CC BY
81
ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ СЕМАНТИКА ОБРАЩЕНИЙ В «ДОНСКИХ РАССКАЗАХ» М. ШОЛОХОВА
И.Б. МАСЛОВА
Кафедра русского языка медицинского факультета Российский университет дружбы народов ул. Миклухо-Маклая, 6, 117198 Москва, Россия
Е.С. РУДЫКИНА
Центр славянских языков и культур Волгоградский государственный университет Волгоград, Россия
В статье анализируется функциональная семантика обращений, определяются основные классы слов, реализующих эту функцию, рассматривается роль обращений в системе средств, регулирующих код и правила общения, анализируется специфика их функционирования в произведениях М.А. Шолохова.
Рассмотрение языка и стиля произведений М.А. Шолохова о непростых судьбах, службе, житейской мудрости донских казаков представляется актуальным в настоящее время, что обусловлено возрождением самобытных культурных традиций казачества. Кроме того, изучение языковой культуры казачества Дона и Нижнего Поволжья «обогащает наши представления не только о специфике жизни казаков, но и об их восприятии мира; позволяет нам установить и понять элементы народного самопознания» [1].
Лингвисты неоднократно обращались к анализу языка и стиля романов М.А. Шолохова [2, 3]. Источником для данного исследования послужили донские рассказы, написанные с 1924 по 1927 годы, повествующие о судьбах казаков в годы Гражданской войны, трагических событиях, происходящих на Дону в начале XX века [4]. В произведениях М.А. Шолохова одним из важнейших стилистических приемов, раскрывающих основную сюжетную линию в рассказе, по наблюдениям Л.А. Новикова, является постепенное изменение номинаций, то есть обозначений, описаний, дескрипций одного и того же лица, предмета, явления [5].
В процессе анализа художественного текста необходимо дать словарное и подстрочное разъяснение непонятных, малоупотребительных, устарелых, специальных слов и выражений, грамматических явлений и других подобных фактов языка; изучить изобразительные средства художественного текста, тот эстетический эффект, который дает их синтез [6]. Особое внимание уделяется функционированию обращений, которые в системе социально заданных и национально специфичных правил речевого поведения, регулирующих выбор кода при вступлении в контакт с собеседником и поддержании общения, как известно, занимают центральную позицию [7], что позволяет обратить внимание на особенности раскрытия межличностных взаимоотношений коммуникантов в конкретном акте общения, выявить функции рассматриваемых языковых единиц.
Как показал анализ языкового материала, для идиостиля М.А. Шолохова характерно использование специфических обращений как класса «грамматически независимых и интонационно обособленных компонентов предложения или сложного синтаксического целого, обозначающих лицо или предмет, которому адресована речь» [8]. Особенность функционирования этих языковых единиц обусловлена интенцией автора - познакомить читателя с донским казачеством, своеобразными характерами казаков, их культурой и самобытными традициями.
В пространстве избранных художественных текстов М.А. Шолохова зафиксировано 648 обращений, среди которых 111 распространенных обращений, выраженных атрибутивными словосочетаниями {любезные казачки, короста липучая, кормилец мой и др.), 537 нераспространенных обращений, отличающихся широкой употребительностью и коммуникативной значимостью в исследуемых текстах.
Нераспространенные обращения представлены словами разной частеречной принадлежности, основной массив среди которых составляют имена существительные (дед, касатик, кормилец, Николушка, старик, сынок, чудак и др.), а также относительные имена прилагательные (болезный, дорогая, дурная, милая, неугомонный, проклятая, родной, родимый, чудная и др.) [9].
