CC BY
112
ism, underlying comparison of objects or phenomena are described. The research is carried out on the material of the Russian, English and French colour similes used to describe human face.
Key words: comparison; conceptual entities interaction; projection; additional characteristic; evaluation sense; colour simile; color representative.
УДК 482
ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ НАПРАВЛЕННОСТЬ СРЕДСТВ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ВЫРАЗИТЕЛЬНОСТИ В ЖАНРЕ РЕЧЕВОГО ЭТИКЕТА ОБРАЩЕНИЯ
© А.И. Бирюлина, А.П. Моисеев
На материале художественных произведений Х1Х-ХХ вв. рассматривается вопрос функциональной направленности изобразительно-выразительных средств языка в речевом жанре обращения. Авторы отмечают, что на протяжении двух столетий в жанре обращения активно используется метафора, эпитет, перифраза и некоторые виды повторов. Эти средства языковой выразительности в художественном тексте репрезентируют отношения к объекту речи, характеризуют его, усиливают эмоциональность речи.
Ключевые слова: метафора; метонимия; эпитет; перифраза; риторические фигуры; повторы; жанры речевого этикета; обращение.
Обращение как жанр речевого этикета представляет собой слово или сочетание слов, называющее лицо, которому адресована речь.
Жанр обращения активно используется в различных стилях речи: в официально-деловом, публицистическом, художественном (как поэтическом, так и прозаическом варианте, как в диалоговой форме общения, так и в монологической речи). Основная функция обращений в нейтральном тексте - это называние того человека, к которому обращаются с речью. В этом случае в роли обращений выступают собственные имена (обращения по имени, имени и отчеству, по фамилии), названия лиц по родству (тетя, дедушка и др.), по профессии или должности (доктор, профессор и др.) и т. д. В текстах с эмоционально-экспрессивной окраской функция называния собеседника нередко отходит на второй план, а превалирующую роль начинает играть в обращении характерологический аспект, подчеркивающий личностное отношение к адресату речи или характеризующий самого говорящего, использующего в речи тот или иной тип обращения. В зависимости от того, какие средства художественной выразительности задействованы в обращении, создаются различные стилистические разновидности этого речевого жанра: обращения-метафоры, обращения-метонимии, обращения-пе-
рифразы, обращения-иронии, обращения-повторения, риторические обращения и др. [1].
По нашим наблюдениям, метафоры, эпитеты и повторы чаще других тропов и стилистических фигур используются в жанрах речевого этикета. В различных речевых стилях употребляются разные по лексическому составу и грамматическому оформлению обращения-метафоры.
Для создания особой атмосферы, соответствующей описываемым событиям, или для характеристики героев авторы в метафорическом обращении используют различные лексические средства. Например, стилистически сниженную лексику:
«- Врешь, купоросная душа, не уйдешь?» (А.Н. Островский. Свои люди - сочтемся);
«- Братцы, живодеры, за что же вы меня?» (М. Булгаков. Собачье сердце);
«- Ты что, Спирька, змей полосатый, в тюрьму меня захотел посадить?!» (В. Шукшин. Сураз);
«Ты где там, батька, выходи?! Че прячешься, паразит чертовый! - кричала сиятельная гранд-дама местного УВД и грозила ему кулачком» (О. Ларин. Пятиречие. Сцены из захолустной жизни).
Сравните также контрастное употребление возвышенной лексики в жанре обращения «отцы пустынники» и стилистически
сниженной в речи «грабли», «полные штаны» и др.:
«- А вы что тут делаете, отцы пустынники? Я чуть грабли себе не сломал в этих буреломах и страху натерпелся полные штаны ... Показать?» (О. Ларин. Пятиречие. Сцены из захолустной жизни).
Метафорические обращения могут быть однословными, они называют человека по какому-либо одному значимому признаку, например:
«- Здорово, вредитель! - злобно и громко ответил Иван» (М. Булгаков. Мастер и Маргарита);
«— Денис? - окликнул Тихон Ильич, - ты зачем здесь, архаровец?» (И. Бунин. Деревня).
