CC BY
271
2016
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Сер. 6
Вып. 1
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ, ГЛОБАЛЬНОГО И РЕГИОНАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ
УДК 329
С. М. Виноградова, К. А. Панцерев
ГЕНДЕРНЫЙ МИРОВОЙ ПОРЯДОК: ЭВОЛЮЦИЯ «ФЕМИННОСТИ» И «МАСКУЛИННОСТИ» (НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ)
В последние десятилетия в теории международных отношений тендерные исследования заняли серьезное место. Слова «феминность»/«феминности» и «маскулинность»/ «маскулинности» получили широкое распространение в тендерном дискурсе. Данная статья посвящена эволюции мирового порядка в контексте тендерной проблематики, которая рассматривается в связи с эволюцией роли мужчин и женщин в современном глобальном мире. Признавая, что тендерный порядок носит характер иерархической системы, авторы ставят задачу проследить основные тенденции трансформации этой системы. В статье представлены последние статистические данные, которые позволяют оценить реальную роль женщин в мировом политическом процессе. Однако анализируя указанную статистику, авторы приходят к выводу о том, что, несмотря на активизацию дискуссий о роли женщин в современном мире, идея нового мирового тендерного порядка, который означает равное представительство мужчин и женщин в органах власти большинства стран мира, продолжает оставаться всего лишь теоретическим концептом и вряд ли реализуема на практике в обозримом будущем. Библиогр. 17 назв. Табл. 4 Ключевые слова: тендер, «феминность»/«феминности», «маскулинность»/ «маскулинности» мировой гендерный порядок, глобализация, гендерное неравенство, гендерный контракт, патриархат, равное представительство.
S. M. Vinogradova, K. A. Pantserev
WORLD GENDER ORDER: THE DEVELOPMENT OF «FEMININITY» AND «MASCULINITY» (SOME ASPECTS OF THEORY AND PRACTICE)
In last decades gender studies have begun to keep a remarkable place in the theory of international relations. Words "feminism" / "femininities" and "masculinity" / "masculinities" are widely used in the world gender discourse. This article is devoted to the problem of the development of the world order
Виноградова Светлана Михайловна — доктор политических наук, профессор, Санкт-Петербургский государственный университет, Российская Федерация, 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., 7/9; [email protected]
Панцерев Константин Арсеньевич — доктор политических наук, доцент, Санкт-Петербургский государственный университет, Российская Федерация, 199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., 7/9; [email protected]
Vinogradova S. M. — Doctor of Political Sciences, Professor, St.Petersburg State University, 7/9, Universitetskaya nab., St.Petersburg, 199034, Russian Federation; [email protected]
Pantserev K. A. — Doctor of Political Sciences, Associate Professor, St. Petersburg State University, 7/9, Universitetskaya nab., St.Petersburg, 199034, Russian Federation, [email protected]
© Санкт-Петербургский государственный университет, 2016
97
in the context of gender problematics which is considered in an alliance with the evolution of the role of men and women in the modern globalized world. Recognizing that the gender order represents a hierarchic system, authors try to identify basic trends of the transformation of this system. The article shows last statistics which gives us an opportunity to evaluate the true role of women in the political process. Analyzing such statistics, the authors come to a conclusion that despite stirring up the discussions concerning the role of women in the modern world the idea of the new world gender order which represents a situation when men and women have equal representation in governmental bodies of the vast majority of countries still remains a theoretical concept and has little chances of being implemented on practice in the nearest future. Refs 17. Tables 4.
Keywords: gender, «feminism»/«femininities», «masculinity»/ «masculinities», world gender order, globalization, gender inequality, gender contract, patriarchy, equal representation.
На протяжении последних двух веков женщины вели борьбу за равные права с мужчинами. Этот процесс, который принято именовать эмансипацией, к концу ХХ в. достиг неслыханных масштабов, причем не только в достаточно развитых и считающих себя прогрессивными странах западной цивилизации, но и в весьма традиционных обществах, существующих в населенных коренными народами африканских странах.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что в современном мире начинает складываться новый мировой гендерный порядок, который означает меняющуюся роль женщины в глобальном мире, который сам подвержен глубоким качественным трансформациям.
Сам по себе термин «мировой гендерный порядок» не является новым. Его, в частности, употребила австралийский профессор Р. Коннелл в 1998 г. в работе «Маскулинности и глобализация», где справедливо отмечает, что понимание мирового гендерного порядка является необходимым фундаментом, на котором базируется теория, занимающаяся изучением мужского и маскулинности в современном глобальном мире [1, p. 3].
