Научная статья на тему 'Гендерное измерение таджикских народных сказок'

Гендерное измерение таджикских народных сказок Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
851
162
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ТАДЖИКСКАЯ НАРОДНАЯ СКАЗКА / ЖЕНСКИЙ И МУЖСКОЙ СКАЗОЧНЫЙ ПЕРСОНАЖ / ГЕНДЕРНАЯ ИДЕНТИФИКАЦИЯ ДЕТЕЙ / ПАТРИАРХАТНЫЙ СТЕРЕОТИП / МАТРИАРХАТНЫЙ СТЕРЕОТИП / МОРФОЛОГИЯ СКАЗКИ / ГЕНДЕРНЫЕ РОЛИ / TAJIK FOLKTALE / FEMALE AND MALE FAIRY-TALES CHARACTERS / GENDER IDENTIFICATION OF CHILDREN / PATRIARCHAL STEREOTYPE / MATRIARCHAL STEREOTYPE / MORPHOLOGY OF TALE / GENDER ROLES

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Усманова Зулайхо

Данная статья посвящена гендерному анализу таджикских народных сказок. Целью исследования было раскрыть роли, образы и функции главных женских персонажей некоторых таджикских сказок и таким образом перепроверить существующее мнение о том, что таджикские сказки отражают исключительно патриархатные отношения средневекового таджикского общества. Исследование показало, что в таджикских сказках, кроме традиционных, представлены такие роли, образы и функции, которые выходят далеко за рамки патриархатных. Главным выводом статьи является вывод о том, что таджикские народные сказки отражают гендерное равенство, открытые отношения между полами, не ограниченные религией, элементы матриархата, существовавшие в древнем периоде истории таджикского общества.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Gender Measurement Folk of Tajik FairyTales

In this article we analyze gender aspects of Tajik folk fairy-tales. The goal of this research was to re-examine roles, images and functions of the main female characters who played major roles in folk fairy-tales because there is an opinion that Tajik fairy-tales reflect patriarchal structure and relations in the mediaeval Tajik Islamic society. Exploration of several female characters afforded us to reveal that there is a level of gender relations, roles and functions which differ dramatically from the patriarchal ones. The insight of the article is that a gender ambivalence, equity, and open relations between genders, not limited by any religious dogmas and elements of matriarchy, existed in the period reflected by Tajik folk fairy-tales.

Текст научной работы на тему «Гендерное измерение таджикских народных сказок»

3. Усманова

ТЕНДЕРНОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ТАДЖИКСКИХ НАРОДНЫХ СКАЗОК

Ключевые слова', таджикская народная сказка, женский и мужской сказочный персонаж, гендерная идентификация детей, патриархатный стереотип, матриархатный стереотип, морфология сказки, гендерный дискурсивный анализ сказки, гендерные роли

Данная статья посвящена исследованию представлений о мужественности и женственности, которые отражены в сборниках сказок и преданий. Данные сборники и сказки, напечатанные по отдельности в виде красочных брошюр, составляют довольно значительную часть детской дошкольной литературы в Республике Таджикистан. Представления о мужественности и женственности, или гендерные стереотипы, как правило, внедряются в детское сознание и усваиваются в период раннего детства, т.е., в тот момент, когда происходит процесс тендерной идентификации, или полового самосознания ребенка.

Гендерная идентификация определяется экспертами как "процесс, посредством второго дети приобретают характеристики, установки, ценности и поведение, которые общество определяет как соответствующие их полу и которые способствуют усвоению ролей и ответственности, предписанных мужчинам и женщинам, и приводит к развитию навыков, необходимых для эффективного выполнения своих ролей" (2). По утверждению психологов, гендерная константа формируется в возрасте 3-5 лет, в период раннего детства, или в так называемом дошкольном возрасте. К семи годам дети приобретают "гендерное постоянство", которое подкрепляется поло- ролевыми стереотипами (2 ). Несмотря на то, что агентами детской социализации могут выступать семья.

включающая родителей, бабушек и дедушек, братьев и сестер, телевидение и другие средства массовой информации, всё же в контексте Таджикистана, как и в России, книги продолжают оставаться достаточно значимым агентом тендерной социализации. Особенно это относится к образованным семьям, где чтение сказки детям является нормой и традицией.

