CC BY
62
ГЕНЕЗИС, СЕМАНТИКА И ДИАЛЕКТНАЯ СИНОНИМИКА НОМИНАНТОВ ЯГОДНОЙ ФЛОРЫ МОРДОВСКИХ ЯЗЫКОВ
А.М. Гребнева
В статье раскрывается система номинантов, включающая наименования ягод и ягодных растений как в мордовских литературных языках, так и в их говорах. В ней освещаются вопросы происхождения, семантики и диалектной синонимики.
Ключевые слова: финно-угорские языки, эрзянский язык, мокшанский язык, говоры, ягодная флора.
Лексика - это сокровищница, в которой хранятся сведения об истории народа, его материальной и духовной жизни. Номинанты ягодной флоры мордовских языков являются органической частью его словарного состава.
Диалектные названия номинантов анализируемой лексико-тематической группы относятся к наиболее быстро выходящей из употребления в эрзянских и мокшанских говорах.
К сожалению, в мордовском языкознании до настоящего времени не уделено должного внимания фитонимам диалектного характера. Собрать их, научно описать - первостепенная задача исследователей. Кроме того, изучение народных названий исследуемой лексикотематической группы представляет большой научный интерес в связи с подготовкой лексикографических работ в научных лингвистических центрах Республики Мордовия. Изучение в этимологическом, лексико-семантическом аспектах позволяет говорить об источниках образования и установить главные тенденции их развития.
Цель данной статьи - проследить генезис отдельных номинантов, которые представляют интерес с точки зрения диалектной синонимики, выявить основные принципы их номинации. При необходимости внимание будет обращено и на фонетическую сторону некоторых исследуемых лексем.
Наибольший интерес с исторической точки зрения представляет лексема э. л. ин-зей, м. л. инези «малина (ягода)». В эрзянских говорах сохранились ее фонетические варианты: т’г’у (крж.), т’г’е] (атш.), т’г’еу (мрс.) тг’еу (чкл., дрк., алв.). Чередование эрзянских конечных -ий (т ’г’у) —ей (т ’г’е]) —ев (т ’г’еу) —еу (т ’г’еу) в диалектных вариантах появилось вследствие фонетического изменения финального ф.-у*у [1]. Подоб-
ные колебания объясняются тем, что для названия данного растения в некоторых смешанных говорах используется заимствованное слово ягода с обязательным атрибутом: tan’t’ej jagoda «малина» (букв.: «вкусная ягода»), lambamo jagoda «малина» (букв.: «сладкая ягода»).
Прамордовским источником слова инзей/ инези является форма *етсеуе [2]. Фитоним по происхождению относится к финно-угорскому пласту слов. Имеются его соответствия и в других финно-угорских языках: мр. ынгыж, к. бмидз ~ бмедз, уд. эмез ~ бмез ~ амаез [3], ф.-у. *етс 'е [4] , * emez [5].
О стойкости семантической структуры свидетельствует то, что э. л. инзей, м. л. инези нередко употребляется как один из компонентов, выполняющий роль родового, в таких как ежевика - в некоторых эрзянских и мокшанских говорах обозначается ravza in’z’ej (кр. зрк.) (букв.: «черная малина»), клюква - v’ed’ inz’ej (крж.) (букв.: «вода-малина») или moda in’z’ej (мл.) (букв.: «зем-ля-малина»).
Лексема инзей/инези может служить в качестве производящей основы для инзей-кс/ инези-кс «малина (куст)». Интересно отметить, что в ряде эрзянских говоров, сочетаясь со словами недькс «ботва», куро «куст», чув-то «дерево», она образует номинанты, которые обогащают диалектную синонимику. Например: in’z’ej n’et’ks (сбв.) «малина
(куст)» (букв.: «малина-ботва»), in ’z’ej dzuvto (сбн.) «малина (куст)» (букв.: «малина-
дерево»), in ’z ’ej guro (сбн) ~ in ’z ’ej kuro (трс.) «малина (куст)» (букв.: «малина-куст»).
Имеются говоры, где, как и в русском языке, одним словом называются и растение, и его ягоды: in ’z ’ej (слщ.ич.), in ’z ’ey (дрк.) «малина (куст)» и «малина (ягода)».
