CC BY
23
Газ наш насущный
(статья третья]
ЮА. Ершов
Доктор экономических наук, профессор (Всероссийский научно-исследовательский институт внешнеэкономических связей Минэкономразвития РФ)
Вступление человечества в XXI век ознаменовалось наступлением нового этапа в развитии мировых рынков нефти и природного газа. В результате быстро ускоряющихся процессов глобализации, сохраняющегося повсеместно поступательного экономического развития, выхода на авансцену новых супергигантов в лице Китая и Индии, нарастающей импортной зависимости одних стран от других и все это, перемноженное на сохраняющуюся угрозу надежности поставок энергоресурсов под влиянием непрекращающе-гося террористического фундаменталистского исламистского бунта против инакомыслящих, или "неверных”, мировые рынки нефти и газа стали испытывать хронический дисбаланс между спросом и предложением, обусловливающий неуклонное развитие тенденции к росту цен на энергоресурсы. Ценовые рекорды 2003 и 2004 гг. - были перекрыты в 2005 г. Как заявил представитель Совета директоров и президент “ОЬеугопТехасо” Дэвид О’Рейли, "время, когда мы могли рассчитывать на дешевую нефть и еще более дешевый природный газ, уже позади”1.
В первых двух статьях, опубликованных в журнале, автор хотел привлечь внимание читателя к уникальным возможностям, которые открылись перед Россией в связи с возникновением качественно новой ситуации на рынке природного газа
и наличия у страны объективных посылок в деле обеспечения себе практически монопольного положения на этом наиболее перспективном мировом рынке энергоресурсов, которое позволило бы ей не только обеспечить прорыв в получении дополнительных экспортных доходов для радикального улучшения социального положения в стране и проведения структурных изменений в экономике, но и дать возможность укрепить свои позиции в качестве ведущей энергетической державы, создающий надежную базу для обеспечения мировой энергетической безопасности2.
Внешнеэкономические связи ТЭК России являются решающим звеном в обеспечении благосостояния нации, обеспечивая до половины бюджетных, валютных и экспортных поступлений. Через внешнеторговые каналы ТЭК России реализует за рубежом, как показывают статистические итоги 2004 г., до 56% добываемой нефти, или 257 млн т, 31% добываемого газа, или 200 млрд куб. м, 56% производства основных нефтепродуктов, или 82 млн т нефтепродуктов. Важную роль играют поставки за рубеж и продуктов нефтехимии.
Однако географическое положение страны и недостаточное развитие портового хозяйства и диверсифицированной сети магистральных трубопроводов обуславливают исключительную зависимость
России от транзита экспортных товаров через территорию других стран. В мире, пожалуй, не найдется ни одной другой крупной экспортно-ориентированной страны, которая была бы так сильно привязана к чужим транспортным магистралям для доставки импортерам своих товаров, и природный газ является наглядным примером этого. Статистика свидетельствует, что прямые поставки российского газа импортеру оценивается в 5,5%, тогда как у таких экспортеров и конкурентов России, как Нидерланды и Норвегия - более 75% и около 70% соответственно. Российский газ в своем движении по Европе пресекает границы 14 государств, при этом 2/3 объема поставок проходит через территории трех государств, и еще около 1/5 - через территории четырех государств. Велика степень концентрации транзитных путей по территории отдельных стран. Так 80% экспорта российского газа проходит транзитом через территорию Украины. Высок удельный вес Белоруссии, Чехии, Словакии и Польши в осуществлении российского транзита газа.
Положение с нефтью несколько лучше, но и оно, по сегодняшним критериям, не может считаться удовлетворительным. Лишь к 2004 г. с развитием Балтийской трубопроводной системы (БТС) отгрузки морем из собственных портов составили 90 млн т и превысили объемы поставок по основной заграничной транспортной магистрали-нефтепроводу
“Дружба” (около 80 млн т)3.
В складывающейся ситуации достаточно небольшого изменения в политической конъюнктуре в любом из звеньев транзитной цепочки как это немедленно сказывается на интересах и экспортеров, и импортеров, вызывая нарушение стабильности снабжения жизненно важными энергоресурсами, что угрожает экономической и энергетической безопасности обеих стран. Иными словами, транзит через территорию других стран превратился для России в “ахиллесову пяту” ее благополучия.