Исследование сказок сквозь призму тендерного подхода чрезвычайно важно, если мы хотим понять культуру взаимоотношений женщин и мужчин, господствовавшую не только в древнем обществе, но и продолжающую транслироваться и воспроизводиться в современном, так как «в сказочной литературе воспроизводится тендерная культура традиционного общества...» (2). И хотя «сказка настолько богата и разнообразна, что изучать все явления сказки целиком и во всем ее объеме и у всех народов невозможно...» (7,4), мы всё же попытаемся предпринять тендерный анализ некоторых из них. Однако, используя выражение Проппа, «ни угадывать исторических фактов, ни доказывать их тождества с фольклором мы не будем. Для нас вопрос стоит принципиально иначе. Мы хотим исследовать, каким явлениям (а не событиям) исторического прошлого соответствует русская сказка и в какой степени оно её действительно обусловливает и вызывает. Другими словами, наша цель - выяснить источники волшебной сказки в исторической действительности...»(7,4).

Данная работа явилась также результатом анализа нескольких таджикских сказок, в которых девушки, женщины, волшебные существа и животные женского рода (Коза с кудрявыми ножками) выступают в качестве главных героинь. Предметом анализа явились также те черты, роли и функции, которые возложены на мужские и женские персонажи таджикских сказок.

Главным исследовательским вопросом был вопрос о том, действительно ли девушки и женщины в таджикских сказках выполняют те роли, что были предписаны им в контексте феодального общества? (4, 22). Действительно ли главной ролью для женщины в таджикских сказках является роль доброй, покорной матери, остающейся в тени своего героического сына/мужа? Какие на самом деле роли и действия выполняют мужчины и женщины в таджикских сказках, и какова цель данных ролей?

Гипотезой данного исследования является идея о том, что в

таджикских сказках мы можем увидеть отражение таких отношений между мужчинами и женщинами, которые выходят далеко за рамки установлений и ограничений исламского феодального общества Средней Азии. Исходя из марксистского утверждения о том, что «Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни общества вообще...» (5,7), мы все же учитываем надстроечный характер явлений культуры в целом, и сказки, в частности. Надстроечный характер культуры предполагает непрямое, неавтоматическое, а косвенное и опосредованное воздействие базиса - способа производства и экономических отношений на культурные и идеологические явления.

Эти отношения отличаются равноправием, открытостью, свободой выбора, присущей не только мужским героям сказок, но и девушкам и женщинам. Другими словами, мы предполагаем, что сказки относятся и отражают тот период развития таджикского общества, и те отношения между полами, когда, скорее всего, существовало некое синкретичное равноправие между полами, господствовали такие равные и справедливые отношения, которые не нуждались в религиозном регулировании и лимитации. Трудно не согласиться с В.Проппом в том, что «Настоящая волшебная сказка ... явно не обусловлена капитализмом, явно древнее его. Не теряя лишних слов, скажем, что волшебная сказка древнее и феодализма...»(7, 7).

Основными методами исследования явились методы морфологического анализа и тендерный подход, предполагающий выявление и реконструкцию тендерных ролей мужчин и женщин, в данном случае, женских и мужских персонажей в сказке; описание модели отношений между полами, культурных ролей мужчин и женщин, их статусов в обществе; интересы и ценности, как они представлены в сказках.' 'Как продукт социальных отношений и культурной традиции тендер не является собственно художественной категорией, однако путём анализа поэтики, языковых структур, особенностей функционирования фольклорного текста можно по-другому раскрыть его содержание, выявить тендерные стереотипы, зафиксированные в сознании носителей фольклора...»(1). В анализе важно было выявить следующие структурные компоненты тендерного стереотипа:

- физические, психологические и личностные черты, предпи-

санные мужчинам и женщинам;

- роли, сформулированные как знания, навыки, умения, характерные для мужчин и женщин как в общественной, так и в частной сфере;

- особенности воспитания мальчиков и девочек;

- социальная позиция мужских и женских персонажей в отношениях власти и управления (2).

Бузаки чингилапо. Коза с кудрявыми ножками.

Сказка о козе с кудрявыми ножками (10) во многом перекликается с русской сказкой о Волке и семерых козлятах. Анализируя данную сказку, таджикская исследовательница Л. Ибрагимова справедливо отмечает, что «Коза как верная и одинокая мать готова не только к тому, чтобы добыть пропитание для своих детей, но и к самопожертвованию ради своих детей...», но, в то же время она приходит к выводу, что «Анализ сказок показывает, что женские персонажи в сказках показаны в основном в роли матери...»(3, 71). Но, при внимательном прочтении сказки, очевидно, что Коза готова не просто к самопожертвованию, а к открытой войне с тем, кто съел ее козлят. Она по очереди навещает собаку, шакала и волка, причем, не просто навещает: она взбирается на крышу дома каждого из них и грозно вопрошает, позиционируя себя как воительницу («Мезанам ба хар ду по» - «ударю обоими ногами»; «Ки тиру камон дорад? Ки мебарояд ба чанги ман?» - «У кого есть лук и стрелы, чтобы выйти на бой со мной?») и вызывая на бой: «- Манам Бузаки чингилапо, Мезанам ба харду по! Кй хурдааст Алули ман? Кй хурдааст Булули ман? Хиштаки Сари Танури ман? Кй тиру камон дорад? Кй мебарояд ба цанги ман?» (11, 7)

