CC BY
27
ФУНКЦИЯ ПОЛЕЗНОСТИ В КОНТЕКСТЕ ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ
ОТНОШЕНИЙ
Елацков Алексей Борисович
канд. геогр. наук, доцент Санкт-Петербургского государственного университета,
РФ, г. Санкт-Петербург E-mail: elatskov@mail. ru
UTILITY FUNCTION IN THE CONTEXT OF GEOPOLITICAL
RELATIONS
Alexey Elatskov
candidate of geographical sciences, associate professor
of St. Petersburg State University, Russia, St. Petersburg
АННОТАЦИЯ
Рассматривается применимость модели предельной полезности к политическим и геополитическим отношениям с точки зрения их оценки. Обсуждаются качественно различные интервалы и точки перегиба функции. Обозначена существенная роль фактора географического положения.
ABSTRACT
Applicability of model of marginal utility to the political and geopolitical relations from the point of view of their assessment is considered. Qualitatively various intervals and inflection points of the function are discussed. The essential role of a factor of a geographical location is designated.
Ключевые слова: предельная полезность; геополитика; политические отношения.
Keywords: marginal utility; geopolitics; political relations.
Элементарным объектом политической географии и геополитики может рассматриваться геополитическое отношение, складывающееся между политической деятельностью и условиями географического пространства [2]. Вся многообразная совокупность таких отношений представляет собой геополитическое пространство. Вместе с тем любое геополитическое
отношение синтезируются из имманентных ему географических и политических отношений [1]. Одним из ключевых аспектов политических отношений является политическая оценка как соотносящихся сторон, так и самих отношений.
Оценочные шкалы политических отношений могут быть разными: выгода-потеря, дружественность-враждебность, кооперация-конкуренция, полезность-вредность, сотрудничество-соперничество, желательность-нежелательность, превосходство-отставание и т. п. В общем случае их можно рассматривать в диапазоне от «отрицательных» (-1...0) до «положительных» (0...+1) оценок по тому или иному основанию. Для получения численных значений (квантификации) могут использоваться экспертные методы (например, семантический дифференциал). Определение ранга (веса) каждой такой оценки в интегральной шкале увязывается с политическими интересами и общей политической обстановкой (контекстом). Последнее обстоятельство следует подчеркнуть. Оно означает, например, что слабоотрицательные отношения могут выглядеть положительными на фоне более серьезной угрозы и наоборот. Важную роль оценки играют и в рамках геополитики, где они распространяются на геополитические отношения. Хотя отрицательные отношения и препятствуют реализации интересов субъекта, тем не менее с объектом этих отношений возможно даже сотрудничество (в узкофункциональном положительном срезе). Отношения конкуренции по одному вопросу часто сосуществуют с отношениями кооперации по другому вопросу между одними и теми же субъектами геополитики. Более того, сами отношения конкуренции могут быть асимметричны (конфликт «с ненулевой суммой»). Шкал оценки одних и тех же отношений может быть много. В частности, отношение подчиненности может рассматриваться и как отрицательное, и как положительное в зависимости от контекста и политических ценностей. Возникает ориентированная шкала, зависящая от того, кто является субъектом господства (власти). Оценочные шкалы
непостоянны в историческом времени и нелинейно изменяются с изменением величины оцениваемого фактора и политики субъекта.
В общем случае оценочные шкалы подчиняются закону убывающей предельной полезности (marginal utility), первоначально сформулированному психологами и экономистами. Примерная функция полезности имеет степенной вид: u(x)=ax0,5. Ряд авторов предлагает иные математические формулы, но в нашем случае это не принципиально. Так, аналогичный по смыслу «основной психофизиологический закон» Вебера-Фехнера (1860) имеет логарифмический вид. Предельная полезность представляется первой производной от данной функции. Это означает, что каждая последующая приобретенная единица положительного фактора имеет меньшую политическую ценность, чем предыдущая. Например, каждая новая военная база в некотором регионе. Причины уменьшения добавленной полезности могут быть разными. Например, уменьшение риска военного поражения, уменьшение удельного поля влияния баз, рост удельных логистических расходов и т. д. Однако из этого примера видно, что в политических отношениях убывающая добавленная полезность никак не объясняется мнимым увеличением риска, на чем настаивают многие авторы экономических моделей. В ряде моделей при достижении определенного предела добавленная полезность становится даже отрицательной, то есть новая единица фактора приносит вред вместо пользы. Также следует учитывать порог чувствительности: слишком малое количество фактора может не иметь никакой полезности. Так, руины форта почти не имеют военного значения. Целостные же объекты обладают внутренней инверсией предельной полезности: если форт построен, но не вооружен по нормативам, то каждая следующая пушка будет иметь большую полезность вплоть до полного укомплектования сооружения, чтобы оно вступило в строй как самостоятельная боевая единица. В ряде случаев функция имеет инверсию в начальной части: вплоть до точки перегиба предельная полезность возрастает. Эту точку можно назвать точкой минимального накопления (см. рисунок). Действительно, бессмысленно прикрывать столицу единственной батареей ПВО с одного
направления. В идеальном случае надо иметь кольцо таких батарей. Урон же от возможной потери фактора в целом изменяется наоборот: каждая последующая потерянная единица имеет большую ценность, чем предыдущая (то есть ее потеря приносит больший вред), что можно сопоставить функции: и(х)=-ах2. Это происходит вплоть до достижения некоторого порога чувствительности, когда дальнейшие потери уже не имеют значения. Вместе с тем известно, что, как полезность, так и вредность субъективно убывают по мере отсрочки проявления предполагаемого результата воздействия фактора, что может стимулировать как политические авантюры, так и бездействие.
