CC BY
39САБЕ ЬАШ
Гарантия обеспечения прожиточного минимума как следствие принципа социального государства
Сравнительный анализ правоприменительной практики конституционных судов Федеративной республики германии1 и российской Федерации2
Юрий Сафоклов
статья посвящена обязанности государства по обеспечению прожиточного минимума, которая является одной из важнейших составляющих конституционного принципа социального государства. возникающие в этом контексте правовые проблемы рассматриваются через призму правоприменительной практики конституционных судов ФРГ и Российской Федерации, решения которых неоднократно давали мощный толчок развитию теоретической основы принципа социального государства. исследуемые решения касались соответствия размеров социальных и пенсионных выплат прожиточному минимуму, установленному на территории этих двух стран. содержащиеся в мотивировочной части основополагающие выводы не только конкретизируют критерии справедливой системы социальной опеки, но и позволяют сделать некоторые выводы о сходствах и различиях конституционно-правового толкования норм немецкого и российского социального права.
^ Принцип социального государства; прожиточный минимум; размер социальных выплат; трудовые пенсии; решение конституционного суда
I. Введение
Конституции Федеративной Республики Гер-
мании и Российской Федерации провозглашают принцип социального государства, который является одним из краеугольных камней внутригосударственного устройства этих стран (абз. 1 ст. 20 Основного закона ФРГ,
ч. 1 ст. 7 Конституции РФ). В сравнении с
другими фундаментальными догмами (таки-
ми, как принцип правового государства3 или принцип верховенства демократии4)5 этот институт был возведен в ранг высших конституционных ценностей относительно недавно6. Причиной тому явился вывод о невозможности стабильного и мирного сосуществования
членов общества в условиях действия дарвиновского закона о выживании сильнейшего; признание тезиса о всеобщем равенстве, означающее отмену деления людей на «силь-
ных» и «слабых», имело своим необходимым следствием возникновение вопроса о помощи людям, в силу тех или иных обстоятельств не имеющих возможности воспользоваться определенными благами и вследствие этого теряющих, полностью или частично, свой равноправный общественный статус. Игнорирование существования таких групп людей или возложение ответственности за решение их проблем на них самих должно было породить возникновение, с одной стороны, своего рода касты полноправных членов общества, а с другой — группы людей с ограниченными правами. Естественно, такое состояние не могло быть бесконфликтным, ибо последние стремились бы к получению доступа к привилегиям, которыми, однако, не пожелала бы делиться каста «избранных»7.
Во избежание возникновения подобных социально опасных ситуаций государство взя-
ло на себя обязательство помогать людям в сложных жизненных ситуациях. Само собой разумеется, что под такой помощью не может пониматься подъем на высшую ступень социального благополучия. Однако гарантия помощи обеспечивала граждан товарами и услугами первой необходимости и, следовательно, возвращала человеку возможность существовать как полноценному, то есть равноправному члену общества8. Закрепление этой гарантии в Конституции свидетельствует об осознании важности поддержки нуждающихся в помощи людей; кроме того, государство, защищающее своих граждан в трудную минуту, могло в ответ рассчитывать на большее доверие и поддержку со стороны общества.
И Федеральный конституционный суд Германии, и Конституционный Суд Российской Федерации внесли весомый вклад в развитие теории социального государства и предъявили законодателю целый комплекс требований, которым обязаны соответствовать национальные средства социальной защиты9. Тем не менее мировой экономический кризис и не теряющая актуальности проблема безработицы вызывают новые, в том числе судебные, споры о соответствующем человеческому достоинству и принципу социального государства материальном вспомоществовании. Конституционный Суд РФ рассматривал проблему пенсионных выплат в размере ниже прожиточного минимума в 2005 году, в то время как Федеральный конституционный суд Германии вынес вызвавшее широкий общественный и политический резонанс решение о неконституционности реформированной немецкой системы социального обеспечения в феврале 2010 года. С правовой точки зрения наиболее интересными являются толкования судами содержания принципа социального государства и права человека на достойное существование. При противопоставлении упомянутых решений визуализируются некоторые различия двух правовых культур, например расхождения в выборе методики расчета прожиточного минимума. Вместе с тем имеют место и схожие позиции. Предложенный сравнительный анализ содержит критическую оценку упомянутых судебных решений и подводит предварительный итог в новейшем развитии принципа социального государства.
II. Решение Федерального
конституционного суда Германии о неконституционности пособия по безработице и детского социального пособия
1. Предыстория судебного разбирательства
1) Реформа законодательства в области социального права
а) Создание единой системы социального обеспечения
До 2003 года в Германии параллельно существовали две формы социального обеспечения: пособие по безработице (Arbeitslosenhilfe) согласно § 190 третьего тома Социального кодекса (далее — СК) и социальная помощь (Sozialhilfe) согласно Федеральному закону о социальной помощи (Bundessozialhilfegesetz, далее — Закон о социальной помощи). В 2003 году система социального обеспечения подверглась широкомасштабному преобразованию с целью устранения правовой неопределенности вследствие отсутствия единой законодательной базы для всех нуждающихся и малоимущих лиц. Такая база была создана путем сведения всех норм социального права, касающихся выплат пособий работоспособным малоимущим гражданам, во второй том СК. Закон о социальной помощи и положения, регламентирующие выплату пособия по безработице, утратили силу.
Абзац 1 § 7 второго тома СК гарантирует право на получение социальных выплат работоспособным нуждающимся лицам в возрасте от 15 до 65 лет, проживающим в ФРГ на постоянной основе, и совместно проживающим с ними лицам. Первые обеспечиваются пособием по безработице (так называемым Arbeitslosengeld II) согласно § 19 второго тома СК, а вторые, в том числе дети в возрасте до 15 лет, — социальным пособием (Sozialgeld) согласно абзацу 1 § 28 второго тома СК.
Основной размер пособия по безработице и социального пособия определялся в соответствии с § 20 второго тома СК. Глава семьи (термин «семья» толковался широко и включал в себя также лиц, проживающих в гражданском браке) имел право на получение 100 процентов от установленного в § 20
основного размера социальной поддержки (Regelleistung); другие члены семьи получали 80 процентов от этой суммы (абз. 2 §. 20). Дети в возрасте до 15 лет получали социальное пособие в размере 60 процентов от размера Regelleistung (п. 1 абз. 1 § 28 второго тома СК); по достижении 15 лет размер пособия повышался до 80 процентов. Разделение несовершеннолетних получателей социальных выплат на две группы было обосновано результатами научного исследования Государственного статистического центра (Statistisches Bundesamt), согласно которым расходы на детей от 15 до 18 лет превышали расходы на детей до 14 лет на одну треть10.
В отличие от Закона о социальной помощи новая система социального обеспечения не содержала положений, согласно которым размер социальных выплат мог быть повышен в случае возникновения не предусмотренных регулярными пособиями потребно-стей11. Это объясняется побуждением «отцов реформы» устранить из системы социального обеспечения разовые выплаты на различные нужды, например пособия на одежду, на обустройство квартиры и т. п. Их предполагалось ликвидировать, но вместо этого повысить размер ежемесячного пособия, вследствие чего малоимущие должны были получить возможность оплачивать вышеозначенные расходы самостоятельно, не подавая каких-либо дополнительных ходатайств в органы социальной опеки.
