CC BY
458УДК 34(510) (094) «652»
СИДАШ К.С., КАЛАНДАРИШВИЛИ З.Н., КАНДАУРОВА А.В.
ГЕНЕЗИС И ОСНОВЫ ДРЕВНЕКИТАЙСКОЙ ПРАВОВОЙ ДОКТРИНЫ ЛЕГИЗМА
Ключевые слова: правовая наука Древнего Китая, правовая мысль, правовые аспекты доктрины Шан Яна, легизм.
Статья посвящена генезису и развитию древнекитайской доктрины легизма. Представителями рассматриваемой доктрины была предложена новая модель правового бытия человека, а также концепция управления Поднебесной, которая заключалась в абсолютизации закона. Интерес авторов к легизму в Древнем Китае обуславливается тем, что его изучение позволяет оценить современные, а также перспективные тенденции развития китайского государства, поскольку легизм является одним из основополагающих источников китайской юриспруденции. В настоящее время Китай стоит на пути модернизации, которая тесно связана с древнекитайскими правовыми доктринами, несущими в себе идею обновления и преобразования страны в гармоничное государство. Легизм до сих пор занимает одну из ведущих ролей в китайской юриспруденции.
SIDASH, K.S., KALANDARISHVILI, Z.N., KANDAUROVA, A.V.
GENESIS AND BASIS OF ANCIENT CHINESE LEGAL DOCTRINE OF LEGALISM
Keywords: legal science of Ancient China, legal thoughts, legal aspects of Shang Yang's doctrine, legalism.
The article is devoted to the genesis and development of ancient chinese doctrine of legalism. Followers of this doctrine was proposed a new model of legal being and the concept of management of China, that consisted in absolutization of law. The interest of authors to the legalism in Ancient China is substantiated by the exploring that doctrine will allow to estimate modern and prospective trends of the developing of chinese state, because legalism is one of the main parts of the chinese jurisprudence. Nowadays China is stay on the way of modernising that closely connected with anceint chinese legal doctrines, that have an idea of refreshing and improving of country into the harmonius state. Legalism still have leading positionin in the chinese jurisprudence.
Легизм, как доктрина, был сформулирован сравнительно поздно, не ранее IV в. до н.э. Рассматривая легизм как доктрину, можно заметить, что он формировался под влиянием того или иного учения, будь то даосизм, моизм или конфуцианство. Легизм впитал в себя самое лучшее, что могли предложить эти доктрины, одновременно совершенствуя и создавая новые концепции управления Поднебесной. В результате легисты предложили иную модель правового бытия человека. Легисты, или по-китайски фа-цзя, «законники», получили такое название, поскольку ставили закон превыше морали. В школу легистов обычно объединяют писателей, занимавшихся административной деятельностью и считавших своим идеалом быть государевыми людьми. Они отличаются от собственно политиков. Те, прежде всего, обеспечивали успех дипломатических комбинаций. Легисты, напротив, занимались возможностями, которые государство может извлечь из своей внутренней силы. Их излюбленными темами были обустройство территории и организация армии, экономика и финансы, процветание и общественная дисциплина. В отличие от моизма, с его утопическими идеями, легизм ориентировался, прежде всего, на принуждение и силу государственной власти [1].
Легизм, хоть и отрицал даосизм, как таковой, но имел очень тесные связи с ним. Обе доктрины отрицали традицию, на которой построено конфуцианство. Также обе доктрины отрицали книжное учение, полагая, что народ должен быть необразован. Обе доктрины относились с безразличием ко всем остальным идеологическим течениям. Когда каждое требование правителя воплощается в законе и наказание за непослушание настолько тяжело, что никто не осмеливается совершать преступления, только тогда легистский правитель может успокоиться. Все будет происходить по заданному течению, так же как и в даосизме.
Трактаты Хань Фэй-Цзы и Куан-Цзы - выдающихся родоначальников легизма, содержат отделы и главы практически полностью схожие с даосской доктриной. В то время как остальные идейные школы древнего Китая активно осуждали легизм, доктрина даосов, в целом, относится «мягко» к легизму.
