CC BY
56
© А. А. БАИГИЛЬДИНА, Д. В. ИСЛАМГУЛОВ, 2012 УДК 616.61-002.151-022:578.833.29]-07:577.21.08
А. А. Байгильдина1, Д. В. Исламгулов2
ГЕНЕТИЧЕСКАЯ ДЕТЕРМИНИРОВАННОСТЬ ИЗМЕНЕНИЯ ЭКСПРЕССИИ УЕ-КАДГЕРИНА И ПОВЫШЕННОЙ ДЕЭНДОТЕЛИЗАЦИИ СОСУДОВ ПРИ ГЕМОРРАГИЧЕСКОЙ ЛИХОРАДКЕ С ПОЧЕЧНЫМ СИНДРОМОМ
1ГБОУ Башкирский государственный медицинский университет Минздравсоцразвития России, Уфа; 2ФГБУН Институт биохимии и генетики Уфимского научного центра РАН
Исследована зависимость уровня VE-кадгерина в сыворотке крови и степени десквамации эндотелия от распределения частот генотипов и аллелей полиморфного локуса rs1049970 гена VE-кадгерина CDH5 при геморрагической лихорадке с почечным синдромом (ГЛПС) различной степени тяжести. Концентрация VE-кадгерина статистически значимо снижается, количество циркулирующих эндотелиоцитов увеличивается в динамике ГЛПС при всех степенях тяжести заболевания и наиболее значимо — при тяжелой форме с осложнениями. Между ними выявлена сильная отрицательная корреляция. Частота встречаемости гомозиготного генотипа*Т/*Т статистически значимо высока только при тяжелой форме с осложнениями. Сделан вывод о связи снижения уровня VE-кадгерина в сыворотке крови и усиления десквамации эндотелия сосудов при среднетяжелой и тяжелой неосложненной форме ГЛПС с уменьшением экспрессии VE-кадгерина на клетках эндотелия. Возможно, миссенс-мута-ция с.1550Т > C гена VE-кадгерина при тяжелой форме с осложнениями усиливает процесс десквамации клеток эндотелия. Ключевые слова: VE-кадгерин, циркулирующие эндотели-оциты, ген VE-кадгерина, геморрагическая лихорадка с почечным синдромом
Эндотелий—это непрерывный монослой тесно прилежащих друг к другу эндотелиоцитов, который выстилает внутреннюю поверхность кровеносных и лимфатических сосудов, а также полостей сердца. Он состоит из 1011клеток общей массой 1,5—2 кг, является барьером между кровью и подлежащими тканями и непрерывно вырабатывает огромное количество важнейших биологически активных веществ, являясь, таким образом, гигантским паракринным органом, распределенным по всей площади человеческого организма [6, 38]. Функцию формирования межклеточных соединений и обеспечения взаимодействия между эндотелиоцитами выполняет VE-кадгерин (vascular endothelial саЛепп).Это кальцийсвязывающий белок, который контролирует образование межклеточных адгезивных соединений, обеспечивает взаимодействие между эндотелиальными клетками в слоях, регулирует барьерную функцию эндотелия, трансэндотелиальную миграцию лейкоцитов и ангиогенез [12, 27, 29]. Внутриклеточный домен VE-кадгерина взаимодействует с ß-катенином и далее через а-катенин — с цитоскелетом, формируя прочный каркас для эндотелия [8, 10, 16, 37]. Ген VE-кадгерина (CDH5) экспрессируется исключительно в эндотелиальных клетках [34], расположен на длинном плече хромосомы 16 в положении 16q22.1 и входит в кластер генов кад-геринов (CDH1, CDH3, CDH5, CDH8, 603008, CDH11, 600023), локализованных в регионе 16q21—q22.1. Он состоит из 12 экзонов, из них 1-й и некоторые участки 2-го и 12-го экзонов не транслируются [20].