Частотны в художественных произведениях и обращения-метафоры, представляющие собой сочетания, развернутые определения. Например:
«- Что с тобой, Алексей Дмитриевич, российский Гамлет? Огорчил кто тебя? Или так - без причины - взгрустнулось?
- Перестань, пожалуйста, российский Мефистофель, - просил раздраженно Нежданов. - Мне не до того, чтобы препираться с тобою плоскими остротами» (И.С. Тургенев. Новь);
«Эй вы, августовская катастрофа! -словно вдруг что-то вспомнив, позвал полковник человека с не понравившимся ему холодным голосом. - Вы тоже с нами до Могилева? Свою часть ищите?» (К. Симонов. Живые и мертвые);
«Таня, прощаясь с ним, встала, но все равно была такая маленькая, что он, пожимая ей руку, сверху видел у нее на голове, повыше виска, маленький, полуприкрытый волосами шрам. “Тоже чем-нибудь царапнуло, -подумал он. - Ах ты, пичуга несчастная!”» (К. Симонов. Живые и мертвые).
В данном примере междометие в сочетании с элементом сравнения «такая маленькая», определениями «маленький, полуприкрытый» передает чувство жалости, желание защитить, оградить от опасности, таким образом, способствует созданию дополнительной эмоциональной окраски. Немаловажную роль в создании этого эмоционального состояния играет и метафорическое обращение «пичуга несчастная».
Междометия, употребляемые в речи и выражающие чувства, эмоции, которые ис-
пытывает персонаж, часто используются вместе с обращениями. В зависимости от описываемой ситуации междометие «Ах!» может передавать различные чувства: усталость, нежность, гнев и др. Сравните:
«- Ах, мсье Поль, - проговорила Елена, -я бы хотела показать вам мою досаду, да право, не могу. Я очень устала» (И.С. Тургенев. Накануне);
«Ах ты, моя ангелика, царевна, херувимчик... » (А.Н. Островский. Свои люди - сочтемся);
«- Что, что, беспутная! Кто вбил в тебя такие скверности? Владыко милосердный! Не могу с духом сбраться... Ах, ты, собачий огрызок! Ну нечего делать! Видно, придется отца звать» (А.Н. Островский. Свои люди - сочтемся).
В последних двух примерах, контрастирующих между собой в стилевом плане (в одном тексте употребляется возвышенная лексика, в другом - стилистически сниженная), используется один тип обращения, характерный для просторечия и разговорной речи. Это обращение, выраженное местоимением 2-го лица, сочетается с междометием «Ах». Для привлечения внимания также могут употребляться другие междометия, например, частотным является сочетание «Эй ты»:
«— Эй, ты, - заорал он на лейтенанта, -поди сюда! Тебе майор говорит! Поди сюда, сунь нос!» (К. Симонов. Живые и мертвые).
Как разновидность метафоры рассматривается метонимия. В качестве обращений к человеку употребляются в переносном значении такие слова, как борода, шляпа, валенок и др. или словосочетания с определением. В таких обращениях с метонимическим переносом актуализируются семы, возникающие на основе внешней или внутренней связи между двумя предметами, явлениями. Такие обращения-метонимии называют адресата по характерной черте одежды, внешности или темперамента, поведения. Например:
«- Соболий салоп! Что, ты оглох, что ли?» (А.Н. Островский. Свои люди - сочтемся);
«- Так что же, я дура, по-твоему, что ли? Какие у тебя там гусары; бесстыжий твой нос! Тьфу ты, дьявольское наваждение. Аль ты, думаешь, что я не властна над тобой приказывать? Говори, бестыжие твои глаза, с чего у тебя взгяд-то такой за-
вистливый?» (А.Н. Островский. Свои люди -сочтемся);
«Шурыгин всерьез затрясся, побелел: -Вон отсудова, пьяная харя!» (В. Шукшин. Мой зять украл машину дров);
«Иди-ка сюда, шляпа, - поманил приезжего Степан, и когда тот, сжав кулаки, шагнул к дивану, ловко схватил его правой рукой за нос» (Ю. Буйда. Степа Марат);
«Подержи повод... Осторожно, дубина, высыплешь все. Вот так. Приношу извинение за дубину» (В. Пелевин. Хрустальный мир).
