CC BY
37
5. Блинникова И.В., Капица М.С., Леонова А.Б. Эффективность использования ресурсов рабочей памяти при возрастании эмоциональной напряженности в ситуации психологического тестирования // Познание в деятельности и общении: от теории к практике и эксперименту / под ред. В. А. Бара-банщикова, В.Н. Носуленко, Е.С. Самойленко. — М.: Изд-во Ин-та психологии РАН, 2011. — С. 37-46.
6. Величковский Б.М. Когнитивная наука: Основы психологии познания: в 2 т. — М.: Смысл; Академия, 2006. — Т. 1.
7. Злоказова Т.А., Качина А.А., Осинкина ОЮ. Индивидуальная устойчивость к стрессу и регуляция профессиональной деятельности у оперативного персонала ГЭС // Психология совладающе-го поведения: материалы III Междунар. науч.-практ. конф. (Кострома, 26-28 сент. 2013 г.): в 2 т. — Кострома: Костром. у-нт им. Н.А. Некрасова, 2013. — Т. 2. — С. 236-237.
8. Леонова А.Б. Психологические средства оценки и регуляции функциональных состояний человека: дис. ... д-ра психол. наук. — М.: Моск. ун-т им. М.В. Ломонсоова, 1988.
9. Леонова А.Б. Структурно-интегративный подход к анализу функциональных состояний человека // Вестн. Моск. ун-та. — Сер. 14: Психология. — 2007. — Т. 4. — № 1.
10. Леонова А.Б. Регуляторно-динамическая модель оценки индивидуальной стресс-резистентности // Актуальные проблемы психологии труда, инженерной психологии и эргономики / под ред. В.А. Бодрова, А.Л. Журавлева. — М.: Изд-во Ин-та психологии РАН, 2009. — Т.1. — С. 268-289.
11. Савченко Т.Н. Математическая психология в гуманитарных исследованиях // Прикладная юридическая психология. — 2009. — № 4. — С. 55-62.
12. Baddeley A.D. Working memory: looking back and looking forward // Nature Reviews Neuroscience. — 2003. — V. 4. — P. 829-839.
13. Baddeley AD, Hitch G. Working memory / ed G.H. Bower. The psychology of learning and motivation: Advances in research and theory. — New York: Academic Press, 1974. — V. 8. — Pp. 47-89.
14. Blinnikova I.V., Kapitsa M.S., Leonova A.B. Mental rotation task solving under the impact of test anxiety // Proceedings of13th European Congress of Psychology (ECP-2013, 9-12 July 2013). — Stockholm, 2013.
1 5. Cooper L.A. Demonstration of a mental analog of an external rotation // Perception & Psychophys-ics. — 1976. — V. 19. — P. 296-302.
16. Derakshan N, Eysenck M.W. Working memory capacity in high trait anxious and repressor groups // Cognition and Emotion. — 1998. — V. 12. — P. 697713.
17. Kapitsa MS. Blinnikova IV, Leonova A.B. Anagram task-solving in the condition on icreasing emotional tension // International Journal of Psychology. — V.47. — P. 209.
18. Leonova A.B. Functional Status and Regulatory processes in stress management // Operator functional state and deterioration / ed. by G.R.L Hockey, A.W.K. Gaillard, O. Burov. — Amsterdam: IOS Press, 2003. — Pp. 36-52.
19. MacLeod C, Donnellan A.M. Individual differences in anxiety and the restriction of working memory capacity // Personality and Individual Differences. — 1993. — V.15. — P. 163-173.
20. Shepard R.N., Metzler J. Mental rotation of three-dimensional objects // Science. — 1971. — V. 171. — Pp. 701-703.
ГЕНДЕРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ИНДИВИДУАЛЬНЫХ МОДЕЛЕЙ ЗДОРОВЬЯ*
Н. В. Яковлева
Аннотация: в статье представлены результаты гендерного исследования индивидуальных моделей здоровья, показаны отличия индивидуальных моделей здоровья мужчин и женщин на ин-трасистемном и интерсистемном уровнях.
