CC BY
517
ГЕНЕЗИС ГУМАНИТАРНЫХ НАУК У М. ФУКО, ПОНЯТИЕ «ЭПИСТЕМЫ» И
ПРОГРАММА АРХЕОЛОГИИ ЗНАНИЯ
О.Б. Бокарева, и.о. ст. науч. сотр. Архив Российской академии наук (Россия, г. Москва)
DOI: 10.24411/2500-1000-2019-10561
Аннотация. Статья знакомит читателей с идеями Мишеля Фуко, которые он высказал в своих книгах, посвященных проблеме «археологии знания». Наиболее полно эту проблему ученый рассмотрел в монографии «Слова и вещи. Археология гуманитарных наук» (1966). Он выделил четыре типа подобия, характерных для средневековой категории сходства. Ученый обозначил три эпистемы в европейской культуре Нового времени.
Ключевые слова: структурализм, постструктурализм, Мишель Фуко, «Слова и вещи», «Археология знания», «эпистема», «историческое априори», «эпистемологический разрыв».
Французский мыслитель, заведующий кафедрой истории науки в Коллеж де Франс, имевший хорошее медицинское образование, Мишель Фуко (15.10.192625.06.1984) в первый период творческой деятельности находился под влиянием структурализма как научного направления. Основной темой его работ стала «археология знания», отразившаяся в ряде его книг: «Рождение клиники. Археология взгляда медика» (1963), «Слова и вещи. Археология гуманитарных наук» (1966), «Археология знания» (1969), «Порядок дискурса» (1971).
В послевоенной Франции тема поиска «нового» человека была очень актуальна. Тема осмысления нового отношения индивида к истории и социально-политическому действию в ней была поднята структуралистами.
Самостоятельный и независимый представитель этого направления М. Фуко начал переносить лингвистические приемы и понятия на область истории [1, с. 11]. Он выдвинул «проект построения бессубъектной истории знания». Проекту, «чтобы подчеркнуть отличие своего метода от традиционной истории кумулятивистского типа, он дал название археология» [2, с. 8].
Его работа «Слова и вещи. Археология гуманитарных наук» характерна для того этапа развития структурализма, «когда понятия «текст» и «дискурсия» служат не
столько источником методологических схем, сколько метафорой для обозначения некоего общего принципа упорядочения тех продуктов культуры, которые в готовом виде кажутся не соизмеримыми, в том числе различных идей и мнений в науке какого-либо отдельного периода» [1, с. 11].
В этот период М. Фуко разрабатывал концепцию европейской науки и культуры, основу которой составляет археология знания, ядром - язык.
Все известные теории науки и культуры ученый относил к доксологии (славословию). Он исходил из наличия единой и линейной истории и культуры, а изменения объясняет через борьбу мнений, т.е. прогресс разума.
Эта концепция была изложена им в книге «Слова и вещи»: европейская культура распадается на несколько эпох, которые соприкасаются в пространстве и времени, они лишены единства и непрерывности. В противоположность историзму и эволюционизму он выдвинул понятие «историчность»: каждая эпоха имеет свою историю, которая неожиданно «открывается» в ее начале и «закрывается» в конце. Новая эпоха самодостаточна по отношению к предыдущей и последующей, ведь история - «радикальная прерывность». Вместо доксологии М. Фуко предложил археологию. «Предметом ее является ар-
хеологический уровень, который делает возможным познание и способ бытия того, что надлежит познать».
Глубинный уровень - «эпистема» («историческое априори», «пространство знания», «эпистемологическая диспозиция»). В книге ученого прослеживается влияние идеи об «эпистемологических разрывах», разрывах в знании, идеи М. Хайдеггера о необходимости вопроса о бытии и его структуре. Эпистемы не связны и не зависят от субъекта. Они находятся в сфере бессознательного и остаются недоступными для тех, мышление которых они определяют.