В связи с этим особого внимания заслуживает термин «маскулинности», особенно подчеркнем — во множественном числе. Р. Коннелл считает, что он не тождествен понятиям «мужское» и «мужчины», как может показаться на первый взгляд. Ученый предлагает рассматривать термин «маскулинности» в более широком смысле. С ее точки зрения, он означает взаимоотношения между полами в целом и описывает место мужчин в мировом гендерном порядке [2].
Однако представляется крайне сложным четко определить место мужчин в современном глобальном мире, не уяснив для себя ту роль, которую стремятся играть женщины в нем, тем более что «мужские исследования» стали порождением и продолжением «женских». В России многие «мужские» проблемы начали изучать именно женщины [3]. Конечно, говоря о «мужских» и «женских» исследованиях, мы имеем ввиду собственно научные изыскания, а не те многочисленные идеологически ангажированные спекуляции, в которых гендерные проблемы и феминизм предстают в искаженном виде. Ставя знак равенства между лозунгами политического радикального феминизма и гендерными исследованиями, в которых также акцентируются их радикальные компоненты, критики феминизма публично рассуждают о некой единой «гендерной теории», которая якобы угрожает самому существованию человечества. Такой универсальной теории пока нет: феминистские и гендерные концепции разнообразны, а их авторы далеко не всегда разделяют
научные позиции друг друга. И это понятно: система социальных отношений между полами сегодня достаточно сложна и динамична, чтобы уместиться в прокрустовом ложе единственной и всеобъемлющей схемы.
В этом как раз и заключается специфика сложившегося гендерного порядка, под которым мы предлагаем понимать иерархически организованную систему отношений между полами, охватывающую все стороны социальной жизни — как частной, так и публичной [4]. Особенно подчеркнем, что эта система не статична, она подвержена глубоким качественным трансформациям и изменяется в той степени, в которой происходит смена менталитета всего общества.
По словам известного российского ученого И. С. Кона, «в последние полвека взаимоотношения между мужчинами и женщинами, а следовательно, и их психология существенно изменились и продолжают меняться. Хотя межполовая конкуренция, или, как ее иногда называют, "война полов", существовала всегда, в прошлом ее рамки и возможности были жестко определены культурой, и эти ограничения воспринимались как универсальный биологический закон. Мужчины и женщины должны были "покорять" и "завоевывать" друг друга, используя для этого специфические, веками отработанные приемы и методы, но они сравнительно редко конкурировали друг с другом на макросоциальном уровне. Соперником мужчины, как правило, был другой мужчина, а соперницей женщины — другая женщина. Сейчас, впервые в истории человечества, сложилась ситуация, когда мужчины и женщины начали открыто и жестко конкурировать друг с другом не только в семейно-бы-товой сфере, где многое зависит от индивидуальных особенностей партнеров, но в самом широком спектре общественных отношений и деятельностей. На первый взгляд, это отвратительно и ужасно. Однако конкуренция — не только соперничество, но и способ кооперации, в результате которой у представителей обоих полов образуются новые социальные качества. Какие именно, как им нужно учиться и как преодолевать возникающие при этом конфликты?» [3].
С нашей точки зрения, всю историю борьбы женщин за предоставление им равных с мужчинами прав следует разделить минимум на два этапа. На первом этапе, который охватывает всю вторую половину XIX в. и начало ХХ в. (нам представляется невозможным поставить точные хронологические рамки) женщины получили равные с мужчинами права на образование, избирательное право, а также право на труд. Однако долгое время в обществе сохранялось так называемое половое разделение труда, которое «в простейшей форме означает распределение определенных видов работ среди конкретных категорий людей. Оно является социальной структурой в той мере, в какой это распределение служит ограничением дальнейшей практики. Это происходит несколькими взаимосвязанными способами. Во-первых, предыдущее разделение труда становится социальным правилом, при котором работа закрепляется за определенными категориями людей. Работник, поступающий на работу в фирму, получает работу Х, если это женщина, и работу Y, если мужчина» [5].
С течением времени (с нашей точки зрения подобные трансформации наметились к середине ХХ в.) женщины стали добиваться видных результатов в сферах деятельности, которые издавна считались прерогативой мужчин, в том числе и в политике. Именно с этими изменениями мы склонны связывать наступление второго этапа борьбы женщин за равные права с мужчинами. На этом этапе в мире
появилось большое количество международных феминистических движений (некоторые из них оказались крайне радикального толка), которые стали подвергать неистовой критике все «международные институты, которые, по их убеждению, пронизаны сексизмом, расизмом и классовыми предубеждениями» [6, с. 128].