Функцию обращения выполняют слова, составляющие общерусский лексический фонд (гражданин, кучер, пастух, ребята, сосед и др.), и собственно диалектные языковые единицы, характерные для донских говоров (болезный, жалкенький, лихоманец, односум, хлюстанка и др.). Так, в рассказе «Один язык» о районном съезде Советов показано обсуждение казаками ноты Чемберлена. Председатель Совета хутора Песчаного Майданников в процессе дискуссии спорит со станичником, рассуждающим о позиции казаков: Ты брось это. Ты, односум, белым светом не того... (Один язык, 501). Как видно из приведенного контекста, для обращения используется имя существительное односум. В Большом толковом словаре донского казачества лексема односум зафиксирована в значении «одногодок, сослуживец по армии» и дается с пометой «архаичное» [14]. Анализ магнитофонных записей устной речи жителей Волгоградской области показал, что эта языковая единица известна в современных донских говорах. Так, Анна Павловна Рукосуева, 1930 года рождения, родившаяся в хуторе Вертячем и проживающая в станице Голубинской Калачевского района Волгоградской области с восьми лет, рассказала о том, как обращались раньше: Ил 'и аднасум дажы называ]ут. Аднасум... ул ’ад ’ит 'и, па возрасту ан 'и ад ’инакавыи: «Ну, ты ч ’о, аднасум, куда пр ’ujexcui? Ч’о у т ’иб’а тут радн ’a jec ’т ’?» ... [12]. В словарях современного русского литературного языка слово односум отмечается с пометой «областное» в значении «товарищ по службе, по совместному пользованию чем-либо» [14, с. 8, 706]. Это название, по мнению авторов, произошло от обычая донских казаков, служивших в одной воинской части, иметь общую суму для хранения съестных запасов [14, с. 8, 706]; оно известно с того времени, когда каждый десяток в служилой казачьей сотне вел свое отдельное хозяйство и возил провиант на вьючной лошади в общих сумах, а пищу готовили в общем котле на всю артель [13].
Диалектные языковые единицы могут характеризовать отношение говорящего к собеседнику, например, в рассказе «Двухмужняя» о судьбе казачки Анны описывается разговор вернувшегося из Турции бывшего мужа Александра, который упрекает в неверности Анну и уговаривает вернуться к нему: Со-
весть-то всю в солдатках порастрепала? Эх ты, хлюстанка! (Двухмужняя, 367). Имя существительное хлюстанка в донских говорах имеет такие значения, как «женщина в грязной одежде, неряха, распутная женщина» и характеризуется как бранное [14, с. 558]. Из приведенного контекста становится ясным негативное отношение говорящего к собеседнице.
Для идиостиля М.А. Шолохова характерна стилевая дифференциация лексики в функции обращения. Например, в исследуемом тексте зафиксированы как стилистически нейтральные слова (проводник, старый, родной, чудак и др.), так и разговорные слова, которые используются в сниженном стиле, в обиходной, бытовой речи (гад, родимый, сорванец, сволочь и др.), а также просторечные языковые единицы (браток, голоштанный, жадюга, сволочуга, стервец и др.). Так, нежное, отцовское отношение, оставшееся в памяти главного героя рассказа «Родинка» - командира эскадрона Николая Кошевого далеким воспоминанием о детстве подчеркивается в тексте с помощью просторечного обращения сынок [16, с.785] с суффиксом уменьшительно-ласкательного значения: За гриву держись, сынок! - кричал он (отец), а мать из дверей стряпки улыбалась Николке, бледнея, и глазами широко раскрытыми глядела на ножонки, окара-чившие острую хребтину коня, и на отца, державшего повод (Родинка, 203-204).
Национально-культурную специфику русского словообразования в рассматриваемых текстах отражают суффиксы субъективной оценки имен существительных и прилагательных, имеющие различные оттенки значений: ласкательные (дедушка; Николушка, сынушка и др. [10, II, с. 885]; уменьшительноласкательные или пренебрежительные, указывающие на меньшую смягченность степени качества в субъективном понимании (бабонька, дяденька, жалкенький, родненький и др. [10,1, с. 1129; I, с. 445], а также презрительно-увеличительные (жадюга, сволочуга, хамлюга и др. [10, II, с. 833], уменьшительные, которые сопровождаются обычно экспрессией ласкательности (браток, сынок и др. [10, I, с. 1118]. Тем самым обращение выражает отношение говорящего к адресату.
