CC BY
120
© А.В. Цивилева, 2008
УДК 811.161.1.37 ББК 81.411.2-3
ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ КОМПОНЕНТОВ ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКИХ ГРУПП КАК СПОСОБ РЕКОНСТРУКЦИИ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЫ МИРА 1
А.В. Цивилева
В работе на материале региональной прессы 1938-1943 гг. и 1998-2003 гг. анализируется фрагмент языковой картины мира, репрезентируемый лексико-семантической группой «движение в водном потоке или водном пространстве». Результаты исследования позволяют говорить о динамике языковых процессов, опосредованно отражающих изменения в особенностях мировосприятия носителями языка окружающей действительности.
Ключевые слова: языковая картина мира, лексико-семантическая группа, имя существительное, региональная пресса.
Интерес к изучению языковой картины мира в современной лингвистике обусловлен развитием связи языкознания с антропологией, культурологией, когнитологией, стремлением упорядочить представления человека о мире, изучить систему образов и понятий, воссоздающих действительность.
По мнению некоторых исследователей (см., напр.: [11]), термин «языковая картина мира» (языковая, лингвистическая, или словесная, модель мира) как противопоставление понятийной картине мира одним из первых стал использовать Г.А. Брутян. Если логическая модель мира сообщает нам основную информацию об окружающей действительности, то языковая картина содержит дополнительные сведения о мире, способствует его всестороннему отражению в сознании людей, обладает национальной спецификой [5, с. 56], являясь при этом разновидностью картины мира, несет на себе ее отпечаток, который закрепляется в единицах и категориях языка.
В современных научных исследованиях предпринимаются попытки выделить и классифицировать следующие направления, в рамках которых изучается языковая картина мира:
- установление языковой картины мира в ходе описания индейских, австралийских, австронезийских языков, их типологического сравнения, противопоставления индоевропейским языкам (работы Э. Сепира, Б. Уорфа) [15; 24];
-структурирование языковой картины мира через описание целых семантических полей, фрагментов языковой картины мира, представленных в литературных европейских языках (труды В.Г. Гака, Е.С. Яковлевой) [8; 28];
- рассмотрение языковой картины мира в широком контексте фольклора, мифологии, культуры данного народа (например, С.М. Толстая, НИ. Толстой, ТВ. Цивь-ян) [20; 21; 27];
- восстановление фрагментов языковой картины мира в том или ином мертвом языке или праязыке (исследования
Э. Бенвениста, О.Н. Трубачева) [2; 23];
- восстановление архаичных представлений людей о мире (В.Н. Топоров) [22];
- концептуально-культурологические исследования (А. Вежбицкая, В.И. Карасик, И.А. Стернин, З.Д. Попова) [6; 9; 12];
- реконструкция русской языковой картины мира при помощи единиц и категорий языковых уровней (труды И.Б. Ле-вонтиной, Т.И. Вендиной, Е.В. Уры-сон) [7; 10; 25].
Анализ научной литературы позволяет сделать вывод о существовании двух основных подходов к исследованию языковой картины мира.
В рамках первого подхода изучаются отдельные характерные для данного языка концепты, единицы с национально-культурной окраской, исследуются «“стереотипы” языкового и более широкого культурного сознания» (например, такие русские концепты, как душа, тоска, судьба) и «специфические коннотации неспецифичных концептов» (в частности, символика цветообозначений в разных культурах) [1, с. 350].
Исследования, которые проводятся при реализации второго подхода, направлены на поиск и реконструкцию при помощи языковых средств цельного, хотя и «наивного», донаучного взгляда на мир, акцент ставится на изучении целостной языковой картины мира. Реконструкция наивной картины мира осуществляется на основе полного описания лексических и грамматических значений, «позволяет изменить стратегию описания языковых значений, сделать ее более общей и проницательной» [1, с. 630].
Главная роль в создании русской языковой картины мира отводится компонентам лексической системы русского языка (см., напр.: [26]). Описание языковой картины мира происходит главным образом путем анализа лексических и фразеологических значений, категорий полисемии, антонимии и синонимии.
В качестве важнейшего компонента, формирующего языковую картину мира, многими учеными признается метафора (см., напр.: [13; 17]) как одно из главных средств создания образности, имеющее внутреннюю форму. Метафора выступает не только в номинативной функции, но и в экспрессивной, характеризующей, когда на первый план выходят коннотативные компоненты значения, нередко придающие слову национальную специфику, «метафора как феномен языка создает отнюдь не фрагмент языковой модели мира, но заполняет все ее пространство» [16, с. 79].