Подзаголовок работы «Слова и вещи» -«Археология гуманитарных наук»: исследования исторически изменяющихся структур («исторические априори»), которые определяют условия возможности мнений, теорий и наук в каждый исторический период. Это - изучение эпистем [1, с. 12-26].
Фуко М.противопоставил «археологию», которая вычленяет эти структуры (эпистемы), историческому знанию куму-лятивистского типа, которое описывает те или иные мнения, не выясняя условий их возможности. Основной упорядочивающий принцип внутри каждой эпистемы, по М. Фуко, - это соотношение «слов» и «вещей».
В начале ученый выделил четыре типа подобия, характерных для средневековой категории сходства, «которая играла конструктивную роль в знании в рамках западной культуры»:
1. пригнанность - «вещи, которые сближаясь, оказываются в содействии друг с другом - сходство, связанное с пространством - отношением «ближнего к ближнему», выражающее соединение и слаженность вещей. ... Мир - всеобщая «пригнанность» вещей»;
2. соперничество - «вид соответствия, свободного от ограничений, налагаемых местом, неподвижного и действующего на расстоянии (вещи, рассеянные в мире)»;
3. аналогия - «совмещение пригнанно-сти и соперничества. . Посредством аналогии могут сближаться любые фигуры мира»;
4. симпатия - «свободно действует в глубинах мира; начало подвижности; обладает опасной способностью уподоблять, отождествлять вещи, лишать их индивидуальности».
При этом «знание подобий основывается на определении примет и на их расшифровке. Система примет переворачивает отношение видимого к невидимому» [3, с. 54-56, 63].
Затем М. Фуко вычленил в европейской культуре Нового времени три эпистемы:
1. ренессансная (XVI в.): слова и вещи в ней тождественны друг другу, непосредственно соотносимы друг с другом и взаимозаменяемы (слово-символ). Эта эпистема основана на сопричастности языка миру и мира языку, на разнообразных сходствах между словами языка и вещами мира. Слова и вещи образуют единый текст, который является частью мира и природы и может изучаться как природное существо. Ренессансное знание - это связанная система, подчиняющаяся собственным строгим законам;
2. эпистема классического рационализма (XVII-XVIII вв.): слова и вещи лишаются непосредственного сходства и соотносятся опосредовано - через мышление, в пространстве представления (слово-образ). Слова и вещи соизмеряются друг с другом в мыслительном пространстве представления посредством тождеств и различий. Главная задача классического мышления -это построение всеобщей науки о порядке, что порождает тенденцию к математизации знания, к образованию самостоятельных дисциплин: «всеобщая грамматика», «естественная история», «анализ богатств». Инструментом всеобщей науки о порядке выступают системы искусственных знаков. Это позволяет ввести в познание вычисления, таблицы. Язык теряет свое непосредственное сходство с миром вещей, но приобретает право представлять и анализировать мышление;
3. современная эпистема (конец XVIII в. / начало XIX в. - н.в.): слова и вещи опосредованы «языком», «жизнью», «трудом», вышедшими за пределы пространства представления (слово-знак в системе знаков). Язык замыкается в самом себе.
Потом М. Фуко резюмировал: современная научная доминанта возникает на месте бывшей философской, а современная философская - на месте бывшей научной. Конец классической эпистемы означает появление новых объектов познания (жизнь, труд, язык), что создает возможность появления современных наук (биологии, политэкономии, лингвистики). Если в классической эпистеме основным способом бытия предметов познания было пространство, то в современной эпистеме это - время (основным способом бытия предметов познания становится история). Характерная черта современной эпистемы -это появление жизни, труда, языка в их собственном бытии, законы которого не сводимы к логическим законам мышления. Вследствие этого на месте классического обмена богатствами появляется экономическое производство - труд, определяемый реальной нуждой производителя.
В первом параграфе десятой главы «Трехгранник знания» М. Фуко представил систему гуманитарных наук, исходя из понятия «бытия» [3, с. 364-368, 374-392].
