза культа героев — герой-пророк. Речь идёт о человеке, вдохновлённом Богом. Это не честолюбец и обманщик, а искренний, глубокий и сознающий свою миссию человек. Герой-пророк призван нести «вести из глубины неведомой бесконечности», становясь со временем путеводной звездой для многих людей. Таким героем является пророк Магомет. Придя в этот мир, он занялся «делом ниспровержения и спасения, делом времени и вечности» [14], воспламеняя всех вокруг.
Прогресс научного знания ведёт к тому, что ранние формы героизма уходят в прошлое. На смену героям-богам и героям-пророкам, характерным для эпохи примитивного человеческого понимания, приходят герои в менее притязательной и спорной форме. Примером служат герои-поэты. При таком подходе к развитию героического дарования складывается впечатление, что великий человек как бы убывает со временем. Но такое
предположение не имеет под собой оснований. Новые герои не уступают героям прошлого. Конечно, природа не создаёт великих людей по шаблону. Наклонности, сила интеллекта, величайший ум, необычайная проницательность, смелость, обстоятельства, сложные отношения между миром и человеком каждый раз способствуют появлению уникальной, самобытной героической личности. Но всё, что они делают и создают, «вырастает бессознательно из неведомых глубин души» и «находится в соответствии с совершенной истиной». Возникает ощущение, что «величайший дар, каким природа наделяет всякую истинно великую душу, состоит в том, что она делает её частью самой себя» [14].
Истинными героями-поэтами следует считать Данте Алигьери и Уильяма Шекспира. Данте удивляет правдивостью и глубиной, Шекспир — творческой проницательностью и прозорливостью, подобной пророчеству. Оба они велики, как мир. Счастье народа в обладании такими людьми, способными не просто тонко чувствовать чаяния своего народа, но и говорить о них мелодичным голосом, способствуя народному единству.
Т. Карлейль неоднократно повторяет, что историческое время и окружающие условия определяют внешнюю форму проявления героизма, при этом «герои, по существу, созданы из одной и той же материи» [14]. Герой-пастырь, герой-писатель, герой-вождь — это истинные сыны своего Отечества, с горящими и пылкими сердцами. Есть лишь небольшие нюансы. Герой-пастырь, душа которого открыта божественному замыслу, будет бороться и нести свет истины людям ради величественного и непреходящего. Герой-писатель способен не только понять смысл божественной идеи, но и открыть глаза людям на её суть. Его слово — это неоценимый дар, благодаря которому формируются убеждения людей и управляются народы. Герой-вождь сочетает в себе все предыдущие формы героизма, а его земные и духовые достоинства дают ему право повелевать другими.
Героев Т. Карлейля отличает дерзновенное сердце, а также способность видеть и двигаться вперёд. Однако герой может растратить свои героические силы впустую, ему нужен «мир, достойный его».
Труды Ральфа У. Эмерсона и Т. Карлейля — это лишь небольшой вклад в разработку темы героев и героической проблематики. В XIX в. интерес к этим вопросам проявляется достаточно явно. Как следствие, феномен героизма теряет свою одно-
значность, представления о нём в большей степени определяются позицией конкретной философской школы, чем духом эпохи, горизонты исследования расширяются.
Так, например, К. Г. Юнг, развивавший теорию коллективного бессознательного, затрагивает проблему героя, анализируя архетипические образы. Исследуя мировую мифологию, он приходит к выводу, что образ героя является достоянием большинства преданий. Независимо от исторического места происхождения мифов образ героя содержит один и тот же набор характерных отличий: божественное происхождение, свершение великого деяния и сопряжённость его с риском для жизни, наличие верных спутников, мотив крушения надежд и поражение, возможную смерть и воскрешение [29].
Данный собирательный образ героя есть архетип, проявляющийся во всех культурах, у каждого народа, на протяжении всего существования человеческого общества. Его устойчивость очевидна: о героях говорят мифы, сказки, полотна художников, скульптурные изображения, литературные произведения. Судьба героя всегда оставляет глубокий, эмоциональный след в душе человека, вызывая палитру разнообразных впечатлений и реакций. Архетипы обнаруживают себя в каждой личности, формируя саму её структуру, определяя мировосприятие и поведение человека. Проявление архетипа Героя в структуре конкретной личности может сопровождаться не просто стремлением улучшить окружающий мир, а совершить ради человечества героический поступок. Однако идентификация себя с Героем увеличивает вероятность фатальности, заигрывания с бедой или несчастьем.