Для России важен и другой аспект проблемы упорядочения транзита, а именно аспект, связанный с ролью России в
качестве транзитного пространства, через которое могут осуществлять и уже осуществляют свои поставки на емкие рынки европейских стран наши партнеры по участию в СНГ - Казахстан, Туркменистан, Азербайджан и в перспективе Узбекистан. Это обуславливает двойственное отношение России к решению проблем транзита. С одной стороны, она заинтересована в безопасности, стабильности, свободе транзита через другие страны, когда речь идет о российских экспортных потоках, а с другой, ей приходится, как говорится, скрипя сердцем, пропускать через свою территорию товары своих конкурентов, сокращая тем самым свои коммерческие возможности на уже освоенных рынках и подрывая не в свою пользу сложившиеся цены. Да и установленные тарифы транзита столь низки по меркам, применяемым в других странах, что не могут являться достойной компенсацией за потерю конкурентоспособности газовой отрасли. При решении проблемы регулирования транзита через свою территорию, Россия должна сдерживать этот транзит лишь в ограниченных размерах, так как в противном случае потоки газа и нефти из Средней Азии пойдут на европейский рынок окольными путями, минуя Россию, лишая ее крупных доходов от транзита и ослабляя ее геополитические позиции в отношении контроля над рынком газа.
Транзит энергоресурсов через Россию уже давно широко осуществляется: только в 2004 г. “Газпром” обеспечил транспортировку 50 млрд куб. м из Казахстана и государств Средней Азии, что на 3,3 млрд куб. м выше аналогичного показателя за предыдущий год. В истекшем году только по системе “Транснефти” транзитом было поставлено за рубеж 21,5 млн т нефти, что почти на 10% больше, чем год назад.
Несмотря на растущий объем транзитных операций, важно отметить, что в российской законодательной базе все еще отсутствуют какие-либо федеральные законы, регулирующие транзит газа по территории страны. Транзит осуществляется на базе региональных и двусторонних межправительственных соглашений,
заключаемых между Россией и заинтересованными государствами, выполняющими транзитные операции на территории России.
Зависимость России от транзита вызывает особый интерес правительства России к разработке единого подхода в регулировании транзита в международном масштабе. До появления на свет Договора к Энергетической Xартии, подписанного в декабре 1OO4 г. и вступившего в силу в апреле 1OOB г., практически единственным международным документом, сформулировавшим международные принципы и правила транзита, были положения статьи V ГАТТ, зафиксировавшей принцип свободы транзита и недискриминации при его осуществлении. С вступлением в силу Договора к Энергетической Xартии на 51 государство и ЕС, участвующих в нем, стали распространяться положения статьи 7 этого документа, добавившей к принципам ГАТТ, ряд новых важных положений. По состоянию на апрель 2GG5 г. ДЭX ратифицировали 46 стран. Россия этот документ пока не ратифицировали и применяет его на временной основе, т.е. в той мере, в какой он не противоречит ее Конституции, законам и другим нормативно-правовым актам.
Важнейшими положениями, заложенными в статью о транзите ДЭX, являются:
□ обязательство договаривающейся стороны принимать "необходимые меры для облегчения транзита энергетических материалов и продуктов ^MH в соответствии с принципами свободы транзита и без различий в том, что касается происхождения, места назначения или владельца таких ЭMП, без дискриминационных тарифов, основанных на таких различиях, а также без чрезмерных задержек, ограничений или сборов”;
О обязательство договаривающейся стороны, предусматривающее предоставление при транзите на менее благоприятного режима в отношении транзити-руемых ЭMП, чем тот, который предоставляется ЭMП, происходящих из ее собственной территории или предназначенной для нее;
□ в случае невозможности осуществлять на коммерческих условиях транзит из-за недостатка транспортных сетей страна, через которую осуществляется транзит, не должна, с определенными оговорками, препятствовать созданию новых мощностей;
□ договаривающаяся сторона не должна прерывать или сокращать существующие транзитные потоки также в случае наличия споров в отношении этого транзита;
□ учреждение специальной процедуры урегулирования споров с назначением независимого мирового посредника, уполномоченного назначать внутренние временные транзитные тарифы на срок до 12 месяцев в случае, если стороны спора не могут придти к соглашению.
Важно отметить, что отдельные транспортные положения, закрепленные ДЭХ, широко использовались при разработке упоминавшихся выше региональных и двусторонних соглашений, регулирующих транзит трубопроводным транспортом нефти и газа через территории России.
Россия, как держава, больше всех заинтересованная в решении вопроса об упорядочении транзита, поддержала высказанное в свое время предложение о разработке специального Протокола к ДЭХ по транзиту, который дополнил бы и уточнил положения ДЭХ, не противореча им и не отклоняясь от них.