Ключевые слова: гендер, витальная жизнедеятельность, индивидуальные модели здоровья.
Summary: This article presents the results of gender studies of individual models of health. It is shown that the individual models of health of men and women differ
* Работа выполнена при поддержке гранта РГНФ №13-16-62001
on intrasistemnom and intersistemnom levels.
Keywords: gender, vital life activity, the individual models of health.
В связи с бурной динамикой развития современной цивилизации социальный контекст исследований здоровья становится особенно актуальным. Именно поэтому одним из наиболее востребованных подходов, позволяющих раскрыть причины различий в уровне здоровья и особенностях связанного с сохранением здоровья поведения людей, является гендерный подход [1, 2, 4, 5, 7, 9, 15]. Он обеспечивает полноту охвата в объяснении и прогнозировании как глобальных, так и локальных социальных процессов на уровне частного и единичного. Используя принципы гендерного подхода, можно приблизиться к действительно научному объяснению большого числа феноменов, связанных в различиями в здоровье мужчин и женщин России, таких как статистически более низкая продолжительность жизни мужчин, высокий уровень заболеваемости женщин, неблагоприятное состояние репродуктивного здоровья по сравнению с аналогичными показателями в большинстве стран мира [2, 3].
Чтобы использовать гендерную методологию в исследованиях здоровья, необходимо четко развести понятия «гендер» и «пол человека». Под биологическим полом человека понимается совокупность анатомических, физиологических, биохимических и генетических особенностей, отличающих мужской и женский организмы. Для идентификации и различения мужчины и женщины эти характеристики могут анализироваться как по отдельности, так и в комплексе. По мне-
нию Д.Д. Исаева, «одни половые различия являются взаимоисключающими, тогда как другие — количественными, допускающими многочисленные индивидуальные вариации» [4, с. 4]. Современная наука признает, что пол не дается человеку сразу и неизменно, а разворачивается постепенно на разных стадиях онтогенеза. Термин «гендер», иногда называемый социальным полом, отражает особенности мужчин и женщин, которые детерминированы социальной средой и культурой и, в свою очередь, обусловливают их различное поло-ролевое поведение. Исходя из такого понимания указанных терминов, биологический пол интегрирован в организменную детерминанту здоровья, а гендер более тесно взаимосвязан с факторами образа жизни и влияния среды.
Н.М. Римашевская указывает, что «гендер выступает как важный структурный детерминант здоровья, который, взаимодействуя с другими детерминантами... отражает материальное и символичное положение женщин и мужчин в социальной иерархии. определяет их жизнь» [2]. Понятие «гендер» является как функциональной, так и структурной категорией. Как функциональная категория он включает в себя обучение, вхождение в роль, овладение поведенческими действиями, соответствующими или не соответствующими определенному гендерному статусу. Одновременно гендер понимается как структура поведенческих моделей и, в первую очередь, структура господства и подчинения, структура сфер оплачиваемого и неоплачиваемого (домашнего) труда, а также традиционных сфер социального пространства — публичного (мужского) и приватного (женского).
Традиционно отечественные тендерные исследования здоровья фокусировались на репродуктивной функции женщин и ее социальной репрезентации. Безусловно, роль женщины как матери и хранительницы семейного благополучия,ответственной за здоровье всей семьи, представляется базовой в процессе гендерной социализации по женскому типу. Однако это не исчерпывает диапазона различий в здо-ровьесбережении мужчин и женщин. В современных работах актуально и более продуктивно вести речь об изучении всех аспектов женского здоровья, а не только в связи с его репродуктивной функцией. Важно, в какой степени активно тот или иной человек принимает участие в построении своей ген-дерной идентичности (иными словами, «принимает» свой пол) и соответственно усваивает или не усваивает сложившиеся в культуре стереотипы о «мужественном» или «женственном» поведении [7, 9]. Примером таких стереотипов могут служить утверждения о том, что мужчины не жалуются на нездоровье, что им не нужно бояться риска, боли и увечий, тогда как женщине пристало быть более зависимой, склонной к недомоганиям и усталости, заботящейся о своем здоровье и здоровье членов семьи. Подобные узкие стереотипы часто настраивают исследователей на получение соответствующих им результатов, без психологического анализа механизмов поведения мужчин и женщин. Так, Э. Трепанир и М. Бушар установили, что женщины ценят свое здоровье в первую очередь потому, что могут быть полезны для других людей (детей, родителей, своей семьи), а мужчины — потому, что здоровье дает возможность по-
лучить работу и продвигаться дальше по карьерной лестнице [15].