Надо сказать, что подобная риторика со стороны международных феминистских движений представляется вполне оправданной. Несмотря на то что за последнее столетие женщины доказали, что они в состоянии трудиться наравне с мужчинами и выполнять мужскую работу, не уступают мужчинам в интеллектуальном отношении и могут получать такое же образование, их нельзя упрекнуть в отсутствии мотивации и ненадлежащем исполнении своих служебных обязанностей, только незначительный процент женщин прорывается в высшие эшелоны власти и получает возможность влиять на ход мирового политического процесса [7].
Мужчины по-прежнему продолжают занимать ключевые посты в системе управления крупными корпорациями и в органах государственной власти. Согласно статистическим данным за 1996 г., мужчины занимают в общей сложности около 93% руководящих должностей в бизнесе и на государственной службе, они продолжают контролировать технологические и оборонные сектора экономики. За редким исключением именно мужчины возглавляют силовые ведомства своих стран, такие как армия, органы внутренних дел и юридическая система. Ключевые посты в международных агентствах и организациях также в большинстве своем занимают мужчины. При этом до недавнего времени подобная ситуация считалась «естественной» или «предписанной свыше» [8].
Данное обстоятельство вынуждает международные феминистские организации и все заинтересованные стороны инициировать международный переговорный процесс, направленный на расширение представительства женщин в политических системах своих стран. В результате подъем женского движения, направленного на предоставление женщинам равных с мужчинами прав во всех секторах общественной жизни, привел к существенному изменению веками устоявшегося гендерного порядка, основанного на доминировании мужчин, и вынес гендерный вопрос на повестку дня в качестве одного из наиболее серьезных вызовов, стоящих перед современной цивилизацией.
Таким образом, мы видим, что проблема гендерного неравенства была поставлена именно женщинами. И тому есть объективные обстоятельства: женщинам наносится наиболее существенный ущерб в результате гендерного неравенства, и это не может не заставлять их требовать определенных перемен. Мужчинам тем не менее необходимо активно включаться в реформы, направленные на установление гендерного равенства. Однако установление реального равноправия между полами требует времени и немалых усилий, связанных со сменой господствующих в обществе стереотипов, основанных на принципах гендерного неравенства, которое, как показывают современные гендерные социологические исследования, лежит в основе взаимоотношений между мужчинами и женщинами во всех сферах общественной жизни. Построение же общества, основанного на гендерном равенстве, включает в себя глубокие институциональные преобразования, равно как и изменения в повседневной жизни людей [9, р. 1801].
Формально равноправие между полами было закреплено во Всеобщей декларации прав человека в 1948 г., однако потребовалось еще немало времени, прежде
чем женщины сумели добиться реального равноправия с мужчинами в тех областях, которые издавна считались прерогативой мужчин как в частной, так и в публичной сфере. Существенный импульс этому процессу придало объявление 16 декабря 1974 г. Генеральной Ассамблеей ООН следующего, 1975 г. Международным женским годом с целью определить потребности для общества, в экономической, политической и социальной жизни которого принимают участие женщины, и определить стратегии, направленные на удовлетворение этих потребностей [10, p. 4]. А в декабре 1975 г. Генеральная Ассамблея ООН объявила период 1975-1985 гг. Женским десятилетием (Decade for Women), которое следует рассматривать в качестве ключевого элемента в истории глобального феминизма.
Надо сказать, что учреждение Международного женского года и Женского десятилетия способствовало интенсификации международных дискуссий, связанных с необходимостью установления равноправия между полами. Следует отметить, что ООН издавна уделяла этой проблеме особое значение. Еще в 1947 г. была учреждена Комиссия ООН по статусу женщин, которая являлась одним из подразделений Экономического и социального совета ООН. Комиссия разработала такие важные международные документы, как Конвенция 1952 г. «О политических правах женщин» и Конвенция 1957 г. «О национальности вышедших замуж женщин» и способствовала их принятию. А в 1975 г. Комиссия подготовила проект Конвенции о запрете любых форм дискриминации в отношении женщин, которая была подписана на состоявшейся 19 июня — 2 июля 1975 г. в Мехико (Мексика) конференции по вопросам прав женщин. Принята данная Конвенция была на заседании Генеральной Ассамблеи ООН 16 сентября 1979 г.