Проект реформы социального права, однако, не был принят в первозданном виде, а подвергся определенной корректировке вследствие наступивших конъюнктурных изменений. Так, в связи с принятием Закона о поддержке семьи и бытовых услуг от 22 декабря 2008 года (Gesetz zur Förderung von Familien und haushaltsnahen Dienstleistungen) во второй том СК был введен § 24а, который предусматривал разовые выплаты на удовлетворение школьных потребностей для детей, если хотя бы один из их родителей имел право на получение пособия по безработице. При этом Закон не содержал никаких пояснений относительно методики расчета нужд школьников из малоимущих семей, а § 24а просто устанавливал сумму разовых выплат в размере 100 евро. После принятия Закона о сохранении рабочих мест и стабилизации в
Германии от 2 марта 2009 года (Gesetz zur Sicherung von Beschäftigung und Stabilität in Deutschland) во второй том СК был введен § 74, согласно которому в промежуточный период с 1 июля 2009 года по 31 декабря 2011 года детям в возрасте от 7 до 14 лет гарантировалась выплата социального пособия в размере 70 процентов от основного размера пособия по безработице для главы семьи. Таким образом, в градации временно возникли три (вместо предусмотренных Социальным кодексом двух) группы детей — получателей социального пособия12.
б) Методика расчета основного размера пособия по безработице
В период действия Закона о социальной помощи расчеты основного размера социального пособия производились с помощью так называемой модели потребительской корзины. В основу были положены вычисления немецких общественных организаций, ориентирующихся на потребности слоев населения с низкими доходами. Тогда же была выработана и многоступенчатая модель выплат, согласно которой глава семьи имел право на получение наибольшего пособия, в то время как пособия прочих ее членов подвергались определенному сокращению. Причиной сокращений послужило предположение о том, что общие затраты на проживание являются приблизительно одинаковыми как у одиноких, так и у лиц, проживающих с семьей, в то время как семейный бюджет, складывающийся из нескольких источников доходов, превосходит бюджет одинокого и, таким образом, позволяет семьям сэкономить больше13. Для уравновешивания этого неравенства были законодательно уменьшены размеры выплат членам семей.
С 1 июля 1990 года по решению Конференции высших земельных социальных учреждений в основу расчета размеров социальных выплат был положен другой метод — так называемая статистическая модель. Вычисления производились на основании статистических данных о реальных, а не гипотетически рассчитанных, затратах малоимущих слоев населения. Привилегии главы семьи были сохранены, а для удовлетворения нужд остальных членов семьи были предусмотрены описанные выше сокращенные пособия.
2. Обращения Гессенского земельного социального суда и Федерального социального суда в Федеральный конституционный суд Германии
Поводом для конституционно-правового анализа положений о социальных выплатах послужили два обращения судов по делам социального права (Sozialgerichte), а именно Гессенского земельного социального суда и Федерального социального суда. Ими рассматривались жалобы малоимущих граждан на недостаточный, по мнению истцов, размер пособий. Определяющими для исхода дел являлись абзацы 1, 2 и 3 § 20 и пункт 1 абзаца 1 § 28 второго тома СК, которые представляли собой практическое отражение законодательной реформы системы социальной опеки. В обоих случаях судебные разбирательства были временно приостановлены, так как суды имели основания полагать, что вышеназванные нормы СК противоречат Основному закону Германии, в связи с чем в соответствии с абзацем 1 статьи 100 Основного закона Германии, пунктом 11 статьи 13 Закона о Федеральном конституционном суде Германии они направили следующие запросы в Федеральный конституционный суд:
1) противоречат ли абзацы 1, 2 и 3 § 20 второго тома СК:
— абзацу 1 статьи 1 Основного закона (неприкосновенность человеческого достоинства)?
— абзацу 1 статьи 3 (всеобщее равенство перед законом)?
— абзацам 1 и 2 статьи 6 (обязанность государства защищать брак и семью; право родителей на уход за детьми и их воспитание и соответствующее им обязательство государства по охране этого права)?
— абзацам 1 и 3 статьи 20 (принцип социального и правового государства)?
2) противоречит ли пункт 1 абзаца 1 § 28 второго тома СК:
— абзацу 1 статьи 3, абзацу 2 статьи 6 Основного закона ФРГ, так как в СК устанавливается выплата социального пособия детям до 14 лет в размере 60 процентов от основного размера пособия по безработице главе семьи без эмпирического выявления потребностей, необходимых детям указанного возраста?
— абзацу 1 статьи 3 Основного закона ФРГ, так как он предусматривает выплату
социального пособия детям и подросткам до 14 лет в размере 60 процентов от основного размера пособия по безработице главе семьи, не устанавливая при этом дополнительных возрастных ступеней между 0 и 14 годами?
Вследствие тематической схожести, содержащейся в запросах правовой материи, Федеральный конституционный суд объединил их в одно общее судопроизводство.
3. Решение Федерального конституционного суда Германии
1) история возникновения права на обеспечение прожиточного минимума и его требования
В начале обоснования принятого решения содержится подробное описание сути права на обеспечение прожиточного минимума. Основной закон Германии не содержит отдельного положения, закрепляющего это право. Оно является плодом конституционно-правового толкования, предпринятого Федеральным конституционным судом Германии в своих предыдущих решениях14. Суд руководствовался, прежде всего, неотъемлемым правом индивидуума на неприкосновенность человеческого достоинства согласно абзацу 1 статьи 1 Основного закона Германии, которое обязано соблюдаться государством и не может подвергаться изменениям или отменяться согласно абзацу 3 статьи 79 Основного закона (так называемая «гарантия вечности»). Таким образом, в Основном законе провозглашена незыблемость определяющих правовых ценностей15. Из права на неприкосновенность человеческого достоинства вытекает обязанность государства обеспечить каждому человеку достойное существование путем возмещения расходов на удовлетворение потребностей первой необходимости, если он по каким-либо причинам не в состоянии сделать это самостоятельно. Данная обязанность подкрепляется конституционно закрепленным принципом социального государства (абзац 1 статьи 20 Основного закона ФРГ). Взаимосвязь абзаца 1 статьи 1 и абзаца 1 статьи 20 и была определена как правовой источник гарантии обеспечения прожиточного минимума16.
Признавая принципиальное право малоимущих лиц на удовлетворение своих первоочередных потребностей, Основной закон ни
в коей мере не определяет конкретных размеров или рамок необходимого материального вспомоществования со стороны государства. Такое «молчание» объясняется тем, что комплекс необходимых для достойного существования благ может меняться, причем этот процесс подчас значительно опережает возможную реакцию законодателя на происходящие изменения17. Поэтому для более эффективного обеспечения социальной защиты было решено ограничиться лишь признанием конституционного права на достойное существование. Реализация этого права на практике должна осуществляться с помощью федеральных и региональных законов, которые очерчивают спектр мер поддержки, при этом, однако, не устанавливая конкретных сумм выплачиваемых пособий и методики их расчета. Задача по конкретизации законодательных мер, в свою очередь, возлагалась на исполнительную власть, а именно на министерства, устанавливающие перечень и размер необходимых благ, а также на суды, которые должны были оценивать принятые правовые акты с точки зрения их соответствия гарантии обеспечения достойного существования. Такое делегирование полномочий представляется верным, так как тем самым обеспечивается более оперативное реагирование на изменения индивидуальных потребностей и постоянный контроль за деятельностью государственных органов. При этом Федеральный конституционный суд Германии счел необходимым подчеркнуть, что удовлетворение лишь физических потребностей в современных реалиях не является достаточным; необходимо также предоставить человеку возможность поддерживать межличностные отношения и полноправно участвовать в общественной, культурной и политической жизни государства. Принимая во внимание относительную свободу органов законодательной и исполнительной власти, Суд указал на принципиальную необходимость закрепления права человека на получение социальных выплат путем принятия соответствующего парламентского закона18.
