CC BY
77
Геморрагическая лихорадка с почечным синдромом в Тамбовской области
Е.С. Мутных1 (ledera@yandex.ru), А.Д. Бернштейн1, Е.В. Калинкина2, Т.К. Дзагурова1, Н.А. Коротина1, Г.А. Толстова3, Г.Д. Тихонова2, Е.А. Ткаченко1 (evgeniytkach@mail.ru)
1ФГБУ «Институт полиомиелита и вирусных энцефалитов им. М.П. Чумакова» РАМН, Москва
2ФБУЗ «Центр гигиены и эпидемиологии в Тамбовской области» Роспотребнадзора, г. Тамбов
3Управление Роспотребнадзора по Тамбовской области, г. Тамбов
Резюме
Природные очаги двух хантавирусов - Добрава (подтип Добрава-Аа) и Пуумала - выявлены и изучены в лесостепной зоне Центральной России (Тамбовская область) в 2006 - 2012 годах. Вирус Добрава обусловил зимнюю вспышку геморрагической лихорадки с почечным синдромом (ГЛПС) 2006 - 2007 годов. Сельские жители среди больных ГЛПС составляли более 90%. Заражение происходило при уходе за скотом и в бытовых условиях. Напротив, случаи, вызванные вирусом Пуумала, спорадичны во все сезоны и годы; заражались в основном горожане при посещении леса и на садово-огородных участках (дачах). Принципиальные отличия в эпидемическом проявлении очагов двух хантавирусов тесно связаны с видовыми и популяционными особенностями резервуарных хозяев вирусов Добрава-Аа и Пуумала - полевой мыши (Apodemus agrarius) и рыжей полевки (Myodes glareolus) соответственно.
Ключевые слова: ГЛПС, хантавирусы Пуумала, Добрава/Белград, эпидемическая вспышка, природные очаги, эпизоотии Hemorrhagic Fever with Renal Syndrome in Tambov Region
E.S. Mutnykh1 (ledera@yandex.ru), A.D. Bernshtein1, E.V. Kalinkina2, T.K. Dzagurova1, N.A. Korotina1, G.A. Tolstova3, G.D. Tikhonova2, Е.А. Tkachenko1 (evgeniytkach@mail.ru)
1 Federal State Budgetary Institution of Science «Chumakov Institute of Poliomyelitis and Viral Encephalitides» of Russian Academy of Sciences, Moscow
2 Federal Healthcare Institution «Center for Hygiene and Epidemiology in the Tambov Region» Federal Service for Surveillance on onsumer Rights Protection and Human Wellbeing, Tambov
3 Service on Customers' Rights Protection and Human Well-Being Surveillance in the Tambov Region, Tambov Abstract
Natural foci of two hantavirus - Dobrava (subtype Dobrava-Aa) and Puumala where identified and studied in the forest-steppe zone of Central Russia (Tambov region) in 2006 - 2012 years. Dobrava virus caused of hemorrhagic fever with renal syndrome (HFRS) outbreak in winter 2006 - 2007. During this period, more than 90% of the patients were rural residents who became infected when caring for cattle and in a domestic environment. In contrast, HFRS - Puumala cases where sporadic in all seasons and years; urban people prevailed among infected who contracted while visiting the forest and garden plots. The principal epidemiological differences of HFRS - DOB and HFRS-PUU are closely related to hantavirus species and population patterns of the reservoir hosts Dobrava-Aa and Puumala viruses: Apodemus agrarius and Myodes glareolus respectively.
Key words: HFRS, hantaviruses Puumala, Dobrava/Belgrade, epidemic outbreak, natural foci, epizooty
Введение
Геморрагическая лихорадка с почечным синдромом (ГЛПС) - острая, нетрансмиссивная инфекция зоонозной природы, занимающая одно из первых мест среди всех природно-очаговых болезней человека в России. Возбудители ГЛПС - представители рода Hantavirus семейства Bunyaviridae. Единственные источники хантавирусов - некоторые виды мелких млекопитающих, у которых инфекция протекает бессимптомно и передается воздушно-пылевым путем [1]. ГЛПС характеризуется системным поражением кровеносных сосудов, геморрагическим диатезом, гемодинамическими
расстройствами и своеобразным поражением почек в виде интерстициального нефрита с развитием острой почечной недостаточности. К настоящему времени доказана этиологическая роль пяти видов хантавирусов в структуре заболеваемости ГЛПС в России: Hantaan, Seoul и Amur - в регионах Дальнего Востока, Puumala и Dobrava/Belgrad (далее - Пуумала и Добрава) - в регионах европейской части. Кроме того, на европейской территории циркулирует непатогенный для человека вирус Tula [1 - 6].
По данным Роспотребнадзора, в 2000 -2013 годах более 96 тыс. случаев ГЛПС было за-
регистрировано на территориях 57-ти из 83-х субъектов Российской Федерации (в среднем 5,2 случая на 100 тыс. населения). Более 98% случаев зарегистрировано в европейской части России, главным образом в очагах, приуроченных к лесным ландшафтам Приволжского федерального округа. Второе место по заболеваемости занимает Центральный федеральный округ [4].
