Фриланс как интеллектуально-креативная форма самозанятости в новой экономике: траектория новой парадигмы самозанятости

Дубина Игорь Николаевич; Байтенизов Данияр Тюлюгунович; Кэмпбелл Дэвид; Караянис Элиас; Азатбек Толкын Азатбековна

УДК 331.5; 331.52; 331.55 doi: 10.20310/1819-8813-2019-14-3(107)-69-82

ФРИЛАНС КАК ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНО-КРЕАТИВНАЯ ФОРМА САМОЗАНЯТОСТИ В НОВОЙ ЭКОНОМИКЕ: ТРАЕКТОРИЯ НОВОЙ ПАРАДИГМЫ САМОЗАНЯТОСТИ

ДУБИНА ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ

Новосибирский государственный университет, Алтайский государственный университет Россия, e-mail: igor_dubina@yahoo.com, i.dubina@g.nsu.ru

БАЙТЕНИЗОВ ДАНИЯР ТЮЛЮГУНОВИЧ

Евразийский национальный университет им. Л. Н. Гумилева, г. Нур-Султан, Казахстан, e-mail: baitenizov84@mail.ru

КЭМПБЕЛЛ ДЭВИД

Университет Клагенфурт г. Клагенфурт, Австрия, e-mail: david.campbell@uni-ak.ac.at

КАРАЯНИС ЭЛИАС

Университет им. Джорджа Вашингтона г. Вашингтон, США, e-mail: caraye@gwu.edu

АЗАТБЕК ТОЛКЫН АЗАТБЕКОВНА Евразийский национальный университет им. Л. Н. Гумилева г. Нур-Султан, Казахстан, e-mail: tolkyn_d2005@mail.ru

Самозанятость как экономико-трудовой феномен развивается и вносит все более заметный вклад в национальную экономику многих государств мира. Фриланс представляет собой новую интегрированную форму предпринимательства и самозанятости (форма интеллектуально-креативно-инновационной самозанятости), которая способствует созданию и развитию инновационных технологий, товаров и услуг. Целью данной статьи является раскрытие содержания феноменов самозанятости и фриланса на основе анализа научных публикаций, направленных на понимание современных процессов и тенденций на рынке самозанятости. В статье отслеживается динамика публикационной активности по тематике самозанятости и фриланса, и представлен аналитический обзор около 70 научных работ, в основном зарубежных, посвященных этим экономико-трудовым феноменам и опубликованных в период с 1952 по 2017 гг. На основе проведенного анализа определены основные тренды и перспективы развития самозанятости и фриланса, в том числе в контексте процессов глобализации и формирования новой («креативно-инновационной») экономики.

Ключевые слова: самозанятость, фриланс, инновации, экономика знаний, креативно-инновационная экономика

Введение. В течение последних 25-30 лет наблюдается возрастающий интерес к самозанятости и такой ее форме, как фриланс. Целью данной статьи является раскрытие содержания феноменов самозанятости и фриланса на основе анализа научных публикаций, направленных на понимание современных процессов и тенденций на рынке самозанятости. Авторами данной статьи проведен аналитический обзор работ, посвященных этим экономико-трудовым феноменам и опубликованных в период с 1952 по 2017 гг. Для выполнения этого обзора использованы ресурсы наукометрических баз

Scopus и Web of Science, а также издательского дома Springer. На основе проведенного анализа авторы статьи постарались определить основные тренды в развитии самозанятости и фриланса.

Актуальность данного исследования обусловлена, с одной стороны, значительным ростом количества публикаций, посвященных самозанятости и фрилансу в последнее десятилетие, а с другой, отсутствием специальных обзоров литературы по выделению фриланса как инструмента развития рынка самозанятости с учетом его креативно-инновационной составляющей.

Статья состоит из 4 разделов, соответствующих основным задачам проведенного исследования:

1) проследить динамику публикационной активности по темам «самозанятость» и «фриланс»;

2) выделить критерии идентификации самозанятости и фриланса;

3) обозначить факторы и условия, влияющие на формирование и развитие самозанятости и фриланса;

4) охарактеризовать вклад самозанятости в экономическое развитие страны.

Статья является первым систематизированным аналитическим обзором по тематике фриланса, представленным в российской научной периодической литературе.

1. Динамика публикационной активности по теме исследования

С 1952 г., когда появилась первая статья по самозанятости, индексированная в наукометрической базе данных Scopus [1], до 1979 г. вышло всего 29 статей, упоминающих слово «самозанятость» (self-employment) либо в заглавии, либо в аннотации, либо в ключевых словах. В период с 1980 по 1999 гг. было опубликовано уже 486 статей по данной тематике. В следующее десятилетие (2000-2009 гг.) число опубликованных и индексированных работ составило 824, а за период 2010-2018 гг. достигло 2276.

Существует достаточно большое количество зарубежных исследований, касающихся темы «самозанятость», однако в определении самозанятости нет полного согласия. Под самозанятостью часто понимается работа на самого себя как простейшая форма предпринимательской деятельности. Одной из форм развития самозанятости, понимаемой в таком широком смысле, является фриланс. Фрилансе-ры - представители креативного класса [2], самозанятые независимые профессионалы, обладающие, как правило, высоким интеллектуальным потенциалом и активно использующие современные информационно-коммуникационные и иные технологии.

Динамика интереса исследователей к фрилансу проявляется даже сильнее, чем к самозанятости, что связано, в том числе, с развитием информационно-коммуникационных технологий, а также диффузией знаний и инноваций. Работы, в названиях которых встречается слово «фриланс», т. е. которые непосредственно посвящены этому феномену, впервые появились в индексируемых журналах в 1981 г. В последующие годы количество ежегодных публикаций по данной тематике быстро увеличивалось. Например, 6 статей, зарегистрированных в базе данных Scopus, было опубликовано в 2005 г., 51 - в 2010 г., 62 - в 2013 г.

Статьи, в которых слова «фриланс» и «инновации» встречаются в аннотациях, ключевых словах и

заглавиях, появились лишь в 1990-х гг., а их общее количество в течение трех последних десятилетий составило всего 31 статью: 4 статьи в 1990-х гг., 9 статей в первом десятилетии XXI века и 18 статей в течение 2010-2018 гг. (по данным Scopus).