Э. л. кстый, стый, м. л. кеты «земляника (ягода)», э. л. кстыйбуло, м. л. кстыкс «земляника (куст). Фитоним имеет ряд диалектных фонетических вариантов: э. д. kistjj (пдл.), stej (чкл. игн.), st’e (клс.), kistoj (мл.), kistuj (отр.), м. д. ks’t’i (врж., прц.), istaj (крв.), kistjj (грд. д.). За пределами литературных языков отмечается разнообразие словообразовательных вариаций: mastumar ’
(лнг.), master итаг’ (чкл.) (букв.: «земля-яблоко»), mastdr ks’t’i (п. ард., пдл.) (букв.: «земля-земляника»), master jaguda (клв.) (букв.: «земля-ягода»). Перечисленная группа номинантов образована по семантической модели «место произрастания» —► «наименование». В фитонимах подчеркивается специфический признак растения: расположено близко к земле. Такой же признак в основе этого названия отмечается и в русских говорах: земляника, землянига, землянка, земляна, земляная малина, белорусск. паземки, поземка. Этимологически связывают корни этих слов с корнем зем- в слове земля [6]. В некоторых эрзянских диалектах для обозначения земляники используется русское слово обобщенного значения ягода: j'agida (нск.), jaguda (б. мрс ), jagoda (кчн.).
Отметим территориальную распространенность и устойчивость основного значения фитонима кстый, стый/ксты - названия ягоды и куста. Но как в эрзянских, так и в мокшанских диалектах встречаются отступления в употреблении. Например, земляника (ягода) именуется сложным словом normal (прм.), а клубника - kstjj (трс., дрк.).
Таким образом, при употреблении рассматриваемой лексемы в диалектной речи говоры эрзянского и мокшанского языков можно разделить на три группы:
1) с бытованием преимущественно фи-тонимов типа стый/ксты (в этом отношении они совпадают с эрзянским и мокшанским литературными языками);
2) с распространением номинантов: э. д. mastor итаг ’, м. д. mastdr ks’t
3) с редким «вкраплением» в виде сложного слова normal’.
В фитонимах кстый, стый/ксты и их диалектных вариантах начальные сочетания согласных - явление вторичное. В некоторых эрзянских говорах (сел Мокшалей, Отрадное Чамзинского района, Дубенки Дубенского района Республики Мордовия) подобные со-
четания согласных отсутствуют, например: kistoj (мл.), kistuj (отр.), kistjj (дбн.). Этот факт свидетельствует о том, что данные говоры сохранили более древнюю форму.
По своему происхождению анализируемое слово восходит к общемордовскому периоду: пр.-мд. *кистай ~ кистуй. Этимология его не ясна.
Э. л., м. л. нормаль «клубника (ягода)», э. л., м. л. нормалькс «клубника (куст)» В диалектном употреблении фитоним отличается разнообразием вариантов: э.д. lugovoj jagoda (ич.) ~ luga jagoda (отр.) (букв.: «лу-говая-ягода»), sadon’ итаг’ (ард. дбн.) (букв.: «садовая-ягода»), м. д. saddn’ normal’ (клд.) (букв.: «садовая-клубника»), стяко ягуда (Ев-севьев Р-267) (букв.: «пустая-ягода»).
Этимология фитонима нормаль связана со словами нор «нива» ~ нар «луг» + мал’ ~ мар’ «ягода». Любопытно отметить, что слово нор ~ нар (ср. мр. нур «поле», к. нюр, уд. нюр «болото», мн. няр «болото моховое без травы») в эрзянском языке является производящей основой слов норонкат ~ норов-жорч «жаворонок». Отмечается и сужение значения лексемы марь, активно функционирующей в современном мокшанском языке. Первоначально для мордовских языков данное слово имело значение «ягода, плод (вообще)» (ср. ф. marja «ягода», эст mari «ягода», мр. мор «ягода, земляника» < ф.-п *таг’ [7]). Первую часть на-, н’а- в лексеме намыр ~ намер ~ н’амер «костяника» (ягода и растение) в коми и удмуртском языках можно сопоставить с общефинно-угорским *поге [3, с. 262].
