CC BY
530
TERRA ECONOMICUS ^ 2013 ^ Том 11 № 4 Часть 3
ГЕОЭКОНОМИЧЕСШ ПАРАДИГМА НАУЧНЫХ ИССЛБДОБАНИЙ
БЕЛОУСОВ В.М.,
доктор экономических наук, заведующий кафедрой экономики и регионального менеджмента,
Институт по переподготовке и повышению квалификации Южного федерального университета, г. Ростов-на-Дону, e-mail: belvita.m@gmail.com;
ЛУБСКИЙ А.В.,
доктор философских наук, профессор кафедры социологии, политологии и права, Институт по переподготовке и повышению квалификации Южного федерального университета, г. Ростов-на-Дону, e-mail: n_lav@mail.ru
В статье в рамках геопространственного подхода рассматривается геоэкономика как геоэко-номическая реальность и научная дисциплина, раскрываются особенности геоэкономической парадигмы научных исследований и специфика ее государствоцентристской и экономикоцентристской моделей. В российском научном дискурсе сложились различные представления о геэкономической парадигме научных исследований. Одни ученые, ориентируясь на западноевропейские научные традиции, рассматривают геоэкономику как новейшую форму геополитики и предлагают этатистскую (государствоцентристскую) модель геоэкономической парадигмы. Другие исследователи считают, что в постиндустриальную эпоху геоэкономика поглощает геополитику и предлагают антиэтатистскую (экономикоцентристскую) модель геоэкономической парадигмы.
Ключевые слова: пространственный поворот; геопространственный подход; конструктивный реализм; глобалистика; геополитика; геоэкономика; геоэкономическая парадигма; государствоцентристская модель геоэкономической парадигмы; экономикоцентристская модель геоэкономической парадигмы.
GEOECONOMIC PARADIGM OF SCIENTIFIC RESEARCH
BELOUSOV V.M.,
Doctor of Science, the head of the Department of Economy and Regional Management, Institute for Retraining and Advanced Teaching in Humanities and Social Sciences of Southern Federal University, Rostov-on-Don,
e-mail: belvita.m@gmail.com;
LUBSKY A.V.,
Doctor of Science, the professor of the Department of Sociology, Political Science and Law, Institute for Retraining and Advanced Teaching in Humanities and Social Sciences of Southern Federal University, Rostov-on-Don, e-mail: n_lav@mail.ru
In the article geoeconomics is considered in the framework of geospatial approach as a geoeconomic reality and scientific discipline. The peculiarities of geoeconomic paradigm of scientific research and particularity of its state-centrist and economic-centrist models are also disclosed. The Russian scientific diskruse developed different ideas aboutgeekonomicheskoy research paradigm. Some scientists, focusing on the Western scientific tradition, considering geo-economics as the latest form of geopolitics and offer statist (gosudarstvotsentristskuyu) model geo paradigm.
Other researchers believe that the post-industrial era of geopolitics and geo-economics absorbs offer antietatistskuyu (ekonomikotsentristskuyu) model of geo-economic paradigm.
Keywords: spatial turn, geospatial approach; constructive realism; globalism; geopolitics; geoeconomics; geoeconomic paradigm; state-centrist model of geoeconomic paradigm; economic-centrist model of geoeconomic paradigm.
JEL classification: F01, F59.
© В.М. Белоусов, А.В. Лубский, 2013
В конце ХХ в. возникла концепция мироцелостностности, базирующаяся на методологии нового универсализма, основу которого составляют теории глокализации, постулирующие позитивную связь между процессами глобализации и локализации в постиндустриальном обществе. Методология нового универсализма предполагает видение глобального целого как образования, в котором процессы глобализации и локализации развертываются одновременно и взаимно необходимы, где глобальное формирует локальное, а локальное - глобальное. Методологии нового универсализма сформировался|геопространственный подход, включающий геоисторическую, геополитическую, геокультурную, геоидеологическую, георелигиозную и геоэкономическую парадигмы.
Интерес, проявляемый сегодня в научных исследованиях к геоэкономической парадигме, объясняется, с одной стороны, изменениями в структуре и способах функционирования постиндустриальной экономики, а с другой - наличием таких противоположных тенденций в условиях глокализации, как создание интегрированных макрорегио-нальных блоков, экономическая регионализация и экономическая ренационализация.
Различные аспекты геоэкономики как атрибута новой мироцелосности и геоэкономической реальности вызывают повышенный интерес у ученых, в том числе и с точки зрения анализа различных геоэкономических концепций, сложившихся в западном и российском научных дискурсах (Дергачев, 2003; Жан, Савона, 1997; Кочетов, 2010; Миньяр-Белоручев, 2009; Неклесса, 2013; Цымбурский, 2003). Однако геоэкономическая парадигма научных исследований в рамках геопространственного подхода еще не стала предметом специального изучения. Поэтому в статье будут рассматриваться особенности геопространственного подхода и специфика геоэкономических парадигмальных оснований, сложившихся в зарубежных и российских научно-исследовательских практиках.