В базе Scopus зарегистрировано 1044 документов, содержащих «фриланс» в заглавиях, аннотациях, ключевых словах до 2016 г. Эти статьи преимущественно относятся к предметным областям гуманитарных наук (512 документов). Далее с большим отрывом по релевантности идут социальные науки (26 %), предметные области по медицине (12 %), бизнесу, управлению и учету (11 %). Доля работ на данную тематику по предметным областям «компьютерные науки» и «инженерия», которые, на наш взгляд, тесно связаны с термином «инновации», составляют в общем 173 работы (17 %). А количество документов, в которых упоминается «фриланс», по экономике, эконометрике и финансам составляет всего 37 (3,5 %) .

Лидерами по публикациям по теме фриланса являются Великобритания и США (по 120 публикаций в 2016 г.) . Значительно уступают им, но находятся в первой пятерке Германия (41 публикация), Франция (31) и Австралия (30). Можно предположить, что интерес исследователей этих стран к фри-лансу отражает и уровень его развития, и вклад в экономику соответствующих стран.

Одним из заметных трендов стало изучение самозанятости в контексте креативной экономики (экономики, основанной на знаниях и инновациях) [3]. В частности, этот тренд обозначен в работах [4; 5; 6; 7; 8; 9], отмечающих изменения на рынке самозанятости. Однако, этот тренд еще сравнительно малозаметен. Например, в базе Web of Science в 2016 г. зарегистрировано всего 7 релевантных статей с терминами «фриланс» и «инновации» (встречаются в названии, аннотации или ключевых словах), 498 - со словом «фриланс» и 95216 - со словом «инновации». В базе данных Scopus зарегистрировано 24 релевантных статьи с терминами «фриланс» и «инновации» (встречаются в названии, аннотации, ключевых словах), 1166 - со словом «фриланс» и 312847 - со словом «инновации». Этот результат можно с известной степенью условности интерпретировать так, что всего около 2 % публикаций напрямую связывают фриланс с инновационной деятельностью, и менее 0,01 % всех исследований инноваций затрагивают тему фриланса. В базе данных Scopus представлено всего 30 статей, в которых либо в заглавии, либо в аннотации, либо в ключевых словах встречаются слова «фриланс» и «самозанятость», в то время как отдельно «самозанятость» встречается в подобном поиске в более, чем 4000 статьях. Аналогично можно заключить, что менее 1% исследований самозанятости упоминают фриланс как форму самостоятельной занято-

сти. Лишь в двух статьях рассматриваются все три феномена: «самозанятость», «фриланс» и «инновации» [10; 11], причем одна из этих статей представлена в российском журнале [11].

2. Критерии идентификации

самозанятости и фриланса

Самозанятость и фриланс, как правило, определяются как одна из форм предпринимательства, хотя границы между этими категориями достаточно размыты. В работе [12] демонстрируется, что категории предпринимательства, самозанятости и фри-ланса содержательно пересекаются и взаимодополняют друг друга, а фриланс определяется как пересечение категорий «самозанятость» и «предпринимательство».

Одними из первых научных работ по самозанятости, зарегистрированных в базе данных «Scopus», стали работы, в которых представлена попытка определить место самозанятости в экономике и обществе второй половины XX в. При этом выделялась преимущественно сельскохозяйственная направленность самозанятости [13; 14; 15; 16]. Например, В. Дандекар и В. Пет [14] на основе своего исследования занятости, проведенного в 19491950 гг. в ходе программы комплексного социально-экономического исследования голода в Индии, делают вывод о том, что основой сельскохозяйственной занятости, составлявшей значительную часть занятости Индии, являются «самостоятельные» работники, в то время как основу несельскохозяйственной занятости составляют наемные работники. В частности, самозанятость составляла половину женской занятости в Индии, а прополка, уборка урожая и молотьба являлись основными видами женской самозанятости на селе. Именно как попытка решения проблемы сельской бедности в Индии, в 1990-годы была разработана программа развития самозанятости в сельских районах (SGSY) [16].

Начиная с 1980-90-х гг., в научной литературе представляются исследования несельскохозяйственной самозанятости, например [17; 18; 19; 20]. Так, К. Готшал и Д. Крус [17] обращают внимание на спад сельскохозяйственной направленности и появление «сольных» самозанятых - фрилансеров, и отмечают, что самозанятость становится все более заметным развитием в контексте новой экономики и особенностей национальных рынков труда. В 1980-е и 1990-е гг. в большинстве стран ОЭСР наблюдался существенный рост самозанятости вне сельского хозяйства как в абсолютном выражении, так и в доле от общей занятости (6,7 % в среднем за 19951999 гг.). Например, некоторые исследователи отмечают, что самозанятость в сельском хозяйстве продолжительное время демонстрировала снижение, в то время как доля несельскохозяйственной

самозанятости показывает положительную динамику во многих западных промышленно развитых странах [6]. Это обусловлено отчасти и более благоприятными условиями для ведения бизнеса в сфере услуг, и новыми информационно-коммуникационными технологиями.

Такая тенденция изменила тренд снижения самозанятости в «традиционной форме», связанной с сельским хозяйством и наметила иной тренд - формирование самозанятости в расширяющихся современных сферах услуг, в том числе, в так называемых «культурных секторах» (cultural industries) и «креативных секторах» (creative industries), представляющих основу «креативной экономики» (creative economy) [3]. В XXI в. самозанятость в этих и других быстрорастущих секторах новой экономики приобретает все большее значение по сравнению с сельскохозяйственными и промышленными секторами. Причем доля самозанятых работников традиционно преобладает в Великобритании, США, Германии.

Многие исследователи этого периода обсуждают в своих работах вопросы статуса самозанятости, связывая его, в том числе, с этнической принадлежностью и доходами самозанятых, к которым часто относят бывших безработных, этнические меньшинства либо иммигрантов. Например, Т. Бэйтс [18] дал оценку доходам этнических меньшинств среди самозанятых США. Он выделил в структуре национальных меньшинств самостоятельно занятых с низким уровнем образования, которые концентрируются как в традиционных видах экономической деятельности (например, розничная торговля), так и в тех, которые создают наукоемкие услуги и являются драйверами модернизации глобального предпринимательства. Позднее этот автор опубликовал исследование о самозанятости среди иммигрантов из Азии [19], отмечая, что значительная доля хорошо образованных иммигрантов азиатского бизнес-сообщества в США являются самозанятыми в мелкомасштабной и низкодоходной розничной торговле, а также в сфере личных услуг. В. Бороу и М. Харт [20], исследуя численность самозанятых среди этнических меньшинств в Великобритании, показали, что «этническая несклонность» вести бизнес и отсутствие «социальных» признаков, которые были бы положительно связаны с созданием своего дела, являются препятствием развития самозанятости у ряда этнических групп.