Переговоры по разработке нового документа начались в декабре 1999 г. и продолжались до конца 2002 г., когда стороны, а речь идет о России и ЕС, так и не смогли достичь консенсуса по трем принципиальным положениям разработанного текста Протокола. К этим разногласиям относятся:
1. Предложенное Россией положение “О праве первого отказа”, представляющее экспортеру ЭМП, имеющему долгосрочный контракт на поставку, у которого права транзита через третьи страны гарантируются только краткосрочными
транзитными соглашениями, возможность первым возобновить эти Соглашения, когда срок их истекает. Отсутствие подобного положения в Протоколе создало бы для экспортеров России, работающих на базе долгосрочных соглашений, большие риски, сумма убытков по которым, могут исчисляться многими сотнями миллионов долларов. Делегация ЕС настаивает на исключении этого положения из проекта Протокола, как противоречащего законодательству ЕС о конкуренции.
2. Яблоком раздора явилось также положение об установлении тарифных ставок. Помимо предложения России об установлении тарифов на основе издержек, ЕС предложил предусмотреть в Протоколе возможность устанавливать тарифные ставки через аукционы, что может привести к удорожанию транзита и созданию угрозы несостоятельного обращения владельцев мощностей.
3. Предложение ЕС об объявлении ЕС организацией региональной экономической интеграции (ОРЭИ), учреждающее для целей Протокола практически единое транспортное пространство на всей территории Европейского Союза, что позволит объявлять транзитом только перемещение товара через территорию ЕС в другие страны, не входящие в ЕС, например в Швейцарию или в Калининград. В силу географических особенностей ЕС подобный транзит осуществляется лишь в незначительных рамках.
На товары, поступающие в ЕС, по предложению ЕС, будет распространяться так называемый "всеобщий стандарт”, "по меньшей мере эквивалентный тому, который является результатом действия положений Протокола”. На деле, эта неясная формула выводит ЕС из под действия Протокола на всей территории ЕС до разработки набора документов, обеспечивающих упоминавшийся выше "всеобщий стандарт” пока что неустановленного свойства. При этом ЕС сохраняет за собой право на участие в разработке режима транзита через территории других стран-участниц ДЭХ, что серьезно нарушает баланс интересов этих стран, в первую очередь России. На практике это может оз-
начать, что Россия должна обеспечить свободный транзит газа, добытого в других странах на рынки ЕС, а также предоставлять иностранным инвесторам право строительства параллельных трубопроводов на своей территории, получая взамен обещания разработать загадочный "всеобщий стандарт”.
Учитывая важность решения транзитной проблемы, российская делегация согласилась с предложением Председателя Конференции Энергетической Хартии продолжить переговоры, начав их с двусторонних консультаций между Россией и ЕС в целях нахождения компромиссного решения по существующим разногласиям. Однако по состоянию на апрель 2005 г. взаимные консультации пока не принесли зримых результатов.
Говоря о будущем, надо отметить, что интересы дела и российской внешней политики при всех обстоятельствах требуют продолжения переговоров по разработке Протокола по транзиту или изменению статьи 7 ДЭХ о транзите, обеспечивая в них в максимальной степени учет интересов российской стороны, более четкого и настойчивого противопоставления концепции ЕС о свободе рыночной конкуренции объективной необходимости поддержания стабильности поставок через систему долгосрочных соглашений -основы обеспечения энергетической безопасности западноевропейского региона. Поэтому надо исходить из того, что в случае очередного провала переговоров по разработке Протокола имело бы смысл изучить вопрос о возобновлении переговоров с предварительной разработкой двух сценариев - одного в рамках Договора к Энергетической Хартии и другого -путем организации прямых переговоров на двусторонней основе с ЕС в рамках предстоящих переговоров о перезаключении Соглашения о партнерстве и сотрудничестве в связи с истечением срока его действия, или на трехсторонней основе, включив Украину и Белоруссию, как третью сторону, заинтересованную в решении транзитных проблем, как страны, через которые осуществляется российский транзит.