Множество эмпирических данных о высоких карьерных устремлениях женщин и возрастающей роли мужчин в современной семье снижают качество анализа традиционных причин гендер-ных различий в здоровьесберегающей активности. Как справедливо отмечает Т.В. Рогачева, гендерные стереотипы в области здоровья могут быть различными: патриархальными, феминистскими и маскулинными [7]. Поведенческие стереотипы в области здоровья определяются типом гендерного контракта, содержание которого меняется в соответствии с изменениями социальных функций и модификациями социальных отношений мужчин и женщин, уровнем и образом жизни, общим состоянием здоровья и т. д. Для изучения здоровьесберегающего поведения в контексте данного подхода необходимо выходить за рамки социологического описания феномена, анализировать психологические механизмы реализации гендерных стереотипов здоровья. Именно так мы представляем современный гендерный подход к проблемам здоровьесбережения.
В качестве рабочего конструкта исследования предлагаем использовать понятие «витальная жизнедеятельность» и ее эмпирическую репрезентацию «индивидуальная модель здоровья» [10, 11, 13]. Витальная жизнедеятельность рассматривается нами как активность человека, направленная на ресурсное обеспечение оптимального уровня здоровья субъекта и на избежание несовместимых с жизнью ситуаций. Процессуальный и компонентный подходы к структуре витальной жизнедеятель-
Рис. 1. Индивидуальная модель здоровья
ности объединяются в индивидуальную модель здоровья (рис. 1).
Индивидуальная модель здоровья — срезовая характеристика витальной жизнедеятельности субъекта, которая представляет собой субъектное целенаправленное освоение конкретной проблемной ситуации здоровьес-бережения и определяется как сфера успешно выполняемых функций, обеспечивающая заданную результативность и удовлетворенность. В структуре индивидуальной модели здоровья в зависимости от роли и функций сегмента выделяют три уровня: интраси-стемный, системообразующий и интерсистемный (табл. 1).
Анализ гендерных особенностей всех уровней индивидуальных моделей
здоровья являются целью нашего исследования.
Методика исследования. Был
использован блок авторских методик, входящих в психодиагностический комплекс «Статус Пси»: структурированное интервью «Индивидуальные модели здоровья», методика незаконченных предложений (модифицированный вариант на тему отношения к здоровью), методика «Лицо здорового человека», методика ключевых пиктограмм (модифицированный вариант на тему отношения к здоровью), методика репертуарных решеток Дж. Келли (модифицированный вариант на тему отношения к здоровью), тест «Здоровьесберегающая деятельность» [14].
Таблица 1
Схема контекстуальной репрезентации модели здоровья
Уровень ИМЗ Параметры
Интрасистемный уровень Общая оценка состояния своего здоровья; Эталонные представления о параметрах здоровья; Оценочные шкалы текущего уровня здоровья
Системообразующий уровень Генезис индивидуальной модели здоровья; Ценностно-смысловые характеристики здоровья; Смыслы здоровья и базовые жизненные установки
Интерсистемный уровень Схемы действия в проблемных ситуациях жизнеобеспечения; Стратегии и тактики здоровьесбережения
Организация исследования. В
целях изучения гендерных особенностей моделей здоровья было обследовано 245 человек, из них 130 женщин (53,1 %), 115 мужчин (46,9 %). Средний возраст по выборке составил 36,8 + 5,4 года. 64,3 % имели высшее и среднее специальное образование. 72,4 % имели семью.
Результаты исследования представлены в виде обобщенной эмпирической модели здоровья мужчин и женщин, принимающих участие в исследовании.