Ряд авторов указывают на то, что доходы самозанятых находятся на более низком уровне в сравнении с наемными работниками, соответственно подчеркивая бедность как ключевую составляющую такой категории работающих граждан [21; 22]. Из-за низких доходов и низкой производительности труда в этом секторе самозанятость метафорически определяется как «ловушка бедности» [21].

В работах последних лет выделяется новый социально-экономический класс - «прекариат» (ргвеапМ, от лат. ргвсагтт - неустойчивый, и «пролетариат») [23; 24]. Это работники с нестабильным, негарантированным статусом занятости, лишенные ряда преимуществ работы по найму. Отмечается все более заметная «природа прекариата» в самозанятости в годы безработицы и кризиса 1996-2003 гг., когда самозанятость рассматривалась как альтернатива работе по найму, а также решением проблем кризиса и безработицы на фоне возрастающей конкуренции и снижения платежеспособности населения [23].

Важной особенностью и характерным трендом самозанятости в «новой экономике», изменяющим перспективы рынка труда, является завершение «эпохи труда» в его классическом понимании и быстрое распространение фриланса [24]. Фрилансеры еще с 1980-х годов ассоциировались с высокообразованной и перспективной частью общества, среднее значение доходов которых находится на достаточно высоком уровне. Например, Д. Озновитс [25], рассматривая опыт Ассоциации фриланс-редак-торов США, созданной в 1980-х гг., отмечает, что такие специалисты никогда не были низкооплачиваемыми работниками; это были в основном профессионалы среднего класса с перспективами работы в самых разнообразных сферах.

Международная финансовая компания «Рауо-пеег» провела в 2015 г. масштабное исследование дохода фрилансеров (было опрошены около 23 тыс. фрилансеров из 180 стран мира). На основе проведенного опроса были определены некоторые параметры работы фрилансеров, например, средняя почасовая ставка фрилансера в русскоязычных странах - 18 долл. в час; самыми высокооплачиваемыми являются юридические услуги - до 31 долл. в час; почти 50 % клиентов фриланса -американцы; специалисты, которые работают в организации, оценивают свой труд выше в среднем на 5 %, по сравнению с работой фрилансера; средняя продолжительность работы фрилансера - 36 часов в неделю; менее половины всех русскоязычных фрилансеров удовлетворены своим доходом.

Критерии идентификации

Отмечены также гендерные различия в оценке стоимости фриланс-услуг. Так, средняя ставка мужчины фрилансера выше средней ставки женщины фрилансера на 19 % и составляет 19 долл. против 16 долл. у женщин [26].

В областях фриланса, в отличие от сфер «традиционной» самозанятости, заняты, как правило, высококвалифицированные специалисты, предоставляющие услуги, основанные, преимущественно, на информации и знаниях: преподаватели, IT-специалисты, архитекторы, инженеры, аудиторы, юристы, артисты, врачи, переводчики ученые, писатели и т. д. [27]. Пользуясь известным термином П. Дракера «knowledge worker», можно сказать, что фриланс - это работа c использованием передовых инновационно-коммуникационных технологий, основанная на знаниях. К сфере фриланса относятся профессионалы, оказывающие квалифицированные услуги на регулярной основе, обладающие значительным «человеческим капиталом» (знаниями и навыками), накопленным в процессе образования и практики, труд которых связан с генерацией, приобретением и накоплением знаний, и получающие вознаграждение за предоставленные лично ими конкретные услуги, а не вознаграждение от организации, в которой они работают [28; 29].

Отчасти фриланс в содержательном смысле пересекается с другой тенденцией на современном рынке труда, отраженной в научной литературе последних лет - развивающийся феномен «кросс-занятости» [8; 9], т. е. одновременная работа специалиста на несколько организаций, причем разного профиля (например, вуз и коммерческая фирма или «академическая фирма» [7], в том числе в варианте «гибридной формы» совмещения с самозанятостью. При такой форме занятости также осуществляется производство, трансфер и применение новых знаний и «нелинейных инноваций» [8].

Таким образом, можно выделить следующие критерии, по которым можно разделить самозанятость и фриланс (табл. 1).

Таблица 1

самозанятости и фриланса

Критерий Самозанятость Фриланс

Вид экономической деятельности Низкоквалифицированный труд Квалифицированный интеллектуальный труд с использованием современных информационно-коммуникационных технологий

Уровень доходов Низкий Относительно высокий

Классовая принадлежность Иммигранты, этнические меньшинства Средний класс

Источник: составлено авторами

Подводя итоги данного раздела, можно сделать вывод о том, что статус, характер, роль, содержание и функции самозанятости в современной экономике заметно меняются, что отражается научными исследованиями и публикациями. В категории «самозанятость», рассматриваемой в 1970-80-х гг. в контексте сельскохозяйственного производства, занятости национальных меньшинств, низкого уровня доходов и т. д., произошли принципиальные изменения: выделилась сфера, связанная с предоставлением информационно-и наукоемких услуг и требующих высокого уровня образования и подготовки. Эта сфера и определяется как фриланс.

3. Факторы и детерминанты формирования и развития самозанятости и фриланса

Авторы статьи [30] выделили две группы факторов (и соответствующих формализованных переменных), влияющих на самозанятость: индивидуальные переменные и макропеременные. К первым относятся индивидуальные характеристики человека, выбирающего данный вид деятельности на определенном этапе карьеры, и влияющие на его успешность (индивидуальная мотивация, отношение к риску, уровень образования, опыт работы и т. п.). Ко второй группе могут быть отнесены многие макроэкономические показатели, характеризующие экономику страны в целом (ВВП, уровень безработицы, система налогообложения и субсидирования малого бизнеса и т. п.).

Среди основных «макроэкономических» факторов, которые могут определять изменения в самозанятости, исследователи выделяют снижение удельного веса занятых в промышленности в эпоху «постиндустриалного общества», что, с одной стороны, приводит к увеличению безработицы, а с другой - развитию новых, высокотехнологичных производств, и увеличение доли сферы услуг, что стимулирует самозанятость и фриланс [31].