Полученные в последние десятилетия данные существенно изменили сложившиеся представления об этиологической структуре заболеваемости ГЛПС на территории европейской части России, где ранее все случаи этой инфекции связывали только с вирусом Пуумала, основным резервуаром которого в природе является европейская рыжая полевка (Myodes glareolus). В конце прошлого столетия были выявлены природные очаги неизвестных ранее высокопатогенных для человека возбудителей ГЛПС, относящихся к двум иммунологически и генетически отличающимся геновариантам (подвидам) хантавируса Добрава [4]. Было показано, что на территории Центрального Черноземья и прилегающих к нему областей европейской лесостепи параллельно с хантавирусом Пуумала циркулирует геновариант вируса Добрава - ДОБ-Аа, основной (резервуарный) хозяин которого - западный подвид полевой мыши (Apodemus agrarius agrarius) [1, 4, 7 - 12]. Этот факт существенно усложняет анализ эпидемической и эпизоотической ситуации по ГЛПС на таких очаговых территориях. Становится все более очевидной зависимость клинических и эпидемических особенностей проявлений ГЛПС в разных регионах от принадлежности возбудителя к определенному хантави-русному типу или подтипу, ассоциированному со своим резервуарным хозяином [1, 3, 4]. В связи с этим проблема заболеваемости ГЛПС, вызываемой разными вирусами, приобретает особую важность для здравоохранения в плане проведения эффективной диагностики, лечения и профилактики данной инфекции.
В конце XX века на территории ЦентральноЧерноземного региона РФ заболеваемость ГЛПС была спорадической (в среднем 0,1 - 1,0 на 100 тыс. населения). В Тамбовской области ее не диагностировали до 1985 года, а с 1985 по 2006 год зарегистрировано всего шесть случаев. Ситуация резко изменилась в конце 2006 - начале 2007 года, когда здесь впервые были выявлены массовые заражения людей на безлесных территориях [8, 13]. С 2006 по 2012 год 134 лабораторно подтвержденных случая ГЛПС было зарегистрировано в 17-ти из 23-х административных районов и в пяти городах областного подчинения (Тамбов, Котовск, Мичуринск, Рассказово, Уварово). Более половины всех случаев (57,5%) было выявлено на территории четырех сельских районов области - Тамбовского, Бондарского, Мичуринского и Пичаевского (28, 17, 13, 11% соответственно).
Цели настоящей работы - выявление очагов ГЛПС, ассоциированных с разными хантавирусами, на территории Тамбовской области, изучение их эпидемических проявлений и связи заболеваемости с динамикой эпизоотического процесса.
Материалы и методы
Работу проводили во всех районах Тамбовской области в 2006 - 2012 годах с использованием эпидемиологических, зоологических и серологических методов. Для систематизации эпидемиологических данных проанализированы 134 карты эпидемиологического обследования больных ГЛПС (разработаны в Центре МЗ РФ и РАН по борьбе с ГЛПС) с использованием стандартных методик. Анализ данных проводили по эпидсезонам (с мая одного года по апрель следующего).
Для серологического подтверждения диагноза исследовали парные сыворотки крови от 315-ти лихорадящих больных с подозрением на ГЛПС, поступивших в больницы области. Для выявления иммунной прослойки исследовали 4500 сывороток крови от здорового населения из всех районов области. Выявление антител к хантавирусам проводили непрямым методом иммунофлуоресценции (НМФА), используя «Диагностикум ГЛПС культурный, поливалентный для непрямого метода иммунофлуоресценции» производства Института полиомиелита и вирусных энцефалитов им. М.П. Чумакова. Серотипирование антител осуществляли с помощью культуральных моновалентных антигенов вирусов Пуумала и Добрава/Белград путем перекрестного титрования положительных в НМФА сывороток. В случае незначительных различий или равных титров антител применяли реакцию нейтрализации (РН) по подавлению фокусообразующих единиц, используя вирусы Пуумала, три подтипа вируса Добрава (ДОБ-Аа, ДОБ-Ар и ДОБ-А1) а также вирусы Хантаан и Сеул [13].
Учет численности и отлов мелких млекопитающих для эпизоотологического исследования осуществляли методом ловушко-линий при помощи давилок Геро, отрабатывая не менее 200 ловушко-суток (л-с) в каждый тур учета. Показатель численности рассчитывали, исходя из количества особей на 100 л-с. Всего было отработано около 40 тыс. л-с в различных районах области, в результате чего было добыто 4619 мелких млекопитающих 12 видов.
Обследование мелких млекопитающих с целью выявления хантавирусного антигена в образцах 10%-ной суспензии легочной ткани зверьков проводили с помощью иммуноферментного анализа (ИФА), используя коммерческую тест-систему «Хантагност» производства Института полиомиелита и вирусных энцефалитов им. М.П. Чумакова. Для выявления антител в крови (настои сердец и легких зверьков) и их серотипирования использовали тот же метод НМФА, что и при обследовании сывороток крови больных, применяя при этом антивидовые ФИТЦ-конъюгаты производства НИИ эпидемиологии и микробиологии им. Н.Ф. Гамалеи.
Критерием инфицированности мелких млекопитающих служило выявление у них антигена и/или антител в крови. Присутствие антигена в легочной ткани рассматривали как факт активной репродукции вируса и возможности его эстафетной передачи (активное вирусоносительство). Наличие антител, которые сохраняются пожизненно, в отсутствие антигена свидетельствовало о неспособности данной особи к передаче вируса на момент исследования [1, 12, 14, 15].