Геопространственный подход, задающий, с одной стороны, приоритетность в постановке научно-исследовательских задач, а с другой - способы их решения, был актуализирован в рамках «пространственного поворота», который произошел в эпистемологии социального познания под влиянием тех вызовов, которые бросает эпоха позднего модерна социальным наукам: в предметном плане - вызова сложности и неопределенности, в методологическом - вызова многообразия когнитивных практик.
Вызов сложности, с которым сталкиваются сегодня социальные науки, состоит в том, что социальные реалии и проблемы в постиндустриальную эпоху становятся все более глобальными и транснациональными, тогда как социальные знания остаются фрагментизированными и разбросанными по различным научным дисциплинам. В силу такой неадекватности в социальном познании постоянно ускользает глобальный контекст, утрачивается целостность, сложность и многомерность изучаемых социальных явлений. Поэтому сегодня социальным наукам необходимы такие подходы познания, которые позволяют, как подчеркивают исследователи, «безбоязненно смотреть в лицо сложности» (Морен, 2004).
Одним из них является геопространственный подход, который сформировался в социальном познании в связи с распространением в нем идей конструктивного реализма. Его представители, преодолевая оппозицию объективного реализма и радикального конструктивизма, исходят из того, что познающий субъект не столько отражает, сколько моделирует социальную реальность в рамках культурно-эпистемологического контекста, но такую реальность, которая в определенной мере соответствует социальной действительности. Поэтому когнитивные модели социальной реальности упрощенно воспроизводят сложный и неопределенный социальный мир, постоянно выпуская из рассмотрения те или иные его аспекты, и за счет этого какие-то стороны моделируемой социального реальности описывают и объясняют неправильно или противоречиво (Балацкий, 2006).
На Западе о «пространственном повороте» в социальном познании заговорили уже лет 20 назад в рамках различных научных дисциплин, в предметном поле которых соответственно стали выделять историческое, социальное, политическое, экономическое, ментальное и другие виды пространства (Ein interdisziplin res Handbuch, 2010). В России «поворот к пространству» как междисциплинарному научному направлению обозначился сравнительно недавно (Трубина, 2011). Этот поворот, как отмечают исследователи, был связан со стремлением «обрести такую оптику для анализа пространства, которая позволила бы увидеть особенности не только прежних, но и новых образцов социально-пространственных отношений» и изменений, которые дают возможность «говорить о новой архитектонике социального мира» (Бедаш, 2009).
Геопространственный подход как методология интердисциплинарных научных исследований, с одной стороны, возник в результате «вторжения» общественной географии в систему смежных наук, а с другой стороны - в результате ее «территориализации» и «экономизации» (Шарыгин, Столбов, 2006; Дружинин, 2008).
В основе геопространственного подхода лежит методология когнитивного моделирования, результатом которого являются «когнитивные карты» как представления ученых или экспертов о ситуации, в которой локализованы отдельные воспринимаемые объекты, как субъективные картины, имеющие пространственные координаты. Базовым понятием этого подхода выступает геопространство, которое обычно рассматривается как форма и способ существования материальных географических образований и объектов в пределах геоверсума как целостности, в которой геообъекты, взаимодействуя между собой, выполняют определенные функции во времени (Краак, Ормелинг, 2005; Шальнев, 1996; Каледин, 2011). Свойствами геопространства, связанного с различными сферами жизнедеятельности людей, являются: 1) протяженность (территория жизнедеятельности людей, включая границы расположения геообъектов), 2) структурность (взаимодействие геообъектов). В связи с этим выделяют глобальное геопространство (геоверсум) и локальное геопространство (место жизнедеятельности людей в пределах определенной территории).
Глобальное геопространство в настоящее время является предметом глобалистики как научной дисциплины, в центре внимания которой, как отмечают некоторые геоэкономисты, находится проблема глобальности как контекста
TERRA ECONOMICUS ^ 2013 ^ Том 11 № 4 Часть 3
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2013 ^ Том 11 № 4 Часть 3
мирового развития и новейшего научного явления, основанного на геологистике, или логике осознания и постижения глобального мира. При этом исследователи отмечают, что при изучении мировой глобальной системы сегодня требуется выход на новый уровень методологии научного исследования. Основой этой методологии может стать «пространственно-философский подход», свидетельствующий о «выходе гуманитарных геопространств (геоэкономики, геостратегии, геополитики, геокультуры, геоинформатики и др.) за глобальные рамки и технологии оперирования в новом пространственном измерении» (Кочетов, 2006).
«В глобалистике, - как отмечает Э.Г. Кочетов, - этот подход «прописан» как «геогенезис», а впитав экономическую составляющую как главенствующую, центральную, «локомотивную» движущую силу глобальности - как геоэкономический подход». В этом плане глобалистика как научная дисциплина акценирует внимание на том, что «сердцевиной глобального процесса выступает экономическая составляющая (или компонента) - геоэкономика». Геогенезис как пространственное оперирование в глобальном измерении дает возможность, как подчеркивает Э.Г. Кочетов, «не только расчленять мировое пространство на его различные виды, показывать этот процесс в динамике, выявлять иерархический уровень того или иного пространства на определенных исторических отрезках времени, но и соединять их в едином методологическом ключе (в глобальном геоэкономическом атласе мира)... На пороге XXI века в мировой системе геоэкономическое пространство, в том числе и геофинансовое пространство (как составная часть геоэкономического) занимает господствующее положение в иерархической лестнице стратегического оперирования. Оно вступает в сложнейшие взаимоотношения и взаимодействия с другими пространствами, прежде всего, с геополитическим и военно-стратегическим» (Кочетов, 2013).
