CC BY
271
В.В. ТЕРЕХОВ, аспирант кафедры философии и культурологии
Орловского государственного университета Тел. 8 920 8063328; [email protected]
ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКАЯ ЛОГИКА Г.Г. ШПЕТА
В данной статье рассматривается одна из самых перспективных идей Г.Г. Шпета - идея герменевтической логики. В работе изложена сущность этой идеи, предпринята попытка сравнительного анализа идеи герменевтической логики Шпета с аналогичными идеями Г. Миша и Г. Липпса. Выявлены актуальность, своеобразие и оригинальность подхода отечественного философа.
Ключевые слова: герменевтика, герменевтическая логика, феноменология, понимание, интерпретация, философия как «строгая наука».
Г.Г. Шлет является представителем отечественной философской мысли первой половины XX века. Его герменевтические идеи составляют достижение не только отечественной, но и мировой философии. Одним из значительных открытий отечественного философа является обоснование особого вида логики, получившей название «герменевтической».
К идеям герменевтической логики Шпета в настоящее время проявляется значительный интерес ввиду активной исследовательской деятельности в области герменевтики как в рамках западной, так и отечественной философии. Этот интерес спровоцирован в первую очередь всевозможными антропологическими проблемами современности. Всё большее внимание уделяется проблеме понимания - базовой категории герменевтики. Герменевтика касается самых различных аспектов жизнедеятельности, начиная от толкования письменных источников, попыток осмысления функционирования социальной реальности как текста и переноса герменевтической методологии на общество (у П. Рикёра) и заканчивая исследованиями в области искусственного интеллекта, где герменевтика выступает определяющим фактором в процессе обоснования принципов его работы.
Актуальность исследования идей герменевтической логики Г. Шпета объясняется их востребованностью для решения некоторых проблем в современной философии, в частности поиска новых подходов в теории и методологии научного познания.
В целом логика как учение для Шпета является базовым средством разрешения научных проблем. Но логика, которую обосновывает Шпет, выходит за пределы традиционного понимания, становясь уже логикой не классической, формальной, а герменевтической.
Целью данной работы является рассмотрение герменевтической логики как одного из ключевых элементов герменевтических идей Шпета, с тем чтобы определить её место не только в рамках философской системы отечественного философа, но и в рамках герменевтической философии вообще. Для этого потребуется решить ряд задач: определить истоки формирования герменевтических идей Шпета, смысл термина «герменевтическая логика», выявить место и роль данной категории в философской системе автора, продемонстрировать новизну и актуальность этих идей.
Герменевтическая логика является одним из приоритетных направлений современной герменевтики. В отличие от формальной логики, которая представляет собой науку, изучающую формы мысли - понятия, суждения, умозаключения, доказательства - со стороны их логической структуры, т. е. отвлекаясь от конкретного содержа-
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
ния мыслей и вычленяя лишь общий способ связи частей этого содержания, герменевтическая логика есть логика выражения и этим обусловливаются её особое место и характерные черты, к ко -торым относятся её контекстуальный характер, внутренняя диалектичность и системный характер. Однако она не только не совпадает с формальной логикой, но и не равна и не является аспектом диалектической логики, которая есть наука о наиболее общих законах развития природы, общества и мышления. Разница в том, что диалектическая логика есть логика самого бытия. Так как выражение бытия не тождественно самому бытию, то и герменевтическая логика не совпадает с логикой диалектической. То есть язык, выражающий бытие, не может быть равен самому бытию. В. Кузнецов в этой связи отмечает следующее: «герменевтическая логика приобретает все более ярко выраженную тенденцию к оформлению в особый раздел современной логики»1. Кроме того, возникновение герменевтической логики как принципиального философского основания герменевтики укрепляет за ней статус самостоятельного философского направления.
Вопрос о разработке особого рода логики, ориентированной на анализ внутренних структур текста и сопряжённой с герменевтическим методом понимания, возникал давно. Сама суть проблем герменевтики подталкивала к необходимости создания такого рода логики, которая бы не была аналогом формальной и диалектической, а позволяла бы прояснять внутренний смысл текста, выявлять более чем один смысл и т.д.