По первому сценарию можно было бы предложить начать новые переговоры, на сей раз по совершенствованию самой статьи 7 ДЭХ о транзите. Но при этом имело бы смысл исходить из желательности зафиксировать на бумаге хотя бы минимум того положительного и важного для России, о чем удалось договориться на переговорах по транзитному протоколу. Например, очевидно, что в статью должны войти положения проекта Протокола о запрете несанкционированного отбора транзитных энергоресурсов и, более того, должны быть введены положения о санкциях за такого рода действия, и многие другие положения. В российских интересах было бы также исключить из статьи пресловутое положение об институте мирового посредника при решении споров по транзитным вопросам, потенциональ-но угрожающего нанести многомиллионные убытки крупным экспортерам ЭМП в случае его применения. Проблему признания европейской ОРЭИ можно было бы предложить решить путем внесения изменений в определение понятия “транзит” в статье 7(10], заменив в ней понятие “транзит” для стран ЕС понятием “внутренняя транспортировка по единой территории” с принятием обязательства выполнения на территории ОРЭИ всех обязательств по транзиту в соответствии с ДЭХ.
Другим возможным сценарием решения проблемы переговоров о транзите, с заменой предмета переговоров -“транзит” на “осуществление транспортировки”, могли бы быть переговоры с создаваемым экономическим объединением России, Украины, Белоруссии и Казахстана, если бы удалось осуществить в этом проекте ту часть интеграции, которая предусматривала бы создание единого транспортного пространства с едиными тарифами. Это привело бы к тому, что при переговорах с ЕС речь пошла бы уже о двусторонних отношениях ОРЭИ на базе ЕС и нового интеграционного объединения, осуществляемых на условиях, разработанных только двумя группировками, уже вне рамок ДЭХ.
Этот сценарий мог бы быть разработан и без создания ОРЭИ на базе Рос-
сии, Украины, Белоруссии и Казахстана. Важно, чтобы удалось избежать понятия "транзит”, заменив это понятие понятием "общих условий транспортировки” энергоресурсов по территории стран, с установлением возможно единых тарифов и с определенным единообразным порядком доступа к сетям.
В этом случает, речь бы шла о двустороннем соглашении России с ЕС об условиях транспортировки между двумя странами на базе подлежащего перезаключению Соглашения о партнерстве и сотрудничестве. Этот сценарий мог бы оказаться также востребованным и в случае, если бы переговоры по транзиту были бы проведены и на трехсторонней основе - Россия, ЕС и Украина с Белоруссией, выступающих как страны транзита.
Интеграционный процессы в Европе набирают ускорение. Уже сегодня ЕС в составе 25 членов, что составляет половину стран, участвующих в ДЭХ, объявляет себя ОРЭИ, а завтра, судя по высказываемым намерениям, европейское ОРЭИ с единым транспортным пространством составит уже 30, а может быть и более членов Конференции по Энергетической Хартии. Если учесть, что такие участники ДЭХ, как Австралия, Япония и Исландия, будучи островными государствами, не особенно заинтересованы в решении проблем сухопутного транзита, можно утверждать, что транзитная проблема все больше превращается в проблему стран СНГ, которую они могут решить самостоятельно. Это делает роль Секретариата Энергетической Хартии, как посредника в переговорах, практически не нужной. Исключение его из переговоров облегчило бы бремя содержания Секретариата, на чем настаивают отдельные делегации.
Отдельно стоит вопрос о ратификации ДЭХ. До сих пор этот вопрос в России вызывает неоднозначную реакцию. С одной стороны, выдвигаются предложения
о необходимости его ратификации, учитывая особую роль нашей страны в снабжении западного мира дефицитными энергоресурсами, с другой - отвергающие этот шаг, как потенциально угрожающий экономическим интересам России, если она
Внешнеэкономический б ю л л е т е н ь № 8 (Август) 20 05
согласится на применение принципа "свободы транзита”.
Крайнюю точку зрения по проблеме высказывает бывший работник Газпрома, ныне Председатель комитета по энергетике, транспорту и связи Государственной Думы В. Язев, который неоднократно выступал против ратификации ДЭХ на страницах газет и журналов. Так в "Российском экономическим журнале” В. Язев пишет: "В случае ратификации Россией ДЭХ (в действующей редакции) и свободного выхода на европейский рынок центрально-азиатского газа, "Газпром” может потерять более трети своего рынка сбыта в Европе, а общий ущерб компании составит примерно 6,7-8,2 млрд долл. в год, что повлечет за собой пятидесятипроцентное снижение ее выплат в бюджет РФ”. По мнению В. Язева, - "хуже того, окажется разрушенной система долгосрочных контрактов, и остро встанет вопрос об обеспечении энергетической безопасности страны”.4
Апокалипсическое видение В.Язе-вым будущего российского экспорта газа требует определенных комментариев. Отдавая должное возможности обострения конкуренции на рынке, следует иметь в виду, что речь о масштабном экспорте газа из Средней Азии может идти лишь в будущем времени, когда потребности европейского рынка вырастут настолько, что смогут поглотить и российский газ (если, конечно, "Газпром” сумеет нарастить добычу) и среднеазиатский, который к тому времени, как не исключают эксперты, может пойти не только в Европу, но и в соседний Китай и даже в Индию, испытывающих острый дефицит в снабжении энергоресурсами.