В качестве обращений-эпитетов выступают слова: любезнейший, милый, дорогой и др. или их сочетания с местоимением «мой», «моя». Например:
«Вспомни, милый, как еще в детстве своем, при жизни твоего отца, ты лепетал молитвы свои у меня на коленях и как мы все тогда были счастливы!» (Ф.М. Достоевский. Преступление и наказание);
«- Не сразу, не сразу, мой дорогой, -бормотал Филипп Филиппович. Наклоняясь, он блестящими глазами исследовал голый живот пациента: - Ну, что ж, - прелестно, все в полном порядке. Я даже не ожидал, сказать по правде, такого результата. “Много крови, много песен...” Одевайтесь, голубчик!» (М. Булгаков. Собачье сердце).
Разнообразно представлены в произведениях художественной литературы такие обращения, которые по эмоционально-экспрессивному значению содержат комплимент и передают добрые, нежные чувства по отношению к адресату. Эти обращения с эпитетом представляют сочетание определения и собственно обращения:
«- Любезнейший Макар Алексеевич...» (Ф.М. Достоевский. Бедные люди);
«Бесценная моя Варвара Алексеевна! Вчера я был счастлив, чрезмерно счастлив, донельзя счастлив!» (Ф.М. Достоевский. Бедные люди);
«- Любезнейший друг, Алексей Дмитриевич, - начал Паклин...» (И.С. Тургенев. Новь);
«- Глубокопочитаемый Сергей Леонтьевич! - Досточтимый Петр Петрович!» (М. Булгаков. Театральный роман) и др.
В данных и подобных примерах употребляется обращение по имени и отчеству, сопровождающееся эпитетом, который сочетает в себе элемент комплимента: дорогой
друг, любезнейший друг, глубокопочитаемый, досточтимый и т. д.
Перифраз как «фигура, состоящая в замене наименования предмета его словесной характеристикой, раскрывающей выделяемое свойство» также используется авторами в жанре обращения [2]. Например, Серпилин называет сослуживца братом в полковой упряжке, а к Галине Федоровне в рассказе И. Божко обращаются «валютная жрица любви»:
«- Эх, Сергей Николаевич, брат мой во Христе и в полковой упряжке! - покачал головою Серпилин. - Уметь помирать - это еще не все военное дело, а самое большее - полдела. Чтоб немцы помирали, вот что от нас требуется» (К. Симонов. Живые и мертвые);
«Здравствуй, уважаемая валютная
жрица любви, Галина Федотовна» (И. Божко. Эпистолярная повесть).
В этих примерах наряду с приемом перифраза авторы употребляют элемент иронии, который в данных текстах заключается в лексической сочетаемости языковых единиц. В одном контексте объединяются слова не только различной стилевой окрашенности, но и противопоставленные по смыслу: «брат во Христе» - «полковая упряжка». Эти лексические элементы контрастируют в содержательном плане как полярные понятия: духовное и мирское. Также проявляется элемент тонкой скрытой насмешки в обращении «уважаемая» к особе, которую называют «валютная жрица любви».
Ирония как стилистический прием контраста видимого и скрытого смысла высказывания, создающий эффект насмешки, как «заведомое несоответствие положительного значения и отрицательного контекста» [3] проявляется в следующем примере:
«- Да что они там, дрыхнут или передушил их кто? Треклятые! - заревел он как из бочки. - Эй, Алена Ивановна, старая ведьма! Лизавета Ивановна, красота неописанная! Отворяйте! У, треклятые, спят они, что ли?» (Ф.М. Достоевский. Преступление и наказание).