Возникает вопрос: почему эта проблема наиболее остро встала в XX веке в трудах отечественного философа Г.Г. Шпета? Дело в том, что Шпет путём активной разработки герменевтической логики стремился усовершенствовать герменевтический метод, что в конечном итоге должно было привести к созданию философии как строгой науки. Понятие философии как строгой науки пронизывает всю герменевтику Шпета. Именно эта категория является исходным пунктом и конечной точкой его философских размышлений. Будучи учеником Гуссерля, Шпет усваивает основные принципы феноменологического учения. Подобно тому, как Гуссерль выдвигает цель построения универсальной науки (универсальной философии, универсальной онтологии), относящейся к «всеобъемлющему единству сущего», которая имела бы
абсолютно строгое обоснование и служила обоснованием всем прочим наукам, познанию вооб-ще2, Шпет пытается обосновать философию как строгую науку. Опираясь на феноменологию своего учителя, русский философ преобразовывает её в нечто особенное, характерное только для философии Шпета. По мнению В.Г. Кузнецова, концепция Шпета может быть названа герменевтической феноменологией. Это подтверждается творческими исканиями философа.
Основной герменевтический труд Шпета «Гер -меневтика и ее проблемы» был закончен в 1918 году. В это время под герменевтикой обычно понимали искусство постижения смысла текста. Причем это искусство было весьма специфическим. Оно представляло собой прежде всего совокупность психологических приемов «проникновения» во внутренний мир автора текста, эмпатию, вчувствование, сопереживание, вживание в историко-культурный мир, творческий арсенал автора. Так понимаемая герменевтика была психологически нагруженным методом исследования (Шлейермахер, Дильтей). Шпет отметил у Шлейермахера отсутствие ясного различения между пониманием и интерпретацией. Приоритет понимания, лежащий в основе каждой в меру искусственной интерпретации, дает герменевтике измерение глубины, которую, по Шпету, нужно еще впервые разработать, и в этой связи отводит конструированию своей логики столь большое внимание. В начале XX века логика традиционно имела дело только с формальной стороной сформулированного смысла. Поэтому герменевтика «в своем принципиальном интересе понимания» не нуждалась в логическом посредстве. Однако логика может развиваться в «специальную герменевтическую логику», если она рассмотрит «свою собственную сферу с точки зрения целей герменевтики». Для этого она должна принять герменевтические принципы, которые, например, выразил Шлейермахер в своих известных правилах (контекстуальность и интерпретация из изначального горизонта понимания автора и читателя), и преобразовать их в направлении интерпретации. Эти новые принципы не могут возникнуть на почве ни грамматики, ни формальной логики. Они должны быть сформулированы специально для целей интерпретации, что и составляет собственный предмет своего рода, «логики интерпретаций».
Теоретической базой для решения поставленной задачи для Шпета стала идея соединения герменевтики и феноменологии. Искусство постижения смысла текста (герменевтика) должно неизбежно включать в себя семиотические методы ввиду знаково-символической природы языка, логические и феноменологические приемы. Они направлены на постижение (изучение, исследование, но не «охватывание», не «вчувствование») объективного, внутреннего смысла текста. Все остальные моменты смысловой структуры текста, навеянные психологическими особенностями автора текста, историческими и социальными условиями, являются внешними факторами, они своеобразно влияют на смысл текста под общим названием «условий понимания», постижение которых обеспечивается историческим методом. В начале XX века, с возникновением семиотики, семантики, феноменологии, была преобразована и герменевтика, в которой психологические приемы стали играть свою четко определенную роль в системе методологических средств, обслуживая внешние моменты понимания смысла текстов.