Рассматривая вопрос о методе расчета конкретных размеров пособий, судьи подчеркивают примат законодательных решений и потому ограничиваются анализом вопроса, не содержатся ли в произведенных вычислениях явные противоречия конституционным положениям:
«С целью конкретизации права [на достойное существование. — Ю. С.] законодатель обязан выявить весь комплекс необходимых для достойного существования затрат, применив для этого понятную и справедливую методику и опираясь на реальные потребности. Для этого он обязан сначала определить виды затрат и размер необходимых материальных средств для их покрытия, после чего вычислить общую сумму расходов. При этом конституция не предписывает применение какого-либо определенного способа для подобных расчетов. Однако если законодатель планирует отклониться от взятого им за основу способа при проведении отдельных вычислений, то он обязан объяснить причины необходимости таких отклонений...
Найденные результаты должны постоянно проверяться на их соответствие существующим потребностям, особенно если они гарантируют выплату конкретно обозначенной денежной суммы, как это предусмотрено абзацем 2 § 20 второго тома СК.
Свобода действий законодателя при исчислении прожиточного минимума ограничивает полномочия Федерального конституционного суда по контролю за принятыми им социально-правовыми нормами. Так как Основной закон не предписывает закрепление конкретных чисел, то в компетенцию Суда входит только проверка вычислений на их очевидное несоответствие реальным потребностям. Кроме того, право на обеспечение прожиточного минимума требует контроля основ и метода вычислений на их соответствие цели этого конституционного права. Таким образом, конституционно-правовая защита распространяется и на способ вычисления прожиточного минимума, так как контроль за результатами этих вычислений может производиться только в ограниченном объеме»19.
Небесспорным с правовой точки зрения является утверждение Суда о том, что масштабом при вычислении прожиточного минимума может служить только само право на обеспечение прожиточного минимума согласно абзацу 1 статьи 1, абзацу 1 статьи 20 Основного закона. Другие конституционные права, такие как право на равенство перед законом (абз. 1 ст. 3) или право на защиту брачного союза и семьи (абз. 1 ст. 6), по мнению судей, не могут влиять на этот процесс.
В то же время абзац 1 статьи 6 оказывает существенное влияние на определение суммы личных доходов членов семьи, которая остается свободной от налогообложения. Судьи не сочли необходимым обосновать различное толкование статьи 6 и ограничились лишь констатацией дифференцированного подхода в форме obiter dictum20.
2) Применение теоретических основ
при анализе конституционности абзацев 1-3 § 20 и пункта 1 абзаца 1 § 28 второго тома СК
а) Принципиальное соответствие реформы социального права конституционным положениям
По мнению судей, концептуальное изменение системы социального обеспечения с целью уменьшения разовых выплат не противоречит Основному закону ФРГ. Отмена пособий на удовлетворение конкретных нужд компенсируется повышением размера основного пособия.
Суд не считает не соответствующим Основному закону и законодательно установленный размер основного пособия по безработице, так как он соотносится с существующим на данный момент прожиточным минимумом. Это подтверждает тот факт, что его сумма была рассчитана с учетом социальных выплат по утратившему силу Закону о социальной помощи, размеры которых ни разу не подвергались конституционно-правовому обжалованию. Не являются очевидно недостаточными и пособия на детей. На конституционность обжалованных положений не влияет, наконец, и то, что в других правовых областях установлены отличающиеся от закрепленных во втором томе СК ограничения минимального размера доходов (например, размер доходов, необходимый для получения финансовой помощи с целью ведения судебного процесса).
Сокращение размера социального пособия для взрослых членов семьи также не ведет к неконституционности абзацев 1—3 § 20 и пункта 1 абзаца 1 § 28 второго тома СК. Суд подтверждает данную законодателем оценку, согласно которой совместное проживание ведет к более существенной экономии средств (финансовые потребности удовлетворяются из «общего котла») по сравнению с
проживанием в одиночестве. В то же время государство не обязано гарантировать совместно проживающим лицам выплату социальных пособий в двойном размере, а, напротив, имеет право подвергнуть размеры пособий прочих членов семьи определенному сокращению.
Отсутствие в обжалованных нормах формулировок об учете специфических нужд детей и подростков при исчислении необходимого в конкретном случае социального пособия не ведет к их неконституционности, несмотря на тот факт, что подобные нужды учтены в абзаце 2 § 27 двенадцатого тома СК, в котором закреплено право неработоспособных и ограниченно работоспособных лиц на получение социальных выплат21. Так как особые потребности детей и подростков могут быть учтены при расчете «потребностей повседневной жизни» согласно абзацу 1 § 20 второго тома СК, Суд не стал требовать их отдельного упоминания по аналогии с положениями двенадцатого тома.
б) Ограниченные полномочия Суда
при контроле за законодательно установленными
размерами социальных выплат
Суд постановил, что вычисления размеров социальных выплат не могут подвергаться конституционно-правовой проверке в том случае, если они проводились на основании достоверных данных и допустимых гипотез. По этой же причине Суд отказался от проверки конституционности выбора определенных референтных групп, чьи затраты были положены в основу вычислений прожиточного минимума: «При вычислении основного размера пособия по безработице принимались во внимание размер и изменения "чистых" доходов, ситуация на потребительском рынке и расходы, необходимые на проживание. За основу были взяты реальные, подкрепленные соответствующими статистическими данными, затраты группы потребителей с низкими доходами.
В категории расходов на проживание учитываются необходимые для существования средства; ориентация на рынок потребления, подкрепленная статистическими данными, служит эмпирическим отображением физических и социокультурных нужд; с помощью учета "чистых" доходов устанавливается связь
с работающим населением страны. Вычисления на основе "чистых" доходов потребителей с низким уровнем заработной платы являются объективно оправданными, так как затраты потребителей с более высоким уровнем доходов превышают минимум расходов, необходимых для существования»22.
Суд подчеркнул, что и модель потребительской корзины, и статистическая модель в равной степени гарантируют достоверное вычисление прожиточного минимума, соответствующего конституции, но при этом, однако, он отдал предпочтение статистической модели: «Вычисление прожиточного минимума на основе потребительской корзины необходимых благ и услуг с последующим расчетом и оценкой направленных на их получение затрат так же обоснованно, как и использование метода статистики и потребления при условии, что рыночное поведение слоев населения с низким уровнем доходов позволяет выяснить, какие затраты необходимы для обеспечения достойного прожиточного минимума. Метод статистики и потребления превосходит модель потребительской корзины в том, что он не только устанавливает необходимый для обеспечения физического существования прожиточный минимум на основании отдельных нужд, но и помогает измерить минимум необходимых затрат на участие в общественной жизни, ориентируясь при этом на реальное поведение потребительских групп»23.
