CC BY
2
S.G. Zhambalova
G.V. Ksenofontov and the theory of ethnos: about the specifics of local groups
The article is devoted to the analysis of the work of one of bright representatives of the Yakut people, outstanding ethnographer G.V. Ksenofontov. We have considered three lines of his multi-vector activities: the study of Buryat ethnography; cooperation with the Buryat scientist P.P. Batorov; theory of ethnos and specifics of the study of local groups. The work made use of literary as well as archival sources.
Keywords: theory of ethnos, ethnographic method, anthropological field, field work, archival materials, cooperation, ethnic history, Buryat researchers, subethnos, ethnic local group.
УДК 39(571.56-16)+929 Ксенофонтов
С.И. Боякова
Г.В. Ксенофонтов и концепция пограничных этнографических групп: к дискуссии об этнической принадлежности населения Северо-Запада Якутии*
В статье рассматриваются теория Г.В. Ксенофонтова о северных якутах-оленеводах и дискуссия об этнической принадлежности населения Северо-Западной Якутии в контексте современных подходов к изучению пограничных этнографических групп.
Ключевые слова: пограничье, этнолокальные группы, северные якуты, эвенки, идентичность.
Одной из актуальных проблем современной этнографической науки является проблема пограничных этнических культур. Вся история Якутии являет собой яркий пример постоянного взаимодействия и синтеза культур, имеющих в основе своей разные традиции. Заселение и освоение ареала происходило постепенно, несколькими миграционными волнами с юга. В результате ассимиляции и интеграции автохтонного и пришлого населения, приспособления последних к природно-климатическим условиям Севера окончательно сформировались современные этносы края. Начиная со второй четверти XVII в. важнейшим фактором внешнего воздействия на хозяйство и культуру аборигенов стал процесс русской колонизации края. Демографическая, политическая и конфессиональная экспансия Российского государства обусловили дальнейшие миграции коренного населения, а также другие последствия социально-экономического и хозяйственно-экологического порядка [Голов-
нев, с. 137]. В результате существенно изменились границы сложившихся территорий расселения этносов региона, что, в свою очередь, предопределило появление своеобразных пограничных этнографических групп практически у каждого из этих этносов. При общности хозяйственных особенностей коренных жителей зоны тайги, тундры и лесотундры, повсеместном распространении якутского языка определение национальной принадлежности подобных пограничных групп — достаточно сложная и неоднозначная проблема.
В этой связи одним из самых дискуссионных вопросов является установление этнической принадлежности населения Северо-Запада Якутии — территории, охватывающей современные Оленекский, Анабарский, Булун-ский и Жиганский улусы. Этот этнокультурный феномен, представляющий в основе единый якутский языковой мир, но двухвариант-ный в этническом самосознании, многотрадиционный в духовной культуре с объективно
* Статья подготовлена в рамках проекта РГНФ №08-01-00276а «Этническая культура якутов: традиции, трансформации и современные процессы».
© С.И. Боякова, 2012.
С.И. Боякова
сложившимся хозяйством и бытом тунгусского типа вызывает пристальный интерес исследователей, результатом которого стала дискуссия в российской этнографической науке об этнической принадлежности населения Северо-Западной Якутии. Научная дискуссия, апогей которой пришелся на начало 50-х гг. прошлого столетия, в начале XXI в. приобрела политическое значение в связи с приданием вышеназванным улусам и, прежде всего, Оленекскому улусу, статуса национального эвенкийского.
Напомню, что эта дискуссия была связана с работами И.С. Гурвича, посвященными особой этнографической группе северных якутов-оленеводов. Гурвич относил образование этой этнографической группы ко второй половине XIX в., рассматривая её возникновение как результат массовых переселений жителей центральных якутских волостей на окраины и ассимиляции ими местных тунгусоязычных племен. В своей кандидатской диссертации, защищенной в 1947 г., он однозначно назвал все население Северо-Западной Якутии анабар-скими и оленекскими якутами. Позднее, на страницах журнала «Советская этнография», Гурвич в защиту своей концепции выдвинул два основных довода: данные ясачных книг, согласно которым со второй половины XVII в. началась якутская колонизация бассейнов Оленька и Анабара, что, наряду со сверхсмертностью местных племен от эпидемий, привело к полной ассимиляции эвенкийского населения региона и появлению «якутского самосознания» у жителей ареала, выражавшегося в их генеалогических преданиях. Свое причисление к эвенкам «анабарские и оленекские якуты» понимали, по мнению Гурвича [1950, 1952], «лишь как выражение их образа жизни, не придавая этому термину в отношении себя этнического смысла». Гурвича поддержал Б.В. Долгих, приведя данные о якутском происхождении основных родов Оленекского района.
