CC BY
19
текстологические исследования
М.А. Ахматова, ORCID Ю: 0000-0002-0507-395Х
Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова, г. Нальчик, Россия
М.М. Текуев ORCЮ Ю: 0000-0002-2887-4792
Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова, г. Нальчик, Россия
А.Т. Додуева ORCЮ Ю: 0000-0001-8279-9618
Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова, г. Нальчик, Россия
УДК 81'22
фун кцион ирован ие пространственных послеложных имен в карачаево-балкарском нартском эпосе
В данной статье рассматривается функционирование пространственных послеложных имен в текстах карачаево-балкарского нартского эпоса с точки зрения бинарных оппозиций. Бинарные оппозиции дают возможность наиболее точно описать абстрактные сущности, а также способны эксплицировать в единицах вторичной номинации антонимичные характеристики (близко - далеко и др.). В карачаево-балкарском нартском эпосе тексты подчинены как «горизонтальному ритму», так и «вертикальному ритму». Для анализа вертикального и горизонтального пространства основными являются оппозиции верх - низ «баш - тюп», перед - зад «ал - арт», право - лево «онг - сол», которые относятся к пространственной лексике и обозначают пространство по вертикали и по горизонтали, и выражают абстрактные отношения отдельных частей пространства. Также для описания пространства используется оппозиция внутренний - внешний «ич - тыш», которая включает в себя противопоставления свой - чужой, близкий - далекий, открытый - закрытый. Пространственная горизонталь изображается также в системе расположения объектов на поверхности земли, где отражается плоскостное, равнинное мышление человека. Для эпического текста релевантно плоскостное восприятие пространства с актуализацией понятия «середина», репрезентации которого способствуют лексемы ара «середина, средняя часть чего-либо; центр, место сосредоточения, важный путь чего-либо; расстояние (пространство), разделяющее два предмета» и орта «середина чего-либо». В языковом сознании карачаевцев и балкарцев срединное пространство
представляет собой священный центр с сакральной функцией, обжитый человеком, окультуренный, являющийся огороженным, замкнутым и тем самым защищенным от проникновения внешнего.
Ключевые слова: карачаево-балкарский язык, нартский эпос, пространство, оппозиция, репрезентация, бинарные оппозиции, послеложные сочетания.
Введение. В силу того, что пространство признается одной из базовых функционально-семантических категорий лингвистики, в последние десятилетия ее языковой экспликации уделяется большое внимание и она подвергается многоаспектному анализу. В частности, имеет место общий анализ после-ложных локативов в индоевропейских языках [19], а также выявление и описание функционально-семантического потенциала послеложных частиц в составе синтаксических единиц [18]. Рассматриваемая проблема находит отражение и в научно-теоретических работах междисциплинарного характера, в которых актуализируются проблемы тегирования, сопряженные с послеложными языками [17]. Небезынтересны и общетюркологические работы этнолингвистической направленности, например, посвященные космонимам [16]. Означенные выше проблемы существенны и для карачаево-балкарского языка и ждут своего разрешения.
Локативные лексемы и дескрипции, наличествующие в карачаево-балкарском нартском эпосе, свидетельствуют в пользу того, что карачаево-балкарский язык, как и другие языки, этнокультурно маркирован. В них сосредоточено образное мировидение этноса, зафиксированы экстралингвистические факты, воззрения на окружающий мир и представления о нем. Именно языковые единицы пространственной семантики чаще всего содержат компоненты значения, содержащие информацию о национально-специфических особенностях восприятия окружающей действительности, наиболее ярко и точно передают и показывают идиоэтническую специфику языка в плане освоения ареала проживания этноса. А это дает возможность интерпретировать корпус локативных языковых единиц, актуализированных в эпическом тексте, как «культурно-маркированный значимый конструкт этномифологической картины мира» [1, с. 85].
Обзор литературы. Методы. На материале карачаево-балкарского языка категория пространства подвергнута полиаспектному анализу. В частности, рассматриваемая категория исследована с позиций синтаксиса при формально-семантическом моделировании простого предложения [6] и обращении к проблемам структурно-семантической организации именных предложений [7]. Пространство рассмотрено и как функционально-семантическая категория [4]. Имеет место анализ пространственных реалий на материале произведений устного народного творчества в связи с языковой картиной мира [2]. Указанное сопряжено с современной парадигмой лингвистической науки и детерминируется тем, что одну из базовых категорий человеческого бытия составляют представления о пространстве, являющиеся важнейшим элементом картины мира и реализуются во всех текстах культуры. Пространственные отношения осмысливаются раньше, чем временные, и репрезентируют предметность мысли, они более просты в сравнении с временными отношениями и связаны в сознании человека с представлением о деятельности, направленной на преобразование пространства. Согласно мнению В.Н. Топорова, пространство характеризуется неотделимостью от времени, отмечаясь при этом составностью (членение и соединение) и др. Релевантным он признает и неразрывную связь с вещами, конституирующими пространство [14, с. 241-242]. В этой связи правомерным следует признать тот факт, что свойства объектов быть протяженными, занимать место среди других, граничить с другими объектами выступают как наиболее важные универсальные элементы пространства.