Характерной особенностью идиостиля М.А. Шолохова является преимущественное употребление в качестве обращений не ономастических единиц, что традиционно для русской классической художественной литературы XIX-XX веков, а нарицательных [13].
В художественном пространстве рассказов М.А. Шолохова зафиксировано использование в вокативной функции:
- личных имён (Николушка, Дуняшка, Гришуха, Илюха, Алешка, Арсюиш,
Митяй, Микишара и др.),
- отчеств (Анисимовна, Прокофич, Тимофеевна, и др.),
- имён и отчеств (Анисим Петрович, Гаврила Василин, Михайло Фомич и др.),
- фамилий (Богачев, Птицын, Рвачев и др.),
- прозвищ (Колчак),
- кличек животных (Серко, Чалушка).
Так, в рассказе «Нахалёнок» дед зовет проказника-внука, желая наказать его за проделки, по имени и отчеству, подчеркивая его взрослость: - А ну, иди сюда, Михайло Фомич, я тебе полохану по тем местам, откелъ ноги растут! (Нахалёнок, 300); Эй, Михайло Фомич, иди, я тебе уши оболтаю! (Нахалёнок, 304). Совсем по-другому, с нежностью и беспокойством обращается к сыну
мать: - Минюшка, сыночек, что ж ты спишь? (Нахалёнок, 300); - Не ходи, Ми-нюшка, далеко в хлеба, а то заблудишься!.. (Нахалёнок, 309).
Как известно, обращение является носителем двух, обычно совместно реализующихся функций: призывной (апеллятивной) и оценочно-
харакгеризующей (экспрессивной), что типично, по нашим наблюдениям, и для произведений М.А. Шолохова. В рассказах писателя обращения чаще всего характеризуют адресата с точки зрения степени родства, так как в центре внимания автора находятся взаимоотношения между самыми близкими людьми, разрушенные трагическими событиями, происходящими на Дону, когда брат убивает брата, а сын отца. Так, для обращения к отцу используются имена существительные: батя, батянька, батянюшка, папаня, папанька; к матери: мамка, маманя, маманька, маменька', к сыну: сынок, сыночек, сынушка\ брату: братуха, братушка, братунюшка, браток', деду: дедушка, дедуня, дедунюшка; бабушке: бабуня. Кроме того, обращения указывают на возраст и пол собеседника: девка, деточка, малец, малыш, молодка, паря, парнишка, парнище, старик, старуха, старая-, род занятий: бахчевник, кучер, пастух, солдатик; звание: подъесаул. Особую группу составляют специальные формулы типа товарищ, гражданин (гражданка), характерные для послереволюционного времени и использующиеся в текстах либо в качестве нераспространенных обращений либо в сочетаниях товарищ комбат, товарищи делегаты, а также форма вежливого обращения дореволюционной эпохи, которая возрождается сейчас, - господа. Так, например, попадья, как было принято раньше, обращается к красноармейцам, которые хотят забрать припрятанную пшеницу, желая угодить им: Я вас уверяю, господа, что подпола у нас нет! (Нахалёнок, 318).
Высказывание казачки Анны, размышляющей о своей судьбе, рассматривается нами как фольклорное распространенное обращение в контексте: - Головонька ты моя бедная... (Двухмужняя, 372). Как видно из приведенного высказывания, в качестве обращения выступает неодушевленное имя существительное, употребленное в уменьшительно-ласкательной форме (головонька), при этом обращение реализует функцию метонимической репрезентации героини. Обращение к не-лицу может также выполнять функцию репрезентации основной темы рассказа - осмысление сущности происходящих в жизни и истории страны перемен. Так, герой рассказа «Семейный человек» пожилой паромщик, отец 9 детей, рассказывая случайному попутчику о том, как он был вынужден убить своих сыновей, чтобы не оставить без кормильца оставшихся детей, рассуждает: Иная баба порет рыбу и раздавит желчь; уху-то хлебаешь, а в ней горечь неподобная. Так вот и я: живу, только хлебать припадает самую горечь... Иной раз терпишь-терпишь, да и скажешь: «Жизня, жизня, когда ты похуже-ешь?» (Семейный человек, 340). Трагизм, безысходность жизни человека, с которым родные дети не хотят даже садиться есть за один стол, подчеркиваются в контексте употреблением в функции обращения абстрактного имени существительного жизня, а также диалектного глагола похужеть в значении «становиться хуже или худее» [15, III, с. 368].