Коза не боится никого из своих потенциальных врагов, готова к бою, и по обоюдному согласию идёт к мастеру-кузнецу: «Хар ду ба хамин карор омаданд, ки аввал ба пеши усто рафта, буз шохашро тез карда биёяд, гург дандонашро...» - «Оба пришли к решению, что сначала они пойдут к мастеру, коза наточит свои рога, а волк -зубы...». Интересен тот факт, что даже Волк, якобы не боящийся Козу, все же решает подстраховаться и наточить свои зубы перед

боем с ней.

Только в одном месте Коза применяет «женскую» тактику: когда она готовит лепешки из своего молока для мастера; мастеру нравятся лепешки и он точит её рога, делая их острее алмаза. Искусство изготовления сметанных лепешек волку неизвестно, и в результате он получает ватные шарики вместо острых зубов. При встрече Коза уступает Волку, предлагая первым нанести удар (хотя она еще не знает о его ватных зубах), и, в свою очередь, вспарывает рогами брюхо волка, откуда выскакивают её дети и воссоединяются с матерью.

Кроме воинственного характера Козы, привлекает внимание также тот факт, что Коза - одинокая мать. О том, как она стала одинокой матерью, нигде не указывается, но данный факт не мешает ей, однако, чувствовать себя «полноправным членом» звериного сообщества, жить среди зверей, пользоваться авторитетом (что видно из общения с другими членами звериного сообщества), и на равных воевать с таким грозным врагом, как волк. Она в любое время (а не с разрешения мужа) может спокойно уходить за пропитанием и приходить домой, т.е., она никак не ограничена в передвижениях. Данные факты - воинственный бесстрашный характер Козы, её личная свобода и её социальный статус матери-одиночки не очень сообразуются с установлениями патриархатного общества, в котором, во-первых, одинокая женщина по статусу считалась намного ниже замужней женщины: во-вторых, выйти женщине одной на бой с врагом-мужчиной - явление, выходящее за рамки традиционного подчиненного и примирительного поведения, предписываемого женщине. Также, нигде в тексте сказки не звучит мотив самопожертвования: напротив. Коза настроена решительно и воинственно, и умирать не собирается. Коза также не ведет себя «по-женски», не церемонится, не допускает ни тени дипломатии и уловок.

Таким образом, главные физические, психологические и личностные черты героини сказки «Коза с кудрявыми ножками», слабо сообразуются с теми чертами, которые в феодальном обществе предписаны мужчинам и женщинам.

Сын везиря и пэри-богатырша Водарег Сказка «Водарег» представляет нам необычную «дискурсивную тендерную конфигурацию с каноном положительных "сильных"

героинь и "слабых" героев...» (2, 9).

С точки зрения морфологии, главным действующим лицом этой сказки выступает герой-искатель, сын везиря. Сказочный канон главного героя сказки выписан недостаточно отчетливо, о чем свидетельствует хотя бы тот факт, что у героя нет имени и он постоянно упоминается как «сын везиря» («писари вазир» -тадж.). В отличие от других сказок про богатырей (Эрадж-богатырь, Баходур и др.), в этой сказке главным богатырем и воительницей выступает девушка по имени Водарег. Её образ обладает рядом черт и атрибутов, которые не встречаются в «патриархатном стереотипе» других сказок. Водарег помимо необыкновенной красоты («По пути, через десять дней, она встречает всадника, одетого во всё чёрное, такой необыкновенной красоты, что чуть не лишается чувств...») обладает недюжинной физической силой, что в патриархатном стереотипе - исключительно мужской атрибут. Водарег - богатырша и воительница, обладающая несметными богатствами, живущая одна (без родителей и родственников): она свободно разъезжает, и не только по своим владениям, сражается с врагами и разбойниками, прекрасно управляет своим огромным хозяйством. Говоря о себе и своей жизни, Водарег ограничивается короткой фразой: «Ман ломакон нестам, ватан дорам, рузгор дорам, маро интизоранд.» -«Я не без места, у меня есть родина, хозяйство, меня ждут». О её происхождении, детстве и юности в сказке ничего не говорится.