Исследования взаимосвязанности безработицы и самозанятости [32; 33; 34] оставляют открытым этот вопрос. Например, в работе [34] отмечается, что при снижении количества рабочих мест на крупных предприятиях в 1970-1987 гг. одновременно увеличивалось количество малых предприятий, то есть обнаруживается положительная корреляция между безработицей и самозанятостью. В работе [33] безработица также рассматривается как один из главных факторов активизации самозанятости, являющейся вариантом решения проблем, связанных с безработицей. В то же время, как отмечают авторы исследования факторов самозанятости в Европе [30], люди, перешедшие в катего-

рию самозанятых вследствие безработицы, имеют мало шансов для развития в рамках самозанятости; поэтому в качестве инструмента развития самозанятости авторы предлагают предоставление субсидий тем, кто начинает собственное дело в качестве индивидуального предпринимателя. Таким образом, авторы статьи делают вывод о существовании определенной тенденции влияния безработицы на самозанятость в случае стимулирующего и регулирующего воздействия государственной власти.

Положительная корреляция между уровнями безработицы и самозанятости в разных странах обнаружена в исследованиях [35; 36; 37], но в исследованиях [38; 39] показано, что корреляция между безработицей и самозанятостью отрицательна, а в работе [40] соответствующая корреляция статистически незначима. Столь различные результаты даже в странах со схожими экономическими условиями позволили сформулировать предположение о нелинейном характере зависимости самозанятости и безработицы, а также «искажающем» эффекте других факторов (например, ВВП, уровень доходов, льготы и социальное обеспечение и т. д.) [39; 40], при учете которых можно ожидать положительную корреляцию между безработицей и самозанятостью [41].

Столь же неоднозначны и результаты исследований связанности самозанятости с уровнем экономического развития страны (ВВП, ВВП на душу населения и др.). Положительная корреляция между уровнем самозанятости и ВВП обнаружена, например, в исследованиях [31; 42], отрицательная -между уровнем самозанятости и ВВП на душу населения [43; 44]. Предположение о нелинейном характере связи самозанятости с уровнем экономического развития было сделано в работе [40].

Еще один фактор, который может оказывать влияние на развитие самозанятости и фриланса, -рост населения. По прогнозам, к 2030 г. население планеты достигнет 8 - 8,3 млрд чел., причем городское население увеличится на 48-58 %, достигнув 4,7-5,00 млрд чел., в то время как пик ежегодного роста городского населения придется на период 2020-2025 гг., достигнув максимального прироста в 6,9 млн чел. в год [45]. Другой демографический фактор, на который обращают внимание исследователи самозанятости, - увеличение продолжительности жизни в развитых странах, так как часть вышедших на пенсию людей продолжают работать в качестве самозанятых [46; 9].

Заметный корпус исследований связан с изучением влияния на самозанятость уровня налогообложения, но результаты этих исследований также неоднозначны. Например, исследование само-

занятости в странах ОЭСР [47] показало, что снижение налоговой нагрузки на 10 % ведет к увеличению уровня самозанятости примерно на 3 %. Однако, целый ряд других исследований [36; 37; 39] обнаружили положительную корреляцию между уровнями самозанятости и налоговой нагрузкой. Это может быть связано с тем, что при увеличении налоговой нагрузки часть занятых могут уходить в сферу самозанятости, где налоги отсутствуют, либо определяются фиксированной ставкой независимо от реального уровня доходов, либо есть возможность уклониться от уплаты налогов в полном объеме [41].

Авторы исследования детерминант изменений факторов развития самозанятости на рынке труда США в 1968-1987 гг. [31] пришли к выводу о том, что около 90 % изменений в самозанятости США обусловлены возрастным распределением работников и уровнем их образования («микропеременные»), а также величиной налоговых ставок и условиями ведения бизнеса («макропеременные»). Взаимодействие этих факторов во времени и определяют изменения в уровне самозанятости. Так, по утверждению авторов [31], уровень самозанятости снизился вследствие уменьшения среднего возраста несельскохозяйственных работников, так как к этому привело увеличение рождаемости в 1960-х гг. в США. По мнению авторов указанного исследования, увеличение доли услуг и уменьшение доли промышленного производства, а также увеличение «человеческого капитала», прежде всего - повышение уровня образование, положительно влияют на уровень самозанятости.

Статья [48], вышедшая через 20 лет после исследования [31], выделяет такие «микропеременные», как гендерные различия, возраст и область знаний в качестве определяющих факторов развития самозанятости по терминологии [30]. Возможно, интерес к изучению гендерных различий поведения на рынке труда как фактора формирования и развития самозанятости стал частью общей тенденции возрастания интереса к гендеру в научном сообществе. В частности, наш анализ публикаций, зарегистрированных в Web of Science, показал следующую динамику публикаций в области гендерных исследований (слово «gender» в теме публикации): 1975-1984 гг.: 1542 публикации, 1985-1994 гг. - 20666; 1995-2004 гг. - 93398; 2005-2017 гг. - 322833). Доля таких публикаций в общем числе зарегистрированных публикаций изменилась с 0,67 % в 1991 г. до 8,44 % в 2015 г.

На основе данных 1994-2001 гг. обнаружена положительная корреляция между успехом в сфере самозанятости с образованием и опытом работы

[30]. К аналогичным выводам приходит П. Петра-кис [4] на основе количественной оценки влияния знаний и культуры на уровень самозанятости и формирования стартапов.

Одним из направлений изучения факторов развития самозанятости и фриланса стало исследование мотивационных аспектов данной категории работников. Одна из первых работ этого направления исследований опубликована в 1975 г. [49]. В этой статье проводится сравнение психолого-мотивационных аспектов выбора индивидом работы по найму в организации и в формате самозанятости. Автор статьи, используя выборки из 1902 наемных и 183 самозанятых работников, показывает, что самозанятые мотивированы такими преимуществами, как автономия, возможность самореализации, использование приобретенных навыков, в то время как наемные работники получают большее удовлетворение от дружеских отношений с коллегами, удобных часов работы и защищенности на работе.

Исследование А. Шевчука и Д. Стребкова [50] демонстрирует разнообразие трудовой мотивации внутри категории самозанятых, которых в данном исследовании представляли фрилансеры, фрилан-серы-совместители (имеющие помимо фриланса постоянную работу в организации) и предприниматели, имеющие собственный малый бизнес. Согласно их исследованию, эти категории работающих имеют четко различающуюся мотивацию по четырем категориям ценностных ориентиров, выделенных с помощью факторного анализа (метод главных компонент). Фрилансеры и предприниматели в наибольшей степени оценивают внутреннюю мотивацию (intrinsic rewards) от работы, тогда как социальное признание и обеспечение (social values and rewards) высоко оценивают фрилансеры-совместители и предприниматели, комфортность в обеспечении «баланса между работой и жизнью» -только «чистые» фрилансеры, а безопасность -только фрилансеры-совместители (табл. 2).