В эрзянском и мокшанском языках в слове нормаль элемент маль может быть этимологически связан с пермским муль ~ моль: к. кадмоль, нюрмоль «клюква» (нюр «болото, болотистый»), уд. нюрмульи «клюква» [3, с. 134], общеперм. * mol’i «ягода» [5], х. тэГ, mat’, тэгтэГ «смородина», ф.-у. * тоГз или *тоу’з «ягода» [4]. Появление конечного р объясняется дисконтактной ассимиляцией: нормаль ~ нормарь.
В некоторых говорах эрзянского языка (Кочкуровский, Торбеевский районы Республики Мордовия и Чердаклинский район Ульяновской области) для обозначания клубники имеется лексема болона. По мнению В.Д. Объедкина, в данных говорах она сохранилась в результате контактов мордвы
с носителями владимиро-поволжских русских говоров. Болона, блона, болно, как указывает В. Даль, - это «плена, пузырь, сорочка, в которой плод лежит в утробе, а иногда в этой болоне и родится» [8]. В.Д. Объедкин дает следующую этимологию слова болона: «плод клубники заключен в оболочку, которая плотно закрывает его вплоть до полного созревания и лишь потом высыхает. По этому признаку растение и получило свое наименование» [9]. Однако, раскрывая этимологию рассматриваемого слова, нельзя не обратить внимание на фонетически близкие финно-угорские соответствия: ф. рио1а, эст. роЫ, кр. Ъо1, Ьпо1и, вп. Ьи1, уд. пул «брусника», мн. ро1, в. Ьо§уо (диалект. Ьи1ус), саам, palgog «морошка», ф.-у. *ро1а «ягода» [4, с. 404]. Этимологическая связь эрзянского болона с финно-угорским * ро1а не исключена.
В единичных говорах Торбеевского района Республики Мордовия ягода клубники называется полда, а ее куст - полдаксна. Лексическое значение слова полда - «округлость, косточка (выступающая)». Семантическая модель фитонима проста: «форма плода» —► «наименование». В ряде говоров (с. Корино Краснослободского р-на Республики Мордовия) для обозначения клубники используется лексикализованное сочетание по 1а таг’ (букв.: «скользкая ягода»). Здесь просматривается семантическая модель «покрытый слизью» —► «наименование»: переспелые ягоды клубники обладают особенностью выделять слизь.
Кроме того, в некоторых эрзянских говорах (например, в говорах с. Дюрки Атя-шевского р-на Республики Мордовия и Большая Каменка Красноармейского р-на Самарской обл.) комопонент итаг’ включается в состав номинанта тазЮг итаг ’ > таяШтаг’, обозначающий «землянику». В дальнейшем в результате действия социальных факторов конкретно на территории данных говоров в номинанте таяШг итаг ’ выпадает атрибут и употребляется только лексема итаг’ в значении «земляника». Для названия клубники используется русский эквивалент с его эрзянскими фонетическими вариантами: ЫиЬтка (дрк.), ЫиЪеп Чка (б. кмн.).
Э. л., м. л. саразонь сельме «костяника». В эрзянском языке наряду с этим имеется сложное слово эйдял. В основе метафорического названия саразонь сельме (букв.: «ку-
рицы-глаз») лежит сходство плода, состоящего из блестящих костянок, с глазом курицы. Таким образом, название образовано по модели «форма плода» —► «наименование». Метафорическим является также диалектный фитоним эйдял (букв.: «ребенок-яичко»)
(«яичко» как часть человеческого организма)», где в качестве сравнения берутся ягоды костяники.
М. л. лакштмарь «ежевика (ягода)», лак-штмарькс «ежевика (куст)». Имеются диалектные словообразовательные варианты: э. д. 1ак$Шгка/ (б.мрс.), м. д. 1аШа] (пдл.), lakstat (с. всл.), 1аШа (крк.), 1оШ’етаг’ (в. снч.), ]аШэг’ таг’ (клс.), 1аШакя (ст. бдк.). Отметим, что в мокшанских говорах распространено название ежевики с основой лакштор— лакшта-. Эрзянские говоры отличаются разнообразием номинантов: уес!’