Интрасистемный уровень модели здоровья. В исследовании самооценки
здоровья было выяснено, что примерно 16,7 % опрошенных считают себя здоровыми при наличии тяжелых хронических заболеваний (9,5 % — с выраженной клинической картиной) и 14,2 % считают себя больными при отсутствии заболевания. Таким образом, самооценка здоровья не прямо связана с качеством текущего состояния здоровья, следовательно, знаковые системы «здоровье» и «болезнь» не образуют единой когнитивной шкалы. Здоровье—состояние, предполагающее не только отсутствие болезни. Верно и обратное: наличие болезни не исключает оценку своего состояния как здорового [10, 11, 12]. Анализ от-
Рис. 2. Распределение ответов по самооценке здоровья, %
Таблица 2
Оценка состояния здоровья женщинами и мужчинами в исследовании состояния здоровья населения России 2011 года
Категория оценки Женщины, % Мужчины, %
Оценка состояния своего здоровья
Очень хорошее 2,3 4,4
Хорошее 30,9 40,3
Удовлетворительное 53,6 47,0
Плохое 11,8 7,4
Очень плохое 1,1 0,7
Затрудняюсь оценить 0,2 0,2
ветов мужской и женской выборки показал, что мужчины оценивают свое здоровье выше, чем женщины. Мужчины оценивают здоровье в крайних значениях предлагаемой шкалы, в то же время женщины, склонны выбирать средние значения (рис. 2).
Данные нашего исследования хорошо согласуются с данными других исследований [5, 8, 11, 15]. Так, при оценке состояния здоровья мужчин и женщин в ходе большого социально-гигиенического исследования состояния здоровья населения России[3]были
Содержательные
получены подобные результаты (табл. 2).
При исследовании критериев здоровья было получено более 200 характеристик, с помощью которых испытуемые описывают это состояние. Основные содержательные критерии: физический комфорт, положительный эмоциональный настрой, привлекательный внешний вид, высокая работоспособность, хорошая саморегуляция и здоровый образ жизни (табл. 3).
Анализ критериев показал, что при оценке собственного состояния здоровья для человека важную роль играют
Таблица 3
критерии здоровья
№ п/п Обобщающий признак Типовые характеристики
1 Физический комфорт Ничего не болит, хорошее самочувствие, ничего не беспокоит, нет болезненных ощущений
2 Положительный эмоциональный настрой Хорошее настроение, радость, оптимизм, жизнерадостность, жизнелюбие
3 Высокая работоспособность Энергичность, активность, хорошая работоспособность, малая утомляемость, выносливость
4 Высокий социально-психологический статус Дружелюбие, привлекательность, открытость, общительность
5 Хорошая саморегуляция Спокойствие, умение не застревать на проблеме, уравновешенность
6 Здоровьесберегающее поведение Здоровый образ жизни, придерживается диеты, занимается спортом, нет вредных привычек
Таблица 4
Частотное распределение содержательных критериев здоровья у мужчин и женщин
№ п/п Обобщающий признак Доля в женской выборке, % Доля в мужской выборке, %
1 Физический комфорт 28,2 36,2
2 Положительный эмоциональный настрой* 24,4 9,2
3 Высокая работоспособность* 11,3 29,4
4 Высокий социально-психологический статус 17,3 14,3
5 Хорошая саморегуляция 5,5 8,1
6 «Здоровое» поведение* 13,8 2,8
Примечание: * отмечены шкалы, по которым отличия статистически значимы.
характеристики самочувствия и общей продуктивности деятельности («что я чувствую и чего достигаю»). При оценке состояния здоровья других — эмоциональные и социально-психологические характеристики («каково настроение и каков социально-психологический статус»). Демонстрация здорового образа жизни включена в оценочную модель собственного здоровья незначительно (1,8 %), а при оценке состояния здоровья других людей это вообще незначимо (0,5 %). Ведущий критерий категоризации своего состояния как здорового и у мужчин, и у женщин — физический комфорт, однако дополнительные признаки здоровья прочно связаны с полом. У мужчин типичный признак здоровья — «высокая работоспособность», у женщин — «ровное настроение и привлекательность».