Системность языковой картины мира, способность к определенной организации языкового материала проявляются не только в области семантики лексических и фразеологических единиц, но и на более высоком уровне, который образуют лексико-семантические
поля, лексико-семантические группы и тематические группы. Каждый из подобных классов образует отдельный фрагмент русской языковой картины мира.
В данной статье анализу подвергается ЛСГ «движение в водном потоке или водном пространстве» [3, с. 114]2, представленная в русской языковой картине мира существительными, которые обозначают различного рода движения, происходящие в воде под действием природных факторов и отличающиеся друг от друга силой действия (бурун, зыбь, прибой, рябь, течение), высотой движущейся массы воды (вал), способностью к пено-образованию (барашки, бурун), периодичностью движения (отлив, прилив), направлением (отлив, паводок, прилив), причиной возникновения (волна, зыбь, паводок, рябь), способностью к совершению колебаний (волна, волнение).
Особенностью компонентов данной ЛСГ является то, что практически все они, за исключением слова паводок, имеют полисемантичную структуру. При этом у существительных барашки, вал, отлив, течение семантика движения в водном пространстве закреплена в переносных значениях.
Рассмотрим функционирование компонентов данной ЛСГ в региональных СМИ и проанализируем на материале газет «Волгоградская правда» (далее - ВП) 1998-2003 годов и «Сталинградская правда» (далее - СП) 1938-1943 годов лексемы волна, волнение, течение, для которых характерна высокая частотность употребления (80,5 % от всего материала).
Существительное волна употребляется в прямом значении в текстах СМИ для обозначения колеблющейся водной поверхности:
Мощно рассекая волны, направляется он [пароход] вперед! (СП, 12.11.1938).
Однако в контексте слово волна может репрезентировать не только поверхность воды, но и пространство, его протяженность по вертикали:
Слушая его, Елена чувствовала, что так любит этого человека, что скажи он - переплыви Волгу, она не задумываясь бросилась бы в волны (ВП,
28.06.2003).
В этом предложении волна обозначает границу между сушей и водой, сигнализирует о начальном этапе погружения кого- или чего-либо в воду, который неизбежно завершится перемещением объекта на дно реки, водоема и т. п.
ЛСВ существительного волна ‘о чем-л., напоминающем по виду волнующуюся поверхность’ [4, с. 146] употребляется в основном в форме творительного падежа, выражающего определительное значение внешнего признака, качества или свойства [14, с. 482]:
Островки вороньих стай... поднимаются вверх черными волнами (ВП, 27.10.2001); Могучей волной пронесся по всей стране вихрь революции (СП,
30.12.1939).
Способность к употреблению данного ЛСВ в функции скрытого сравнения заложена в самом лексическом значении, в компоненте ‘напоминающий по виду’.
Основой внутренней формы ЛСВ ‘о движении отдельных масс (воздуха, звуков, людей и т. п.), следующих друг за другом через какой-л. промежуток времени’, ‘о каком-л. явлении в жизни общества, периодически повторяющемся или вызывающем ряд подобных явлений’ [4, с. 146] послужила способность волн двигаться с определенной периодичностью, в определенном порядке. При функционировании существительного волна в данном значении внутренняя форма может эксплицироваться в контексте:
...люди поверили красивым призывным словам, программам демократов первой волны... (ВП, 2.07.1999); Очередная «избирательная волна» в области закончится лишь через полтора года (ВП,
25.06.2003); ...нарастает новая волна политической и производственной активности (СП, 9.05.1938); Вражеские самолеты налетали волнами, одна за другой (СП, 2.07.1942).
Встречаются предложения, в которых мотивирующий признак, лежащий в основе переноса, не раскрывается:
Все постройки в городе повреждены взрывной волной, а также возникшим в результате взрыва пожаром (СП, 17.07.1939); Ее же и еще двух санитарок воздушной волной отбросило так, что некоторое время они лежали без сознания (ВП,
30.01.2003).
В подобных предложениях он выявляется только в результате анализа семантической и смысловой структуры слова, лексической сочетаемости.
Следует отметить, что способность волн двигаться друг за другом через какой-либо промежуток времени не всегда является релевантным признаком при образовании переносных значений. Нередко слово волна употребляется в значении ‘массовое проявление чего-л.’, зафиксированном в «Толковом словаре русского языка с включением сведений о происхождении слов» [19, с. 106] как созна-чение ЛСВ ‘о том, что движется друг за другом во множестве на некотором расстоянии’. При этом в качестве мотивирующего признака выступает способность волн приобретать большую силу и размер:
...страну буквально захлестнула волна преступности и терроризма (ВП, 23.06.2001); Подняли голову все капитулянтские элементы, пригнанные волной революционного движения к антифашистскому берегу (СП, 14.03.1939).