Установленный в современном мышлении способ бытия позволяет ему иметь две роли: являться обоснованием всех пози-тивностей и присутствовать на рядовом положении в стихии эмпирических вещей, что значительно для «гуманитарных наук». Объектом гуманитарных наук, по Фуко, является человек и все то, что в нем есть эмпирического. Эпистемологическое поле, которое охватывают гуманитарные науки, не дано им заранее. Эти науки появились в тот момент, когда в западной культуре появился человек как предмет осмысления и познания. Исторически возникновение каждой гуманитарной науки связано с какой-то проблемой. Это событие было результатом общей перестройки эпистемы: покинув пространство представления, живые существа поместились в глубине жизни со всей ее спецификой, богатства - во все большем развитии форм производства, слова - в становлении языков.
Начиная с XIX в. эпистемологическое поле разрывается в различных направлениях. Поле современной эпистемы, иссле-
дуемое на археологическом уровне, не подчиняется идеалу совершенной математизации. Область современной эпистемы, согласно Фуко, нужно представлять как обширное открытое трехмерное пространство.
В одном из его измерений помещаются математические и физические науки, для которых порядок есть всегда дедуктивная и линейная последовательность самоочевидных или доступных верификации высказываний. В другом находятся гуманитарные науки, которые стремятся к такому упорядочиванию прерывных, но сходных элементов, чтобы те могли вступить в причинные отношения и образовать структурные постоянства. Между этими двумя измерениями находится некая общая плоскость, которая может быть либо полем применения математики к эмпирическим наукам, либо областью того, что в лингвистике, биологии и экономике поддается математизации. Третье измерение - это философская рефлексия, которая развертывается как мысль о Тождестве.
Гуманитарные науки «распылены» в трехмерном пространстве, что представляет для них внешнюю угрозу и внутреннюю опасность. Согласно Фуко, все сложности гуманитарных наук, их непрочность, их неуверенность в своей научности, их заигрывания с философией, их вторичный и производный характер - это их отношение к трем измерениям, в которых они находят свое собственное пространство.
История, по Фуко, возникает раньше гуманитарных наук. В современной эпи-стеме у человека нет истории, поскольку он живет, трудится, говорит, его бытие оказывается сплетением многих историй, которые ему чужды и неподвластны. С XIX в. обнаруживается человеческая историчность в ее открытой форме - человек зависит от обстоятельств. История показывает, что человек не является вневременным объектом знания, который в своих правах неподвластен времени. Человек в своей позитивности всегда выявляется, он сразу же становится ограниченным безграничностью истории.
В современном мышлении историцизм и аналитика конечного человеческого бы-
тия противостоят друг другу. Историцизм всегда предполагает некую философию или методологию живого понимания. Анализ конечности человеческого бытия неустанно отстаивает то, что историцизм оставляет без внимания.
Характерной чертой современной эпи-стемы является ее отношение к проблеме человека. В современной эпистеме связь жизни, труда и языка привело к тому, что все осуществляется только в человеке и через него. Современный человек - единство эмпирического и трансцендентального. Человек не является «вещью среди вещей», он становится источником напряженного призыва к познанию и самопознанию, которое делает человека человеком. Соответственно на первое место выдвигается проблема познания самого себя.
Рамки современной эпистемы, открывающей человека в пространстве познания, простираются от Канта (возвестившего о начале «антропологической эпохи») до Ницше (возвестившего о ее конце). Кант говорил о грядущем пробуждении современности от «антропологического сна». Между человеком и языком в культуре устанавливаются отношения взаимодополняемости. Образ человека в современной культуре близок к исчезновению и, возможно, исчезнет, как «изображение, начертанное на прибрежном песке» (появление нового типа человека).
Монография М. Фуко критиковалась отчасти рядом ученых-структуралистов. Работы, написанные после «Слов и вещей» стали его ответом автора на критику.