В настоящее время считается доказанным, что эн-дотелиоциты являются главной мишенью для действия возбудителей вирусных геморрагических лихорадок — филовирусов [13, 14, 19, 35], аренавирусов [15, 22], флавивирусов [28], хантавирусов [21, 30, 32, 38] и др., причем особенностью их действия является полное отсутствие цитопатического эффекта в отношении инфи-
цированных эндотелиоцитов [5, 9, 17, 25]. По мнению ряда исследователей, такие осложнения вирусных геморрагических лихорадок, как инфекционно-токсиче-ский шок и ДВС-синдром, напрямую связаны с повышением проницаемости эндотелия и ее дезинтеграцией [13, 14, 19, 35]. В подобных структурно-функциональных изменениях интимы сосудов важную роль играют как количественные, так и качественные изменения экс-прессированного на эндотелиоцитах VE-кадгерина [7, 11, 24, 39]. E. R. Mackow и соавт. [26] показали, что при повреждении эндотелия патогенными хантавирусами — возбудителями хантавирусного легочного синдрома (серотипы Hantaan и South American Andes) усиливается интернализация этой адгезивной молекулы, в то время как непатогенный хантавирус серотипа Tula подобный эффект не вызывает. По данным H.-J. Schnitter и соавт. [36], супернатант, полученный из моноцитов/макрофагов, инфицированных другим возбудителем геморрагической лихорадки — вирусом Марбург, в культуре эн-дотелиоцитов вызывает реорганизацию комплекса VE-кадгерин — катенин. Однако в литературе отсутствуют данные о вкладе генетических факторов в изменение количества экспрессированных на эндотелиоцитах молекул VE-кадгерина при заболеваниях, вызванных патогенными хантавирусами. Ранее нами сообщалось о снижении уровня VE-кадгерина в сыворотке крови больных при другой вирусной геморрагической лихорадке, вызываемой хантавирусом серотипа Puumala, — геморрагической лихорадке с почечным синдромом (ГЛПС) в зависимости от периода и степени тяжести заболевания [1].
Целью данной работы явилось исследование зависимости уровня VE-кадгерина в сыворотке крови и степени десквамации эндотелия от распределения частот генотипов и аллелей полиморфного локуса rs 1049970 гена VE-кадгерина CDH5 у больных ГЛПС с разной степенью тяжести заболевания и развитием осложнений.
Материалы и методы
Работа одобрена экспертным советом по биомедицинской этике по клиническим дисциплинам ГБОУ ВПО Башкирский государственный медицинский университет Минздравсоцразвития России. В группу динамического исследования концентрации VE-кадгерина в сыворотке крови и количества циркулирующих эндотелиальных клеток (ЦЭК) в периферической крови вошло 118 больных (96 мужчин и 22 женщины), в группу больных для генетического исследования включены 345 больных (276 мужчин и 69 женщин) с подтвержденным с помощью серологического метода непрямых флюоресцирующих антител диагнозом ГЛПС, вызываемой хантавирусом серотипа Puumab, в возрасте от 22 до 55 лет (средний возраст 37,4 ± 4,1 года), находившихся на стационарном лечении в ГБУЗ РБ инфекционная клиническая больница № 4 Уфы и в отделении гемодиализа Республиканской клинической больницы им. Г. Г. Куватова в 2004—2009 гг. Больные были проинформированы о цели исследования, и от каждого из них получено согласие. Критериями исключения из исследования явились наличие в анамнезе гипертонической болезни, атеросклероза, бо-
МОЛЕКУЛЯРНАЯ ГЕНЕТИКА, МИКРОБИОЛОГИЯ И ВИРУСОЛОГИЯ №4, 2012
Таблица 1
Аллельспецифичные праймеры, использованные для идентификации миссенс-мутации С.1550Т > С гена УЕ-кадгерина у больных ГЛПС и в группе контроля
Название праймера Последовательность праймеров Аллель Длина ам-пликона
1706Dс 1706R GAAACGTGAAGTTCAAATTCAC TACAGGTGTGGGTCATCACG *C 113 п.о.
1706Rt 1706D GTTGTTCTCAGTATTCAAGA GCTCCATCGCTAAACCTCAG *т 159 п.о.