Результаты и дискуссия. Базовые пространственные понятия в большинстве языков мира носят ярко выраженный антропоморфный характер. С точки зрения антропоцентрической концепции главенствующим оказывается вертикальное измерение, которое отражает характерную для человека пространственную ориентированность его тела в положении стоя, т.е. «вертикальность» присуща как изначальное свойство и составляет когнитивную сторону предметной сущности. Человек моделирует пространство по своему подобию, он является центром координат, поэтому, учитывая асимметрию своего тела, он создает чувственную систему координат, состоящую из трех плоскостей и трех пар направлений: вертикальной плоскости, проходящей через центр тела, с направлениями «направо» - «налево», вертикальной плоскости с направлениями «вперед» - «назад» и горизонтальной плоскости с направ-
лениями «вверх» - «вниз». Относительно указанного вполне правомерно высказался А.В. Кравченко: «В той мере, в какой это касается естественного языка, мир без человека не имеет измерений - точнее, мир существует только в человеческом измерении, ибо точкой отсчета и мерой всего в конечном итоге является человек» [8, с. 35].
Наряду с вертикальным членением пространства существует и горизонтальное членение, которое реализуется с использованием оппозиции «передний/задний», «левый/правый», где ассиметричное измерение является более значимым, чем симметричное. Дихотомичность этих категорий «стала причиной возникновения дуальных (бинарных) оппозиций, свойственных архаическому мышлению человека и доживших во многом до наших дней...» [11, с. 49]. Для анализа вертикального и горизонтального пространства основными являются оппозиции верх/низ и внутренний/внешний, где последний включает в себя противопоставления закрытый/открытый, близкий/далекий, свой/чужой. Данные бинарные оппозиции выражены семантико-парадигматическими рядами языковых единиц.
Пространственная горизонталь отражается также в способе расположения объектов по поверхности или параллельно поверхности земли. Здесь находит отражение плоскостное, равнинное мышление говорящих. Язык отразил наиболее типичный ландшафт своих носителей. Плоскостное восприятие пространства карачаево-балкарцев невозможно рассмотреть без середины. Середина - это местонахождение человека в центре мироздания. Ментальное представление о срединном пространстве репрезентируется лексемами ара «середина, средняя часть чего; центр, место сосредоточения, важный путь чего; расстояние (пространство), разделяющее два предмета» [12, с. 172] и орта «середина (напр. комнаты, скатерти); расстояние (между чем-л.)» [13, с. 1064]. В архетипическом языковом сознании карачаевцев и балкарцев срединное пространство представляется как священный центр с сакральной функцией, обжитый человеком, окультуренный, являющийся огороженным, замкнутым и тем самым защищенным от проникновения внешнего. Это прослеживается уже в карачаево-балкарских фольклорных эпических текстах.
Отмеченные выше лексемы в местном падеже (ортасында / арасында) обозначают центр между двумя или несколькими объектами по горизонтали: Нартла Къыркъ сууну бойнунда, айтыргъа, Минги тау бла Терк тауну арасында жашагъандыла [10, с. 118] / «Нарты жили на берегах Кырк-суу между Минги тау и Терк тау». Уллу сууну ортасындауа къыртчыгъала окъуна Солумай а ёталмай эдиле [10, с. 95] / «Не отдохнув, даже ястреб не может перелететь реку (эту)».
Для них актуально и обозначение центра между двумя или несколькими объектами по вертикали: Ол Къына-къыппа алай эте эди дейди: адам бла тюйюшсе, не зат бла учханын билялмайбыз, учуп, кёкню бла булутланы арасында тохтай эди [9, с. 167] / «Этот Кына-кыппа, говорят, так делал: если с кем поссорится, не знаем на чем улетал, но улетал и останавливался между небом и облаками». - Бу кюннге мен болгъан жерге табылмасанг, бу жерни юсюнде угъай эсе, кёк бла булутланы арасында жашасанг да табарма! - дегенди [9, с. 168] / «- Если к тому времени, что я сказал не будешь на месте, не то, что на земле, даже между небом и облаками найду тебя! - сказал (он)».