По мнению судей, денежный эквивалент прожиточного минимума может предоставляться не только в виде основного социального пособия, но и в виде других социальных выплат, таких как пособие на оплату жилья или отопления. В этом случае их размер может быть вычтен из размера основного пособия. Это правило применимо и в тех случаях, когда расходы в рамках прожиточного минимума компенсируются соответствующими государственными льготами или предоставлением права на освобождение от уплаты.
Полученные методом статистического наблюдения данные о затратах референтных групп могут не учитываться при расчете прожиточного минимума лишь тогда, когда расходы возмещаются из других источников, а также в случае отсутствия необходимости подобных затрат для обеспечения прожиточного минимума. Исключение отдельных групп
расходов из процесса вычисления прожиточного минимума должно быть обосновано; при частичном сокращении их размеров законодатель обязан предоставить обоснование сокращения. При этом приблизительные вычисления и прогнозы не являются недопустимыми per se, но их применение также требует отдельного обоснования. Произвольные, неподкрепленные фактами расчеты не могут служить в качестве объективных критериев и, следовательно, противоречат абзацу 1 статьи 1, а также абзацу 1 статьи 20 Основного закона ФРГ.
в) Неконституционность абзаца 1 §20 и пункта 1 абзаца 1 §28 второго тома СК
Размер основного социального пособия согласно абзацу 1 § 20 второго тома СК противоречит Основному закону, так как его вычисление было проведено с необоснованными отклонениями от взятой за основу статистической модели.
Суд установил, что при расчете прожиточного минимума законодатель предпринял сокращения в рамках отдельных групп затрат (одежда, образование и пр.), при этом не имея достоверных данных о том, были ли подобные затраты действительно произведены референтными группами24. Таким образом, требование обоснования предпринимаемых вычетов не было соблюдено, вследствие чего может быть поставлен под сомнение и итоговый результат вычислительного процесса. Оправданием подобного нарушения не может служить отсутствие необходимых статистических данных, так как принцип социального государства включает в себя обязательство создания и поддержания справедливой системы социальной опеки, которая, в свою очередь, предполагает транспарентность и последовательность законодательно установленных алгоритмов при расчете размеров социальных выплат. Вычисления, основанные на лишенных основания догадках, исключают любую последовательность и, как следствие, не могут быть квалифицированы как справедливые25.
В свете сравнительно-правового анализа данного решения с определением Конституционного Суда Российской Федерации особый интерес вызывает предложенное Судом
заключение о конституционности увязывания размера социальных выплат с развитием пенсионных выплат.
«Предпринятое законодателем увязывание расчетов социальных выплат с развитием пенсионных выплат согласно § 68 шестого тома СК являет собой установление необоснованной зависимости между двумя кардинально отличающимися друг от друга институтами. В то время как основанные на статистической модели вычисления [социальных выплат. — Ю. С.] согласно абзацу 3 § 28 двенадцатого тома СК ориентированы на нет-то-доходы, ситуацию на рынке потребления и стоимость прожиточного минимума, определяющими факторами на рынке пенсионных услуг согласно абзацу 1 § 68 шестого тома СК являются брутто-доходы, пенсионные взносы, а также постоянство соотношения между этими величинами. Уже эти факторы не соответствуют определяющим критериям нетто-доходов, потребления и жизненно необходимых затрат согласно § 28 двенадцатого тома СК. Кроме того, численный показатель размера пенсионных выплат не выполняет функции обеспечения достойного прожиточного минимума с учетом его варьирования в соответствии с ежегодными изменениями потребностей. Он преследует цели контроля и сдерживания пенсионных выплат в соответствии с общими экономическими факторами, поддержания платежеспособности пенсионных фондов и соблюдения баланса между трудящимися и получателями пенсионных выплат и служит установлению справедливого соотношения между всеми слоями населения в системе распределения благ. Развитие брут-то-доходов, однако, не может предоставить никакой информации об изменениях круга затрат, необходимых для обеспечения прожиточного минимума. В то же время факторы, влияющие на потребительское поведение малоимущих слоев населения, которое является определяющим при вычислении основного размера социальных выплат, а именно нетто-доходы и развитие цен, не играют при расчете численного показателя размера пенсионных выплат никакой роли»26.
За установлением неконституционности процесса вычисления основного размера пособия по безработице последовала констатация несоответствия Основному закону всех положений, которые опирались или ссыла-
лись на эту правовую норму27. В частности, противоречащими Основному закону были признаны положения о социальных выплатах совместно проживающим супругам (абз. 3 § 20 второго тома СК), а также положения, нормирующие выплату социальных пособий детям (п. 1 абз. 1 § 28 второго тома СК).
Кроме того, Федеральный конституционный суд признал неконституционным деление несовершеннолетних получателей социального пособия на две возрастные группы, так как это решение не было подкреплено каким-либо обоснованием, несмотря на факты, указывающие на необходимость более тщательного дифференцирования. Так, при расчетах размера основного детского социального пособия не были учтены затраты на приобретение школьных принадлежностей, что является, пусть и косвенным, но все же ограничением возможности самостоятельно зарабатывать на жизнь в будущем. Суду представляется очевидным факт существенного отличия потребностей детей школьного возраста от потребностей младенцев или детей дошкольного возраста. Их объединение в одну возрастную группу является сомнительным и потому, что законодательно закрепленные возрастные группы в других правовых областях отличаются от им подобных в области социального права, причем именно в них более четко отображены реалии развития жизненных потребностей детей и под-ростков28.
Право на получение разовых выплат для детей школьного возраста согласно § 24а второго тома СК также противоречит Основному закону Германии, так как им могут воспользоваться только дети, получающие социальное пособие, или дети, родители которых получают пособие по безработице. Это означает, что сами по себе затраты на обучение, являющиеся, по мнению судей, неотъемлемой частью прожиточного минимума, еще не гарантируют право получения данных выплат. Таким образом, установленная законодателем зависимость между получением социального пособия или пособия по безработице и правом на получение разовых выплат согласно § 24а второго тома СК может вести к частичной утере материальных составляющих прожиточного минимума, что является нарушением принципа социального государства.