Смысловым «ядром» слова фриланс (freelance) является «свобода», и, действительно, одним из главных двигателей фриланса является получение свободы от каких-либо ограничений: географических, временных или нравственно-психологических. Исследования показывают, что удовлетворенность работой в качестве самозанятого и выбор этой формы предпринимательства связаны с личностными качествами и ценностями, в первую очередь самостоятельностью и независимостью [51]. Поэтому стимулом развития фриланса стало распространение новейших информационно-коммуникационных технологий (Интернет, мобильные технологии и др.), существенно расширяющих воз-

можности выполнения нефизической работы на любом расстоянии, в любое время, из любой географической точки, и оказывающих влияние на баланс «работа-жизнь» среди фрилансеров [52]. Новые информационные технологии создают условия для самоорганизации поставщиков и потребителей

Наборы ценностей в работе о

услуг фриланса в виртуальном пространстве. Чаще всего фрилансеру необходим для работы лишь компьютер и доступ к Интернету. Важную роль играю здесь специальные фриланс-биржи - электронные торговые площадки для организации взаимодействия покупателей и продавцов фриланс-услуг.

Таблица 2

шых категорий самозанятых

Внутренняя мотивация Социальное признание Комфорт Безопасность

Фрилансеры + - + -

Фрилансеры- + +

совместители

Предприниматели + + - -

Источник: [50]

Исследование трудовой мотивации в Австрии, где более 50 % компаний составляют «предприятия одного человека» (one-person enterprise), показало, что создатели этих «микропредприятий» движимы не только отсутствием возможностей на рынке труда, но в основном возможностями самореализации и работы без подчиненности [53]. Хотя самозанятые получают в среднем меньший доход по сравнению с наемными работниками, их удовлетворенность работой выше [54]. Удовлетворенность же жизнью в целом выше у тех самозанятых, кто приходит в эту сферу предпринимательства из работы по найму, по сравнению с теми, кто выбирает самозанятость по причине отсутствия другой работы. Но различий в удовлетворенности жизнью при переходе из безработицы в самозанятость по сравнению с переходом из безработицы в наемные работники не обнаружено. Эти результаты позволили исследователям выделить 2 категории самозанятости: «самозанятость для возможности» и «самозанятость от необходимости» [54]. Снижение удовлетворенности жизнью из-за вероятности потерять работу заметно сильнее среди самозанятых, чем среди работающих по найму [55]. Эти результаты можно интерпретировать как наличие дополнительного психологического барьера для перехода из категории наемных работников в категорию самозанятых, так как для последних риск потери работы воспринимается более болезненно.

Однако в будущем представление о рискованности самозанятости и фриланса может измениться. Если сейчас считается, что наличие постоянной работы означает успех и безопасность, то в будущем, вероятно, сформируется иная парадигма: стабильный и хороший достаток гарантируется не постоянным местом работы, а высокой квалификацией и репутацией [56]. Соответственно, ожидается и усиление мотивации людей к переходу во фриланс.

Отметим также исследования, связывающие самозанятость с психологическими особенностями индивида. Например, статья [57] представляет результаты исследования соотнесенности симптомов синдрома ADHD (дефицита внимания / гиперактивности) и самозанятостью, обнаружившие (на уровне статистической тенденции) положительную корреляцию наличия синдрома ADHD с решением стать самозанятым.

Также приведем результаты исследования мотивации русскоязычных фрилансеров [58]. В исследовании приняло участие 117 человек, из которых 74 % респондентов ассоциировали себя с самозанятыми, 22 % - с предпринимателями, оставшиеся выбрали «другое». Одной из задач опроса являлось раскрытие мотивационных аспектов выбора фриланса в качестве вида занятости на постсоветском пространстве. По результатам опроса, наиболее важными мотивами при переходе во фриланс стали возможность работать дома и самому выбирать время работы (18 %) и возможность самому выбирать проекты для работы (16 %). Ценностными ориентирами в труде фрилансера, согласно опросу, являются (по убыванию) интересная творческая работа, удобный график работы, размер оплаты труда. На основе этого можно сделать вывод, что человек, работающий во фрилансе, уже ориентирован соответствующим образом и для него важна творческая самореализация (21 % фрилансеров, участвовавших в опросе, отметили, что главной причиной, побудившей их перейти во фриланс, стала усталость от работы в организации). Нестабильность будущих доходов стала главным тормозом перехода во фриланс (45 % фрилансеров). Другими барьерами являются вероятность обмана со стороны заказчика, необходимость самостоятельно искать проекты и самостоятельно себя организовывать.

Таким образом, обзор литературы по детерминантам самозанятости позволяет сделать вывод, что в целом, самозанятые имеют практически ту же мотивацию, что и фрилансеры, а имеющиеся психологические мотивационные различия незначительны. Однако, в отличие от фриланса, общая удовлетворенность балансом «работа-жизнь» в самозанятости не очень высока. Также в самозанятости, в отличие от фриланса, выше риски потерять свое дело. Фри-лансер же за счет наработанного портфолио и сформировавшегося «имени в сети» может снизить риски потерь от конъюнктурных изменений на рынке. Использование новых технологий, определенным образом влияющих на удовлетворенность балансом «работа - жизнь» заметно повышают интерес ко фрилансу. Все это формирует сильное мо-тивационное поле для перехода от наемной работы и самозанятости ко фрилансу.

В завершение этого раздела отметим, что в литературе, помимо теоретических и эмпирических исследований детерминант самозанятости, представлены и математические модели, с помощью которых исследуется влияние различных факторов (рыночный спрос на определенные услуги, уровень риска, ставка налогообложения, уровень конкуренции и др.) на самозанятость [59].

4. Вклад самозанятости в экономическое развитие страны

В сознании большинства экономистов 1960-х гг. ХХв. преобладала идея, что основными драйверами в экономике выступают большие фирмы и корпорации [60]. В 1960-х гг. был зафиксирован очень низкий уровень безработицы, а в 1970-х новые рабочие места создавались предприятиями-гигантами. Все это укрепило идею того, что корпорации являются главным источником экономического процветания [61]. Малый бизнес и самозанятость в их современном понимании практически не были в фокусе экономических исследований того времени [34; 62].