Подобные послеложные имена семантически различаются при употреблении в той или иной падежной форме. Так для слова арасына в дательно-направительном падеже характерно обозначение направления движения к центру чего-либо: Уллу Камны ары жаны бла къаланы арасына Акъбилек сокъгъан чеп-кенликден жол тартылып болгъанды, кийик жюнню кёк мамугъундан согъулгъан чепкенликден [9, с. 118] / «Со стороны Большого Кама к центру замка из сотканного Акбилек сукна была проложена дорога».
Срединное пространство является не только центральной точкой на вертикальной оси, а также протяженным по горизонтали, образуя противопоставление «внутренний (центр) - внешний», из чего следует его важная особенность - участие в двойной системе оппозиций. «Совмещение вертикальной и горизонтальной структур мира дает возможность описания любых его состояний и сфер» [3, с. 24]. Бинарные оппозиции позволяют точно описать абстрактные непространственные сущности, предоставляют возможность аксиологической интерпретации. Пространственные оппозиции способны профилировать в единицах вторичной номинации антонимичные характеристики: верх - низ, впереди - позади, близко - далеко, туда - сюда и др.
Тексты карачаево-балкарского нартского эпоса подчинены как «горизонтальному ритму», так и «вертикальному ритму». Вертикаль предполагает наличие низа, середины и верха, которая реализуется
в образе мировой горы. В карачаево-балкарской языковой картине мира вертикальная ориентация связана с пространством, расположенном ближе к горам (ёрге «в верх» ёрге барама «еду в сторону гор), энишге «вниз» (энишге барама «еду в равнинном направлении»).
Оппозиция ёр «верх» / эниш «низ» в дательно-направительном падеже передают вертикальную ориентацию в пространстве ёрге «вверх» / энишге «вниз»: Кёп да турмай, къуш Сосурукъ кетген тешикге жетип кирди. Аны ичи бла ёрге чыгъып тебиреди [10, с. 136] / «Вскоре орлица долетела до пропасти, откуда Сосурук попал (в подземный мир). Она начала подниматься над пропастью вверх». Андан сора къуш энишге энип тебиреди [10, с. 118] / «И тогда орлица стала спускаться вниз». Лексема ёргесине также обозначает верхнюю часть или направление на верх чего-либо: Къаладан ёргесине агъач басхыч этип, дорбуннга жол битди [9, с. 166] / «Выше замка сделали деревянную лесницу, и дорога к пещере была готова».
Одновременное употребление лексем ёрге, энишге, ары, бери могут обозначать пространство одновременно во всех направлениях с большей актуализацией направления вверх - вниз: Ёрюзмек да атын ёрге, энишге, ары да, бери да чапдырып, къызыу оюн кёргюзтдю [9, с. 193] / «Ёрюзмек, гоняя своего коня вверх, вниз, и туда, и сюда, показал игру».
Лексемы баш(ы) «верх, верхняя часть чего-либо», тюп(ю) «низ, нижняя часть чего-либо» образуют бинарную оппозицию и обозначают вертикальную ось. Как пишет А.Т. Додуева, «...направление при перемещении при ориентации относительно вертикальной оси, который имеет верх и низ, поверхность и дно; исходную точку движения, движения из глубины воды на поверхность, преодоленное пространство» [5, с. 195].
Данные слова в функции послеложных имен в дательно-направительном падеже - башына «наверх», тюбюне «вниз» показывают направление вверх и вниз: Донгат къаяны башындан Къапчагъай къаяны башына киши секирип атлаялмайды [10, с. 75] / «Никто не может прыгнуть с вершины скалы Донгат на вершину скалы Капчагай. Чюердини аякълары тайып, доп деп, олсагъатдан эмегенни тюбюне тюшеди [10, с. 253] / «Чюерди подскользнулся и упал (под эмегена)».
Эти же слова в местном падеже (башында «на верху», тюбюнде «внизу чего-либо») обозначают пространство, которое находится на верху или внизу чего-либо, образуют вертикальную ось и указывают на верхний и нижний миры: Болса да, Сосурукъ суу тауушун эшитмеген сыбызгъысын алып, Къоштан тауну башында кёрюкню басып, дунияны жел этдире тургъан Желбыдыргъа: - Нарт Сосурукъдан келечиге келгенме, Малларындан юлюшюнгю ийгенди [10, с. 214] / «Затем он (Сосурук) повернулся в сторону Желбыдыра, который на весь мир насылал ветер с вершины горы Коштан, и так заиграл на свирели: - Я - посланник нарта Сосурука, Он прислал твою долю из своих животных». Бурун, сибил нартланы заманында, Минги тауну тюбюнде, Накъут-Дорбун деп, сау эл ичине сыйыннган, накъуту, налмазы, жези, инжиси, алтыны, темири болгъан, ичи кече-кюн да жим-жим жылтырап, жанып, кёзню алдагъан бир жасанма дорбун болгъанды [10, с. 275] / «В старину, во времена нартов, у подножья Минги тау была пещера Накут-Дорбун, в которой мог поместиться аул. В ней хранились золото, железо, драгоценные камни, бронза нартов. Пещера радовала глаз сиянием этих драгоценностей».