нг/мл 4,5-
4,0
лезней сердца и сосудов, сахарного диабета, злокачественных заболеваний, заболеваний печени и почек. При определении степени тяжести ГЛПС использовали классификацию Б. З. Сиротина [4]. В группе исследования уровня VE-кадгерина и ЦЭК среднетяже-лая форма выявлена у 61 (51,7%) больного, тяжелая без осложнений — у 32 (27,1%) больных, тяжелая с осложненным течением (инфекционно-токсический шок I—II степени, острая почечная недостаточность, ДВС-синдром, острая дыхательная недостаточность, острый эрозивный гастрит, гематома почки) — у 25 (21,2%) больных. Контрольную группу составили 23 практически здоровых добровольца, сопоставимых по полу и возрасту. При генетическом исследовании среднетяжелая форма выявлена у 175 (55,5%) больных, тяжелая без осложнений — у 95 (30,2%) больных, тяжелая с осложненным течением — у 45 (14,3%) больных. Группу контроля для генетических исследований составили 156 практически здоровых добровольцев, сопоставимых по полу и возрасту. Кровь брали утром натощак в стандартных условиях. Образцы сыворотки для определения концентрации VE-кадгерина хранили при -20°С до момента исследования. Концентрацию VE-кадгерина в сыворотке крови определяли с помощью иммуноферментного набора компании "Bender MedSystems" (Австрия) и выражали в нанограм-мах на 1 мл. Абсорбцию света регистрировали с помощью микропланшетного ридера "Bench mark" компании "Bio-Rad" (США). При заборе крови для определения количества ЦЭК, отражающего степень десквамации эндотелия, первые 2 мл крови, которые могут содержать эндотелиоциты, слущивающиеся в результате механического повреждения эндотелия иглой при венепункции, в исследовании не использовали. Количество ЦЭК в периферической крови определяли методом J. Hladovec [18]. Метод основан на выделении клеток эндотелия сосудов вместе с тромбоцитами с последующим осаждением последних с помощью раствора аденозиндифосфата. Количество эндотелиоцитов подсчитывали в камере Горяева методом фазово-контрастной микроскопии в 2 сетках камеры с использованием медицинского микроскопа "Мик-мед-6" вариант 7 производства ОАО "ЛОМО" (Санкт-Петербург) и выражали в количестве клеток на 1 л крови. Обнаруженные клетки имели диаметр 30—50 мкм, полигональную форму и были преимущественно безъядерными. Фенотипическую верификацию исследуемой популяции клеток проводили иммуноцитохи-мическим (стрептавидин-биотиновым) методом. Для этого клеточную суспензию инкубировали с использованием очищенных моноклональных антител к маркерному антигену эндотелиоцитов СБ31 (фирма "Dako", Дания, разведение 1:50) с последующим их окрашиванием. Для генетического исследования пробы венозной крови брали в пробирки типа вакутейнера с ЭДТА. ДНК выделяли из периферической крови методом фенольно-хлороформной экстракции [2]. В качестве генетического маркера выбрали однонуклеотидный полиморфный локус (SNP) rs1049970, расположенный в 10-м экзоне (c.l550T > C) гена CDH5. Миссенс-мутация C.1550T > C приводит к замене изолейцина на треонин в 517-м положении аминокислотной последовательности белка. Типирование миссенс-мутации C.1550T > C гена VE-кадгерина проводили методом аллельспецифичной
3,5
3,0
2,5
2,0
1,5
1,0
0,5
0
ПЦР [23]. Тип полиморфизма, последовательность праймеров и номенклатура аллелей анализируемого полиморфного локуса гена CDH5 представлены в табл. 1. Результаты амплификации оценивали с помощью электрофореза в 7% полиакриламидном геле с последующим окрашиванием бромидом этидия и визуализацией в проходящем ультрафиолетовом свете.
Результаты обрабатывали с использованием стандартных статистических пакетов программ SPSS 13 и Statistica 7.0 для Windows. Результаты исследования концентрации VE-кадгерина и количества ЦЭК оценивали методами непараметрической статистики: определяли медиану, интерквартильный интервал (25-й и 75-й процентили), максимальное и минимальное значения; достоверность межгрупповых различий средних величин оценивали по критерию U Манна—Уитни с поправкой Бонферрони. Правильность распределения частот генотипов определяли по соответствию равновесию Хар-ди—Вайнберга. При сравнении частот генотипов и аллелей использовали критерий х2 Пирсона.Критический уровень достоверности нулевой статистической гипотезы р принимали равным 0,05.
