CC BY
84
С. В. Буренкова
ФРЕЙМ КАК СПОСОБ МОДЕЛИРОВАНИЯ ФРАГМЕНТОВ ПОЛЯ В ИДЕОГРАФИЧЕСКОЙ ЛЕКСИКОГРАФИИ (НА МАТЕРИАЛЕ ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКОЙ ГРУППЫ «НЕУКЛЮЖЕСТЬ»)
Статья посвящена проблемам теоретического обоснования использования концепции фрейма для нужд лексикографии, а именно для усовершенствования процедуры выявления полей - структурных элементов идеографического словаря. Возможности использования фрейма в качестве унифицированной схемы словарного толкования лексических единиц иллюстрируются на примере описания лексико-семантической группы «Неуклюжесть».
Ключевые слова: фрейм, вопросы фрейма, поле, идеографический словарь.
Актуальной проблемой современной науки о языке является по-прежнему совершенствование способов представления лексики национального языка в словаре, диктуемое, помимо прочего, целями и задачами процесса преподавания иностранного языка. Поиск оптимального варианта описания лексического материала обусловлен также развитием новых подходов к изучению языковых фактов.
С развитием когнитивного подхода наметились перемены и в способах словарного описания лексики национального языка. Весьма интересными в этой связи представляются идеи польского лингвиста Е. Бартминьского об использовании такого способа описания значения, как «когнитивная дефиниция». Подобное словарное толкование призвано раскрыть культурную специфику слова, установить значимые для народного сознания признаки предмета. Количество, вид и критерии выбора структурных признаков для толкования не зависят от воли лексикографа, а вытекают, по мнению ученого, «из характера исследуемого материала», обусловлены «существующей в языке когнитивной структурой понятия» [Бартминьский 2005: 47, 51].
По мнению Е. Бартминьского, дефиниция -это «своего рода рассказ о мире» [Бартминьский 2005: 27]. Идеи автора находят применение в идеографическом «Словаре народных стереотипов и символов». Аналогичных позиций придерживаются авторы лингвокультурологического словаря «Русское культурное пространство», который описывает «то, что реально "знает" практически любой социализованный представитель русского ... национально-лингво-культурного сообщества» [Русское культурное пространство 2004: 9].
Изучая проблемы лексикографического представления полисемии, Г.И. Кустова предлага-
ет использовать при описании типов производных значений слова когнитивную модель ситуации - то, что человек знает о данной ситуации и что не выражено в лексикографическом толковании слова. Автор подчеркивает важность энциклопедических знаний, обладающих в когнитивной лингвистике равными правами с другими лингвистически релевантными типами информации [Кустова 2004: 36].
Таким образом, в центре внимания современной лингвистики находится язык как когнитивный инструмент, который обеспечивает репрезентацию (кодирование), преобразование и переработку информации. В процессе познания человек категоризирует и классифицирует многочисленные формы материи (предметы, явления, процессы, отношения). В таком схематическом построении получаемые знания закрепляются в памяти. Аналогичную структуру может вследствие этого иметь и словарь, призванный облегчать нахождение нужного слова, а значит, его построение должно соответствовать естественному членению окружающего мира человеческим сознанием, структуре человеческой памяти.
Среди многообразия существующих словарей наиболее близки к осуществлению данной концепции словари ономасиологического типа, строящиеся на логико-понятийной основе. Разновидностью таких словарей выступают идеографические словари, являющиеся сегодня одним из самых популярных видов лексикографических изданий.
Анализ русских словарей идеографического типа [Ср.: БТСРС 2005; РСС 1998; 2000; 2003 и др.] позволяет заключить, что их авторы достаточно успешно решают задачу системного описания лексики русского языка. В то же время лексикографическая практика толкования разнообразного языкового материала высвечивает имеющиеся в этой области проблемы, предлагает пути их
преодоления. Рациональное использование данных идей и степень их модификации зависят от содержания и структуры создаваемого словаря.
В немецком языке практика ономасиологического представления лексики в значительной мере уступает традиционному семасиологическому описанию. Данным обстоятельством обусловлены, вероятно, и недостатки немецких идеографических словарей. Так, немецкие идеографические словари ^еШе, Eggers 1993; 2004] увлекаются перечислением синонимов, которые не дифференцируются по нюансам их значений. При этом многие явления повседневной жизни не фиксируются активными словарями, хотя они претендуют быть замеченными в силу их функциональной необходимости (например, порча продуктов, поломка предметов и т.д.).