Послеложные имена в исходном падеже (башындан «сверху чего-либо», тюбюнден «снизу чего-либо») указывают на направление сверху в низ и с низу вверх: Фук башындан къарайды. Ёрюзмек тюбюнде болады. Фук Ёрюзмекни таныйды [9, с. 171] / «Фук смотрит с верху. Ёрюзмек находился внизу. Фук узнает Ёрюзмека». Ол заманда Жер Тейрисинден: «Апсатыны малларын берирме, этлерин ашарсыз, терилерин аскерчиле юслерине киерле, ол заманда уруш жолугъузгъа барырсыз, душмаларыгъызны хорларсыз, он кюнню сабыр этигиз», - деп, жерни тюбюнден таууш келди [10, с. 218] / «Тейри Земли так ответил из-под земли: Дам вам животных (из стад) Апсаты: мясо их съедите, а из шкур воины сделают (одежду). После этого вы отправляйтесь к своим врагам, вы победите их. На все это (вам) понадобится десять дней».
Бинарная оппозиция ал «перед, передняя часть» / арт «зад, задняя часть» обозначает пространство перед кем/чем-либо / за кем/чем-либо, образуя горизонтальную ось (фронтальную горизонталь). Фронтальная ось более значима для человека, чем латеральная, так как она связана с особенностями восприятия мира человеком. Движение человека в пространстве происходит по прямой, которая совпадает с осью направления его взгляда. Къаллайла эсе да, сёз арт бла, ал бла жайыла баргъанды да,
Рачыкъау къарауашдан туугъаны билиннгенди, кесине уа киши жукъ айтмагъанды [9, с. 326] / «Как-то слух распространился во все стороны, что Рачикау родился от служанки, но ему никто ничего не говорил».
Послеложные имена ал/арт в дательно-направительном падеже указывают на направление движения к передней части чего-либо; к кому-либо и к задней части чего-либо: Танг атар-атмаз, Ай, къаланы аллына чыгъып, ариу жаш къачан кёрюнеди деп, ашыгъып сакълагъанды [10, с. 293] / «Ай чуть свет выходила во двор крепости и с нетерпением ждала, когда появится прекрасный юноша». Алайчыкъдан тау артына айланып кетген эди [10, с. 123] / «Оттуда ушел за гору». Сосурукъ бир харип халда Ёрюзмекни аллына келип, былай тиледи: «Мени да биргегизге ала барыгъыз, мен да ат тыяргъа, неда бир жерде чарыкъ, чабыр тартыргъа болушурма», - деди. «Келсин бу харип да, аты арыса, бир ат артына ата барырбыз», - деп, Ёрюзмек аны жыйыннга къошду [9, с. 124] / «Сосурук с видом несчастного (человека) подошел к Ёрюзмеку и попросил: «Возьмите меня с собой, хоть коня придержу, хоть помогу чабыр надеть», - сказал. Ёрюзмек сказал: «- Пусть пойдет с нами, если его конь устанет, то закинем на круп кого-нибудь коня».
Эти же слова в местном падеже обозначают пространство перед кем/чем-либо и позади кого/чего-либо: Атыны аллында алаша туман къайнай, Туманла ичинде чаукала ойнай [10, с. 273] / «Перед конем его низкий туман, А в тумане галки играют». Ийген келечиси: - Къарашауай Ючлеме эмеген бла Дых тауну артында урушады [10, с. 216] / «- Карашауай с эмегеном Ючлеме сражается за горой Дых тау», - сказал, вернувшийся гонец».
В исходном же падеже для рассматриваемых послеложных имен характерно указывание на начало движения в пространстве от передней и задней части кого/чего-либо: Желбыдыр, Жел Тейриси бла антла болуп, сюйген заманында Къоштан тауну артындан желин ийдирип, нартланы сабанларын, ёсе келгенлей, жерге жатдыра, къыш болса топурагъын сибире да, ташларын, зыгъырын къоя, нартланы амалсызгъа къойгъанды [10, с. 213] / «Желбыдыр был другом Тейри Ветра, поэтому он всегда, когда хотел, насылал из-за горы Коштан ураганный ветер (на нартов). Он сравнивал с землей нартские нивы и травы на пастбищах, а зимой сметал почву с полей, оставляя один песок и камни».