Девушка в этой сказке «обитает» в сфере мужской общественной деятельности, бывая дома лишь изредка. Действия и претензии молодой женщины не ограничиваются семейным очагом: напротив, весь внешний мир в традиционном смысле становится ее домом, который она очищает от врагов, обустраивает и которым она управляет. Так, сын везиря проводит много времени бок о бок с Водарег, переодетой в мужчину, являясь свидетелем её сражений и побед: сражаясь с бесчисленными войсками противника, несметными полчищами дивов, Водарег всегда выходит победительницей. Она также помогает герою сказки собрать желаемый выкуп за невесту - падишахскую дочь, во всем его поддерживает, но не борется за него. О ее чувствах и переживаниях в сказке говорится мало, но «...овозаи зебоиаш саросари олам пахн шуда, садхо шохону шохзодагон дар орзуи дидори чонфизои у буданд...» («.. слава о её красоте ходила по миру, и сотни шахов и

сыновей шахов мечтали увидеть её...») (11,82). Её любовь и согласие выйти за него замуж сын везиря завоёвывает хитростью и силой (см.краткий сюжет сказки ниже), т.к. обычным способом сделать это ему не удалось бы из-за неравенства сил в пользу девушки. При этом у читателя создается впечатление, что сама девушка не очень-то и стремится к замужнему состоянию (там же, с.90). Л.Ибрагимова, однако, считает, что отважная и сильная девушка-пэри не может противостоять хитрости обычного мужчины именно потому, что «в патриархальном обществе через такие сказки утверждается преимущество мужчины над женщиной в любой ситуации» (3,116). Данная мысль не подтверждается остальным сюжетом сказки, т.к. во всех ситуациях Водарег показана лучше, умнее, находчивее своего мужа, и его превосходство никаким образом в сказке не утверждается. Напротив, в сказке по большей части «...отмечается пассивность молодца, или он действует только при помощи волшебных действующих сил... Молодец - пассивный адресат даров, которые он принимает от помощников (волшебных агентов)...»(2,7). Позже по сюжету наступает время, когда Водарег должна объезжать свои владения, т.к. её слуги (пастухи и дехкане) ждут не дождутся её появления, происходящего каждые сорок дней, что даёт им силы работать последующие сорок дней в надежде снова ее увидеть. Сын везиря вызывается поехать на объезд владений сам на правах молодого хозяина, но не справляется с этой задачей, забывает указания жены, теряет изображение Водарег, из-за чего позже теряет и саму жену.

По ходу сюжета выясняется, что, хотя у Водарег и есть враги, но они активизируются только после того, как она выходит замуж и муж теряет её изображение, тем самым давая врагам лишний шанс её украсть. После акта кражи царем Кулзума Водарег продолжает бороться за своё счастье, но тактика её меняется, приобретая «женскую» хитрость и изворотливость ума. Узнав и убедившись в том, что её супруг добрался до владений царя Кулзума, укравшего Водарег, она берет инициативу на себя, обезвреживает конюхов и сторожей тем, что показывает им своё лицо, после чего они теряют сознание, выкрадывает коней из конюшни, вместе с мужем убегает из Кулзума, семикратно сражается с войсками, которые царь Кулзума насылает на них, и побеждает.

Анализируя сказку "Водарег", Л. Ибрагимова подчеркивает, что «необходимо помнить, что Водарег не является обычной женщиной.

Она - пэрн, т.е., выдуманный сказочный персонаж» и предполагает, «что именно это явилось причиной того, что она обладает такой необычайной физической силой и способна показать героизм на полях сражений...» (3, 115). Т.е., автор пытается умалить способности Водарег, только лишь исходя из её нечеловеческой природы. В таком случае возникает вопрос, касающийся самой природы волшебной сказки: как быть со многими принцессами и царевнами, которые также обладали сказочными, нечеловеческими способностями, а также активно использовали волшебные дары для побед над дивами и чудовищами? (11, 80-88). В волшебных сказках многие человеческие персонажи обладаю i сказочными, нечеловеческими способностями, активно их используют для достижения своих целей, соединяют свои судьбы с обыкновенными людьми. Если и объяснять необычайную физическую силу Водарег только тем фактом, что она - пэри, то во всём другом она являет собой образец человека с высокими моральными, нравственными принципами, бескорыстного благородного друга, за что сын везиря и влюбляется в неё. Не очень убедительной выглядит попытка Л.Ибрагимовой «оправдать» Водарег: «Несмотря на то, что Водарег является представительницей другого мира, она - женского пола, и этот образ возник в фантазии народа не просто. Возможно, это - один из способов показать, что женщина, как и мужчина, способна выполнять сложную работу...» (3, 115). Неубедительна эта попытка потому, что, во-первых, в сказках самих по себе уже говорится о «другом мире» и нет противопоставления миру «реальному», как утверждает Л.Ибрагимова. Во-вторых, многие сказки являют пример того, что именно женщина выполняет «мужскую» работу, причем, делает это намного лучше и эффективнее мужчин. К примеру, девушка из сказки «Дочь кузнеца» способна, в отличие от своего мужа-падишаха, попавшего в плен из-за своей глупости, правильно ответить на все вопросы принцессы Малика-подшох, и затем отправиться на поиски волшебного кольца, чтобы завоевать принцессу и освободить мужа. При этом дочь кузнеца проявляет не только свой острый ум, но и отвагу, смелость и «мужское» умение управляться с мечом, по-мужски завоёвывает невесту и дарит её своему мужу-неудачнику.