С учениями Конфуция и Мэн-Цзы доктрина легистов практически ничего общего не имеет. Главным противоречием между ними в первую очередь является отношение к правительству. У конфуцианца Мэн-Цзы это правительство, основанное на добродетели, у легистов же - законное правительство. Доктрина легистов не приветствует мораль, она отдает предпочтение закону. Легисты считают, что только одна добродетель не поможет
отцу воспитать детей послушными, так же и правитель не сможет держать свой народ в послушании и порядке только за счет добродетели. Согласно легистской доктрине, сила всегда вызывает порядок, мораль же очень редко.
У легизма не было общепризнанного классика - основателя (он формировался, главным образом, государственными чиновниками, стремившимися к упорядочению системы наград и наказаний). Его основными теоретиками являлись такие государственные деятели как Гуань Чжун, Цзы Чань, Шан Ян, философ Шэнь Дао и Хань Фэй. Наиболее яркой и выдающейся фигурой среди легистов был Шан Ян (390-338 гг. до н.э.), ибо именно ему, благодаря проведенным реформам, удалось осуществить многое из своих концепций, которые соучаствовали впоследствии в становлении императорской системы власти. Определенное влияние на учение Шан Яна помимо Гуань Чжуна и Цзы Чаня оказал Мо-Цзы (479-381 гг. до н.э.). Обосновывая необходимость введения системы наград и наказаний «волей Неба», Мо-Цзы фактически является предвестником теории легистов, где государственная машина могла функционировать только на основе данной системы [2, с. 117]. По сути, именно Шан Ян в истории политической культуры Китая стал олицетворением легизма.
Шан Ян являлся всесильным министром царства Цинь, для которого, собственно, и была создана его философско-правовая доктрина, изложенная в трактате «Шан-цзюнь шу» (Книга правителя области Шан). Ее центральная идея состоит в том, что основой правления является жесткая организация власти, в частности, предусматривающая систему всеобщего доносительства и предельно суровых наказаний (в т.ч. за внешне незначительные проступки). С учетом природной порочности и глупости человека (последнюю он считал скорее выгодной и удобной для правителя), пороки требовалось искоренять сурово и решительно - на основе господства закона. Для эффективного действия, последний должен был являться вполне ясным и понятным, а обеспечение его выполнения - становилось основной задачей администрации. Шан Ян доказывает, что могущественным государством может быть лишь то, которое не только развивает сельское хозяйство, но и поощряет агрессивную политику. Шан Ян создал новую, ранее неизвестную концепцию усиления государства, что привело к объединению Китая под знаменем Цинь [3, с. 72].
Как и Конфуций, Шан Ян выступал сторонником прочного государства, в котором господствует образцовый порядок. Единственной формой правления при этом признавалась монархия. Вместе с тем Шан Ян придерживался иных, чем Конфуций, взглядов на методы управления народом и государством, а также на роль закона и правителя в государственных делах. Шан Ян критикует конфуцианский образ гуманного правителя, называет его нереальным. Гуманный царь не обеспечивает стабильность государства. Он не способен поддерживать порядок. «Человеколюбивый может быть человеколюбивым к другим людям, но он не может заставить любить людей друг друга. Отсюда становится ясным, что одного человеколюбия или справедливости еще недостаточно для того, чтобы добиться хорошего управления Поднебесной». Создавая концепцию закона, Шан Ян считал, что хорошее правление лишь то, где правитель гарантирует единство и торжество закона. Помимо эффективности, Шан Ян говорит о доступности законов народу: «Не следует создавать законы, доступные лишь умным, ибо не все люди умны; не следует создавать законы, доступные лишь мудрым, ибо не все люди мудры. А потому совершенно мудрые, создавая законы, непременно должны делать их ясными и доступными восприятию, с точными определениями, доступными как умным, так и глупым».
Здесь можно отметить то, как повлияло на мировоззрение Шан Яна учение Гуань Чжуна. Закон в теории Шан Яна, также как и в «Гуаньцзы», выступает в качестве универсального инструмента управления. Однако Шан Ян допустил одну ошибку, предложив создавать законы в виде распоряжений правителя. Эту ошибку исправил ведущий идеолог легистов Хань Фэй. Именно Хань Фэй стал ядром политического мировоззрения объединителя Китая Цинь Шихуанди [4].
