CC BY
32
ББК 940.52
Г.В.Моховикова
ФРЕДЕРИК САККЕТТ:
ПРЕДИСЛОВИЕ К «ЭРЕ НЕВИННОСТИ»
The paper deals with the Russian-German relations of the beginning of the 30-s of the past century. The author analyzes the complex of the politico-diplomatic and economic problems in the bilateral relations, evaluates the activity of the American ambassador in Berlin, Frederic Sackett.
Изучение внешней политики США в XX в. дает исследователю обширный материал не только для выявления ее целей и методов, но и для анализа процесса формирования внешнеполитического курса. Среди многих аспектов этой проблемы в отечественной историографии менее других изучен вопрос о роли персонального влияния отдельных политиков и государственных деятелей в процессе выработки и принятия внешнеполитических решений.
Деятельность посла США в Германии в 1930 — 1933 гг. Фредерика Саккетта предоставляет возможность для исследования указанных проблем. Этот период интересен тем, что, во-первых, в условиях мирового экономического кризиса 1929 — 1933 гг. внешняя политика обеих стран начала эволюционировать: в Германии — от доктрины национальнолиберального ревизионизма к гитлеровской стратегии агрессивного передела Европы; а в США решающую роль в вопросе о выборе наилучших методов для проведения экспансии стали играть изоляционисты. Мировой экономический кризис породил во многих странах тенденцию к автаркии и усилению национализма. Государственный секретарь США К.Хэлл писал в своих мемуарах: «В Америке так же, как и в других странах, прямой путь к интернационализму преграждался гранитной скалой политического и экономического изоляционизма» [1]. Во-вторых, указанный период совпадает с исключительно важными изменениями во внутреннем положении Германии и США. Канцлерство Генриха Брюнинга (март 1930 — май 1932 гг.) представляло собой важный этап перехода от парламентской системы к диктатуре Гитлера — ликвидации буржуазной демократии в Германии. В Соединенных Штатах Америки хронологические рамки кризиса почти совпадали со сроками правления президента Г.К.Гувера. Он имел за спиной блестящую деловую и политическую карьеру, считался «великим гуманистом» (за организацию продовольственной помощи воюющей Европе), но уже через три года президентства Гувер оказался символом несчастной Америки и некомпетентности правительства, именем которого называли хлебные очереди, поселки безработных и сам кризис. Обе нации столкнулись с глобальными проблемами. Специфика американо-германских отношений в этот период состояла в том, что кризисная ситуа-
ция в экономике, помноженная на усложнившуюся международную обстановку, привела к установлению относительного взаимопонимания. «Американские элементы» во внешнеполитическом курсе веймарской Германии на заключительном этапе ее существования представляются весьма важными. Особую роль в развитии двусторонних отношений на основе соглашения и взаимопонимания сыграл Фредерик Саккетт.
Этот персонаж практически неизвестен в отечественной историографии, что и неудивительно — Саккетт не являлся фигурой первого плана, не принадлежал к числу известных дипломатов. Тем не менее, будучи одним из доверенных лиц в окружении Гувера, он занимал собственную нишу не только во внешней, но и во внутренней политике республиканцев в конце 20-х — начале 30-х гг. Деятельность Ф.Саккетта — один из важных элементов американской «гуверианы».
Он родился в 1868 г., сведения о детстве и отрочестве Фредерика Саккетта довольно скупы. Очевидно главное: он выходец из очень богатой и влиятельной семьи, закончил юридический факультет Гарварда, проявил себя в сфере бизнеса и финансов. В 1917 — 1924 гг. Ф.Саккетт работал в филиале федерального резервного банка в Сент-Луисе. Он всегда обладал двумя важнейшими рычагами, необходимыми для успешной карьеры: деньгами и влиянием. Будучи очень богат, он имел несколько домов в Луисвилле, Вашингтоне, Нью-Йорке, «укомплектованных целым штатом великолепных слуг» [2]. Ф.Саккетт вел активную социальную и политическую жизнь, являлся членом всевозможных элитных клубов и обществ, имел обширные связи в политических кругах, среди его личных друзей были два президента — Кулидж и Гувер. В 1924 г. Саккетт был избран в сенат от штата Кентукки. В сенате он стал членом комиссии по финансам и бюджету.