В рамках геопространственного подхода предметом изучения являются также локальные геопространства (места жизнедеятельности людей в пределах определенных территорий). При этом изучаются не только те или иные регионы как спатиальные области конфликтов и сотрудничества, но и процессы геопространственной регионализации, которая сопровождается созданием нескольких взаимодействующих и конкурирующих интеграционных группировок.
В рамках геопространственного подхода выделяют три варианта создания таких группировок. Первый вариант -это образование экономических интеграционных группировок государствами, расположенными в одном регионе, с целью повышение эффективности экономики за счет унификации законодательства, ликвидации административных ограничений на перемещение товаров, капиталов и рабочей силы, а также полного использования факторов производства. Второй вариант - это создание экономических интеграционных группировок региональными державами, демонстрирующими сопредельным государствам «мягкую силу» и навязывающими им «правила игры», относительно мирными, как политическими, так и экономическими методами (Широков, 2004). Третий вариант, получивший название «треугольника развития» (хотя участников может быть и больше) представляет собой, как отмечают исследователи, новый тип интеграции, складывающий в пограничных районах нескольких стран в тех случаях, когда масштабы их экономического взаимодействия опережают скорость государственной интеграции (The world We are Entering: 2000-2050, 2002).
В целом регионализация одновременно рассматривается, с одной стороны, как порождение глобализации и следствие углубляющегося международного разделения труда, увеличения влияния внешних факторов на производство, требующего выхода его за национальные границы; с другой - как инструмент оптимизации экономики, противодействия негативным последствиям глобализации и поддержания относительного равноправия в мире огромного неравенства потенциалов отдельных стран.
Одной из методологических основ геопространственного подхода является геоэкономическая парадигма как способ постановки и решения определенного класса исследовательских задач, содержание которых обусловлено, прежде всего, преставлениями о том, что такое геоэкономика как геопространственная реальность и научная дисциплина.
В зарубежном научном дискурсе понятие «геоэкономика» появилось в начале 90-х гг. прошлого века, благодаря американскому ученому Э.Н. Люттваку, опубликовавшему в 1990 г. статью «От геополитики к геоэкономике: логика конфликта, грамматика торговли», в которой он отмечал, что после окончания «холодной войны» соперничество между государствами на международной арене переместилось из сферы мировой политики в сферу мировой экономики. При этом Э.Н. Люттвак подчеркивал, что государствам в новых условиях предстоит бороться на таком поле мировой экономики, важнейшим сегментом которого является транснациональный капитал, геоэкономические цели которого не совпадают с национальными геоэкономическими интересами. Кроме того, он обращал внимание на то, что экономическое соперничество между промышленно развитыми странами отличается от прошлого именно тем, что национальные государства уже не могут прибегать к военной силе как крайнему средству решения экономических разногласий (Luttwak, 1990).
В 1991 г. итальянским генералом К. Жаном была опубликована статья «Геоэкономика: инструментарий, стратегия и тактика». Если Э.Н. Люттвак стремился развести геоэкономику с геополитикой, то К. Жан считал, что «геоэкономика основывается не только на логике, но и на синтаксисе геополитики и геостратегии, а в более широком смысле - и на всей практикологии конфликтных ситуаций» (Carlo, 1991). Представители итальянской школы геоэкономики рассматривали ее как геостратегию и геоэкономическую практику национального государства, выступающего геоэкономи-ческой «страной-системой» и отстаивающего национальные интересы (Жан, Савона, 1997. С. 52).
В российском научном дискурсе понятие «геоэкономика» появляется в середине 90-х гг. прошлого века в контексте традиционной геополитики при рассмотрении проблем формирования российского рынка (Григорьев, 1997).
Однако затем в российской науке стали утверждаться такие концепции геоэкономической реальности, которые существенно отличались от западных теоретических построений (Цымбурский, 2008). В частности, некоторые исследователи отмечают, что российские концепции геоэкономики в значительной мере отошли от ее интерпретации в русле идей геополитики и конфликтологии. Геоэкономика в этих концепциях «понимается скорее как пространственная локализация типов экономической деятельности в глобальном контексте и связанная с этим новая формула мирового разделения труда, а также как слияние политики и экономики в сфере международных отношений, формирование на этой основе системы стратегических (глобальных) взаимодействий» (Неклесса, 2013).
Одна из таких концепций, не связывающих геоэкономику с геополитикой, была разработана Э.Г. Кочетовым, у которого геоэкономика в постиндустриальном мире поглощает геополитику. В рамках глобалистики как геоэкономики он рассматривает современную мирохозяйственную систему как глобальное геоэкономическое пространство, единство которого основано на интернационализации (взаимодействии национальных хозяйств посредством мирового рынка), мондиализации (интеграционно-воспроизводственных связях) и глобализации (взаимодействии глобальной экономики с геоэкологией). Главным элементом единой мирохозяйственной системы является интернационализированный воспроизводственный цикл, звеньями которого выступают наднациональные и национальные экономические субъекты. Интернационализированные части сфер производства и обращения составляют интернационализированное воспроизводственное ядро.