В произведениях художественной литературы, как классической, так и современной, употребляются и другие виды обращений. Например, обращения фольклорные и обращения архаические:
«- Здравствуйте, други мои, здравствуйте, ваше благородие, гости дорогие, -кланяясь, ответил брату старик» (И.А. Бунин. Деревня);
«Мать Витькина, сухая, двужильная, легкая на ногу, заметалась по селу. Сбегала к председателю сельсовета - тот тоже развел руками:
- Как я могу помочь? Ну, характеристику могу написать... Все равно наверно, придется писать. Ну, напишу хорошую.
- Напиши, напиши, как получше, разумная ты наша головушка». (В. Шукшин. Материнское сердце).
Также отмечены нами и обращения-при-словия. Например:
«- Здравствуйте, братики солдатики» (В. Астафьев. Пролетный гусь);
«- Лапонька-рыбонька! Ах ты лапонька, ты рыбонька. Я думала, вы разошлись» (Е. Сабуров. Беглый взгляд на всякого нищего).
В произведениях художественной литературы в структуре речевых жанров отмечается разнообразие использования не только тропов (метафоры, метонимии, перифразы, синекдохи, сравнения, эпитета и др.), но и стилистических фигур. Например, обращения с инверсией:
«- Здравствуйте, Клавушка, дорогая сестренка моя!» (Б. Тимаков. Разлуки без встреч);
«- Мамочка, дорогая моя!» (Б. Тимаков. Разлуки без встреч) и др.
Обращение риторическое как стилистическая фигура, состоящая в подчеркнутом обращении к кому-нибудь для усиления выразительности речи, наиболее ярко проявляет изобразительно-выразительный характер в поэтической речи, в которой распространены обращения к животным («Что ты ржешь, мой конь ретивый...» (А. Пушкин)), растениям («Что, дремучий лес, призадумался?» (Кольцов)), к явлениям природы («О город! О ветер! О снежные бури! О бездна разорванной в клочья лазури!...» (А. Блок)) и т. д.
В прозаических художественных текстах риторические обращения также значимы и многофункциональны. Например:
«Дорогой, многоуважаемый шкап! Приветствую твое существование... » (А. Чехов. Вишневый сад);
«Опершись о борт, стоял русский писатель рядом со своей женой и тихо говорил: -
Прощай, моя бедная истерзанная родина! Временно я покидаю тебя. Уже на горизонте маячит Эйфелева башня, Нотр-Дам, Итальянский бульвар, но еще не скрылась с глаз моих ты, моя старая, добрая, так любимая мною Россия!..» (А.Т. Аверченко. Трагедия русского писателя).
Приведенные уже примеры текстов с употреблением жанров речевого этикета показывают множество типов повторов. Так, в речи часто употребляется несколько разных по форме обращений. Они могут иметь разное стилевое оформление, следовать одно за другим или располагаться в разных частях высказывания: в начале, середине, в конце. Например:
«- Хлебников! (нейтральные обращения) Дьявол косорукой! (обращение-метафора с элементом гротеска) - кричал маленький, круглый и шустрый ефрейтор Шаполенко, и в голосе его слышалось начальственное страдание. - я ж тебя учил-учил, дурня! Ты же чьи сейчас приказанье исполнил? Арестованного? А, чтоб тебя! ...Отвечай, для чего ты поставлен на пост?» (А.И. Куприн. Поединок).
В этом тексте эффект градации создается за счет совместного использования двух рядом стоящих обращений, разных в стилевом плане: нейтрального и эмоционально-окрашенного.
«Милая моя, Варвара Алексеевна! Умоляю вас, родная моя, не разлучайтесь со мною теперь, когда я совершенно счастлив и всем доволен. Голубчик мой!..» (Ф.М. Достоевский. Бедные люди).
В приведенном примере кроме приема градации (милая моя, родная моя, голубчик мой) используются разные в лексическом плане обращения (обращение по имени-отчеству и обращений-эпитетов милая, родная, голубчик) с эпифорическим повтором местоимения ««мой (я)».
Проанализированный материал из художественной литературы показывает разнообразие различных видов повтора.