Между тем имеются и объективные сложности упорядоченного описания словарного состава языка, связанные прежде всего со своеобразием самой лексико-семантической системы. Как известно, структурным элементом идеографического словаря выступает поле, достаточно изученный и результативный метод описания лекси-ко-семантической системы языка, способ упорядочения единиц внутреннего лексикона человека. Вместе с тем саму процедуру выявления семантических полей справедливо упрекают в произвольности, следствием которой выступают недостатки имеющихся словарей идеографического типа.
Дело в том, что полнота словарного описания слов / группы слов находится в непосредственной связи с объемом стоящих за лексемами знаний носителя языка о предмете или явлении. Человеческое знание о мире, ситуациях, событиях, предметах, отношениях и действиях, приобретаемое в процессе социализации и играющее первостепенную роль при понимании текстов и речепроизводстве, отображено в памяти индивида схематически.
Конституенты моделируемого для нужд идеографической лексикографии поля могут быть рассмотрены как продукт реализации некоторых схем, фреймов, выявляющих не только абстрактные знания о стереотипных событиях и ситуациях, но и личностные знания носителей языка, аккумулирующие их предшествующий индивидуальный опыт, установки, намерения, чувства, эмоции и т.д. Не случайно поэтому к числу наиболее важных современных методов трактовки значения, описания внутреннего лексикона человека, а значит и способов усовершенствования процедуры установления семантических полей
относят ситуационный (событийный) подход, фокусирующий внимание на том, что для субъекта речи смысл слова реализуется через включение его в некоторую более объемную единицу - пропозицию, фрейм, схему, сцену, сценарий, событие, ментальную модель и т.п. [Залевская 2005: 222].
Следует заметить, что интерес ученых к познавательной стороне деятельности человека в значительной степени был предопределен исследованиями, связанными с созданием искусственного интеллекта. Важнейшими работами по проблематике искусственного интеллекта, в которых фреймы рассматриваются не только как технические средства построения базы знаний внутри машин, но и как гипотеза об организации человеческого знания и памяти, являются работы М. Минского.
М. Минский определяет фрейм как находящуюся в памяти человека и извлекаемую оттуда структуру знаний (Ба1е^1гикиг), которая объединяет все имеющиеся в распоряжении сведения об определенном, часто повторяющемся типе ситуации [Минский 1979]. Структурная организация фрейма есть, по мнению Минского, не что иное, как сеть из узлов и отношений, но автор не уточняет, что они собой представляют, неопределенным является в его концепции и понятие ситуации.
На релевантность идеи фрейма для лексической семантики и понимания текстов впервые указал Ч. Филлмор. Заслуга известного лингвиста прежде всего в том, что он впервые акцентирует внимание на роли языка в концепции фрейма («сцены» по его терминологии) [Филлмор 1988]. Вместе с тем какова форма и в чем специфика построения фреймов, Ч. Филлмор не указывает.
Как средства организации опыта и инструменты познания, а также как способ описания и объяснения лексического и грамматического материала фреймы продолжают привлекать все большее внимание лингвистов. Тем не менее неясными до сих пор остаются содержание фрейма, характер его взаимодействия с лексическим полем (зачастую эти два образования отождествляются).
Попытку теоретического обоснования идеи фреймов и ее практического использования для нужд лексикографии предпринимает в своей монографии немецкий лингвист К.-П. Конердинг. Он рассматривает фрейм как неотъемлемую часть процесса мышления, которая определяет процесс выбора множества предикатов для презентации определенного концепта [КопеМ^ 1993]. В сочетании с теорией семантического поля данная схема интерпретации знаний может быть исполь-
зована для словарного описания как отдельных лексических единиц, так и групп слов.
Опираясь на концепции М. Минского и К.-П. Конердинга, мы рассматриваем фрейм в качестве реконструируемого языкового текста, состоящего из множества вопросов. С помощью данной структуры осуществляется в нужный момент реконструкция хранящихся в памяти человека знаний о том или ином концепте, репрезентация их в виде поля языковых знаков, вербализация которых происходит средствами естественного языка.
Хранящаяся в памяти информация извлекается с помощью вопросов, ответом на которые она является. Следовательно, процесс активизации фоновых знаний контролируется посредством вопросов. Не случайно Дж. Лайонз отмечает: «Когда мы описываем ситуацию, мы рассказываем нашему собеседнику, в случае необходимости, не только, кто кому что-то сделал, но также и когда, где, как и почему он это сделал» [Цит. по: Konerding 1993: 148]. Уже пресуппозиции к этим вопросам, как и сами вопросы, специфицируют и характеризуют в общих чертах описываемые сущности, ситуации (например, возможный вопрос: Какие важные части есть у автомобиля?).