В системе глобального геоэкономического пространства Э.Г. Кочетов выделяет три уровня. Верхний уровень включает три зоны: 1) постиндустриального развития (развитые страны Запада, а также двигающиеся по этому пути развивающиеся страны, которые ориентируются на техногенную парадигму, разрушающую этнонациональную культурную среду, благоприятную для существования человека); 2) застывшего этнонационального развития (страны, стремящиеся ограничить проникновение техногенной парадигмы и сохранить самобытный этнонациональный путь развития); 3) неоэкономического развития (страны, органично сочетающие техногенную парадигму с особенностями этнонациональной среды). Второй уровень включает интернационализированные национальные экономические системы - мощные в экономическом плане «страны-системы» с расширившейся за пределы государственных границ экономикой, интегрировавшей в качестве зависимых элементов более слабые национальные экономики других стран. Третий уровень представлен транснациональными воспроизводственными комплексами, объединяющими несколько гигантских транснациональных корпораций (Кочетов, 1994. С. 41-58).
Как отмечают некоторые исследователи, геоэкономика у Э.Г. Кочетова выступает высшей формой конъюнк-туроведения, смещающего в национальной внешнеэкономической активности упор с торговли на «воспроизводственную модель». Эта модель предполагает, с одной стороны, сотрудничество по всем звеньям производственнотехнологического процесса с другими странами, а с другой - транснационализацию хозяйственной деятельности путем создания через свои ТНК «интернационализированных воспроизводственных ядер» (Цымбурский, 2008). В связи с этим геоэкономика у Э.Г. Кочетова, придающего особое значение геоэкономическим технологиям, выступает, как отмечают исследователи, учением «о технике национального оперирования в геоэкономическом пространстве в целях своевременной перегруппировки сил для выхода на наиболее благоприятные условия формирования и перераспределения мирового дохода» (Дергачев, 2003).
Другая концепция геоэкономики была разработана А.И. Неклессой в виде гексагональной конструкции глобального геоэкономического универсума, впоследствии названная В.Л. Цымбурским «теологией хозяйства» (Цымбурский, 2008). Согласно А.И. Неклессе, геоэкономический универсум характеризуется переходом к глобальному управлению. Это приводит к тому, что «экономика все чаще выполняет управленческие и властные функции, а власть соучаствует в решении экономических задач». Но главное в том, что экономическая практика, имеющая специализированный характер, сегодня является транснациональной и глобальной, хотя и привязана к определенным геопространственным ареалам. В связи с этим произошла, как отмечает А.И. Неклесса, актуализация категории «геоэкономика», фиксирующей, с одной стороны, «слияние политики и экономики, формирование на данной основе системы стратегических взаимодействий», с другой - «пространственную локализацию (географическую и трансгеографическую) различных видов экономической деятельности, новую типологию мирового разделения труда в глобальном универсуме».
Для глобального геоэкономического универсума характерно также появление нового фундаментального экономического принципа - «произведено то, что продано», а также сдвигом в экономическом мышлении - от мышления в категориях производства продукта к мышлению в категориях его распределения и получения дохода. При этом
А.И. Неклесса отмечает, что перераспределение совокупного мирового дохода в глобальной экономике происходит между геоэкономическими субъектами, которые связанны с такими видами деятельности, как высокие технологии, информационные и финансовые услуги, производство товаров массового спроса, добыча энергетических ресурсов. Поскольку роль этих видов деятельности в процессе глобализиции неравноценна, глобальная инфраструктура складывается преимущественно на основе информационных и финансовых услуг, она наиболее благоприятна для экономических субъектов, выступающих здесь в качестве монополистов. Фундаментом такой инфраструктуры является не производство, а распределение и перераспределение ресурсов, доходов и прибыли (Глобальное сообщество: новая система координат..., 2000).
Конструируя гексагональную (шестиярусную) модель глобального геоэкономического универсума, А.И. Неклесса пишет, что формирующуюся геоэкономическую конструкцию (геокон) можно представить в виде соподчинения шести ареалов, два из которых являются космополитическими (трансгеопространственными), а четыре имеют геопространственную локализацию.
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2013 ^ Том 11 № 4 Часть 3
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2013 ^ Том 11 № 4 Часть 3
Трансгеопространственные ареалы - это: 1) «Новый Север» («космос штабной экономики», генетически связанный с Североатлантическим метарегионом, но обладающий собственным трансгеопространственным целеполага-нием), геоэкономика которого основана на обладании значительным символическим капиталом, доминированием в принятии властных решений в системе регулирования финансовых операций, оказании высококвалифицированных интеллектуальных и информационных услуг; 2) «Глубокий Юг» как трансгеографическое «теневое» пространство мирового андеграунда, интегрирующее останки несостоявшихся либо обанкротившихся различных форм государственности, а также инволюционные формы социально-экономической практики и глобальной маргинализации, криминальная «трофейная» геоэкономика которого основана на хищническом разграблении ресурсов, наркоторговле, поставках оружия в «горячие точки».