т’г’е] (во многих говорах) (букв.: «вода-малина»), гаига т’г’е] (смк.) (букв.: «черная малина»), тос1а т’г’е] (мл.) (букв.: «земля-малина»). В ряде говоров отмечается общее наименование для брусники и ежевики. Фи-тонимы с основой лакштор— лакшта- в ряде случаев относится к растениям, растущим в борах (брусника, костяника). Их семантика связана с основой лакштор— лакшта-, которая производна от глагола лакштордомс «производить шум, трещать».
Э. л. пиче чуля, м. л. шуля «черника (ягода)», м. л. шулякс «черника (куст)». В говорах наличествуют следующие диалектные варианты: э. д. р1сс1т (атш.), р/сеп' ёгиГа (прк.), м. д. р1се1иу (п. ард.), р1сеГи (млш., крн.), р1се1ка (прх.), /исе/а/ (ст. шл.), §иГа§ (крг.), тГакта (дрк. тр.), р1сеп’ gs’t’i (п. слщ.). В ряде мест понятия «брусника» и «черника» не дифференцируются. Вот почему в одних говорах э. д. р/сеп ’ гф, м. д. р/сеп ’ кх V ’/ может быть наименованием и того, и другого растения, а в некоторых этим же номинантом обозначается голубика. Во многих говорах, особенно эрзянских, вместо собственно мордовского пиче чуля используют заимствование из русского языка: сегп ’iga. В говоре села Кильдюшево (Тетюшского р-на Республики Татарстан) для наименования черники сохранилось общемордовское суффиксальное образование \astaj-n ’а. В отдельных мокшанских говорах встречается четырехкомпонентный фитоним - 1а1аг а\'ап ’
Ь Чп ’е ]огк$ (блд. зп.) букв, «татарской женщины-собака-перепелка».
Э. л. пичумарь, м. л. пичень кеты «брусника» (букв.: «сосна-ягода», «сосна-земляника»). В большинстве эрзянских и мокшанских говоров данное наименовение обозначает понятие «голубика». В других же случаях случаях используется широко распространенное в русских говорах название голубики гонобобель (его варианты: гонобоб, голобоб, гонобль, гонобой, гонобоки [10]). В мордовских языках оно звучит как клпаЬоЬэГ (птк.), gonobaГ (п. слщ.), gэnaboГ (ст. шл.). М. Фас-мер считает слово гоноболь сложным, состоящим из гон- «гнать» и боль, т. е. «вызывающая боль», т. к. при сборе голубики обычно кружится и болит голова от одуряющего запаха багульника, растущего вместе с ней [11]. Отсюда также русское диалектное наименование дурника. В единичных эрзянских и мокшанских говорах голубику называют ёиг’пЧка (м. мск.), bur’n’iga (в. слщ.).
В.А. Меркулова в составе сложного слова гоноболь усматривает прибалтийско-финские элементы: бобель она связывает с вп. Ьо1, кр. Ьио1и, эст. роке, ф. риоЫкка «брусника», а элемент гоно- с вепсским диалектным gбnikйine «голубика». Таким образом, по ее мнению, в основе русского гоноболь лежит вепсское название типа *gдnbol [10, с. 224]. Во многих мокшанских говорах встречаются номинанты кяръкс марь «брусника (ягода)», кяръкс маръкс «брусника (куст)», ср. э. керькс, м. кярькс «связка».
Э. л. чей умарь, м. л. шяй марь «клюква (ягода)», э. л. чей умарькс, м. л. шяй марькс «клюква (растение)». Происхождение фито-нима относится к общемордовской эпохе. Этимология его прозрачна: э. л. чей, м. л. шяй «болото, трясина, осока» + э. л. умарь, м. л. марь «ягода» (букв.: «болото-ягода»).
Итак, названия ягод и ягодных растений мордовских языков относятся к наиболее стабильной части лексики. Они образуют небольшую по объему лексико-тематическую группу. Стойкость многих обусловлена древностью их происхождения. Однако в системе названий ягод и ягодных растений встречаются и параллельные, территориально ограниченные (ср. э. л., м. л. нормаль «клубника» - э. д. lugovoj jagoda (ич.), наскт ’ итаг’ (ард. дбн.), стяко ягуда (Евсевьев, Р-267)).