Впервые проблема героя и героизма была рассмотрена не с исторической, социологической или антропологической точек зрения, герой был приглашён К. Г. Юнгом на сцену мирового воображения для того, чтобы проанализировать данный персонаж в психологическом аспекте.
Существенное влияние на развитие данной проблемы оказали и труды Ф. Ницше. Й. Хёй-зинга в работе «Тени завтрашнего дня: диагноз духовного недуга нашего времени» утверждает, что поверхностное знакомство с философией Ницше, его трагической судьбой, а затем и вульгаризация ницшеанских идей способствовали, во-первых, «вырождению героического начала», а во-вторых, доведению героизма «до уровня лозунга и программ» [25. С. 108]. Сакральное начало
героизма, глубинное содержание, сохраняющееся в исторической памяти народа, уходит в прошлое, становясь популярным явлением.
С другой стороны, сверхчеловеком Ф. Ницше нельзя не восхищаться, ибо ему удалось подняться над толпой, преодолеть предрассудки и, наконец, дерзостно и решительно творить историю в соответствии со своей волей. Свехчеловек — это человек, способный осознать, овладеть и превратить стихию воли к власти в инструмент самоизменения. Этот путь ведёт к становлению Героя.
Есть точка зрения, что начиная с XX в. феномен героизма превращается из естественного явления в конструируемое, искусственно создаваемое в соответствии с определённой идеологией. «Трансформации образов героев происходят не естественно, а инструментально» [10]. Более того, этот процесс имеет тенденцию к нарастанию, приобретая со временем жёстко контролируемый характер. В связи с этим героями становятся конструкты, которые должны быть выгодными, приемлемыми и необходимыми своему времени и господствующей идеологии. С помощью них должно быть удобно манипулировать общественным сознанием, при этом совсем необязательно, чтобы они были воплощением неких человеческих идеалов.
С этим можно согласиться, но с небольшим уточнением: во-первых, данное явление рождено историческим временем, отражает суть всех тех перемен, ценностей и идеалов, которые предлагает сама эпоха. Поэтому вряд ли данный пример свидетельствует против того, что феномен героизма находится в прямой зависимости от исторического времени.
Во-вторых, несмотря на то, что эпоха корректирует представления о герое, есть неизменные константы, позволяющие утверждать, что мы являемся свидетелями проявления героического начала. К таким константам можно отнести внутреннюю силу героя, огромную ответственность за судьбы людей и общества, решительность и способность выйти за пределы комфортной среды, мужество и самопожертвование, а также проницательность и деятельность во благо. В противном случае перед нами псевдогерой.
Кроме того, данные константы можно соотнести с вневременными особенностями героизма: 1) добровольностью свершения героического поступка; 2) сопряжённостью с риском и возможными личными жертвами для героя; 3) свершением ради или во благо кого-то или чего-то; 4) бескорыстностью, отрицанием личной выгоды.
Истинный героизм необходим обществу, так как зачастую благодаря ему общество сохраняет и укрепляет свою жизнеспособность. Осуществляя целеполагание, герои определяют жизненную стратегию общественного развития, совершая героические действия ради достижения цели, демонстрируют образцы нравственного поведения и утверждают нравственные ориентиры в обществе. Поэтому, отвечая на вопрос: «Что может быть основанием героизма?», чаще всего говорят о духовности, вере и идеалах, которым предан герой и которые определяют смысл его жизни.
С другой стороны, можно вспомнить пьесу немецкого драматурга Б. Брехта «Жизнь Галилея», где повествуется о том, что ученик Галилея узнаёт об отречении учителя от своего учения ради спасения собственной жизни. В порыве разочарования он бросает учителю фразу: «Несчастна та страна, у которой нет героев!» Как бы парируя в ответ, Галилей грустно замечает, что «несчастна та страна, которая нуждается в героях» [4]. Устами Галилея Б. Брехт пытается показать, что герои подчас оказываются добровольными жертвами, которых общество использует для решения политических, идеологических или, что ещё хуже, чьих-либо личных властных задач.