К четырем ареалам, имеющим геопространственную локализацию, А.И. Неклесса относит: 1) Запад (Североатлантический метарегион), геоэкономика которого базируется на производстве высоких технологий, которые затем, с некоторыми ограничениями, тиражируются в других геоэкономических регионах планеты, прежде всего, на просторах Большого тихоокеанского кольца; 2) Новый Восток (Большое тихоокеанское кольцо, протянувшееся от Индии, Юго-Восточной Азии до Латинской Америки), геоэкономика которого связана с массовым промышленным производством, включая наукоемкие и высокотехнологичные товары; 3) «Сырьевой Юг», объединяющий ближневосточный и североафриканский мусульманский мир с «черной» Африкой, геоэкономически ориентированный на производство сырьевых ресурсов; 4) «Северная Евразия» - сухопутный океан евразийского постсоветского геопространства, не обретший еще внятного геоэкономического профиля, ориентирующийся преимущественно на развитие комплекса нефтегазовых, энергетических и транспортно-коммуникационных сетей (Неклесса, 2013).
Рассматривая российские концепции геоэкономикии, В.Л. Цымбурский пришел к выводу, что «в отличие от геоэкономики на Западе, заявившей о себе как о новом виде геополитики во утверждение нации-государства в небывалых мировых обстоятельствах, идеологема геоэкономики в России обрела антиэтатический заряд: за ее антигео-политизмом маячит безгосударственничество». В связи с этим, рассматривая геоэкономику как ветвь геополитики,
В.Л. Цымбурский считал, что главном в прагматике геоэкономики является представление о субъекте геостратегии. Поэтому «из учения о «снятии» государства как субъекта в наблюдаемой мировой ситуации, из орудия демонтажа национального «общего интереса» и «общей пользы» геоэкономику в России надо переосмыслить в инструментарий национально-государственного самоутверждения» (Цымбурский, 2008).
В связи с разными представлениями о геоэкономике как геопространственной реальности сложились различные подходы к пониманию предмета геоэкономики как научной дисциплины. Один из этих подходов можно назвать государствоцентристским, другой - экономикоцентристским.
В рамках государствоцентристского подхода геоэкономика рассматривается как научная дисциплина, изучающая те аспекты международной конкуренции, где главными действующими лицами выступают не корпорации, тресты или банки, а государства как субъекты единого международного рынка (Жан, 1997). Сторонники этого подхода отмечают, что если в индустриальную эпоху рынков было больше, чем государств, и рынки преимущественно совпадали с государствами, то сейчас существует один-единственный рынок, а число государств постоянно растет. Этим государствам приходится, приспосабливаясь к новым геоэкономическим реалиям, вступать в союзы, поступаться частью своего суверенитета, однако стремление к усилению своей мощи у национальных государств остается прежним.
Однако в постиндустриальном мире представления о мощи государства кардинальным образом изменилось, поэтому этатистская геоэкономика отождествляет могущество государства с его контролем над международными сетями. Это могущество проистекает из способности создавать международные сети (экономические, торговые, информационные) и извлекать из этого прибыль. При этом могуществом обладает тот, кто занимает стратегическое положение в международной сети или совокупности международных сетей и имеет возможность максимально использовать свои преимущества. Если политическая и военная мощь позволяет навязать свою волю, угрожать и наносить удары, то мощь, которая дает контроль над международными сетями, позволяет оказывать давление, склонять на свою сторону, проникать в лагерь противника. В отличие от военно-политической мощи, геоэкономическая мощь, как отмечают исследователи, дает возможность государствам или союзам государств добиваться решения проблем более мягкими средствами. Военная геополитика пространств, доминировавшая в прошлом, сменяется экономической геополитикой сетей и потоков, геоэкономическим сотрудничеством и конкуренцией. В связи с этим геоэкономика часто рассматривается как экономическая геополитика государства, идущая на смену, по крайней мере, в экономически развитых странах, военной геополитике прошлого (Жан, Савона, 1997).
В рамках экономикоцентристского подхода геоэкономика рассматривается некоторыми исследователями как научная дисциплина, изучающая: 1) географический императив, выражающийся в органичной связи экономики и пространства, во влиянии климатических и ландшафтных особенностей на формы и закономерности хозяйственной деятельности; 2) «мощь и ее актуальный инструментарий», происходящий сдвиг международных силовых игр из области военно-политической в область экономическую - сдвиг, порождающий особый тип конфликтов - геоэконо-мические коллизии в глобальном контексте; 3) политику и стратегию повышения конкурентоспособности государства в условиях глобализации экономики (унификации и поглощения мировой экономики «вселенским рынком», ее новой структурности); 4) пространственную локализацию (географическую и трансгеографическую) в новом глобальном универсуме различных видов экономической деятельности, новую типологию мирового разделения труда; 5) слияние политики и экономики в сфере международных отношений, формирование на данном базисе системы стратегических взаимодействий и основ глобального управления (Неклесса, 2013).
