CC BY
152
Всякие отношения требуют регулирования, которое заключается в целесообразном упорядочении поведения людей, социальных связей в различных сферах жизнедеятельности. Наиболее эффективное достижение таких целей осуществляется с помощью правового регулирования. Его объектом выступает социальная сфера, которую составляют люди; общественные отношения; поведение людей. При этом право упорядочивает не все общественные отношения, а только наиболее важные, нуждающиеся в придании им правового статуса и подконтрольные обществу, государству.
Таким образом, как и общественные отношения, Интернет-отношения могут быть урегулированы правом и во многом уже регулируются действующим законодательством. Постоянное увеличение количества Интернет-пользователей, безграничные возможности и растущая значимость обмена информацией в сети все больше привлекают внимание общественности к вопросам регулирования, разработке правил для функционирования сети Интернет со стороны государства. Сегодня активно идет процесс выработки норм правового регулирования Интернет-отношений. Однако эффективное правовое регулирование отношений в сети невозможно без разработки новых подходов к теоретическим правовым вопросам, соответствующих техническому прогрессу, к их реальному закреплению в нормативных актах. Кроме того, отсутствие комплексных исследований в этой сфере, наличие тенденции к распространению информационных отношений, возникающих в виртуальном пространстве, а также проникновение во все сферы жизнедеятельности обусловливают необходимость изучения Интернет-отношений как объекта правового регулирования.
1 См.: Саяпин В.О. Искусственная социальная виртуальная реальность и ее воздействие на социокультурное пространство современного общества // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2012. № 4, ч. II. С. 176.
2 См.: Кастельс М. Галактика Интернет: размышления об Интернете, бизнесе и обществе / под ред. В. Харитонова. Екатеринбург, 2004. С. 223.
3 Полякова Т.А. Правовое обеспечение информационной безопасности при построении информационного общества в России: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2008. С. 20.
4 См.: Бачило И.Л. Информационное право. Роль и место в системе права Российской Федерации // Государство и право. 2001. № 2. С. 5-14.
5 См.: Грибанов Д.В. Правовое регулирование кибернетического пространства как совокупности информационных отношений: автореф. дис. канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2003.
Т.Г. Гасанкадиев
ФУНКЦИИ ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ В СИСТЕМЕ ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПРАКТИКИ
В статье анализируются место и роль правоприменительной политики в системе правоприменительной практики современного Российского государства. Показано своеобразие социально-политических и государственно-правовых функций правоприменительной политики; аргументировано мнение о том, что правоприменительная политика органично взаимосвязана с процессами властной реализации правовых норм и оказывает существенное направляющее воздействие на формирование и развитие соответствующей сферы юридической практики.
Ключевые слова: правовая политика, правоприменительная политика, функции правоприменительной политики, реализация права, правоприменительная практика.
© Гасанкадиев Тимур Гасанкадиевич, 2016
Адъюнкт факультета подготовки научно-педагогических кадров (Волгоградская академия МВД России)
T.G. Gasankadiev
LAW ENFORCEMENT POLICY FUNCTIONS
IN THE SYSTEM OF LAW ENFORCEMENT PRACTICE
The article is dedicated to the place and role of law enforcement policy in the system of law enforcement practice of the modern Russian state. Characteristic features of social-political and state-legal functions of law enforcement policy are revealed. The opinion that law enforcement policy is interdependent with processes of powerful realization of laws and has a significant influence on the formation and development of the correspondent sphere of legal practice is proved.
Keywords: legal policy, law enforcement policy, law enforcement policy functions, realization of law, law enforcement practice.
В современной юридической литературе под функциями правоприменительной политики принято понимать основные направления ее целенаправленного воздействия на процессы реализации правовых норм, а также другие аспекты (стороны, элементы) правового регулирования1. С учетом характера и способов решения стоящих перед правоприменительной политикой задач ее функции можно подразделить на две большие группы: социально-политические и государственно-правовые.
Социально-политические функции отражают основные направления общеполитического, идеологического, культурно-просветительского и т.п. воздействия правоприменительной политики на процессы осуществления правовых норм. Специфичная черта указанных функций состоит в том, что они осуществляются в основном в организационных формах и непосредственно не связаны с государственно-властной деятельностью компетентных субъектов. Речь идет о таких направлениях и видах деятельности, как, например, стратегическое планирование, правовое просвещение, обеспечение взаимодействия органов власти и институтов гражданского общества и т.п.
Социально-политические функции отдельными компонентами своего содержания могут проявляться и конкретизироваться в государственно-правовых функциях правоприменительной политики. Под последними следует понимать такие направления деятельности, в которых непосредственно выражается государственно-властная природа правоприменительной политики как специфичного средства управления процессами реализации права. Данные функции осуществляются преимущественно в правовых формах и предполагают использование соответствующих юридических средств (инструментов и технологий).