Во-вторых, неизбежное присоединение России к ВТО заставит Россию признать как обязательную статью V о транзите и вместе с тем, и принцип "свободы транзита”. Рассчитывать на возможность оговорить свое присоединение к ВТО нераспространением на Россию этого принципа на том основании, что в статье V речь не идет о трубопроводном транспорте, не удастся, поскольку статья говорит о
транзите как виде деятельности, не подразделяя на отдельные его виды. Кроме того, Соглашение ГАТС, обязательное к подписанию, относит трубопроводный транспорт к видам услуг и распространяет свое действие на него. Да и сама процедура присоединения к ГАТТ требует согласования любого принципиального вопроса (а вопрос “о свободе транзита” это вопрос принципиальный] и переговоров со всеми участниками ВТО, число которых давно перевалило за 150. Но, конечно, решая проблему признавать или не признавать “свободу транзита”, Россия не должна забывать, что отрицание этого принципа на фоне его всемирного признания вызовет серию обид и недопонимания со стороны наших партнеров по всем видам объединений стран бывшего СССР и затруднит, если не сделает невозможным, процесс создания единого экономического пространства.
Конечно, лучшим вариантом могло бы быть создание под эгидой России газового альянса, состоящего из России, Туркменистана, Казахстана, Азербайджана, и возможно, Узбекистана и транзитных стран - Украины и Белоруссии, который разработал бы оптимально выгодный для всех порядок установления транзитного режима и транзитных ставок, а также, возможно, определил принципы совместного координированного порядка выступления на европейских рынках, ограничивающего конкуренцию членов альянса друг с другом, и направленного на поддержание единого уровня цен, что явилось бы хорошим противодействием политике ЕС по либерализации рынка газа в целях максимального снижения цен на него. Не исключена в более отдаленном будущем возможность создания единого экспортного газового консорциума на базе единого экономического пространства и региональной энергетической и транспортной интеграции.
В случае, если идея создания альянса не будет реализована, в интересах России было бы все же ратифицировать ДЭХ и после этого попытаться внести изменения и дополнения в положения о
транзите с максимальным их улучшением, поскольку без вступления в силу ДЭХ Россия после вступления в ВТО столкнется с необходимостью выполнять предписания соглашения ГАТТ (ст. V), устанавливающие не только свободу транзита, как и ДЭХ, но и принцип применения национального режима в отношении транзитируемых товаров, однако в менее выгодном варианте для России. Это означает неизбежность
установления тарифных ставок на уровне, равном ставкам, действующим на внутреннем рынке России. В случае ратификации ДЭХ для России тот же принцип свободы транзита будет толковаться как принцип “свободы транзита” с применением тарифов, применяемых к отечественным экспортерам, которые могут быть существенно выше, чем тарифы для внутренних перевозок (см. таблицу].
Таблица
Сопоставление формулировок о режиме транзита по документам ІАТТ-ВТО и Логовору к Энергетической Хартии, включая Транзитный протокол
Статья V (6) ГАТТ-ВТО Договор к Энергетической Хартии
Договаривающаяся сторона должна предоставлять товарам, которые идут транзитом через территорию любой другой договаривающейся стороны, режим не менее благоприятный, чем режим, который был бы предоставлен таким товарам, если бы они транспортировались с места происхождения к месту назначения без прохода через территорию такой другой договаривающейся стороны ДЭХ ст. 7 - предусматривает режим, не менее благоприятный, чем тот, который ее положения предусматривают для таких материалов вывозимых из ее собственной территории или предназначенных для нее...
Это означало бы, что осуществляемое "Газпромом” выравнивание внутренних и внешних цен с неизбежным повышением внутренних цен в сторону уровня мировых цен должно пойти по пути повышения, в первую очередь, транзитных тарифов до уровня тарифных ставок для экспортеров, к которым приравнивались бы и ставки тарифа для транзита. И те, и другие ставки, очевидно, должны быть повышены, в частности путем включения в полном объеме инвестиционной составляющей, компенсирующей затраты на увеличение производительной мощности рос-
сийских трубопроводов. Конечно, эти ставки должны были быть намного более высокими, чем ставки на внутреннюю транспортировку, но не намного выше ставок, применяемых Украиной и Белоруссией к российскому транзиту, поскольку в противном случае эти страны, получающие газ также транзитом через Россию из Туркмении и других источников, столкнутся с проблемой его удорожания и станут настаивать на повышении собственных тарифных ставок на российские энергоресурсы, транспортируемые транзитом из России. Иными словами, увели-
чение ставок на транспортировку должно быть не слишком большим, но и не слишком маленьким для того, чтобы обеспечить России повышение поступлений от неизбежного транзита и покрыть часть расходов на расширение магистральных сетей.