Таким образом, женщины будут считать здоровым человека, если он привлекателен и демонстрирует хорошее настроение, мужчины — если он уважаем и успешно работает. Социально-перцептивные критерии здоровья опре-
делялись по методике «Лицо здорового человека». По результатам исследования выяснено, что испытуемые считают изображенных мужчин здоровыми в 1,7 раза чаще, чем женщин; людей 26-40 лет оценивают здоровыми в 2,2 раза чаще, чем более старших (41-55), и в 1,6 раза чаще, чем младших (17-25 лет). Следовательно, перцептивным эталоном здоровья служит молодой мужчина, что отражает гендерные стереотипы современного общества. При определении здоровья важным критерием являлась диагностика коммуникативных качеств изображенного лица: чем более открытым, расположенным к общению выглядел человек, тем чаще ему приписывалось здоровье. Например, улыбающееся лицо в 91,4 % случаев оценивалось как перцептивный критерий здорового человека. Если он при фотографировании смотрел прямо в камеру, его изображение гораздо чаще определялось как здоровое (63,8 %). Как признак нездоровья интерпретировался взгляд в сторону (78,8 %) и исподлобья (82,1 %). При оценке женских образов
50 п 40 30 20 10 0
выраженность показателя
э Своя болезнь □ Болезнь знакомых
ШБолезнь близких родственников Н Болезнь других лиц
Рис. 3. Влияние ситуации болезни на отношение к здоровью
большое влияние оказывала «чистота изображения»: уровень света, контраста фотографии, наличия пятен и затемнений на лице. При анализе изображений мужчин эти признаки дифференцировали выборку в меньшей степени. В целом, исследование социально-перцептивных признаков здоровья согласуется с содержательными критериями здоровья, обнаруженными в ходе проведения структурированного интервью «Индивидуальная модель здоровья»: в знаковой системе здоровья ведущую роль играет социально-психологическая характеристика человека.
Системообразующий уровень модели здоровья. При исследовании ге-неза отношения к здоровью было выяснено, что смысловая реальность здоровья связана с функционированием таких механизмов смыслопорождения, как замыкание жизненных отношений, индукция смысла, идентификация с группой, имеющей данную смысловую ориентацию, инсайт, столкновение со смыс-
лом и полагание смысла как особая деятельность. При смыслопорождении в сфере здоровья различные механизмы чаще всего действуют синергично. Однако можно выделить в качестве ведущего механизма замыкание жизненных отношений. Иными словами, активное смыслообразование здоровья появляется при столкновении человека с жизненными ситуациями, в которых возникает значительное снижение уровня здоровья. Гораздо реже в генезе отношения к здоровью проявлялись такие механизмы смыслопорождения, как инсайт и по-лагание смысла (особая смыслообра-зующая деятельность). Почти половина обследованных (45,2%) отметили, что на их отношение к здоровью повлияли переживания по поводу тяжелой болезни. 30,5 % испытуемых указали влияние на отношение к здоровью собственной болезни, 44,4 % — болезни ближайших родственников; 19,2 %—болезни знакомых; 5,7 % — болезни других лиц (героев телевизионных программ, книг, пер-
Рис. 4. Частотное распределение ценностно-смысловых характеристик
здоровье
§жизнь Шработа
Шсчастье □ достижение цели
ЕЛ самосовершенствование □ обществ, прогресс
■ продолжение рода
сонажей рассказов о незнакомых людях и т. д.). Выяснилось, что в общем случае на формирование отношения к здоровью влияет «история болезни семьи» (в сумме — 75,1 %) (рис. 3).