В наиболее завершенной форме экономикоцентристский подход реализовался в работах Э.Г. Кочетова, который, рассматривая геэокономику как важнейшую часть глобалистики, считает, что «мир постепенно расстается с государственноцентристским подходом к изучению мировой системы и переходит на новый методологический прием - геоэкономиче-ский». Сегодня это, как считает Э.Г. Кочетов, имеет особую практическую значимость. «Кто осмыслит целевые установки глобалистики и геоэкономики и усвоит новые методологические приемы (геогенезис и геоэкономический подход), тот, - как отмечает автор, - смело может приступить к ситуационному оперированию на глобальном геоэкономическом атласе мира, позволяющему выполнять функции глобального предпринимателя в борьбе за мировой доход, крупного игрока на мировой арене, который понимает поведение трансграничных экономических и финансовых потоков и оснащен высокими геоэко-номическими и геофинансовыми технологиями». В центре внимания геэкономики как научного направления глобалистики находятся геоэкономический и геофинансовый мир, а также «homo geoeconomicus» как носитель глобального этоса, владеющий новым методом познания окружающего мира.
В структуре глобалистики как геоэкономики Э.Г. Кочетов выделяет несколько приоритетных блоков научных исследований: 1) философский блок, направленный на понимание формирующейся новой глобальной общности; 2) гносеологический блок, связанный с проблемами ее постижения на основе квадралектики геогенезиса (геоэконо-мического подхода) как новой методологической основы для понимания архитектоники глобального мира; 3) блок центральных векторов (приоритетов) глобального развития, раскрывающий суть глобалистики на фоне широкой геоэкономической и геофинансовой панорамы; 4) блок стратегии оперирования и технологий принятия стратегических решений, дающий общий контур построения пространственной модели глобализирующегося мира как его геоэкономического атласа, раскрывающий возможности этого атласа как объемного поля для принятия равновесных стратегических решений; 5) блок глобального менеджмента и глобального предпринимательства, разрабатывающий основные критерии формирования организационно-функциональных и управленческих структур, дающий новые принципы их построения - модульное «проектирование» оргструктур и прогнозирование их появления и поведения в потоково-сетевых институциональных моделях обустройства современного глобального мира; 6) цивилизационный блок, изучающий проблемы трансформации геоэкономического пространства (а, следовательно, и глобального мира) под воздействием цивилизационного фактора, намечая выход в неоэкономику, идущую на смену техногенному (постиндустриальному) миру; 7) геофинансовый блок, рассматривающий геоэкономическую природу трансграничных финансовых потоков, раскрывающий новейшие тенденции в их развитии (финансовый дуализм, виртуальные потоки и др.); 8) блок безопасности в условиях глобальных перемен, обосновывающий пересмотр всей системы военно-политических взглядов на проблему безопасности, раскрывающий ее геоэкономический контекст; 9) блок российского стратегического «хода», посвященный проблемам выработки национальной доктрины оперирования России в глобализирующемся мире (новых глобальных геоэкономических и геофинансовых условиях), оформляющий приоритеты в геоэкономической, геополитической и геостратегической сферах, обосновывающий выход на геоэкономическую модель «Россия - геоэкономическая нтернационализированная страна-система»; 10) блок ключевых научных понятий: геогенезис, геоэкономика, геофинансы, блуждающие интернационализированные воспроизводственные ядра, экономические границы, мировой доход, геоэкономический атлас, высокие геоэкономические и геофинансовые технологии, геоэкономические войны и геоэкономический трибунал, тезавра-ционная геофинансовая система, финансовый дуализм и т. д. (Кочетов, 2013).
Таким образом, в западном научном дискурсе одни исследователи считают, что с окончанием «холодной войны» закончилась и эпоха геополитики. Другие, обращая внимание на сохраняющуюся связь между геополитикой и геоэкономикой, акцентируют внимание на том, что в отличие от классической геополитики международные конфликты сегодня разрешаются с помощью не военно-политических, а экономических методов. Общим для зарубежного дискурса о геоэкономике является доминирование представлений об этатистском характере геоэкономической парадигмы научных исследований.
В российском научном дискрусе сложились различные представления о геэкономической парадигме научных исследований. Одни ученые, ориентируясь на западноевропейские научные традиции, рассматривают геоэкономику как новейшую форму геополитики и предлагают этатистскую (государствоцентристскую) модель геоэкономической парадигмы. Другие исследователи считают, что в постиндустриальную эпоху геоэкономика поглощает геополитику и предлагают антиэтатистскую (экономикоцентристскую) модель геоэкономической парадигмы. Некоторые отечественные исследователи в рамках геопространственного подхода отмечают, что прогноз Э.Н. Люттвака относительно «конца эпохи геополитики» в связи с сокращением «важности военной силы в мировых делах» не оправдался, и поэтому нет оснований утверждать, что после «холодной войны» геоэкономика пришла на смену геополитике. Но при этом нет также и оснований рассматривать геоэкономику как нечто вторичное по отношению к геополитике. Геополитика и геоэкономика, считают они, описывают одни и те же реалии геопространственного взаимоотношения государств, различие проявляется в том, какие аспекты этих взаимоотношений - политические и экономические соответственно - находятся в сфере их интересов (Миньяр-Белоручев, 2009).