Для сравнения приведем точку зрения Е. Бартминьского, который, предлагая в качестве способа описания значения слова когнитивную дефиницию, полагает, что «на практике это должна быть последовательность дефиниций, отвечающих на приходящие "простому человеку" вопросы, например, о том, что предмет делает (дождь идет, солнце поднимается, ветер дует и т.п.), каков он, откуда происходит, как можно защититься от него и др.» [Бартминьский 2005: 27].
В этой связи следует подчеркнуть, что вопросы, конституирующие фрейм, могут служить также и ориентиром деятельности индивида, в том числе и речевой, в описываемой данным фреймом ситуации. Особенно важно это по отношению к определенным «.рутинным эпизодам социального взаимодействия (поход в кино, поездка в поезде, очередь в магазине и т.д.), когда фрейм организует наше понимание ситуации, а тем самым и обыденное поведение» [Кубрякова и др. 1997: 188].
Наибольшую трудность являет собой проблема научно обоснованного выбора вопросов фрейма, в минимальной степени ориентированного на произвольные предположения, спекулятивные построения и ad hoc обобщения. На этот счет существуют разные точки зрения, каждая из ко-
торых представляется вполне оправданной, поскольку в установлении вопросов фрейма участвуют самые разнообразные критерии [Копег&^ 1993]. На наш взгляд, релевантными в моделировании фрейма для выявления фоновых знаний можно считать:
1) вопросы, диктуемые валентностью;
2) вопросы, детерминированные смысловыми, сочетаемостными, ассоциативными связями получаемых в процессе программирования речевого действия во внутренней речи единиц языка ментальных построений;
3) вопросы, обусловленные ситуацией, и «стратегически правильные вопросы».
Поясним наш выбор. Валентные свойства лексем обусловлены самим языком, а потому могут рассматриваться в качестве объективного основания построения фреймов. Рассматривая второй тип вопросов, мы исходим из положения, что во внутренней речи слово - сгусток смысла - объединяется разнообразными связями, разноплановыми ассоциациями с другими единицами. Вследствие этого на основе смысловых ассоциативных связей строятся и вопросы фрейма, что в целом отражает ассоциативный характер человеческого мышления. Слово не только указывает на предмет, но и становится центральным узлом для целой сети вызываемых им образов и связанных с ним слов. Необходимость учета компонентов ситуации общения в моделировании фрейма диктуется неразрывной связью между языком и речью. «Стратегически правильные вопросы» специфицируют посредством своих пресуппозиций важнейшие характеристики предметов и событий, например, что предметы состоят из частей, события имеют фазы, а ситуации могут влиять на действия [КопеМ^ 1993].
Таким образом совокупность слов - консти-туентов поля, выражающих посредством своего лексического значения знания носителей конкретного языка, устанавливается с помощью фрейма, формальной процедуры, основанной на естественных связях в языковой системе и не зависящей от воли исследователя, а отражающей связь экстралингвистических элементов и явлений в действительности. Полевая организация лексикона человека не вызывает сомнений, поскольку именно полевый подход позволяет объяснить мотивацию выбора слова говорящим. Стратегия говорящего в выборе словообраза -психического коррелята слова как лингвистической единицы - обусловлена во многом полевой структурой тематической группы.
Результаты применения фреймов для определения конституентов разных участков идеографического поля позволяют сделать вывод о перспективности данного способа системного описания лексики с присущими ей особенностями [Буренкова 2006]. Применение фреймов позволяет не только выявить структуру, состав той или иной группы слов, но и охарактеризовать элементы данных объединений, выяснить их соотнесенность друг с другом и с единицами других тематических образований. Тем самым исследователь получает доступ к фоновым знаниям носителя языка. Опыт использования фреймовой концепции для усовершенствования процедуры выявления лексических полей - структурных элементов словаря идеографического типа - позволяет рассматривать фрейм в качестве одного из возможных решений задачи нахождения наиболее приемлемого способа словарного представления лексики национального языка.
Среди многообразия лексического материала внимания изучающего иностранный язык, а, следовательно, и лексикографа, заслуживает в первую очередь лексика, содержащая информацию о системе жизненных норм и ценностей, т.е. об особенностях видения мира представителем данной культуры. При сопоставлении норм своей культуры с ценностями и стереотипами поведения другой лингвокультурной общности изучающий иностранный язык не только знакомится с особенностями чужой культуры, но и лучше познает собственную, другими словами, осознает свою «этнокультурную идентичность», что является, по справедливому замечанию В.И. Карасика, «закономерной реакцией на известное обезличивание человека в условиях глобализации» [Иная ментальность 2005: 5].