Й. Хёйзинга, определяя социальные функции героизма, отмечает его способность быть источником социальных изменений. Активизация этой функции наблюдается в эпоху кризиса — время интенсивного генерирования героев. В это время героизм выступает чем-то вроде средства мобилизации сил общества, стимулируя его к действию, способствуя росту энтузиазма людей. «Энтузиазм людей необходимо раздувать, а может быть, и "надувать"» [25. С. 110]. Энергию общества требуется усиливать, и героизм в этом случае сродни «голосу из громкоговорителя». Заметим, что современное общество с успехом использует данную технологию, манипулируя обществом с помощью медийных образов.
Анализ феномена героизма предполагает рассмотрение его природы. Позиции исследователей расходятся в решении данной проблемы. Так, Т. Карлейль убеждён в интеллектуальной природе героизма, отмечая, что «в сущности, всё зависит опять-таки от силы интеллекта» [14]. Для Ф. Ницше природа героизма сокрыта в силе воле героя, его гордости и самоуважении.
Испанский философ Х. Ортега-и-Гассет считает, что героизм исходит из биологического природы человека. В работе «Размышления о "Дон Кихоте"»
он пишет, что в жизни мы сталкиваемся с людьми, которые не могут мириться с действительностью. Отвергая поступки и действия, навязанные устоявшимися традициями, обычаями, они полны решимости изменить этот мир, надеясь на его преобразование и улучшение. «Биологические инстинкты толкают их к действию» [19]. Героический поступок детерминирован не установленными порядками и нормами, не предки и обычаи говорят в нём, в героическом действии проявляется сам человек, его уникальная природа, делающая его героем. «Желание быть самим собой», «сопротивляться обычному и общепринятому» — смысл существования героя [19].
С точки зрения М. Вебера, известного философа и социолога, природа героя сокрыта в харизме — необычном качестве личности, «благодаря которому она оценивается как одарённая сверхъестественными, сверхчеловеческими или, по меньшей мере, специфически особыми силами и свойствами, недоступными другим людям» [5. С. 139]. По мнению русского публициста Д. А. Волкого-нова, природа героя раскрывается в его особой организации психики, характеризующейся состоянием воодушевления, а точнее энтузиазмом [17. С. 179], располагающим человека к совершению активных действий.
Представленные позиции свидетельствуют, что природа героизма сложна и противоречива, поэтому в решении данного вопроса нет единства. Есть точки зрения, видящие её основу в подвижнической деятельности (Н. А. Бердяев, И. Ильин), в массовом героизме (В. Плеханов, В. Ленин), в единении с Космосом (Е. И. и Н. К. Рерихи, Л. Шапошникова), в моральной исключительности героя, способного к жертвенности (Китаяма) [17]. Природа героизма усматривается и в расстройстве психической деятельности, когда психопатологическая наклонность проявляет себя в крайней форме альтруизма и самопожертвовании [22].
Все эти позиции можно было бы объединить, если предположить, что природа героизма двойственна. Очевидно, что большинство исследователей, определяя природу человека, отталкиваются от особенностей человека (сила воли, биологические инстинкты, особая организация психики, интеллект и т. д.), без которых героизм невозможен. Антропологическая сущность природы героизма налицо. Вторая половина мыслителей объясняет природу героизма внешними причинами (массовым героизмом, единением с Космосом). В этом случае природа героизма
приобретает аксиологический или оценочно-ценностный характер.
Сложностью феномена героизма можно объяснить и отсутствие единого мнения исследователей по вопросу его классификации. Приведём в пример две классификации, предложенные американскими психологами. Так, по мнению С. Пьюри, следует выделить три типа героизма: физический, моральный и витальный [12]. Первый тип сопряжён с риском для жизни и здоровья. Ради высоких целей человек демонстрирует готовность умереть. Второй тип предполагает сопротивление общепринятым нормам и ценностям, борьбу за продвижение и укоренение в обществе новых идеалов. Героизм третьего типа есть противостояние себе самому, своим недостаткам, зависимостям и фобиям. Это своеобразная борьба с самим собой, возможно, без последствий для общества.
В свою очередь, социальный психолог Ф. Зим-бардо выделяет три основные категории героизма: «военный героизм», прототипом которого служит герой Троянской войны Ахиллес; «героизм, связанный с физическим риском»; «гражданский героизм, связанный с социальным риском» [11]. Примером последнего является Сократ, ставший жертвой государственной цензуры и принявший смерть ради своих взглядов. Любой из вышеназванных героев находится в эпицентре действия сил и обстоятельств, подталкивающих его к совершению поступка, связанного со смертельной опасностью. Л. Хьюз-Халлет считает, что «крылья возможности покрыты перьями смерти» [11], но эта смерть способна обессмертить имя человека.