Оппозиция онг «правый» / сол «левый» обозначает пространство, находящееся справа/слева от кого/ чего-либо, образуя горизонтальную ось (латеральную горизонталь). Для них важным представляется сочетание с лексемой жан «сторона», в результате чего образуются дескрипции пространственной ориентации (онг жаны «правая сторона», сол жаны «левая сторона»). Текстовые примеры: Ёрюзмек шайтанла бла тепсейди: «Онгча», - деселе, онг жанына барады, «Солча», - деселе, сол жанына бара-ды [10, с. 111] / «Ёрюзмек с шайтанами пляшет: Скажут: «Направо» - в правую сторону идет, Скажут: «Налево» - в левую сторону идет». Онг жанына кюн тийгенлей, Сол жанында къоянла ойнай [9, с. 320] / «Справой стороны светит солнце, а на левой стороне играют зайцы». Правда, имеет место и их одиночное употребление в дательно-направительном падеже (онгнга/солгъа): Сюнгюлени, садакъланы алы-гъыз, Ала бла онгнга, солгъа атыгъыз [9, с. 389] / «Возьмите копьи, луки, Стреляйте направо, налево».
Оппозиция ичи/тышы (внутренний/внешний) предполагает следующее: «...выделение внутреннего, замкнутого, ограниченного пространства, гарантирующего защиту от опасностей внешнего мира: она, в конце концов, соответствует оппозиции свой/чужой и тем самым задает оценочный принцип в членении мира» [15, с. 114]. Она проявляется в широком спектре устойчивых мотивов, связанных с понятием граница. Сосурукъ айлана-жюрюй кетип, бир уллу агъачны ичинде сай талагъа чыкъды [10, с. 135] / «Сосурук долго ехал и доехал до какой-то ровной поляны посреди дремучего леса».
Послеложные имена ич/тыш в дательно-направительном падеже (ичине/тышына) указывают на направление в пространстве во внутрь или наружу чего-либо: Къаяла жарылгъанладан къаяланы къоба-рып, антау гебенлеча ташла бла бир бирлерин ура, аудура, бир терен агъач къолланы ичине къуюлдула [10, с. 217] / «Вырывая со скал большие глыбы камней, ими кидаясь друг на друга, бросились в глубокие ущелья» Тышына чыгъып къарасауа, Танг атып тура эди [10, с. 113] / «Когда же он наружу вышел, Увидел, что уже рассвет наступил».
Они в местном падеже (ичинде/тышында) могут обозначать местонахождение кого/чего-либо в пространстве внутри/снаружи чего-либо: Бир кюн, Чюерди уудан къайтып келе, бир уллу чегетни ичинде бир къаланы кёреди [10, с. 118] / «Однажды Чюерди, возвращаясь с охоты, в большом лесу заме-
тил огромную глыбу». Ёрюзмек эрттен бла эртте туруп, Элни тёгерегине бир кере айланыучу эди, Тышында, ичинде ыз тапса, Аны ызындан сюрмей къоймаучу эди [10, с. 219] / «Ёрюзмек рано вставал, И обходил все село, Если в селе или за пределами него замечал след, то обязательно за ним гнался».
Для форм в исходном падеже (ичинден/тышындан) присуще обозначаение пространства, внутри или снаружи которого происходит действие: Болса да, къыз халкъны ичинден чыгъаргъа мадар излеп, къалай эсе да чыгъады, жашха тюбейди, жиляйды, болумну айтады [9, с. 423] / «Все же у девушки получилось встретиться с парнем и, плача, рассказать ему обо всем». Дорбунну тышындан тауушла келдиле [10, с. 193] / «Снаружи пещеры слышны звуки». Эмеген дорбунну тышындан къая таш сюеди [10, с. 195] / «Эмеген снаружи пещеры поставил огромный валун».
Заключение. Таким образом, для анализа вертикального и горизонтального пространства основными являются оппозиции верх - низ «баш - тюп», перед - зад «ал - арт», право - лево «онг - сол», которые относятся к пространственной лексике и обозначают пространство по вертикали и по горизонтали, и выражают абстрактные отношения отдельных частей пространства. Оппозиция внутренний - внешний «ич - тыш», включает в себя противопоставления свой - чужой, близкий - далекий, открытый - закрытый. Лексемы ара «середина, средняя часть чего-либо; центр» и орта «середина чего-либо» репрезентируют понятие «середина», которое представляет собой священный центр с сакральной функцией.