Нормы и правила выявляются зачастую посредством анализа их нарушений. По мнению Н.Д. Арутюновой, сама норма имеет слабый выход в лексику, так как стандарт не вызывает интереса. Это то, что привычно, буднично, обычно, предсказуемо. Отталкиваясь от нормы, люди рассматривают отклонения в ту или иную сторону. Нежелательные отклонения от привычного стереотипа жизни, от нормы в широком смысле слова, будь то трудовая или иная деятельность, поведение, коммуникация, отношения между людьми, поломки, некачественности артефактов, затрагивают интересы человека, привлекают его внимание и, следовательно, богато представлены в языке: «непорядок информативен уже тем, что не сливается с фоном» [Арутюнова 1988: 234].
Поскольку в процессе своей жизнедеятельности человек нередко сталкивается с различного рода нарушениями бытующих представлений о норме, то язык, являясь формой выражения сознания человека и общества, изобилует средствами, позволяющими передать то или иное отношение к факту нарушения различных норм. Можно предположить, что сквозь призму окружающих человека нарушений обыденных - житейских -норм реально воссоздать наиболее значимую и довольно обширную часть антропологической картины мира.
С точки зрения изучающего иностранный язык, представляется важным сравнить, как типичные житейские неудачи отображаются лексикой разных языков. В толковых одноязычных или двуязычных переводных словарях, которые строятся в основном по алфавиту, обозначения подобных мелких бытовых неудач «тонут» в общей массе слов.
Нарушать житейские представления о норме могут:
- сам человек со своими потребностями, состояниями, качествами и поступками;
- события, состояния, отношения в различных сферах общественной жизни;
- изменения с окружающими человека артефактами;
- природные явления, процессы и условия.
Будучи существом социальным, человек
проявляет наибольший интерес к окружающим его людям и к себе самому. Следовательно, релевантными для отображения в словаре являются нарушения норм в отношении человека с присущими ему особенностями. В качестве примера в настоящей статье рассматривается лексико-семан-тическая группа (ЛСГ) микрополя (МП) «Неприятный внешний вид - unangenehmes Erscheinungsbild» «Неуклюжесть, неловкость - Plumpheit, Ungeschicklichkeit», обстоятельный анализ конституентов которой до сих пор не предпринимался. Вместе с тем явления, вербализуемые средствами данной ЛСГ, обладают значимостью для носителей языка. Принимая во внимание рамки статьи, мы видим свою задачу не в установлении полного перечня составляющих ЛСГ, а в обозначении ее контуров, направлений, которые не нашли отражения в идеографических словарях.
Для определения структуры и состава названной лексической группы используем фрейм Состояние / свойство (качество) (в сокращенном варианте) [Konerding 1993: 235] и данные идеографических, толковых и синонимических слова-
рей немецкого языка [Dornseiff 2004; Bulitta 2007; Wehrle / Eggers 1993; Duden 1999]. Следует подчеркнуть, что указанный фрейм входит в набор фреймов, разработанных К.-П. Конердингом для семантически мотивированных типов существительных. Каждый из фреймов, предлагаемых немецким лингвистом, обладает необходимой степенью абстракции, анализируемый концепт может быть идентифицирован с именующим фрейм существительным методом ступенчатой идентификации. Все это позволяет использовать разработанные фреймы для лексикографической обработки данных на материале разных языков.
Первый вопрос (слот) фрейма
У каких объектов наблюдается данное состояние / качество? позволяет получить следующее множество предикатов:
Лексемы «Ungeschicklichkeit», «ungeschickt» характеризуют человека, его движения, высказывания, ср.: ein ungeschicktes (1a) Mädchen; Er hat ungeschickte (1a) Hände; eine ungeschickte Figur; ungeschickte Bewegungen; sich ungeschickt (1b) ausdrücken; eine ungeschickte (1b) Formulierung; sich für eine Ungeschicklichkeit (2) entschuldigen; Wie kann man nur so ungeschickt sein! Der Schaden ist durch seine Ungeschicklichkeit (1) entstanden.