Итоги Женского десятилетия были подведены на Международной конференции в Найроби (Кения) в 1985 г. Участники этой встречи признали, что многие проблемы так и остались нерешенными, но тем не менее Женское десятилетие способствовало кардинальной смене менталитета и разрушению устоявшихся веками стереотипов, до сих пор сохранявшихся во многих странах мира, относительно той роли, которую женщины могут и должны играть в жизни общества.
Со вступлением мира в эпоху глобализации и наступлением информационной эры женщины стали стремиться играть заметную роль не только в политической жизни своих стран, но также в поиске решений глобальных проблем, стоящих перед мировой цивилизацией. В результате наметилась кардинальная смена культурных ценностей и, как следствие, трансформация казавшегося вполне устоявшимся и незыблемым гендерного мирового порядка. «Постепенно классический базовый гендерный контракт1 вытесняется, по крайней мере для среднего класса, контрактом «равного статуса», в соответствии с которым на смену иерархии патриархата приходит выравнивание прав и возможностей мужчин и женщин как в публичной сфере (политика, образование, профессиональная деятельность, культурная жизнь), так и в сфере приватной (ведение домашнего хозяйства, воспитание детей и пр.)» [12].
Однако, несмотря на предпринимаемые многочисленные усилия, женщины по-прежнему крайне слабо представлены в мировом политическом процессе. Тем
1 Под термином «гендерный контракт» мы предлагаем понимать контекстуально обусловленные в данном обществе «иерархически структурированные образцы взаимодействия полов» [11, c. 6].
не менее определенные положительные тенденции в этом процессе все-таки прослеживаются. Так, в 1927 г. женщина впервые в мировой истории возглавила одну из палат национального Парламента. Это произошло в Австрии. Долгое время ни в одной другой стране мира женщине не удавалась занять пост спикера какой-либо из палат парламента. Только в 1950 г. это удалось женщине в Дании, а спустя 13 лет (в 1963 г.) — в Венгрии и Уругвае. И только в 1980-х — 1990-х случаи, когда женщина возглавляет одну из палат парламента, перестали быть редкостью (табл. 1).
Таблица 1. Даты появления женщин-спикеров в парламентах государств
Страна Год Страна Год
Австрия 1927 Эфиопия Латвия Перу 1995
Дания 1950 Мальта 1996
Венгрия Уругвай 1963 Польша Багамы Суринам 1997
Германия Канада 1972 Нидерланды Чехия Венесуэла 1998
Аргентина 1973 Испания Доминиканская республика 1999
Исландия 1974 Лесото 2000
Швейцария 1977 Молдова Грузия 2001
Боливия Италия 1979 Чили 2002
Доминика Сан Томе и Принсипи 1980 Либерия Эстония 2003
Сан Марино 1981 Греция Бельгия Сан Китс и Невис 2004
Ирландия Белиз Ямайка 1984 Новая Зеландия Бурунди Албания Зимбабве 2005
Коста-Рика 1986 Гамбия Израиль Свазиленд Туркменистан 2006
Австралия 1987 Сен Люсия США Нигерия 2007
102
Страна Год Страна Год
Люксембург 1989 Узбекистан Пакистан Сербия Руанда Румыния 2008
Гренада Никарагуа 1990 Габон Босния и Герцеговина Гана Индия Болгария Литва Ботсвана 2009
Финляндия Гватемала Швеция Тринидад и Тобаго 1991 Мозамбик Танзания 2010
Великобритания 1992 Лаос Уганда Португалия Россия 2011
Хорватия Япония Норвегия 1993 Барбадос 2012
ЮАР Антигуа и Барбуда Эл Сальвадор Мексика Панама 1994 Сингапур Бангладеш Экваториальная Гвинея Мадагаскар 2013
Источник: [13].
Как видно из таблицы 1, до 1990 г. женщины избирались на руководящие должности одной из палат парламента только в некоторых странах мира, имевших более или менее развитую законодательную ветвь власти, как правило, это были либо европейские, либо американские страны, тогда как в парламентах азиатских и африканских государств женщины были практически не представлены. Настоящий прорыв в этой сфере произошел только в последние два десятилетия: в 1990— 2013 гг. в значительном количестве государств женщины сумели занять пост председателя одной из палат парламента. Тем не менее, несмотря на очевидный успех, общая доля женщин, способных оказывать существенное влияние на ход мирового политического процесса, продолжает оставаться крайне незначительной.