Ф.Саккетт был политиком, для которого партийные интересы всегда оказывались выше тактических конъюнктурных соображений. Так, во время промежуточных выборов в конгресс в 1930 г. во имя сохранения республиканского большинства Саккетт пожертвовал собой, отказавшись от идеи баллотироваться вновь и уступив место другому республиканскому кандидату, выдвинутому партией. Способность осознавать ценность партийных интересов, подчинять им личные амбиции, проявить в нужный момент здравый смысл, психологический иммунитет, который помогал ориентироваться в политической обстановке, — все эти качества пригодились ему на дипломатической службе. Еще будучи сенатором, Саккетт советовал президенту Гуверу привлекать к дипломатии ответственных политиков, в первую очередь авторитетных сенаторов. Он считал, что «второсортные» советники оказывают президенту плохую услугу, поэтому назначение Чарльза Дауэса послом в Великобританию называл «несчастьем» [3].
На посту посла в Берлине Ф.Саккетт был преемником Якоба Гоулда Шурмана. В течение нескольких лет помощник государственного секретаря Уильям Р.Кастл подбирал подходящую замену для этого 75-летнего дипломата. Пост посла в Берлине рассматривался президентом и госдепартаментом как один из наиболее трудных и ответственных. Кастл подчеркивал: «...руководство посольством в Берлине требует таланта высокого порядка... здесь необходим человек строгой выдержки, подготовленный более в вопросах бизнеса, нежели в интеллектуальной сфере, подобно доктору Шурману» [4]. Поскольку существенной частью американо-германских отношений в тот период были экономика и финансы, то неудивительно, что и немецкая сторона была заинтересована в назначении на должность посла человека, обладавшего опытом работы в бизнесе.
В начале 1929 г. Шурман подал в отставку, а Саккетт получил назначение в Берлин. По прибытии в Берлин Саккетт очаровал и покорил всех своими манерами, а более всего — «намерением развивать дружеские отношения с немцами» [5]. «New York Times» писала, что «новый посол имеет нечто большее, чем просто намерение осуществлять дипломатическую работу» [6].
Прибыв в Германию, Саккетт заявил, что «обе республики имеют схожие цели и идеалы» [7]. Свою основную задачу как дипломата он видел прежде всего «в поддержании политической стабильности и экономического благополучия в Европе» [8]. Средством для достижения этой цели он считал разумную политику в вопросах о репарациях, долгах и ин-
вестициях. Саккетт был убежден, что позиция США в данном вопросе являлась источником потенциальных проблем для обеих стран. Известно, что в целом американо-европейские отношения в 20-30-е гг. были осложнены комплексом экономических проблем, включая военные долги, репарации, тарифную политику, формы и объемы капиталовложения. «Европейские страны должны были США 10 биллионов долларов, они считали, что американцы должны были, учитывая тяжелейшие человеческие и материальные потери Европы, согласиться на списание военных долгов, приобретенных в результате первой мировой войны» [9]. Проблемы военных долгов и репараций носили болезненный характер. Европейские страны и США придерживались разных подходов к ним.
Так, американцы считали, что это сугубо европейские дела, кроме того, они полагали, что долги и репарации — это две отдельные проблемы. 14 европейских должников США исходили из взаимосвязанности данных вопросов. В.И.Лан указывает: «До 1934 г. США в счет погашения долгов получили 2 млрд 700 долларов... С 1932 г. прекратили платежи без соглашения с США Франция, Бельгия, Польша, Эстония» [10].
Ф.Саккетт был сторонником укрепления кредитно-финансовой системы в Германии. К этому времени «План Дауэса» был заменен «Планом Юнга», названным так по имени американского финансового эксперта Оуэна Юнга, под руководством которого был разработан. Новый план, в отличие от предыдущего, определил общую сумму репараций, подлежащих к уплате Германией, — 113,9 млрд марок. Размер ежегодных платежей постепенно снижался и в ближайшее время должен был составлять около двух млрд марок в год. Все формы иностранного контроля над уплатой репараций отменялись [11].
Германия следовала своим обязательствам по выплатам всего два года. Уполномоченный представитель СССР в Германии Н.Н.Крестинский в заявлении министру иностранных дел Германии Курциусу 11 апреля 1930 г. указывал: «внешняя политика Германии проделала важный этап. Имеется в виду заключение гаагских репарационных соглашений и в связи с ними различных ликвидационных соглашений» [12].