Правоприменительная политика оказывает влияние практически на все аспекты претворения правовых норм в жизнь. Но особенно тесно она взаимосвязана с правоприменительной деятельностью как специфичной сферой юридической практики. «Дело в том, — отмечает В.А. Рудковский, — что правовая политика государства в сфере реализации юридических норм осуществляется прежде всего и главным образом в форме ценностно-ориентационного, директивно-приказного, кадрово-организационного и тому подобного руководства правоприменением. Государственно-властный характер правоприменительной деятельности, ее управленческая природа — это те черты, которые делают правоприменение не только основным, но и наиболее естественным проводником государственной политики на этапе претворения правовых предписаний в жизнь»2.
Практика применения юридических норм испытывает на себе влияние целого ряда факторов объективного и субъективного свойств. Причем указанное влияние может быть как позитивным, так и негативным. Своеобразие же правоприменительной политики как фактора правоприменения состоит в том, что она (политика) выражает официальную (в идеале — научно обоснованную) позицию государства по ключевым вопросам правоприменительной деятельности и тем самым оказывает наиболее существенное направляющее воздействие на сферу индивидуально-властного регулирования общественных отношений. При этом в отличие от факторов экономического, социального и т.п. характера, выступающих по отношению к правоприменительной деятельности в качестве внешних условий ее осуществления, правоприменительная политика представляет собой необходимый компонент внутреннего содержания самой этой деятельности. Политический элемент правоприменительной деятельности находит свое выражение в виде ее общегосударственных ориентиров (целей, приоритетов, задач), оценок, подходов, принципов. Субъекты правоприменения, сообразующие свою деятельность с такими ориентирами, одновременно выступают и субъектами реализации правоприменительной политики. Сама же правоприменительная политика в изложенном контексте представляет собой не что иное, как стратегию и тактику правоприменительной деятельности.
Таким образом, правоприменительная политика и правоприменительная практика — это не просто взаимодействующие, но по существу органично взаимосвязанные феномены. Указанная взаимосвязь особенно отчетливо проявляется на уровне т.н. руководящей практики, под которой принято понимать «опыт применения законодательства, выраженный в особых актах центральных е судебных и иных юрисдикционных органов, которому придано руководящее и значение»3. Речь идет о разъяснениях, методических письмах, обзорах высших п и центральных органов правоприменительной деятельности по вопросам орга- о низационного руководства нижестоящими органами и правовой квалификации о
4 й
юридических дел4. о
п
Руководящая практика является и итогом обобщения, и средством управ- | ления правоприменительной деятельностью. Именно поэтому ей принадлежит в
е
важная роль в механизме осуществления правовой и, прежде всего, правопри- о менительной политики государства. Особенно это касается высших судебных ю
Т5
инстанций, правовые позиции которых во многом определяют стратегию и |
тактику юридической деятельности не только судебных, но и иных органов го- к
сударственной власти, органов местного самоуправления, а также институтов а
гражданского общества5. |
В целом можно констатировать, что правоприменительная политика так или и
иначе опосредует все уровни юридической практики. Она органично включена №
и в процессы осуществления функций правоприменительной практики, высту- 1
пая в качестве направляющего и организующего фактора. И коль скоро в науке )
выделяются, в частности, такие функции практики применения юридических 6 норм, как адаптационная, ценностно-ориентационная, индивидуального регулирования и пр.6, то можно, очевидно, вести речь и об аналогичных функциях правоприменительной политики. Следует только иметь в виду, что с позиций правоприменительной политики указанные функции выражают специфичное содержание, обусловленное ее сущностью и назначением как особой стратегии
и тактики государства в сфере осуществления юридических норм. 161
В литературе высказано мнение, что, поскольку назначение правоприменительной политики состоит в обеспечении целесообразного, законного и эффективного развития правореализационных процессов, с теоретико-практической точки зрения важно показать, по каким основным направлениям указанное назначение реализуется. С учетом такого подхода выделяются такие функции правоприменительной политики, как ценностно-ориентационная, прогностическая, планово-организаторская и контрольно-координационная7.
Думается, что в рамках изложенного подхода можно вести речь и о некоторых других функциях правоприменительной политики, отражающих, в частности, ее особую роль в системе правоприменительной практики. Речь идет о таких направлениях, как оптимизация механизма индивидуально-властной деятельности, обеспечение единства правоприменительной практики, совершенствование практики подзаконной конкретизации правовых предписаний и некоторых др.
Правоприменительная политика призвана находить законные пути и способы улучшения качества существующей практики рассмотрения и разрешения юридических дел, повышения эффективности индивидуально-властной деятельности соответствующих органов и должностных лиц. Следовательно, речь идет о необходимости и возможности оптимизации правореализации, включая само правоприменение.