Совершенствуя доктрину Шан Яна, Хань Фэй писал в своем трактате: «Если поведение всех людей контролируется законом, то сборник законов должен быть максимально многословен и детализирован. Он не должен содержать, как в предыдущих кодексах, только повелительные распоряжения правителя». Хань Фэй говорил по этому поводу: «Если книги будут кратки, то ученики исковеркают их значение. Если же закон немногословен, то обычный народ не поймет его предписаний. Недостаточно просто максимальной детализации законов, наказания за нарушение закона нужно сделать максимально тяжелыми. Книжники (конфуцианцы и моисты) всегда говорили, что наказание должно быть мягким. Это приведет только к путанице и разрухе. Целью наград является поощрение, целью наказаний - предупреждение. Когда награды высоки, воля правителя исполняется быстро, когда наказания тяжелы, пресекаются любые попытки нарушения воли правителя». Легисты считали, что главной целью наказаний является отсутствие наказаний. С помощью закона обычный правитель смог бы держать в порядке страну и народ. Шан Ян не допускал при этом какой-либо критики действий правителя. Самое большое, к чему призывает правителя Шан Ян, - это соблюдение своих же законов [3, с.70].
Для осуществления своей программы Шан Яну требовалось изменить психологию общинника, преодолеть влияние патрономии с ее практиками подчинения старшим и соблюдения обычаев кровной мести, взаимопомощи и т.п. Введение единого законодательства устанавливало новый тип связи: правитель - общинник, в обход устоявшихся традиций патрономии. Создание такого типа связи в основном было направлено на ущемление прав местной аристократии. Однако Шан Ян понимал, что жизнеспособность его новой системы зависела от того, как воспримут ее на местах. Поэтому он советует правителю учитывать обычаи и традиции народа при создании новых законов и сохранить за общиной ряд ее традиционных прав и привилегий. Вместе с тем, Шан Ян в своем трактате пытался доказать общиннику, что легистская власть будет охранять и защищать его права не хуже, чем общинное самоуправление. Одновременно следовало дискредитировать в сознании образованной части общества конфуцианские идеи, разоблачив конфуцианские нормы поведения.
Пытаясь ущемить привилегии патрономии и сделать связь между правителем и общинником крепче, Шан Ян создает новую концепцию. Он наделяет общинников правом контроля за деятельностью администрации. Таким образом, правительственный аппарат контролировался не только правителем, но и населением государства. Для воплощения этой концепции Шан Яну нужно было заставить народ поверить в силу законодательства и искоренить отчужденность к царской власти. Для усиления власти правителя с помощью закона Шан Яну нужно было сокрушить политическое могущество аристократии, которое основывалось на традиционном праве наследования должностей и рангов. Благодаря этому институту наследования, аристократия фактически была независима от правителя. В Китае не существовало различия между представителем знатной патрономии и правителем. Именно поэтому Шан Ян в своем трактате уделяет немало внимания порядку замещения административных должностей и получения рангов знатности. Введение новой системы назначения и получения рангов могло нанести ущерб только той части аристократии, которая уже имела ранги знатности и должности в администрации. Еще одной важной частью этой системы было то, что она давала возможность перейти в привилегированный слой богатым общинникам и торговцам [5].
Настаивая на устранении традиционно устоявшейся системы наследования должностей и рангов, Шан Ян понимал, что новая система рано или поздно породит новую опасность правителю в виде бюрократии. Шан Ян понимал - именно вновь сформированное и укоренившееся чиновничество приобретает влияние, позволяющее подняться против правителя. В данной связи, он рекомендовал правителю укоренять в чиновной среде атмосферу взаимной слежки и доносов. Новая система назначения на должности и предоставления рангов позволяла сосредоточить все усилия народа на земледелии и ведении войны.
Разрабатывая свою концепцию усиления дальше, Шан Ян связывает экономическое благосостояние государства с уровнем развития земледелия. Шан Ян понимал определяющее значение земледельческого производства, поскольку вся древнекитайская промышленность, ее организация и соответствующие ей формы собственности имеют в большей или меньшей степени землевладельческий характер. Особое внимание он уделял повышению производства зерна и наращиванию налоговых поступлений. При этом он настоятельно рекомендовал не допускать разорения земледельцев и их бегства, так как именно наличие свободных земледельцев-налогоплательщиков являлось залогом устойчивых доходов казны.