В женской выборке опыт переживаний по поводу болезни значительнее влиял на их отношение к здоровью, чем в мужской (52,1 % против 32,3 %), но при этом у мужчин в половине случаев (48,2 %) — это опыт собственной болезни, в то время как у женщин большее влияние оказывают болезни других. Среди болезней, повлиявших на отношение к своему здоровью, чаще всего упоминается рак (40 %). Сложность ранней симптоматической самодиагностики и тяжелые, часто трагические последствия делают эту болезнь тяжелым личностным испытанием для человека и окружающих его лиц. Затем в порядке снижения рейтинга следуют: травмы в результате аварий — 24,1 %; инсульты и инфаркты — 15,7 %; язва желудка — 8,2 % и т. п. Завершают рейтинг острая зубная боль,
роды — по 1,3 %. Анализ заболеваний, изменивших отношение к здоровью, показал, что наибольшее влияние в обеих выборках оказывают заболевания нервной и пищеварительной системы (37,8 и 36,9 % соответственно). Большинство респондентов из женской и мужской выборок указали только эмоциональную реакцию на данные события: ответили, что стали «опасаться за свое здоровье», «бояться», «тревожиться за будущее», и лишь 17 % указали, что стали «бережнее относится к здоровью» (исключили что-либо из рациона питания, избавились от вредных привычек и т. п.). Мало кто указал (менее 3 %), что после «изменяющего отношение к здоровью» события стал активно заниматься укреплением своего здоровья. Таким образом, почти у половины опрашиваемых был опыт переживания тяжелой болезни (своей либо окружающих), но максимально, что спровоцировал этот опыт, — пассивную, тревожно-фобическую реакцию на болезнь. В исследовании были
□ Стабилизирующая установка * Преградная установка
Рис. 5. Соотношение выявленных в исследовании смысловых установок
выявлены основные группы ценностно-смысловых характеристик, с которыми здоровье связано наиболее тесно: жизнь, продолжение рода (дети), достижение цели и др. (рис. 4).
В ценностно-смысловых приоритетах здоровья мужчины и женщины расходятся. Женская выборка в сравнении с мужской достоверно отличается высокой выраженностью факторов продолжения рода и самосовершенствования, низкой выраженностью факторов счастья и жизни. Значит, для женщин более характерно инструментальное отношение к здоровью. В то же время здоровье для мужчин чаще соотносится с терминальными ценностями. Факторный анализ показателей смысловой сферы позволил выделить два ведущих фактора, определяющих качество смысловой регуляции здоровья. Первый фактор (вес = 0,68561) — здоровьеосознание — особая характеристика жизни (оценка своего здоровья, отношение к здоровью, ге-нез его формирования, ценность здоровья в структуре ценностей и т. д.). Второй фактор (вес = 0,34672) — здоровьес-бережение как направленность на здоровый образ жизни (самоактуализация, мотивация здорового поведения, осведомленность о способах укрепления здоровья). В гендерных выборках пропор-
ция веса этих факторов практически не изменяется. И в женской, и в мужской исследуемых группах здоровьеосозна-ние значительно преобладает над здо-ровьесбережением.
В целом, гендерных различий моделей здоровья на системообразующем уровне не очень много. Системообразующий уровень модели больше детерминирован личностными особенностями, чем спецификой гендера.
Интерсистемный уровень модели здоровья. Целевая репрезентация здоровьесберегающей деятельности может быть различной: перестать испытывать боль, изменить вес, стать бодрее, бросить курить, заняться спортом и т. д. Цели определяются системообразующим уровнем модели здоровья и зависят от специфики воздействия смысловой установки. По Д.А. Леонтьеву смысловая установка может быть стабилизирующей, преградной, отклоняющей или дезорганизующей [6]. В нашем исследовании было выявлено два ведущих вида установки здоровьесбережения: стабилизирующая (34,8 %) и преград-ная (65,2 %) (рис. 5).
Стабилизирующая установка — это ориентация на поддержание и укрепление здоровья, готовность к активным действиям в данном направлении.