Согласно словарному определению, предикат «plump» служит для обозначения движений как людей, так и животных, неуклюжих из-за своей полноты, ср.: sich plump bewegen, а также квалифицирует поведение человека, в том числе и речевое, ср.: ein plumper Trick; eine plumpe Ausrede, Anspielung; sich jmdm. plump nähern; Sie machte einen plumpen Versuch, mich zu loben.
Говорящий использует данные лексемы в отношении себя самого или других людей. Отвечая на поставленный вопрос, можно также отметить, что прилагательное plump соотносится и с артефактами, ср.: Das Auto hat eine plumpe Form.
Каким образом проявляется состояние / качество у указанных объектов?
Поскольку рассматриваемая нами ЛСГ входит в МП «Внешний вид человека», то нас интересуют проявления этого качества у людей. В рамках указанного МП речь идет о неуклюжести человека: его фигуры, частей, положений тела, походки, каких-либо действий, ср.:
- ein hölzerner Mensch; Bist du aber ungeschickt!
- eine unförmige Gestalt;
- unförmige Beine; klobige Finger; eine klobige Nase; Er hat einen unförmigen Kopf;
- ein schwerfälliger, schleppender Gang; Er trippelt. Beim Gehen schlenkert sie mit den Armen;
- eckige, plumpe, abgehackte Bewegungen;
- Mach nicht so einen krummen Rücken! Breite dich nicht so sehr aus! Streck den Bauch nicht so heraus!
- sich, etwas hinplumpen lassen; stolpern; stürzen; sich piken; sich einen Nagel in den Fuß eintreten.
Какую роль играет данное состояние / качество?
Неуклюжесть, неловкость движений, действий, положений тела мешают человеку. Неудобная поза, неловкие, торопливые движения могут каузировать какие-либо болевые ощущения, ср.: Ich saß in unbequemer Haltung, und mein Bein ist mir eingeschlafen. Ich habe mir die Finger verbrannt. Er hat mir auf den Fuß getreten. Das Kind hat sich beim Essen verschluckt.
Неудачные движения, досадные случайности вредят внешнему виду, ср.: Du bist in etwas getreten, sieh mal deine Schuhe an. Ich habe mich mit Tinte beschmiert.
Неуклюжий, неповоротливый человек доставляет много неприятностей в быту, ср.: Zucker, Mehl auf dem Boden verstreuen; Salz, Bier verschütten; eine Tasse, einen Teller zerschlagen; Pass auf, du kippst gleich dein Glas um! ср.: как слон в посудной лавке (sich wie ein Elefant im Porzellanladen benehmen (ugs).
Разного рода неудачи, оплошности способны расстроить ход дела, препятствовать осуществлению задуманного, ср.: Ich habe den Anschluss verpasst. Ich habe meine Schlüssel versiebt (ugs.). Ich habe das völlig vergessen. Wie konnte man das verwechseln! Du hast keine Augen im Kopf (ugs.)! Er hat Geld verloren.
Описываемое качество связано с непрофессиональностью человеческой деятельности, ср.: Mit deinem ewigen Trödeln kommst du wieder zu spät! Du hast die Sache so ungeschickt wie [nur] möglich angefangen. Das hast du sehr stümperhaft ausgeführt. Du machst mir mit deiner Hilfe nur Arbeit (ugs.)! Сравните также: nur halbe / unsorgfältige/unfertige Arbeit (ср. в русском: топорная работа (неодобр.)); zwei linke Hände haben (ср. в русском: руки-крюки (шутл.)).
Что является предпосылкой данного состояния / качества?
Неудачные действия, неловкие движения нередко являются следствием нарушения координации движений. Неуклюжими бывают, как правило, близорукие, полные, слишком высокие люди.
Ср.: ein ungefüger Mensch (geh.) (=unförmig, ungestalt, plump); ein schlaksiger Bursche (ugs. abw.) (=hochaufgeschossen und etwas ungeschickt); Nimm deine Stelzen (salopp) aus dem Weg! (Ножищи с дороги убрал бы!).
Нескладность обусловлена [временным] отсутствием сноровки, несформированностью определенных навыков и умений, незнанием, ошибками (например у маленьких детей). Ср.: ein unwissendes Kind; ein unerfahrener Arzt; Das Kind hat seine Milch vergossen и т. д.
Кроме того, неловкость в движениях и действиях может быть вызвана стеснительностью, торопливостью, ср.: In Gesellschaft ist er immer sehr befangen, weiß nicht, wie er sich verhalten soll. Er stolpert über seine eigenen Füße. Ich habe in der Eile meine Uhr vergessen (народная мудрость предупреждает: Eile mit Weile!), а также неосторожностью: Sie stolperte und fiel hin.