Если в других, "натриархатных" сказках отчетливо прослеживается осуждение женского доминирования, то, напротив, в сказке о Водарег её активная роль, физическое и умственное превосходство

над мужем и доминирующая роль не осуждаются. В сказке можно увидеть явное отклонение от патриархатного разделения ролей в семье: женщина (хоть и переодетая в мужчину) воюет, а мужчина остается за повара; жена принимает все важные решения, а мужчина следует её указам: а когда не следует, то навлекает беду. Российские исследовательницы называют такой стереотип матриархат-ным, «так как анализируемая литература представляет "идеалы женской смелости и независимости и активное участие во всех аспектах социальной и сверхъестественной жизни" (НиЫ~^. ].. 1988:147)...» (2, 10).

Красивая и умная Фариштамох

Сказка об умной и красивой девушке Фариштамох, прекрасной принцессе, также привлекает внимание из-за не совсем «стандартных» ролей и функций главных действующих героев сказки. Фариштамох - принцесса, «такая умная и такая умная, что сотни юношей сгорают от любви к ней, но никто еще не понравился ей самой» (12, 204). Перед теми, кто добивается её руки, она ставит условие, которое состоит в том, что потенциальный жених должен находиться всю ночь в той же комнате, что и принцесса, и «не повышая голоса, не хлопая руками, не двигаясь без надобности», не дать девушке уснуть до утра. Герой сказки, сын пастуха, всю ночь рассказывает сказки, нравится девушке, и она принимает самостоятельное решение выйти замуж за него, а не за сына падишаха, за и вместо которого старался сын пастуха. Объясняя своим родителям свое окончательное решение, девушка говорит: «вы знаете, что я не выбирала себе знатных и богатых женихов; я хотела соединить свою жизнь с таким человеком, который покажется мне самым умным и самым добрым». В данной сказке необычно само условие, которое ставится перед женихами: не добыть какую-либо волшебную вещь, или победить чудовище, а проявить ум, смекалку, знания и даже артистические способности.

Умелая женщина

Сказка «Умелая женщина». В сказке рассказывается о богаче и его жене, которую богач постоянно упрекает в том, что она живет только за счет его авторитета, высокого положения, богатства и ума. Трудолюбивая женщина, сутра до ночи выполнявшая всю работу по большому дому и хозяйству самостоятельно, долго терпит, но в конце концов не выдерживает, высказывает мужу своё мнение о том,

что в увеличении его богатства немалая доля ее труда. Богач приходит в неистовство и выгоняет жену из дома, проклиная её и предрекая нищету и грязь. Женщина решает уйти, но перед уходом обещает мужу, что никогда не станет голодать и без него. На окраине она находит самого бедного, одинокого мужчину по имени Сайд, начинает жить в его полуразвалившемся доме, и постепенно, трудясь и сама, и мотивируя нового мужа, достигает достаточно высокого уровня жизни и благосостояния. Через некоторое время они с Саидом приглашают в дом гостей, среди которых есть и бывший муж. Гости начинают выспрашивать Сайда о причинах его улучшившегося положения, на что Сайд говорит правду, - причина в его новой прекрасной мудрой жене. Гости не могут поверить этому, но богач, бывший муж женщины, подтверждает слова Сайда о значении умелой жены, рассказывает историю своего финансового «падения», и внезапно видит свою бывшую жену, и понимает, что его жена ушла от него именно к Сайду.