Так, по ситуации на 1999 г. общая доля женщин в верхней и нижней палатах парламентов в мире в целом не превышала 15%. В 2014 г. доля женщин в национальных парламентах в среднем составляла 20-25%. Таким образом, мы видим, что эти показатели несколько улучшились по сравнению с 1999 г., хотя можно констатировать, что по-прежнему подавляющее большинство парламентариев в мире составляют мужчины.
Для сравнения мы приведем статистические данные за 1999 и 2014 гг. (табл. 2
и 3):
Таблица 2. Доля женщин в парламентах мира по состоянию на 1999 г. (%)
Регион Однопалатный парламент или нижняя палата Верхняя палата или сенат Обе палаты в целом
Европа 16 10 14
Азия 15 12 15
Америка 15 15 15
Африка южнее Сахары 11 13 11
Тихоокеанский регион 9 21 11
Арабские государства 4 3 4
По всему миру 13 11 13
Источник: [14].
Таблица 3. Доля женщин в парламентах мира по состоянию на 1 декабря 2014 г. (%)
Регион Однопалатный парламент или нижняя палата Верхняя палата или сенат Обе палаты в целом
Америка 26,7 26,6 26,6
Европа 25,3 23,2 24,8
Африка южнее Сахары 22,1 20,2 21,8
Азия 18,8 14,1 18,3
Арабские государства 17,9 7,7 16,0
Тихоокеанский регион 12,7 36,0 15,3
По всему миру 12,7 36,0 15,3
Источник: [15].
На основе приведенных данных можно сделать вывод о том, что с течением времени представительство женщин в законодательных органах власти во всех регионах мира, включая арабские страны, растет — за последние годы в целом оно выросло примерно на 10%. Любопытным является тот факт, что страны Африки южнее Сахары сумели приблизиться по этому показателю, свидетельствующему об установлении в обществе глубоких демократических традиций, к европейским государствам, а Руанда выбилась в абсолютные лидеры по уровню занятости женщин в политическом процессе. И это несмотря на то, что в африканской культуре в общем и целом продолжает сохраняться представление о доминирующей роли мужчин. В таблице 4 приведены 20 стран, которые согласно опубликованному на сайте Межпарламентского союза последнему рейтингу лидируют по доле женщин в национальном парламенте.
Таблица 4. Страны, лидирующие по доле женщин в национальном парламенте (по ситуации на 1 декабря 2014 г.)
№№ п/п Страна Нижняя палата Верхняя палата
Кол-во мест Кол-во женщин % женщин Кол-во мест Кол-во женщин % женщин
1 Руанда 80 51 63,8% 26 10 38,5%
2 Боливия 130 69 53,1% 36 17 47,2%
3 Андорра 28 14 50,0% - - -
4 Куба 612 299 48,9% - -
5 Швеция 349 156 44,7% - - -
6 Сейшелы 32 14 43,8% - - -
7 Сенегал 150 65 43,3% - - -
8 Финляндия 200 85 42,5% - - -
9 Никарагуа 92 39 42,4% - - -
10 Эквадор 137 57 41,6% - - -
11 ЮАР 400 166 41,5% 54 19 35,2
12 Исландия Испания 63 350 25 139 39,7% 39,7% 266 89 33,5%
13 Норвегия 169 67 39,6% - - -
14 Бельгия 150 59 39,3% 60 30 50,0%
15 Дания 179 70 39,1% - - -
16 Нидерланды 150 58 38,7% 75 27 36,0%
17 Вост. Тимор 65 25 38,5% - - -
18 Мексика 500 187 37,4% 128 44 34,4%
20 Ангола 220 81 36,8% - - -
20 Аргентина 257 94 36,6% 72 28 -
Источник: [16].
Приведенные в таблице 4 данные убедительно демонстрируют, что только в национальных парламентах Руанды и Боливии, двух развивающихся стран, общая доля женщин превышает 50% и составляет 63,8% и 53,1% соответственно. Среди Европейских стран лидирующие позиции занимает Андорра с показателем в 50%.
Однако учитывая то обстоятельство, что Андорра — очень небольшое государство, не играющее какой-либо заметной роли в современных международных отношениях, вряд ли следует принимать успех женщин в этой стране в качестве важного сигнала, свидетельствующего о качественном изменении роли женщин в мировом политическом процессе. Что касается других Европейских стран, неплохие показатели демонстрируют Швеция (44,%), Финляндия (42,5%), Исландия
и Испания (39,7%), Норвегия (39,6 %), Бельгия (41,3%), Дания (39,1%) и Нидерланды (38,7).