Способность волн приобретать большую силу и размер выступает в качестве мотивирующего признака значения слова волна ‘о сильном приливе чувств, мыслей и т. п.’:
От края до края нашей цветущей страны разливается сегодня могучая волна ликования счастливого советского народа (СП, 1.05.1938); Среди трудящихся масс высоко поднялась волна возмущения (СП, 29.07.1939).
Различия значений ‘массовое проявление чего-л.’ и ‘о сильном приливе чувств, мыслей и т. п.’ заключаются в том, что первое используется для характеристики явлений действительности, обладающих разрушительной силой, представляющих угрозу для жизни людей; второе позволяет охарактеризовать эмоциональную сферу человека.
Нередко лексема волна функционирует в материалах СМИ, освещающих спортивные события. При этом она употребляется в значениях, не зафиксированных толковыми словарями. Например, в заголовке статьи о победе волгоградских гребцов Две золотые волны (ВП, 6.09.2001) существительное волна не только указывает на место, где происходили соревнования, но и обозначает в со-
четании с прилагательным золотой высшую форму награды.
В текстах современных СМИ встречаются и другие случаи употребления лексемы волна в несвойственном для нее значении. Например, в предложении Еще совсем недавно «на волне» были фиалки в крапинку, с лепестками, словно сбрызнутыми чернилами (ВП,
29.10.2003) словоформа на волне получает значение ‘в моде’, используется для выделения наиболее значимых предметов из ряда подобных.
Существительное волнение функционирует в газетных текстах главным образом в значении ‘нервное возбуждение, вызванное ожиданием чего-л. нового, предчувствием чего-л. неизвестного // сильное беспокойство, тревога’ [4, с. 146]. Реализация данного ЛСВ характерна для контекстов, передающих различные оттенки чувства беспокойства. При этом в его смысловой структуре могут появляться компоненты:
- ‘страх’:
Каждый день с волнением открываю свой почтовый ящик, боясь получить скорбное сообщение о смерти кого-либо из близких или ветеранов (ВП, 2.02.1999); Каждое утро бросались люди к газетам, с затаенным волнением прочитывали сообщения о ходе болезни любимого вождя (СП, 14.04.1940);
- ‘ответственность’:
Сев весной или осенью - пора особых забот, тревог и волнений лесоводов (ВП, 6.08.2002); К строительству этого дома приступали с волнением. Здесь бригада должна была показать, что, построив 10 домов, она овладела стахановскими методами (СП, 18.08.1943);
- ‘воодушевление, интерес’:
Кто-то принес мне подборку твоих стихов, и по горячему волнению, охватившему меня при чтении... я убедилась в необходимости тебя разыскать (ВП, 6.06.2002).
Вместе с ощущениями, вызванными ожиданием чего-либо нового, человек может одновременно испытывать радость. В контексте для передачи подобных чувств используются единицы ТГ «эмоции», выступающие либо в одном ряду однородных членов:
С какой радостью и волнением я вела их класс! (ВП, 26.07.2001);
либо в составе подчинительного словосочетания:
С радостным волнением мы выслушали декларацию Народного правительства (СП, 8.12.1939).
В обоих случаях смысловая структура ЛСВ волнение наполняется положительной коннотацией.
Существительное волнение также используется для обозначения массового выражения недовольства, протеста [4, с. 146]. При функционировании в газетных текстах данного ЛСВ в его смысловой структуре актуализируются семы, обозначающие определенные этапы общественного движения, описываемого им:
- ‘ожидание’:
Полагают, что Муссолини опасается возникновения волнений в Южной Италии (СП, 21.01.1942);
- ‘возникновение’:
...среди матросов вспыхнули волнения (СП, 7.07.1943);
- ‘окончание’:
...в городе произошли волнения (СП,
14.12.1939);
- ‘бытийность’:
...там происходят волнения среди индусских мусульман (СП, 23.04.1940); В регионах тоже волнения, митинги, поиски врагов, призывы сообщать о поведении начальства 19-22 августа по указанному телефону (ВП, 19.08.2000).