Сказка «Умелая женщина» являет нам пример такого поведения замужней женщины, которое никак не вписывается в патриархатные каноны. Женщина не только принимает решение и уходит от своего мужа, но и самостоятельно выбирает нового мужа, начинает с ним жить (про обряд бракосочетания в сказке ничего не говорится) и вести хозяйство. Более того, её новый муж, который до её прихода жил в полной нищете, скудно питался и ходил в лохмотьях, с радостью соглашается во всем беспрекословно слушаться жену, выполнять все её требования, и в награду получает сытую жизнь, мудрую жену, и авторитет в обществе. Наконец, последний момент, который никак не согласуется с традиционными исламскими правилами, это то, что гости мужского пола, чужие люди, могут видеть лицо хозяйки дома.

Похожее действо происходит и в сказке об умной девушке, которую разозленный её умом падишах выдаёт замуж за самого ленивого человека в стране, но из которого она впоследствии «делает» везиря.

Данная сказка в преломленной форме свидетельствует, вероятно, о том периоде, когда женщины имели право и возможность самим выходить замуж, уходить от мужа, выбирать нового супруга, становиться полноправной хозяйкой и доминировать над мужем, и при этом пользоваться авторитетом в обществе. Также женщина

проявляет замечательные менеджерские способности: её новый муж Сайд не был лентяем и честно трудился до её появления в его жизни. Но обрести материальное и душевное благополучие и повысить свой социальный статус Сайд смог только при умелом управлении жены. Сказка рассказывает не только о социальном/классовом конфликте «богатый-бедный»: она является отражением гендерного конфликта, где победителем выходит женщина, утвердившая свою самостоятельность и жизнеспособность.

Властные отношения в сказках

Исследование тендерных отношений, отраженных в сказках, предполагает выявление властных отношений между полами, воспроизводимых в читаемых сказках. Вслед за российскими исследовательницами данное исследование также показало, «что люди старшего поколения независимо от пола обладают большой властью в сказочном мире. Так, слово отца является законом, руководством к действию для детей. Предписывается почтение и уважение к пожилым людям. За ослушание старших герои наказываются. Часто старики и старухи выступают как помощники героев и дарители волшебных средств. Они - воплощение мудрости и знания жизни...» (2,10). Однако, в некоторых сказках можно проследить такие отношения между родителями и детьми, в частности, между дочерью и отцом, которые не вписываются в «патриар-хатную» модель отношений в семье. Например, в сказке «Духтари доно» - «Умная девушка», дочь везиря на равных беседует с отцом, и, узнав о безумном желании падишаха жениться на ней, несмотря на огромную разницу в возрасте, берет решение проблемы на себя: «Хотирчам бошед, ба хостгорони подшох гуед, ки ба пеши ман биёянд» - «Не переживайте, скажите сватам падишаха, пусть придут (прямо) ко мне». Далее, по сюжету, девушка отказывает падишаху, но делает это в завуалированной форме так, что падишах не может открыто обвинить её ни в чем и затаив обиду, отступает. В другой сказке «Духтари охангар» - «Дочь кузнеца» девушка помогает отцу в его деле, работает в кузнице вместе с ним, и может открыто говорить с прохожими мужчинами, в частности, с мудрецами падишаха, которые никак не могут решить заданную им падишахом загадку. После она также спокойно и бесстрашно разговаривает с падишахом, проявляя свой ум и мудрость, за что падишах решает отомстить, унизить её и, женившись, превратить её в служанку

другой, «достойной» принцессы. Умной героине почти всегда приходится доказывать отцу/мужу/правителю свою состоятельность, способность справляться со сложнейшими задачами, находить выход из труднейших ситуаций. Трудно не согласиться с Н.Л.Пушкарёвой в том, что в некоторых таджикских сказках «выведены образы «сильных» героинь (причем они не главные действующие лица!) и «слабых» героев. Сильные женщины в таких сказках — рядом со слабыми мужчинами — не боятся ни их (своих женихов), ни отцов, не страшатся признаваться в своих чувствах первыми и добиваться любви того, кого любят. Они несут еще больший воспитательный заряд, так как позволяют ребенку соотносить себя с персонажем, выходящим за рамки традиционного патриархатного стереотипа» (9).

Выводы. В своем исследовании мы исходили из тезиса о том, что сказки отражают культуру взаимоотношений полов в традиционном обществе, и, возможно, в древних типах таджикского общества. Использование тендерного анализа позволило выявить не только традиционный «патриархатный» стереотип, но и стереотип, который не присущ патриархатному обществу, и даже во многом противоречит главным его принципам. Российские исследовательницы назвали это «русским традиционным (условно матриархат-ным) » стереотипом. В своем исследовании мы показали, что данный «русский традиционный (условно матриархатный» стереотип встречается и в таджикских сказках

В качестве базового тендерного стереотипа выступает патриархатный стереотип. Этот патриархатный стереотип воплощен в тендерных конфигурациях, которые соответствуют сказочным персонажам девушки - принцессы, жертвы дива, и героя -пахлавона (богатыря).