Результаты и обсуждение
Динамика изменения концентрации VE-кадгерина при всех степенях тяжести ГЛПС характеризовалась одинаковой тенденцией к снижению вплоть до периода восстановленного диуреза, и наиболее существенные сдвиги наблюдались у больных с тяжелой формой ГЛПС с осложненным течением (рис. 1). Особенностью среднетяжелой формы являлась отличная от других форм болезни статистически значимо высокая концентрация данной адгезивной молекулы в лихорадочный период — 1,26 [1,46; 1,51] нг/мл против 1,07 [1,03; 1,08] нг/мл для группы контроля, однако в последующем наблюдался постепенный спад с минимальным значением в последний период восстановленного диуреза (в 1,6 раза ниже контрольных значений). Неос-
+0
1
4
4
4
Медиана
]] 25-75% ^ Min-max
Рис.
1. Концентрация 'УЕ-кадгерина в сыворотке крови больных ГЛПС различной степени тяжести на фоне базовой лекарственной терапии. Здесь и на рис. 2: 1 — контроль, 2 — период лихорадки, 3 — период олигурии, 4 — период полиурии, 5 — период восстановленного диуреза; I — среднетяжелая форма, II — тяжелая форма без осложнений, III — тяжелая форма с осложнениями; р < 0,05 по сравнению: * — с контролем, + — со среднетяжелой формой, о — с тяжелой формой без осложнений.
■104/л
25,5 п
22,5-
20,0-
17,5-
15,0-
12,5-
10,0-
7,5- т
5,0- ■
2,5- _L
+о
I
"+о +о
+о
I
Медиана
] 25-75% ^ Min-max
Рис. 2. Количество циркулирующих эндотелиальных клеток в периферической крови больных ГЛПС различной степени тяжести на фоне базовой лекарственной терапии.
ложненная форма заболевания начиналась, напротив, со статистически значимо низкой концентрации молекулы в сыворотке крови — в 2,15 раза ниже контрольных показателей и, несмотря на тенденцию к нормализации к наступлению периодов олигурии и полиурии, при восстановлении диуреза практически возвращалась к уровню, наблюдавшемуся в лихорадочный период. При осложненной форме ГЛПС имела место сходная со среднетяжелой формой картина изменения концентрации УЕ-кадгерина: плавный спад его уровня от периода лихорадки к периоду восстановления диуреза, причем в отличие от среднетяжелой и тяжелой неосложненной форм тяжелая осложненная форма характеризовалась статистически значимо низким уровнем данных белков адгезии в сыворотке крови на всем протяжении болезни. Нормализация их содержания на фоне базисной лекарственной терапии к периоду клинического выздоровления при всех формах ГЛПС отсутствовала.
Таблица 2
Корреляционная зависимость между концентрацией УЕ-кадгерина и содержанием ЦЭК в крови больных ГЛПС различной степени тяжести по Спирмену (Я)
Период заболевания Форма заболевания
средне-тяжелая тяжелая без осложнений тяжелая с осложнениями
Лихорадочный +0,6 -0,7* -0,8*
Олигоанурический -0,8* -0,7* -0,8*
Полиурический -0,8* -0,8* -0,9*
Восстановленного диуреза -0,9* -0,9* -0,7*
Примечание. * — p < 0,05.
Во всех исследованных группах пациентов обнаруживали статистически значимое повышение количества ЦЭК в периферической крови по сравнению с практически здоровыми лицами, за исключением периода восстановленного диуреза при осложненной форме, и динамика содержания этих клеток в крови мало зависела от периода и степени тяжести заболевания (рис. 2). В лихорадочном периоде при среднетяже-лой форме их количество возрастало в 1,5 раза, при тяжелой форме без осложнений — в 1,8 раза, при тяжелой осложненной форме — в 2,8 раза; в олигурическом периоде — в 2,4, 2,9 и 3,6 раза соответственно; в полиурическом периоде — в 2,9, 3,5 и 5 раз соответственно; в периоде восстановленного диуреза — в 3,4 и 2,6 выше и в 1,2 раза ниже контроля соответственно. Таким образом, чем тяжелее протекало заболевание, тем выше была степень де-сквамации внутренней выстилки сосудов. Статистически значимо уровень данных клеток в крови нормализовался только к наступлению периода восстановленного диуреза при осложненной форме ГЛПС.