«Дуализация» занятости и изменения на рынке труда отражаются в публикациях с середины 1980-х гг. [63], в которых отмечается, что самозанятость снижает уровень безработицы, создавая новые рабочие места, и высвобождает средства бюджета в связи с уменьшением выплат по безработице, способствует развитию экономики за счет увеличения объема производимых товаров и услуг, повышает уровень жизни, снижает социальную напряженность и выполняет множество других экономически- и социально-полезных функций, тем самым составляя ядро, или основу, малого бизнеса, которое ведет к повышению социально-эконо-мического

благополучия населения страны и является одним из главных драйверов экономического роста и развития. Например, в США ежегодно в период с 1976 г. по 1990 г. создавалось, примерно, от 300 тыс. до 400 тыс. новых стартапов, которые, в свою очередь, создавали дополнительно от 1,5 млн до 2 млн новых рабочих мест. Кроме того, 95 % этих фирм, насчитывающих менее 500 сотрудников каждая, были учреждены 1 человеком, т. е. самозанятым [61]. Причем эти процессы происходили на фоне сокращения рабочих мест в «большом бизнесе» [34].

В то же время, ряд экономистов скептически отзываются о вкладе самозанятых в экономику, указывая на низкие доходы, низкую заработную плату, высокую вероятность отказов со стороны заказчиков, высокую частоту «провалов» в бизнесе, низкие или совсем отсутствующие потоки налоговых платежей в бюджет от самозанятых и т. д. Однако, другие исследователи обращает внимание на статистические проблемы измерения, которые препятствуют формированию объективного представления о реальном экономическом вкладе самозанятости, и подчеркивают, что органам государственной власти необходимо поддерживать и развивать самозанятость, чтобы добиться ее большей экономической отдачи [61].

Анализируя роль самозанятости в современной экономике, авторы статьи [64] отмечают, что самозанятость способна создавать такие рабочие места и бизнес-процессы, где средний и крупный бизнес оказываются неэффективными.

В сфере самозанятости происходят заметные изменения, масштабы которых приводят к формированию нового стандарта занятости, организации труда и трудовых отношений в экономике знаний и на рынке предпринимательства; этим новым стандартом и стал фриланс, который вносит свой вклад в развитие экономики [53; 65]. К 2015 г. доля фрилансеров в США составила уже 34 % всего работающего населения, то есть около 53 млн человек [56]. Необходимо отметить еще одну важную тенденцию на рынке независимых профессионалов: репутация как ценность становится ключевым фактором в современной креативно-инновационной экономике. Отражением этих тенденций стало появление новых терминов - «экономика фриланса» и «репутационная экономика» [5].

Будущее формирующейся «экономики фриланса» очерчено в докладе Института Рузвельта и Фонда Кауфмана, в котором прогнозируется доминирующая роль фриланса на рынке труда и вытеснение традиционных форм труда к 2040 г. [56]. Эксперты определили несколько основных тенденций в

новой экономике. Во-первых, работа будет преимущественно носить характер многочисленных, но краткосрочных проектов, выполняемых профессионалами, работающими одновременно в нескольких компаниях с ненормированным рабочим временем. Во-вторых, будут созданы новые институты снижения экономических рисков, которые вытеснят традиционные пенсии и медицинское страхование. В-третьих, ожидается активное развитие фриланс-порталов, своего рода фриланс-органайзеров, информирующих о спросе и предложении на фриланс-услуги и позволяющих осуществлять различные транзакции, планировать и вести учет осуществляемых фриланс-проектов [56].

Заключение

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Проведенный анализ показал, что в научной литературе последних лет, посвященной самозанятости и фрилансу, фактически стало консенсусом положение о том, что вместе с качественными преобразованиями мировой экономики (экономика знаний, творчества, инноваций) возникает и развивается креативно-инновационная самозанятость в формате фриланса, в том числе в развивающихся странах.

Фриланс как новая форма предпринимательства и самозанятости (форма интеллектуально-креативно-инновационной самозанятости) способствует созданию и коммерциализации новых технологий, товаров и услуг, а также формирования условий для их широкого использования [64]. Возникают объективные условия развития фриланса как новой формой самозанятости, которые в определенной степени изменяют смысл понятий «труд», «работа», «занятость» и др.

В категории «самозанятость», рассматриваемой в 1970-80-х гг. в контексте сельскохозяйственного производства, занятости национальных меньшинств, низкого уровня доходов и т. д., произошли принципиальные изменения: выделилась сфера, связанная с предоставлением информационно- и наукоемких услуг и требующих высокого уровня образования и подготовки. Эта сфера и определяется как фриланс.

Фриланс представляет собой креативно-инновационную форму самозанятости индивидуумов, использующих современные информационно-коммуникационные устройства, выполняющих проекты самой разной степени сложности и продолжительности и имеющих разных заказчиков, с которыми встречаются на всевозможных фриланс-биржах. В условиях постоянного научно-технического прогресса, построения виртуальной или цифровой экономики и усиления конкуренции в

глобальном масштабе, фриланс вытесняет традиционные формы самозанятости и работы по найму.

Тематические тренды исследований фриланса:

- исследование самозанятости в контексте увеличения продолжительности жизни в развитых и многих развивающихся странах, так как часть вышедших на пенсию людей продолжают работать в качестве самозанятых, и самозанятость для них выступает хорошим вариантом продолжения карьеры;

- неустойчивый, прекариатный характер самозанятости;

- влияние на трансформацию самозанятости во фриланс распространения новых информационных технологий, создающих условия для самоорганизации новых, в том числе, виртуальных бизнес-структур.

В развитии самозанятости и ее исследованиях можно выделить следующие тенденции.

1. Самозанятость в ее различных формах изучается уже более 50 лет, но в последние 30 лет происходит значительное увеличение публикаций по этой теме с ростом на 50-60 % каждое десятилетие, причем исследования все больше носят прикладной и эмпирико-статистический характер.

2. Наблюдается тренд снижения самозанятости в традиционных областях (сельское хозяйство, неквалифицированные работы и услуги) и ее расширение в современных сферах услуг т. н. креативно-инновационной экономики, причем не только в развитых странах, но и странах с переходной экономикой.