ЛИТЕРАТУРА
Балацкий Е.В. (2006). Диалектика познания и новая парадигма экономической науки // Мировая экономика и международные отношения. № 7. С. 73-79.
Бедаш Ю. (2009). Пространство как проблема постметафизической философии // Топос. Философско-культурологический журнал. № 1(21). С. 106.
TERRA ECONOMICUS ^ 2013 ^ Том 11 № 4 Часть 3
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2013 ^ Том 11 № 4 Часть 3
Глобальное сообщество: новая система координат (подходы к проблеме) (2000) / Под ред. А.И. Неклессы. СПб.: Алетейа.
Григорьев О.В. (1997). От внутренней геополитики к внутренней геоэкономике современной России // Бизнес и общество. № 1.
Дергачев В.А. (2003). Глобальная геоэкономика (трансформация мирового экономического пространства). Доступно на: http://www.dergachev.ru/book-8/01.html.
Дружинин А.Г. (2008). Российская общественная география начала XXI века: старые проблемы, новые вызовы // Экономико-географический вестник Южного федерального университета. № 5. С. 3-9. Доступно на: http:// www.ttu. rushkolnik.ru/docs/8802/index-525354.html.
Жан К. (1997). Геоэкономика: теоретические аспекты, методы, стратегия и техника // Русский архипелаг. Доступно на: http://www.archipelag.ru/geoeconomics/osnovi/geoeconomics/theoretical-aspect/.
Жан К., Савона П. (1997). Геоэкономика, господство экономического пространства. М.: Ad Marginem.
Каледин Н.В. (2011). Геопространство: новые возможности теоретизации в географии // Социальноэкономическая география-2011: теория и практика: материалы международной научной конференции «Социальноэкономическая география: фундаментальные и прикладные исследования» / Под ред. А.Г. Дружинина, Г.М. Федорова, В.Е. Шувалова. Калининград: Изд-во БФУ им. И. Канта, С. 23-29.
Кочетов Э.Г. (2010). Геоэкономика. Освоение мирового экономического пространства: Учеб. для вузов. М.: Норма.
Кочетов Э. (2006). Начало XXI века: интеллект в поисках нового знания - глобалистика и геоэкономика как научные и образовательные дисциплины. Доступно на: http:/www.civilg8.ru/6837.php.
Кочетов Э. (1994). Геоэкономика и внешнеэкономическая стратегия России // Мировая экономика и международные отношения. № 11. С. 41-58.
Кочетов Э. (2013). Геоэкономика и глобалистика (новый класс гуманитарных дисциплин и их общественное значение в выстраиваемой модели безопасного развития). Доступно на: http://www.textedu.ru/docs/1290/ index-262491.html.
Краак М.-Я., Ормелинг Ф. (2005). Картография: визуализация геопространственных данных. М.: Научный мир,
С. 287-294.
Миньяр-БелоручевК.В. (2009). Геоэкономика в контексте глобализации: достижения и перспективы // Глобалистика как область научных исследований и сфера преподавания. Вып. 2. М. С. 284-296.
Морен Э. (2004). Принципы познания сложного в науке XXI века // Вызов познанию: Стратегии развития науки в современном мире. М. С. 10-16.
Неклесса А. (2013). Геоэкономическая формула мироустройства // Развитие и экономика. № 7. Доступно на: http://www.devec.ru/almanah/7.html?start=12.
ТрубинаЕ.Г. (2011). Поворот к пространству: междисциплинарное движение и сложности его популяризации // Политическая концептология: журнал метадисциплинарных исследований. № 4. Доступно на: http://www.poUt-concept.sfedu.ru/. Цымбурский В. (2003). Русские и геоэкономика // Pro et contra. Т. 8. № 2. С. 178-216.
Цымбурский В. (2008). Русские и геоэкономика. Доступно на: http://mondialism.narod.ru/strategy/geoeconom-ics.htm.
Шальнев В.А. (1996). Геопространство и геопространственный подход // Вестник Ставропольского государственного университета. Естественные науки. Вып. 6. С. 15-19.
Шарыгин М.Д., Столбов В.А. (2006). Тенденции становления отечественной общественной географии: теоретикометодологические аспекты // Географический вестник. Пермь. № 2(4). С. 5. Доступно на: http:// www.cyberleninka. ru/article/n/tendentsii-stanovleniya-otechestvennoy-obschestvennoy-geografii-teoretiko-metodologicheskie-aspekty.
Широков Г.К. (2004). Регионализация: новые тенденции мирового развития на рубеже XX и XXI веков // Новая и новейшая история. № 4. С. 56-57.
The world We are Entering: 2000-2050 (2002). Ed. by J. Wallerstein and A. Clesse. Amsterdam: Dutch UP, p. 72.
Carlo J. (1991). Geoeconomia: strumenti, strategic e tatticne. Informazfoni della Difesa, no. 1. p. 43-54.
Ein interdisziplinares Handbuch (2010). hg. S. Gunzel. Stuttgart: Verlag J.B. Metzler.
Luttwak E.N. (1990). From geopolitics to geoeconomics: Logic of conflict grammar of commerce. The National Interest, no. 20, p. 17-24.