Библиографический список
1. Ахматова М.А., Кетенчиев М.Б. Концепт «путь» как конструкт этнической языковой картины мира (на материале карачаево-балкарского нартского эпоса) // Вестник ВЭГУ - 2014. - № 5 (73). -С. 79-86.
2. АхматоваМ.А. Концепт «гора» в карачаево-балкарском нартском эпосе // Современные проблемы науки и образования. - 2015. - №2-3. - С. 68.
3. Гемуев И.Н. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Пространство и время. Вещный мир. - Новосибирск: Наука, 1988. - 227 с.
4. Додуева А.Т. Категория пространственности и ее репрезентация в карачаево-балкарском языке: автореф. дис. ... д-ра филол. наук. - Нальчик, 2008. - 41 с.
5. Додуева А.Т. Категория пространственности и ее репрезентация в карачаево-балкарском языке: дис. ... д-ра филол. наук. - Нальчик, 2008. - 395с.
6. Кетенчиев М. Б. Формально-семантические модели именного предложения в современном карачаево-балкарском языке: дис. ... канд. филол. наук. - Нальчик, 1992. - 141 с.
7. Кетенчиев М.Б. Структура и семантика именных предложений в карачаево-балкарском языке. -Нальчик: Книга, 2000. - 145 с.
8. Кравченко А.В. Язык и восприятие // Когнитивные аспекты языковой категоризации. - Иркутск, 2004. - 206 с.
9. Нартла / (сост. Малкондуев Х.Х., Джуртубаев М.Ч.). - Нальчик: Эльбрус, 1995. - 464 с.
10. Нарты. Героический эпос карачаевцев и балкарцев / (сост. Р.А.-К. Ортабаева, Т.М. Хаджиева). -М.: Наука; Восточная литература, 1994. - 656 с.
11. Подосинов А.В. Пространственные представления в архаических культурах Евразии: Ориентация по странам света: автореф. дисс. ... д-ра филол. наук. - М., 1997. - 45 с.
12. Толковый словарь карачаево-балкарского языка: в 3 т. / (ред. И.Х. Ахматов, А.А. Жаппуев). -Нальчик: Эль-Фа, 1996. - Т. I. А-Ж. - 1016 с.
13. Толковый словарь карачаево-балкарского языка: в 3 т. / (ред. А.А. Жаппуев, И.М. Отаров, Л.Ж. Жабелова). - Нальчик: Эль-Фа, 2002. - Т. II. З-Р. -1168 с.
14. Топоров В.Н. Пространство и текст // Текст: семантика и структура. - М., 1983. - С. 227-284.
15. Цивьян Т.В. Модель мира и ее лингвистические основы. - М.: Изд-во УРСС, КомКнига, 2005. -279 с.
16. Abdullina G.R., Gadzhiakhmedov N.E., Ketenchiev M.B., Kuular E.M., Nasipov I.S. Cosmonyms In Turkic Languages (Linguistic Analysis): Modern Journal of Language Teaching Methods (MJLTM) ISSN: 2251-6204. - Vol. 7, issue 9.1, September (2017). - Pp. 195-200.
17. MalikM.K., Sarwar S.M. Named Entity Recognition System for Postpositional Languages: Urdu as a Case Study: International journal of advanced computer science and applications. - 2016. - Vol. 7, edit. 10. -Pp. 141-147.
18. Takashi T., Teruhisa U., Ryoji Y., Masaki H., Kazuyo T. Effects of syntactic information on semantic access of ambiguous verbs in spoken language comprehension: Evidence from a cross-modal priming experiment // Japanese Psychological Research. - March 2004. - Vol. 46, issue 1. - Pp. 31-43. DOI: 10.1111/j.1468-5884.2004.00234.x
19. Vanseveren S. On the name of 'the earth' and 'winter': Postpositional locative (Indo-European) // Indogermanische forschungen. - 2000. - Vol. 105. - Pp. 120-131.