Анализ корреляционной зависимости между содержанием в крови больных ГЛПС VE-кадгерина и ЦЭК показал сильную отрицательную связь между ними, за исключением периода лихорадки при среднетяжелой форме, характеризовавшегося положительной взаимосвязью средней силы (табл. 2).
Результаты исследования полиморфного локуса rs1049970 гена CDH5 у больных с различными формами течения ГЛПС и в группе контроля представлены в табл. 3. При анализе распределения частот генотипов полиморфного варианта rs1049970 в контрольной выборке выявлено преобладание гомозиготного генотипа *C/*C (53,8%), в то время как частота гетерозиготного генотипа *C/*T составила 44,9%, а редкий гомозиготный генотип *T/*T встречался лишь у 1,3% лиц. Распределение частот аллелей *C и *T составило 76,3 и 23,7% соответственно. Полученные данные о распределении частот аллелей в контрольной выборке согласуются с данными N. A. Rosenberg и соавт. [33] для популяции русских, где аллель *C встречался с частотой 78%, а аллель *T — с частотой 22%.
Распределение частот аллелей и генотипов полиморфного варианта rs 1049970 гена CDH5в группе больных ГЛПС со среднетяжелой формой статистически значимо не отличалось от контроля. В группе больных с тяжелой формой ГЛПС наблюдалось статистически значимое увеличение частоты минорного генотипа *T/*T. Так, при тяжелой неосложненной форме частота генотипа *T/*T составила 7,4% и была статистически значимо выше, чем при среднетяжелой форме, — 1,1% (p = 0,021; df = 2; OR = 6,8; CI 95 = 1,2—49,0). Частота гетерозиготного генотипа *C/*T при этих формах болезни, наоборот, снижалась и составила 46,2 и 40% соответственно. Частота мажорного гомозиготного генотипа *С/*С была сопоставима в обеих группах — 52%. При сравнении частот генотипов и аллелей полиморфного локуса rs1049970 гена
МОЛЕКУЛЯРНАЯ ГЕНЕТИКА, МИКРОБИОЛОГИЯ И ВИРУСОЛОГИЯ №4, 2012
Таблица 3
Распределение частот генотипов и аллелей полиморфного локуса ^1049970 гена УЕ-кадгерина у больных ГЛПС различной степени
тяжести
Форма заболевания Статистические Генотипы Аллели
показатели *C/*C *C/*T *T/*T *C *т
Контроль n 84 70 2 238 74
pi±Sp 53,85±4,0 44,87±3,98 1,28±0,90 76,28±2,41 23,72±2,41
Среднетяжелая n pi±Sp 92 52,57±3,77 81 46,29±3,77 2 1,14±0,80 265 75,71±2,29 85 24,29±2,29
Тяжелая без ослож- n 50 38 7 138 52
нений pi±Sp 52,63±5,1 40,00±5,03 7,37±2,68 72,63±3,23 27,37±3,23
Тяжелая с осложне- n 24 16 5 64 26
ниями pi±Sp 53,33±7,44 35,56±7,14 11,11±4,68 71,11±4,78 28,89±4,78
Примечание. n — абсолютное число генотипов (аллелей); pi — частота; Sp — ошибка pi.
CDH5 статистически значимые различия между группами больных с тяжелой формой ГЛПС без осложнений и с осложнениями не обнаружены. В то же время у больных с тяжелой формой ГЛПС с осложнениями редкий гомозиготный генотип *T/*T встречался статистически значимо чаще (11,1%), чем в группе больных со среднетяжелой формой (1,1%) (p = 0,002; df = 2; OR = 10,8; CI 95 = 1,8—83,9). Частота гетерозиготного генотипа *C/*T в группе больных с тяжелой осложненной формой ГЛПС была на 10,7% ниже, чем при двух других формах, и встречалась у 35,6% больных. Гомозиготный генотип *C/*C имел сходные частоты у больных как со среднетяжелой формой, так и с тяжелой с осложнениями — 52,6 и 53,3% соответственно.