Вывод, который можно сделать из приведённых классификаций, состоит в том, что формы проявления героизма разнообразны, однако любое его проявление связано с двумя видами факторов — субъективными и объективными. Невозможно отрицать, что феноменологическое бытие героизма детерминировано психологическими, когнитивными и физическими особенностями конкретной личности и находится в прямой зависимости от субъективных факторов. Под объективными факторами следует рассматривать влияние социума на формирование и проявление героического начала, данный уровень детерминации показывает, что героизм представляет собой социокультурный феномен.
Завершая исследование, подведём основные итоги. Итак, феномен героизма объективно существует, являясь спутником человеческого общества во все исторические времена. Сущность
и содержание героического образа находится в зависимости от конкретной культурно-исторической среды. Следовательно, на его формирование оказывают влияние определённые ценностные ориентиры, нравственные нормы, идеалы и принципы, социальная психология. Изменение исторической эпохи каждый раз обновляет героический образ, делая его адекватным запросам времени. Поэтому мы вправе утверждать, что античная, средневековая эпохи, эпоха Возрождения и т. д. создавали уникальные представления о своих героях. В этих представлениях фиксировалось место и положение героя в общественной системе, определялся его социальный статус, а также и отношение общества к проявлению героизма. При этом в любую эпоху героизм предполагал одну и ту же основу — мужество, противостояние злу, самопожертвование, высочайшее состояние духа, стремление к справедливости и поиску истины, ответственность и нравственное здоровье. С течением времени в обществе сложилась система почитания, подражания и поклонения своим героям.
В определении природы героизма просматривается двойственность: выводится её зависимость от индивидуальных особенностей человека и от внешних обстоятельств. Очевидно, что есть свойства личностного порядка, повышающие вероятность героического поступка и выступающие своеобразными внутренними источниками героизма. Вряд ли возможен героизм без опоры
внутри себя. При этом не стоит объяснять героизм исключительно чертами характера, «героизм имеет больше отношения к среде, чем к личности, и, если создать нужные условия, многие будут вести себя как герои» [11].
Безусловно, герой — это нерядовая личность, и лексема «герой» позволяет выделить человека из массы людей, подчеркнув его исключительность. Поступки, действия героя хранятся в социальной памяти, транслируются из поколения в поколение и выполняют эталонную функцию, побуждая людей к самосовершенствованию. В то же время мы понимаем, что героизм представляет собой нестандартное поведение — отклонение от нормы, которое общество рассматривает в качестве положительного, желательного и высоко оцениваемого. Основу героизма составляет нравственность, между ними существует глубокая взаимосвязь. «Безнравственность и героизм несовместимы. Можно быть великой личностью, гением, но не быть героем. И демаркационная линия здесь — нравственность. Великий человек может быть безнравственным, герой — нет. Цезарь, Наполеон, Пётр Первый, безусловно, великие деятели, но героями их не назовёшь» [20].
Феномен героизма характеризуется многогранностью, соткан из противоречий, но они не диссонируют, а дополняют друг друга, позволяя понять, что героизм — это проявление лучших качеств человека.
Список литературы
1. Андреев Ю. В. Цена свободы и гармонии. М. : Наука, 1998. 523 с.
2. Апресян Р. Г. Этика героического энтузиазма Джордано Бруно // Этическая мысль. Вып. 9 / под ред. А. А. Гусейнова. М. : ИФРАН, 2009. С. 43-64.
3. Апт Л. Ф. и др. Большой словарь строительных терминов [электронный ресурс] : 3 500 словарных статей. М. : Бизнессофт : ИДДК, распространитель, 2007. — 1 электрон. опт. диск (CD-ROM).
4. Брехт, Б. Жизнь Галилея : пер. с нем. и послесл. С. Апта. М. : Худ. лит., 1988. 205 с. URL: https://bookscafe.net/read/breht_bertold-zhizn_gaHleya-78887.html#p1 (дата обращения: 14.04.2020).
5. Вебер М. Харизматическое господство // Социологические исследования. 1988. № 5. С. 139-147.
6. Винничук Л. Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима : пер. с польск. В. К. Ронина. М. : Высш. шк., 1988. 496 с.
7. Горфункель А. Х. Философия эпохи Возрождения. М. : Высш. школа, 1980. 368 с.
8. Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М. : Искусство, 1984. — 350 с.
9. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка В. И. Даля / под общ. ред. Н. В. Шахматовой. СПб. : Весь, 2004. 735 с. URL: https://gufo.me/dict/dal (дата обращения: 03.04.2020).
10. Евтушенко Е. Н. Эволюция понимания феномена героя: от Древней Греции до селебритиз электронных медиа // Universum: общественные науки. 2015. № 6 (16). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ evolyutsiya-ponimaniya-fenomena-geroya-ot-drevney-gretsii-do-selebritiz-elektronnyh-media (дата обращения: 08.04.2020).
11. Зимбардо Ф. Эффект Люцифера. Почему хорошие люди превращаются в злодеев : пер. с англ.
A. Стативки. М. : Альпина нон-фикшн, 2014. 740 с. URL: https://cyberpedia.su/10x111ad.html (дата обращения: 15.04.2020).
12. Зубцов Ю. Героизм нашего времени. URL: http://www.psychologies.ru/articles/geroizm-nashego-vremeni/ (дата обращения: 15.04.2020).
13. Кардини Ф. Истоки средневекового рыцарства: пер. с ит. ; общ. ред. В. И. Уколовой, Л. А. Котель-никовой. М. : Прогресс, 1987. 384 с.
14. Карлейль Т. Герои, почитание героев и героическое в истории. М. : Эксмо, 2008. 864 с. URL: http://ww.marsexx.ru/lit/karlel-geroi.htm (дата обращения: 10. 04.2020).
15. Крылов Г. А. Этимологический словарь русского языка. СПб. : Victory, 2004. 428 с. URL: https://16. slovaronline.com/ (дата обращения: 03.04.2020).
16. Лосев А. Ф. Античная мифология в её историческом развитии. М. : Учпедгиз, 1957. 620 с.
17. Лукьянова Р. А. Истинный героизм — духовная составляющая общества // Вестник КГУ им. Н. А. Некрасова. 2012. № 1. С. 177-180.
18. Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка / под общ. ред. Л. И. Скворцова. 28-е изд., пе-рераб. М. : Мир и образование : ОНИКС, 2012. 1375 с. URL: https://royallib.com/book/ogegov_sergey/ tolkoviy_slovar_russkogo_yazika.html (дата обращения: 03.04.2020).
19. Ортега-и-Гассет Х. Размышления о «Дон Кихоте» / пер. с исп. Б. Дубина и А. Матвеева. М., 2016. 196 с. URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/gasset/raz_don.php. (дата обращения: 14.04.2020).
20. Плахов В. Д. Герои и героизм: опыт современного осмысления вековой проблемы / В. Д. Плахов. — СПб. : КАРО, 2008. 239 с. URL: https://www.litmir.me/br/?b=621605&p=1 (дата обращения: 10.04.2020).
21. Сапожникова И. В. Страх как социальное явление: культурологический аспект. Тольятти : Изд-во ТГАС, 2004. 151 с.
22. Тилляев Б. А. Герой и героизм: этические аспекты взаимодействия // Молодой учёный. 2014. № 3 (62). С. 1103-1105. URL: https://moluch.ru/archive/62/9369/ (дата обращения: 13.04.2020).
23. Ушаков Д. Н. Большой толковый словарь современного русского языка : 180 000 слов и словосочетаний. М. : Альта-Принт [и др.], 2008. 1239 c.
24. Философский энциклопедический словарь. М. : Советская энциклопедия, 1983. 840 с.
25. Хёйзинга Й. Тени завтрашнего дня: диагноз духовного недуга нашего времени // Хейзинга Й. Тени завтрашнего дня. Человек и культура. Затемнённый мир : эссе. СПб. : Изд-во Ивана Лимбаха, 2010. — С. 17-158.
26. Чудинов А. Н. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. СПб. : Издание
B. И. Губинского, 1910. 676 с.
27. Шевяков Е. Г. Героическое в поэзии В. С. Высоцкого : дис. ... канд. филол. наук : 10.01.01. Н. Новгород, 2006. 216 с.
28. Эмерсон Р. У. Нравственная философия. Опыты. Представители человечества. Минск : Харвест ; М. : ACT, 2001. 384 с.
29. Юнг К. Г. Происхождение героя // Юнг К. Г. Символы трансформации. М., 2000. С. 251-299. URL: https://platona.net/load/knigi_po_filosofii/psikhologija/jung_simvoly_transformacii/22-1-0-3581 (дата обращения: 12.04.2020).