Результаты и обсуждение
Нозоареал и эпидемиологическая структура заболеваемости
Сравнительный анализ показателей заболеваемости ГЛПС в Тамбовской области в 2006 -2012 годах на 100 тыс. населения позволил ранжировать территорию области по уровню интенсивности эпидемического процесса в разных районах (рис. 1). В четырех районах наблюдался высокий уровень заболеваемости (более 10), в восьми -средний (от 5 до 10), в пяти районах - низкий (менее 5). Возможность заражения хантавирусами жителей шести районов, где случаи заболевания ГЛПС не выявлены, исключить нельзя, поскольку на этих территориях обнаружены инфицированные хантавирусами грызуны и/или серопозитивные по отношению к хантавирусам лица среди здорового населения. Таким образом, эндемичными по ГЛПС можно рассматривать практически все районы области. Циркуляция вируса Добрава была отмечена во всех 23 районах, а в 16-ти из них выявлено также присутствие вируса Пуумала. Судя по этим данным, на части территории области функционируют сочетанные очаги двух патогенных для человека хантавирусов (см. рис. 1).
Из 134 случаев ГЛПС, зарегистрированных в 2006 - 2012 годах, 96 (71,6%) были вызваны вирусом Добрава и 38 (28,4%) - вирусом Пуумала (ГЛПС-ДОБ и ГЛПС-ПУУ соответственно). Эпидемическая структура заболеваемости ГЛПС-ДОБ и ГЛПС-ПУУ была различна. Вирусом Добрава заражались в основном сельские жители (90,6%), а вирусом Пуумала - городские (55,3%). Условия заражения этими вирусами также заметно различались, что в большой степени определялось спецификой работы и быта сельских и городских жителей (рис. 2). Заражение вирусом Добрава в 70% случаев связано с проведением сельскохозяйственных работ, как в производственных условиях, так и по месту жительства, из них примерно в 60% - при уходе за скотом, а в остальных случаях - при заготовке фуража. Еще 26% заболевших заразились в бытовых условиях - в деревенских домах и надворных постройках.
Вирусом Пуумала люди заражались в основном во время посещения леса, проживания на дачах и работы на садово-огородных участках.
Как ГЛПС-ДОБ, так и ГЛПС-ПУУ регистрировали в основном у людей трудоспособного возраста -
20 - 59 лет (73%), среди которых преобладали мужчины (76%). В то же время среди заразившихся вирусом Добрава были женщины и мужчины старше 60 лет, проживающие в деревнях (18%). Вирусом Пуумала люди старшей возрастной группы заражались значительно реже - один случай из 38 (менее 3%). Случаи ГЛПС-ДОБ чаще регистрировали среди пенсионеров и официально неработающих лиц (59%), а случаи ГЛПС-ПУУ - среди служащих и ИТР (58%).
Сезонная динамика заболеваемости ГЛПС-ДОБ и ГЛПС-ПУУ также существенно различалась (рис. 3). Подавляющее число заражений вирусом Добрава (91 случай из 96) происходило с ноября по март с пиком в январе, то есть период заражения был ограничен холодным временем года. Единичные случаи, ассоциированные с вирусом Пуумала, встречались во все сезоны.
В период эпидемической вспышки ГЛПС 2006 -2007 годов было выявлено 89 (66,4%) случаев заболевания из 134-х зарегистрированных с 2006 по 2012 год. Эта вспышка была ассоциирована в основном с вирусом Добрава (84 из 89 случаев). В последующие эпидсезоны заболеваемость регистрировалась в виде спорадических случаев, этиологически обусловленных вирусом Пуумала, с небольшими подъемами в 2008 - 2009 и 2011 - 2012 годах, о чем далее будет изложено более подробно.
Диагностика ГЛПС
В результате исследования 315 сывороток крови от лихорадящих больных и больных со сходной с ГЛПС симптоматикой было выявлено 134 сыворотки с антителами к хантавирусам. Среди серопози-тивных лиц первичный клинический диагноз «ГЛПС» или «ГЛПС?» был поставлен только в 21% случаев (28 больных), остальные лица имели другие диагнозы и часто были госпитализированы в неинфекционные больницы. Перечень первичных клинических диагнозов у больных с установленным серологическим диагнозом ГЛПС отличался разнообразием нозологических форм: 32% составляли нефрологи-ческие заболевания (острый и хронический пиелонефриты, гломерулонефрит, почечная колика, токсическая нефропатия); 23% - респираторные заболевания (ОРЗ, ОРВИ, грипп, пневмония, бронхит, ларингит); 7% заболеваний ассоциировали с абдоминальной патологией (холецистит, панкреатит, ОКИ, энтероколит, острый гастроэнтерит, язва двенадцатиперстной кишки); 1% - гинекологические заболевания (кровотечения), 8% - лихорадка неясного генеза; 8% - прочие диагнозы (менингит, артрит, ишемическая болезнь сердца и др.). Окончательный диагноз ГЛПС был выставлен только на основании специфической серодиагностики. Несовпадения специфического лабораторного и предварительного клинического диагнозов были связаны с ошибками клинической диагностики. На территории Тамбовской области вспышки ГЛПС ранее не ре-
Рисунок 1.