г) Отсутствие положений о материальном вспомоществовании в случае возникновения непредвиденных расходов на покрытие особых, атипичных нужд как нарушение конституционного принципа социального государства
Второй том СК не регулирует ситуацию, которая складывается вследствие возникновения непредвиденных, нестандартных обстоятельств, сопряженных с дополнительными финансовыми расходами, не включенными в размер основного пособия по безработице. Суд постановил, что такое положение является нарушением государственного обязательства по обеспечению прожиточного минимума, если подобные незапланированные потребности возникают независимо от поведения получателя пособия и не являются одноразовыми явлениями, но появляются повторно в течение более или менее регулярных временных отрезков. Обоснованием этого решения служит цель основного пособия по безработице, а именно удовлетворение повседневных нужд малоимущих лиц. Из этого следует, что эффективность принципа социального государства была бы в значительной степени нивелирована, если бы человеку, вынужденному нести дополнительные расходы в экстремальных и, возможно, угрожающих самому его существованию ситуациях и потому особенно нуждающемуся в помощи, в этой помощи было отказано, тогда как находящиеся вне опасности малоимущие лица располагали бы полным пакетом средств для обеспечения их прожиточного минимума. Руководствуясь гарантией неприкосновенности человеческого достоинства согласно абзацу 1 статьи 1 Основного закона, Суд подчеркнул, что этот основополагающий принцип должен соблюдаться без каких-либо исключений29. Ограничения недопустимы и в случае возникновения атипичных нужд и непредвиденных расходов. Следовательно, получателю пособия не может быть указано на возможность покрытия таких расходов из его основного пособия, так как оно, как уже было отмечено, выделяется лишь в целях финансирования каждодневных потребностей, что означает, что его размер недостаточен для удовлетворения нестандартных нужд. Ограничительным критерием является сумма непредвиденных расходов: для получения дополнительного пособия она должна количественно пре-
восходить как размер основных выплат, так и накопления малоимущего и финансовые дотации третьих лиц, и, как следствие, выходить за рамки статистически установленного прожиточного минимума.
3) Правовые последствия нарушений принципа социального государства
Закон о Федеральном конституционном суде (Bundesverfassungsgerichtsgesetz, BVerfGG) предусматривает целый спектр последствий, которые может повлечь за собой установление нарушения конституционных положений30. В данном случае Суд не счел необходимым предписать пересчет социальных выплат за все время действия неконституционных норм СК. Это означает, что несоответствие Основному закону было установлено ex nunc, что само по себе имеет исключительный характер. По мнению судей, такое решение является обоснованным, так как при установле -нии неконституционности ex tunc и проведении перерасчета за прошлые годы возникает серьезная угроза сбалансированности национальной финансовой системы, в частности государственного бюджета. Наряду с этим прагматичным, находящимся за пределами правовой области аргументом сделанное исключение было обосновано и тем фактом, что данный конституционно-правовой конфликт не был ранее разрешен высшими судебными инстанциями. В таких случаях Суд признает право законодателя устранить несоответствие Основному закону в течение дополнительно устанавливаемого срока, до окончания которого неконституционные положения продолжают действовать. Кроме того, Суд не признал перерасчет необходимым для обеспечения прожиточного минимума, так как социальные выплаты по признанным неконституционными нормам не являлись недостаточными, а лишь опирались на противоречащий Основному закону метод расчета.
Противоположное решение было принято в отношении разовых выплат на погашение непредвиденных расходов в атипичных ситуациях. Суд постановил, что подобные пособия должны быть предоставлены в промежуточный период до полного устранения нарушения Основного закона путем законодательного урегулирования данной проблемы. В противном случае противоречащая абзацу 1
статьи 1 правовая ситуация оставалась бы нерешенной, что, однако, не может иметь место даже в течение ограниченного периода времени по причине абсолютного действия гарантии неприкосновенности человеческого достоинства. До введения соответствующих положений в СК правовой основой разовых выплат должно служить само постановление Федерального конституционного суда Германии.
III. Определение Конституционного Суда РФ от 15 февраля 2005 года о подтверждении конституционности пункта 8 статьи 14 Федерального закона «О трудовых пенсиях»31
1. Заявительница
Конституционная жалоба была подана получательницей трудовой пенсии, размер которой определялся в соответствии с пунктом 8 статьи 14 Федерального закона от 17 декабря 2001 года № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях»32. Установленный по этому закону размер пенсии оказался ниже прожиточного минимума, действующего в субъекте Российской Федерации, где проживала заявительница. В своей жалобе она основывалась на утверждении о том, что размер пенсии ниже прожиточного минимума является нарушением права на жизнь (ч. 1 ст. 20 Конституции) и гарантии неприкосновенности человеческого достоинства (ч. 2 ст. 21 Конституции).
2. Решение Конституционного Суда РФ
Суд напоминает, что в Конституции РФ закреплен принцип социального государства (ч. 1 ст. 7), который предусматривает обязанность государства помогать и поддерживать нетрудоспособных лиц, не имеющих возможности самостоятельно обеспечить прожиточный минимум себе и своей семье33. При этом федеральный законодатель обладает определенной свободой при принятии конкретизирующих правовых норм и выборе методики расчета прожиточного минимума, что, естественно, не освобождает его ни от конституционно-правовой ответственности, ни от обязательств, возложенных на него ратифицированными Россией международными договорами. В отличие от Федерального консти-
туционного суда Германии, Конституционный Суд РФ предпринимает попытку дать определение прожиточного минимума и объясняет его как «стоимостную оценку минимального набора продуктов питания, непродовольственных товаров и услуг, необходимых для сохранения здоровья и обеспечения его жизнедеятельности в Российской Федерации в целом и в субъектах Российской Федерации, а также включает обязательные платежи и сборы»34. Из этого определения следует, что при расчете прожиточного минимума в Российской Федерации, в отличие от ФРГ, используется модель потребительской корзи-ны35.
После проведения историко-телеологи-ческого анализа развития пенсионного законодательства судьи обнаружили тенденцию к отказу от установления зависимости между размерами пенсионных выплат и прожиточным минимумом36. Было установлено, что ориентация минимального размера пенсии на прожиточный минимум сменилась ориентацией на минимальный размер оплаты труда, после чего минимальный размер пенсии стал определяться соответствующим федеральным законом без учета каких-либо иных социальных критериев или выплат. Цели максимально нейтрального определения минимального размера пенсионных выплат послужило исключение статьи 5 Федерального закона «О прожиточном минимуме в Российской Федерации», которая устанавливала прожиточный минимум как крайний порог минимального размера пенсии37. Построение системы вычисления пенсионных выплат, не зависящей от внешних факторов и потому не принимающей во внимание обязанность государства по обеспечению достойного человеческого существования, количественным выражением коего по действующему законодательству Российской Федерации является прожиточный минимум, представляет собой нарушение части 2 статьи 21 Конституции РФ. Суд признает принципиальное право законодателя менять ритм и количество социальных выплат, если принятие таких мер необходимо для обеспечения сбалансированности федерального бюджета. Однако если последствия подобных изменений приводят к сокращению материального благосостояния малоимущих слоев населения, то законодатель обязан предусмотреть соответствующие
механизмы компенсации и обеспечить им достойное человеческое существование путем гарантированных выплат в размере не ниже прожиточного минимума38.
Оценивая концептуальные изменения в пенсионном законодательстве, судьи пришли к заключению, что социальная поддержка лиц пенсионного возраста не исчерпывается пенсионными выплатами, а представляет собой многоуровневый комплекс различных мер. Таким образом, выполнение государственного обязательства по обеспечению достойного человеческого существования не может оцениваться лишь на основе размера пенсионных выплат; такая оценка должна производиться с учетом всех мер социальной поддержки (льгот). Основываясь на этом тезисе, Суд постановил, что гарантированные пунктом 8 статьи 14 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» пенсионные выплаты в совокупности с другими законодательно предусмотренными мерами социальной поддержки соответствуют прожиточному минимуму. При этом законодателю было предписано урегулировать минимальный размер пенсионных выплат с учетом прожиточного минимума в Российской Федерации.