Как известно, важнейшей задачей внешней политики Брюнинга была ликвидация репараций. В этом вопросе новый американский посол был его единомышленником. Результатом их многочисленных консультаций по вопросам финансовой ситуации в Германии стало решение о проведении международной конференции глав государств по данной проблеме. Конференция должна была заняться не только вопросом предоставления Германии краткосрочных кредитов, но и более крупными проблемами военных долгов и репараций. Саккетт считал, что правительство должно ввести отсрочку по репарационным платежам. Очень важную роль в процессе подготовки конференции сыграли личные доверительные отношения Саккетта и Брюнинга. Как уже отмечалось, посол имел большое влияние на президента, в своих письмах он убеждал Гувера в необходимости международной конференции. Саккетт возлагал большую ответственность за кризис в Германии, который в 1931 г. поставил ее на грань экономического краха, на американских инвесторов, банкиров и финансистов, которые устанавливали непомерно высокие ставки, иногда до 90% от суммы представляемых займов [13]. Саккетт заручился также поддержкой английского посла Рам-больда.
В начале 1931 г. состоялась встреча Брюнинга и английского премьер-министра Макдональда, которая ускорила объявление так называемого «моратория Гувера». «По совету американских дипломатов, президент Гиндебург обратился к Гуверу с просьбой предоставить Германии отсрочку по репарационным платежам и другим долгам. Президент США опубликовал обращение об отсрочке платежей по репарациям и межправительственным долгам сроком на один год») [14].
Саккет выражал интересы и тех кругов бизнеса, которые считали, что экономическая и финансовая нестабильность Германии обусловлена в значительной мере тем, что американо-германские отношения недостаточно регулировались официально. Неофициальное предоставление займов, инвестиций, неофициальная торговля между отдельными американскими и германскими торговыми компаниями давали американским торгово-
финансовым кругам больше выгод, так как при заключении частных сделок с германскими партнерами американский частный сектор получал большую возможность давления на германских предпринимателей, принуждая их к уступкам в свою пользу. Официальные отношения, считали они, лишат их привилегий. Саккетт же выступал за расширение роли правительства в торгово-финансовых отношениях с Германией. Он считал, что это поможет укрепить позиции правящих кругов Веймарской республики, будет способствовать сближению американских и германских деловых кругов.
20 июня 1931 г. последовал меморандум Гувера. Он был восторженно встречен в Германии как спасительная акция. Президент Имперского банка Г.Лютер писал 22 июня: «Европа имеет все основания быть благодарной Гуверу. Германии вмешательство Гувера дает важнейший шанс. Политика германского канцлера может привести к успеху, если использовать такую возможность» [15]. После истечения срока моратория, ссылаясь на кризис, Германия отказалась от уплаты репараций.
Можно полагать, что в предложении Гувера присутствовало начало ревизии большого масштаба. В этой связи промышленники советовали канцлеру как можно скорее приступить к широкой реформе управления рейхом, землями и общинами. Брюнинг сумел дипломатическим путем укрепить позиции Германии. Однако Германии не удалось избежать серьезного экономического и банковского кризиса, который ускорил поворот финансового капитала в сторону фашизма.
Следует отметить активную роль Саккетта в заключении соглашения о таможенном союзе между Германией и Австрией. США активно поддержали эту идею. 19 марта 1931 г. Курциус и австрийский вице-канцлер Шобер подписали соглашение, которое предусматривало уничтожение таможенных границ, установление единого таможенного закона и согласованных тарифов.
В международных кругах соглашение о таможенном союзе между Германией и Австрией вызвало противоречивую реакцию. Франция потребовала немедленной отмены соглашения. Позицию США охарактеризовал неофициальный представитель СССР в США, в письме наркому иностранных дел СССР М.М. Литвинову от 7 апреля 1931 г. сообщавший о преобладании настроений «в пользу «союза», т.к. он, по мнению многих здесь, расширит покупательский рынок не только для австрийцев и германцев, но и для американцев. Администрация озабочена двумя вопросами: 1. Может ли она добиваться свободного доступа на территорию «союза» по праву наиболее благоприятствуемой нации. Торговый договор с Германией предусматривает принцип наибольшего благоприятствования; аналогичный договор с Австрией еще не ратифицирован австрийским президентом. 2. . «Бюллетень» Национального сити банка считает, что с точки зрения деловой германо-австрийское соглашение является мудрым государственным актом. Хотя соглашение и может быть истолковано как вызов Версальскому миру, в таковом желании обоих заинтересованных правительств, однако, уверенности нет. Австрия, имеющая минеральные и водные ресурсы и население, крайне нуждается в рынке, чем явится для нее Германия, несмотря на ее достаточно высокую степень индустриализации. Вопросом является лишь характер выгоды для Германии, вопрос вызывавший тревогу в других странах» [16]. Позицию США поддерживала Великобритания. По ее предложению Совет Лиги наций передал спор на рассмотрение Гаагского третейского суда, который 5 сентября 1931 г. объявил таможенный союз противоречащим ранее взятым Австрией обязательствам. Правда, за два дня до этого решения Австрия и Германия сами объявили об отказе от соглашения о таможенном союзе.