Важно отметить, что предлагаемый механизм должен быть выгоден для России и в том плане, что мог бы обеспечивать сдерживание роста украинских и белорусских транзитных ставок, поскольку в условиях применения принципа равнопа-ритетности российских транзитных ставок с украинскими и белорусскими, и Украина, и Белоруссия не увеличивали бы свои ставки, опасаясь ответных действий России при транзите через ее территорию газа и нефти из Туркмении и других стран СНГ.
Таким образом, важно подчеркнуть, что ратификация ДЭХ была бы выгодна России при ее присоединении к ВТО до самого фактического вступления, поскольку гарантировала бы применение механизма транзита, позволяющего максимизировать транзитные доходы и в какой-то степени сдерживать потоки газа и нефть из стран-конкурентов.
Заканчивая раздел о транзите, хотелось бы подчеркнуть, что Россия, учитывая исключительную важность для нее решения транзитных проблем, должна продолжить решение проблемы путем совершенствования международного регулирования, но, вместе с тем, не забывать о том, что самым радикальным и надежным путем ее решения должно стать строительство новых мощных трубопроводных магистралей, минующих границы, а также создание разветвленной сети заводов и инфраструктуры по внедрению сжиженного природного газа.
В этой связи важнейшим приоритетом в политике "Газпрома” в отношениях с ЕС становится строительство Североевропейского газопровода, который пройдет по дну Балтийского моря, обеспечивая прямую поставку газа прибрежным странам Европейского Союза. Другим приоритетом могло бы стать комплексное освоение Штокмановского месторождения.
“Газпром” должен, наконец, закончить выбор выгодной иностранной “невесты” для участия в этом перспективнейшем проекте.
Головная боль России связана не только с проблемой транзита, но и с другой внешнеэкономической проблемой -сохранения и поддержания системы долгосрочных контрактов, на базе которых преимущественно осуществляются поставки российского газа на основной рынок сбыта ЕС и другие страны Европы. Главным принципом, на котором базируется долгосрочный контракт, является принцип “бери или плати” (“take or pay”), т.е. выбирай установленные контрактом количества газа или плати неустойку. Такая формулировка позволяет экспортеру обеспечить окупаемость капиталовложений, исчисляемых многими миллиардами долларов, и гарантировать покупателю бесперебойность и надежность поставок. По данным “Газпрома”, общая сумма будущих поставок по действующим долгосрочным контрактам, находящимся в портфеле организации, составляла в 2004 г. 2 трлн куб. м.
Долгосрочные контракты - инструмент не российского изобретения. Практика их заключения широка и выходит за пределы европейского континента. Около 85% потребляемого в Великобритании природного газа и 50% оптовых поставок в США до сих пор осуществляется на долгосрочной основе5. Широко используют долгосрочные контракты норвежские и нидерландские поставщики, а также многочисленные экспортеры СПГ практически во всех регионах мира.
Таким образом, долгосрочные контракты до сих пор играют важную роль на всех этапах снабжения природным газом и необходимы для всех участников этого процесса - от добывающих компаний до конечных потребителей.
Торговая деятельность “Газпрома” на рынке природного газа в ЕС осуществляется в условиях полномасштабного проведения органами ЕС политики либерализации рынка газа.
Начало проведения в жизнь этой политики было положено в августе 2004 г. введением в действие Директивы по газу 98/30EC, вступившей в силу в 1998 г. Главная направленность Директивы -обеспечить условия для предоставления всем поставщикам газа в ЕС равного доступа к газопроводам, аннулирования запретов на реэкспорт газа, обеспечения постепенного перехода от практики использования долгосрочных контрактов на механизм оптового рынка газа с созданием конкурентной среды для снижения цен основных поставщиков газа в ЕС, к которым, как известно, в первую очередь относится “Газпром”.
Для ускорения создания единого европейского рынка газа 26 июня 2003 г. в ЕС была принята новая Директива по газу 2003/55ЕС, заменившая предыдущую директиву. Положения нового документа должны были бы быть включены в законодательные акты стран-членов до 1 июля 2004 г., когда официально прекращает действие Директива 1998 г.