Распространение хантавирусов на территории Тамбовской области и градация районов по уровню заболеваемости ГЛПС в 2006 - 2012 годах (средние показатели за один эпидсезон)
Миршанскнй
цфокфы'вгк*!
* Г*
Г^-х *
*
г"
Пп'Ш'пскп н
> Ш'рВОМаЙСКНК
I
|
' МвЧГрННГКВ!
*
Соснинский 7 а
с./'
!
■ Ьшнарский Д
*
4 аврн.10Мки|Ц
^^ ^ I ачоовский г
-> метскннV
у А
Кирсановский -
V
- \ ф . г у
Мордовский <Щ- 1 <мм | .1 ни
Инжавннский
I
*
У
*
" Токаревский
Ржаксннскнй ^
V ,' .
%
4
—7
Жсрлевский Уваровскнй/ Ц
■Мучка пс кий
*« ¥
1 I > 10 ^■ь - 10 1< ь * Случаи ГЛПС-ДОБ и/или серопозитивные лица среди здорового населения Случаи ГЛПС-ПУУ и/или серопозитивные лица среди здорового населения
1 Случаи ГЛПС не выявлены И Инфицированные полевые мыши
Инфицированные рыжие полевки
гистрировались, вследствие чего клиницисты были плохо осведомлены об этой инфекции, что и явилось причиной гиподиагностики. Существенных различий в клинических формах течения болезни, включая тя-
желые, в зависимости от этиологии (вирусы Пуумала или Добрава) у больных ГЛПС жителей Тамбовской области выявлено не было. В то же время можно предположить, что при заражении вирусом Добрава
Рисунок 2.
Условия заражения вирусами Добрава и Пуумала
□ ДОБ □ ПУУ
Уход за скотом
Прочие сельхоз.
работы Проживание на садово-огородные участках, дачах и деревенских домах
Посещение леса
10
20
30
40
50
60
Рисунок 3.
Сезонное распределение заболеваемости ГЛПС
60
50 — 40 — 30 — 20 — 10 — 0
Добрава
Пуумала
# л/ ^ ^
^ ^
многие случаи заболевания стертой и легкой форм остаются невыявленными - исходя из того, что сельские жители значительно реже обращаются в больницы, чем городские. Циркуляция хантавирусов в природных очагах ГЛПС
Многочисленные эпидемиологические наблюдения, серологические, вирусологические и молекулярные исследования показали, что каждый генотип или геновариант хантавируса имеет лишь одного резервуарного хозяина (вид или подвид), способного поддерживать очаги. Невозможность его замены в этом качестве другими теплокровными животными определяет видоспецифичность данной инфекции. Показано, что характер функционирования очагов хантавирусов определяется биологией их основных хозяев [1, 3]. В связи с
этим особенно важен мониторинг численности, ин-фицированности и стациального (биотопического) распределения видов, которые служат резервуарами хантавирусной инфекции.
Из 4619-ти мелких млекопитающих 12 видов, отловленных в области, 4107 составили фоновые виды: малая лесная мышь (Sylvaemus uralensis), полевая мышь, рыжая полевка и обыкновенная полевка (Microtus arvalis) (в среднем 41, 23, 16 и 8% соответственно). По годам численность и соотношение фоновых видов значительно колебались, что, видимо, зависело от изменявшихся условий обитания каждого вида. Биотопическая приуроченность резервуарных хозяев вирусов Добрава и Пуумала различна. Полевая мышь в теплое время года живет в полях, брошенных садах, по балкам ручьев, в бурьянах, а с осени часто заселяет стога,
ометы, жилые и надворные постройки в сельской местности. Рыжая полевка во все сезоны привязана к лесо-кустарниковым стациям [1].
Анализ динамики популяции полевой мыши в период наших наблюдений показал, что за максимумом ее численности в период вспышки ГЛПС-ДОБ последовал резкий спад, который продолжался до 2010 - 2011 годов. В 2011 - 2012 годах наметилась некоторая тенденция к повышению численности полевой мыши. Численность рыжей полевки в основном держалась на низком уровне, с небольшими подъемами в 2008 - 2009 и 2011 -2012 годах (рис. 4).
На инфицированность хантавирусами было обследовано более 3 тыс. особей мелких млекопитающих 12 видов, у семи из них установлено наличие антител к хантавирусам и лишь у четырех фоновых видов кроме антител выявлен антиген в легких, то есть обнаружено активное вирусоносительство (табл. 1). Наиболее высокая инфицированность отмечена у полевой мыши, которая в среднем за весь период наблюдения занимала ведущее место среди активных вирусоносителей. Помимо того, у четырех домовых, одной желтогорлой мыши и двух обыкновенных бурозубок выявлены только антитела в низких титрах.