Следует различать предикаты и ситуации, описывающие ненамеренные, неумышленные, случайные, нечаянные действия (unabsichtlich, aus Missgeschick): Du hast dich beschmutzt. Ich blieb an einem Nagel hängen und zerriss meine Strümpfe, и действия намеренные, осознанные, ср.: Er flegelte sich hin (ugs.abw.).
Что является следствием данного состояния / качества? См. вопрос фрейма: Какую роль играет данное состояние / качество?
Неуклюжие действия, как нечаянные, так и намеренные, а также субъекты подобных досадных происшествий подвергаются критике. Среди характеристик неуклюжих, неловких людей преобладают слова с пейоративной семантикой. Это могут быть стилистически нейтральные, не отягощенные особой семантической задачей, литературные и разговорные номинации, в словарных дефинициях которых указывается на тот или иной отклоняющийся от норм языкового сознания признак, ср.: der Tollpatsch (sehr ungeschickt); Er ist ein richtiger Bär (ugs.; groß, stark, oft etwas ungeschickt); Er ist ein langer Lulatsch (ugs.; schlaksig: hochaufgeschossen und etwas ungeschickt); Sie ist eine [richtige] Hopfenstange (ugs.; sehr groß und dünn).
Многочисленную группу образуют предикаты, выражающие помимо понятийного содержания эмоционально-экспрессивную оценку, ср.: der Trödler 1. (ugs.abw.; langsam); der Tölpel 1. (abw.; ungeschickt, einfältig); die Schlafmütze 2b) (ugs.abw.; langsam, träge); der Schmierer (abw.; jmd., der schmiert); die Kuh 2. (Schimpfwort; weibliche Person, über die sich jmd. ärgert); Pass doch auf, du Trampeltier (ugs.abw.)! Сравните также нега-
тивную оценку излишне свободных, развязных поз: рассесться (неодобр.) - sich ausbreiten (ugs.).
С какими другими состояниями / качествами связано данное состояние / качество?
Неуклюжесть может обусловливать скорее отсутствие у индивида внимания, сосредоточенности, ловкости, каких-либо знаний (интеллектуальных способностей), сноровки, профессионального мастерства, ср.: die Schwerfälligkeit; die Steifheit; die Talentlosigkeit; die Unfähigkeit и т.д. Сравните примеры: Das ist durch mein Ungeschick passiert. Er hat das aus rarer Dummheit getan. Er hat es aus Unwissenheit falsch gemacht. Jetzt habe ich genug von deiner Pfuscherei (ugs.abw.)!
Неуклюжесть граничит порой с грубой силой, грубостью (Taktlosigkeit, die; Unkultur, die (abw.); Unmanierlichkeit, die), ср.: Dieser Grobian (abw.) hat mir fast den Arm gebrochen! Er ist ein Klotz! (salopp abw.; grob, unbeholfen); ein ungeschickter Kerl (2b) abw.); Er benimmt sich wie eine / die Axt im Walde (ugs.). Следовательно, к периферии данной ЛСГ могут относиться лексемы, центральные для других групп, ср.: Unaufmerksamkeit: zerstreut, unkonzentriert usw.; Dummheit: der Dummkopf (abw.); dumm, blöde (ugs.) usw.; Taktlosigkeit: der Bengel (abw.), der Flegel (abw.), der Grobian (abw.); flegelhaft, grob (abw.) usw.; Unerfahrenheit: der Laie, der Anfänger (abw.) usw.; Fahrlässigkeit: der Stümper (abw.), Pfuscher (ugs. abw.) usw.
Использование прочих вопросов фрейма позволило бы, конечно, уточнить состав ЛСГ. Более важным представляется, однако, иллюстрирование потенциальных возможностей данного подхода в описании лексики разных участков поля (и разных полей). Попытаемся обобщить полученные в ходе применения фрейма сведения о концепте «Неуклюжесть, неловкость - Ungeschicklichkeit, Plumpheit» в виде словарной статьи. Следует подчеркнуть, что релевантными в идеографическом словаре выступают связи между различными участками поля и между полями (данные отношения обозначены знаком >>).