3. Самозанятость все в большей степени перестает быть «самозанятостью по необходимости» (низкодоходной деятельностью, занятием этнических меньшинств, иммигрантов и т. д.) и становится «самозанятостью, расширяющей возможности» высококвалифицированных профессионалов в формате фриланса, повышающей доход, уровень профессионализма, предоставляющей возможности самореализации и самосовершенствования.

Итак, на основе проведенного анализа можно сделать общий вывод о том, что в условиях развития «умной экономики» (smart economy), или виртуальной (цифровой) экономики, и усиления конкуренции в глобальном масштабе развитие фри-ланса дает импульс к формированию и развитию инновационной самозанятости, вытесняя из общего объема самозанятости неконкурентоспособный низкоквалифицированный труд. В определенном смысле, с возникновением и развитием феномена фриланса завершается «эпоха труда» в его классическом понимании. Дальнейшее исследование и прогнозирование развития фриланса представляет-

ся необходимым в свете эпохи экономики знаний и инноваций, так как фриланс как наиболее развитая, интеллектуальная и передовая часть самозанятости, будет иметь все большую долю в самозанятости, и играть все более заметную и значимую роль в развитии местной, региональной, национальной и мировой экономики.

Литература

1. Pogge O. C. Comment: Status of Psychologists under the Old-Age and Survivors Insurance Program // American Psychologist, 1952, no. 7(12), pp. 728-729.

2. Florida R. The Rise of the Creative Class. New York: Basic Books. 2002.

3. Dubina I., Carayannis E. and Campbell D. (), Creativity economy and a crisis of the economy // Journal of the Knowledge Economy, 2012, no. 3(1), pp. 1-24.

4. Petrakis P. E. The Effects of Cultural Background and Knowledge Creation on Self-Employment and Entry Density Rates // Culture, Growth and Economic Policy. Berlin: Springer Verlag, 2014, pp. 195-203.

5. Gandini A. The Rise of a Freelance Economy // The Reputation Economy, London: Palgrave Macmillan, 2016, pp. 13-25.

6. Drobnic S. Self-Employment // Encyclopedia of Quality of Life and Well-Being Research. Springer Netherlands, 2014, pp. 5763-5764.

7. Campbell D. F. J. and Carayannis E. G. The Academic Firm: A New Design and Redesign Proposition for Entrepreneurship in Innovation-Driven Knowledge Economy // Journal of Innovation and Entrepreneurship, 2016, no. 5(12), pp. 1-10.

8. Campbell D. F. J. Cross-Employment // Elias G. Carayannis (Editor-in-Chief) / Igor N. Dubina, Norbert Seel, David F. J. Campbell, Dimitri Uzunidis (Associate Editors): Encyclopedia of Creativity, Invention, Innovation and Entre-preneurship. NY: Springer, 2013, pp. 503-508.

9. Blasche G. W. E. and Campbell D. F. J. () Cross-Retirement (Cross-Employed Cross-Retired) and Innovation", in: Elias G. Carayannis (Editor-in-Chief) / Igor N. Dubina, Norbert Seel, David F. J. Campbell, Dimitri Uzunidis (Associate Editors): Encyclopedia of Creativity, Invention, Innovation andEntrepreneurship. NY: Springer, 2013, pp. 508-513.

10. Besten M. D. and Nakara W. A. () Freelancers and innovation in France // International Journal of Entrepreneur-ship and Small Business, 2016, no. 29(1), pp. 66-82.

11. Стребков Д. О., Шевчук А. В., Спирина М. О. () Самостоятельная занятость на рынке удалённой работы: распространение инновационной трудовой практики // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2016. № 6(136). c. 88-105.

12. Bogenhold D., Heinonen J. and Akola E. () Entrepreneurship and Independent Professionals: Social and Economic Logics // International Advances in Economic Research, 2014, no. 20(3), pp. 295-310.

13. Price S. Self-employment... Does it worth? // Hospitals, 1960, no. 34, pp. 51-52.

14. Dandekar V. M. and Pethe V. Employment and unemployment of adult rural population // Journal of the

Gokhale Institute of Politics and Economics, 1962, no. 4(1), pp. 81-90.

15. Lukaczer M. Farmer participation in the social security program, American Journal of Agricultural Economics, 1965, no. 47(3), pp. 813-823.

16. Madon S. E-Governance for Development: A Focus on Rural India. London: Palgrave Macmillan. 2009.

17. Gottschall K. and Kroos D. Self-Employment in Comparative Perspective: General Trends and the Case of New Media // Gendering the Knowledge Economy. Springer, 2007, pp. 163-187.

18. Bates T. Characteristics of minorities who are entering self-employment // The Review of Black Political Economy, 1986, no. 15(2), pp. 31-49.

19. Bates T. Existing Self-Employment: An Analysis of Asian Immigrant-Owned Small Businesses // Small Business Economics, 1999, no. 13(3), pp. 171-183.

20. Borooah V. K. and Hart M. Factors Affecting Self-Employment among Indian and Black Caribbean Men in Britain // Small Business Economics, 1999, no. 13(2), pp. 111129.

21. Maloney W. F. Informal Self-Employment: Poverty Trap or Decent Alternative? // Pathways Out of Poverty. Springer, 2003, pp. 65-82.

22. Prero A. J. Self-employment income at low earnings levels // Social Security Bulletin, 1976, no. 39(2), pp. 36-40.

23. Buechler, S.J. Labor in a Globalizing City. NY; Springer, 2014, pp. 215-259.

24. Wierzbicki A. P. A Vision of the End of Work and the Emergence of Precariat // The Future of Work in Information Society. Springer, 2016, pp. 37-45.

25. Osnowitz D. Individual needs versus collective interests: network dynamics in the freelance editorial association // Qualitative Sociology, 2007, no. 30(4), pp. 459-479. Parker, S.C. (1996) "A Time Series Model of Self-employment under Uncertainty", Economica. New Series, Vol. 63, No. 251, pp. 459-475.

26. Исследование дохода фрилансеров (2015). URL: http://web-payment.ru/article/79/issledovanie-dohoda-frilan-serov.

27. Occupational Employment Statistics (2017). Dictionary of Occupations // U.S. Department of Labor, Bureau of Labor Statistics. URL: http://www.bls.gov.

28. Стребков Д. О., Шевчук А. В., Спирина М. О. Развитие русскоязычного рынка удаленной работы, 20092014 (по результатам переписи фрилансеров). М.: Издательский дом ВШЭ. 2015.