Связь эпидемической и эпизоотической активностей очагов ГЛПС
Наблюдения за очагами позволили выделить три типа эпидсезонов с разным уровнем заболеваемости, ассоциированной с вирусами Добрава и Пуумала. Они отличались соотношением видов в населении грызунов, их численностью и инфи-цированностью (см. рис. 4, 5). В период вспышки ГЛПС-ДОБ в 2006 - 2007 годах (I тип) в населении грызунов преобладала полевая мышь, численность которой в оптимальных местообитаниях превыша-
ла 30 особей на 100 л-с. Среди особей всех видов с антигеном в легких она составляла 85%. Ее инфицированность в разгар эпизоотии была почти поголовной (79 особей с антителами из 84-х обследованных), при этом доля активных вирусоносителей достигала 35%, а их численность - 10 особей на 100 л-с. Среди носителей вируса Добрава доля этого вида превышала 92% (63 из 68 серотипиро-ванных|
В эпидсезоны 2008 - 2009 и 2011 - 2012 годов (II тип) наблюдался рост численности рыжей полевки, что отражалось в повышении ее доли - как в населении грызунов, так и среди инфицированных особей. Соответственно увеличивалось число случаев ГЛПС-ПУУ. Однако процент рыжих полевок с антигеном в легких и в эти годы был невелик (в среднем 2,1%), а численность активных вирусо-носителей не превышала трех особей на 100 л-с в оптимальных местообитаниях (в другие эпидсе-зоны - 0,4). Поэтому больших вспышек ГЛПС, ассоциированных с вирусом Пуумала, которые характерны для оптимума ареала рыжей полевки, здесь не отмечено. Численность и инфицирован-ность полевой мыши в эти годы были сравнительно невелики и заметных показателей достигали лишь в отдельных точках в 2011 - 2012 годах. Поэтому случаи ГЛПС-ДОБ встречались еще реже, чем случаи ГЛПС-ПУУ
В остальные эпидсезоны (2007 - 2008, 2009 -2010 и 2010 - 2011 годов (III тип) заболеваемость людей практически отсутствовала (два случая ГЛПС-ДОБ и один случай ГЛПС-ПУУ отмечены лишь в 2007 - 2008 гг.). Основные хозяева вирусов Добрава и Пуумала были малочисленны, и среди грызунов преобладала малая лесная мышь. Ее численность в эти периоды возрастала в среднем в два раза (до 40 особей на 100 л-с), и она занимала доминирующее положение среди обсле-
Рисунок 4.
Динамика численности грызунов - резервуарных хозяев хантавирусов Добрава и Пуумала (средние показатели за эпидсезон по всем стациям)
о о
со
I
о
0
1 I
CP ^
о
Полевая мышь (n-963)
Рыжая полевка (n-739)
I 12 i
CP
§ 10
со
I
8 —
6 —
4 —
2
2006 - 2007 2007 - 2008
2008 - 2009 2009 - 2010 Годы
2010 - 2011 2011 - 2012
0
Таблица 1.
Инфицированность мелких млекопитающих фоновых видов и доля каждого из них среди обследованных особей и среди активных вирусоносителей
Виды Количество обследованных (абс.) Количество особей с антигеном, (%) Доля вида, %
среди обследованных среди особей с антигеном
Полевая мышь 603 8,6 22,1 71,2
Рыжая полевка 514 1,4 18,9 9,7
Обыкновенная полевка 203 4,4 7,4 12,5
Лесная мышь 1405 0,3 51,6 5,6
Всего 2725 2,6 100,0 100,0
Рисунок 5.
Соотношение фоновых видов грызунов среди обследованных (А), среди антигеноносителей (Б) и число случаев заболевания ГЛПС-ДОБ и ГЛПС-ПУУ при разных эпизоотических ситуациях (В) (I, II, III - типы эпидсезонов (см. текст))
В
D
Ф (0 т
5 =
90 80 70 60 50 40 30 20 10 0
225
44
1524
976
15
Ир
13
полевая мышь ЕЗ" рыжая полевка лесная мышь |Щ обыкновенная полевка
□ДОБ □ПУУ
2006-07 I
2008-09, 2011-12 II
эпидсезоны
2007-08, 2009-10, 2010-11 Годы III
дованных особей (см. рис. 5). Несмотря на такую ситуацию, инфицированность лесной мыши и ее доля среди антигеноносителей оставалась низкой. При этом во все годы у большинства инфицированных особей выявляли только антитела, чаще в низких титрах [6,17], а антигеноносители были единичны (см. табл. 1). Все это указывает на несущественную роль лесной мыши в циркуляции хантавирусной инфекции.
Таким образом, анализ полученных материалов показал, что на территории Тамбовской области существуют очаги двух хантавирусов, вызывающих заболевания людей: Добрава (ДОБ-Аа) и Пуумала, основные (резервуарные) хозяева которых соответственно - полевая мышь и рыжая полевка. При этом очаги ГЛПС-ДОБ встречаются повсеместно, а ГЛПС-ПУУ - лишь на облесенной части терри-
тории области. Это связано с различной спецификой биотопического распределения резервуарных хозяев хантавирусов: эвритопностью полевой мыши и четкой привязанностью рыжей полевки к лесо-кустарниковым местообитаниям. На тех участках, где оба вида обитают в непосредственной близости, формируются сочетанные хантавирусные очаги. Такая ситуация вообще характерна для мозаичного ландшафта европейской лесостепи, и подобные очаги были выявлены на многих эндемичных территориях Центрального Черноземья и прилегающих областей [1, 9 - 12]. Помимо двух патогенных для человека хантавирусов здесь циркулирует также непатогенный вирус Tula, ассоциированный с видами-двойниками полевки обыкновенной [1, 5 - 7, 10]. На территории Тамбовской области, судя по достаточно высокой инфицированности обыкновенной полевки, наблюдается та же картина.