Для жанра обращений характерно преимущественное использование таких фигур прибавления, как анафора, эпифора, кольцо, гомеология, анадиплозис, геминация. Например, анафора как повтор слов в началах смежных отрезков речи проявляется в следующих текстах:
«- Сынок! Желанный! - вопила, среди гама и дробного топота, старушка в поневе, потягивая руки. - Будя тебе за ради Христа! Желанный, будя - помрешь!» (И.А. Бунин. Деревня).
«- У нас, Мотенька, уникальная семья: за последние восемьдесят лет никто не погиб ни на одной войне и никто не был посажен. А вот насчет тех, кто сажал, - что да, то да. Дед Матвей по молодости решил, что это очень нужное и перспективное занятие. И когда он так решил - засунул переплетную иглу в стенку под обои, завел себе вместо кипы - фуражку и вместо талеса с филактериями - кожанку с красной повязкой. Для того времени, Мотя, и той среды такое переодевание было в моде» (Е. Датно-ва. Война дворцам).
В последнем примере обращение вводится с использованием приема анафоры (хотя и не в абсолютном начале синтаксической конструкции) и гомеологии (при повторе имени (Мотя, Мотенька). Гомеология -повтор однотипных морфем - активно используется в жанре обращения. Например:
«- Кресна! Кресненька! - Не вошла, а влетела во двор голенастая невеликая девчонка. - Баба Ксеня вашу Пальму хотит удавить! Говорит, зови Федю-Суслика, нехай он ее удавит!» (Б. Екимов. На хуторе);
«Клавушка... Клависсимо... ваше авгу-стейшество! Вы наяву или мне снитесь?.. Вы - как лампочка под абажуром! Солнышко! Вы закружили мне голову, солнышко... » (О. Ларин. Пятиречие. Сцены из захолустной жизни);
«- Доченька, доча, как же так? На кого же ты нас» (А. Матвеева. Восьмое марта (повесть в диалогах)).
Эпифора как повторы слов в концах смежных отрезков используется, например, в следующем фрагменте художественного текста:
«Голубчик мой, Варенька! Посылаю вам винограду немного, душечка; для выздоравливающей это, говорят, хорошо, да и доктор рекомендует для утоления жажды, так только единственно для жажды. Вам розанчиков намедни захотелось, маточка; так вот я вам их теперь посылаю. Есть ли у вас аппетит, душечка? - вот что главное» (Ф.М. Достоевский. Бедные люди).
Обращение-эпитет «душечка» употребляется дважды каждый раз в конце предикативной единицы и представляет такую фигуру прибавления, как эпифору.
Обращения в тексте могут представлять своеобразную риторическую фигуру «кольцо». Кольцо как отрезок речи, который одинаково начинается и заканчивается, передает замкнутое движение по кругу.
«- Пап, - закричал он, - дальше яма! Одни ямы, ты слышишь, пап?!» (М. Бутов. В карьере).
Фигура «анадиплозис», или стык, определяется как повторы слов на границах смежных отрезков. Стык изображает внешнее течение событий, передает их замедленность, причинно-следственную обусловленность. Поэтому используется в текстах описаниях. Например:
«Зачем я тебе пишу все это, сыночек? Сейчас, сыночек, старицы уже нет. Я разглядела вчера - она вся засыпана песком, сором, какими-то колесами. Здесь растет тальник, камыш... даже не скажешь, что вода была. Что тут люди тонули» (Р. Солнцев. Старица).
Активно используется в жанрах речевого этикета, в частности в обращении, геминация или двукратный повтор. Например:
«- Ах, барин, барин» (А.Н. Островский. Лес);
«- Спасибо, сынок, сынок» (Р. Солнцев. Старица);
«Башалаев! Башалаев!» - вскрикнули вдруг с тревогой на этаже» (Маканин В. Неадекватен. За кого проголосует маленький мальчик);
«- Ма-ама!.. Мама родная! - вопила Раечка, бегая кругами у стола. Вскрикивала, хватая там и тут что-то с пола» (В. Мака-нин. Неадекватен. За кого проголосует маленький мальчик).