□ стабилизирующая
Шпреградная
муж
1Г
0.0 10.0 20.0 30.0 40.0 50.0 60.0 70.0 80.0
Рис. 6. Соотношение стабилизирующей и преградной установок в женской и мужской выборках
Стабилизирующая установка проявлялась как общая ориентация на здоровый образ жизни: «желание укрепить здоровье», «делать все, что нужно, чтобы остаться здоровым», так и частные устремления: «соблюдать диету», «заниматься аэробикой», «бросить курить», «развить спокойное отношение к жизни» и т. д. Преградная установка — это оценка недостаточности собственных ресурсов здоровья для достижения какой-либо цели. Уровень здоровья становится преградой на пути достижения цели. Преградное влияние может проявляться в уходе от деятельности или ограничении ее масштаба. Типичные проявления преградной установки, выявленные при исследовании: «не позволяет мне осуществить свою мечту; если бы мог, я бы... активнее занялся спортом, учился на двух факультетах. вел веселый образ жизни. лучше успевал. большего добился в жизни.».
Итак, здоровьесбережение чаще осуществляется как торможение других видов активности, чем самостоятельная целенаправленная деятельность. Пре-градные смысловые установки, характеризующие качество здоровьесбереже-ния, наблюдались в обеих выборках. И у
женщин, и у мужчин преградная смысловая установка явно преобладала (рис. 6).
Набор тактик и способов здоровьес-берегающего поведения невелик и сводится к популярному набору гигиенических правил. Наиболее часто встречающиеся в ответах варианты оздоровления связаны с приемом лекарственных средств, отказом от вредных привычек, избирательностью в пище, ритмичностью и продолжительностью сна, системой физических упражнений. Объем информации о способах укрепления и сохранения здоровья у женщин значительно выше, но представления о здоровом образе жизни эклектичнее. Женщины в большей степени доверяют лекарственным препаратам и биологически активным добавкам (БАДам), чем мужчины. Было выявлено, что в индивидуальных стратегиях здоровьесбере-жения женщин чаще присутствуют противоречивые тактики поведения, например прием БАДов и курение; ограничения в пище и игнорирование ритмичности сна и т. д. Мужчины обладают меньшим объемом информации о способах здоровьесбережения. Они более склонны к комплексным стратегиям здоро-вьесбережения, например считают не-
обходимым бросить курить и заняться спортом.Занятия спортом — стереотипные мужские представления о базовой форме. В исследовании было выяснено, что и мужчины, и женщины в большей мере склонны к реактивному управлению (85,5 %) как стилю здоровьесбере-гающей деятельности, суть которого в элиминации факторов риска заболеть или погибнуть. Опережающее управление (14,5 %), связанное с созданием среды, в которой факторы риска не могли бы возникнуть, свойственно обследуемым гораздо в меньшей степени. Достоверных гендерных различий в стилях здоровьесбережения не было выявлено. Стилевые особенности здоро-вьесбережения рассмотрены на примере отказа от курения. Для обследованных мужчин и женщин характерно выделять один способ здоровьесбереже-ния в качестве оптимального и пытаться следовать ему.
Анализ результатов исследования позволил сделать следующие выводы:
1. Гендерная идентичность значимо влияет на здоровьесберегающее поведение и витальную жизнедеятельность субъекта в целом.
2. Качество влияния гендера на структуру индивидуальных моделей здоровья неоднородно.
3. В эмпирических моделях здоровья мужчин и женщин существуют различия, которые в большей степени сконцентрированы на интрасистемном и интерсистемном уровнях. «Какое состояние оценивать как здоровое? Как его формировать?» — ответы на эти вопросы зависят от гендерной идентичности человека и связаны с усвоением и реализацией актуального социального ген-дерного контракта.
4. Системообразующий уровень моделей здоровья детерминирован базовыми личностными диспозициями. Ответ на вопрос: «Насколько я нуждаюсь в здоровье?» — в достаточной степени свободен от гендера. Таким образом, социальные гендерные стереотипы воздействуют на критериальное содержание модели здоровья и тактики ее реализации, но практически не влияют на качество ее интеграции в общую структуру личности.
Литература
1. Датий А.В. Характеристики женщин, осужденных к лишению свободы (по материалам специальной переписи 2009 г.) // Прикладная юридическая психология. — 2013. — № 3. — С. 68-75.
2. Здоровье и здравоохранение в гендерном измерении / под общ. ред. Н.И. Римашевской. — М.: Социальный проект, 2007. — 240 с.