Однако реконструкция тендерных ролей мужских и женских персонажей, их функций и статусов в обществе позволила проверить гипотезу исследования. Исследование подтвердило гипотезу о том, что в таджикских сказках были отражены такие отношения между мужчинами и женщинами, которые выходят далеко за рамки установлений и ограничений исламского феодального общества Средней Азии. Наше исследование не подтверждает идею о том, что в таджикских сказках «женщины, которые полностью зависимы от мужчины, - мужа или отца, всегда слушают и выполняют их не всегда

справедливые приказы» (3,154). Во многих сказках женский персонаж говорит и поступает прямо противоположно тому, что ей приказывается отцом или мужем, и в результате обретает счастье.

Женский персонаж, оцениваемый положительно, не всегда обладает качествами, характерными для патриархатного стереотипа: положительной оценке подлежат и такие качества женщин, как ум, проницательность, смекалка, мудрость, смелость и самоотверженность; при этом нигде не указывается, что данные качества являются «мужскими» и присущи исключительно мужчинам.

Если в русских народных сказках «в рамках традиционного патриархатного стереотипа женщина пассивна и виктимизи-рована», и «выбор супруга часто осуществляется отцом девушки без участия ее пожеланий» (2, 14), то в таджикских сказках принцессы и простые девушки сами разрабатывают и ставят перед женихами условия, выполнив которые, жених получает шанс жениться. Условия могут быть разными, включая условие доказательства ума, смекалки, доброты, и навыков ремесла.

Некоторые сказки («Умелая женщина») в преломленной форме отражают, вероятно, тот период истории таджикского общества, когда женщины имели право и возможность самим выходить замуж, уходить от мужа, выбирать нового супруга, становиться полноправной хозяйкой в доме и доминировать над мужем, и при этом пользоваться авторитетом в обществе. Женским персонажам в сказках присущи замечательные менеджерские способности, благодаря которым она и её муж обретают материальное и душевное благополучие, и более высокий статус в обществе. Некоторые таджикские сказки отражают не только социальный/классовый конфликт «богатый - бедный»: в них можно выявить тендерный конфликт, где победителем выходит женщина, утверждающая свою самостоятельность и жизнеспособность.

Отношения между мужчинами и женщинами в некоторых таджикских сказках отличаются равноправием, открытостью, свободой выбора. Женские персонажи сказок вольны выбирать женихов и супругов, образ жизни и способы достижения счастья. Таджикские сказки, вероятнее всего, отражают тот период развития таджикского общества и те отношения между полами, когда существовало некое синкретичное равноправие между полами, господствовали равные и справедливые отношения, не

нуждавшиеся в религиозном регулировании и регламентировании.

Важным является тот факт, что дети в Таджикистане через сказки узнают о разнообразных тендерных стереотипах и усваивают их. Эти стереотипы могут сочетать традиционные и эгалитарные представления о мужественности и женственности.

Очевидно, что на становление детского сознания и внедрение в общественную структуру (социализацию) влияют разные факторы. Необходимо учитывать также огромное глобальное влияние иностранных сказок и мультфильмов. Но таджикская народная сказка все же остается весьма важным источником информации национальной культуры и мощным фактором становления ценностей подрастающего поколения. Порой сами сказки демонстрируют неэффективность пассивного поведения и сценария жизни (как в случае с Райхонбиби из сказки о Водарег). Дети и сами порой понимают, что некоторые сказочные сценарии успеха, предписанные женским героиням, в современных условиях «не работают» и/или безнадежно устарели. Кротость, послушание и смирение - не самые лучшие помощники в жизни современной таджикской женщины, которой надо быть готовой к множеству разных трудностей, включая долгое отсутствие супруга и необходимость брать на себя все заботы о семье. Мы предложили бы современным педагогам дошкольных учреждений и начальной школы обращать больше внимание девочек, на такие качества и черты женских сказочных персонажей, как ум, образование, мудрость и смекалка, мастерство и смелость. Также стоит обращать внимание мальчиков на такие черты мужских персонажей, как доброта, отзывчивость, доверие любимой, способность выполнять любую «женскую» работу, быть нежным, заботливым мужем и отцом и др. Родители и воспитатели зачастую сосредоточиваются лишь на традиционных мужских и женских стереотипах, ориентируя детей на соответствие этим стереотипам. Но не все дети могут и желают соответствовать жестким установкам традиционных стереотипов, и это может повлечь ситуации стигмы по отношению к не совсем «правильным» детям: неагрессивные мальчики объявляются «девчонками», а девочки с ярко выраженными лидерскими качествами вызывают у сверстников и воспитателей недовольство и раздражение.