Широкий диапазон клинических проявлений при ГЛПС затрудняет дифференциальную диагностику ГЛПС и других сходных по симптоматике заболеваний, что нередко приводит к ошибкам при постановке клинического диагноза. В связи с этим для подтверждения клинического диагноза ГЛПС и установления этиологии заболевания необходимы лабораторные исследования крови больного.
Выводы
1. Циркуляция вирусов Добрава и Пуумала в очагах происходит автономно, а их эпизоотическое и эпидемическое проявления принципиально различаются.
2. В Тамбовской области ведущее место в этиологической структуре заболеваемости в 2006 -2012 годах занимал вирус Добрава. При этом заболеваемость имела ярко выраженный вспы-шечный характер, с высокой интенсивностью эпидемического процесса в короткий зимний период 2006 - 2007 годов и крайне низкими показателями в последующие эпидсезоны. Вспышка проходила на фоне резкого подъ-
ема численности и инфицированности полевой мыши, что подтвердило ее ведущую роль как основного хозяина вируса Добрава-Аа и источника заражения людей этим вирусом. Непосредственной причиной возникновения зимних вспышек при высокой численности полевых мышей служит их миграция в холодное время года в сельские населенные пункты, стога и ометы, что значительно увеличивает как локальную плотность грызунов, так и контакты людей с инфицированными особями.
3. Группу риска при ГЛПС-ДОБ составляли сельские жители, которые заражались в основном при сельскохозяйственных работах (чаще всего при уходе за скотом) и в быту, на своих деревенских подворьях.
4. Случаи заражения вирусом Пуумала в рассматриваемый период были немногочисленными. Заболеваемость ГЛПС-ПУУ незначительно менялась по годам и имела спорадический характер во все сезоны - в отличие от того, что наблюдали в активных очагах этого вируса в оптимуме ареала рыжей полевки.
5. Нам удалось выявить прямую связь эпизоотической и эпидемической активностей очагов ГЛПС-ДОБ и ГЛПС-ПУУ на территории Тамбовской области с численностью, динамикой популяций и биологическими особенностями их резервуарных хозяев. Прочие виды мелких млекопитающих, эволюционно не связанные с этими вирусами, не играют заметной роли в циркуляции инфекции в очагах и в заражении людей.
6. Для прогнозирования уровня заболеваемости ГЛПС на территории области и грамотного проведения неспецифической профилактики необходим постоянный мониторинг уровня численности, миграционной активности и инфицированности основных хозяев инфекции. ш
Данная работа выполнена при поддержке гранта № 14-15-00619 Российского научного фонда.
Литература
1. Бернштейн А.Д., Гавриловская И.Н., Апекина Н.С., Дзагурова Т.К., Ткаченко Е.А. Особенности природной очаговости хантавирусных зоонозов. Эпидемиология и Вакцинопрофилактика. 2010; 2: 5 - 13.
2. Plyusnin A., Vapalahti O., Lankinen H., Lehvаslaiho H., Apekina N., Myasnikov Yu. et al. Tula virus: a newly detected hantavirus carried by European Common voles. Journal of Virology. 1994; 68 (12): 7833 - 7839.
3. Plyusnin A., Morzunov S. Virus evolution and genetic diversity of hantaviruses and their rodent hosts. Current topics in microbiology and immunology Hantaviruses. 2001; 256: 47 - 76.
4. Ткаченко Е.А., Бернштейн А.Д., Дзагурова Т.К., Морозов В.Г., Слонова Р.А., Иванов Л.И. и др. Актуальные проблемы современного этапа изучения геморрагической лихорадки с почечным синдромом в России. ЖМЭИ. 2013; 1: 51 - 58.
5. Михайлова Т.В., Бернштейн А.Д., Балакирев А.Е., Апекина Н.С., Альбов С.А., Новохатка А.Д. и др. Некоторые черты биологии Microtus arvalis и Microtus rossiaemeridionalis (Rodentia, Cricetidae) и их взаимоотношения с хантавирусом Tula. Зоологический журнал. 2008; 2: 239 - 247.
6. Гавриловская И.Н. Патогенные хантавирусы регулируют функции эндотелиальных клеток. Медицинская вирусология. 2009; XXVI: 157 - 159.
7. Lundkvist A. Apekina N. Myasnikov Yu., Vapalahti O., Vaheri A, Plusnin A. Dobrava hantavirus outbreak in Russia. Lancet. 1997; 350 (9080): 781, 782.
8. Мутных Е.С., Дзагурова Т.К., Бернштейн А.Д., Калинкина Е.В., Коротина Н.А., Апекина Н.С. и др. Эпидемические, эпизоотологические и этиологические особенности вспышки геморрагической лихорадки с почечным синдромом в Тамбовской области в 2006 - 2007 гг. Вопросы вирусологии. 2011; 6: 41 - 47.