Сведения об авторе
Гуторович Ольга Викторовна — кандидат философских наук, доцент, доцент кафедры истории и философии, Военно-космическая академия имени А. Ф. Можайского. Санкт-Петербург, Россия. olwikgut@yandex.ru
Bulletin of Chelyabinsk State University. 2020. No. 8 (442). Philosophy Sciences. Iss. 57. Pp. 68-78.
HERO AND HEROISM: ESSENCE, HISTORICAL EVOLUTION, MANIFESTATION
O.V. Gutorovich
Mozhaisky Military Aerospace Academy, St. Peterburg, Russia. olwikgut@yandex.ru
The author of the article addresses the heroic problem: the concepts of "hero" and" heroism " become the object of his research. To show the dependence of ideas about the hero and the heroic on the context of the historical era, the paper presents the evolution of the cult of heroes, starting from Ancient Greece and ending with the twentieth century. Despite the dynamism of the hero's image, the phenomenon of heroism does not exclude the existence of invariable constants of the manifestation of the heroic principle. The article also highlights the positions of researchers on the nature of heroism, on the basis of which the author draws a conclusion about its duality: on the one hand, anthropological, on the other hand, axiological or evaluative-value. To understand the essence of heroism, the paper deals with the problems of its classification, the attitude of society to it, and its social functions.
Keywords: hero, phenomenon heroism, historical epoch, Superman, feat.
References
1. Andreev Yu.V. (1998) Cena svobody i garmonii [The Price of freedom and harmony]. Moscow, Nauka Publ. 523 p. [in Russ.].
2. Apresyan R.G. (2009) Eticheskaya mysl' [Eticheskaya mysl'], is. 9, pp. 43-64. [in Russ.].
3. Apt L.F., Vetrov A.G., Dorofeeva T.A. (2007) Bol'shoj slovar' stroitel'nyh terminov [elektronnyj resurs]: 3500 slovarnyh statej [Big dictionary of construction terms [electronic resource]: 3500 dictionary articles]. Mos -cow, Biznesoft: IDDK, 2007. CD-ROM. [in Russ.].
4. Brekht B. (1988) Zhizn' Galileya [The Life of Galileo]. Moscow. 205 p. Available at: https://bookscafe.net/ read/breht_bertold-zhizn_galileya-78887.html#p1, accessed: 14.04.2020. [in Russ.].
5. Veber M. (1988) Sociologicheskiye issledovaniya [Sociological research], no. 5, pp. 139-147. [in Russ.].
6. Vinnichuk L. (1988) Lyudi, nravy i obychai Drevnej Grecii i Rima [People, customs and customs of Ancient Greece and Rome]. Moscow, Higher school. 496 p. [in Russ.].
7. Gorfunkel' A.H. (1980) Filosofiya epokhi Vozrozhdeniya [Philosophy of the Renaissance]. Moscow, Higher school. 368 p. [in Russ.].
8. Gurevich A.Ya. (1984) Kategorii srednevekovoy kul'tury [Categories of medieval culture]. Moscow, Iskusstvo Publ. 350 p. [in Russ.].
9. Dal' V.I. (2004) Tolkovyy slovar' zhivogo velikorusskogo yazyka [Explanatory dictionary of the living great Russian language]. St. Petersburg. 735 p. Available at: https://gufo.me/dict/dal, accessed: 03.04.2020. [in Russ.].
10. Evtushenko E.N. (2015) Universum: obshchestvennye nauki [Universum: social Sciences], no. 6 (16). Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/evolyutsiya-ponimaniya-fenomena-geroya-ot-drevney-gretsii-do-selebritiz-elektronnyh-media, accessed: 08.04.2020. [in Russ.].
11. Zimbardo F. (2014) Effekt Lyucifera. Pochemu horoshie lyudi prevrashchayutsya v zlodeev [Lucifer Effect. Why good people turn into villains]. Moscow, Alpina non-fiction. 740 p. Available at: https://cyberpedia. su/10x111ad.html, accessed: 15.04.2020. [in Russ.].
12. Zubcov Yu. (2020) Geroizm nashego vremeni [Heroism of our time]. Available at: http://www.psycholo-gies.ru/articles/geroizm-nashego-vremeni/, accessed: 15.04.2020. [in Russ.].
13. Kardini F. (1987) Istoki srednevekovogo rycarstva [The Origins of medieval chivalry]. Moscow, Progress. 384 p. [in Russ.].