Функция оптимизации индивидуального регулирования исключительно сложна по своему содержанию. Она включает в себя такие взаимосвязанные аспекты, как: определение базовых целей и принципов правоприменения; выработка научно обоснованных государственных приоритетов правоприменительной 16 деятельности в тех или иных областях правового регулирования; определение ? оптимальных способов и средств достижения поставленных целей (задач); раз-(110 работка объективных критериев определения эффективности соответствующей | индивидуально-властной деятельности и т.д.
I Следует заметить, что указанная функция носит своеобразный сквозной
| характер, поскольку как бы «пронизывает» все иные направления правопри-! менительной политики. Обусловлено это тем, что назначение рассматриваемой § политики состоит, прежде всего, в оптимизации правоприменения, обеспечении | его максимальной социально-правовой результативности.
| Указанная функция имеет многоуровневую структуру. Она может осу-
'I ществляться на уровне общегосударственной стратегии в целом (оптимизация | правоприменения в России), на уровне отдельных видов правоприменительной | деятельности (например, оптимизация правоприменения в сфере юрисдикци-онной, контрольно-надзорной и прочей деятельности), правоприменительных | производств (административное, гражданское и пр.) и даже отдельных категорий ё юридических дел (например, оптимизация правоприменения в области противо-§ действия коррупции).
| Весьма значимой для современной России является и такая функция право-
| применительной политики, как обеспечение единства практики применения юридических норм. Ее осуществление напрямую связано с упрочением режима законности в стране и созданием действенной системы гарантий прав личности. Как известно, именно решением указанных задач в значительной мере мотивировалась необходимость ликвидации Высшего Арбитражного Суда РФ в качестве самостоятельного звена судебной системы. И основания для этого, безусловно, 162 имелись. В частности, Европейский суд по правам человека обращал внимание
Р.А. Осипов • Право на информированность: понятие и соотношение с правом на информацию
на такую проблему российской судебной системы, как недостаточно четкое разграничение полномочий между судами общей юрисдикции и арбитражными судами. В Постановлении по делу «Безымянная против России» от 22 декабря 2009 г. указанный орган установил, что в данном деле заявительница оказалась в ситуации «судебного вакуума», когда по не зависящим от нее причинам суды отказывались рассматривать ее дело под предлогом того, что это не входило в их компетенцию. Европейский суд по правам человека усмотрел в указанных действиях нарушение права заявительницы на доступ к правосудию8.
Содержанием указанной функции, наряду с институциональными новациями, охватывается также работа управомоченных субъектов по анализу и систематизации практики разрешения отдельных категорий юридических дел, обобщению материалов статистики, изучению отчетности и т.д. Результаты такой работы оформляются в виде постановлений пленумов Верховного Суда РФ, обзоров судебной и иной правоприменительной практики, рекомендаций, методических указаний, инструктивных писем и т.д. В качестве особых политико-правовых средств обеспечения единства практики применения правовых норм используются прецеденты толкования и применения права, правоположения, деловые обыкновения и некоторые другие феномены9.
Таким образом, функции правоприменительной политики в системе правоприменительной практики характеризуют интенсивность и степень воздействия данной политики на правоприменительную деятельность и ее результаты в целях оптимизации путей и способов ее осуществления, повышения степени организованности правореализационного процесса в целом.
1 См.: Малько А.В., Рудковский В.А Правоприменительная политика как фактор оптимизации осуществления права // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2014. № 1. С. 8.
2 Рудковский В.А Правовая политика и осуществление права. Волгоград, 2009. С. 270.
3Алексеев С.С. Общая теория права: учебник. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2008. С. 265.
4 См.: Вопленко Н.Н. Очерки общей теории права. Волгоград, 2009. С. 333.
5 См.: Рудковский В.А. Роль суда в правоприменительной политике // Правовая политика и правовая жизнь. 2014. № 1. С. 153.
6 См.: Вопленко Н.Н., Рожнов А.П. Правоприменительная практика: понятие, основные черты и функции. Волгоград, 2004. С. 192-203.
7 См.: Рудковский В.А Правовая политика и осуществление права. С. 304.
8 См.: Филатова М.А. Европейские стандарты правосудия по гражданским делам и их значение для российской правовой системы // Стандарты справедливого правосудия (международные и национальные практики) / под ред. Т.Г. Морщаковой. М., 2012. С. 47.
9 См.: Вопленко Н.Н. Указ. раб. С. 315.
Р.А. Осипов
ПРАВО НА ИНФОРМИРОВАННОСТЬ: ПОНЯТИЕ И СООТНОШЕНИЕ С ПРАВОМ НА ИНФОРМАЦИЮ
В статье исследуются понятие «право на информированность» и его соотношение с близким по значению понятием «право на информацию». Предлагается авторское определение права на информированность.
Ключевые слова: субъективное право, право на информированность, право на информацию, правовая информированность, правовое информирование, средства массовой информации.
© Осипов Роман Алексеевич, 2016
Аспирант кафедры теории государства и права (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: [email protected] 163