Наличие же отрицательных факторов должно выражаться в «зеркальной» функции «предельной вредности». Правда, для нее характерна природно-общественная двойственность. Так, для отрицательного природного фактора функция вредности является, как правило, монотонной. Но для фактора, связанного с наличием конкурента, после достижения определенного предела функция может иметь перегиб, то есть приносить относительную пользу (см. рисунок). Яркий пример — провоцирование гонки вооружений администрацией Р.Рейгана, призванной подорвать экономическую устойчивость СССР. В экономике в подобном свете рассматривается демпинг. Но рассмотренные случаи являются идеализацией, где фактор имеет исключительно положительное или отрицательное значение. В действительности такая однозначность встречается редко. Так, новая зарубежная военная база приносит не только стратегическое преимущество, но требует и огромных расходов на свое поддержание, не всегда адекватных получаемому приросту политической полезности. В 2012 г. Россия отказалась от использования Габалинской РЛС (Азербайджан) именно ввиду 42-кратного повышения арендной платы. Но сделать такой шаг относительно безболезненным позволил заблаговременный ввод в эксплуатацию новой РЛС на территории России, то есть дублирование резко снизило полезность первой станции. Другими словами, при принятии решения субъект соотносит затраты на приобретение фактора с приростом его полезности. В целом, разница в
функциях предельных полезностей разных акторов имеет большое значение для выработки стратегий конкуренции, поиска компромиссов и построения коалиций.
Рисунок 1. Примерный вид функций политической полезности и вредности (ТН — точки насыщения; ПЧ — пороги чувствительности; ТМН — точка
минимального накопления)
Однако в геополитическом плане функция предельной политической полезности осложняется множеством географических факторов. Проявляется синтез политических отношений с географическими. Так, новая зарубежная военная база действительно имеет меньшую политическую ценность, но только в том случае, если она находится на том же стратегическом театре или дублирует имеющиеся по своим задачам. В то же время другой стратегический театр может остро нуждаться хотя бы одной аналогичной базе и потому ее полезность будет не менее, а может и более, высока. Кроме того, очень много в оценке полезности зависит от географического положения и ориентации конкретного объекта. Так, британская военная база Гибралтар, запирающая Средиземное море, была куда ценнее любой базы в том же регионе, но находящейся в стороне от главных морских путей. Говоря экономическими терминами, «эластичность спроса» на нее будет низкой. Аналогичные рассуждения можно привести почти для любого политического фактора в его
географической конкретизации. Иными словами, индивидуализирующая роль уникального географического положения приводит к тому, что каждая новая единица фактора не является, в строгом смысле слова, «тем же самым» фактором, если имеет другое географическое положение. Соответственно, при учете географических различий график функции отклоняется вправо (см. рисунок). Более того, полезность оказывается не трансферабельной: для иного актора, находящегося в другом регионе, полезность локализованного фактора при его передаче (например, смене арендатора военной базы) может оказаться иной (как большей, так и меньшей), даже без учета его индивидуальных предпочтений. Так, именно из-за своей направленности на Европу, бывшая советская РЛС в Скрунде (Латвия) никакой пользы НАТО не приносила и в 1999 г. была ликвидирована.
Список литературы:
1. Елацков А.Б. Политическое геопространство как объект исследования. III. Пространство геополитических отношений // Вестн. СПб. ун-та. — Сер. 7. — 2013. — Вып. 4. — С. 152—161.
2. Каледин Н.В. Политическая география. СПб., 1996. — 163 с.