Ахматова Мариям Ахматовна, кандидат филологических наук, доцент, Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова, кафедра балкарского языка. 360004, Россия, Нальчик, ул. Чернышевского, 173; e-mail: [email protected]
Текуев Мусса Масхутович, доктор филологических наук, профессор, Кабардино-Балкарский государственный университет, кафедра общего языкознания и русского языка. 360004, Россия, Нальчик, ул. Чернышевского, 173; e-mail: [email protected]
Додуева Аминат Таубиевна, доктор филологических наук, доцент, Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова кафедры балкарского языка. 360004, Россия, Нальчик, ул. Чернышевского, 173; e-mail: [email protected]
Для цитирования: Ахматова М.А., Текуев М.М., Додуева А.Т. Функционирование пространственных послеложных имен в карачаево-балкарском нартском эпосе // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. 2017. № 4. С. 142-150.
the functioning of the spatial postpositional names in karachay-balkar nart epos
Mariyam A. Akhmatova ORCID iD: 0000-0002-0507-395X
Kabardino-Balkarian State University named after Kh.M. Berbekov,
Nalchik, Russia
MussaM. Tekuev ORCID iD: 0000-0002-2887-4792
Kabardino-Balkarian State University named after Kh.M. Berbekov,
Nalchik, Russia
Aminat T. Dodueva ORCID iD: 0000-0001-8279-9618
Kabardino-Balkarian State University named after Kh.M. Berbekov,
Nalchik, Russia
This article deals with the functioning ofpostpositional names in the texts of the Karachay-Balkar Nart epic from the binary oppositions point of view. Binary oppositions make it possible to most accurately describe abstract entities, and also are capable of explicating antonymous characteristics in units of the secondary nomination (close-far, etc.). In the Karachay-Balkar Nart epic, the texts are subject to both «horizontal rhythm» and «vertical rhythm». For the analysis of vertical and horizontal space, the main ones are the opposition top - bottom «bash - tup», front - back «al - art», right -left «ong - sol», which belong to the spatial vocabulary and denote space vertically and horizontally, and express the
abstract relations of individual parts of space. Also for the description of space is used the opposition internal - external «ich - tysh», which includes opposing oneself - alien, close - distant, opened - closed. The spatial horizon is also depicted in the system of location of objects on the surface of the earth, where the flat, flat thinking of a person is reflected. For an epic text, the relevant perception of space with the actualization of the concept of «middle» is relevant, the representations of which are promoted by ara acronym «middle, middle part of something; center, a place of concentration, an important way of doing something; distance (space), separating two objects and orta «middle of something». In the linguistic consciousness ofKarachays and Balkarians, the middle space is a sacred center with a sacral function, man-made, cultivated, enclosed, closed and thus protected from penetration of the external.
Key words: Karachay-Balkar language, Nart epic, space, opposition, representation, binary oppositions, postpositional combinations.
References
1. Ahmatova M.A., Ketenchiev, M.B. Koncept «put'» kak konstrukt jetnicheskoj jazykovoj kartiny mira (na materiale karachaevo-balkarskogo nartskogo jeposa) [Concept «way» as a construct of the ethnic language picture of the world (on the material of the Karachay-Balkarian Nart epic)]: Vestnik Vostochno-Ekonomich-eskogo gosudarstvennogo universiteta [Bulletin of the Eastern Economic State University], 2014, no 5 (73), pp. 79-86.
2. Ahmatova M.A. Kontsept «gora» v karachaevo-balkarskom nartskom epose [The concept of "mountain" in the Karachai-Balkarian Nart epic] : Sovremennyie problemyi nauki i obrazovaniya [Modern problems of science and education], 2015, no 2-3, p. 68.
3. Gemuev I.N. Traditsionnoe mirovozzrenie tyurkov Yuzhnoy Sibiri. Prostranstvo i vremya. Veschnyiy
mir [Traditional worldview of the Turks of Southern Siberia. Space and time. Real world.], Novosibirsk: Nau-ka, 1988, 227 p.
4. Dodueva A.T. Kategoriya prostranstvennosti i ee reprezentatsiya v karachaevo-balkarskom yazyike [The category of spatiality and its representation in the Karachay-Balkar language]: avtoref. dis. ... d-ra filol. nauk [Abstract.. .doct.. .Philol. Scienses], Nalchik, 2008, 41 p.
5. Dodueva A.T. Kategoriya prostranstvennosti i ee reprezentatsiya v karachaevo-balkarskom yazyike [The category of spatiality and its representation in Karachay-Balkar]: Dis. ... d-ra filol. nauk [Thesis...Doct... Philol. Scienses], Nalchik, 2008, 395 p.
6. Ketenchiev M.B. Formalno-semanticheskie modeli imennogo predlozheniya v sovremennom karachae-vo-balkarskom yazyike [Formal-semantic models of nominal sentences in the modern Karachay-Balkar language]. Dis. ... kand. filol. Nauk [Thesis...cand...Philol. Scienses], Nalchik, 1992, 141 p.
7. Ketenchiev M.B. Struktura i semantika imennyih predlozheniy v karachaevo-balkarskom yazyike [Structure and semantics of nominal sentences in the Karachay-Balkar language], Nalchik: Kniga, 2000, 145 p.