Следует заметить, что сам автор «Герменевтики и ее проблем» термина «герменевтическая феноменология» не употреблял, но логика развития его идеи шла как раз в этом направлении. Именно феноменология должна быть обогащена новыми герменевтическими приемами постижения смысла. С другой стороны, следует отметить, что герменевтика освежает свое содержание за счет феноменологической, семиотической и логико-семантической экспликации понятия «смысл текста», за счет методологической рефлексии над всем полем гуманитарных наук и выхода в философские сферы. Синтез двух методов взаимовыгоден.
Шпет четко уловил движение герменевтической проблематики к преобразованию в новое философское направление со своей особой логикой, с собственными приемами исследования. Это философское направление, по его мнению, адекватно соответствует природе философии, а философское знание приобретает значимость «строгой науки» и по своей форме функционирует аналогично «строгой науке».
Центральную проблему герменевтики Шпет определяет как проблему знака. «Из самого существа герменевтических вопросов понятно, что они должны были возникнуть там, где зарождает-
ся желание отдать себе сознательный отчет в роли слова как знака сообщения»3, - пишет философ.
Первая постановка герменевтических вопросов была связана, по мысли автора, не только с проблемами грамматики и риторики, но и с проблемами логики.
Философ осуществляет процедуру анализа раскрытия идеи герменевтики с тем, чтобы достичь следующих целей. Во-первых, из развития содержания герменевтики Шпет пытается выделить проблемы, которые будут подлежать последующему анализу, а во-вторых, из указания того места, которое занимают эти проблемы в современном философском сознании, становится понятно, как и почему решение этих проблем должно привести «к радикальному пересмотру задач логики как науки и к новому освещению всей положительной философии»4, - пишет Шпет.
Герменевтика, по его мнению, не есть самостоятельная наука, а всего только вспомогательная дисциплина в научной работе. Открыть ее место в системе знания - значит прежде всего указать тот цикл научных вопросов, по отношению к кото -рому герменевтика выполняет свою вспомогательную роль. Шпет отмечает, что рано или поздно герменевтика должна обратиться к логике, т. е. увидеть в знаке не только предмет, но и понятие, ибо это предначертано ей судьбою, с первых ее шагов связавшей ее с сермоцинальными (8с1еп1;1ае 8егшоста1е8), пользуясь средневековой терминологией, науками: грамматикой, риторикой и логикой.
«Герменевтическая логика» - выражение, примененное Шпетом впервые в главе о Шлейерма-хере - имеет в качестве своей основы коррелятивное отношение выражения и значения. Ее теоретическое основание было дано в гуссерлевских «Логических исследованиях», конечно, с тем решающим различием, что Шпет ориентируется на сложную структуру высказывания, которая имеет тенденцию к многозначности: переданное исторически и уже поэтому непосредственно непонятное сообщение, которое, как правило, относится также к в высшей степени сложному состоянию дел и только изредка подчиняется правилам научного дискурса. На этом фоне следует теперь поставить вопрос, в каком смысле Густав Шпет применяет понятие «герменевтическая логика»5.
Исходным пунктом рассмотрения проблемы герменевтической логики следует считать, исхо-
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
дя из исследований Шпета, софистов и Платона. «Вопрос о nomoi или physei не был вопросом о происхождении: nomoi и physei не значат «по соглашению» или «естественно» возник язык, а значат «закономерно» ли (nomoi) или «случайно» (physei) слово обозначает тот или иной предмет»6. Поэтому и у софистов, и у Платона вопросы о значении слов и об истолковании связываются с проблемами познания и логики. Подобным же образом этот вопрос трактуется и у Аристотеля, не случайно его письмо «Peri hermeneias» отнесено к логике, «так как здесь у Аристотеля речь идет только о формах выражения мысли, именно о логических формах суждений со стороны их истинности или ложности, а не об истолковании или понимании, и не о приемах достижения того или другого»7. Стоики также неразрывно связывали вопросы логики и грамматики. Но это ещё не есть герменевтическая логика. Это некоторые зачатки той логики, которая впоследствии перерастёт в герменевтическую. Она не выделяется из логики формальной, родоначальником которой принято считать Аристотеля, но тесно вплетается в процессы грамматики и риторики, в процессы становления герменевтики.