IV. Сравнение и оценка
Рассмотренные решения представляют несомненный интерес для сравнительного анализа конституционно-правовой культуры в Российской Федерации и Федеративной Республике Германии. Даже взгляд на даты их принятия может стать настоящим откровением, так как они говорят о своеобразном первенстве Конституционного Суда РФ в вынесении правовой оценки соотношения пенсионных выплат и прожиточного минимума, в то время как Федеральный конституционный суд Германии прояснил схожий вопрос в отношении социальных выплат лишь 5 лет спу-стя39. Этот факт заставляет усомниться в правильности расхожего утверждения о повальном и подчас бездумном внедрении правовых концепций стран Западной Европы в российское право, в том числе и решений западноевропейских судов. Гораздо более логичным представляется противоположный вывод: Конституционный Суд РФ учитывает точку зрения ведущих специалистов конституционного права, богатые традиции западноевро-
пейской конституционно-правовой науки при вынесении собственных решений, что ведет к симбиозу зарубежного опыта и особенностей российской юриспруденции, а потому может только приветствоваться40.
Что касается содержания, то очевидным является преимущество решения Федерального конституционного суда Германии с точки зрения обоснования принятого решения. Подробному анализу подверглась история законодательного урегулирования системы социальной опеки, различные модели вычисления размеров отдельно взятых выплат, пособия на особые, непредусмотренные регулярными выплатами нужды, пределы конституционно-судебного контроля в области социального права. В противоположность этому детальному исследованию мотивировочная часть решения Конституционного Суда РФ сравнительно невелика, а потому может вызывать сомнения в правильности сделанных выводов. Так, Суд лишь констатирует факт вычисления прожиточного минимума в Российской Федерации на основе потребительской модели, перечисляет законодательные акты, являющиеся правовой базой для установления размера прожиточного минимума, а затем просто объявляет окончательный результат произведенных математических операций «наиболее адекватным выражением минимальных естественных потребностей соответствующих социально-демографических групп населения и одновременно — минимальной мерой социально-экономических обязательств государства перед населением, реализуемых в том числе через систему пенсионных отношений»41. Это утверждение может подвергаться сомнениям уже потому, что в решении не упоминаются отдельные потребности, суммарным выражением которых является прожиточный минимум. В то время как в Германии Федеральный конституционный суд использовал для пояснения предпринятых вычислений таблицы, отображающие конкретные затраты и долю их учета при расчете социальных выплат, в Российской Федерации Конституционный Суд лишь указал на существование Методических рекомендаций по определению потребительской корзины для основных социально-демографических групп населения42, при этом не осуществив никакой проверки этих положений на их соответствие конституционно-правовым нормам. Прояс-
нение вопроса о конституционности этих рекомендаций было необходимо для принятия решения по поданному заявлению, так как в случае установления неконституционности определенного ими механизма вычисления прожиточного минимума ориентированные на него пенсионные выплаты автоматически тоже становились бы неконституционными43.
Схожим является толкование данными судами права на обеспечение прожиточного минимума как конституционно незакрепленного института, рамки и содержание которого конкретизируются законодателем, чьи действия в свою очередь могут подвергаться лишь ограниченному судебному контролю. Конституция РФ и Основной закон ФРГ также не содержат предписаний об обязательном применении какой-либо определенной методики расчета размеров пособий, в связи с чем суды не контролируют выбор законодателем той или иной вычислительной системы.
Уточнения требуют заключения судов о необходимости рассматривать вопрос соответствия размера пенсионных/социальных выплат прожиточному минимуму с учетом всех предусмотренных мер социальной под-держки44. Если толковать этот тезис обобщенно, то вполне естественным может показаться вывод о том, что уровень достойной жизни может быть достигнут только при условии обязательной реализации пенсионером всего пакета полагающихся ему мер материального вспомоществования. Таким образом, на пенсионеров возлагается соответствующая обязанность использовать все законодательно предусмотренные льготы с целью достижения уровня прожиточного минимума, в том числе и те из них, которые не приносят им никакой пользы (например, льготы на проезд в общественном транспорте для пенсионеров, проживающих на Крайнем Севере и не имеющих доступа к общественному транспорту). Тем самым пенсионеры лишаются выбора в использовании своих привилегий, а в случае их неиспользования даже рискуют оказаться за «чертой бедности». Такое положение вещей является недопустимым, так как только сам пенсионер должен принимать решения о том, воспользоваться ли предоставленными льготами или считать их бесполезными и потому ненужными; последствия этого решения не могут негативно отражаться на его жизненной ситуации45. Уста-
новление зависимости между размером прожиточного минимума и всем спектром государственных льгот таит в себе опасность сокращения социальной поддержки до уровня ниже прожиточного минимума и, следовательно, может противоречить принципу социального государства. В силу вышесказанного более верным представляется установление соотношения прожиточного минимума не с комплексом мер социальной поддержки в целом, а с конкретными потребностями и льготами отдельно взятых пенсионеров. Такая трактовка позволяет наиболее четко определить нужды пенсионеров, а также выяснить, достаточно ли получаемых ими доходов с учетом использованных льгот для обеспечения достойной жизни. В случае недостаточности социальной поддержки должны быть предусмотрены механизмы индивидуального повышения размеров социальных выплат до уровня прожиточного минимума.
Несмотря на огромную практическую важность принятых решений, суды не ставили под вопрос само соблюдение государственными органами принципа социального государства46. Напротив, рассмотрение лишь отдельных составляющих системы социальной опеки в целом подтверждает верность определяющих векторов развития социального права. Созданная в ФРГ и Российской Федерации система социальной опеки способна обеспечить малоимущих лиц материальными и нематериальными благами первой необходимости. Важным следствием принятых решений является закрепление за судами вспомогательной функции, которую они осуществляют в случае неконституционности предпринятых законодателем мер, при этом безоговорочно признавая его принципиальную прерогативу в области социального права и потому не давая конкретных установок, а лишь очерчивая общие конституционно-правовые рамки. Наиболее ярким выражением этой позиции является контроль за расчетом размеров социальных выплат, когда суды не требовали применения определенного способа, а предоставили законодателю полную свободу выбора при условии соблюдения положений конституций. В случае выхода за допустимые рамки суды указывают на нарушения и, таким образом, возвращают развитие ситуации в конституционно-правовое «русло». Следовательно, изменения системы со-
циального обеспечения подвергаются контролю как со стороны общественности, то есть извне, так и со стороны судебной власти. Так как последняя сама является частью общей структуры государственных органов, то ее контрольная функция представляет собой зеркальное отражение общественного контроля, осуществляемого, однако, изнутри. Не вызывает сомнений тот факт, что контрольные механизмы этих институтов имеют существенные различия и потому не выполняют лишь обычной дублирующей функции. Их следует рассматривать как дополняющие друг друга элементы целостной системы, которые обеспечивают ее максимально эффективное функционирование.
Сафоклов Юрий Игоревич — младший научный сотрудник Института восточного права при Университете г. Кельна.
jurisafoklov@yandex.ru
1 Решение от 9 февраля 2010 года, 1 BvL 1/09, 1 BvL 3/09, 1 BvL 4/09. BeckRS 2010 46077.