Вирусная геморрагическая лихорадка, вызываемая хантавирусом серотипа Puumala, характеризуется преимущественно снижением количества VE-кадгерина в сыворотке крови больных. Некоторое повышение его концентрации в лихорадочный период при среднетя-желой форме, возможно, является ответной реакцией макроорганизма при незначительной вирусной нагрузке и преследует в данных условиях цель уменьшения проницаемости эндотелия сосудов для чужеродного агента — хантавируса. При выраженной вирусной агрессии, проявляющейся тяжелой формой ГЛПС, более эффективным способом противодействия возбудителю заболевания, вероятнее всего, оказывается его эн-доцитоз. Это ведет к ослаблению межклеточных кон -тактов во внутренней выстилке сосудов, и следствием этого, помимо повышения ее проницаемости, является слущивание эндотелиоцитов [3, 31]. Обращает на себя внимание то, что уровень VE-кадгерина при тяжелой осложненной форме болезни остается статистически значимо низким на всем протяжении болезни в отличие от двух других форм, при которых его содержание в начальные периоды преимущественно статистически значимо не отличается от контроля.
Усиленное отслоение эндотелиоцитов от базальной мембраны во всех исследованных группах больных ГЛПС — свидетельство их серьезного повреждения. Статистически значимая нормализация уровня ЦЭК в периферической крови в период восстановленного диуреза при осложненной форме болезни является результатом того, что повреждение и слущивание основной части эндотелиального покрова произошли уже в более ранних стадиях заболевания. Факторами
повреждения, возможно, являются как сами хантави-русы, многократно реплицирующиеся в этих клетках, так и продукты метаболизма, образующиеся в эндоте-лиоцитах с целью обезвреживания чужеродного агента (активные формы кислорода, NO, пероксинитрит и др.). Анализ корреляционной взаимосвязи между уровнями VE-кадгерина и ЦЭК в крови показал наличие между ними сильной отрицательной связи, за исключением лихорадочного периода при среднетя-желой форме. Таким образом, статистически значимо стабильно низкий уровень VE-кадгерина в сыворотке крови и статистически значимо большое количество ЦЭК в крови на всем протяжении болезни наблюдаются именно при осложненной форме ГЛПС. Сравнительный анализ распределения частот генотипов и аллелей полиморфного локуса rs 1049970 гена CDH5 между группами больных с различной степенью тяжести ГЛПС и группой контроля показал, что носи-тельство гомозиготного генотипа *T/*T сопряжено с риском более тяжелого течения заболевания и развития осложнений. Это позволяет предположить, что при тяжелой форме ГЛПС с осложнениями выраженное отслоение эндотелиоцитов от базальной мембраны не только обусловлено их повреждением вирусом и продуктами измененного метаболизма, но и изначально генетически детерминировано в виде снижения способности синтезировать молекулы VE-кадгеринаиз-за наличия миссенс-мутации c.1550T > C гена CDH5.
Таким образом, отсутствие различий в распределении частот аллелей и генотипов полиморфного варианта rs1049970 гена CDH5 в группе больных ГЛПС со среднетяжелой и тяжелой неосложненной формой болезни по сравнению с контролем позволяет предположить, что снижение уровня VE-кадгерина в динамике заболевания при этих двух степенях тяжести не обусловлено генетически и является адекватным метаболическим ответом макроорганизма на внедрение эндотелиотропного вируса. Наблюдаемое при этом усиление десквамации эндотелиоцитов, вероятно, обусловлено интернализацией этой адгезивной молекулы с целью элиминирования поврежденных эндотелиоци-тов. В группе больных с осложненным течением ГЛПС выявлено наличие миссенс-мутации c.1550T > C гена CDH5, что, возможно, и проявилось стабильно статистически значимо низким уровнем данной адгезивной молекулы в сыворотке крови именно этих больных на
всем протяжении болезни из-за сниженной способности эндотелиоцитов к синтезу молекул VE-кадгерина. Это в свою очередь может привести к снижению степени межэндотелиоцитарного сцепления. Следствием подобной генетически обусловленной "слабости" внутренней выстилки сосудов может стать интенсивное слущивание эндотелиоцитов при их повреждении хан-тавирусом, что и является триггерным звеном развития осложнений ГЛПС. Результатом усиленного отслоения эндотелия, наиболее выраженного при тяжелой осложненной форме болезни, является обширное обнажение субэндотелия и, следовательно, экспонирование его тромбогенных субстанций, в частности коллагена IV типа, в просвет сосуда, что ведет к ослаблению антико-агулянтных и усилению прокоагулянтных свойств его стенки, а именно к включению каскадного механизма свертывания крови по внутреннему пути. Это является одной из предпосылок развития ДВС-синдрома с последующим ухудшением тканевой перфузии, нарастанием ишемии внутренних органов и развитием полиорганной недостаточности.