В последующих работах М. Фуко исследовал понятия «дискурс», «дискурсивная практика» и «дискурсивное событие», которые означают до-концептуальный уровень знания [4, с. 323]. С помощью этих понятий ученый разрабатывал новую методологию для изучения культуры. Исходным материалом науки, искусства, литературы является «популяризация событий в пространстве дискурса». Суть дискурсивных событий составляют связи и отношения между высказываниями, означающими совокупность неких объективных правил, образующих «архив». «Архив» охватывает и хранит структуры и за-
коны, которые управляют появлением высказываний как единичных событий.
Дискурсивные практики не совпадают с конкретными науками и дисциплинами, они «проходят» через них, придавая им единство. Не дискурсивные практики Фуко добавлял к дискурсивным, но не раскрывал их характер.
Цель «археологии знания» - в прояснении задач исторического (археологического) исследования культуры, которые ранее скрыто подразумевались. Для историка (археолога), согласно Фуко, нет в культуре ничего, заранее заданного: ни грани между объектами наук, ни соотношения наук с другими формами общественного сознания. Такие объекты, как «автор» или «произведение», не подразумеваются сами собой. Все факты, представляющиеся неделимыми, подвергаются делению и вписываются в контекст речевых или «дискурсивных» практик. «Дискурсия» у Фуко -это срединная область между всеобщими законами и индивидуальными явлениями, это область условий возможности языка и познания.
Позже отношение к науке у М. Фуко становится более скептическим и критическим (влияние постструктурализма и постмодернизма). Он стал критичнее относится к науке, выражал сомнение в ее рациональной ценности, склонялся к тому, чтобы «разрушить все то, что до настоящего времени воспринималось под именем науки» [4, с. 323-324].
М. Фуко осуществил целую серию ис-торико-научных и историко-культурных исследований - «археологических раскопок» предыстории понятия человека в различных аспектах его биологического и социального бытия. Ведущая идея его «археологии знания» - не брать понятия как простые ярлыки для обозначения от века существующих и независимых от их восприятия в культуре данностей, но в ходе «культурологических раскопок» вскрывать их происхождение и законы функционирования. В мире культуры и социальной жизни нас окружает «среда, понятийно выстроенная». «Дискурс - это не жизнь, у него иное время, нежели у нас» [3, с. 280].
Библиографический список
1. Автономов Н.С. Мишель Фуко и его книга «Слова и вещи» // Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук / [Вступ. ст. Н.С. Автономовой]; пер. с фр. В.П. Визгина. - СПб.: АОЗТ «Талисман», 1994. С. 7-27.
2. Фурс В.В. Философия Мишеля Фуко и проблема человека во французском постструктурализме: автореф. дис. на соиск. уч. ст. канд. филос. наук. Минск, 1997. - 15 с.
3. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук / [Вступ. ст. Н.С. Автономовой]; пер. с фр. В.П. Визгина. - СПб.: АОЗТ «Талисман», 1994. С. 41-404.
4. Философия: учеб. для студентов вузов / [В.В. Миронов и др.]; под общ. ред. В.В. Миронова. - М.: Норма, 2005 - XVI, 911 с.
IN M. FOUCAULT, THE CONCEPT OF «EPISTEME» AND THE PROGRAM OF ARCHAEOLOGY OF KNOWLEDGE THE GENESIS OF THE HUMANITIES
O.B. Bokareva, senior researcher Archive of Russian academy of sciences (Russia, Moscow)
Abstract. The article introduces readers to the ideas of Michel Foucault, which he expressed in his books, devoted to the problem of «archeology of knowledge». This problem the scientist considered in the monograph «The Order of Things: An Archaeology of the Human Sciences» (1966) most fully. He identified four types of similarity that are characteristic of the medieval category of similarity. Scientist has identified three episteme in the European culture of New time.
Keywords: structuralism, post-structuralism, Michel Foucault, («The Order of Things»), «The Archaeology of Knowledge», «episteme», «historical a priori», «the epistemological gap».