Частотны такие типы обращений разговорного и просторечного характера, как обращения, образованные двукратным повторением слова с частицей «а» перед вторым компонентом с усечением формы отчеств и имен без окончаний -а (-я) и др. Например:
«- Вень, а Вень, - окликнула голосистая Марьяна знакомого машиниста, - что во Ржаксе?» (Е. Датнова. Война дворцам) и др.
Такие повторы различных единиц речи (в рассмотренных примерах морфем и пол-
нозначных слов) способны передать стабильность эмоционального фона, независимо от того, положительно или отрицательно он окрашен. Для успешной коммуникации немаловажным является создание этого стабильного эмоционального фона, поэтому фигуры прибавления дополнительно к действию лексических, грамматических и тропеи-ческих средств выполняют эту функцию.
Таким образом, произведения художественной литературы Х1Х-ХХ1 вв. показывают, что в обращении как жанре речевого этикета активно используются изобразительновыразительные средства языка, которые репрезентируют отношение к объекту речи, характеризуют его, усиливают образность и эмоциональность речи.
1. Розенталь Д.Э. Практическая стилистика русского языка. М., 1968. С. 416.
2. Волков А.А. Курс русской риторики. М., 2001. С. 325.
3. Яковлева Е.А. Краткий словарь основных понятий и терминов по риторике. Пермь, 1995. С. 26.
Поступила в редакцию 4.06.2009 г.
Birylina A.I., Moiseev A.P. Functional orientation of means of the art expressiveness in a genre of speech etiquette of the reference. The question of a functional orientation of graphic-expressive means of language in a speech genre of the reference is considered on a material of works of art XIX-XX centuries. Authors notice that throughout two centuries in a reference genre metaphor, epithet, rephrase and some kinds of repetitions are actively used. These means of language expressiveness in the art text represent relations to object of speech, characterize it, strengthen speech emotionality.
Key words: metaphor; metonymy; epithet; rephrase; rhetorical figures; repetitions; genres of speech etiquette; reference.
УДК 81:39+316.77
НЕВЕРБАЛЬНОЕ КОММУНИКАТИВНОЕ ПОВЕДЕНИЕ УЧАСТНИКОВ ОБЩЕНИЯ В АНГЛИЙСКОЙ, НЕМЕЦКОЙ И РУССКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРНЫХ ОБЩНОСТЯХ (ПО МАТЕРИАЛАМ ДЕТЕКТИВНЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ)
© Л.В. Заикина
Статья посвящена исследованию языкового отражения паралингвистического поведения в англосаксонских, немецких и русских художественных текстах. Основной метод исследования - сравнительно-сопоставительный. Выявлена роль описания паралингвистических единиц как источника информации о специфике национальных коммуникативно-речевых портретов.
Ключевые слова: невербальное поведение; паралингвистические средства; художественный текст; лингвокультурная общность.
Настоящая работа представляет собой исследование языковой репрезентации пара-лингвистического поведения в англосаксонских, немецких и русских художественных текстах.
Наше исследование опирается на труды таких ученых, как Г.В. Колшанский,
А.А. Акишина, Т.М. Николаева, С.А. Григорьева, Н.В. Григорьев, Дж. Фаст, В. Бир-кенбил, А. Пиз, а также на работы Г.Е. Крейд-лина, который занимается проблемами невербальной семиотики, разрабатывая лингвосемиотическую теорию невербальной ком-
муникации в рамках московской лингвистической школы.
Возникнув во второй половине ХХ в., данная теория является относительно новой в лингвистической науке, находясь на стыке таких дисциплин, как лингвистика, психология, этнопсихолингвистика, культурология и др. Несмотря на теоретическую разработанность указанной проблематики, практическое применение основных постулатов лингвосемиотической теории невербальной коммуникации имеет широкие перспективы.
Невербальная семиотика как целостная научная дисциплина только складывается,