Достаточно широко представлены женщины в парламентах африканских стран. Помимо уверенно занимающей на протяжении нескольких лет первую позицию Руанды, достаточно высокие показатели имеют Сейшельские острова (43,8%), Сенегал (43,3%), ЮАР (41,5%), и Ангола (36,8 %).
На наш взгляд, сам факт того, что в целом ряде африканских стран женщинам удалось если и не составить большинство членов национального парламента, как, например, в Руанде, то по крайней мере занять значительное количество депутатских мандатов, заслуживает повышенного внимания, особенно если учесть то обстоятельство, что африканские общества в большинстве своем имеют глубокие патриархальные традиции и им не свойствен характерный для европейской цивилизации диспут относительно необходимости предоставления женщинам равных с мужчинами прав, в том числе и политических.
Мужчины по-прежнему стоят у руля большинства африканских стран. Исключение составляет только Либерия, где в 2006 г. пост президента заняла Элен Джон-сон-Серлиф, ставшая первой и пока единственной женщиной — главой государства в Африке. Однако в национальных парламентах стран Африки женщины на сегодняшний день представлены достаточно широко. Доля их представительства составляет в среднем 30-40%. В Африке перестало быть редкостью, что женщины возглавляют отдельные министерства и ведомства. Например, в Гане женщины занимают посты министра туризма (Джулиана Джоселин Азумах-Менсах) и министра образования (Наана Джеин Опоку-Агуеман). Африканские женщины нередко входят в состав дипломатического корпуса своих стран за рубежом и даже возглавляют отдельные миссии. Так, послом Руанды в России является женщина (Жанна д'Арк Мужавамария). Сегодня многие женщины в Африке идут служить в силовые ведомства, в частности в полицию. В Руанде, например, 30% полицейских — женщины.
Но самое широкое представительство имеют женщины в некоммерческих организациях (НКО). В Руанде, в частности, 90% руководителей таких организаций — женщины. Принимая во внимание ту важную роль, которую играют НКО в развитии экономики страны и повышения уровня жизни, можно сделать вывод о том, что в руках женщин сосредоточена реальная власть в Руанде, несмотря на то что президентом страны является мужчина. В Руанде НКО реализует важную для многих африканских стран программу «Чистая вода», направленную на предоставление обеззараженной воды населению, также НКО способствует реализации программы всеобщего начального образования, в ходе реализации которой 97% девочек и 95% мальчиков имеют возможность посещать начальную школу. Для сравнения: в 2005 г. такую возможность имели 87% девочек и 84% мальчиков.
На наш взгляд, следует обратить особое внимание на представленные выше статистические данные, которые убедительно показывают, что общий образовательный уровень в Руанде у девочек несколько выше, чем у мальчиков (на 2-3%), что может служить еще одним объяснением того, почему женщины в этой стране нередко делают более успешную политическую карьеру, чем мужчины.
Таким образом, из всех упомянутых нами в настоящем исследовании стран наиболее любопытным и показательным является опыт Руанды — страны, кото-
рая, несмотря на весьма трагичные события начала 1990-х гг. (геноцид 1994 г.), сегодня прочно удерживает мировое лидерство по общей доле женщин, занятых в политике.
Как ни странно, именно трагические события 1994 г., в ходе которых по разным оценкам погибло около 1 млн мужчин, послужили причиной того, что женщины прочно утвердились в высших эшелонах власти этой страны. В результате геноцида мужское население Руанды резко сократилось, и женщины просто вынуждены были заменить на многих ключевых должностях мужчин.
Тем не менее еще в 2003 г. общая доля женщин в национальном парламенте не превышала и 15%. Однако 30-31 июля 2003 г. в Руанде, в Кигали, при поддержке Межпарламентского союза и Программы ООН по торговле и развитию совместно с Национальной Ассамблеей Руанды и Форумом руандийских женщин-парламентариев (Forum of Rwandan Women Parliamentarians) был организован семинар «Женщины Руанды и избирательный процесс». Семинар имел колоссальный успех, поскольку в нем приняли участие женщины из различных частей страны, представители разных профессий, имеющих одно желание — принимать более активное участие в политическом процессе в своей стране. Участники семинара обсудили широкий спектр вопросов, включая Конституционные гарантии прав женщин быть избранными, избирательное право, избирательный процесс в целом, финансирование избирательной кампании, рекламу в масс-медиа и то, насколько женщинам удается отвечать ожиданиям своих избирателей. Сам семинар состоялся накануне парламентских и президентских выборов, в которых женщины приняли самое активное участие [17, p. 5].