14. Karlejl' T. (2008) Geroi, pochitanie geroev i geroicheskoe v istorii [Heroes, the veneration of heroes and the heroic in history]. Moscow, Eksmo Publ. 864 p. Available at: http://ww.marsexx.ru/lit/karlel-geroi.htm, accessed: 10. 04.2020. [in Russ.].
78
O. B. FymopoBm
15. Krylov G.A. (2004) Etimologicheskij slovar' russkogo yazyka [Etymological dictionary of the Russian language]. St. Petersburg, Victory Publ. 428 p. Available at: https://16.slovaronline.com/, accessed: 03.04.2020. [in Russ.].
16. Losev A.F. (1987) Antichnaya mifologiya v ee istoricheskom razvitii [Ancient mythology in its historical development]. Moscow, Uchpedgiz. 620 p. [in Russ.].
17. Luk'yanova R.A. (2012) Vestnik KGU imeni N. A. Nekrasova [Bulletin of the KSU named after N. A. Nekrasov], no. 1, pp. 177-180. [in Russ.].
18. Ozhegov S.I. (2012) Tolkovyy slovar' russkogo yazyka [Explanatory dictionary of the Russian language]. Moscow, Mir I Obrazovanie, ONYX. 1375 p. Available at: https://royallib.com/book/ogegov_sergey/tolkoviy_ slovar_russkogo_yazika.html, accessed: 03.04.2020. [in Russ.].
19. Ortega-i-Gasset H. (2016) Razmyshleniya o «Don Kihote» [Reflections on "don Quixote"]. Moscow. 196 p. Available at: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/gasset/raz_don.php., accessed: 14.04.2020. [in Russ.].
20. Plahov V.D. (2008) Geroi i geroizm: opyt sovremennogo osmysleniya vekovoj problem [Heroes and heroism: experience of modern understanding of the age-old problem]. St. Petersburg, KARO Publ. 239 p. Available at: https://www.litmir.me/br/?b=621605&p=1, accessed: 10.04.2020. [in Russ.].
21. Sapozhnikova I.V. (2004) Strah kak social'noe yavlenie: kul'turologicheskij aspekt [Fear as a social phenomenon: a cultural aspect]. Tolyatti, TGAS Publishing house. 151 p. [in Russ.].
22. Tillyaev B.A. (2014) Molodoy uchyonyy [Young scientist], no. 3 (62), pp. 1103-1105. Available at: https://moluch.ru/archive/62/9369/, accessed: 13.04.2020. [in Russ.].
23. Ushakov D.N. (2008) Bol'shoy tolkovyj slovar' sovremennogo russkogo yazyka: 180000 slov i slovoso-chetanij [Bolshoy explanatory dictionary of modern Russian: 180,000 words and phrases]. Moscow, Alta-Print [et al.]. 1239 p. [in Russ.].
24. Filosofskiy entsiklopedicheskiy slovar' (1983) [Philosophical encyclopedia]. Moscow, Soviet encyclopedia. 840 p. [in Russ.].
25. Hyojzinga J. (2010) Teni zavtrashnego dnya. Chelovek i kul'tura. Zatemnennyj mir: Esse [Shadows of tomorrow. The people and culture. A darkened world: Essay]. St. Petersburg, Ivan Limbach Publishing house. Pp. 17-158. [in Russ.].
26. Chudinov A.N. (1910) Slovar' inostrannyh slov, voshedshih v sostav russkogo yazyka [Dictionary of foreign words that have become part of the Russian language]. Saint Petersburg, V. I. Gubinsky's publishing House. 676 p. [in Russ.].
27. Shevyakov E.G. (2006) Geroicheskoye v poezii V.S. Vysotskogo [The Heroic in the poetry Of V. S. Vysotsky. Abstract of thesis]. Nizhny Novgorod. 216 p. [in Russ.].
28. Emerson R.U. (2001) Nravstvennaya filosofiya. Opyty. Predstaviteli chelovechestva [Moral philosophy. Experiences. Representatives of humanity]. Minsk, Harvest; Moscow, ACT. 384 p. [in Russ.].
29. Yung K.G. (2000) Simvoly transformatsii [Symbols of transformation]. Moscow. Pp. 251-299. Available at: https://platona.net/load/knigi_po_filosofii/psikhologija/jung_simvoly_transformacii/22-1-0-3581, accessed: 12.04.2020. [in Russ.].