9. Ткаченко Е.А., Бернштейн А.Д., Дзагурова Т.К., Башкирцев В.Н., Седова Н.С., Малкин А.Е. и др. Сравнительный анализ эпидемических вспышек геморрагической лихорадки с почечным синдромом, вызванных вирусами Пуумала и Добрава/Белград. Эпидемиология, вакцинология. 2005; 4: 28 - 34.
10. Апекина Н.С., Бернштейн А.Д., Михайлова Т.В., Дзагурова Т.К., Седова Н.С., Моисеенко П.М. и др. Характеристика очагов геморрагической лихорадки с почечным синдромом в разных ландшафтных зонах Тульской области. Медицинская вирусология. 2007; XXIV: 99 - 107.
11. Транквилевский Д.В., Платунина Т.Н., Дзагурова Т.К., Бахметьева Ю.О., Коротина Н.А., Гапонов С.П и др. Вспышка геморрагической лихорадки с почечным синдромом зимой 2006 - 2007 гг. в Воронежской области. Медицинская вирусология. 2007; XXIV: 145 - 156.
12. Ходякова И.А., Щукина И.А., Мурашкина А.Н., Савельев С.И., Бернштейн А.Д., Дзагурова Т.К. и др. Особенности очагов ГЛПС на территории Липецкой области. Медицинская вирусология. 2009; XXVI: 206 - 208.
13. Дзагурова Т.К., Ткаченко Е.А., Башкирцев В.Н., Окулова Н.М., Апекина Н.С., Бернштейн А.Д. и др. Выделение и идентификация штаммов хантавиру-сов-возбудителей ГЛПС в европейской части России. Медицинская вирусология. 2008; XXV: 142 - 150.
14. Gavrilovskaya I.N., Apekina N.S., Bernshtein A.D., Okulova N.M., Myasnikov Y.A., Chumakov M.P. Pathogenesis of hemorrhagic fever with renal syndrome virus infection and mode of horizontal transmission of hantavirus in bank voles. Archives of Virology (Suppl. 1). 1990; 1: 57 - 62.
15. Bernshtein A.D., Apekina N.S., Mikhailova T.V., Myasnikov Y.A., Khlyap L.A., Korotkov Y.S. et al. Dynamics of Puumala hantavirus infection in naturally infected bank voles (Clethrinomys glareolus). Archives of Virology. 1999; 144: 2415 - 2428.
16. Мутных Е.С. Особенности природных очагов геморрагической лихорадки с почечным синдромом на территории Центрального Черноземья России: Автореф. дис. ... канд. биол. наук. Москва; 2013.
17. Dzagurova T.K., Klempa B., Tkachenko E.A., Slusareva G.P., Morozov V.G., Auste B. et al. Molecular diagnostics of hemorrhagic fever with renal syndrome during a Dobrava virus outbreak in the European part of Russia. Journal of Clinical Microbiology. 2009; 47 (12): 4029 - 4036.
References
1. Bernstein A.D., Gavrilovskaya I.N., Apekina N.S., Dzagurova T.K., Tkachenko E.A. et al. Peculiarities of natural focus formation in viral zoonoses. Epidemiology and Vaccinal Prevention. 2010; 2: 5 - 13 (in Russian).
2. Plyusnin A., Vapalahti O., Lankinen H. Lehvaslaiho H., Apekina N., Myasnikov Yu. et al. Tula virus: a newly detected hantavirus carried by European common voles. Journal of Virology. 1994; 68 (12): 7833 - 7839.
3. Plyusnin A., Morzunov S. Virus evolution and genetic diversity of hantaviruses and their rodent hosts. Current topics in microbiology and immunology Hantaviruses. 2001; 256: 47 - 76.
4. Tkachenko E.A., Bernstein A.D. Dzagurova T.K., Morozov V.G., Slonova R.A., Ivanov L.I. et al. Actual problems of modern stage of studying hemorrhagic fever with renal syndrome in Russia. Journal of Microbiology, Epidemiology and Immunology. 2013; 1: 51 - 58 (in Russian).
5. Mikhailova T.V., Bernstein A.D., Balakirev A.E., Apekina N.S., Albov S.A., Novokhatka A.D. et al. Some biological properties of Microtus arvalis and Microtus rossiaemeridionalis (Rodentia, Cricetidae) and their relationships with hantavirus Tula. Zoological Journal. 2008; 2: 239 - 247 (in Russian).
6. Gavrilovskaya I.N. Pathogenic hantaviruses regulate functions of endothelial cells. 2009; XXVI: 157 - 159 (in Russian).
7. Lundkvist A., Apekina N., Myasnikov Yu., Vapalahti O., Vaheri A., Plusnin A. Dobrava hantavirus outbreak in Russia. Lancet. 1997; 350 (9080): 781, 782.
8. Mutnykh E.S., Dzagurova T.K., Bernstein A.D., Kalinkina E.V., Korotina N.A., Apekina N.S. et al. Epidemic, epizootologic and etiologic properties of hemorrhagic fever with renal syndrome outbreak in Tambov region in 2006 - 2007. Voprosy Virusologii. 2011; 6: 41 - 47 (in Russian).
9. Tkachenko E.A., Bernstein A.D. Dzagurova T.K., Bashkirtsev V.N., Sedova N.S., Malkin A.E. et al. Comparative analysis of epidemic outbreaks caused by the hemorrhagic fever with renal syndrome. Epidemiology, Vaccinology. 2005; 4: 28 - 34 (in Russian).