Не стоит упрекать Саккетта в нарочитом намерении рассматривать вопрос о независимости Австрии в качестве своего рода разменной монеты в американо-германских отношениях. Как показывают анализ его деятельности и характер донесений Гуверу, он был уверен, что в основе соглашения Германии и Австрии лежали экономические, а не политические мотивы.
В период канцлерства Брюнинга основные усилия германской внешней политики были нацелены на решение следующих основных задач: окончательное урегулирование
репарационной проблемы, пересмотр восточных рубежей Германии, и прежде всего — польской границы. Возможностей, предоставляемых Германии ее членством в Лиге наций, для их решения было недостаточно. Поэтому в общем и целом успехи, достигнутые в начале 30-х гг., можно считать относительными, да и добывались они с огромным трудом. Но именно это и является чертой, отличающей внешнеполитический курс Брюнинга от агрессивных действий Гитлера, который не утруждал себя, например перед вступлением в демилитаризованную Рейнскую зону, изматывающими переговорами. На наш взгляд, это была пора политиков и дипломатов, образ политического мышления которых определялся либеральными взглядами: расчетом на силу доверительного сотрудничества и логику экономики.
Саккетт поддерживал тесные личные контакты с Брюнингом. Он считал, что именно Брюнинг как лидер партии Центра является той фигурой, которая может спасти Веймарскую республику. Но в июле 1932 г. правительство возглавил Франц фон Папен, в январе 1933 г. рейхсканцлером был назначен Гитлер. Донесения Саккетта в Вашингтон показывают его отрицательное отношение к этим политикам. Саккетт критически относился к социал-демократии, с опаской взирал на деятельность Немецкой национальной партии и других «старых» буржуазных партий и возникавших новых. Особую антипатию он питал к НСДАП, которая имела сенсационный успех на выборах 1930 г., получив 6,5 млн голосов. Это означало, что в Германии произошел резкий сдвиг вправо. Посол информировал свое правительство о нестабильности внутриполитической ситуации в Германии.
В американской исторической литературе существуют разногласия по поводу эффективности и значимости информационной ценности донесений Саккеттом. Так, историк А.Оффнер указывает: «Саккетт проявил себя как очень слабый аналитик политической обстановки, что отнюдь не мешало ему поощрять американские инвестиции в Германию и быть искренним, иногда неблагоразумным рупором правительства в его битве за отмену репараций» [17]. Джесс Стиллер, обозревая события, связанные с приходом Гитлера к власти, писал, что «посол Саккетт хорошо информировал Вашингтон относительно тех критических событий» [18]. Правда, оба автора в своих исследованиях были сосредоточены не на личности Саккетта, а на событиях после 1933 г.
Саккетт видел серьезную угрозу в коммунизме. Именно коммунистическая опасность заставляла его убеждать Гувера в необходимости более активного вмешательства в европейскую политику. Кроме того, его настойчивая позиция в вопросе о военных делгах, репарациях объяснялась его представлением о возможности войны в Европе, причиной которой мог стать приход Гитлера к власти. Однако его официальные донесения показывают, что Саккетт недооценивал нацистов. После того как Папен стал канцлером, он считал, что «Германия уже стала угрозой миру — с Гитлером или без него» [19]. Именно с Папеном Саккетт связывал не только продвижение Германии к милитаризму и монархии, но и возможность потенциальной войны.
Американское посольство в Берлине уделяло много внимания анализу состояния общественного мнения в Германии. Саккетт видел, что в Германии возникла крайняя националистическая реакция новой формации, представленная фашистами, и одновременно существовала оппозиция веймарскому режиму, которая выдвинула националистические лозунги и выразилась в волне националистических настроений, подстегнутых мировым экономическим кризисом. Саккетт всегда подчеркивал различия между нацистской партией и националистическим движением. Нацистскую партию он рассматривал как партию грубой силы и завоевательной внешней политики. Националистическое же движение, по мнению Саккетта, «можно и нужно было использовать .для того, чтобы выполнить патриотическую программу в вопросах отмены репараций, возврата утраченных территорий, перевооружения Германии» [20]. Брюнинг убеждал Саккетта, что сможет взять контроль над этим движением и, сотрудничая с ним, не допустить к власти. И Саккетт безусловно верил в него. Но вот 30 мая 1932 г. правительство Брюнинга ушло в отставку, — и эра Брюнинга закончилась.