Выражаем глубокую благодарность и искреннюю признательность директору ФГБУН Институт биохимии и генетики Уфимского научного центра РАН, академику Академии наук Республики Башкортостан Венеру Абсаттаровичу Вахитову за предоставление для исследования образцов ДНК больных ГЛПС различной степени тяжести, всестороннюю помощь и поддержку при выполнении работы.
Сведения об авторах
Байгильдина Асия Ахметовна — ГБОУ ВПО Башкирский государственный медицинский университет Минздравсоцразвития Российской Федерации (Уфа), каф. биол. химии, доц., канд. мед. наук; E-mail: baigildinaasia@ mail.ru;
Исламгулов Денис Владимирович. — Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт биохимии и генетики Уфимского научного центра РАН (Уфа), лаб. мол. генетики человека, науч. сотр., канд. мед. наук. E-mail: [email protected].
ЛИТЕРАТУРА
1. БайгильдинаА.А. // Саратов. науч.-мед. журн. — 2009. — Т. 5. — № 4. — С. 278—281.
2. Маниатис Т., Фрич Э., Сембрук Дж. Методы генетической инженерии. Молекулярное клонирование. — М.: Мир, 1984.
3. Пальцев М. А., Иванов А. А. Межклеточные взаимодействия — М.: Медицина, 1995.
4. Сиротин Б. З. Геморрагическая лихорадка с почечным синдромом — Хабаровск: Хабаровская краевая типография, 1994.
5. Alazard-Dany N., Volchkova V., Reynard O. et al. // J. Gen. Virol. — 2005. — Vol. 87. — P. 1247—1257.
6. Baumgartner-ParzerS. M., Waldhausl W. K. // Exp. Clin. Endocrinol. Diabetes. — 2001. — Vol. 109 (suppl. 2). — P. 166—179.
7. Bazzoni G., Dejana E. // Physiol. Rev. — 2004. — Vol. 84. — P. 869—901.
8. Breviario F., CavedaL., CoradaM. et al. // Arterioscler. Thromb. — 1995. — Vol. 15. — P. 1229—1239.
9. ChangB., CrowleyM., CampenM., KosterF. // Semin. Respir. Crit. Care Med. — 2007. — Vol. 28. — P. 193—200.
10. Dejana E., Spagnuolo R., Bazzoni G. // Thromb. Haemost. — 2001. — Vol. 86. — P. 308—315.
11. DejanaE., OrsenigoF., LampugnaniM. G. .// J. Cell Sci. — 2008. — Vol. 121. — P. 2115—2122.
12. Dejana E., Tournier-Lasserve E., Weinstein B. M. // Dev. Cell. — 2009. — Vol. 16. — P. 209—221.
13. Feldmann H., Jones S., Klenk H. D., Schnittler H. J. // Nat. Rev. Immunol. — 2003. — Vol. 3, № 8. — P.677—685.
14. Geisbert T. W., Hensley L. E.// Exp. Rev. Mol. Med. — 2004. — Vol. 6. — P. 1—24.
15. Gomez R. M., Pozner R. G., Lazzari M. A.et al. // Thromb. Haemost. — 2003. — Vol. 90. — P. 326—333.
16. HeimarkR. L, DegnerM., SchwartzS. M. // J. Cell Biol. — 1990. — Vol. 110. — P. 1745—1756.
17. Heyman P. A., Vaheri A., Lundkvist A., Avsic-Zupanc T. // Exp. Rev. Anti Infect. Ther. — 2009. — Vol. 7, № 2. — P. 205—217.