29. Pink D. H. Free Agent Nation: The Future of Working for Yourself, Warner Books. 2001.

30. Millán J. M., Congregado, E. and Román, C. () Determinants of self-employment survival in Europe // Small Business Economics, 2012, no. 38(2), pp. 231-258.

31. Evans D. S. and Leighton L. S. The determinants of changes in U. S. self-employment, 1968-1987 // Small Business Economics, 1989, no. 1(2), pp. 111-119.

32. Meager N. Does Unemployment Lead to Self-employment? // Small Business Economics, 1992, no. 4(2), pp. 87-103.

33. Reize F. Determinants and Success of Self-Employment // Leaving Unemployment for Self-Employment. NY: Springer, 2004, pp. 47-107.

34. Pfeiffer F. and Pohlmeier W. Income, Uncertainty and the Probability of Self-Employment, Output and Employment Fluctuations. NY: Springer, 1994, pp. 23-39.

35. Hamilton R. T. The Influence of Unemployment on the Level and Rate of Company Formation in Scotland, 19501984 // Environment and Planning, 1986, no. 18(10), pp. 1401-1404.

36. Parker S. C. A time series model of self-employment under uncertainty, Economica. New Series, 1996, no. 63(251), pp. 459-475.

37. Scheutze H. J. Taxes, Economic Conditions and Recent Trends in Male Self-Employment: a Canada-U.S. Comparison, Labour Economics, 2000, no. 7(5), pp. 507-544.

38. Blanchflower D. G. Self-Employment in OECD Countries, Labour Economics, 2000, no. 7(5), pp. 471-505.

39. Parker S. C., Robson M. T. Explaining International Variations in Self-Employment: Evidence from a Panel of OECD Countries // Southern Economic Journal, 2004, no. 71(2), pp. 287-301.

40. Acs Z., Audretsch D. and Evans D. Why Does the Self-employment Rate Vary Across Countries and Over Time? // CEPR Discussion Paper, 1994, pp. 871. https://econpapers.repec.org/paper/cprceprdp/871.htm

41. Гимпельсон В., Капелюшников Р. В тени регулирования. Неформальность на российском рынке труда. М.: Издательский дом ВШЭ. 2014.

42. Robson M. T. The Rise of Self-Employment Amongst UK Males // Small Business Economics, 1998, no. 10(3), pp. 199-212.

43. Robson M. Explaining Cross-National Variations in Entrepreneurship: the Role of Social Protection and political Culture // Comparative Labor Law & Policy Journal, 2007, no. 28(4), pp. 863-892.

44. Pietrobelli C., Rabellotti R. and Aquilina M. () An Empirical Study of the Determinants of Self-Employment in Developing Countries //Journal of International Development, 2004, no. 16(6), pp. 803-820.

45. Zhang W. A. A forecast analysis on world population and urbanization process // Environment, Development and Sustainability, 2008, no. 10(6), pp. 717-730.

46. Uppal S. "Self-Employment among Canadian Seniors: Trends and Financial Well-Being", Entrepreneurship, Self-Employment and Retirement. London: Palgrave Macmil-lan, 2015, pp. 160-186.

47. Folster S. Do Lower Taxes Stimulate Self-Employment? // Small Business Economics, 2002, no. 19(2), pp. 135-145.

48. Leoni T. and Falk M. Gender and field of study as determinants of self-employment // Small Business Economics, 2010, no. 34(2), pp. 167-185.

49. Eden D. Organizational membership vs self-employment: Another blow to the American dream // Organizational Behavior and Human Performance, 1975, no. 13(1), pp. 79-94.

50. Shevchuk A. and Strebkov D. Heterogeneous Self-Employment and Work Values: The Evidence from Online

Freelance Marketplaces // Contemporary Entrepreneurship. Springer, 2016, pp. 141-158.

51. Lange T. Job satisfaction and self-employment: autonomy or personality? // Small Business Economics, 2012, no. 38(2), pp. 165-177.

52. Nam T. Technology Use and Work-Life Balance // Applied Research in Quality of Life, 2014, no. 9(4), pp. 1017-1040.

53. Bogenhold D. and Klinglmair A. One-person enterprises and the phenomenon of hybrid self-employment: evidence from an empirical study // Empirica, 2017, no. 44(2), pp. 383-404.

54. Binder M. and Coad A. Life satisfaction and self-employment: a matching approach // Small Business Economics, 2013, no. 40(4), pp. 1009-1033.

55. Hetschko C. On the misery of losing self-employment // Small Business Economics, 2016, no. 47(2), pp. 461- 478.

56. Giang V. Five Major Ways Freelancers Will Change The Economy By 2040. Fast Company, August 24, 2015. https://www.fastcompany.com/3049857/5-major-ways-freelancers-will-change-the-economy-by-2040

57. Verheul I., Rietdijk W., Block J. et al. The association between attention-deficit/hyperactivity (ADHD) symptoms and self-employment // European Journal of Epidemiology,, 2016, no. 31(8), pp. 793-801.

58. Байтенизов Д., Патласов О. Ю. Особенности развития фриланса на российском рынке труда: социологический аспект анализа // Наука о человеке: гуманитарные исследования, 2016, no. 4(26), pp. 156-165.

59. Wit G. Determinants of Self-employment. Heidelberg: Physica-Verlag (Springer-Verlag). 1993.

60. Storey D. J. and Johnson S. Small Firms and Self-Employment in the OECD Countries // Job Generation and Labour Market Change. London : Palgrave Macmillan, 1987, pp. 8-38.

61. Kirchhoff B. A. Self-employment and dynamic capitalism // Journal of Labor Research, 1996, no. 17(4), pp. 627643.

62. Salowsky H. The decline of self-employment in industrial countries // Intereconomics, 1978, no. 13(11-12), pp. 306-308.

63. Eichhorst W. and Tobsch V. Not so standard anymore? Employment duality in Germany // Journal for Labour MarketResearch, 2015, no. 48(2), pp. 81-95.

64. Сербиновский Б. Ю., Мукучан Р. Р., Калмыкова Н. Г. Инновационная самозанятость и ее функции на рынке труда и в модернизируемой экономике России. Ч. 1 // Научный журнал КубГАУ. 2012. № 82(08). c. 945-964.

65. Ajayi-Obe O. and Parker S. C. The Changing Nature of Work Among the Self-Employed in the 1990s: Evidence from Britain // Journal of Labor Research, 2005, no. 26(3), pp. 501-517.

References