Значение существительного течение ‘движение значительного потока, больших масс воды в морях, океанах, а также сам движущийся в определенном направлении такой поток’ [3, с. 114] является производным. Оно образовано от главного значения путем метонимического переноса ‘движение воды’ ^ ‘движение воды в водном потоке, пространстве’:
Попав в быстрое течение, не плывите против него, а плывите по течению, приближаясь к берегу (ВП, 23.06.1999); ...они используют силу течения местной речки для обмолота хлебов (СП, 17.08.1943).
В газетных текстах лексема течение употребляется для обозначения определенного участка водного пространства. Данное свойство проявляется при условии ее функционирования в сочетании с прилагательными, характеризующими место или характер движения водного потока:
В начале февраля, как правило, толщина льда на Волге достигала 75 сантиметров, а сейчас 20 на тихом течении, на быстром же 5-7 сантиметров (СП, 2.02.1938); О чудесных водах, циркулирующих под землей в нижнем течении Волги, издавна знали жившие здесь кочевники-калмыки (ВП, 19.04.2000).
Употребляется лексема течение и в значении ‘направление в какой-л. области деятельности’ [4, с. 1322]:
...противники генеральной линии нашей партии, разные там «левые» и «правые» течения, всякие там троцкистско-пятаковские и бухаринско-рыковские перерожденцы оказались вынужденными смяться в комок, спрятать свои затасканные «платформы» и уйти в подполье (СП, 12.03.1939); ...он большой знаток подводных течений (так называют в учреждении всяческие закулисные разговоры, сплетни, слушки, все то, что не заметно на первый взгляд, но что является весьма солидной силой) (СП, 10.06.1939).
Данный ЛСВ используется для обозначения явлений, получающих негативную оценку, показателем которой служит контекст в целом.
Таким образом, существительные ЛСГ «движение в водном потоке или водном пространстве» при функционировании в региональных СМИ отражают представления человека
о различного рода движениях, происходящих в воде под воздействием природных факторов. При образовании от слов данной ЛСГ переносных значений актуализируются такие признаки, как сила, размер, характер движения. Модифицированные ЛСВ функционируют в газетных текстах, посвященных событиям, происходящим в различных сферах жизни человека. Но если в СМИ рубежа ХХ-ХХ1 веков они распределяются в основном равномерно, то в публикациях 1938-1943 годов метафоризации и метонимизации подвергается в большей степени область политики, что обусловлено господством социалистической идеологии во всех сферах жизни советского общества, необходи-
мостью формирования у носителей языка правильного представления о действительности.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Исследование проводится в рамках гранта № 07-04-20401 а/В при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда и Администрации Волгоградской области.
2 В работе использованы материалы следующих словарей и справочников: [3; 4; 14; 18; 19].
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Апресян, Ю. Д. Избранные труды. В 2 т. Т. 2. Интегральное описание языка и системная лексикография / Ю. Д. Апресян. - М. : Яз. рус. культуры, 1995.- 767 с.
2. Бенвенист, Э. Общая лингвистика / Э. Бен-венист ; под ред. Ю.С. Степанова. - М. : Прогресс, 1974. - 447 с.
3. Большой толковый словарь русских существительных: Идеографическое описание. Синонимы. Антонимы / под ред. проф. Л. Г. Бабенко. - М. : АСТ - Пресс Книга, 2005. - 864 с.
4. Большой толковый словарь русского языка / гл. ред. С. А. Кузнецов. - СПб. : Норинт, 2001. - 1536 с.
5. Брутян, Г. А. Языковая картина мира и ее роль в познании / Г. А. Брутян // Методологические проблемы анализа языка. - Ереван : Изд-во Ерев. ун-та, 1976. - С. 57-64.
6. Вежбицкая, А. Семантические универсалии и описание языков / А. Вежбицкая ; под ред. Т. В. Булыгиной. - М. : Яз. рус. культуры, 1999. - 780 с.
7. Вендина, Т. И. Русская языковая картина мира сквозь призму словообразования (макрокосм) / Т. И. Вендина ; отв. ред. А. Ф. Журавлев. - М. : Индрик, 1998. - 240 с.
8. Гак, В. Г. Семантическое поле конца / В. Г. Гак // Логический анализ языка. Семантика начала и конца / отв. ред. Н. Д. Арутюнова. - М. : Индрик, 2002.- С. 50-55.
9. Карасик, В. И. Культурные доминанты в языке / В. И. Карасик // Языковая личность: культурные концепты : сб. науч. тр. - Волгоград ; Архангельск : Перемена, 1996. - С. 3-25.