18. Hladovec J. // Physiol. Bohemoslov. — 1978. — Vol. 27, № 2. — P. 140—144.
19. Hoenen T., Groseth A., Falzarano D., Feldmann H. // Trends Mol. Med. — 2006. — Vol. 12. — P. 206—215.
20. HuberP., Dalmon J., Engiles J. et al. // Genomics. — 1996. — Vol. 32. — P. 21—28.
21. Kanerva M., Mustonen J.,Vaheri A. // Rev. Med.Virol. — 1998. — Vol. 8, № 2. — P. 67—86.
22. Kunz S. // Thromb. Haemost. — 2009. — Vol. 102. — P. 1024—1029.
23. Kwok S., Chang S. Y., Sninsky J. J., Wong A. // PCR Meth. Appl. — 1994. — Vol. 3, № 4. — P. 39—47.
24. LampugnaniM. G., DejanaE. // Thromb. Res. — 2007. — Vol. 120 (suppl. 2). — P. 1—6.
25. Lukashevich I. S., Maryankova R., Vladyko A. S. et al. // J. Med. Virol. — 1999. — Vol. 59, № 4. — P. 552—560.
26. Mackow E. R., GavrilovskayaI. N. // Thromb. Haemost. — 2009. — Vol. 102, № 6. — P.1030—1041.
27. Mehta D., Malik A. B. // Physiol. Rev. — 2006. — Vol. 86. — P. 279—367.
28. Monath T. P., Barrett A. D. // Adv. Virus Res. — 2003. — Vol. 60. — P. 343—395.
29. Muller W. A. // Circ.Res. — 2009. — Vol. 105. — P. 223—230.
30. Pensiero M. N., Sharefkin J. B., Diefenbach C. W., Hay J. // J. Virol. — 1992. — Vol. 66. — P. 5929—5936.
31. Perez-Moreno M., Jamora C., Fuchs C. // Cell. —2003. — Vol. 112. — P. 535—548.
32. Peters C. J., Zaki S. R. // Crit. Care Med. — 2002. — Vol. 30, № 5 (suppl). — P. 268—273.
33. Rosenberg N. A., Pritchard J. K., Weber J. L. et al. // Science. — 2002. — Vol. 298. — P. 2381—2385.
34. Salomon D., Ayalon O., Patel-KingR. et al. // J. Cell Sci. — 1992. — Vol. 102. — P. 7—17.
35. Schnittler H. J., Feldmann H. // Curr. Top. Microbiol. Immunol. — 1999. — Vol. 235. — P. 175—204.
36. Schnitter H.-J., Ströher U., Afanasieva T., Feldman H. // Ebola and Marburg Viruses — Molecular and Cellular Biology / Eds H.-D. Klenk, H. Feldman. — Norfolk, UK: Horizon Bioscience, 2004. — P. 279—303.
37. Stevens T., Garcia J. G., Shasby D. M. et al. // Am. J. Physiol. Lung Cell Mol. Physiol. — 2000. — Vol. 279. — P. 419—422.
38. Valbuena G., WalkerD. H. // Annu. Rev. Pathol. — 2006. — Vol. 1, № 1. — P. 171—198.
39. Yamada S., Pokutta S., Drees F. et al. // Cell. — 2005. — Vol. 12,. № 5. — P. 889—901.
Поступила 24.04.12
GENETIC DETERMINANCY OF THE CHANGE
IN THE VE-CADHERIN EXPRESSION AND INTENSIFIED VESSEL DEENDOTHELISATION AT HEMORRHAGIC FEVER WITH RENAL SYNDROME A. A. Baygildina1 andD. V. Islamgulov2
1 Bashkir State Medical University, Ministry of Health and Social Development of the Russian Federation, Ufa, Russia; 2 Institute of Biochemistry and Genetics, Ufa Scientific Centre, Russian Academy of Sciences, Ufa, Russia
The goal of this work was to determine a correlation between the VE-cadherin and circulating endothelial cells (CECs) blood levels at hemorrhagic fever with renal syndrome (HFRS) of different severity and research association between the VE-cadherin gene c.1550T>C missense mutation and HRFS severity. Significant decreasing of the VE-cadherin and increasing of CECs blood levels in the course of the disease in all studied groups was established. Most prominent changes were found at severe type with complications. There was found a strong negative correlation between these two indexes. There was significant high frequency of homozygotic genotype *T/*T at severe type with complications. It was concluded that there was increased endothelium desquamation due to the VE-cadherin internalization at moderate and severe uncomplicated types of HFRS and as a result of VE-cadherin gene c.1550T>C missense mutation at severe type with complications.
Key words: VE-cadherin, circulating endothelial cells, VE-cad-herin gene, hemorrhagic fever with renal syndrome