Для Саккетта падение кабинета Брюнинга явилось полный неожиданностью. Его поразила бесцеремонность, с которой избавились от канцлера. Отставка Брюнинга была с удовлетворением встречена фашистской партией и вызвала негодование в рядах партии Центра. Саккетт по-прежнему видел в компартии прямую наследницу антивеймарского движения в том случае, если бы нацистская партия вдруг потерпела поражение. Подобные надежда возникли у посла после выборов в рейхстаг в июле 1932 г., когда Гитлер не набрал голосов, и тем более они усилились после ноябрьских выборов 1932 г. Саккетт считал, что нацистская партия уже прошла пик своего развития. Историк В. Бурке пишет, что «американцы боялись, а советские коммунисты надеялись, что нацизм не что иное, как краткий и досадный эпизод в наступлении коммунистической революции в Германии» [21].
На наш взгляд, Саккетт не смог понять ту страшную опасность, которую заключал в себе приход Гитлера. Он сообщал в Вашингтон об антисемитских акциях, о поджоге рейхстага, о штурмовых отрядах, которые казались американскому дипломату комичными, «несерьезными, напоминающими отряд бойскаутов» [22]. Саккетт не придавал этому серьезного значения, считая, что у партии Гитлера нет серьезного будущего. По его мнению, «это была скорее банда головорезов, а не серьезная политическая партия, способная конституироваться в парламентскую систему» [23]. До конца своей миссии он так и не сумел распознать это зло.
Оценивая дипломатическую деятельность Фредерика Саккетта, не следует относиться к нему как к промежуточному деятелю, исполнителю внешнеполитического курса Гувера в Германии. Его позиция и реальные действия отражали общую позицию администрации США по отношению к германским и европейским проблемам. Тем не менее, Саккетт внес личный вклад в выработку в начале 30-х годов мировоззрения американского изоляционизма, который не отрицал необходимости участия США в международных организациях, в европейской политике, но подчеркивал в то же время необходимость большей ответственности других капиталистических стран за совокупные интересы мирового капитализма.
1. Hull C. The memoirs: Vol. I-II. NY, 1948. Vol.1. P.246.
2. Burke B.V. Ambassador. Frederic Sackett and the Collapse of the Weimar Republic, 1930-1933. The United States and Hitler’s Rise to Power. Cambridge Univ. Press, 1994. P.15.
3. Ibid.
4. Ibid. P.16
5. Ibid. P.22.
6. New York Times, 6-7 Febr. 1930.
7. New York Times, 13 Febr. 1930.
8. Burke B.V. Op. cit. P.298.
9. American Foreign Policy. F. D. R. To Reagan / Ed. by E. Dougherty, R. L. Pfaltzgraff. NY, 1986. P.18.
10. Лан В. Англия и Америка. Главный узел международных противоречий империализма. М.-Л., 1934. С.12.
11. Необходимо указать, что в соответствии с планом Дауэса контроль над выполнением репараций «изымался из ведения» союзной репарационной комиссии, возглавляемой Францией, и передавался международному комитету, где большинство голосов было у США и Великобритании.
12. Документы внешней политики СССР. Далее ДВП СССР. Т.13. М. 1967. С.205.
13. Burke B.V. Op. cit. P.300.
14. История дипломатии. Т. 3. М., 1965. С.535.
15. Ерин М.Е. Новые материалы о периоде концелярства Г.Брюнинга (1930 — 1932 гг.) // Ежегодник германской истории. 1984. М., 1986. С.288.
16. ДВП СССР. Т. 14. М., 1968. С. 245.
17. Offner A. The Origins of the Second World War American Foreign Police and World Politics, 1917 — 1941. NY, 1975. Р.50.
18. Stiller Y. Yeorge S. Messersmith. Diplomat of Democracy. The Univ. of North Carolina Press. Chapel Hill and London. 1987. P.50.
19. Burke B.V Op. cit. P.308.
20. Ibid. P.309.
21. Ibid.
22. Ibid. P. 312.
23. Ibid.