Именно в сказках в ненавязчивой форме предлагаются различ-

ные тендерные роли, их разнообразие, и нам, родителям и педагогам предоставляется возможность знакомить детей с этим разнообразием тендерных ролей, что, возможно, поможет им в будущем быть счастливыми и успешными.

ЛИТЕРАТУРА:

1. Атрощенко, Ю.Ю. Тендерная проблематика современной фольклористики. [Электронный ресурс] / Ю.Ю. Атрощенко. - Режим доступа: http://sociosphera.com/publication/conference/2010/75/ еепёегпауа ргоЫета^а 50угетепп01 ГоМог^Ла/.

2. Здравомыслова, Е. Еендерные стереотипы в дошкольной детской литературе. Русские сказки /Елена Здравомыслова, Екатерина Герасимова, Наталья Троян // Феминистский журнал «Преображение», 1998, №6.

3. Ибрагимова, Л.К. Отражение тендерных отношений в таджикских народных сказках: Дис.... канд. филол. наук: 10.01.09 / Л.К. Ибрагимова [Электронный ресурс]. -М.: РГБ, 2005 (Из фондов Российской Государственной Библиотеки).

4. Ибрагимова, Л.К. Отражение тендерных отношений в таджикских народных сказках / Л. К. Ибрагимова: автореф. дис. ... канд. филолог, наук: 10.01.09. - Душанбе, 2004. - 22 с.

5. Маркс, К., Энгельс Ф., Соч. Изд.2-е, т. 13.

6. Моревна, М. Русские народные сказки / Марья Моревна. - Санкт-Петербург, 1992.

7. Пропп, В.Я. Исторические корни волшебной сказки/. В. Я. Пропп. -Л., 1986-366с.

8. Пропп, В.Я. Морфология «волшебной» сказки. / В.Я. Пропп. -М.: Лабиринт, 1998.

9. Пушкарева, НЛ. Читаем сказки «сквозь тендерные очки» (одна из методик тендерной педагогики). [Электронный ресурс] / Н. Л. Пушкарева. - Режим доступа:

10. Сказка о козе с кучерявыми ножками. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.hobobo.ru/catalog/skazka/koza-s-kudrvavvimi-погЬкагш

11. Таджикские народные сказки, (на тадж.языке). -Худжанд: Ношир, 2013.

12. Таджикские народные сказки. - Душанбе. Ирфон, 1981.

13. Таджикские народные сказки. Часть 2. Волшебные сказки (на тадж.яз.). Пересказ Р. Амонова, редакция Р. Рахмони. - Душанбе: Эр-граф, 2013.

Гендерное измерение таджикских сказок 3. Усманоеа

Ключевые слова: таджикская народная сказка, женский и мужской сказочный персонаж, гендерная идентификация детей, патриархатный стереотип, матриархатный стереотип, морфология сказки, гендерные роли

Данная статья посвящена гендерному анализу таджикских народных сказок. Целью исследования было раскрыть роли, образы и функции главных женских персонажей некоторых таджикских сказок и таким образом перепроверить существующее мнение о том, что таджикские сказки отражают исключительно патриархатные отношения средневекового таджикского общества. Исследование показало, что в таджикских сказках, кроме традиционных, представлены такие роли, образы и функции, которые выходят далеко за рамки патриархатных. Главным выводом статьи является вывод о том, что таджикские народные сказки отражают гендерное равенство, открытые отношения между полами, не ограниченные религией, элементы матриархата, существовавшие в древнем периоде истории таджикского общества.

Gender Measurement Folk of Tajik Fairy Tales Z. Usmanova

Key words: Tajik folktale, female and male fairy-tales characters, gender identification of children, patriarchal stereotype, matriarchal stereotype, morphology of tale, gender roles

In this article we analyze gender aspects of Tajik folk fairy-tales. The goal of this research was to re-examine roles, images and functions of the mean female characters who played major roles in folk fairy-tales because there is an opinion that Tajik fairy-tales reflect patriarchal structure and relations in the mediaeval Tajik Islamic society. Exploration of several female characters afforded us to reveal that there is a level of gender relations, roles andfunctions which differ dramaticallyfrom the patriarchal ones. Tlie insight of the article is that a gender ambivalence, equity, and open relations between genders, not limited by any religious dogmas and elements of matriarchy, existed in the period reflected by Tajik folk fairy-tales.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.