[Konzept] Ungeschicklichkeit, Plumpheit (gekürzte Fassung)
[Frametyp] Zustand / Eigenschaft (von)
[Prädikatoren zur Charakterisierung von Enti-täten, bei denen die Eigenschaft auftritt]
- Mensch, sein äußeres Erscheinungsbild
- wird in der Regel von Menschen zugeschrieben
[Prädikatoren zur Charakterisierung der wahrnehmbaren oder sonstigen besonderen Merkmale der Eigenschaft]
Mensch (insgesamt):
Gestalt:
Körperteile:
Gang:
Bewegungen: Körperlagen:
Handlungen:
ungeschickt, schwerfällig, hölzern, ungelenk (geh.), ungefüge (geh.); ungestalt (geh.) [hässlich], täppisch (meist abw.), ungeschlacht (abw.), grobschlächtig (abw.) [stark] usw.
plump, unförmig, klobig (>> Unförmige, plumpe Gestalt; Haltungsfehler) plump, unförmig, klobig, steif, ungeschlacht (abw.) usw.
steif, schwer, schwerfällig, schlappend, schlaksig (ugs.abw.), hinkend (>> Verletzungen; körperliche Fehler)
hölzern, steif, plump, ungeschickt, unbeholfen, schwerfällig, ungelenk (geh.), täppisch (meist abw.), linkisch (abw.), ungeschlacht (abw.), tapsig (ugs.) [drollig wirkend] usw.
sich krümmen, krumm dasitzen, sich ausbreiten (ugs.), ♦sich breit machen (ugs.), sich hinflegeln (ugs.abw.) [<betont> nachlässig], sich hinfläzen (ugs.abw.) [<betont> nachlässig], sich hinlümmeln (ugs.abw.) [betont unmanierlich] usw.
stolpern, fallen, stürzen, straucheln (geh.), hinplumpsen (ugs.); verschütten, vergießen usw.
klecksen (ugs.) usw. (>> Unordentliche Kleidung / Schuhe)
spielt]
[Prädikatoren zur Charakterisierung von Ereignissen, in denen die Eigenschaft eine Rolle spielt]
Unordentlichkeit; unordentliche Kleidung / Schuhe; Verderben von Lebensmitteln; körperliches Unbehagen (Verletzungen); Beschädigungen von Haushaltsartikeln und - geräten; Unordnung im Haus / in der Wohnung usw.
[Prädikatoren zur Charakterisierung von Rollen/Funktionen, die die Eigenschaft in diesen Ereignissen
einschlafen,
absterben
(von Körperteilen)
verschlucken, sich /D./ etw. verbrennen, sich /D./ etw. verbrühen, rutschen, stolpern, stürzen, jmdm. auf den Fuß treten usw.
beschmutzen, bekleckern (ugs.), sudeln (ugs.abw.), zerreißen, zerschlagen, abbrechen, umkippen, verschütten, vergießen, verstreuen usw.
[Prädikatoren zur Charakterisierung der Entstehungsumstände der Eigenschaft]
dick und ungeschickt:
unelastisch u. ungeschickt: stark und ungeschickt: hochaufgeschossen u. ungeschickt: unsicher und ungeschickt: ohne Leichtigkeit:
unerfahren usw.
unaufmerksam, unvorsichtig usw. sich beeilen usw.
plump, schwerfällig, klobig, ungefüge, unförmig, ungeschlacht,
ungestalt (geh.), tapsig (ugs.) usw.
steif, hölzern, ungelenk (geh.) usw.
bärenhaft, grobschlächtig usw.
schlaksig (ugs.abw.) usw.
unbeholfen, täppisch (meist abw.), linkisch (abw.) schwerfällig, tapsig (ugs.) usw.
IPrädikatorcn zur Charakterisierung der Folgen für die Ereignisse, in denen die Eigenschaft fungiert!
s.o. (sieh oben) (einschlafen, absterben; stolpern, stürzen; beschmutzen u.a.m.)
Bezeichnungen von ungeschickten Menschen: sehr/etwas ungeschickt: der Tollpatsch/der Bär (ugs.) usw.
langsam, träge: der Trödler (ugs.abw.), die Schlafmütze (ugs.abw.)
einfältig: der Tölpel (abw.) usw.
hochaufgeschossen: langer Lulatsch (ugs.), die Hopsenstange (ugs.) usw.
I Prädikatoren zur Charakterisierung der Fähigkeiten (der Gewohnheiten, des Verhaltens u. weiterer besonderer Eigenschaften) der Person, die sich aus dieser Eigenschaft ergeben]
die Schwerfälligkeit die Steifheit
die Talentlosigkeit die Unbeholfenheit
die Unfähigkeit die Beschränktheit
die Unwissenheit die Pfuscherei (ugs.abw.)
die Taktlosigkeit die Unkultur (abw.) usw.