2 Определение Конституционного Суда РФ от 15 февраля 2005 года № 17-О по жалобе гражданки Енборисовой Прасковьи Федоровны на нарушение ее конституционных прав пунктом 8 статьи 14 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2005. № 16. Ст. 1479.
3 Этот принцип зародился в ходе общественных дискуссий в конце XVIII — начале XIX веков. См.: GrzeszickB. // Maunz Th., Dürig G. Grundgesetz: Kommentar. 56. Aufl. München, 2009. Art. 20 Rn. 2; о принципе демократического государства в Конституции РФ см.: Конституция Российской Федерации: Доктринальный комментарий (постатейный) / Отв. ред. Ю. А. Дмитриев. М., 2009. С. 12.
4 Этот принцип также широко обсуждался на протяжении всего XIX века. См.: Grundgesetz: Kommentar. Bd. II: Artikel 20-82 / H. Dreier (Hrsg.). 2. Aufl. Tübingen, 2006. Art. 20 Rn. 17 f.; о критике реализации принципа правового государства в Российской Федерации см.: Конституция Российской Федерации: Доктриналь-ный комментарий (постатейный) / Отв. ред. Ю. А. Дмитриев. С. 15.
5 Теоретические зачатки этих двух принципов можно обнаружить в трудах азиатских ученых
XI—XIII веков, см.: МаликоваА.Х. // Государство и право. 2009. № 10. С. 37-38.
6 Первые решения Федерального конституционного суда Германии датируются 1975-1977 годами. См.: BVerfGE 40, 133; 45, 228; Конституционного Суда РФ — серединой 1990-х годов. См. также: Постановление Конституционного Суда РФ от 16 декабря 1997 года № 20-П по делу о проверке конституционности положения абзаца шестого пункта 1 статьи 28 Закона Российской Федерации от 19 апреля 1991 года «О занятости населения в Российской Федерации» в редакции от 20 апреля 1996 года // Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. № 51. Ст. 5878; Определение Конституционного Суда РФ от 6 ноября 1998 года № 149-О (не опубликовано).
7 Такое состояние общества в некоторой степени (хотя и в гораздо менее конфликтогенной) сходно с описанным Т. Гоббсом феноменом bellum omnium contra omnes. См.: Hobbes T. Lehre vom Bürger // Grundzüge der Philosophie. Dritter Teil. Leipzig, 1949. S. 87.
8 В немецкой конституционно-правовой теории см: Gröschner R. // Grundgesetz: Kommentar. Bd. II: Artikel 20-82 / H. Dreier (Hrsg.). Art. 20 Rn. 26 ff. В российской научной литературе см.: Иванова Р. И. // Комментарий к Конституции Российской Федерации / Под общ. ред. Л. В. Лазарева. М., 2009. С. 50—51. Кроме того, представители немецкой и российской научно-правовой школы придерживаются мнения, согласно которому гарантия социальной защиты является неотъемлемой частью обязанности государства по защите человеческого достоинства.
9 См.: BVerfGE 102, 298; 1 10, 445 f.; постановления Конституционного Суда РФ: от 16 декабря 1997 года № 20-П по делу о проверке конституционности положения абзаца шестого пункта 1 статьи 28 Закона Российской Федерации от 19 апреля 1991 года «О занятости населения в Российской Федерации» в редакции от 20 апреля 1996 года // Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. № 51. Ст. 5878; от 24 мая 2001 года № 8-П по делу о проверке конституционности положений части первой статьи 1 и статьи 2 Федерального закона «О жилищных субсидиях гражданам, выезжающим из районов Крайнего Севера и приравненных к ним местностей» в связи с жалобами граждан А. С. Стах и Г. И. Хваловой // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 22. Ст. 2276.
10 См.: Münnich M., Krebs Th. Ausgaben für Kinder in Deutschland — Berechnungen auf der Grundlage der Einkommens- und Verbrauchsstichprobe 1998 // Wirtschaft und Statistik. 2002. H. 12. S. 1080 ff.
11 Согласно § 73 двенадцатого тома СК, неработоспособные и ограниченно работоспособные лица имеют право на получение дополнительных пособий при возникновении нестандартных жизненных ситуаций. Однако из-за нечеткой формулировки данного положения его конкретизация была предоставлена судам, которые на момент принятия решения Федеральным конституционным судом не смогли выработать ясной казуистики для определения критериев нестандартных потребностей.
12 В обосновании необходимости этого законодательного изменения содержалось лишь высказывание о том, что малоимущим семьям с детьми в возрасте от 6 до 13 лет необходимо предоставить дополнительные финансовые средства для преодоления последствий экономического кризиса. См.: Bundestagsdrucksachen 16/11740. S. 30.
13 См.: Petersen K. Die Regelsätze nach dem BSHG: Ihre Bedeutung, Bemessung und Festsetzung. Frankfurt am Main, 1972. S. 30 ff., 47 ff.
14 BVerfGE 40, 133; 45, 228; 82, 85; 113, 108 f.; о развитии права на обеспечение прожиточного минимума в ФРГ см.: Däubler W. // Soziale Grundrechte in Europa nach Lissabon: Eine rechtsvergleichende Untersuchung der nationalen Rechtsordnungen und des europäischen Rechts / J. Iliopoulos-Strangas (Hrsg.). 1. Aufl. BadenBaden, 2010. S. 127 f.
15 См.: Herdegen M. // Maunz Th., Dürig G. Op. cit. Art. 79. Rn. 59.
16 После оглашения данного решения в новейшей научной литературе с новой силой вспыхнули дебаты об источнике права, который является основанием для обеспечения прожиточного минимума. См.: Schnapp F.E. BVerwGE 1, 159: Magna Charta des Anspruchs auf das Existenzminimum? // Neue Zeitschrift für Sozialrecht. 2010. H. 3. S. 136.
17 Абзац 2 статьи 79 Основного закона предусматривает, что его изменение возможно только в том случае, если за это проголосуют две трети членов нижней палаты парламента ФРГ (Bundestag) и две трети его верхней палаты (Bundesrat). Такая «громоздкость» конституционно-законодательного процесса изменения Конституции не позволяет оперативно реагировать на
стремительно изменяющиеся социально-бытовые условия.
18 См.: BVerfGE 108, 311; 59, 2б3.
19 BVerfG, BeckRS 2010 4б077, Rn 139 ff.
20 Ibid. Rn. 144 f.
21 О видах социальных выплат и лицах, обладающих правом на их получение см.: Sozialrechtshandbuch (SRH) / B. von Maydell, F. Ruland, U. Becker (Hrsg.). 4. Aufl. Baden-Baden, 2008. S. 1045 ff., 1089 ff.
22 BVerfG, BeckRS 2010 46077, Rn 164 f.
23 Ibid. Rn. 1бб.
24 Отдельного внимания заслуживает тот факт, что при вычислениях размеров пособия по безработице расходные группы «образование» и «отдых, развлечения и культура» остались полностью неучтенными, что вызвало обоснованную критику Суда, см.: BVerfG, BeckRS 2010, 46077, Rn. 180. На этом примере находит свое подтверждение тезис Суда о том, что прожиточный минимум не является более лишь гарантией физического существования человека, но призван обеспечить и достойное участие в общественной и культурной жизни государства.