Таким образом, можно сказать, что одним из прямых следствий указанного семинара стал рост самосознания и гражданской активности женщин Руанды, который привел к вполне закономерным результатам. Сегодня, согласно официальным данным, более половины депутатского корпуса Нижней палаты парламента Руанды — женщины (63,8%). Женщины также широко представлены в Сенате (их доля составляет 38,5%) и составляют 42% корпуса местных органов власти.
В целом, давая общую оценку борьбы женщин за равные права в мировом политическом процессе, можно сделать вывод о том, что указанная борьба шла с переменным успехом. Несмотря на очевидные успехи отдельных стран, преимущественно развивающихся (как Руанда), в подавляющем большинстве развитых стран женщины занимают всего 20-25% в национальных парламентах. Таким образом, представляется очевидным, что идея нового мирового гендерного порядка, при котором общая доля женщин в органах власти различного уровня в большинстве стран мира составила бы не менее 50%, продолжает оставаться всего лишь идеей и существует исключительно на бумаге как теоретический концепт. На наш взгляд, ее практическая реализация вряд ли возможна в обозримом будущем, несмотря на явную активизацию международных феминистических организаций в последнее время.
Литература
1. Connell R. W. Masculinities and Globalization // Men and Masculinities. 1998. Vol. 1, N 1. P. 3-23.
2. Connell R. W. Masculinities. URL: http://www.raewynconnell.net/p/masculinities_20.html (accessed: 01.03.2015).
3. Кон И. Мужчина в меняющемся мире // Электронная бибилотека Modernlib.ru. URL: http://modernlib.ru/books/igor_kon/muzhchina_v_menyayuschemsya_mire/read (дата обращения: 01.03.2015).
4. Тартаковская И. Становление современной российской гендерной системы. URL: http:// genderpage.ru/?p=744 (дата обращения: 01.03.2015).
5. Коннел Р. У. Структура гендерных отношений // Неприкосновенный запас. 2012. № 83 (3). URL: http://www.nlobooks.ru/node/2278 (дата обращения: 02.03.2015).
6. Мельник Г. С., Панцерев К. А. Гендерное неравенство в социальной практике и массово-информационном дискурсе // Вестн. С.-Петерб. ун-та. Сер. 6. 2013. Вып. 4. С. 126-132.
7. Barsh J., Cranston S., Craske R. A. Centered leadership: How talented women thrive. URL: http:// www.mckinsey.com/insights/ leading_in_the_21st_century/centered_leadership_how_talented_women_ thrive (accessed: 02.03.2015).
8. Connell R. W. Understanding Men: Gender Sociology and the New International Research on Masculinities // Thr European MenProfeminist Network. 2000. September 19. URL: http://www.europrofem. org/contri/2_04_en/research-on-masculinities.pdf (accessed: 02.03.2015).
9. Connell R. W. Change among the Gatekeepers: Men, Masculinities, and Gender Equality in the Global Arena // Journal of Women in Culture and Society. 2005. Vol. 30, N 3. P. 1801-1825.
10. Arab Women and the Women's Decade. 1985. February 1. Vol. 3, N. 31. URL: http://iwsawassets.lau. edu.lb/alraida/alraida-31.pdf (accessed: 03.03.2015).
11. Темкина А., Роткирх А. Советские гендерные контракты и их трансформация в современной России // Федеральный образовательный портал ЭСМ. 2002. URL: http://ecsocman.hse.ru/ data/714/201/1218/002Temkina.pdf (дата обращения: 03.03.2015).
12. Гендерная система // Словарь гендерных терминов. URL: http://www.owl.ru/gender/206.htm (дата обращения: 03.03.2015). Gender system // Vocabulary of gender concepts. URL: http://www.owl.ru/ gender/206.htm (accessed: 03.03.2015).
13. Women Speakers of National Parliaments // International Parliamentary Union. URL: http://www. ipu.org/wmn-e/speakers.htm (accessed: 03.03.2015).
14. Женщины в политике: мировой обзор // Демоскоп Weekly. 2002. 4-17 февраля. № 53-54. URL: http://www.demoscope.ru/weekly/2002/053/analit01.php (дата обращения: 04.03.2015).
15. Women in National Parliaments: Regional Average // International Parliamentary Union. URL: http://www.ipu.org/wmn-e/world.htm (accessed: 05.03.2015).