3. Здравоохранение в России. 2011: стат. сб. — М.: Росстат, 2011. — 326 с.
4. Исаев Д.Д. Психологическое понимание и измерение пола: учеб. пособие. — СПб.: Изд-во Санкт-Петерб. ГПМУ, 2012. — 52 с.
5. Калинова ИЛ. Сравнительный анализ структуры межличностного общения осужденных женщин при наличии у них ситуативных и смертельно опасных заболеваний в контексте принятия медико-психологической помощи // Прикладная юридическая психология. — 2013. — № 3. — С. 82-88.
6. Леонтьев Д.А. Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности. — М.: Смысл, 2003. — 487 с.
7. Рогачева ТВ. Мужские и женские стереотипы отношения к здоровью в современной России [Электронный документ] // Медицинская психология в России. — 2010. — № 4 (5).
8. Савченко Т.Н. Методология исследования субъективного качества жизни // Прикладная юридическая психология. — 2010. — № 4. — С. 23-36.
9. Сочивко Д.В., Полянин Н.А., Голышева Ю.А. Мужской и женский путь духовности в местах лишения свободы // Прикладная юридическая психология. — 2012. — № 1. — С. 60-74.
10. Яковлева Н.В. Витальная метакомпетент-ность личности. Теория и практика психологических исследований здоровья. — Рязань, 2012. — 385 с.
11. Яковлева Н.В.Особенности индивидуальных моделей здоровья подростков, склонных к асоциальному поведению // Прикладная юридическая психология. — 2012. — № 4. — С. 89-106.
12. Яковлева Н.В. Коррекция индивидуальных моделей здоровья как коррекция асоциального поведения подростков // Прикладная юридическая психология. — 2012. — № 3. — С. 115-126.
13. Яковлева Н.В. Метажизнедеятельность: опыт применения метасистемного подхода к анализу жизнедеятельности человека // Прикладная юридическая психология. — 2011. — № 2. — С. 18-22.
14. Яковлева Н.В. Психодиагностический комплекс «Статус Пси»: метод. пособие. — Рязань, 2012. — 135 с.
15. Gender equity in quality of health care: towards a practical assessment and traning tools. — PAHO, Washington, 1997.
ОСОБЕННОСТИ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ РАБОТЫ С ОСУЖДЕННЫМИ ЗА ТЕРРОРИСТИЧЕСКУЮ И ЭКСТРЕМИСТСКУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
Аннотация: в статье рассматриваются обобщенные психологические характеристики такой категории, как осужденные за террористическую и экстремистскую деятельность. Посредством анализа этих характеристик и аспектов практической работы психологов с этими лицами раскрываются особенности, которые позволяют придать этой работе необходимый адресный характер.
Ключевые слова: осужденные, психологическая работа, террористическая деятельность, экстремистская деятельность, психодиагностические данные, отношение к наказанию, проективные методы психологического обследования, рабочие гипотезы, психотравми-рующие ситуации, внутренние ресурсы, жизненный опыт, временная перспектива, позитивное будущее.
Summary: The article considers psychological characteristics of a generalized category of convicts as convicted terrorist and extremist activity. Through the analysis of these characteristics and practical aspects of the work of psychologists with this group of convicts reveal those
П. Н. Казберов
features which allow to give this work the necessary targeted.
Keywords: prisoners, psychological work, the terrorist activities of extremist activity, psycho-diagnostic data relevant to sentence, projective techniques of psychological examination, working hypotheses traumatic situations, internal resources, experience, time perspective, a positive future.
О том, что для предотвращения экстремистских проявлений в обществе в целом необходимо выработать комплекс мероприятий, который включал бы различные меры, в том числе и психологического характера, написано немало [1, с. 36]. Разрушительные тенденции в нравственной сфере, системе социальных норм, правил, этических принципов, аморальное поведение, распространение ценностей криминальной субкультуры обусловливают аномию, рост криминализации общества [2, с. 103].
Проведенные ранее исследования показывают, что «для некоторых групп террористов терроризм — это нормаль-