10. Apekina N.S., Bernstein A.D., Mikhailova T.V., Dzagurova T.K., Sedova N.S., Moiseenko P.M. et al. Properties of hemorrhagic fever with renal syndrome natural focuses in different landscape zones of Tula region. Medical Virology. 2007; XXIV: 99 - 107 (in Russian).
11. Trankvilevskiy D.V., Platunina T.N., Dzagurova T.K., Bahmeteva U.O., Korotina N.A., Gaponov S.V. et al. Outbreak of the hemorrhagic fever with renal syndrome winter 2006 - 2007 in Voronezh region. Medical Virology, 2007; XXIV: 145 - 156 (in Russian).
12. Khodyakova I.A., Shchukina I.A., Murashkina A.N., Savelev S.I., Bernshtein A.D., Dzagurova T.K. et al. Properties of HFRS focuses in Lipetsk region. Medical Virology. 2009; XXVI: 206 - 208 (in Russian).
13. Dzagurova T.K., Tkachenko E.A., Bashkirtsev V.N., Okulova N.M., Apekina N.S., Bernshtein A.D. et al. Isolation and identification of hantaviral strains causative agents of HFRS in Eoropean Russia. Medical Virology, 2008; XXV: 142 - 150 (in Russian).
14. Gavrilovskaya I.N., Apekina N.S., Bernshtein A.D., Okulova N.M., Myasnikov Y.A., Chumakov M.P. Pathogenesis of hemorrhagic fever with renal syndrome virus infection and mode of horizontal transmission of hantavirus in bank voles. Archives of Virology. (Suppl. 1). 1990; 1: 57 - 62.
15. Bernshtein A.D., Apekina N.S., Mikhailova T.V., Myasnikov Y.A., Khlyap L.A., Korotkov Y.S. et al. Dynamics of Puumala hantavirus infection in naturally infected bank voles (Clethrinomys glareolus). Archives of Virology. 1999; 144: 2415 - 2428.
16. Mutnykh E.S. Properties natural focuses of hemorrhagic fever with renal syndrome at the territory of the Central Chernozem Region of Russia: Doctorate of boil. sci. diss. Moscow; 2013 (in Russian).
17. Dzagurova T.K., Klempa B., Tkachenko E.A., Slusareva G.P., Morozov V.G., Auste B. et al. Molecular diagnostics of hemorrhagic fever with renal syndrome during a Dobrava virus outbreak in the European part of Russia. Journal of Clinical Microbiology. 2009; 47 (12): 4029 - 4036.
информация роспотребнадзора
Государственный доклад «О состоянии санитарно-эпидемиологического благополучия населения в Российской Федерации в 2013 году»
1.3. Анализ инфекционной и паразитарной заболеваемости (выдержки, начало на стр. 35)
В 2013 году продолжился очередной эпидемический подъем заболеваемости энтеровирусной инфекцией (ЭВИ), начавшийся в 2012 году.
Зарегистрирован рост заболеваемости ЭВИ в 3,3 раза, в том числе энтеровирусным менингитом (ЭВМ) - в 3,4 раза. Показатель заболеваемости ЭВИ составил 11,23, ЭВМ - 5,02 на 100 тыс. населения.
Наиболее высокая заболеваемость ЭВИ имела место в Хабаровском (104,4 на 100 тыс. населения) и Камчатском (41,2) краях, Республиках Мордовия (44,7), Калмы- кия (37,84), Липецкой (61,34), Сахалинской (57,65), Ярославской (46,80), Магаданской (36,5), Нижегородской (34,8), Курганской (33,45) областях, Еврейской автономной области (39,18), Вологодской области (37,58).
Резко выраженный рост заболеваемости ЭВИ по сравнению с прошлогодними показателями отмечен в Ростовской, Липецкой, Белгородской, Вологодской, Калужской, Смоленской, Тамбовской областях, в Республике Мордовия На фоне эпидемического подъема выявлены заносы энтеровирусной инфекции в оздоровительные учреждения и организованные коллективы детей в Москве, Московской, Воронежской, Волгоградской, Курской, Тамбовской,
Тульской, Астраханской, Нижегородской, Амурской областях, Красноярском крае, Ханты-Мансийском автономном округе, Республике Чувашия, Краснодарском крае. Особенностями эпидсезона 2013 года по ЭВИ явились: более раннее начало эпидподъема заболеваемости ЭВИ, в первую очередь на территориях Южного и Центрального федеральных округов; вовлечение в эпидемический процесс территорий, ранее считавшихся благополучными по данной нозологической форме; циркуляция новых вариантов вирусов, преимущественно завезенных из Юго-Восточной Азии, ранее практически не регистрируемых на территории Российской Федерации; отсутствие иммунитета к новым вариантам энтеровирусов у населения страны.
Учитывая отсутствие средств специфической профилактики ЭВИ, основное внимание необходимо уделить комплексу профилактических мероприятий в период подготовки к сезону активизации энтеровирусов в соответствии с мероприятиями Программы «Эпидемиологический надзор и профилактика энтеровирусной (неполио) инфекции на 2012 - 2014 гг.».
Продолжение на странице 66.