16. Women in National Parliaments: World Classification // International Parliamentary Union. URL: http://www.ipu.org/wmn-e/arc/classif011214.htm (accessed: 05.03.2015).
17. Rwandan Women and the Electoral Campaign. Kigali, 2003. 103 p. // International Parliamentary Union. URL: http://www.ipu.org (accessed: 05.03.2015).
References
1. Connell R. W. Masculinities and Globalization. Men and Masculinities, 1998. vol. 1, no. 1, pp. 3-23.
2. Connell R. W. Masculinities. URL: http://www.raewynconnell.net/p/masculinities_20.html (accessed 01.03.2015).
3. Kon I. Muzhchina v meniaiushchemsia mire [A man in the changing world]. Elektronnaia bibiloteka [Electronic library] Modernlib.ru. Available at: http://modernlib.ru/books/igor_kon/muzhchina_v_ menyayuschemsya_mire/read (accessed 01.03.2015). (In Russian)
4. Tartakovskaya I. Stanovlenie sovremennoi rossiiskoi gendernoi sistemy [The establishment of contemporary Russian gender system]. Available at: http://genderpage.ru/?p=744 (accessed 01.03.2015). (In Russian)
5. Connell R.W. Struktura gendernykh otnoshenii [The structure of gender relations]. Neprikosnovennyi zapas [Unviolable reserve], 2012, no. 83 (3). Available at: http://www.nlobooks.ru/node/2278 (accessed 03.03.2015). (In Russian)
6. Melnik G.S., Pantserev K.A. Gendernoe neravenstvo v sotsial'noi praktike i massovo-informatsionnom diskurse [Gender inequality in social practice and mass-informational discourse]. Vestnik of Saint-Petersburg State Unversity. Ser. 6, 2013, issue 4, pp. 126-132. (In Russian)
7. Barsh J., Cranston S., Craske R. A. Centered leadership: How talented women thrive. Available at: http:// www.mckinsey.com/insights/ leading_in_the_21st_century/centered_leadership_how_talented_women_ thrive (accessed 02.03.2015).
8. Connell R. W. Understanding Men: Gender Sociology and the New International Research on Masculinities. Thr European MenProfeminist Network. 2000. September 19. Available at: http://www.europrofem. org/contri/2_04_en/research-on-masculinities.pdf (accessed 02.03.2015).
9. Connell R. W. Change among the Gatekeepers: Men, Masculinities, and Gender Equality in the Global Arena. Journal of Women in Culture and Society, 2005, vol. 30, no. 3, pp. 1801-1825.
10. Arab Women and the Women's Decade, 1985, february 1, vol. 3, no. 31. Available at: http://iwsawas-sets.lau.edu.lb/alraida/alraida-31.pdf (accessed 03.03.2015).
11. Temkina A., Rotkirh A. Sovetskie gendernye kontrakty i ikh transformatsiia v sovremen-noi Rossii [Soviet gender contracts and their transformation in modern Russia]. Federal'nyi obrazo-vatelnyi portal ESM [Federal educational portal ESM], 2002. Available at: http://ecsocman.hse.ru/ data/714/201/1218/002Temkina.pdf (accessed 03.03.2015). (In Russian)
12. Gendernaia sistema [Gender system]. Slovar gendernykh terminov [Dictionary of gender concepts] // Available at: http://www.owl.ru/gender/206.htm (accessed 03.03.2015). (In Russian)
13. Women Speakers of National Parliaments. International Parliamentary Union. Available at: http:// www.ipu.org/wmn-e/speakers.htm (accessed 03.03.2015).
14. Zhenshchiny v politike: mirovoi obzor [Women in politics: world overview]. Demoskop Weekly. [Demoskope Weekly], 2002. 4-17 February, no 53-54. Available at: http://www.demoscope.ru/week-ly/2002/053/analit01.php (accessed 04.03.2015). (In Russian)
15. Women in National Parliaments: Regional Average. International Parliamentary Union. Available at: http://www.ipu.org/wmn-e/world.htm (accessed 05.03.2015).
16. Women in National Parliaments: World Classification. International Parliamentary Union. Available at: http://www.ipu.org/wmn-e/arc/classif011214.htm (accessed 05.03.2015).
17. Rwandan Women and the Electoral Campaign. Kigali, 2003. 103 p. International Parliamentary Union. Available at: http://www.ipu.org (accessed 05.03.2015).
Статья поступила в редакцию 20 сентября 2015 г.
109