Однако в ходе дискуссии была высказана и противоположная точка зрения. Так, известный ученый-северовед П.Е. Терлецкий [1951], занимавшийся демографическими проблемами малочисленных народов Севера, ссылаясь на материалы переписей 1897 и 1926 гг., опровергал высказывание И.С. Гурвича о «якутском самосознании» населения Северо-Западной Якутии. Приведенные им статистические данные указывали на то, что основная масса населения Оленекского района самоидентифицировала себя в качестве эвенков, а Анабар-ского — долган. При этом Терлецкий не отри-
цал наличия на Севере и значительных групп якутского населения, к которым он относил, в частности, жителей села Ессей Красноярского края.
Тогда, в 1952 г. дискуссия была свернута по инициативе редакции журнала «Советская этнография», принявшего решение о том, что «коренное население бассейнов рек Оленька и Анабара в пределах Якутской АССР является якутским» [Сов. этнография, 1952]. Однако, несмотря на подобный вердикт, материалы всех последующих переписей населения России, современные комплексные научные исследования зафиксировали устойчивое эвенкийское самосознание и самоидентификацию коренного населения Оленька. В результате референдума в 2005 г. улус получил статус национального эвенкийского. Весной 2008 г. за придание улусу статуса национального эвенкийского проголосовало большинство жителей Жиганского улуса. Ещё раньше, в конце 1980-х гг., коренное население Анабара получило возможность официально именоваться долганами.
Как известно, теоретической основой концепции И.С. Гурвича стали труды Г.В. Ксено-фонтова, который в работе «Ураангхай-саха-лар» впервые высказался о наличии особой этнографической группы северных якутов-оленеводов. В отличие от Гурвича, формирование этой этнографической группы Ксенофон-тов связывал с ранней историей якутского народа. Согласно его гипотезе, формирование якутского этноса происходило постепенно, тремя волнами переселений с юга. Первая волна — это якуты-оленеводы, потомки южносибирского тунгусоязычного племени, ещё на своей исторической родине подвергшиеся сильному тюркскому влиянию вплоть до утраты языка и своего этнического самосознания. Они переселились из Приангарья в бассейн Вилюя ещё в конце I в. н.э. Вторая волна уже якутов-скотоводов переселилась через Нюю, Олекму и Сунтар на Вилюй в вв., от-
теснив на север и северо-запад первую группу переселенцев. И, наконец, третья, самая многочисленная волна тюркоязычных скотоводов постепенно заселила среднюю Лену в VШ—XИ вв. Таким образом, на основе смешения этих трех групп образовался современный якутский народ. При этом потомки первых двух волн переселенцев составили особые этнографические группы северных и вилюйских якутов [Ксено-фонтов, с. 269—413].
В соответствии с собственной методологией изучения «бесписьменных народов» (для вос-
создания ранней этнической истории этих народов Ксенофонтов, кроме привлечении корпуса русских документов и письменных источников сопредельных государств, использовал лингвистические, археологические, антропологические, фольклорные материалы) ученый впервые рассмотрел численность, расселение, хозяйственные особенности, верования, обычаи и нравы, героический эпос северных якутов. При этом, как выдающийся знаток якутской культуры, он акцентировал внимание на отличительных особенностях этой этнографической группы, которые проявлялись в каждой из рассмотренных им позиций. Несмотря на отмеченную ученым большую близость к тунгусской культуре, Ксенофонтов выявил также ряд монгольских заимствований, что, по его мнению, подтверждало ранний характер ассимиляции якутами тунгусов.
Границы территориального расселения якутов-оленеводов Ксенофонтов определил на востоке нижним течением реки Лены, на юге — водоразделом Вилюя и Оленька, на западе — местами проживания илимпейских эвенков и самодийцев, на севере — Ледовитым океаном. «В этих пределах, — писал ученый, — нельзя обнаружить ни единого человека, который владел бы тунгусской речью. Эта картина полной якутизации коренного тунгусского населения красноречиво свидетельствует о глубокой древности появления здесь якутского элемента» [Там же, с. 201].
Анализируя взгляды Г.В. Ксенофонтова относительно пограничных субэтнических групп, следует подчеркнуть, что его концепция о северных якутах не носит завершенного характера. Уязвима эта концепция также с точки зрения репрезентативности его источников по данному вопросу. Как известно, полевых исследований на Северо-Западе Якутии Ксено-фонтов не проводил. Свои материалы по северным якутам он собирал, работая с осени 1923 г. по октябрь 1924 г. представителем Наркомата торговли и промышленности ЯАССР в с. Кюсюр — в то время центре Булунского района. Данные по другим районам Северо-Западной Якутии он собрал, находясь в двухмесячной командировке в с. Усть-Оленек того же Булунского района. Здесь ему повезло — он встретился с илимпейским тунгусом Николаем Даниловым, свободно владевшим как эвенкийским, так и якутским языками, прекрасным знатоком фольклора, записи которого легли в основу «Оленекской хосунной эпопеи». Зная, с какой тщательностью Ксенофонтов подходил к выбору информантов, можно пред-
положить, что сведения, собранные им в Бу-лунском районе достаточно точны (известно, что он присутствовал и на шаманских камланиях, кстати, он также отметил их полную несхожесть с якутскими). Однако в тех выводах, которые он делал относительно жителей Оленька и Анабара, ученый во многом опирался на собственные умозаключения. Очевидно, при более детальных исследованиях, он, возможно, откоррелировал бы свои выводы относительно этнической принадлежности коренного населения Северо-Западной Якутии.