8. Kravchenko A.V. Yazyik i vospriyatie [Language and perception]: Kognitivnyie aspektyi yazyikovoy kategorizatsii [Cognitive aspects of the language categorization], Irkutsk, 2004, 206 p.
9. Nartla / (sost. Malkonduev H.H., Dzhurtubaev M.Ch.) [The Narts / comp. Malkonduev H.H., Dzhur-tubaevM.Ch.], Nalchik: Elbrus, 1995, 464 p.
10. Nartyi. Geroicheskiy epos karachaevtsev i balkartsev / (sost. R.A.-K. Ortabaeva, T. M. Hadzhieva) [The Narts. The heroic epos of Karachays andBalkars /comp. R.A.-K. Ortabaeva T. M. Hadzhieva ], Moscow: Nauka, 1994, 656 p.
11. Podosinov A.V. Prostranstvennyie predstavleniya v arhaicheskih kulturah Evrazii: Orientatsiya po stra-nam sveta [Spatial ideas in the archaic cultures of Eurasia: Orientation by the corners of the world]: avtoref. dis. ... d-ra filol. nauk [Abstract...doct...Philol. Scienses], Moscow, 1997, 45 p.
12. Tolkovyiy slovar karachaevo-balkarskogo yazyika: v 3-h t [Explanatory dictionary of the Kara-chay-Balkar language: in three vol.], (red. I.H. Ahmatov, A.A. Zhappuev), Nalchik: El-Fa, 1996, vol. I. A-Zh., 1016 p.
13. Tolkovyiy slovar karachaevo-balkarskogo yazyika: v 3-h t. [Explanatory dictionary of the Kara-chay-Balkar language: in three vol.], Nalchik: El-Fa, 2002, vol. II. Z-R., 1168 p.
14. Toporov V.N. Prostranstvo i tekst [Space and the text] : Tekst: semantika i struktura [Text: semantics and structure], Moscow, 1983, pp. 227-284.
15. Tsivyan T.V Model mira i ee lingvisticheskie osnovyi [The world model and its linguistic basis], Moscow: Izd-vo URSS, KomKniga, 2005, 279 p.
16. Abdullina G.R., Gadzhiakhmedov N.E., Ketenchiev M.B., Kuular E.M., Nasipov I.S. Cosmonyms in Turkic Languages (Linguistic Analysis): Modern Journal of Language Teaching Methods (MJLTM) ISSN: 2251-6204, vol. 7, issue 9.1, September (2017), pp. 195-200.
17. Malik M.K., Sarwar S.M. Named Entity Recognition System for Postpositional Languages: Urdu as a Case Study: International journal of advanced computer science and applications, 2016, vol. 7, edit. 10, pp. 141-147.
18. Takashi T., Teruhisa U., Ryoji Y., Masaki H., Kazuyo T. Effects of syntactic information on semantic access of ambiguous verbs in spoken language comprehension: Evidence from a cross-modal priming experiment, Japanese Psychological Research, march 2004, vol. 46, issue 1, pp. 31-43.
DOI: 10.1111/j.1468-5884.2004.00234.x
19. Vanseveren S. On the name of 'the earth' and 'winter': Postpositional locative (Indo-European): Indogermanische Forschungen, 2000, vol. 105, pp. 120-131.
Mariyam А. Akhmatova. PhD in Philology, associate professor of the Department of Balkar language, Federal State Budgetary Educational Establishment of Higher Education "Kabardino-Balkarian State University named after H. M. Berbekov", the Department of Balkar language, the address:360004. Nalchik, Chernyshevskogo, 173; e-mail: [email protected]
Mussa M. Tekuev. Doctor of Philology, Professor of the Department of General linguistics and Russian language, Federal State Budgetary Educational Establishment of Higher Education "Kabardino-Balkarian State University named after H. M. Berbekov", the Department of Balkar language, the address Chernyshevsky str. 173; e-mail: [email protected]
Aminat T. Dodueva. Doctor of Philology, Associate Professor of the Department of Balkar language, Federal State Budgetary Educational Establishment of Higher Education "Kabardino-Balkarian State University named after H. M. Berbekov", the Department of Balkar language, the address: 360004. Nalchik, Chernyshevskogo, 173; e-mail:[email protected]
For dtation: Akhmatova M.A., Tekuev M.M., Dodueva A.T. The functioning of the spatial postpositional names in karachay-balkar nart epos. Aktual'nye problemy filologii i pedagogiceskoj lingvistiki, 2017, 4, pp. 142-150 (In Russ.).