10. Левонтина, И. Б. Отсутствие цели в действиях человека / И. Б. Левонтина // Языковая картина мира и системная лексикография / В. Ю. Апресян, Ю. Д. Апресян, Е. Э. Бабаева [и др.] ; отв. ред. Ю. Д. Апресян. -М. : Яз. слав. культур, 2006.- С. 195-216.
11. Максимчук, Н. А. Нормативно-научная картина мира русской языковой личности в комплексном лингвистическом рассмотрении. Ч. 1
/ Н. А. Максимчук. - Смоленск : СГПУ, 2002. -184 с.
12. Попова, З. Д. Когнитивная лингвистика / З. Д. Попова, И. А. Стернин. - М. : АСТ : Восток -Запад, 2007.- 314 с.
13. Резанова, З. И. Метафорический фрагмент русской языковой картины мира: ключевые концепты. Ч. 1 / З. И. Резанова, Н. А. Мишанкина, Д. А. Ка-тунин. - Воронеж : РИЦ ЕФ ВГУ, 2003. - 210 с.
14. Русская грамматика : в 2 т. Т. I. - М. : Наука, 1980. - 784 с.
15. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии / Э. Сепир ; под общ. ред. А. Е. Кибрика. - М. : Прогресс : Универс, 1993. - 656 с.
16. Скляревская, Г. Н. Метафора в системе языка / Г. Н. Скляревская ; отв. ред. Д. Н. Шмелев. -СПб. : Наука, 1993. - 154 с.
17. Телия, В. Н. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира / В. Н. Телия // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Б. А. Серебренников, Е. С. Кубрякова, В. И. По-стовалова [и др.]. - М. : Наука, 1988. - С. 173-204.
18. Толковый словарь русского языка : в 4 т. / под ред. проф. Д. Н. Ушакова. - М., 1935-1940.
19. Толковый словарь русского языка с включением сведений о происхождении слов / отв. ред. Н. Ю. Шведова. - М. : Азбуковник, 2007. - 1175 с.
20. Толстая, С. М. К соотношению христианского и народного календаря у славян: счет и оценка дней недели / С. М. Толстая // Языки культуры и проблемы переводимости. - М. : Наука, 1987. - С. 54-168.
21. Толстой, Н. И. Славянская лексикология и семасиология / Н. И. Толстой // Толстой, Н. И. Из-
бранные труды : в 3 т. Т. 1 / Н. И. Толстой. - М. : Яз. рус. культуры, 1997. - 520 с.
22. Топоров, В. Н. Кельтиберская надпись из Боторриты в свете балто-славянского сравнения / В. Н. Топоров // Балто-славянские исследования, 1984 / отв. ред. Вяч. Вс. Иванов. - М. : Наука, 1986. -С. 209-224.
23. Трубачев, О. Н. Приемы семантической реконструкции / О. Н. Трубачев // Сравнительно-историческое изучение языков разных семей. Теория лингвистической реконструкции. - М., 1988. - С. 197-222.
24. Уорф, Б. Л. Отношение норм поведения и мышления к языку / Б. Л. Уорф // Новое в лингвистике. - Вып. 1. - М., 1960. - С. 135-168.
25. Урысон, Е. В. Логическая структура полисемии и ее реализация (слово слякоть в системе языка) / Е. В. Урысон // Русский язык в научном освещении. - 2005. - №9 2 (10). - С. 87-120.
26. Уфимцева, А. А. Роль лексики в познании человеком действительности и в формировании языковой картины мира / А. А. Уфимцева // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Б. А. Серебренников, Е. С. Кубря-кова, В. И. Постовалова [и др.]. - М. : Наука, 1988. - С. 108-140.
27. Цивьян, Т. В. Лингвистические основы балканской модели мира / Т. В. Цивьян. - М. : Прогресс, 1990. - 215 с.
28. Яковлева, Е. С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия) / Е. С. Яковлева. - М. : Гнозис, 1994. -С. 73-89.
FUNCTIONS OF LEXICAL SEMANTIC GROUPS’ COMPONENTS AS A MEANS OF WORLD’S LANGUAGE MAP RECONSTRUCTION
A.V. Tsivileva
The article is devoted to contemporary approaches to investigation of language mapping of the world. We analyze a fragment of the world’s language map that is registered in a lexical semantic group «movement in the stream or in the water area» and finds representation in regional newspapers published in 1938-1943 and 1998-2003. The results of the study lead to a conclusion about changeability ofworld perception in the mind of language users which is indirectly presented in the dynamic linguistic processes.
Key words: language map of the world, lexical semantic group, noun, regional press.