Отмечены факты использования эмотивов-обращений, возникших в результате вторичной номинации, путем метафорического переноса, такие как: ворона седая, гадюка, головастик, голубь мой, змееныш, касатик, корова ты рябая, пистолет и др. Так, в конце рассказа «Родинка» мы видим обозленного жизнью атамана, который кричит: Щенок белогубый! ... Махай, махай, я тебе
намахаю!.. (Родинка, 210). Метафорическое употребление имени существительного щенок в значении «несовершеннолетний, молокосос, мальчишка» [17, IV, с. 1386] подчеркивает стремление атамана унизить молодого командира, подчеркнуть его возраст и неопытность. Подобные эмотивные обращения, в большом количестве представленные в произведениях М.А. Шолохова, требуют специального рассмотрения.
Таким образом, анализ материала показал, что обращения как неотъемлемая часть художественного пространства произведений М. Шолохова являются важнейшим средством интерпретации текстов, носителем национально-культурной информации о донском казачестве и, прежде всего, яркой чертой индивидуально-авторского стиля этого художника слова.
ЛИТЕРАТУРА
1. Лопушанская С.П. Речевая культура в этнолингвистическом освещении // Слово и текст в диалоге культур. - М., 2000. - С. 185.
2. Давыдова O.A. Лексика казачьей службы в «Тихом Доне» // Русская речь. -2005.- №6,- С. 21-26;
3. Степанов A.B. Стиль Михаила Шолохова // Русский язык в школе. - 2000. -С. 68-74.
4. Шолохов М.А. Рассказы // Собрание сочинений. В 8-ми т. - Т. 7. - М., 1986.
- С.203-512.
Новиков Л.А. Художественный текст и его анализ. - М., 2003. - С. 260.
5. Там же. - С. 23-24.
6. Формановская НИ. Русский речевой этикет: лингвистический и методический аспекты. - М., 1987. - С. 53.
7. Кручинина И.Н. Обращение//Лингвистический энциклопедический словарь. -М., 2000. - С.340-341.
8. Маслова И.Б., Рудыкина Е.С. Функционирование обращений в рассказах М. Шолохова // Функциональная семантика, семиотика знаковых систем и методы их изучения. I Новиковские чтения: Материалы Международной научной конференции (Москва, 5-6 апреля 2006). - М., 2006. - С.221-222.
9. Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толковословообразовательный. - М., 2000.
10. Цит. по: Рудыкина Е.С., Дмитриева Е.Г. Речь жителей казачьего края [Текст]: учеб.-метод. пособие к спецкурсу. - Волгоград, 2005. - С. 111.
11. Казачество. Энциклопедия. - М., 2003. - С.232.
12. Маслова (Воронова) И.Б. Текстообразующая функция литературных имён собственных (на материале эпических произведений XIX-XX вв.). - Дисс... канд.филол.наук. - Волгоград, 2000. - С. 144-153.
13 .Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. - Т. III. - М., 1990.
14. Большой толковый словарь донского казачества. - М., 2003.
15. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. 4-е изд., до-пол. - М., 1997.
16. Толковый словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. Д.Н. Ушакова. - Т. IV. -М., 1996.
FUNCTIONAL SEMANTIC OF ADDRESS IN M. SHOLOKHOV’S “STORIES OF THE DON”
I. B. MASLOVA
Russian Language Department of Medical Faculty Peoples’ Friendship University of Russia Miklukho-Maklaya str., 6, 117198 Moscow, Russia
E.S. RUDY KINA
Slavonic Languages and Culture Centre Volgograd State University Volgograd, Russia
In this article functional semantic of address, main classes of the words used in its function, their role in the system of means regulating code and rules of communication, as well as peculiarities of address in M. Sholokhov’s “Stories of the Done” are under analyses.