Новая Директива ускорила открытие национальных рынков газа для развития механизма конкуренции. Право свободного выбора поставщиков в соответствии с новой Директивой получили с 1 июля 2004 г. все потребители газа за исключением потребителей в бытовом секторе. С 1 июля 2007 г. свобода выбора поставщика должна быть обеспечена повсеместно. К настоящему моменту полностью открыты для конкуренции национальные рынки газа в Великобритании, Германии, Италии, Испании и Австрии, часть рынка Бельгии. На очереди открытие рынков в Нидерландах и Дании. В 2006 г. откроют рынки все остальные страны-члены ЕС за исключением Греции, Португалии и Финляндии, которым Директива предоставила исключение, а также Франции и Люксембурга, сохраняющим особую позицию по отношению к реформе.
Несмотря на выраженную направленность новой политики на ослабление позиций основных поставщиков газа в ЕС в целях снижения цен, ограничения их конкурентоспособности и создания “рынка продавца” на территории ЕС, органы уп-
равления Европейским Союзом отдают отчет в том, что без системы долгосрочных контрактов невозможно обеспечить устойчивое, надежное, гарантированное снабжение ЕС природным газом. По этой причине в новой Директиве они были вынуждены констатировать, что “долгосрочные контракты будут оставаться важной частью газоснабжения стран-членов и должны быть сохранены в качестве опциона для предприятий газоснабжения в том случае, если они не противоречат в целом настоящей Директиве...” и “условия этой Директивы не должны препятствовать заключению долгосрочных контрактов в том случае, если они соответствуют правилам конкуренции ЕС”. Таким образом, с большими оговорками власти ЕС подтвердили значимость на сегодня института долгосрочных соглашений. Вместе с тем, приходится отмечать, что под влиянием либерализации в ЕС происходят изменения традиционной фирменной структуры внутреннего рынка природного газа на всех его уровнях в направлении демонополизации, нарушения привычных связей, обострения конкуренции и ухудшения условий для заключения и осуществления долгосрочных контрактов “бери и плати”.
Осуществляемая политика либерализации оказывает существенное влияние не только на экспортеров газа в ЕС, но и способствует подрыву финансовой мощи крупных газовых компаний-импор-теров, что ведет к их функциональному расчленению и появлению на рынке новых компаний. Это, в свою очередь, порождает тенденцию среди крупных традиционных компаний, связанных с торговлей энергоресурсами, к проведению политики слияния и поглощений, обеспечивающих достижение нужных размеров, необходимых для поддержания конкурентоспособности. Одновременно расширяются операции за счет охвата других видов энергоносителей, помимо природного газа, а также других сфер деятельности в первичных и вторичных звеньях газовой промышленности для ослабления риска. По этому пути пошли такие крупнейшие компании, как “E.ON”, “Suez”, “RWE”, “Edison”, “ E NI ”, “EDF”, торгующие природным газом и электроэнергией. С другой стороны, в целях ослабления рисков, связанных с по-
ставками природного газа на европейский рынок, и обеспечением рынков сбыта, экспортеры природного газа диверсифицируют свою деятельность за счет поставок других видов энергоносителей, а также, в результате интеграции, в различные звенья газового хозяйства европейских стран.
Следует отметить, что "Газпром” в новых условиях работы на своем основном экспортном рынке сумел заблаговременно проанализировать ситуацию и начать готовиться к европейским нововведениям. Помимо активной защиты института долгосрочных контрактов "Газпромом”, как это отмечал в газете "Время новостей” член правления "Газпрома” Ю.Комаров, "была создана довольно разветвленная инфраструктурная база за рубежом в виде газопроводов и подземных хранилищ, а также организационная составляющая в виде совместных предприятий”.6 "Мы готовы, - отмечал Ю.Комаров, - работать на либерализованном рынке, увеличивать долю спотовых продаж. В частности, сейчас мы постепенно осваиваем британский рынок, где, я уверен, займем солидное место в обозримом будущем. Но это не значит, что нужно отказаться от стратегических основ нашего бизнеса - долгосрочных контрактов и единого экспортного канала”. К арсеналу средств, используемых "Газпромом” в условиях либерализуемого европейского рынка, следует отнести также и краткосрочные сделки, использование торговых площадок ("хабов”), участие в приватизации дистрибьюторов газа в Восточной Европе, согласие на отказ от пункта о месте назначения поставок в новых контрактах, в частности с компанией "ЭНИ”, что узаконило возможность перепродаж закупаемого у "Газпрома” газа и др.