В рассматриваемой лексико-тематической группе с этимологической точки зрения можно выявить 4 подгруппы названий, связанные с основными этапами развития финно-угорских языков: 1) названия, возникшие в эпоху финно-угорского языкового единства, сохранившиеся до настоящего времени в отдельных языках (ср. э. л. инзей, м. л. инези, мр ынгыж, к. бмидз, уд эмез «малина»);
2) названия, относящиеся к прамордовскому периоду (ср. э. л. кстый, стый, м. л. кеты «земляника; э. л. чей умарь, м. л. шяй марь «клюква»); 3) названия, функционирующие или в эрзянском, или в мокшанском литературных языках (ср. э. л. эйдял «костяника» (подобное название отсутствует в мокшанском литературном языке), м.л. шуля «черника», а в эрзянском литературном языке пиче чу ля); 4) названия-заимствования (ср. ШиЪеп Чка (б. кмн.) «клубника», а jagoda (отр.) «клубника»); к ним же примыкают и гибридные номинанты, типа таяШг jaguda (клв.) «земляника», иаёоп ’ итаг ’ (ард. дбн.) «клубниа».
С точки зрения словообразования исследуемая группа номинантов в большинстве случаев оформляется при помощи суффикса -кс, реже - аффиксоида -було. Имеются незначительные расхождения в эрзянских диалектах, где при образовании ягодных кустарников принимают участие лексемы куро «куст», чувто «дерево», недькс «ботва».
Система фитонимов отличается разнообразием способов номинации. Некоторая часть из них ориентирована на определенные свойства самого объекта (ср. место произрастания - таз1;ог итаг’ (чкл.) «земляника», э. л. пичумарь, м.л. пичень кеты «брусника»,
э. л. чей умарь, м.л. шяй марь «клюква») и т. д.), а другая - на метафорическое осмысление признаков (ср. tatar ауап ’ Ь Чп ’е ]огк$ (блд. зп.) «черника», э. л., м. л. саразонь сельме «костяника», э. л. эйдял «костяника» и др.). В целом эрзянский и мокшанский языки обнаруживают одинаковые типы номинации, но при сравнительном анализе проступают различия (см. выше). Они сводятся главным образом к тому, что для обозначения выбираются индивидуальные признаки в самом объекте. Кроме того, в обоих языках заметно явление диалектной синонимики, обусловленное наличием большого количества признаков, легших в основу номинации.
1. Марков Ф.П. Приалатырский диалект эрзя-мордовского языка // Очерки мордовских диалектов. Саранск, 1961. Т. 1. С. 34-35.
2. Цыганкин Д.В., Мосин М.В. Этимологиянь валке (Этимологический словарь). Саранск, 1998.
3. Ракин А.Н. Этимология коми названий растений / Коми фил. АН СССР. Сыктывкар, 1980.
С. 134.
4. Основы финно-угорского языкознания: вопросы происхождения и развития финно-угорских языков. М., 1974. С. 415.
5. Лыткин В.И., Гуляев Е.С. Краткий этимологический словарь коми языка. М., 1970. С. 11.
6. Гринкова Н.П. О названиях некоторых ягод в восточнославянских языках // Славянская филология. М., 1958. Вып. 3. С. 107.
7. Suomen kielen etymologinen sanakiija. Helsinki, 1981-1987. V. 1-7.
8. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1939. Т. 1. С. 100.
9. Объедкин В.Д. Этимологические заметки // Вопросы мордовского языкознания. Саранск, 1972. Вып. 42. С. 141-142.
10. Меркулова В. А. Очерки по русской народной ботанической номенклатуре растений М., 1967. С. 223.
11. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. М., 1964-1973. Т. 1. С. 242.
Поступила в редакцию 18.03.2008 г.