REFERENCES
BalatskyE.V. (2006). Dialectics of knowledge and a new paradigm of economic science. World Economy and International Relations, no. 7, pp. 73-79. (In Russian.)
Bedash Yu. (2009). Space as a problem postmetaphysical philosophy. Topos. Philosophical and Cultural Journal, no. 1(21), pp. 106. (In Russian.)
Carlo J. (1991). Geoeconomia: strumenti, strategic e tatticne. Informazfoni della Difesa, no. 1, r. 43-54.
Dergachyov V.A. (2003). Global geo-economics (the transformation of the world economic space). Available at: http:// www.dergachev.ru/book-8/01.html. (In Russian.)
Druginyn A.G. (2008). Russian social geography of the beginning of the XXI century: old problems, new challenges. Economic and geographic Gazette Southern Federal University, no. 5. pp. 3-9. Available at: http://www.ttu.rushkolnik.ru/ docs/8802/index-525354.html. (In Russian.)
Ein interdisziplinares Handbuch. (2010). Hg. S.Gunzel. Stuttgart: Verlag J.B. Metzler.
Global community: the new coordinate system (approaches to the problem) (2000). Ed. A.I. Neklessa. St. Petersburg: Aletheia. (In Russian.)
Grigoriev O.V. (1997). From internal geopolitics to geo-economics inside modern Russia. Business and Society, no. 1. (In Russian.)
Jean K. (1997). Geo-economics: theoretical aspects, techniques, strategy and technique. Russian archipelago. Available at: http://www.archipelag.ru/geoeconomics/osnovi/geoeconomics/theoretical-aspect/. (In Russian.)
Jean K., Savona P. (1997). Geo-economics, economic domination of space. M.: Ad Marginem. (In Russian.)
Kaledin N.V. (2011). Geospatial: new possibilities of theorizing in geography. Socio-economic geography 2011: theory and practice: proceedings of the international scientific conference «Social and economic geography: fundamental and applied research». ed. A.G. Druzhinin, G.M. Fedorov, V.E. Shuvalov. Kaliningrad Univ BFU. Kant, pp. 23-29. (In Russian.)
Kochetov E.G. (2010). Geo-economics. Exploration of the world economic space: Textbook for universities. Moscow: Norma. (In Russian.)
Kochetov E. (2006). Beginning of the XXI century: intelligence in search of new knowledge - global studies and geoeconomics as a scientific and educational discipline. Available at: http:/www.civilg8.ru/6837.php. (In Russian.)
KochetovE. (1994). Geo-economics and foreign economic strategy of Russia. World Economy and International Relations, no. 11, pp. 41-58. (In Russian.)
KochetovE. (2013). Geo-economics and global studies (a new class of humanities and social significance in the development of secure arrayed model). Available at: http://www.textedu.ru/docs/1290/index-262491.html. (In Russian.)
Kraak M.-YA., Ormeling F. (2005). Cartography: visualization of geospatial data. Scientific World, pp. 287-294. (In Russian.)
Luttwak E.N. (1990). From geopolitics to geoeconomics: Logic of conflict grammar of commerce. The National Interest, no. 20, pp. 17-24.
Mignard-BeloruchevK.V. (2009). Geo-economics in the context of globalization: achievements and prospects. Global Studies as a field of research and the world of teaching. MY. 2. M., P. 284-296. (In Russian.)
Morin E. (2004). Principles of knowledge in science complex XXI century. Call cognition: Development Strategy science in the modern world . M., P. 10-16. (In Russian.)
Neklessa A. (2013). Geo-economic world order formula. Development and Economy, no. 7. Available at: http://www. devec.ru/almanah/7.html?start=12. (In Russian.)
Shalnev V.A. (1996). Geospatial and Geospatial approach. Bulletin of the Stavropol State University. Natural sciences, no. 6, pp. 15-19. (In Russian.)
Sharygin M.D., Stolbov V.A. (2006). Tendencies of domestic social geography : theoretical and methodological aspects. Geographical Bulletin. Perm, no. 2(4), p. 5. Available at: http:// www.cyberleninka.ru/article/n/tendentsii-stanovleniya-otechestvennoy-obschestvennoy-geografii-teoretiko-metodologicheskie-aspekty. (In Russian.)
Shirokov G.K. (2004). Regionalization: new trends in world development at the turn of the XX and XXI centuries. Modern and Contemporary History, no. 4, pp. 56-57. (In Russian.)
The world We are Entering: 2000-2050 (2002). Ed. by J. Wallerstein and A. Clesse. Amsterdam: Dutch UP, P. 72. (In Russian.)
TrubinaE.G. (2011). Turn to the space: an interdisciplinary movement and complexity of its popularization. Political Conceptology: Journal metadistsiplinarnyh research, no. 4. Available at: http://www.politconcept.sfedu.ru/ (In Russian.)
Tsymbursky V. (2003). Russian and geo-economics. Pro et contra, vol. 8, no. 2, pp. 178-216. (In Russian.)
Tsymbursky V. (2008). Russian and geo-economics. Available at: http://mondialism.narod.ru/strategy/geoeconom-ics.htm. (In Russian.)
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2013 ^ Том 11 № 4 Часть 3