25 В 2007 году были внесены некоторые изменения в вычислительный процесс, которые устранили недостатки, возникшие из-за неучтения отдельных групп затрат. Тем самым они ликвидировали содержащиеся в СК безосновательные и потому недопустимые предположения о возможном поведении потребителей с низкими доходами. Эти улучшения, однако, не привели систему социальной опеки в полное соответствие с Основным законом, так как в вычислениях еще сохранялся некоторый дисбаланс между отдельными группами затрат (например, возмещение расходов на автомобиль в сокращенном размере при отсутствии надбавок на покрытие затрат на общественный транспорт).
26 BVerfG, BeckRS 2010 46077, Rn. 184.
27 Такой «эффект домино» не является новшеством; он сравним, например, с господствующей в американском уголовно-процессуальном праве доктриной «fruits of the poisonous tree», согласно которой все доказательные материалы, добытые в соответствии с действующими уголовно-процессуальными нормами, но при этом с нарушением другого положения уголовно-процессуального кодекса (например, правомерный обыск жилища, вызванный показаниями подследственного, к которому применялись недопустимые методы допроса), не могут быть приняты во внимание судом. См.: Hay P. US-
Amerikanisches Recht: ein Studienbuch. 3. Aufl. München, 2005. S. 228 f.
28 Так, часть 1 статьи 1612а Гражданского кодекса ФРГ предусматривает отличающиеся друг от друга по размеру алименты для детей до и после 7 лет.
29 О недопустимости ограничения гарантии неприкосновенности человеческого достоинства см.: Grundgesetz: Kommentar / M. Sachs (Hrsg.). 5. Aufl. München, 2009. Art. 1 Rn. 10 f.
30 См.: Schlaich K., Korioth S. Das Bundesverfassungsgericht. 7. Aufl. München, 2007. S. 219 ff.
31 Определение Конституционного Суда РФ от 15 февраля 2005 года № 17-О по жалобе гражданки Енборисовой Прасковьи Федоровны на нарушение ее конституционных прав пунктом 8 статьи 14 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2005. № 5. С. 18.
32 Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 52 (ч. 1). Ст. 4920.
33 При этом правовая ситуация в сфере разделения законодательных полномочий в Российской Федерации и ФРГ имеет существенное сходство: законодательное урегулирование обеспечения прожиточного минимума для малоимущих в Российской Федерации является предметом ведения Федерации (ст. 7, ч. 1 и 2 ст. 39, п. «а», «в», «е» ст. 71, ч. 1 ст. 76); однако при этом субъекты Федерации вправе предусмотреть дополнительные формы социальной защиты (п. «ж» ч. 1 ст. 72, ч. 2 ст. 76, ч. 1 ст. 130, 132 Конституции РФ). В ФРГ в области социального права действует так называемое «конкурирующее законодательство» (этот правовой институт сравним по своим характеристикам с институтом совместного ведения в Российской Федерации). Правительство ФРГ имеет право первоочередной законодательный инициативы, а федеральным землям остается субсидиарное право принимать региональные законы в том случае, если федеральные законы в конкретной области конкурирующего законодательства приняты не были. См.: Beck'scher Online-Kommentar zum Grundgesetz / V. Epping, Ch. Hillgruber (Hrsg). Art. 74 Rn. 23 ff.; Комментарий к Конституции Российской Федерации / Под общ. ред. Л. В. Лазарева. М., 2009. С. 439.
34 Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2005. № 5. С. 18.
35 Используемый в Российской Федерации метод расчета подвергся определенной модификации:
отдельные составляющие потребительской корзины устанавливаются на основе статистических данных из субъектов, что означает применение некоторых элементов статистической модели. Эти данные, однако, сами не являются основой для расчета прожиточного минимума, а выполняют лишь вспомогательную функцию при составлении комплекта товаров и услуг первой необходимости. Таким образом, можно говорить о возникновении гибридной методики расчета при доминировании в ней модели потребительской корзины.
36 Реформа немецкого социального права содержала попытку установить похожую зависимость между размерами пособий по безработице и размерами пенсионных выплат, однако она была отвергнута Федеральным конституционным судом Германии как противоречащий Основному закону акт. См. выше, с. 109.
37 Статья 5 была исключена пунктом 4 статьи 94 Федерального закона от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации»"» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2004. № 35. Ст. 3607.
38 В своем особом мнении судья Г. А. Гаджиев указал также на необходимость внедрения прозрачной системы индексации базовой части пенсионных выплат. Он считает, что механизмы индексации должны подвергаться эффективному контролю общественности; такой контроль является субъективным критерием, который наряду с объективным критерием (темпы роста инфляции) устанавливается Федеральным законом «О трудовых пенсиях в Российской Федерации». См.: Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2005. № 5. С. 25. Высказанная точка зрения подчеркивает верность суждения о неконституционности пенсионной системы, независящей от внешних факторов, в том числе и от конституционных обязательств государства.
39 Само существование права человека на обеспечение прожиточного минимума не подвергалось
сомнению ни со стороны судов, ни в научной литературе, однако его соблюдение в сфере системы социальной опеки не становилось предметом конституционно-судебного контроля вплоть до рассматриваемого решения Федерального конституционного суда Германии в 2010 году: Geesmann R. Soziale Grundrechte im deutschen und französischen Verfassungsrecht und in der Charta der Grundrechte der Europäischen Union: Eine rechtsvergleichende Untersuchung zu den Wirkdimensionen sozialer Grundrechte. Frankfurt am Main, 2005. S. 255.
40 По мнению Т. Г. Морщаковой, смыслом заимствования зарубежного опыта является разработка эффективных средств защиты гражданина от государственного произвола: Verfassungsrechtsprechung in der Russischen Föderation: Dokumentation und Analyse der Entscheidungen des Russischen Verfassungsgerichts 1992—2007 / A. Nußberger, C. Schmidt, T. G. Morscakova (Hrsg.). Kehl am Rhein, 2009.
41 Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2005. № 5. С. 19.
42 Постановление Правительства РФ от 17 февраля 1999 года № 192 «Об утверждении Методических рекомендаций по определению потребительской корзины для основных социально-демографических групп населения в целом по Российской Федерации и в субъектах Россий-
ской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. № 8. Ст. 1039.
43 Суд высказывает открытое несогласие с попыткой законодателя отменить определение размеров пенсионного обеспечения в соответствии с величиной прожиточного минимума. Он рассматривает категорию прожиточного минимума как «элемент нормативного содержания конституционного права на социальное обеспечение по возрасту, основу которого составляет пенсионное обеспечение». См.: Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2005. № 5. С. 18.
44 См.: BVerfG, BeckRS 2010 46077, Rn. 170; Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2005. № 5. С. 23.
45 Описанный конфликт был несколько смягчен после проведения в России так называемой «монетизации льгот», которая, однако, сама была воспринята неоднозначно и привела к оживленным дискуссиям и продолжительным протестам. См.: Эксперт Урал. № 8 (365). 2009. 2 марта.
46 Высказываемое в различных кругах предположение о намерении Федерального конституционного суда Германии произвести революционные изменения в системе социального права было опровергнуто его председателем Х.-Ю. Па-пиром. См.: MüllerR. Der Professor // Frankfurter Allgemeine Zeitung. 2010. 16. März.