Сокращенные названия диалектов (говоров) Ард. дбн. - говор населенного пункта Арда-тово Дубенского р-на Республики Мордовия (РМ); атш. - н. п. Атяшево Атяшевского р-на РМ;
б. кмн. - н. п. Большая Каменка Красноармейского р-на Самарской обл.; блд. зи. - н. п. Булдыгино Зубово-Полянского р-на РМ; б. мрс. - н. п. Большое Маресево Чамзинского р-на РМ; врж. - н. п. Варжеляй Торбеевского р-на РМ; в. слщ. - н. п. Вадовские Селищи Зубово-Полянского р-на РМ;
в. снч. - н. п. Серхнее Санчелеево Ставропольского р-на Самарской обл.; грд. д. - городищен-ский диалект Пензенской обл.; дрк. - н. п. Дюрки Атяшевского р-на РМ; дрк. тр. - н. п. Дракино Торбеевского р-на РМ; ич. - н. п. Ичалки Ичал-ковского р-на РМ; клв. - н. п. Клявлино Кляв-линского р-на Самарской обл.; клд. - н. п. Киль-дюшево Тетюшского р-на Республики Татарстан; клс. - н. п. Каласево Ардатовского р-на РМ; крв. - н. п. Красный Воин Чамзинского р-на РМ; крг. - н. п. Каргал Зубово-Полянского р-на РМ; крж. - н. п. Киржеманы Атяшевского р-на РМ;
кр. зрк. - н. п. Красная Зорька Кочкуровского р-на РМ; крк. - н. п. Крюковка Зубово-Полянского р-на РМ; крн. - н. п. Корино Краснослободского р-на РМ; кчн. - н. п. Кученяево Ардатовского р-на РМ; лнг. - н. п. Луньга Ардатовского р-на РМ; мл. - н. п. Мокшалей Чамзинского р-на РМ; млш. - н. п. Малышево Торбеевского р-на РМ; м. мск. - н. п. Мордовско-Маскинские Выселки Ельниковского р-на РМ; иск. - н. п. Наскафтым Шемышейского р-на Пензенской обл.; отр. - н. п. Отрадное Чамзинского р-на РМ; п. ард. - н. п. Польское Ардашево Темниковского р-на РМ; пдл. - н. п. Подлясово Зубово-Полянского р-на РМ; прк. - н. п. Паракино Болынеберезниковско-го р-на РМ; прм. - н. п. Пермиси Болынеберезни-ковского р-на РМ; прх. - н. п. Перхляй Рузаев-ского р-на РМ; прц. - н. п. Парца Зубово-Полянского р-на РМ; п. слщ. - н. п. Подгорные Селищи Зубово-Полянского р-на РМ; птк. - н. п. Потякши Краснослободского р-на РМ; сбв. - н. п. Сабаево Кочкуровского р-на РМ; сбн. - н. п. Са-банчеево Атяшевского р-на РМ; с. всл. - н. п. Саввинские Выселки Торбеевского р-на РМ; слщ. ич. - н. п. Селищи Ичалковского р-на РМ; смк. -н. п. Симкино Болынеберезниковского р-на РМ; ст. бдк. - н. п. Старое Бадиково Зубово-Полянского р-на РМ; ст. шл. - н. п. Старые Шалы Ельниковского р-на РМ; трс. - н. п. Тарасово Атяшевского р-на РМ; чкл. - н. п. Чукалы Ардатовского р-на РМ; чкл. игн. - н. п. Чукалы Болыне-игнатовского р-на РМ.
Сокращенные названия языков
в. - венгерский; вп. - вепсский; к. - коми; кр. - карельский; м. - мокшанский; м. д. - мокшанский диалектный; м. л. - мокшанский литературный; мн. - мансийский; мр. - марийский; об-щеперм. - общепермский; пр.-мд. - прамордов-ский; саам. - саамский; уд. - удмуртский; ф. -финский; ф.-п. - финно-пермский; ф.-у. - финно-угорский; х. - хантыйский; э. - эрзянский; э. д. -эрзянский диалектный; э. л. - эрзянский литературный; эст. - эстонский.
Прочие сокращения Евсевьев Р-267 - Архивный словарный материал М.Е. Евсевьева, Центральный государственный архив Республики Мордовия.
Grebneva A.M. Genesis, semantics and dialectal synonymies of words nominating berry flora in the Mordovian languages. The article represents the system of words nominating berries and berry plants in the Mordovian literary languages and their dialects. It studies the problems of berry genesis, semantics and dialectal synonymies.
Key words: Finno-Ugric languages, Erzya language, Moksha language, dialects, berry flora.