Идеи Г.В. Ксенофонтова послужили основой для создания автохтонной (местной) теории происхождения якутского этноса, которой придерживается большинство современных отечественных и зарубежных ученых, однако его гипотеза о раннем появлении на западе и северо-западе Якутии якутов впоследствии не была подтверждена историческими, лингвистическими, археологическими и, в последние годы, генетическими данными. Тем не менее при изучении этногенеза населения СевероЗападной Якутии его идея о переселении из Прибайкалья на территорию Ленского края уже «вполне объякученныъ тунгусов, культурно и этнически перемешанных с якутами» [Там же, с. 272] достаточно перспективна и, в отличие от концепции И.С. Гурвича, подтверждается работами современных тунгусове-дов, прежде всего В.А. Туголукова. Дальнейшие исследования в данном направлении, бесспорно. помогут приоткрыть тайну происхождения оленекских, анабарских, булунских и жиганских эвенков, станут важной вехой в изучении пограничных этнографических групп народов Сибири.
ЛИТЕРАТУРА
Головнев A.B. Историческая типология хозяйства народов Северо-Западной Сибири. — Новосибирск: Изд-во НГУ, 1993.- С. 137.
Гурвич И.С. К вопросу об этнической принадлежности населения Северо-Запада Якутской АССР// Сов. этнография.- 1950.- № 4.- С. 150-168.
Гурвич И. С. По поводу определения этнической принадлежности населения бассейнов рек Оленека и Анабара // Там же.- 1952.- № 2.- С. 73-85.
Ксенофонтов Г.В. Ураангхай-сахалар: очерки по древней истории якутов. - Т. 1. - Кн. 1. - Якутск: Нац. изд-во РС(Я), 1992.- С. 269-413.
Сов. этнография. - 1952.- № 2.- С. 86.
Терлецкий П.Е. Ещё раз к вопросу об этническом составе населения северо-западной части Якутской АССР// Сов. этнография.- 1951.- № 1.-С. 88-99.
Е.А. Окладникова, Н.П. Анисимов, Т.Н. Паранина
S.I. Boyakova
G.V. Ksenofontov and the concept of border ethnic groups: on the discussion about the ethnicity of the population of North-West Yakutia
The article is considered G.V. Ksenofontov's theory about northern Yakut reindeer breeders and discussion about an ethnicity of population of the Northwest of Yakutia in a context of modern approaches to studying of boundary etnographic groups.
Keywords: border zone, ethnolocal groups, northern Yakuts, Evenks, identity.
УДК 904(470.5)"634" Е.А. Окладникова, Н.П. Анисимов, Т.Н. Паранина
Большой Шигирский идол — модель мира населения Урала
эпохи неолита
Представленные результаты междисциплинарных исследований орнамента Большого Шигирского идола (с привлечением методов естественнонаучных и технических дисциплин) показывают новые возможности его интерпретации как модели Вселенной и реального пространства-времени озерного палеоланд-шафта, освоенного населением Шигирской неолитической культуры Среднего Урала в раннем голоцене.
Ключевые слова: неолитическая культура Урала, модель мира, топохрон, гномон, солярная навигация, сакральный ландшафт, история картографии.
Цель настоящей статьи — междисциплинарный функционально-семантический анализ декоративных орнаментальных композиций поверхностей Большого Шигирского идола в контексте реконструкции географических и палеокалендарных представлений, а так же возможных культурных коммуникаций населения Среднего Урала эпохи неолита.
В 1890 г. рабочими второго Курьинского золотого прииска в торфяных отложениях Ши-гирского палеозера в 70 километрах на север от Екатеринбурга был обнаружен уникальный археологический артефакт — Большой Шигирский идол (далее БШИ). Поскольку фрагмент массива памятника длиной 195 см безвозвратно утрачен, основным источником информации остаётся прорисовка идола, выполненная в 1914 г. археологом В.Я. Толмачёвым (рис. 1). Но и рисунок Толмачёва нельзя считать полноценной (идеальной) основой для толкования орнамента и получения необходимой информации, так как и в нём очевидна утрата значительной части орнамента, случившаяся ещё при извлечении скульптуры из торфяных отложений.
Как яркий памятник монументальной скульптуры эпохи неолита или даже более ран-
Рис. 1. Большой Шигирский идол. Прорисовка орнамента выполнена В.Я.Толмачёвым
него периода истории Среднего Урала, БШИ обладает рядом уникальных свойств, которые привлекали исследователей разных научных направлений [Горячев; Кокшаров; Мошин-ская; Савченко, Жилин; Толмачев; Эдинг]. Одним из таких свойств являются знаки геометрического орнамента, расположенные на его поверхности. Ритмические повторения
© Е.А. Окладникова, Н.П. Анисимов, Г.Н. Паранина, 2012.