[Prädikatoren zur Charakterisierung der Eigenschaften, mit denen die Eigenschaft gemeinsam auftritt] >>
Dummheit Unerfahrenheit
Mangel an Könnerschaft (Nachlässigkeit) ungeschickte Redeweise
mangelndes Wissen Unaufmerksamkeit schlechtes Benehmen, Taktlosigkeit Vergesslichkeit usw.
Таким образом, индивидуальное знание, состоящее из многочисленных неоднородных блоков информации, сводится посредством вопросов фрейма в единую систему, образуя психолингвистическую модель поля, аналогом которой выступает поле языковых единиц как структурный элемент словаря идеографического типа. Конфронта-тивный анализ конституентов поля разных языков позволит выявить национальную специфику членения и отражения в языке объективной действительности. В целом есть основания считать, что полученные с помощью реконструкции соответствующего фрейма и реализованные в определенных коммуникативных стратегиях того или иного типа дискурса элементы поля - выражение фоновых знаний носителей языка об определенном концепте - создадут основу для проведения сопоставительного исследования речевой коммуникации в немецкой и русской этнических культурах.
Список литературы
Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка, событие, факт. М.: Наука, 1988.
Бартминьский Е. Языковой образ мира: очерки по этнолингвистике / пер. с польс. М.: Ин-дрик, 2005.
БТСРС - Большой толковый словарь русских существительных: Идеографическое описание. Синонимы. Антонимы / под ред. Л.Г. Бабен-ко. М.: АСТ ПРЕСС КНИГА, 2005.
Буренкова С. В. Структурные и содержательные аспекты идеографической лексикографии. Омск: Изд-во ОмГПУ, 2006.
Залевская А.А. Психолингвистические исследования. Слово. Текст: Избранные труды. М.: Гнозис, 2005.
Иная ментальность / В.И. Карасик, О.Г. Про-хвачева, Я.В. Зубкова, Э.В. Грабарова. М.: Гнозис, 2005.
Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., ПанкрацЮ.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов / под общ. ред. Е.С. Кубряковой. М.: Филол. ф-т МГУ им. М.В. Ломоносова, 1997.
Кустова Г.И. Типы производных значений и механизмы языкового расширения. М.: Языки славянской культуры, 2004.
Минский М. Фреймы для представления знаний / пер. с англ. О.Н. Гринбаума; под ред. Ф.М. Кулакова. М.: Энергия, 1979.
Русский семантический словарь: в 6 т. Толковый словарь, систематизированный по классам слов и значений / под общ. ред. Н.Ю. Шведовой. М.: Азбуковник. Т. I, 1998; Т. II, 2000; Т. III, 2003.
Русское культурное пространство: Лингво-культурологический словарь. Вып. 1 / И.С. Бри-лева, Н.П. Вольская, Д.Б. Гудков, И.В. Захаренко, В В. Красных. М.: Гнозис, 2004.
Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23 (Когнитивные аспекты языка). М.: Прогресс, 1988. С. 52-92.
Bulitta E. u. H. Wörterbuch der Synonyme und Antonyme. F/M, 2007.
Dornseiff F. Der deutsche Wortschatz nach Sachgruppen. Berl., N. Y., 2004.
Duden. Das große Wörterbuch der deutschen Sprache. In 10 Bd. 3. Aufl. / Hrsg. vom Wissen-schaftl. Rat der Dudenredaktion. Mannheim, Leipzig, Wien, Zürich: Dudenverl, 1999.
Konerding K.-P. Frames und lexikalisches Bedeutungswissen: Untersuchungen zur linguistischen Grundlegung einer Frametheorie und zu ihrer Anwendung in der Lexikographie. Tübingen: Niemeyer, 1993.
Wehrle H., Eggers H. Deutscher Wortschatz: ein Wegweiser zum treffenden Ausdruck. Stuttgart; Dresden: Klett Verl. für Wissen und Bildung, 1993.
S.V. Burenkova
FRAME AS A WAY OF THE FIELD FRAGMENTS MODELING IN THE IDEOGRAPHICAL LEXICOGRAPHY (EXEMPLIFIED BY THE LEXICAL GROUP «CLUMSINESS»)
The article is devoted to the problems of theoretical substantiation of the frame conception for usage in the ideographical lexicography, namely for the improvement of the exposure of the fields, which are the structural elements in the ideographical dictionary. Possibilities of the usage of the frame as a general pattern in the lexical interpretation of words in the dictionary are illustrated by the examples of the lexical group «Clumsiness».
Key words: frame, frame questions, field, ideographical dictionary.