Важным аспектом политической программы Шан Яна являются методы руководства народом. Необходимо было перевоспитать население в людей, чьи интересы ограничены лишь земледелием и войной. Шан Ян видел вред в образовании, он симпатизирует необразованным: «Если люди глупы, их легко принудить к тяжелому труду, а если умны, то принудить нелегко». Шан Ян прекрасно понимал, что пока существуют различные учения вроде конфуцианства, он не сможет заставить население государства думать лишь о войне и земледелии. Поэтому в своей доктрине он советует правителю искоренить конфуцианское учение, поскольку оно формировало у человека чуждые легизму моральные ценности. В связи с этим Шан Ян предлагает оградить общинников от воздействия различных учений, за исключением легистского. «Высшие государственные сановники и чиновники не должны увлекаться пространными рассуждениями, оживленными спорами, а также странствовать и предаваться праздному образу жизни. Если они будут лишены возможности праздно проживать на одном месте или разъезжать по всем уездам, то земледельцы не услышат о разных переменах и не будут взирать на них как на образец для подражания. Таким образом, умные земледельцы не изменят своих привычных занятий, а глупые земледельцы не поймут, что можно жить иначе. Если люди не любят ученость, то они считают, что важнее усердно заниматься земледелием» [6].
Что же касалось народа, то им следовало управлять на основе строгих и детально разработанных регламентов, широко используя хорошо продуманную систему наказаний. В данной связи, он выдвинул новую, неизвестную прежде китайцам концепцию наказаний, основанную на отсутствии жесткой связи между тяжестью содеянного и мерой наказания. В конечном счете, требовалось жестоко карать за любое нарушение воли царя: «Там, где людей сурово карают за тяжкие преступления и мягко наказывают за мелкие проступки, не только нельзя будет пресечь тяжкие преступления, но невозможно будет даже предотвратить мелкие проступки» [7, с.104]. С целью усиления роли наказаний и установления непосредственного контакта между властью и общиной, разрывая патрономические узы, Шан Ян особое значение придает круговой поруке, которой связывались не только родственники или соседи, но и любые группы людей. К примеру, Шан Ян предложил внедрить эту практику в армии (разбивка воинов на пятерки) с целью борьбы с дезертирами. Идея круговой поруки, впервые выдвинутая в VI в. до н.э. Цзы Чанем, получила в государственной концепции Шан Яна законченное воплощение. Широкое применение системы круговой поруки позволяло держать всех подданных в состоянии страхв и подчинения. Так система круговой поруки создавала предпосылки для воспитания покорного населения, занимающегося лишь земледелием и войной. Идея такого сквозного контроля над своими подданными является одним из лучших нововведений Шан Яна и существенным вкладом в теорию управления деспотическим государством.
Особо Шан Ян выделял категории населения, деятельность которых затрудняла усиление государства. В этой связи, подобные вредные занятия, должны были строго ограничиваться и регламентироваться. Прежде всего, такую категорию населения создавали торговцы. По его мнению, торговля пагубно влияла на сельское хозяйство, обеспечивая приют разорившимся общинникам. Он рекомендовал властям всех лично зависимых и рабов, находящихся на службе у торговцев использовать для выполнения государственных повинностей, тем самым возвращая хотя бы часть бывших общинников к землевладельческому труду. Наряду с этим, Шан Ян считал целесообразным запрет частной
торговли зерном. Это должно было позволить пресечь спекуляции в голодное время. Он советует также повысить пошлины на продажу различных товаров. Тем не менее, Шан Ян не выступал за запрещение торговли вообще, поскольку: «Земледелие, торговля и управление -три основные функции государства. Земледельцы обрабатывают землю, торговцы доставляют товары, чиновники управляют народом» [7, с.83].
В целом, если Мо-Цзы стремился к системе управления, создававшей более благоприятную среду, делающей народ лучше, то Шан Ян открыто и откровенно презирал народ, который считал былом, нуждающимся, прежде всего, в кнуте. В этой связи он детально разрабатывал именно систему регламентаций и наказаний, а также порядок формирования административной организации, нового типа чиновников. Особое внимание уделялось им разработке административной иерархии, а также системы карьерного, профессионального роста чиновников, обязанных правителю своим благополучием. Примечательно и то, что ему принадлежит идея продажи богачам чиновных мест, титулов и рангов. Тем самым он расчитывал ослабить их финансовое могущество и независимость и одновременно пополнить государственную казну. Законодательство, система наград и наказанийи пр. - все рекомендованные Шан Яном меры были направлены, в первую очередь, на укрепление царской власти [7, с.119].