В период средневековья интерес к герменевтике значительно возрос в связи с необходимостью толкования библейских текстов. В этот период, как известно, существовали две основные тенденции: однозначная и многозначная интерпретация. В этой связи Шпет отмечает следующее: «Насколько однозначная интерпретация на первых порах кажется простой и естественной, скрывая за своей простотою действительную сложность герменевтических проблем, настолько же сложность многозначной интерпретации с самого начала требует себе оправдания и обоснования. Нисколько не удивительно поэтому, что первые попытки теоретического оправдания приемов герменевтики мы встречаем у представителей многозначной интерпретации»8. Именно проблема возможной многозначности интерпретаций окажет в дальнейшем влияние на формирование герменевтической логики, например, логики двойного смысла у Поля Рикёра.
Г. Шпет резко критикует средневековую герменевтику за поиски боговдохновенного смысла и признание только практического значения герменевтики, вместе с тем отмечает, что помимо проблемы однозначности и многозначности сло-
ва, поднятой Оригеном, Августин расширяет содержание герменевтики, прибавив к ней ещё « проблему знака вообще и проблему понимания, как перехода от знака к значению»9, что положительно повлияло на формирование герменевтики.
По мнению Шпета, Меланхтон и Флаций подошли к самому ясному решению вопроса о многозначности, которое может быть формулировано следующим образом: «если мы и говорим о многозначности смыслов одного и того же слова или выражения, то это зависит исключительно от того, что одно и то же слово встречается во множестве мест (контекстов)»; «само по себе», абсолютно слово не имеет смысла; а для каждого данного места существует только один смысл. Откуда и проистекает, что центральной проблемой герменевтики оказывается та самая задача, которую ясно формулирует Флаций как основное герменевтическое требование: отношение части к целому, интерпретируемого выражения к контексту »,10 что явилось следующим шагом в формировании проблемы герменевтической логики Шпета. Здесь Шпет обращает внимание на то, что логика должна стать теоретической основой герменевтики. До сих пор герменевтика шла вслепую, потому что если логика и привлекалась к обоснованию герменевтических проблем, то это была логика в общеупотребительном смысле. Тот же Флаций, по мнению отечественного философа, искал критерий на место отвергаемого авторитета католической церкви в вопросе о способах толкования текстов. Это, согласно Шпету, есть практический интерес: «ему нужна была не логика как теоретическая основа герменевтики, а логика vulgo dicta («в общеупотребительном значении»), т. е. некоторый систематизированный по отвлеченной схеме здравый смысл»11, заключает философ. Резко критикуя средневековую схоластику с её ориентацией на бо-говдохновенность автора и толкователя, Шпет демонстрирует, что средневековая логика, которая пыталась разрешить спор номиналистов и реалистов об универсалиях, многосторонне и глубоко сумела разработать «логическую теорию знаков»12.
Как отмечает профессор Рурского университета Фритьёф Роди, занимающийся исследованием философии Г. Шпета, «Шпет был сторонником «объективной интерпретации» в том смысле, что многообразие значения не имеет места и в том случае, когда словесный знак относится к нескольким аспектам вещи, включая те же психологичес-
кие отношения»13. В этом смысле «...герменевтика должна исходить из положения, что каждый данный ей знак имеет одно значение. Основная ложь библейской герменевтики в том и состоит, что она допускает как предпосылку двойственность смысла в выражении: человеческий и боговдохновенный»14. В этом подходе Шпета, с одной стороны, наблюдается возвращение к постановкам вопросов в «Логических исследованиях» Гуссерля, но одновременно и их модификация. «Для него, конечно, не идет речь о «строго определенном» значении словесного знака, но, пожалуй, о единстве или тотальности сложного значения, которое, конечно в более высоком смысле, есть по-платоновски истолкованное единство значений. Формирование в библейской герменевтике целого веера различных значений слова имеет в виду не продуктивную точность, но некий плюрализм «устойчивых» значений, и как раз с последним Шпет пытается бороться» 15, - отмечает немецкий исследователь.