Важную роль в торговой тактике "Газпрома” играют стратегические альянсы, устанавливаемые с крупнейшими энергетическими ТНК Западной Европы. К числу такого рода партнерств относится, прежде всего, сотрудничество с энергетическим концерном "Е.01\Т, являющимся правопреемником известной монополии ФРГ "РиИгдаБ”. Согласно соглашению об
установлении стратегического альянса в газовой промышленности и электроэнергетике, предусматривается совместная деятельность "Газпрома” и "Е.0\” в строительстве Североевропейского газопровода, повышение степени доступа "Газпрома” к прямой продаже газа, транспортируемого по этому газопроводу в Германии, поставка российского газа на строящиеся в Германии совместно электростанции, выходу "Газпрома” на германские рынки электроэнергии и добыча ямальского газа. До 2010 г. предполагается затратить на эти цели не менее 15 млрд долл.
Установление аналогичных долгосрочных стратегических альянсов в других странах и с другими крупнейшими энергетическими ТНК внесет существенный вклад в решение стратегической задачи "Газпрома” по установлению комплексных внешнеэкономических связей на базе взаимодополняемости экономик России и западноевропейских стран.
Учитывая стратегическую важность защиты торговых позиций России на западноевропейском рынке газа и других рынках, которые предполагается освоить в будущем, возникает необходимость оказания всемерной поддержки используемого нами института долгосрочных контрактов и других механизмов долгосрочного финансирования газовых проектов и гарантирования рынков сбыта, как наиболее эффективных инструментов обеспечения глобальной энергетической безопасности и удовлетворения растущих потребностей в газе мировой экономики.
В этой связи представляется целесообразным изучить вопрос о возможности включения в повестку дня намечаемого саммита "восьмерки” в Москве в 2006 г., вопроса о роли долгосрочных контрактов в обеспечении глобальной энергетической безопасности в области снабжения природным газом. Аналогичную проблематику можно было бы рекомендовать для обсуждения в рамках энергодиалогов с ЕС и США, а также для будущей работы Комитета по инвестициям Конференции по Энергетической Хартии и других международных энергетических организаций.
Лидерство России в запасах, добыче и экспорте природного газа неизбежно периодически порождает идею создания под эгидой России газового картеля типа ОПЕК, координирующего экспорт газа и цены на него.
Примечания:
1 “Эксперт”, № 9, 2005.
2 “Нефть России”, № 3, 2005 и №№ 2 и 10, 2004.
3 “Нефтегазовая вертикаль”, № 3, 2005,
с. 78.
4 “Российский экономический журнал”, №2, 2004.
5 International Energy Agency , “Security of Gas Supply in Open Markets, Paris, 2004, p.110.
6 ОАО «Газпром», “Юрий Комаров: мы давно готовимся к либерализации рынка в Европе”, http:www.gazprom.ru /20 мая 2004 г.
В.П. Шалашов, Н.В. Шалашова
Валютные расчеты в Российской Федерации при экспортноимпортных операциях.
7-ое издание, переработанное и дополненное.
- М.: ООО «Журнал «Горячая линия бухгалтера», 2005. - 92 с.
(12 п.л.)
Вышла в свет книга “Валютные расчеты в Российской Федерации при экспортно-импортных операциях”, подготовленная преподавателями Всероссийской академии внешней торговли: профессором В.П. Шалашовым и доцентом Н.В. Шалашовой.
В книге семь глав: 1. Основы валютного законодательства Российской Федерации; 2. Валютный контроль внешнеэкономической деятельности в Российской Федерации; 3. Организация международных расчетов Российской Федерации с зарубежными странами; 4. Валюты и валютные курсы; 5. Валютные курсы и осуществляемые на нем операции; 6. Валютно-финансовые и платежные условия контрактов во внешнеэкономических связях Российской Федерации; 7. Система противодействия легализации преступных доходов в РФ.
Книга имеет приложения: законы и нормативные акты, регулирующие валютные операции в РФ (по состоянию на 01.01.05.). Всего перечисляется 28 документов.
Книга продолжает обширный предыдущий перечень публикаций авторов, отличается четким языком, стремлением довести до читателя определения сложных понятий, без уяснения которых сегодня невозможно представить себе профессионального внешторговца.
Данное издание имеет широкое предназначение: оно необходимо и для предпринимателей, работающих на внешнем рынке, и для студентов экономических вузов, постигающих непростые проблемы1 валютны1х отношений разны1х стран.