В широком историческом контексте внедрение легистских доктрин в политическую культуру Китая включало следующие основополагающие идеи:
- концепцию регулирующей роли государства в экономической и социальной жизни общества, как гаранта процветания и могущества Китая;
- практику систематического обновления государственного аппарата путем выдвижения чиновников;
- доктрину равных возможностей;
- принцип четкой градации внутри правящего класса;
- унификацию мышления чиновничества;
- идею цензорского надзора;
- концепцию круговой поруки и личной ответственности чиновника.
Эти идеи способствования становлению и функционированию в Китае традиционных институтов, определяющих характер структуры управления как таковой.
В целом, легизм являлся наиболее последовательным выражением идеи максимального усиления государства за счет ослабления народа. Тезис Шан Яна: «Слабый народ - сильное государство», стал основой размышлений и действий всех находившихся при власти легистов, которых немало было в период Чжаньго практически во всех царствах Китая [8]. Основополагающей для них, в отличие от конфуцианцев, являлась идея «фа». Если первые считали невозможным применение «фа» в отношении «благородных людей», то легисты считали, что неукоснительное соблюдение письменно зафиксированных норм «фа», неотвратимо влекущих наказания за допущенные нарушение, является главным. В то же время, «фа» гарантировала людям также награду за послушание и возможные заслуги. Таким образом, впервые в истории легисты выдвинули концепцию закона, абсолютно лишенного базы в лице идеи «божественного происхождения» и опоры на моральную или религиозную догратику. Закон должен был стать универсальным регулятором, призванным заменить все традиции религии, морали и культуры, причем регулятором жестким. В данной связи, легисты настаивали, что преступники должны подвергаться максимально жестокому наказанию, а формы казни должны быть устрашающими. В их понимании, благодаря этим мерам (рассечение тела на части и т.д.), они лишались шанса переродиться в новой жизни в новом обличье. Кстати, это была единственная своего рода уступка легистов религиозным убеждениям китайцев о повторном перерождении. В целом, запугивание являлось поистине основой практик легизма. В этом смысле, он отчасти продолжил традиции Мо-Цзы, отводившего важную роль практикам воспитания несознательных масс страхом перед наказанием как за дела, так и за помыслы о преступлении [9].
Таким образом, легизм (и непосредственно Шан Ян) создал законченную модель деспотического государства. Однако он в значительной степени выходил за рамки китайской традиции. Именно поэтому ему не удалось пустить в Китае глубоких корней. Народ, против которого, по существу, и было направлено учение легизма, не принял доктрину, глубоко чуждую его менталитету. Идеи конфуцианства оказались более притягательными. Причем как для массы, так и для воспитанных на традициях конфуцианства правителей. В итоге, идея закона, основанного на принципах моральной справедливости, осталась центральной для китайцев, не мысливших для себя правопорядка, лишенного силы морального авторитета.
Литература и источники
1. История философии в кратком изложении / Пер. с чеш. И. И. Богута. М.: Мысль, 1991. С. 49.
2. Историческая мысль. Политическая и правовая культура / ред. М.Л. Титаренко и др. М.: Вост. лит., 2009.
3. Переломов Л.С. Конфуцианство и легизм в политической истории Китая. М.: Издательство «Наука», 1981.
4. Ковлер А.И. Антропология права. М.: Издательство НОРМА, 2002. С. 218.
5. Духовная культура Китая: энциклопедия: в 5 т./ гл. ред. М.Л. Титаренко; Ин-т Дальнего Востока РАН. М.: Вост. лит., 2006. С. 118.
6. История Китая / под редакцией А.В. Меликсетова. М.: «Высшая школа», 2002. С. 84.
7. Шан Ян. Книга правителя области Шан. М.: Рипол, 2011.
8. Марсель Грани. Китайская мысль от Конфуция до Лао-цзы/ пер. с фр. В.Б. Иорданского. М.: Алгоритм, 2008. С. 308.
9. Переломов Л.С. Конфуцианство и легизм в политической истории Китая. М.: «Наука», 1981. С.74.