«Слово кажется многозначным только до тех пор, пока оно не употреблено для передачи значения или пока мы, встретившись с ним, еще не знаем, для передачи какого значения оно здесь слу-жит»16, - утверждает Шпет. В каждом отдельном случае словоупотребления говорящий стремится к определенной цели, и это означает, что слово при определенных обстоятельствах имеет только одно значение.
Здесь везде проблема «выражения и значения», с которой Шпет познакомился в гуссерлевских «Логических исследованиях», обсуждается как пограничный феномен между герменевтикой, семиотикой и логикой: герменевтика как теория понимания оказывается зависящей от теории знака, однако эта последняя должна расшириться до логики, т.е. она должна «видеть в знаках не только некий предмет, но также и понятие».
На основании проведённого краткого исследования можно сделать вывод о том, что Шпет, основываясь на разработках античных и средневековых философов, сформировал идею своей герменевтической логики, причём сделал это раньше западноевропейских философов.
Её предпосылки присутствуют уже в работе «Явление и смысл» (1914), а в работах «История как проблема логики» (1 91 6), «Герменевтика и её проблемы» (1917), «История как предмет логики» (1922) она становится со всей очевидностью. На
Западе к разработке этой проблемы обращаются чуть позже, в 20-30-е годы. Идеи герменевтической логики находят своё отражение в трудах немецких философов, представителей геттингенского кружка Г. Миша (курс лекций «Построение логики на почве философии жизни», 1927/28-1933/34) и Г. Липпса («Исследования по герменевтической логике», 1938).
В концепции Г.Г. Шпета и герменевтических концепциях Миша и Липпса наблюдается совпадение сущностных черт герменевтической логики (её концептуальный, динамичный характер, синтез слова и понятия, принятие однозначности интерпретации) при значительном расхождении как в их обосновании (чёткий рационализм Шпета, субъективно-экзистенциальный подход Г. Липпса и опора на «философию жизни» у Г. Миша), так и в общей направленности герменевтик (у Шпета предметом герменевтики является социальная сфера, расширяемая им до размеров действительности вообще; у Липпса - субъективный экзистенциальный опыт; у Миша - «жизнь» как первичное, всеобъемлющее переживание).
Факт наличия исследований по данной тематике и в западной философии подчёркивает несомненную актуальность и продуктивность данного направления. Анализ выявляет и значительное сходство сущностных черт данных проектов. Во всех вариантах герменевтическая логика обладает контекстуальным характером. Это логика интерпретации. При этом необходимым остаётся решение антитезы однозначности-многозначности в пользу первого компонента. Признаётся неотъемлемая динамичность герменевтической логики. Отрицается и критикуется приоритетная роль родовидовых определений.
Однако обоснование данных итоговых постулатов обнаруживает значительные расхождения. Концепция Шпета строится на рациональных мотивах феноменологии. Его герменевтика направлена на социальное. Г. Липпс основывает свою логику на экзистенциальном фундаменте. При этом экзистенция им толкуется как личная экзистенция. Соответственно этому интерпретация, контекст и все остальные моменты оказываются достаточно субъективными. Однако подобная попытка построения логики (с необходимой объективностью) на субъективном фундаменте внутренне противоречива. В творчестве Г. Миша основополагающим оказывается расширение логического в дорацио-
нальную сферу самой «жизни», что, по существу, ит св°ю к°нцещию, существенно отличается от
не реформирует, а отбрасывает формальную ло- западных проектов. Однако совпадение сущност-
гику. ных черт проектов герменевтической логики де-
Итак, своеобразие Шпета проступает в рацио- монстрирует продуктивность самого замысла и
нализме его системы, обращённости к социально- необходимость дальнейших исследований в дан-
му. То, как и с какой целью русский философ стро- ном направлении.