References and Sources
1. Istoriya filosofii v kratkom izlozhenii / Per. s chesh. I. I. Boguta. M.: Mysl', 1991. S. 49.
2. Istoricheskaya mysl'. Politicheskaya i pravovaya kul'tura / red. M.L. Titarenko i dr. M.: Vost. lit., 2009.
3. Perelomov L.S. Konfucianstvo i legizm v politicheskoj istorii Kitaya. M.: Izdatel'stvo «Nauka», 1981.
4. Kovler A.I. Antropologiya prava. M.: Izdatel'stvo NORMA, 2002. S. 218.
5. Duhovnaya kul'tura Kitaya: ehnciklopediya: v 5 t./ gl. red. M.L. Titarenko; In-t Dal'nego Vostoka RAN. M.: Vost. lit., 2006. S. 118.
6. Istoriya Kitaya / pod redakciej A.V. Meliksetova. M.: «Vysshaya shkola», 2002. S. 84.
7. SHan YAn. Kniga pravitelya oblasti SHan. M.: Ripol, 2011.
8. Marsel' Grani. Kitajskaya mysl' ot Konfuciya do Lao-czy/ per. s fr. V.B. Iordanskogo. M.: Algoritm, 2008. S. 308.
9. Perelomov L.S. Konfucianstvo i legizm v politicheskoj istorii Kitaya. M.: «Nauka», 1981. S.74.
СИДАШ КИРИЛЛ СЕРГЕЕВИЧ - аспирант кафедры «Теории права и правоохранителньой деятельности», Санкт-Петербургский гуманитарный университет профсоюзов, юрисконсульт ООО «Mежрегионaльнaя Юридическая Компания». КАЛАНДАРИШВИЛИ ЗУРАБ НОДАРОВИЧ - кандидат юридических паук, кандидат педагогических паук, доцепт, заведующий кафедрой «Теории права и правоохранительной деятельности», Санкт-Петербургский гуманитарный университет профсоюзов.
КАНДАУРОВА АЛЕКСАНДРА ВИКТОРОВНА - аспирант кафедры «Теории права и правоохранительной деятельности» Санкт-Петербургского гуманитарного университета профсоюзов, преподаватель Санкт-Петербургского технического колледжа управления и коммерции.
SIDASH, KIRILL S. - Ph.D. student, Department «Law theory and law enforcment», Saint-Petersburg's University of the Humanites and Social Sciences; Lawyer in Ltd «Irregional Law Company» (alkhadissaddam@gmail.com).
KALANDARISHVILI, ZURAB N. - Ph.D. in Law, Head of Department «Law theory and law enforcment» of Saint-Petersburg's University of the Humanities and Social Sciences (zurab.kalandarishvili@yandex.ru).
KANDAUROVA, ALEKSANDRA V. - Ph.D. student of Saint-Petersburg's University of the Humanites and Social Sciences, Department «Law theory and law enforcment»; Teacher of Saint-Petersburg Technical college of management and commercion (SPBTCMC) (795166S6913@yandex.ru)
УДК 340.1
ИВАНЦОВА Г.А.
ВНЕШНИЕ И ВНУТРЕННИЕ ФОРМЫ ПРОЯВЛЕНИЯ ГЛОБАЛИЗАЦИИ В ПРАВЕ
Ключевые слова: право, глобализация, конвергенция, правовые системы, стандартизация права, права человека.
Статья посвящена общей характеристике глобализации в праве. Проанализированы такие формы как рецепция и правовая аккультурация, конвергенция правовых систем, унификация и стандартизация права и прав человека. Выделены основные противоречия процессов глобализации. Установлено, что, несмотря на всю их противоречивость, сегодня в мире в основном утвердился новый международный порядок, в рамках которого вместо традиционного принципа разрешительности (laisez-faire), восторжествовал принцип «избирательной легитимности». Последним международное сообщество стало руководствоваться de facto. В силу этого, сложилось ясное соотношение сил и возможностей, определяющих четкую иерархию государств в мировой политике, а ООН и другие международные организации все чаще обсуждают вопросы «законности» правительственной политики в тех или иных странах.
IVANTSOVA, G.A.
EXTERNAL AND INTERNAL FORMS OF MANIFESTATION OF GLOBALIZATION IN LAW Keywords: law, globalization, convergence, legal systems, standardization of law, human rights.