Примечания
1 Кузнецов В.Г. Герменевтика и гуманитарное познание. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1991. - С. 7.
2 Гуссерль Э. Картезианские размышления. - СПб.: Наука, 2001. § 3, с. 50, 65, 156, 285, 287-290.
3 Шпет Г.Г. Герменевтика и ее проблемы//Контекст. Литературно-теоретические исследования. - М., 1989-93. - С. 232.
4 Шпет Г.Г. Герменевтика и ее проблемы//Контекст. Литературно-теоретические исследования. - М., 1989-93. - С. 231.
5 Фритьев Роди. «Герменевтическая логика в феноменологической ретроспективе. Густав Шпет». policy03.narod.ru/ 40.doc
6 Шпет Г.Г. Герменевтика и ее проблемы//Контекст. Литературно-теоретические исследования. - М., 1989-93. - С. 232.
7 Там же.
8 Шпет Г.Г. Герменевтика и ее проблемы//Контекст. Литературно-теоретические исследования. - М., 1989-93. - С. 232.
9 Шпет Г.Г. Герменевтика и ее проблемы//Контекст. Литературно-теоретические исследования. - М., 1989-93. - С. 240.
10 Шпет Г.Г. Герменевтика и ее проблемы//Контекст. Литературно-теоретические исследования. - М., 1989-93. - С. 243.
11 Шпет Г.Г. Герменевтика и ее проблемы//Контекст. Литературно-теоретические исследования. - М., 1989-93. - С. 249.
12 Шпет Г.Г. Герменевтика и ее проблемы//Контекст. Литературно-теоретические исследования. - М., 1989-93. - С. 250.
13 Фритьев Роди. «Герменевтическая логика в феноменологической ретроспективе. Густав Шпет». policy03.narod.ru/ 40.doc
14 Шпет ГГ. Герменевтика и ее проблемы // Контекст. - М., 1989. - С. 238-239.
15 Фритьев Роди. «Герменевтическая логика в феноменологической ретроспективе. Густав Шпет». policy03.narod.ru/ 40.doc
16 Шпет ГГ. Герменевтика и ее проблемы // Контекст. - М., 1989. - С. 226.
Библиографический список
1. Rodi F. Hermeneutische Logik im Umfeld der PhSnomenologie // Idem, Erkenntnis des Erkannten: zur Hermeneutik des 19 und 20. Jahrhunderts. Frankfurt, 1990. - S. 147-167.
2. Гуссерль Э. Картезианские размышления. - СПб.: Наука, 2001.
3. Гуссерль Э. Философия как строгая наука // Пер. с нем. - Новочеркасск, 1994.
4. Кузнецов В.Г. Герменевтика и гуманитарное познание. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1991.
5. Матюшин А. А. Г. Шпет и его место в истории отечественной психологии // Вестник МГУ. Сер. 14. Психология. -1988. - № 2. - С. 36.
6. Фритьев Роди. «Герменевтическая логика в феноменологической ретроспективе. Густав Шпет». policy03.narod.ru/ 40.doc
7. Шпет Г.Г. Внутренняя форма слова. - М., 1927.
8. Шпет Г.Г. Герменевтика и ее проблемы//Контекст. Литературно-теоретические исследования. - М., 1989-93.
9. Шпет Г.Г. Явление и смысл (Феноменология как основная наука и её проблемы). - Томск, 1996.
V.V. TEREKHOV
GUSTAV SHPET’S HERMENEUTIC LOGIC
One of G.Shpet’s the most perspective ideas is considered in this article - the idea of hermeneutic logic. The paper represents the essence of this idea, an attempt of the comparative analysis of G.Shpet’s idea of hermeneutic logic with similar ideas of Georg Misch and Hans Lipps.
The topicality, singularity and originality of the approach of the domestic philosopher were revealed.
Key words: hermeneutics, hermeneutic logic, phenomenology, understanding, interpretation, philosophy as «a strict science».
